Глава 16. Настроение как эквивалент психического состояния индивида

Из истории вопроса

 

"Золушка" психологии. В первой половине XIX века, ког­да, по замечанию английского психолога Джемса, "вся работа по изучению эмоций сводилась к почтительному составлению каталогов", настроение еще не нашло своего законного места в создаваемых психологами классификациях эмоциональных явлений.

В лучшем случае представители органической школы в психологии (Спенсер, Маудсли, Бэн, Джемс, Ланге, Рибо) выс­казывали смутные догадки о происхождении "неустойчивых и безотчетных" настроений из биологических недр организма.

Но дело не только в этом. Сами явления эмоциональной сферы психики не получили тогда всестороннего научного объяснения.

От биологизма и органицизма к изучению физиологичес­ких основ эмоций. Одной из первых попыток решения вопроса о природе эмоциональных движений явилась натуралистичес­кая концепция Дарвина.

Развитая Спенсером и Рибо, эта концепция рассматривала эмоции лишь в ретроспективном плане как признаки животного происхождения человека, как рудиментарные, заторможенные инстинктивные реакции.

Такая трактовка давала повод считать эмоциональную сферу вырождающейся областью психики. Это явно противо­речило действительному многообразию человеческих эмоций и их постоянному обогащению.

Необходимость объяснить живучесть эмоциональных яв­лений привела к психологическим опытам Ланге и Джемса, ко­торые пытались раскрыть природу эмоций в органических реакциях, сопровождающих их движение.

Однако, как показали в дальнейшем эксперименты Кен-нона, гуморальные изменения лишь сопровождают движение эмоций, но не являются специфическими для них, не объясняют их многообразия [1].

Кризис концепций органической школы в психологии дал толчок дальнейшим поискам. Наметились новые аспекты ис­следования природы эмоций (физиологический, "глубинно-пси­хологический" и социальный).

Русскими физиологами И. М. Сеченовым и И. П. Павло­вым были определены физиологические основы эмоциональных явлений.

По мнению И. П. Павлова, физиологической основой эле­ментарных эмоций является прирожденная, безусловно-рефлек­торная подкорковая деятельность. Более же сложные переживания связаны с условно-рефлекторной деятельностью коры и имеют своей основой изменения динамического стереотипа.

Рационализм и иррационализм в понимании природы эмо­ций. Кризис концепций органической школы еще более усилил позиции и тех психологов, которые стремились объяснить одни психические явления другими компонентами психики.

В противовес органическому направлению в психологи­ческой науке еще больше развились представления об относи­тельно самостоятельной роли психических факторов.

Широкое распространение получила в философии и пси­хологии конца XVIII и первой половины XIX в. рационалисти­ческая, гербартианская трактовка эмоций, рассматривающая их как смутные состояния сознания (представления) в отличие от определенных состояний сознания (воли).

Однако рационализм был не в состоянии объяснить при­роду и механизм формирования эмоциональных явлений. Как реакция на него возникла иррационалистическая трактовка эмоциональной сферы психики.

Наиболее выпукло иррационализм в подходе к пробле­ме эмоций был выражен в концепции австрийского психиат­ра 3. Фрейда.

В сравнении с предшествующей атомистической психо­логией, расчленяющей личность на отдельные свойства, и органической школой, игнорировавшей относительную само­стоятельность психологических закономерностей, подход Фрейда и его учение о механизме формирования переживаний были более содержательны. Но Фрейд абсолютизировал зна­чение бессознательного компонента, и прежде всего полового влечения, в формировании настроений личности.

Для психосоциологов конца XIX века (Гартман, Тард, Ле-бон, Михайловский и др.) характерна попытка истолковать при­роду настроения не столько как свойство личности, сколько как явление массовой психологии.

Первый опыт экспериментального исследования настрое­ний и их динамики. В последней четверти XIX и первой четвер­ти XX века были предприняты первые теоретические и экспериментальные попытки исследования настроений Они шли сразу по двум направлениям: во-первых, в плане определения физиологической и, во-вторых, психологической природы на­строений.

Русский психолог-клиницист П. П. Викторов предпринял попытку раскрыть физиологическую природу настроений как результат деятельности мозга.

Он рассматривал, например, суточные колебания настро­ений личности как результат активизации корковой деятель­ности мозга днем, а подкорковой — ночью.

Этим, по мнению П. П. Викторова, объясняется преобла­дание подсознательных настроений подкоркового происхожде­ния ночью и ясных, осознанных настроений коркового происхождения днем [2, с. 60].

Подход выдающегося невропатолога, психиатра и психо­лога В. М. Бехтерева и его учениц (Карамзиной, Суховой и Оси-повой) был первоначально несколько отличен от чисто физиологического направления в психологии, поскольку задачей их исследования было определение преимущественно психоло­гических законов функционирования и динамики настроения.

В близком к этому направлении работали одновременно правовед Л. И. Петражицкий и врач и литературный критик Л. Н. Войтоловский.

Однако, несмотря на известную общность подхода к изу­чению настроения как явления психического порядка, само по­нимание природы и сущности настроения у В. М. Бехтерева, Л. И. Петражицкого и Л. Н. Войтоловского было различным.

Л. И. Петражицкий определял настроение как "длительное переживание некоторых не особенно сильных эмоций" [3, с. 259].

Л. Н. Войтоловский же считал, что настроение является не самим переживанием, а эмоциональной окраской пережива­ний, при этом окраской душевных переживаний вообще, а не только переживаний некоторых эмоций, как считал Л. И. Пет­ражицкий. "Настроение, — писал Л. Н. Войтоловский, — это показатель душевного самочувствия. Некий эмоциональный колорит, в который окрашены в каждый данный момент наши душевные переживания" [4, с. 6].

Определение Л. Н. Войтоловского было шире, поскольку оно не ограничивало сферы настроений только длительным переживанием эмоции. Но и оно было неполно, поскольку своди­ло роль настроения лишь к окраске переживаний.

Более обобщенное определение предлагал В. М. Бехтерев, который рассматривал настроение как "нервно-психический тон", т. е. общий тон самочувствия в каждый данный момент, вызываемый совокупностью органических ощущений и душев­ных движений [5].

Исследуя влияние настроений на скорость зрительных ре­акций, В. Н. Осипова сопоставляла настроение с некоторыми эмоциональными явлениями и указывала на место настроения в их структуре. Ценной представляется высказанная ею мысль о том, что настроение может выступать в двух видах: как в качестве локализованного, так и в виде разлитого эмоциональ­ного состояния. "Иногда, — пишет В. Н. Осипова, — настрое­ние при внимательном самонаблюдении разлагается на целый ряд едва уловимых ощущений и чувствований, а иногда оно может вызываться и одним сильным душевным движением — эмоцией или аффектом, которое оттесняет, заслоняет собой все остальные ощущения и эмоции..." [6, с. 4].

 

Определение настроения

 

Является ли настроение лишь слабо выраженным чув­ством? Приведенные выше различные характеристики настро­ения закрепились в психологической литературе со всем многообразием их смысловых значений.

Наиболее широкое распространение первоначально полу­чило толкование настроения как слабо выраженного чувства.

Однако, догадываясь, вероятно, об узости данного опре­деления, некоторые ученые, например В. А. Артемов, несколь­ко расширяли рамки названной формулировки и говорили о таком чувстве, которое носит разлитой характер и способно не только окрашивать поведение, но и захватывать всю лич­ность человека. "Настроением, — писал В. А. Артемов, — мы называем относительно слабо выраженное чувство, захваты­вающее в течение некоторого времени всю личность человека.

Чувства обладают свойством как бы растекаться и окраши­вать всю деятельность и поведение человека" [7, с. 140].

Противоречивость данного определения. В результате получалось противоречивое определение. С одной стороны, на­строение — это слабо выраженное чувство, а с другой — оно способно не только окрашивать поведение, но и захватывать всю личность человека.

Противоречивость приведенного определения мы видим в соединении двух частных, и притом противоположных по зна­чению, признаков.

Настроение, конечно, может быть и слабо выраженным чувством, но в таком случае оно будет способно в лучшем слу­чае лишь окрасить поведение человека, но не захватить всю личность целиком.

Если же настроение захватывает всю личность человека, то тогда оно оказывается не слабо выраженным чувством, а, напротив, самым сильным переживанием личности.

Противоречивость подобной трактовки настроения при­вела к тому, что в психологической и другой литературе усто­ялось понимание настроения лишь как слабо выраженного, едва уловимого и многогранного чувства без указания на его раз­литой и захватывающий характер.

К более широкому пониманию настроения. Несколько шире понимание настроения как степени возбуждения или вы­ражения чувств, как их тонуса. Так определяет настроение пси­холог П. М. Якобсон, говорящий о нем как об "эмоциональном самочувствии" [8, с. 24—25].

Более обобщенным и, пожалуй, наиболее распространен­ным в психологической и философской литературе является тол­кование настроения как состояния чувств вообще, независимо от того, по какому признаку одно состояние чувств отличать от другого — по степени и силе выражения или по направлен­ности. Такое определение настроения можно встретить в вы­шедшем в 1957 г. в Штутгарте (ФРГ) философском словаре. Настроение определяется там как "состояние чувств человека, которое весьма изменчиво и в значительной степени зави­сит от состояния здоровья" [9, с. 385].

Однако и рассмотренные определения не вполне заверше­ны. Еще более обобщающей является характеристика настрое­ния, данная известным советским психологом С. Л. Рубинштейном, который рассматривал настроение как разлитое эмоциональное состояние личности.

«Под настроением, — писал С. Л. Рубинштейн, — разу­меют общее эмоциональное состояние личности, выражающе­еся в "строе" всех ее проявлений» [10, с. 498].

Настроение как эмоциональное состояние личности. Учи­тывая все сказанное выше, можно дать следующую обобщаю­щую характеристику настроения.

Являясь эмоциональным состоянием личности, настрое­ние может выступать в двух видах: как устойчивое эмоцио­нальное состояние, характерное вообще для данной личности, и как изменчивое, преходящее настроение, целиком обуслов­ленное данным стечением обстоятельств.

Кроме того, настроение может быть по своему характеру либо разлитым эмоциональным состоянием, окрашивающим, а нередко даже и определяющим все переживания личности в дан­ный момент, либо локализованным, затрагивающим только ка­кую-то одну группу психических компонентов. В последнем случае говорят или о настроении чувств, или об умонастрое­нии, или о мироощущении.

Настроение качественно отличается от других компонен­тов эмоциональной сферы психики [11, с. 106—124].

В отличие от эмоций, быстро протекающих, импульсив­ных психических процессов настроение обладает сравнитель­но большей устойчивостью, оно сложнее эмоций.

Настроение можно рассматривать как известный итог всех психических переживаний личности, как результат борьбы раз­нородных и разнозначных чувств.

В отличие же от чувств настроение более подвижно.

Чувства представляют собой сравнительно устойчивые образования, которые, как правило, формируются в результате накопления, систематизирования и обобщения различных кон­кретных переживаний. Для изменения же настроения это совсем не обязательно.

Своей подвижностью настроение в еще большей мере, чем от чувства, отличается от привычек.

Исходя из сказанного, настроение вообще можно оп­ределить как многогранное, локализованное или разлитое эмоциональное состояние личности, окрашивающее или даже определяющее в данный момент все другие проявления ее психики.