Деятельные и богословские главы 13 страница

123) Были и они некогда умами; но отпадши от онаго безвеществия и тонкости, вещественную некую дебелость стяжал каждый из них, отелесяясь по чину и действу, коим окачествился действенно. Ибо так как и они, подобно человеку, Ангельскую потеряв сласть (Ангельский вкус или Ангельский рай сладости), лишились божественнаго наслаждения, то в персти и они, как мы, стали находить наслаждение, вещественными некако соделавшись к вещественным страстям навыкновениями. И дивиться сему нечего, когда и наша, по образу Божию созданная, разумная и мысленная душа, знать Бога не захотевши, сделалась скотскою, безчувственною и чуть не безумною, по причине наслаждений вещественным. Ибо навык обыкновенно претворяет природу и изменяет действо ея сообразно с произволением.

124) Возстание страстей и брань плотская, возбуждающаяся против души пяти видов бывает в нас. Иногда плоть злоупотребляет сущим, иногда взыскивает делать неестественное, как естественное, иногда вооружаема бывает против души от бесов, яко сладце содружившаяся с ними; бывает, что душа и сама по себе безчинствует, как окачествовшаяся страстию сею; бывает, наконец, брань и от бесов, по попущению возстающих на нас смирения ради нас, когда они всеми указанными способами не успеют соблазнить.

125) Главных же причин сей брани три, от всех и от всего нам прилучающиеся: привычка, злоупотребление сущим и, по попущению, зависть и брань бесов. Возстание и похотствование плоти на душу и души на плоть, тоже и по навыку и по действу суть, что возстание страстей плоти на душу и доблестное борение души против плоти. И сам супостат наш иной раз внезапно и без причины, как стыда не знающий, с дерзостию поднимает против нас брань. Не давай же, друже мой, пьявице кровелюбивой сосать кровь из артерий, потому что она ненасытна, - ни змию и дракону не попускай досыта наедаться перстию; и удобно победить гордыню льва и змия. Воздыхай, пока, совлекшись дольнаго, не облечешься в вышнее жительство, и не преобразишься по образу создавшаго тебя Иисуса Христа.

126) Воистину, совершенно плоть сущие и самолюбие лобызающие всегда работают сластолюбию и тщеславию; в них и зависть укоренена. – Изсыхая от злорадства и огорчаясь благоуспешностию ближняго, оклеветывают они доброе, как худое, как сущее порождение прелести, не приемлют, яже суть Духа, или и не веруют в то, ни Бога уведать и познать по маловерию своему немогут такие по ослеплению своему и маловерию, там справедливо услышат: не вем вас (Мф. 25, 12).

127) Истинный любомудрец есть тот, кто от существующих вещей познал Творца их и от Творца уразумел сущее и божественное, - не научением только познал, но и испытал. Или: совершенный любомудрец тот, кто преуспел в нравственном, естественном и богословском любомудрии, паче же в боголюбии.

128) Которые без духа пишут и говорят и церковь назидать хотят, душевны суть, как Духа не имеющие (Иуд., 19).Они подходят под клятву, которая гласит: горе, иже мудри в себе самих и пред собою разумни (Ис. 5, 21). Ибо от себя говорят, а не Дух Божий есть, в них глаголяй, как определил Господь (Мф. 10, 20). Которые же от своих помыслов говорят, прежде стяжания чистоты, те прельщены духом самомнения. Об этом и притча говорит: видех мужа непщевавша себе мудра быти, упование же имать безумный паче его (Прит. 26, 12). И то: не бывайте мудри о себе (Рим. 12, 16), премудрость нам заповедует. И сам, исполненный Духа, божественный Апостол исповедует, говоря: не бо довольни есмы от себе помыслите что, яко от себе, но довольство наше от Бога (2 Кор. 3, 5); и еще: но яко от Бога, пред Богом о Христе глаголем (Там же 12, 19). Словеса таковых не сладостны и непросветительны: ибо они говорят их, не заимствуя из живаго источника Духа, но из сердца своего, как некоего тиннаго озера, питающаго пьявиц, змий и жаб похотей, кичения и невоздержания, и вода ведения их смрадна, мутна и теплохладна, от которой пиющие отвращаются, испытывая головокружение, мерзение и тошноту.

129) Говорит божественный Апостол: тело Христово мы есмы и уди от части (1 Кор. 12, 27); и опять: едино тело, един дух есте (Еф. 4, 4). Как тело без духа мертво и безчувственно, так и умертвившийся страстьми чрез небрежение о заповедях по крещении бывает бездействен, как непросвещаемый Святым Духом и благодатию Христовою: ибо хотя он имеет Духа по вере и возрождению, но Он в нем бездействен и недвижим по душевной мертвости. Душа у нас одна, и членов тела много, но она все их держит, животворит и движет, - те однакож, которые способны принимать жизнь, те же, которые по какой либо случайной немощи изсохли, как мертвые и неподвижные, хотя держит в себе, но безжизненными и безчувственными. Так и Дух Христов, весь во всех членах Христовых пребывая, те из них, кои могут быть причастны жизни, движет и животворит; но и те, кои неспособны к сему по немощности, человеколюбно удерживает, как собственные. Таким образом всякий верный, хотя по вере причастен сыноположения духовнаго, бывает однакож бездействен и непросвещен по причине нерадения и неверия, лишаясь света и жизни Иисусовой: так что, хотя всякий верный, как член Христов, имеет Духа Христова, но иной остается бездейственным и недвижимым, как неспособный к причастию благодати.

130) Утверждаем, что есть восемь главных предметов созерцания: первый – Бог, невидимый и безвидный, безначальный и несозданный, причина всего сущаго, Троичное единое и пресущественное Божество; второе – чин и стояние умных сил; третий – составление видимых вещей; четвертый – домостроительное снизшествие Слова; пятый – всеобщее воскресение; шестой – страшное второе Христово пришествие; седьмой – вечная мука; восьмой – Царствие Небесное. Четыре первые – прошедшие и совершившиеся, а четыре последние – будущие и еще не проявившиеся, ясно однакож созерцаемые и признаваемые стяжавшими благодатию полную чистоту ума. Приступающий же к сему без света благодати да ведает, что он строит фантазии, а не созерцания имеет, мечтательным духом будучи опутываем фантазиями и мечтающий.

131) Вот и о прелести необходимо сказать по возможности, так как она для многих, по множеству и разнообразию ея козней и осечений, неудобораспознаваема и почти непостижима. Прелесть, говорят, в двух видах является, или лучше находить, - в виде мечтаний и воздействий, хотя в одной гордости имеет начало свое и причину. Первая бывает началом второй, а вторая началом третьей еще – в виде изступления. Началом мнимаго созерцания фантастическаго служит мнение (притязательное на всезнайство, которое научает мечтательно представлять божество в какой нибудь образной форме, за чем следует прелесть, вводящая в заблуждение мечтаниями, и пораждающая хуление, а далее наделяющая душу страхованиями и наяву, и во сне. Ибо за возгордением следует прелесть (от мечтаний), за прелестию – хуление, за хулением – страхование, за страхованием – трепет, за трепетом – изступление из ума. Таков первый образ прелести от мечтаний. Второй образ прелести в виде воздействий бывает вот каков: начало свое имеет она в сладострастии, раждающемся от естественнаго похотения. От сласти сей ражадется неудержимость несказанных нечистот. Распаляя все естество и омрачив ум сочетанием с мечтаемыми идолами, она приводит его в изступление опьянением от палительнаго действа своего и делает помешанным. В сем состоянии прельщенный берется пророчествовать, дает ложныя предсказания, предъявляет, будто видит некоторых святых, и передает слова. будто ими ему сказанныя, опьянен будучи неистовством страсти, изменившись нравом и по виду став. как бесноватый. Таковых миряне, - духом прелести водимые, называют психариями (душица, душонка), кои приседят и пребывают при храмах святых некиих, ими будучи одуховляемы, воздействуемы и мучимы, и от них людям возвещая откровения; но их следует прямо называть бесноватыми, прельщенными и заблудшими, а не пророками, предсказывающими и настоящее и будущее. Бес непотребства, омрачив их ум сладострастным огнем, сводит их с ума, мечтательно представляя им некоторых святых, давая слышать слова их и видеть лица.. Но бывает, что бесы эти сами являются и смущают их страхованиями: подчинив их игу велиара, они против воли толкают их на грехи делом, как преданных им рабов, имея потом проводить их в ад.

132) Ведать подобает. что прелесть три главных причины иметь. по коим находит: гордость, зависть бесов и наказательное попущение. Этих же причины суть: гордости – суетное легкомыслие (или тщеславие), зависти - преспеяние, наказательнаго попущения греховная жизнь. – Прелесть от зависти и гордаго самомнения скорее получает исцеление, особенно если кто смирится. Но прелесть наказательная, - предание сатане за грех, - часто попущает Бог своим оставлением даже до смерти. Бывает, что и неповинные для спасения предаются на мучительство (бесов). Ведать подобает, что и сам дух гордастнаго самомнения дает предсказания иногда в тех, кои не тщательно внимают сердцу.

133) Все благочестивые цари и иереи истинно помазуются в новой благодати, как прообразовательно помазываемы были тогда и древние. Ибо те были прообразы для нашей истины, не от части, но все всех нас предзнаменовали. Означает же оно, что помазуемый, чистый и безстрастный всецело посвящается Богу и ныне и в будущем.

134) Тот устами своими возглаголет премудрость и в поучении сердца своего разум (Пс. 48, 4), кто ясно покажет из сущих дел Бога – Слово, ипостасную премудрость Бога и Отца.

135) Великая противоборница истины и в пагубу вводительница человеков есть ныне прелесть, чрез которую в душах нерадивцев воцарился мрак неведения, отчуждающий их от Бога. – Три есть страсти (главнейшия ея порождения): неверие, лукавство и разленение, кои одна другую раждают, и взаимно друг друга поддерживают. Неверие есть учительница лукавства, а лукавство спутница разленения. которое ведет к совершенной лености. Или наоборот – разленение есть родительница лукавства, как сказал Господь: рабе лукавый и ленивый (Мф. 25, 26), а лукавство – мать неверия: ибо всякий лукавый неверен, неверующий же небогобоязнен. От небогобоязненности раждается разленение – матерь презорства (или небрежности), от коего нерадят о всяком добре, и всякое худо соделовают.

136) Истинное Боговедение и неложное познание вещей составляет совершенное, православное, догматическое учение. Почему мы должны так словословить Бога: Слава Тебе, Христе Боже наш, слава Тебе, что Ты благоволил ради нас вочеловечитися. Бог сый пресущный. Велико таинство Твоего домостроительства! Спасе наш, слава Тебе!

137) По Максиму великому, есть три разных цели, с какими даровитые мужи пишут сочинения безукоризненныя и непринудительныя: первая себе на память; вторая – другим на пользу; третья – по послушанию. С последнею целию составлено много писаний для тех, кои смиренно ищут слова истины. Кто же пишет из человекоугодия, для славы и показности. тот теряет мзду свою, и никакой от того пользы не получит ни здесь, ни в будущем веке, но и осудится, как человекоугодник и лукавый браконьер Слова Божия.

 

Святаго Григория Синаита

наставления безмолвствующим.

 

1) Как сидеть в келлии.

Сидя в келлии своей, терпеливо пребывай в молитве в исполнении

заповеди Апостола Павла (Рим. 12, 12; Кол. 4, 2). Собери ум свой в сердце, и оттуда мысленным воплем призывай на помощь Господа Иисуса, говоря: Господи Иисусе Христе помилуй мя! Не поддавайся малодушию и разленению, но поболи сердцем и потруди себя телом, ища Господа в сердце. Всячески понуждай себя на делание сие: ибо царствие Божие есть достояние нудящих себя, и сии нуждницы восхищают его (Мф. 11, 12), как сказал Господь, показывая, что взыскание его требует чувствительных трудов и подвигов.

 

2) Как произносить молитву.

Из отцев одни говорили, что надо произносить полную молит

Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий помилуй мя, или: Господи Иисусе Христе помилуй мя, или, что надо переменять и говорить то полно, то сокращенно. Не должно однакож часто переменять слова молитвы. поблажая лености, но с пожданием в показание терпения. – Еще – одни учат устно произносить молитву, а другие – мысленно умом. Я же то и другое полагаю. Ибо иногда ум изнемогает произносить молитву сам по себе, от уныния, иногда уста утомляются делать это. Потому обоими надо молиться, и устами и умом. Однакож тихо и без смятения надо взывать к Господу. чтобы глас не разстроил внимания ума и не пресек молитвы, пока ум навыкнет деланию сему и прияв силу от Духа, станет крепко молиться сам в себе. Тогда не будет нужды произносить молитву устно, да и невозможно, - потому что достигший сего довольствуется вполне умным деланием молитвы и не имеет желания отставать от ней.

 

3) Как держать ум.

Знай, что никто не может сам собою удержать ума, если не будет он

удержан Духом: ибо он неудержим, не по естеству, как приснодвижный, но потому что, по нерадению, усвойствовал себе кружение или скитание туда и сюда, изначала навыкнув сему. Когда чрез преступление заповедей Возродившаго нас (в крещении) отделились мы от Бога, тогда потеряли единение с Ним и погубили в чувстве умное Его чувство. Поползнувшийся таким образом ум и отдалившийся от Бога, всюду водится, как пленник. И невозможно ему установиться иначе, как если повинется Богу и с Ним соединится, часто и терпеливо станет молиться Ему, и каждый день умно исповедываться Ему, в чем погрешает, Который тотчас и прощает все в смирении и сокрушении просящим прощения, и святое имя Его всегда призывающим. Когда в силу такого молитвеннаго труда, водворится в сердце действо молитвы, тогда она станет удерживать при себе ум, веселить и до пленения не допускать. Бывает впрочем и после сего парение мыслей, которыя вполне покоряются только совершенным в Духе Святом, о Христе Иисусе достигшим не парительнаго состояния.

 

4) Как отгонять помыслы.

Из новоначальных никто никогда не отгоняет помысла, если Бог не

отгонит его. Только сильным свойственно бороться с ними и прогонять их. Но и они не сами собою отгоняют их, а с Богом воздвигаются на брань с ними, как облеченные во всеоружие Его. Ты же, когда приходят помыслы, призывай Господа Иисуса часто и терпеливо, и они отбегут: ибо, не терпя сердечной теплоты, молитвою подаемой, они, как огнем палимые, отбегают. Иисусовым именем, говорит Лествичник, бичуй супостатов: ибо Бог наш есть огнь, поядаяй злобу. Скорый на помощь Господь вскоре сотворит отмщение вседушно вопиющих к Нему день и ночь. – Не имеющий же действа молитвы иным образом побеждает их, подражая Моисею. Ибо когда он возстанет и на небо прострет руки и очи свои (Исх. 17, 11), Бог прогоняет их. Потом опять садится и начинает молитву с терпением. – Вот какой способ употребляет еще не стяжавший действа молитвы. Но и имеющий действо молитвы при движении телесных страстей, - разленении, говорю, и блуда, - страстей лютых и тяжких, часто вставая, простирает руки в помощь против них. Однакож прелести ради не долго сие творит, и опять садится, чтобы враг не обольстил ума его, показав какой либо призрак. Ибо иметь ум, даже безопасный от падения и горе, и долу, и в сердце, и всюду, безопасным от вреда свойственно одним чистым и совершенным.

 

5) Как петь псалмы.

Одни говорят, что надо петь часто, другие – что не часто, а третьи, что

совсем ненужно. Ты же ни часто не пой, во избежание смятения, ни совсем не оставляй пения во избежание разслабления и нерадения, но подражай поющим нечасто; ибо мерность во всем прекрасна, по словам немудрых мудрецов. Много петь хорошо для проходящих деятельную жизнь, по причине неведения ими мысленных занятий и по причине труда, а не для безмолвствующих, для коих довлеет в Боге едином пребывать, моляся в сердце и от помышлений удерживаясь. Ибо безмолвие, по св. Лествичнику, есть отложение помышлений о вещах и чувственных и мысленных. Ктому же, истощив всю силу свою на многопение, ум несилен уже будет крепко и терпеливо пребывать в молитве. Ночью, говорит также Лествичник, больше времени отдавай молитве, а пению меньше. – Так и ты должен поступать. Когда в сидении своем видишь, что молитва действует и не перестает двигаться в сердце твоем, никогда не оставляй ея, чтоб встать на пение, пока она сама не оставит тебя по смотрению. Ибо иначе ты, оставя Бога внутри, вне стоя будешь обращать к Нему беседу, от высшаго к низшаму переходя. Ктому же и смуту произведешь этим в уме, извлекши его из его мирнаго отишия. Безмолвие, по имени своему, и делания у себя заводит такия, чтоб в мире и тишине совершать их. Ибо Бог наш есть мир, превыше всякой молвы и шума сущий.

Надлежит, по образу жизни нашей, Ангельскому быть и пению нашему, а не плотскому. Гласное пение есть указание на вопль умный внутри, и дано нам на случай разленения и одебеления нашего, чтоб возводить нас в должное по истине настроение. Тем, кои не знают молитвы (не испытали ея силы и действа), которая, по св. Иоанну Лествичнику, есть источник добродетелей, напояющий, как произрастения, душевныя силы наши, подобает много петь, без меры петь, всегда быть занятым разными деланиями и никогда не знать покоя от них, пока от многаго притруднаго действования, вступят в состояние созерцания, обретши умную молитву, действующую внутри их. – Иное есть делание безмолвия, и иное общежития; каждый же, пребывая в том, к чему призван, спасется. Почему боюсь писать, немощных ради, зная, что ты вращаешься среди таковых. Кто по слуху, или учению трудится в молитве, всуе трудится, не имея руководящаго. Вкусивший благодати должен умеренно петь, по словам отцев, больше же упражняться в молитве; а когда разленение нападет, пусть поет, или читает деятельныя главы отеческия. Корабль не имеет нужды в веслах, когда ветр надувает паруса, потому что тогда ветр дает ему достаточное веяние к легкому преплытию сланаго моря страстей; а когда ветер спадет и корабль остановится, тогда надо приводить его в движение веслами или ладьею.

Некоторые в виде возражения указывают на св. отцев, которые совершали всенощныя стояния, все время проводя в псалмопении. На это скажем, что не все одним путем шествовали и одного правила держались до конца. Многия от деятельной жизни переходили к созерцанию, и перестав от дел, возсуботствовали по духовному закону и о Боге едином веселились, насыщаемы будучи божественною сладостию, по благодати не попущавшею им петь, или о другом чем помышлять, и всегда в изумлении пребывали, как достигшие конца желаний, хотя от части. Другие же до конца деятельную проводили жизнь и спасение улучили, почив в чаянии приять воздаяние в будущем. Некоторые в смерти получали удостоверение в спасении, или по смерти издавали благоухание в показание сего; - это те, которые сохранили благодать крещения, но, по причине пленения, или неведения ума, не вкусили ощутимаго, хотя таинственнаго общения с нею, пока жили. Иные то и другое благоискусно совершают, т.е. пение и молитву, и так проводят жизнь, богатую имея благодать, как приснодвижную, и ни в чем не встречая препон. Другие до конца наипаче безмолвие держали, не смотря на то, что были простецами, и единые с Единым Богом соединившись, в единой молитве полное почерпали довольство. Совершенныя вся могут о укрепляющем их Христе Иисусе, - Коему слава во веки веков. Аминь.

 

6) Как пищу принимать.

Что сказать об утробе, царице страстей? Если можешь умертвить ее или

полумертвою сделать, не давай ослабы. Одолела она меня, возлюбленне, и я служу ей как раб и данник. Она содейственница бесов и обиталище страстей. Чрез нее бывает падение наше и чрез нее возстание, когда она благочинствует. Чрез нее потеряли мы и первое и второе божественное достоинство. Ибо после растления, древле бывшаго, мы обновлены во Христе; но се ныне опять отпали мы от Бога, чрез пренебрежение заповедей, кои сохраняют и возращают благодать в преуспеянии, хотя не сознавая сего, возносимся, мняся с Богом быти.

В деле питания телеснаго большое бывает различие, как сказали отцы: иному мало, а другому много требуется для поддержания естественных сил своих, и каждый удовлетворяется пищею по силам своим и навыку. Но безмолвствующий всегда должен быть голодующим, не давая себе пищи до сыта. Ибо когда стомах отягчен бывает и ум чрез то помутится, тогда не может человек творить молитву крепко и чисто; но под действием испарения от многих брашен клонимый ко сну вожделевает поскорее лечь соснуть, - от чего безчисленныя мечтания во сне наполняют ум.

Итак, желающему спасение улучить и нудящему себя Господа ради жить безмолвно, хлеба, как полагаю, достаточно литры (три четверти фунта), воды или вина в день три или четыре чаши, и прочих снедей, какия случаются, вкусить по немногу, не допуская себя до насыщения, чтоб таким мудрым употреблением пищи, т.е. вкушением от всех снедей, с одной стороны избегнуть кичения, с другой не показать гнушения Божиими творениями, зело добрыми, за все благодаря Бога. Таково разсуждение благоразумных! Немощным же в вере воздержание от снедей более полезно и Апостол таковым повелел зелие ясти (Рим. 14, 2), так как они не веруют, что Бог сохранит их.

Что же тебе сказать? Ты попросил правила, а оно обычно тяжело особенно тебе старому. Юнейшие не могут удерживать всегда вес в меру, а ты как удержишь это? Тебе надо свободно действовать в приятии пищи. Когда будешь побеждаем, раскаяваясь зазрев себя, - и новыя употребляй усилия. И не переставай так поступать всегда, падая и возставая и при этом себя одного укоряя, а не другаго кого, - и будешь иметь покой, премудро падениями стяжавая себе победу; однакож не преступай предела, который мы положили впереди, - и довлеет ти: ибо не укрепляют столько тела прочия снеди, как хлеб и вода. Почему Пророк, другое все ни во что не считая, сказал только: сыне человече! яждь весом хлеб твой и воду мерою пий (Иезек. 4, 9 и т.д.).

Три предела имеет пищи вкушение: воздержание, доволь и сытость. Воздержание есть алкать немного и поевши; доволь – ни алкать, ни отягощаться; сытость – отягощаться не много. А по насыщении и еще есть дверь есть чревобесия коею входит блуд. Ты же, зная сие неверное, по силе своей избирай себе лучшее, не преступая пределов: ибо совершенным свойственно и то, чтоб, по Апостолу, и насыщаться и алкать, и во всем мощным быть (Филип. 4, 12. 13).

 

7) О прелести, - и о других предметах.

Смотри, я хочу дать тебе точное ведение о прелести, чтоб ты берегся от

нея и, по неведению, не причинил себе большаго вреда и не погубил души своей. Ибо самовластие человеческое легко склоняется на сторону врагов, особенно у неопытных, как ими неутомимее преследуемых. Близ и около новоначальных и самочинных бесы обыкновенно распростирают сети помыслов и пагубных мечтаний и уготовляют рвы падений: так как град их находится еще под властию варваров. И нечего дивиться, если кто из них заблудился. или выступил из ума, или принял и принимает прелесть, или видит что чуждое истины, или говорит что неподобающее, по неопытности и неведению. Часто иной, разглагольствуя об истине от невежества своего, говорит одно вместо другаго, не умея сказать правильно, как дело есть, и тем приводит в ужас слушающих, а на безмолвников наводит поношение и смех, неразумным своим действованием. В том, что новоначальные ошибаются и после многих трудов, ничего нет дивнаго: так случалось со многими, Бога ищущими и ныне, и в прежния времена.

Память Божия, или умная молитва выше всех деланий; она есть глава и добродетелей, как любовь Божия. Но безстыдно и дерзостно желающий внити к Богу и исповедать Его чисто, и нудящийся стяжать Его в себе удобно умерщвляем бывает от бесов, если попущено им будет сие. Ибо дерзко и самонадеянно взыскав того, что соответствует его состоянию, в гордости нудится он прежде времени достигнуть того. Господь, милосердый к нам, видя, как скоры мы на высокое, часто не попускает нам впасть в искушение, чтоб каждый, сознав свое высокоумие, сам собою обратился к настоящему действованию прежде, чем сделается поношением и посмехом для бесов, и плачем для людей; особенно когда кто взыскивает сего дивнаго дела с терпением и смирением, с послушанием и вопрошением опытных, чтоб вместо пшеницы не пожать кукол, горечи вместо сладости, и вместо спасения не найти пагубы. Ибо сильным и совершенным принадлежит бороться всегда с бесами одним, и на них непрестанно обращать меч духовный, иже есть глагол Божий (Еф. 6, 17); немощные же и новоначальные пользуются, как твердынею, бегством, с благоговением и страхом, отказываясь от противоборства и не дерзая прежде времени вступать в него, и таким образом избегают смерти.

Ты же если добре безмолвствуешь, чая с Богом быть, никогда не принимай, если что увидишь чувственное или духовное, вне или внутри. хотя бы то был образ Христа, или Ангела, или Святаго какого, или бы свет мечтался и печатлелся в уме. Ум и сам по себе естественную имеет силу мечтать и может легко строить призрачные образы того, что вожделевает, у тех, кои не внимают сему опасно, и таким образом сами себе причиняют вред. Так же и память о добрых и худых вещах обыкновенно вдруг печатлеет в уме образы их, и вводит его в мечтание. Тогда испытывающий сие бывает уже мечтателем, а не безмолвником. Потому внимай, да не поверишь чему либо, увлекшись тем, хотя бы то было что нибудь хорошее, прежде вопрошения опытных и полнаго изследования дела, чтоб не потерпеть вреда; но будь всегда недоволен сим, храня ум безцветным, безвидным и безобразным. Часто и то, что было послано Богом, к испытанию для венца, во вред обращалось многим. Господь наш хощет испытать наше самовластие, куда оно клонится. Но узревший что либо мысленно или чувственно и приемлющий то без вопрошения опытных, легко, - хотя то и от Бога есть, - прельщается или имеет прельститься, как скорый на приятие помыслов. Сего ради новоначальному надлежит внимать сердечному действу, как незаблудному, все же прочее не принимать, до времени умирения от страстей. Бог не негодует на того, кто тщательно внимает себе, если он из опасения прельщения не приимет того, что от Него есть, без вопрошения и должнаго испытания, но паче похваляет его, как мудраго, хотя на некоторых и негодовал.

Впрочем не всех вопрошать надо, но одного того, кому и других управление вверено, кто жизнию блистает и кто, будучи беден, многих богатит, по Писанию (2 Кор. 6, 10). Многие неопытные повредили многим неразумным, за коих суд приимут по смерти. Ибо не всем принадлежит руководить и других, но тем, коим дано Божественное разсуждение, по Апостолу (1 Кор. 12, 10), именно разсуждение духовом, отличающее лучшее от худшаго мечем слова. Каждый имеет свой разум, и свое разсуждение естественное, деятельное или научное, но не все имеют разсуждение духовное. Почему премудрый Сирах и говорит: мирствующие с тобою да будут мнози: советницы же твои един от тысящ (6, 6). Немал же труд найти руководителя незаблуднаго ни в делах, ни в словах, ни в разумениях. Незаблуден ли кто, узревается из того, если он имеет свидетельство от Писания и на деяние и на разумение, смиренномудрствуя в том, о чем должно мудрствовать. Ибо немалый труд постигнуть истину явно и чисту быть от того, что противно благодати; потому что диавол обычай имеет, особенно для новоначальных представлять под видом истины прелесть свою, преображая лукавое свое в духовное.

По сей причине тщащийся достигнуть чистой молитвы в безмолвии, должен шествовать к сему в трепете великом, с плачем и испрашиванием руководства у опытных, непрестанно слезы проливая о грехах своих, в скорбном сокрушении и боязливом опасении, как бы не попасть в ад или не отпасть от Бога и отлучену быть от Него ныне или в будущем. Ибо диавол, когда увидит кого, в плаче живущаго, то не замедляет там, боясь смирения, пораждаемаго плачем. Если же кто мечтает достигнуть высокаго с сомнением, не истинное, а сатанинское имея желание, то такого удобно опутывает он сетями своими, как раба своего. Почему величайшее есть оружие, держать себя в молитве и плаче, чтобы от молитвенной радости не впасть в самомнение, но сохранить себя невредимым, избрав радостопечалие. Ибо чуждая прелести молитва есть теплота с молитвою к Иисусу, ввергающему огнь в землю сердца нашего, - теплота, попаляющая страсти, как терния, вселяющая в душу веселие и тишину, и приходящая не с десной и не шуей стороны, или свыше, но в сердце источающаяся, как источник воды от животворящаго Духа. Сию единую в сердце своей возжелай обрести и стяжать, блюдя ум свой немечтательным и обнаженным от разумений и помыслов, - и не бойся. Ибо рекши: дерзайте: Аз есмь, не бойтеся (Мф. 14, 27), сей самый с нами есть, - нами искомый и нам всегда покровительствующий; и мы не должны бояться или воздыхать, Бога призывая.

Если же некоторые совратились, повредившись в уме, то знай, что они пострадали это от самочиния и гордости. Ибо в послушании с вопрошением и смиренномудрием ищущий Бога никогда не потерпит вреда благодатию Христа, всем человеком спастися хотящаго. Если же и случается с таким искушение, то это бывает для испытания и увенчания, и сопровождается скорою помощию от Бога, попускающаго сие, имиже весть судьбами. Ибо кто право живет и безукоризненно обращается со всеми, удаляясь от человекоугодия и высокоумия, тому, хотя бы и безчисленныя против него поднял искушения весь бесовский полк, это не повредит, как говорят отцы. Которыя же самонадеянно и самовольно действуют, эти и вреду удобно подвергаются. Почему безмолвствующий должен всегда держать царский путь. Ибо излишество во всем сопровождается обычно самомнением, а за этим последует прелесть.

Три добродетели должно точно соблюдать в безмолвии и каждый час испытывать. всегда ли пребываем мы в них, чтоб. как нибудь быв окрадены забвением, не стали мы шагать вне их. Оне суть следующия: воздержание, молчание и самоуничижение, т.е. смирение. Оне одна в другую поддерживают и хранят; молитва от них рождается и возрастает непрестанно.