Альтернатива вместо полного удаления дисциплины социологии от академии

 

Вместо того, чтобы разрушить дисциплину социологии, удаляя это, альтернативный подход должен полностью преобразовать это; замена марксистского идеологического представления с консерватором/антимарксистом, вместо этого используя идеологические зады от следующих работ/авторов;

 

Библия

Макиавелли
Джордж Оруэлл

Томас Гоббс

Завод Джона Стюарта

Джон Локк

Адам Смит

Эдмунд Берк

Айн Рэнд

Уильям Джеймс

 

Психология культурных Марксистов

 

 

“Миротворец - тот, кто кормит крокодила, надеясь, что он съест его последний.”

 

Уинстон Черчилль

 

 

Одно из самых широко распространенных проявлений сумасшествия нашего мира - мультикультурализм, таким образом, обсуждение психологии multiculturalists может служить введением в обсуждение проблем Западной Европы вообще.

 

Но каков мультикультурализм или Культурный Коммунизм? Движение фрагментировано, и не ясно, кого можно должным образом назвать культурным марксистом. Когда мы говорим о культурных Марксистах в этой статье, мы имеем в виду, главным образом, людей, которые поддерживают мультикультурализм; социалисты, collectivists, "политкорректные" типы, феминистки, гей и активисты неспособности, активисты по защите прав животных, защитники окружающей среды и т.д. Но не все, кто связан с одним из этих движений, поддерживают мультикультурализм. То, что мы пытаемся достигнуть в обсуждении культурных Марксистов, не является так движением или идеологией как психологический тип, или скорее коллекция связанных типов.

 

Наша концепция культурных Марксистов останется намного менее ясной, чем мы желали бы, но там, кажется, не средство от этого. Все, что мы пытаемся сделать, указывают грубым и приблизительным способом на две психологических тенденции, которым мы верим, главная движущая сила современного мультикультурализма. Мы ни в коем случае не утверждаем, что сказали ЦЕЛУЮ правду о культурной марксистской психологии. Кроме того, наше обсуждение предназначается, чтобы относиться к современным культурным Марксистам только.

 

Две психологических тенденции, которые лежат в основе культурных Марксистов, которых мы называем "чувствами неполноценности" и "over-socialisation". Чувства неполноценности характерны для культурного марксизма в целом, в то время как over-socialisation характерен только для определенного сегмента культурного марксизма; но этот сегмент чрезвычайно влияет.

Чувства неполноценности

 

"Чувствами неполноценности" мы имеем в виду не только чувства неполноценности в самом строгом смысле, но и целый спектр связанных черт: низкое чувство собственного достоинства, чувства беспомощности, депрессивных тенденций, пораженчества, вины, ненависти к себе, и т.д. Мы утверждаем, что культурные Марксисты склонны иметь такие чувства (возможно более или менее подавляемый) и что эти чувства являются решающими в определении руководства культурного марксизма.

 

Когда кто-то интерпретирует как уничижительный почти что-либо, что сказано о нем (или о группах, с которыми он идентифицирует), мы приходим к заключению, что у него есть чувства неполноценности или низкое чувство собственного достоинства. Эта тенденция объявлена среди защитников прав меньшинств, принадлежат ли они меньшинствам, права которых они защищают. Они сверхчувствительны о словах, используемых, чтобы назначить меньшинства. У сроков, "негритянских", "восточных", "инвалиды" или "птенец" для африканца, азиата, человека с ограниченными возможностями или женщины первоначально, не было никакой уничижительной коннотации. "Широко" и "птенец" был просто женскими эквивалентами "парня", "пижона" или "товарища". Отрицательные коннотации были присоединены к этим срокам активистами непосредственно. Некоторые защитники прав животных пошли, насколько отклонить слово "домашнее животное" и настоять на его замене "любимым домашним животным." Левые антропологи идут на многое, чтобы избежать говорить что-либо о примитивных народах, которые могли очевидно интерпретироваться как отрицательные.

Они теперь заменили слово, "примитивное" "бесписьменным". Они кажутся почти параноидальными о чем-либо, что могло бы предположить, что любая примитивная культура является низшей к нашему собственному. (Мы не хотим подразумевать, что примитивные культуры ЯВЛЯЮТСЯ низшими к нашему. Мы просто указываем на аллергию левых антропологов.)

 

Те, кто является самым чувствительным о "политически неправильной" терминологии, не являются средним темнокожим обитателем гетто, азиатским иммигрантом, оскорбил женщину или искалечил человека, но меньшинство активистов, многие из которых даже не принадлежат никакой "угнетаемой" группе, но происходят из привилегированных страт общества. У политкорректности есть своя цитадель среди правительственных служащих, политических деятелей, профессоров университета и журналистов и издателей в правительственных телерадиовещательных компаниях, у которых есть безопасная занятость с удобными зарплатами, и большинство, которого гетеросексуальные, этнические европейцы от семей среднего класса.

 

У многих культурных Марксистов есть интенсивная идентификация с проблемами групп, у которых есть изображение того, чтобы быть слабым (женщины), "так называемые" угнетаемые меньшинства, отталкивающие (гомосексуалисты), и другие группы в “иерархии жертвы”. Сами культурные Марксисты чувствуют, что эти группы являются низшими. Они никогда не допускали бы это себе, что у них есть такие чувства, но это точно, потому что они действительно видят эти группы, настолько низшие, что они идентифицируют с их проблемами. (Мы не предполагаем, что женщины, мусульмане, и т.д., ЯВЛЯЮТСЯ низшими; мы только делаем пункт о культурной марксистской психологии).

 

Феминистки отчаянно стремятся доказать, что женщины столь же сильны и способны как мужчины. Ясно они ворчатся страхом, что женщины, возможно, не столь же сильны и столь же способны как мужчины.

 

Культурные Марксисты склонны ненавидеть что-либо, у чего есть изображение того, чтобы быть сильным, хорошим и успешным. Они ненавидят Европу, Америку, они ненавидят Западную цивилизацию, они ненавидят белых мужчин, и они ненавидят рациональность. Причины, что культурные Марксисты дают для того, чтобы ненавидеть Запад, и т.д. ясно не переписываются их реальным побуждениям. Они ГОВОРЯТ, что ненавидят Запад, потому что это является воинственным, империалистическим, женофоб, ethnocentric и т.д, но где эти те же самые ошибки появляются в социалистических странах или в примитивных культурах, левых оправданиях находок за них, или в лучшем случае он НЕОХОТНО признает, что они существуют; тогда как он С ЭНТУЗИАЗМОМ указывает (и часто очень преувеличивает), эти ошибки, где они появляются в Западной цивилизации. Таким образом ясно, что эти ошибки не реальный повод левого для того, чтобы ненавидеть Европу, Америку и Запад. Он ненавидит Запад, потому что они сильны и успешны.

 

Слова как "уверенность в себе", "уверенность в своих силах", "инициатива", "предприятие", "оптимизм", и т.д. играют небольшую роль в культурном марксистском словаре. Левый является антииндивидуалистическим, проколлективистским. Он хочет, чтобы общество решило общие потребности в них, заботилось о них. Он не вид человека, у которого есть внутреннее ощущение уверенности в его собственной способности решить его собственные проблемы и удовлетворить его собственные потребности. Культурный марксист является антагонистическим к понятию соревнования, потому что глубоко внутри он чувствует себя подобно проигравшему.

 

Формы искусства, которые обращаются к культурным марксистским интеллектуалам, имеют тенденцию сосредотачиваться на убогости, поражении и отчаянии, или иначе они берут оргиастический тон, отбрасывая рациональный контроль, как будто не было никакой надежды на выполнение ничего посредством рационального вычисления и всего, что оставили, должен был погрузить себя в сенсации момента.

 

культурные марксистские философы склонны отклонять причину, науку, объективную действительность и настаивать, что все культурно относительно. Верно, что можно задать серьезные вопросы о фондах научных знаний и о том, как, если вообще, понятие объективной действительности может быть определено. Но очевидно, что культурные марксистские философы не просто хладнокровные логики, систематически анализирующие фонды знания. Они глубоко вовлечены эмоционально в их нападении на правду и действительность. Они нападают на эти понятия из-за своих собственных психологических потребностей. С одной стороны их нападение - выход для враждебности, и, до такой степени, что это успешно, это удовлетворяет борьбу за власть. Что еще более важно культурный марксист ненавидит науку и рациональность, потому что они классифицируют определенные верования как верные (то есть, успешные, выше) и другие верования как ложные (то есть подведенный, низший). Культурные марксистские чувства неполноценности бегут настолько глубоко, что он или она не может терпеть классификацию некоторых вещей столь же успешные или превосходящие и другие вещи как подведено или низший. Это также лежит в основе отклонения многими культурными Марксистами понятия психического заболевания и полезности тестов на IQ. культурные Марксисты являются антагонистическими к генетическим объяснениям человеческих способностей или поведения, потому что такие объяснения имеют тенденцию заставлять некоторых людей казаться выше или низшими другим. Культурные Марксисты предпочитают давать обществу кредит или обвинять в способности человека или нехватке ее. Таким образом, если человек является "низшим", это не его ошибка, но общество, потому что он не был воспитан должным образом.

 

Культурный марксист как правило не вид человека, чьи чувства неполноценности делают его/ее хвастуном, индивидуалистом, хулиганом, самопокровителем, безжалостным конкурентом. Этот вид человека не полностью потерял веру в себя. У него есть дефицит в его смысле власти и самооценки, но он может все еще забеременеть себя как наличие способности быть сильным, и его усилия сделать себя сильным продуктом его неприятное поведение. [1], Но культурный марксист слишком далеко не стал для этого. Его чувства неполноценности столь внушены, что он не может забеременеть себя как индивидуально сильный и ценный; следовательно коллективизм культурного марксиста. Она может чувствовать себя сильной только как член крупной организации или массового движения, с которым она идентифицирует себя.

 

Заметьте мазохистскую тенденцию культурной марксистской тактики. Культурные Марксисты выступают, ложась перед транспортными средствами, они преднамеренно побуждают полицию или расистов оскорблять их и т.д. Они тактика может часто быть эффективной, но много культурных Марксистов, используют их не в качестве средства для конца, но потому что они ПРЕДПОЧИТАЮТ мазохистскую тактику. Ненависть к себе - культурная марксистская черта.

 

Культурные Марксисты могут утверждать, что их активность мотивирована состраданием или моральным принципом, и моральный принцип действительно играет роль для культурного марксиста сверхсоциализированного типа. Но сострадание и моральный принцип не могут быть главными побуждениями для культурной марксистской активности. Враждебность - слишком видный компонент культурного марксистского поведения; так борьба за власть. Кроме того большое культурное марксистское поведение рационально не вычислено, чтобы иметь выгоду для людей, которым они утверждают, что попытались помочь. Например, если Вы полагаете, что политика равных возможностей хороша для мусульман, имеет смысл требовать политику равных возможностей во враждебных или догматических сроках? Очевидно, было бы более производительным проявить дипломатический и примирительный подход, который пойдет, по крайней мере, на словесные и символические уступки немусульманам, которые думают, что политика равных возможностей предвзято относится к ним. Но культурные марксистские активисты не проявляют такой подход, потому что он не удовлетворил бы их эмоциональные потребности. Помощь мусульманам не является их реальной целью. Вместо этого проблемы, связанные с Исламом, служат оправданием за них выразить их собственную враждебность и разбитую потребность во власти. При этом они фактически вредят мусульманам, потому что враждебное отношение активистов к немусульманам имеет тенденцию усиливать раздражение или ненависть.

 

Если бы у нашего общества не было никаких социальных проблем вообще, то культурные Марксисты должны были бы ИЗОБРЕСТИ проблемы, чтобы предоставить себе оправдание за то, чтобы поднимать шум.

 

Мы подчеркиваем, что предшествующее не симулирует быть точным описанием всех, кого можно было бы считать культурным марксистом. Это - только грубый признак общей тенденции культурного марксизма.

 

 

Демократии и Уклон СМИ

 

Fjordman

 

В демократических обществах пресса, Пресса, должна, предположительно, удостовериться, что правительство делает свою работу должным образом так же как поднимает проблемы общественного интереса. Практически, у нас теперь, кажется, есть ситуация, где политические элиты сотрудничают со СМИ при удостоверении, что некоторые темы получают недостаточное или неуравновешенное внимание, в то время как от других просто держатся вдали повестка дня в целом. Это еще не имеет место со всеми проблемами, но с некоторыми чем другие, особенно связанные с мультикультурализмом, массовой иммиграцией и борьбой с дискриминацией, где, кажется, есть почти согласие среди элит. Вместе они формируют новый политический класс. Эта тенденция является распознаваемой на всем протяжении Западного мира, но это стало более глубоко укрепленным в Западной Европе чем в США, частично потому что большим количеством информационных агентств в Европе или управляют или по крайней мере спонсируется государством, но главным образом потому что политический класс стал формализованным через Европейский союз.

В Европе политика все более становится пустым ритуалом. Реальные решения приняты перед общественностью даже получают шанс голосовать по ним, и СМИ не будут говорить честно о важных вопросах. Нашими повседневными жизнями управляет раздутая бюрократическая машина, которая становится все более и более межнациональной. Очень медленно все уменьшены от того, чтобы быть человеком к тому, чтобы быть зубчатым колесом в гигантской машине, которой управляют, предположительно, действующие из лучших побуждений администраторы и технократы. Они действительно не заботятся о Вас; они только не хотят, чтобы никто раскачивал лодку, таким образом, они постоянно смазывают жиром бюрократическую машину с ложью.

В 2007 бывший немецкий президент Роман Херцог предупредил, что парламентарная демократия находилась под угрозой от Европейского союза. Между 1999 и 2004, 84 процента юридических действий в Германии – и большинство во всех странах-членах Европейского Союза - произошли от Брюсселя. Согласно Херцогу, "политика ЕС страдает до тревожной степени нехватки демократии и фактической приостановки разделения полномочий." Несмотря на это, ЕС был в значительной степени надуманным вопросом во время немецких выборов 2005 года. Каждый получает чувство, что от реальных проблем вещества держатся вдали стол и не подвергаются общественным дебатам. Выборы в федеральные органы становятся все более и более пустым ритуалом. Важные проблемы были уже улажены заранее за закрытыми дверьми.

Поскольку британский политический деятель Даниэль Ханан говорит: "Когда все политические деятели соглашаются, остальная часть нас должна подозревать заговор против обычного гражданина. Без состоящего из представителей всех партий согласия – и это верно для всех государств-членов, не только Германии – ЕС никогда не имел бы туда, где это." Он полагает, что ЕС был преднамеренно разработан этот путь: "Его отцы-основатели поняли сначала, что их смелый план слить древние страны Европы в единственное государство никогда не будет преуспевать, если каждая последовательная передача власти должна была вернуться для доработки в избирателей для одобрения. Таким образом, они ловко разрабатывали структуру, где высшая власть была в руках назначенных функционеров, неуязвимых к общественному мнению. Действительно, структура ЕС не так недемократична как антидемократический."

В глазах американского теоретика Ноама Хомского, "Умный способ держать людей, пассивных и послушных, состоит в том, чтобы строго ограничить спектр приемлемого мнения, но позволить очень живые дебаты в пределах того спектра." Это несомненно верно, который является, почему странно, что Хомский думает, что Интернет, в настоящее время самая свободная среда всех, является "отвратительной игрой, чтобы убить время."

В июне 2004 обзор показал, что 50 % всех шведов хотели более рестриктивную иммиграционную политику [1]. Массовая иммиграция достигла высших уровней в истории в 2006, все же перед всеобщими выборами в том году, все главные стороны и СМИ сотрудничали успешно при хранении крышки по проблеме. Во время прошлых немногих выборов в Швеции не было фактически никаких общественных дебатов о массовой иммиграции, но страстных дебатов о "равенстве полов", в котором почти все соперники называют себя феминистками, и только спорят по который способы осуществить абсолютное равенство между полами. Чем более удушающий цензура становится относительно проблем, созданных мусульманами, тем больше обсуждения, там имеет способы избавиться от смирительных рубашек гетеросексуальности. Это ясно сделано, чтобы дать гражданам смысл проживания в открытом, свободном и терпимом обществе. Разнообразие пола используется вместо разнообразия политических мнений.

Автор Брюс Боер описывает, как перед повышением независимого политического деятеля Пима Фортуина [2], голландская политическая сцена в значительной степени была закрытым клубом, участники которого, независимо от партийного присоединения, разделили подобные представления в самом широком смысле. Большинство журналистов принадлежало тому же самому клубу. Если большинство населения не вполне соглашалось с этой удобной элитой относительно самых щекотливых тем - и самым чувствительным из них всех была мусульманская иммиграция - это едва имело значение очень. Начиная со всех те, кто был в положениях власти и влияния, были в основном соглашении, желание людей могло благополучно быть проигнорировано.

Согласно Bawer, "Fortuyn был активным политическим деятелем в течение только нескольких месяцев, но уже встряхнул вещи резко. Перед ним голландская политика была по существу закрытым клубом, участники которого разделили широко подобные представления о главных проблемах и ненавидевшем открытом конфликте." Журналисты и конкурирующие политические деятели подобно - замечают, как они работали в жестко регламентированном - ответил, пороча его "как правый экстремист, расист, новый Муссолини или Гитлер." Косвенно, это привело к его убийству левым активистом, который заявил, что убил Fortuyn от имени мусульман, потому что он был "опасен" для меньшинств.

Позже, Критик ислама Тео ван Гог был убит средь бела дня. Как Боер заявляет, "В 2006, в кризисе, который победил правительство, г-жа [Айаан] Хирси Али преследовалась из Парламента коллегами, отчаянными, чтобы разгрузить этого нарушителя спокойствия. Когда она переезжала в Вашингтон, округ Колумбия, в прошлом году, опросы показали, что много голландцев не будут скучать по ней. Элита, это казалось, подтвердила свою власть, и голландские люди, усталые от конфликта, охватили ставку статус-кво. (…) Пять лет назад, Fortuyn вдохновил широко распространенную надежду и определение. Сегодня, слишком много голландских граждан кажутся смущенными, боящимися, и оставленными к постепенной Исламизации. Неудивительный многие из них — особенно молодёжи и образованный — эмигрируют к местам как Канада, Австралия, и Новая Зеландия."

Pim Fortuyn был косвенно убит политическим, культурным и элитами СМИ, тогда как Тео ван Гог был убит мусульманами. Айаан Хирси Али вели из страны. Критик ислама Герт Уилдерс все еще там, но он подвергается подобной клевете, как Fortuyn был о том, чтобы быть расистом, получает ежедневные угрозы от мусульман и не так тонкие намеки от учреждения, что он должен снизить свою критику мусульманской иммиграции. Голландский дух, кажется, был сломан, по крайней мере пока, и вещи медленно возвращаются к нормальному. Расширенные политические элиты еще раз твердо контролируют общественные дебаты, и смущающее крестьянское восстание было успешно поражено.

Я предложил, прежде тот европейцы по рождению сталкиваются с тремя врагами одновременно, борясь против Исламизации их земель: Враг 1 является антизападным уклоном наших СМИ и академии, которая является общей темой всюду по Западному миру. Врагом 2 является Eurabians и EU-federalists, которые сознательно ломают установленные национальные государства в пользу панъевропейской сверхдержавы. Враг 3 является мусульманами. Нидерланды с 2001 до 2007 - очевидный случай в пункте, где враги 1, 2 и 3 успешно сотрудничали при разрушении духа родного населения через запугивание и цензуру и давя любую оппозицию длительной массовой иммиграции.

Факт, что члены СМИ и академии склонны более, иногда намного более, лево-наклоняться с политической точки зрения чем среднее население, хорошо заверен и зарегистрирован в скандинавские страны. Старшие члены Би-би-си в Великобритании откровенно признают, что на них оказывают влияние и мультикультурализм чемпиона в их освещении. Во время мусульманских беспорядков 2005 года было открыто заявлено несколькими французскими журналистами, что они преуменьшали освещение беспорядков, потому что они не хотели, чтобы это принесло пользу "правым сторонам." Судя по анекдотической информации, кажется справедливым предположить, что эта тенденция универсальна всюду по Западному миру.

Билл Дедмен, проводящий расследование журналист в MSNBC, составлял список политических взносов в пользу избирательной кампании американских журналистов [3] с 2004 через первую четверть 2007. Из этих 143 рассмотренных журналистов, 125 пожертвовал деньги Демократической партии. Только 16 из них пожертвовали деньги Республиканской партии или консервативным причинам, и два обеим сторонам.

Доктор Чанэн Нэвех, который имел обыкновение редактировать стол новостей радио Руководства радиовещания Израиля, упомянутый, без извинений, примеров, в которых он и его коллеги сделали совместное усилие, чтобы изменить общественное мнение: "Три диктора - Кармела Менасе, Шелли Ечимович [позже член Кнессета лейбористской партии], и я - продвинулись каждым способом, возможным вывод войск из Ливана к 2000... Я не сомневаюсь, что мы продвинули повестку дня вывода войск, который был вопросом общественного спора." Как Чарльз Джонсон американского блога антиджихада прокомментировали Небольшие Зеленые Футболы [4]: "Журналисты больше не находятся в бизнесе простого сообщения о фактах и событиях; все более и более они видят свою работу как 'активность,' и точки зрения, которые они продвигают, являются неизменно левыми и транснационалистическими. Честные журналисты допустят это напрямую, и мы видим пагубные эффекты этой информационной манипуляции и проникающий всюду."

Но почему ситуация как это? Можно было утверждать, что это - эффект Западной Культурной революции 1960-ых и 1970-ых, или альтернативно продукта холодной войны. Но если Вы верите уважаемому Фридриху Хайеку, тенденция была discernable уже в конце 1940-ых, прежде, чем холодная война оставила главное воздействие. Как мы объясняем это? Одна вероятная гипотеза могла быть должна предположить, что те с консервативными точками зрения вообще направят их энергии к бизнесу и торговле, в то время как те с лево-наклоняющимся сочувствием желают войти в положения, где они могут влиять на умы людей. В течение долгого времени это могло означать, что в открытом обществе, СМИ, академия и интеллигенция будут склонны стремиться к политическому Левому и становиться во власти людей, сочувствующих к Утопическим идеям. Из-за положений они извлекли пользу, их политическая необъективность будет значительно влиять на то, какая информация представлена общим массам, и как.

В его эссе Интеллектуалы и Социализм, Хайек отметил уже приблизительно в 1950, что "Социализм и нигде никогда не был сначала движением рабочего класса. Это - строительство теоретиков" и интеллектуалов, "подержанные дилеры в идеях. Типичный интеллектуал не должен обладать специальными знаниями чего-либо в частности, ни потребностью он даже быть особенно интеллектуальным, выполнить его роль посредника в распространении идей. Класс не состоит из только журналистов, учителей, министров, лекторов, публицистов, радио-комментаторов, авторов беллетристики, мультипликаторов, и художников." Это также "включает много профессиональных мужчин и технического персонала, такого как ученые и доктора."

"Самые блестящие и успешные учителя сегодня более вероятны чем не быть социалистами." Согласно Хайеку, это - то, не потому что Социалисты более умны, но потому что "намного более высокая пропорция социалистов среди лучших умов посвящает себя тому интеллектуальному преследованию, которое в современном обществе дает им решающее влияние на общественное мнение. Мысль социалиста должна свое обращение к молодёжи в значительной степени к ее призрачному характеру. Интеллектуал, его целым расположением, незаинтересован техническими деталями или практическими трудностями. Что обращается к нему, широкие видения."

Он предупреждает, что "Может случиться так, что, поскольку свободное общество, поскольку мы знали это, несет сам по себе силы своего собственного разрушения, что, как только свобода была достигнута, это считается само собой разумеющимся и прекращает оцениваться, и что свободный рост идей, который является сущностью свободного общества, вызовет разрушение фондов, от которых это зависит. Это означает, что свобода оценена только, когда она потеряна, что мир должен всюду пройти темную фазу социалистического тоталитаризма прежде, чем силы свободы смогут собрать силу снова? Если мы должны избежать такого развития, мы должны быть в состоянии предложить новую либеральную программу, которая обращается к воображению. Мы должны сделать здание свободного общества еще раз интеллектуальным приключением, делом храбрости."

Во время беседы я имел со шведским другом и леди, которая росла в коммунистической диктатуре Румынии, мы пришли к заключению, что Западным жителям, по крайней мере, столь же промывают мозги Политкорректность и мультикультурализм, как они когда-либо были с Коммунизмом. Никогда не было универсально расхожего мнения в мультикультурализм в Западной Европе, и процент Правоверных уменьшается поденно. Однако, вероятно, правильно сказать, что больше людей верило в мультикультурализм в Западной Европе в 1998 чем, кто верил в коммунизм в Восточной Европе в 1978. Но как это возможно?

Идеологическая идеологическая обработка является самой эффективной, если люди поддерживают иллюзию, что они свободны и что они подаются уравновешенная информация. Граждане в коммунистических государствах знали, что они участвовали в крупномасштабном общественном опыте, и так как идеологическая гегемония была поддержана под прицелом, эта оставленная небольшая комната для сомнения, что они были поданной пропагандой, чтобы укрепить поддержку этого проекта. Все же на, предположительно, свободном Западе, мы - принятие участия в гигантском общественном опыте Мультикультурализма, стремясь преобразовать наше все общество, и тем не менее мы отказываемся признать, что мы обслуживаемся идеологическая ерунда СМИ.

Различия, особенно по проблемам, связанным с джихадом и иммиграцией, между информацией, сообщили в блогах, и независимые веб-сайты [5] и информация, представленная нам установленными СМИ, являются настолько большими, что это потрясает много обычных граждан, как только это рассветает на них только, сколько подвергнутой цензуре пропаганды мы кормимся с ложечки каждый день. Этот опыт разрушил миф свободных, критически настроенных и независимых Западных СМИ, по крайней мере для некоторых.

В представлении блоггера Ричарда Лэйндса СМИ играют критическую роль в успехе глобального джихада. Главные информационные агентства "являются глазами и ушами современных гражданских обществ. Без них мы не можем знать то, что продолжается за пределами нашей личной сферы, с ними мы можем сделать наш демократический выбор на выборах, оценить внешнюю политику, и вмешаться гуманно в страдание во всем мире. Но поскольку любой палеонтолог скажет Вам, любое существо, глаза которого и уши дезинформируют это об окружающей среде, не будет долго выживать."

Это может быть по сравнению с нападением сердитого и голодного белого медведя, в то время как Ваши глаза и уши, СМИ, говорят Вам, что это - симпатичная коала, которая только хочет быть обнятой. Тем временем Ваш мозг был ознакомлен, чтобы думать счастливые мысли о разнообразии и улыбнуться всем существам, независимо от их характера или намерений. Это в значительной степени, как весь Запад сегодня. Тяжелый уклон наших СМИ и нашей системы образования составляет очень реальную угрозу нашему выживанию.

 

Источники:

 

http://democracyreform.blogspot.com/2007/08/democracy-and-media-bias-by-fjordman.html

 

1. http://www.thelocal.se/212/

2. http://www.nysun.com/article/53818

3. http://www.msnbc.msn.com/id/19113455

4. http://littlegreenfootballs.com/weblog/?entry=25757_Israeli_Media_Admit_Anti-War_Agenda&only

5. http://www.brusselsjournal.com/node/2108