Туй йăли-йĕрки Свадебная церемония

Свадьба — очень яркое торжественное событие. Каждое ее действие, песни, пляски имеют свое магическое значение. Исстари верили: чем пышнее и торжественнее проведешь свадьбу, тем счастливее и удачнее сложится жизнь вступающих в брак. Это один из немногих семейных праздников, где сельчане могли участвовать и без предварительного приглашения. Смотреть его собиралась вся деревня, а в самих торжествах принимали участие и жители соседних сел.

Проходило время, менялась жизнь — видоизменялся свадебный обряд. Но в основе остались яркое представление; действия, имеющие глубокий смысл; много песен, плясок, веселья. Большой, незабываемый праздник.

Чувашская свадьба многовариантна: у живущих в разных районах — свои песни, пляски, свои действия. Многовариантна она и в нашем районе: во многих селах и деревнях есть присущие только им обычаи. Но в целом можно выстроить один сценарий, характерный для района.

Свадьбы* в нашем районе чаще всего играют зимой, весной до начала посевных работ, летом, в основном после Троицы, и осенью по завершении уборки, но никогда не справляют в пост и на убывающей луне. Эти традиции сохранились и до сегодняшнего дня. Свадебная церемония раньше длилась несколько дней, в настоящее время упростилась и сократилась во времени.

Издревле дочь выдавали и сына женили у нас свадьбой. Зажиточная ли семья, бедная ли, но устроить пышное торжество старались все. В старину невест чаще умыкали и тогда свадьбу не играли, никаких обрядов не делали. Этот вид заключения брака был предпочтителен для незажиточных семей, т.к. было мало расходов. Сейчас этот обычай почти исчез.

Невест раньше присматривали на посиделках улахра, ярмарках пухăсенче, игрищах вăйăра, позже знакомились в клубах, на танцах, вечерах. А чаще всего в старину детей женили по сговору родителей. Ныне все происходит по взаимному согласию самих молодых.

 

У чувашской свадьбы — богатая церемония, каждое действие заранее расписано. И свадьба идет строго по этому распорядку.

Когда молодые договариваются между собой, они сообщают о своем решении родителям. Родители жениха, пригласив близкого родственника — посредника — идут к родителям невесты знакомиться. Посредника у нас называют топкăч. Он должен обладать умением красно говорить, находить выход из любой ситуации.

 

Договариваться обычно ходят втроем: отец жениха, брат или ближайший родственник и топкăч. Переговоры ведет посредник, намекает, зачем пожаловали. Если родители невесты согласны выдать дочь за этого парня, они приглашают гостей за стол. Посредник выставляет на стол угощение: пиво сăра, пару лепешек çўхў и один домашний сыр чăкăт. Разговор в основном ведется о дне сватовства: топкăч сообщает, сколько человек придет сватать. Посредники долго не засиживаются, обговорив все, уезжают.

Сватовство (хĕр çураçни) происходит через неделю. За этот срок обдумываются все его моменты с обеих сторон. Сватов должно быть нечетное число: 3, 5 или 7. Например, жених, его отец, крестный отец, брат жениха или ближайшие родственники. Сваты должны быть семейными людьми. Женщины, в т.ч. и мать жениха, в нашей местности, как правило, сватать не ходят.

Перед дорогой родители жениха сажают сватов за стол, всегда зачинают бочонок пива. С собой дают гостинцы: четверть пива, спиртное раньше не брали, çўхў, чăкăт. Çўхў и чăкăт главные составляющие праздничных кушаний на свадьбах и других пирах. Çўхў — пышная лепешка — символизирует семь видов злаков, исстари выращиваемых населением района. Чăкăт — особым способом приготовленный домашний сыр — символизирует семь видов домашней скотины. Гостинцев всегда берут нечетное количество.

Родители невесты, подготовившись к встрече, ожидают гостей дома, но до их прихода ничего на стол не выставляют.

Сваты приходят поздно вечером. Зайдя в дом невесты, сразу проходят за матицу (мачча каштинчен иртмелле), отец жениха ставит на стол гостинцы. Это означает, что они приехали с окончательным решением. Только после этого мать невесты накрывает стол (в разных деревнях это происходит по-разному)*.

 

Угощая друг друга, ведут они разговор. Невеста в это время находится в другой комнате. Когда выясняется, что хозяева не против выдать дочь, сваты просят показать невесту. Мать приглашает дочь и спрашивает: согласна ли она выйти за данного парня. Если девушка не против, сажают ее рядом с женихом и начинают конкретный разговор: обсуждают, когда и как будет проходить свадьба. Переговоры длятся долго. Обговаривается каждая деталь: приданое невесты, подарки, количество участников, сроки встречных церемоний. Закончив переговоры, жениха с невестой посылают за соседями и родственниками, живущими в этом селе. Собравшихся извещают о предстоящей свадьбе, просят совета. Соседи долго не засиживаются, высказав свои пожелания и поблагодарив за угощение, уходят. До утра (как правило, до выгона скота) должны уехать и сваты. Перед дорогой их кормят горячим супом. Невеста дарит сватам подарки, а жениху надевает рубашку. И обязательно передает подарок для будущей свекрови.

Во многих деревнях к машине (к телеге, тарантасу) сватов подруги невесты подвязывают веник, чтобы девушки этой деревни не засиживались в девках. В старину говорили, что после невесты и веник трогается. (Хĕр хыççăн шăпăр та тапранать!)

В доме жениха после возвращения сватов тоже собирают гостей: угощения, посланные невестой, нужно попробовать с соседями. Рассказывают о сватовстве, предстоящей свадьбе, показывают подарки. По ним судят о невесте.

 

С этого дня обе стороны тщательно готовятся к свадьбе. Невеста из своих подружек выбирает хĕр çумĕсем (свидетельниц), раньше они ей помогали готовить приданое, подарки, свадебное платье. В старину приданое девушке, как правило, начинали собирать еще с детства, вышивали полотенца, платки, шили постельные принадлежности. Жених из числа неженатых родственников выбирает дружков: мăн кĕрў (старший дружка), кĕçĕн кĕрўсем (младшие дружки), а родители жениха подбирают хăйматлăх (посаженых родителей), туй пуçĕ (руководителя свадебного поезда). В обоих домах варят пиво, готовят праздничные кушанья.

 

За два-три дня до свадьбы сторона жениха едет к родителям невесты на сговор — кăмăлчав. На сговор в некоторых селах берут подарки. Они могут быть самыми незначительными: от отрезка простой материи до носового платка, но обязательно белыми. Их преподносят со словами: «Пусть наши дети живут вместе до старости, пока не побелеют как этот платок (отрез и т. д.)».

 

Выяснив, что торжество не отменяется, по тем или иным причинам не откладывается, обговаривают время прибытия свадебного поезда жениха, невесты хăта халăх, срок визита родственников жениха тарна.

 

Перед свадьбой венчаются или расписываются. (В старину венчались все, в советское время обряд венчания был упразднен.) Сейчас этот обычай вновь возвращается. Как правило, молодожены расписываются или в сельской администрации, или в городе — во Дворце бракосочетания, где по заведенному там порядку молодые обмениваются кольцами, им выдают свидетельство о бракосочетании. На обряде регистрации брака обычно принимает участие молодежь, некоторые родственники с обеих сторон.

 

Свадьба справляется примерно через месяц (три, пять или семь недель) после сватовства. Торжества в обоих домах (и в доме невесты, и в доме жениха) начинаются в один день.

 

В доме жениха рано утром подметают двор (если летом), готовят шилĕк — специальное место, где проходит основное действие свадьбы. Лавками с четырех сторон отгораживают определенную площадь, оставляя вход. В один угол ставят стол, около него зарывают в землю молодое деревце — рябину или липу.

 

В некоторых деревнях жених с утра со своими дружками и обязательно с музыкантами (гармонистом или скрипачом) разўезжает по деревне с частушками, созывая всех на свадьбу. Родственников приглашают заранее. С теми, кто должен ехать за невестой, также договариваются за несколько дней вперед, среди них: руководитель свадебного поезда, посаженые родители, участницы свадьбы — туй арăмĕсем. Пока жених обўезжает деревню, в его доме собираются участники свадьбы, готовятся в дорогу.

 

В это же время идут приготовления и в доме невесты. Здесь тоже подметают двор, улицу. Молодых ребят отправляют за трех-, четырехлетним дере вом рябины (липы). Рябину украшают лентами, платками, на ветку вешают белую чувашскую рубашку в знак чувашской свадьбы. По толкованию других, это — пожелание молодым: чтобы жизнь их была долгой, как нитка, которой шита рубашка, и чистой, как ее цвет. Вместе с деревом закапывают и бутылку — угощение для тех, кто будет разбирать шилĕк.

 

В старину невеста с подружками с раннего утра шла в баню — хĕр туй мунчи. Невеста мылась, а потом хĕр çумĕсем ее одевали. Прежде невеста надевала черный шопăр* (летний кафтан), поверх повязывала передник чĕрçитти, на голову — вышитый белый платок. С 70-х гг. XX века невесты стали наряжаться в белое платье и фату.

 

Перед отўездом свадебного поезда жениха зачинают бочку пива. По старинным обычаям поручают это дело самому уважаемому пожилому в роду. Родители благословляют сына. Затем разливают пиво и поминают умерших. Çўхў и чăкăт едят, отламывая руками, никогда не режут ножом. Самый старший просит благословения у Бога. Всех участников свадьбы сажают за стол, угощают перед дорогой.

 

Участницы свадьбы — самые активные действующие лица на свадьбе. Они должны петь, плясать — в общем, веселить весь народ, собравшийся на пир. От их умения, таланта зависит красота свадьбы. У нас в районе туй арăмĕсем наряжаются в белые приталенные платья (юбки плиссированные), яркие атласные фартуки и специальные свадебные украшения: красивые пояса, ленты, тенкĕ аму (нагрудное украшение из монет); на голову повязывают вышитый платок. Хушпу (специальный головной убор женщин) надевают не везде. Поверх этого свадебного наряда надевают хура шупăр — летом, зимой — сăхман, передник, на голову поверх маленького платка — большой красивый платок, или шелковый, или шерстяной, с бахромой çўçеллĕ тутăр. Очень красивый наряд.

 

После небольшого угощения туй пуç испрашивает у стариков разрешения на веселье. Гармонист начинает играть, и первой запевает посаженая мать. Она в своей песне славит жениха, его родителей, благодарит за приглашение на свадьбу. Посаженый отец на свадьбе не поет — у него другая задача.

Затем, получив благословение стариков, родителей, свадебный поезд жениха уезжает.

 

В деревнях нашего района родители жениха за невестой не ездят.

Первым выезжает руководитель. К приезду поезда он должен открыть ворота в доме невесты, с собой берет гостинцы: пиво, четверть спиртного, завязанные в белый платок пару çўхў и чăкăт.

На развилке дорог свадебный поезд останавливается, участники (раньше молились, просили благословения у Бога) бросают деньги — хаяр укçи — замаливают злых духов, чтобы все прошло благополучно.

Всю дорогу участники поезда поют песни, частушки, в которых славят жениха и невесту, а иногда и подсмеиваются над ними (обычно на эти песни не обижаются).

В доме невесты, услышав песни подўезжающих, подружки прячут невесту в амбар (клеть) или у соседей вверх от дома. Через дорогу, вниз от дома нельзя, таков обычай.

В старину невеста обходила собравшихся в ее доме и причитала хĕр йĕрри. Эта традиция давно забыта.

Свадебный поезд встречает семейная пара из близких родственников невесты (д. Ярабайкасы). Все двери дома и ворота закрыты. Перед воротами стоят сестры невесты или подружки.

 

Первым подўезжает туй пуçĕ, начинает торговаться. После того, как он платит деньги, встречающая пара наливает ему пиво: ворота можно открывать. Туй пуçĕ заходит в избу, его сажают на почетное место, подложив на стул подушку, которую он предварительно выкупает. В течение всей свадебной церемонии он должен беречь эту подушку. Как правило, сторона невесты пытается ее отнять, чтобы перепродать. Затем туй пуç начинает угощать своими гостинцами родственников невесты, которые сидят за столом. Они обычно не поют и не танцуют.

 

За туй пуç прибывает жених с участниками свадьбы. Родители невесты встречают жениха с хлебом-солью. На хлеб кладут деньги. Под ноги раньше стелили белый домотканый холст, сейчас — ковровую дорожку. Жених встает на коврик, откусывает хлеб, берет деньги. В это время посаженая мать поет о том, чтоб жених не выходил из машины, пока теща не выйдет с хлебом- солью и не постелит белое полотно.

Жених заходит в избу, за ним — участники свадьбы. Каждому из них подносят кружку пива и сажают за стол. Посаженый отец открывает бутылку, посаженая мать достает çўхў с чăкăт. Через некоторое время жених выходит из-за стола и вместе с посаженым отцом идет искать невесту. (В некоторых деревнях искать начинают сразу же, как только заходят во двор.) Если поиски затягиваются, дружки достают сведения за деньги.

 

Хĕр çумĕсем, как правило, невесту сразу не отдают, устраивают различные испытания. Например, запирают ее на ключ, который опускают в кувшин с пивом. Просят выпить и достать ключ. Загадывают также разные загадки. Даже в комнате невесту нельзя сразу взять: несколько девушек сидят под покрывалами пĕркенчĕк, жених обязан отгадать, которая из них его невеста. А потом еще должен выкупить ее туфли и т. д.

 

После выкупа жених заносит невесту в дом на руках. Их обычно сажают в красный угол под иконами, а гостей со стороны жениха — по обе стороны стола.

Летом угощают в шилĕк. На столе к этому времени — непочатый хлеб, ложек нет. Ложки и нож должны выкупить дружки, как и горбушку хлеба, которую перепродают жениху с невестой, а те хранят ее потом перед иконой.

 

Угостившись, участницы свадьбы и дружки в шилĕк поют и пляшут. Они постоянно чередуются. За этим следит туй пуç. Пляску начинают дружки, затем — участницы. От них зависит, какой будет свадьба. Им нельзя не петь, не плясать, а то свадьба будет скучной, и люди, пришедшие смотреть, разойдутся. Песен должно быть много, и они должны запомниться.

Во время свадьбы жених с невестой сидят за столом. Пока туй арăмĕсем пляшут, сестренка невесты или подружки надевают жениху рубашку кĕрў туни. Рубашку подвязывают специальным красивым пояском — пиçиххи — как можно туже. Чем туже, тем невесте будет легче, считают в народе: муж будет послушный. Теперь жених — зять. Он дарит взамен платок или дает деньги.

 

Затем зятя чествуют: на стул кладут подушку, которую выкупил туй пуçĕ, усаживают, и молодежь со стороны невесты подкидывает вверх. Пока не покажет бутылку и не откроет — не спускают. Зять открывает бутылку, наливает спиртное в рюмку и дважды опрыскивает людей, третью выпивает и начинает угощать всех.

 

За ним точно также чествуют посаженого отца. После этого завязывается небольшая потасовка между подружками и дружками из-за подушки.

 

Через некоторое время (2—3 часа веселья) туй пуç и хăйматлăх приглашают родителей и родственников невесты за стол. После угощения просят благословить молодых. За столом остаются только родители невесты, а перед ними встают жених и невеста.

 

Во время благословения как в доме, так и во дворе прекращается всякое веселье.

Невеста дарит подарки родителям, родственникам. Те взамен тоже дают подарки. Жених угощает их спиртным, невеста — пивом.

В избе, где она выросла, в знак благодарности девушка вешает вышитые полотенца на божницу, зеркало и на стену кухни. После этого родители зажигают свечу и благословляют: «Живите долго, в согласии, старших уважайте, сор из избы не выносите, за чужими словами не идите. Любите друг друга, уважайте, пусть Бог вас не оставит милостью — и будут у вас дети».

Со словами благословения мать вручает дочери белый сверток. В нем непочатый хлеб, икона Божией Матери, три вышитых полотенца.

После всех этих церемоний свадебный поезд жениха начинает готовиться к отўезду. Посаженый отец выносит перину, подушки, предварительно выкупив их. Посаженая мать поет о том, что выносят постель, на которой будут спать молодые, что выходит невеста, с которой предстоит прожить жизнь.

 

Молодых выводит посаженый отец, следит, чтобы никто не проходил между ними. Усаживает в машину. Свадебный поезд жениха готов к отўезду: первым трогается туй пуç. (В его освободившуюся четверть наливают спиртное, в ведро — пиво, в сумку кладут три çўхў, чăкăт.)

За деревней поезд останавливается, и опять замаливают злых духов: «Как деньги эти легко уходят от нас, так и все злое пусть также легко уйдет».

Традиции этой сейчас не везде придерживаются.

 

В дом жениха первым приезжает туй пуç, сообщает о приезде свадебного поезда. Встречать невесту выходят родители жениха с хлебом и солью. От машины до крыльца стелят белое домотканое полотно, чтобы совместная жизнь молодых была такой же длинной и чистой. Жених с невестой выходят из машины и встают перед родителями. Им предлагают отведать хлеб. Все внимательно следят за ними: кто больше откусит, тот будет главой в семье, считают в народе.

 

В некоторых селах, например в Оринино, дружки жениха преподносят невесте ложку сметаны или меда, чтобы была она со всеми приветлива.

 

Жениха с невестой в дом заводит посаженый отец, также следит, чтоб никто не проходил между молодыми. Вместе с молодыми обычно приезжают две-три подружки, старшая замужняя сестра или жена брата.

 

Невеста в доме ставит икону в божницу, вешает полотенца. Раньше клала на печку масмак — специальную ленту для головы, семь копеек и полотенце в форме сурпана, чтобы хĕртсурт — покровитель очага — принял ее. Попро сив милости у Бога, молодые садятся за стол. Мать жениха, благословляя, подносит ковш пива.

 

Туй арăмĕсем входят в дом со свадебной песней, в которой восхваляют невесту. Песен таких много, в одной, например, поется о том, какой хороший товар привезли: одна рука (крыло) у невестки из золота, другая из серебра. На серебро наступает, на золото заходит. Сначала будет служанкой, затем станет хозяйкой. В знак благодарности родители жениха сажают их за стол, угощают. За столом туй арăмĕсем долго не сидят, идут домой переодеваться.

 

Через некоторое время приезжают с приданым невесты. В одних селах его привозят родственники невесты — хăта халăх, в других — молодежь до свадебного поезда невесты.

Навстречу молодежи выходят жених с невестой с пивом, со специальным пирогом. Разрезать этот пирог требуется большое умение: один раз воткнув нож в пирог, не вынимая его, нужно сделать 3 разреза, чтобы получилось 9 или 15 кусков. Если не получится — пирог придется выкупить. Обычно подружки тренируются заранее и привозят с собой нож.

 

Деньги за приданое жених отдает сестре невесты. Сундук осторожно, стараясь не задевать о косяк (плохая примета), затаскивают дружки в противном случае приходится откупаться (бутылкой). Сундук заносят в амбар и ставят в угол. По поверьям, течение одного года его нельзя двигать с места.

 

Молодежь, привезшую приданое, приглашают в избу, где их угощают. Они поют, пляшут и, долго не задерживаясь, уезжают.

 

Свадебный поезд невесты — хăта халăх, родители невесты, родственники, односельчане — в дом жениха приезжает в одних деревнях в этот же вечер, в других — на следующий день. У свадебного поезда невесты свои обряды и свои песни.

Поезд встречают жених с невестой и гости со стороны жениха. Они подносят хăта халăх пиво и приглашают в дом, сажают за стол. Родственники тоже не приезжают с пустыми руками: у каждого четверть спиртного, пиво, çўхў, чăкăт, которыми угощают собравшихся в доме жениха.

 

В это время невесту посвящают в жены — арăм туни, сурпан сырăнтарни. Этот обряд обычно проводят в одной из комнат или у соседей.

Невесту одевает молодая женщина, удачливая в семейной жизни.

 

Этот обряд во многих местах соблюдается и в нынешнее время. Снимают белое подвенечное платье, фату, надевают чувашскую свадебную одежду и повязывают вышитый платок. Раньше повязывали сурпан — женскую головную повязку в форме узкого полотенца с вышитыми концами. Это было главное в обряде посвящения в жены.

 

За молодой приходят жених, посаженый отец, гармонист.

Затем родственников жениха сажают за стол есть суп молодой — çĕнĕ çын яшки. Молодая дарит им — родителям жениха, братьям-сестрам, близким родственникам — по заранее обговоренному списку подарки, которые обычно раздает посаженая мать. Те тоже дают молодым подарки или деньги.

 

После этой церемонии и угощения молодую пару просят танцевать — çĕнĕ çын ташши. Когда они пляшут, все гости кидают на них монеты. Молодые, танцуя, собирают их. Долго плясать молодоженам не позволяют. Весе литься, петь и плясать им разрешается только после того, как сторона жениха сўездит и разберет шилĕк в доме невесты.

После пляски молодых начинается общее веселье, которое продолжается до поздней ночи. После полуночи свадебный поезд невесты собирается домой. Гостей провожают молодые, родители, родственники, туй пуç, посаженые родители.

 

Еще в 70—80-е гг. XX века по старинной традиции родственники жениха, живущие в этом селе, принимали у себя свадебный поезд невесты. Сторона невесты гуляла-ходила по деревне из дома в дом. Это было очень впечатляюще, особенно летом: свадебная процессия тянулась по всей улице, играла гармонь, звучал барабан. Песни разносились далеко, будто вся деревня справляла свадьбу (чем веселее, звонче была свадьба, тем лучше, считалось, сложится жизнь).

К родственникам сначала заходили молодые, в руках невесты — ведро с пивом, у жениха — четверть со спиртным. В каждом доме процессию сажали за стол, молодым дарили подарки. После угощения участники пели, плясали. Жених с невестой в это время угощали собравшихся пивом и спиртным. Близкие принимающей стороны угощали участников свадебного поезда невесты. Наплясавшись, угостившись, процессия переходила в следующий дом.

 

Существовала еще одна добрая традиция: каждая принимавшая семья дополняла ведро невесты и четверть жениха, в следующий дом они опять приходили с полными сосудами.

 

Обойдя так почти всю деревню (если родственников было много, процессия затягивалась), свадебный поезд невесты опять собирался в доме жениха и уже отсюда уезжал.

 

Эта традиция в настоящее время вышла из обихода.

 

На следующее утро первым в дом к молодым приходит посаженый отец. Специальных обрядов, связанных с первой брачной ночью, в нашем районе не наблюдаются. Единственный, который отмечают информаторы, — постель молодым стелит подружка. За это невеста дарит ей платок. Чтобы у молодых первым родился сын, на постель стараются положить мальчика. Посаженого отца встречают молодые, угощают пивом. Затем все отправляются за водой — шыв çулĕ уçни.

Молодая в сопровождении супруга, посаженого отца, молодежи и музыкантов идет за водой. Жители улицы выходят смотреть, как невеста понесет воду.

 

Около колодца (родника) молодежь поет, пляшет. Посаженый отец двумя ведрами черпает воду и передает жениху. Жених три раза выливает воду из ведер. Затем посаженый отец передает ведра невесте. Она тоже выливает воду, причем опрокидывая их ногами. Только на третий раз берет ведра и, повесив на коромысло, отправляется домой, все остальные идут за ней и наблюдают, как молодая несет воду: коромысло нужно нести на одном плече, не проливая ни капли воды.

К их приходу в доме уже собираются гости. Пока молодая варит суп, они играют с водой, зимой — в снежки. Опрыскивать разрешается всех, кроме молодых.

 

Обряд шыв çулĕ уçни призван был показать молодой, что она отныне член новой для нее семьи, обязана работать на эту семью и что хождение за водой есть ее первая работа по вступлению в дом своего мужа.

 

В некоторых селах молодой устраивают и другие испытания, например, заставляют доить корову. А свекровь за это ей дарит платок.

В это же время молодежь, ребята со стороны жениха, едут в дом невесты разбирать шилĕк. Со стороны невесты тоже примерно в это же время приезжают в дом жениха разбирать шилĕк. Раньше этот обряд обычно проводили на третий день свадебной церемонии. Сейчас все действия совершают в один, редко в два дня.

 

Через неделю или месяц, а иногда и полгода (например, если свадьба проходила весной, то — осенью) в дом невесты ездили родственники жениха — тавăрна. Участники тавăрна также наряжались в свадебный наряд.

Во многих деревнях именно участники тавăрна разбирали шилĕк. В деревне невесты, они, как и хăта халăх, также танцевали, пели в шилĕке, ходили по родственникам невесты из дома в дом. Так знакомилась друг с другом новая родня.

 

Перед отўездом разбирали шилĕк. Рябину или липу кидали через сарай. Если дерево застревало, то это означало, что девушка вернется обратно, не приживется в чужой семье. Бутылку, найденную в яме, распивали.

 

Начало жизни у молодой в новой семье также сопровождается своими обычаями и традициями. После свадьбы в течение трех дней ей нельзя убираться. Пол обычно моют сестры мужа или близкие родственницы. Им за это дают подарки. Невестке полагатеся семь раз одаривать свекровь.

Посаженые родители являются первыми советчиками и помощниками молодой семьи. С ними всю жизнь роднятся, называют «папа», «мама».

 

В первый раз на другую свадьбу молодые должны идти на восток от дома. Наряжает молодую свекровь, за что невестка дарит ей платок.

Забываются, уходят многие обычаи, меняется и свадебная церемония. Сегодня свадьбу проводят в один или два дня. Свадебный поезд жениха иногда сразу разбирает шилĕк и увозит невесту. На следующий день приезжает хăта халăх, сходят за водой — и вся свадьба. Или же сначала свадебный поезд жениха привозит невесту, в этот же день приезжает хăта халăх. На следующий день в дом невесты едет тавăрна разбирать шилĕк. Или же проводят общую свадьбу — и сторона жениха, и сторона невесты гуляют в кафе или ресторане, где в основном поют песни, которые звучат по радио и телевидению. Жаль, очень жаль, ведь многие старинные свадебные песни были значимы. Участницы свадьбы готовились заранее, песни заучивали и сочиняли сообразно невесте, жениху, их семьям и родственникам.

 

Описанная свадебная церемония — примерный сценарий, в общих чертах характерный для свадьбы в Моргаушском районе. Как уже отмечалось, в каждой местности, деревне, селе встречаются обычаи, песни, присущие только им.

 

 

Назад Содержание Вперед

Знакомство

 

Знакомство молодых происходит разными путями. Растущие в одной деревне и участвующие в сельскохозяйственных работах бок о бок, юноши и девушки имели возможность постоянно наблюдать друг за другом. Особенно много знакомств происходило на весенних массовых гуляниях. На таких играх девушки, успевшие приглядеть себе парня, а также сосватанные дарили своим избранникам собственноручно сшитые кисеты с положенными туда колобками [ЧГИ. № 152:150]. У девушек в обыкновении было дарить любимому вышитый носовой платок. Мотивы платка как символа знакомства с любимой сохранились в свадебных песнях: намеки на то, что в сундуке у золовки имеется платок; сват вывесил, мол, с намеком, платок на воротах; пляшущий на свадьбе юноша намекает, что у него нет платка, чтобы вытереть пот.

 

Гуляя вместе по базару, юноша и девушка знакомились, в таких случаях жених угощал невесту орехами и пряниками.

Принятие гостинцев понималось как проявление любовной симпатии. У русских в Ростовском у. было обыкновение Дарить девушке кольцо и носовые платки (видимо, чтобы та вышила на них), она взамен дарила кисет, сшитый из ленты.

 

Сватовство

 

Традиционное время для сватовства у чувашей - весна. С пробуждением природы особенно много молодежных увеселений. В масленицу в деревнях посылали сватов к повзрослевшим девушкам.

 

Согласно свадебным песням, выбор невесты зависит от того, куда попадет стрела, выпущенная женихом. На свадьбе бугульминских чувашей, например, пели:

Стрельнул из лука ввысь,

Не зная, куда упадет стрела;

Оказывается, упала в деревню Уртюк,

Просил-просил - не вернула.

Сказала, что сама придет

 

В песне чувашей Хвалынского у. Саратовской губ., исполняемой в момент объединения мужского и женского поездов, также получали отражение детали, возможно, когда-то реально проводимого обряда стрельбы из лука перед сватовством:

Стрельнул из лука ввысь,

Стрела устремилась в эту сторону,

Пришли в поисках стрелы.

 

Свати приходили в дом отца девушки обязательно в нечетном количестве: 5, 7, 9, 11 человек. Ибо, объясняют информаторы, пока еще ни жених, ниневестане составляют пары. Цель сватов - уйти из этого дома в парном количестве, т.е. нечет превратить в чет. Принесение гостинцев в нечетном количестве подчинено той же цели. Лишь йавача «поджаренные небольшие Шарики из пресного теста» приносятся в большом количестве без счета, что символизирует пожелание иметь много детей. Также хозяева соблюдают правила нечетности при сватовстве. Таджики, например, подают выпечку в девять стопок на подносе. На стол ставят также большие лепешки нон и пирожки с мясом по девять штук в каждой кучке.

 

Функция платочка во взаимоотношениях молодых затронута в связи со знакомством. Платочек носовой, платок головной, небольшие покрывальца присутствовали и во время сватовства. Преподнося жениху ковш с пивом в доме невесты, чуваши покрывали сосуд платочком сара тутри.

 

Важно - дарение предмета происходит в определенной ситуации с определенным смыслом, дарение означает согласие сторон на брак.

 

Сват у чувашей, войдя в дом, сразу же проходил и садился под матицу, что не было принято в обычных случаях.

 

Обрядовым молениям духам, принадлежащим семье невесты, придается важное значение.

 

Сват у чувашей, войдя в дом, прежде всего, должен произнести молитву, обращаясь к тура. Чужой человек в доме, если он пришел с добрыми помыслами, должен вызвать расположение к себе духов, соблюдать этикет.

 

Умыкание

 

Напоминание, что новую родню надо искать в чужой среде, отдаленной не менее чем на семь колен, имеется в свадебных песнях. В одной песне, например, есть такие слова:

Через несколько полей приехали,

Украв девушку, вернулись обратно,

Жеребенка, не побывавшего на севе,

Сделали лошадью зятя,

Красавицу, которую не знал никто,

Своей золовкой сделали.

 

Молодежные игры изобиловали символами кражи невесты. В молодежной игре уяв символическая угроза со стороны парня была явной:

 

Девушку увезем,

А дом разрушим.

 

Песня сопровождала игру, имитирующую увод молодой: молодежь разбивалась на две группы, одна группа ходила и пела, а другая сидела; перед финалом песни подходили к сидящим и называли имя девушки, которую и брали в свой круг.

 

Умыкание происходило, в основном, в двух случаях:

 

1) из-за бедности, не позволяющей платить калым и провести соответствующую свадьбу;

 

2) из-за несогласия на брак родителей или самой девушки. Кража невесты происходила обычно ночью, когда девушки начинали расходиться с гуляний. Несколько проворных парней запрягали коня в телегу, подкрадывались поближе к месту гуляния и, завлекая примеченную в сторону, увозили. Затем закрывали ее в клеть у жениха или его родных. Часты были случаи несогласия родителей невесты ввиду нежелания отпустить из дома бесплатную работницу. Все приготовления к свадьбе начинались только с момента пленения девушки. Ее родителям, узнавшим о случившемся, оставалось лишь надеяться на перемирие и ожидать визита зятя.

 

Чувашские парни свое право на девушку часто устанавливали путем совершения насильственного полового акта. Такой брак и брак умыканием вообще не осуждались.

 

Следы умыкания девушки сохранились и в свадьбах через сватовство. Например, в Бугурусланском у. Самарской губ. чуваши, возвращаясь с молодой в дом жениха, сильно гнали лошадей, изображая, будто девушку украли, хотя все церемонии в доме тестя проходили в спокойной обстановке.

 

У ворот свекра.

Навстречу прибывшему поезду к воротам выносится сырое яйцо и передается жениху. Молодой крутит яйцо по ходу солнца над головой невесты и бросает в сторону востока.

В иных вариантах яйцом по три раза касаются лбов жениха и невесты. Затем бросают. На то, что яйцо должно быть сырое, указывают и источники ХVIII века.

В этой же рукописи уточняется, что во время обряда играет музыка, а яйцо разбивают лутошкой.

Данный элемент обряда с яйцом представлял собой канонический мотив свадьбы. Присутствовал он в качестве обязательного и в самом сжатом варианте свадебных церемоний, проводимых бедняками по нужде. Отрывание и выкидывание за ворота головы курицы во время встречи свадебного поезда мы считаем проявлением стадиальной разновидности обряда с яйцом.

 

Стремясь отпугнуть злых духов во дворе, три раза стреляли из Ружья, а при входе в ворота, желая молодым блага, обсыпали мукой.

На Русском севере обряд встречи у ворот представлен в более сложной форме. Здесь яйцо выносится в решете, а обсылают овсом, хмелем, ячменем, используют также две булки и икону.

Следование в дом свекра

Невесту чуваши выносили обычно на руках или выводили просто под руку. Нганасаны помогали ей садиться. У чувашей делал это хашштлах «приглашенный родственник, посаженный отец», а у нганасан -жених.

У крыльца невесту и жениха встречала сидящая верхом женщина. Невесту сажали верхом на седло; все главные лица свадьбы также садились на лошадей. Аналогично на Алтае под невесту ПОДВОДИЛИ особую оседланную лошадь. Чуваши также пользовались кибиткой, запряженной парою лошадей и телегой, что мы склонны считать исторически поздней формой.

Невестина кибитка закрывалась холстом; если невеста была верхом, то сидела под покрывалом и по ходу кланялась в разные стороны, а ее лошадь вел хайматлах за особый повод, сделанный из полотенца. В обоих, случаях невеста не видела дороги перед собой.

Почти вся деревня сопровождала поезд до ворот на околице. При выезде из деревни молодой муж три раза ударял молодую нагайкой. Строго соблюдали условие - непременно заехать на хлебное поле.

В поле или на перекрестке по дороге совершали обряд умилостивления злого духа - хаяр трахни.

По форме и содержанию он равнозначен обряду хйяру/сригсовершаемый по пути к тестю, 6 чем уже говорили.

Выезжая за околицу, делают три круга по ходу солнца, затем старший дружка сходит на землю и три раза, низко кланяется. Бросая жертвенную монету, он просит злого духа хаяр и остальных нежелательных духов не приставать к свадебному поезду, не чинить зло.

Отстань, как эта монета», - говорится в заключение.

Более архаический вариант данного обряда зафиксирован у телеутов, которые совершали кропление горному или степному духу. При этом на березку или тальник вешали ленточки (если место безлесное, березку везли с собой) и произносили довольно длинную молитву.

Видимо, по пути следования невесты в дом свекра строили символический мост (если его в реальности не было) или он подразумевается. В плаче невесты, в частности, упоминается медный мост на пути следования поезда и молодая горюет:

Как мне перейти,

Самой несчастливой оказалась я.

Несомненно, правы исследователи, считающие, что движение свадьбы, независимо от расстояния, на котором живет молодой от невесты, представляет собой долгий путь.

Приданое невесты.

Девушки, сопровождающие невесту, преграждают вход туда. Жених откупается, дав девушкам мелкие деньги.

Кроме того, невеста раздает небольшие подарки (полотенца, платки, рубашки) находящимся в доме участникам свадьбы, в том числе и детям. Особое значение имеют наволочки для подушек, входящие в принадлежность приданого невесты. Наволочку надевали в момент угощения жениха в доме невесты, а подушку подкладывали на стул, на который он садился.

Как отмечали искусствоведы, основным элементом узора наволочки являются ромбы, а вписанные в эти ромбы розетки напоминают собой нагрудную нашивку рубахи кёскё, другое название которой - чёчё карты, т.е. «ограда грудей». Узор является отличительным признаком рубахи замужней женщины. Розетки как бы подчеркивали зрелость женщины, в них можно усмотреть стремление усилить плодовитость женщины. Жених, садящийся на наволочку невесты, и Узор кёскё на наволочке создают контекст, не требующий особых комментариев.

Добавим, что узоры кёскё были неотъемлемыми элементами подушки, завершающей собой убранство брачной постели молодых.

Коленопреклонение невесты.

Покидая родной дом, невеста совершала обряд коленопреклонения родителям и родне. При этом она причитала, просила благословения. В песне невесты чистопольских чувашей, в частности, есть слова: «Отец мой, мать моя, благослови молоком из двух грудей».

Выкуп невесты.

Невеста, как взрослая дочь, в доме представляла рабочую силу. Уход ее, разумеется, был нежелателен для отца. Жених, претендующий на руку взрослой девушки, должен был в какой-то форме возместить ущерб, на поздних этапах - хотя бы символически. В связи с этим возникали разнообразные обрядовые действия.

Например, жених пытается заглянуть невесте под покрывало, но подруга молодой обнимает голову девушки и препятствует этому. Молодой откупается деньгами или кольцом.

В эпизоде под названием «платок шурина» будущий шурин садится на сундук с приданым невесты, привезенный в дом жениха, и не сходит с него. Только по получении подарка от зятя, т.е. «платы» за сундук, он уходит.

Кеты выкупали волосы своей жены и место, где она спала раньше, шкурками белок. Башкирский обычай не принимать зятя в своем доме до окончательной выплаты калыма (длилось примерно до года) представляет собой относительно древнюю форму обряда.

У эвенков жену можно было отработать в хозяйстве тестя или отда ть женщину (потенциальную жену) его родне. Калым, отработка, обмен-все эти три формы «широко бытовали у тунгусов вплоть до на чала 1930-х годов».

Во всех вариантах получалось, что жених откупался перед экзогамной группой. И это, как отметил В.Я.Пропп, являлось испытанием жениха «представителями не того родового объединения, к которому принадлежал юноша, а другой группой... из которой посвящаемый возьмет себе жену».

Паршав.

Девушка со своими подругами к началу свадьбы в доме отца находится вне дома: в клети или в чулане. Жених и младший дружка со старшим дружкой направляются в этот чулан вытаскивать стул из-под невесты. Девушки пытаются остановить их, мешают открыть дверь. Начинается песня-диалог на предмет выкупа. Получив деньги, девушки открывают дверь. После вытаскивания стула (обряд называется паршав, этимология этого слова остается неизвестной) жених и невеста, обменявшись кружками, пьют вино.

Невестина баня.

Под невестиной баней понимается не та баня, в которой моются периодически в чисто практических целях. Имеется в виду баня, специально затопленная для проведения магических действий. Исследователи называют ее символической.

Устраивалась она утром венчального дня, т.е. на другой день после бани, затопленной для мытья. На Вологодчине невеста надевала в бане на потное тело рубашку и штаны, приготовленные в подарок будущему мужу. Жених надевал ее на следующий день после свадебной ночи, отправляясь в гости к теще.

Парили невесту в 2-3 веника сразу, при этом в такт приговаривали частушки, преимущественно эротического плана. Невесту не спускали с полки до тех пор, пока она не назовет имени жениха. Чем больше молчала, тем больше рос ее авторитет перед подругами. Затем трижды обливали ключевой водой, принесенной из трех мест, чтобы смыть всю девичью шалость, а также оградить невесту от нечистой силы.

У ворот тестя.

Мужской поезд, подъезжая к дому тестя, подавал знаки, в частности, шумовые, чтобы не застать родню невесты врасплох. Чуваши Козьмодемьянского у. Казанской губ. подавали знаки звоном колокольчиков, а сибирские татары при подъезде к дому невесты стреляли из ружей.

В том же Козьмодемьянском у. чуваши, услышав звон колокольчиков мужского поезда, поспешно запирали невесту в клеть, т.к. она не должна была видеть приближения жениха со свитой.

А в Белебеевском у. Уфимской губ., наоборот, невесту выносили навстречу жениху. У ворот жених и невеста обменивались кольцами и целовались. В таком различном подходе к одному и тому же явлению легко можно увидеть так назыавемые локальные варианты. Однако за подобными различиями следует усмотреть отражение стадиального развития мотива встречи мужского поезда. Возможно, запирание невесты является более ранней ступенью, чем выход ее к жениху, который можно трактовать как стремление соблюдать этикет.

Следующий эпизод мотива «у ворот тестя» - получение выкупа за открывание ворот - также имеет варианты. В Хвалынском у. Саратовской губ. девушки поспешно запирали ворота, препятствуя въезду женихова поезда во двор отца невесты. Младший брат молодой сидел на воротах. Начинался песенный спор-диалог между мужским поездом и девушками, находящимися за внутренней стороной ворот. Затем мальчику на воротах давали деньги и ворота открывались.

В Козьмодемьянском у. открывание ворот происходило в более упрощенной форме: услышав звон колокольчиков, младшие сестры и братья невесты, а также и подруги быстро выбегали во двор и распахивали ворота, за что получали деньги. Сравнительный материал по татарам Уфимской губ. также содержит мотив откупа за открывание ворот жениху.

Удар нагайкой по воротам и стрельба из ружья при въезде во двор предполагали отпугивание нежелательных духов с пути. Естественно, при этом напуганные лошади срывались, и жених должен был показать свое проворство, укрощая их.

Соблюдался установленный порядок выстраивания во дворе. Татары в Уфимской губ., например, становились в ряд перед крыльцом дома. Мужчины становились справа, женщины - слева, жених посередине, оставляя по левую сторону от себя место для невесты.

Следование в дом тестя.

Как известно, чуваши невест брали из других родов. И за этим строго следили. Чаще всего их привозили из других деревень.

У удмуртов на этот счет имеется пословица, которая гласит: дым из печных труб жениха и невесты не должен смешиваться.

Основные персонажи чувашской свадьбы - жених, старший и младший дружки, сват - отправлялись во главе поезда верхом.; Поезжане же использовали повозки. Явление это повсеместно типично. Именно так поступали в Китае, так ехали сибирские татары.

По дороге, особенно на перекрестках, поезд, останавливался, бросали кусочки хлеба, сыра, взятые с собой, а также монетки.

Существовал архаический обряд хаярукдипарахни-обряд задабривания злых духов принесением денег. На Развилке или перекрестке все поезжане во главе со старшим дружкой собирались в кучу и совершали три крута по ходу солнца. Затем все поворачивались лицом к солнцу и начинали молиться. При этом злого духа хаяр в молитве именовали ыра, т.е.добрым духом. Помолившись, закапывали в землю кусочек хлеба и 1-2 копейки.

На подходе к деревне невесты противоположная сторона чинит разные препятствия. Сибирские татары, к примеру, перегораживали дорогу поезду жердями либо веревками. Пробиваться через них силой не было принято, ибо это говорило бы о бедности или жадности жениха.

Выезд свадебного поезда.

Перед выездом мужской свадьбы проводят обрядовые действия, направленные на обеспечение благополучного следования в пути. Например, резали петуха и бросали на землю.

Если петух бился - считали, что поездка будет счастливая.

Выезжая за ворота, участники свадебного поезда молились на четыре стороны.

Цель таких действий - задабривавние и оберег. Удмурты, предохраняясь от порчи, при выходе из дома касались печки и дверного косяка, кроме того, каждый клал в карман дольку чеснока или маленькую луковицу в качестве оберега.

Коленопреклонение жениха. В основной (низовой) форме чувашской свадьбы, когда мужская и женская свадьбы проводятся сначала отдельно, присутствует обряд коленопреклонения жениха перед родителями и стариками рода. Происходит это в начале мужской свадьбы перед отправлением в клеть для имитирования микросвадьт бы.

Жених, руководитель свадьбы и младший дружка преклоняют колена у ног стариков. За ними располагаются другие участники свадьбы. Старики дарят жениху, младшему члену рода, определенное количество скота и другое имущество. За жениха речь держит старший дружка.

Одевание жениха.

Жениха одевали вечером в клети, где имелись стол и стулья, еда и питье. Одет был жених в новое и чистое белье. Постригала и одевала его золовка.

В качестве верхней одежды служит кафтан или халат. Кафтан подпоясывается зеленым или синим большим хорошим кушаком. Сзади на поясе поверх кафтана привешивают род короткого платка или полотенца, подаренного во время сватовства невестой - так, чтобы вышитые или вытканные на концах красивыми узорами части свисали около карманов. Называется он кёрУтутри или кёрусур-панё «платок или сурпан зятя».

Имеются варианты, когда за пазуху или в карман клали дополнительный платок с отвисающими наружу концами.

Шейные украшения также были неизменными атрибутами обрядовой одежды молодежи. В разные времена в разных местах шейные украшения имели разнообразный вид. Один из них - сухал (букв, «борода») - набор пришитых к материи монет, носимый обычно девушками. Такой наряд можно было видеть еще в конце XIX в. в Белебеевском у. Уфимской губ. В семидесятых годах прошлого века чуваши с. Винтерево Симбирской губ. на шею жениха надевали сетку, вязаную из красной бумаги, концы которой свисали на спине.В Бугурусланском у. Самарской губ. жених надевал мидиххи «ожерелье из бус и монет».

На спину прикрепляли Сулак, представляющий собой сложенный в треугольник небольшой вышитый платок белого цвета с шелковыми бахромками. Сулак пришивали за два конца к плечам, а третий конец - на спине

На голову надевали большую шапку из овчины или меха; около лба на шапке вешали монету (кое-кто не одну, а три), видимо, большой стоимости.

На руки жениха надевали большие кожаные рукавицы или перчатки. Помимо того, молодой всегда держал нагайку саламат.

Чрезвычайную редкость и ценность представляют относительно ранние источники с упоминанием о прикреплении к мизинцу правой руки небольшого платочка. Платок готовился специально к свадьбе. В одних случаях вышивали на платке разные узоры из красной бумаги и прикрепляли по концам кисти, в других вышивали шелком с бахромой. Удивляет и то, что этот небольшой платочек, привязываемый к мизинцу, называют дулак, т.е. так же, как и платок, прикрепляемый на спину [ЦГВИА, ф.ВУА. №19026: 269; РГО, р.53, оп.1. №57: 5 об.; Никитин, Крюкова 1960: 38].

 

На ноги жених надевал сапоги.

Всю экипировку с перечисленной атрибутикой жених не снимал ни в доме, ни за столом на всем протяжении свадьбы. В таком наряде он находился даже в жаркую погоду. Здесь, разумеется, сыграла роль традиция. Представление о женихе всегда было неразрывно связано о его зримой обрядовой одеждой. На Руси с начала января до масленицы проводились праздники, называемые свадебными неделями [Степанов 1899: 84]. На те же недели приходились традицион^ ные чувашские свадьбы. Естественно, жених одет был по сезону. Однако в прочее время года жених на свадьбе одевался по-прежнему, сохраняя установившуюся семантику обрядовой одежды.

Туй мунчи.

За три дня до начала свадьбы варится пиво. К жениху собирается вся родня и моется в специально затопленной по этому случаю бане туй мунчи. Умывшись и переодевшись, старики садятся за стол, а молодежь, стоя перед ними, просит благословения начать свадьбу.

Палчав - обмен гостинцами и подарками между родителямиПалчав - обмен гостинцами и подарками между родителями молодых, означающий окончательный сговор.

Этимология слова, видимо, возводится к монгольсокому bolja «определенный срок» [Rona-Tas 1986: 221-223]. В таком же значении оно встречается в тунгусском, персидском, грузинском и во многих тюркских языках.

В состав едущих в дом отца невесты со стороны жениха входили сват, родители и 4-5 родственников. Ехали на повозке, даже если дома стоят рядом. С собой брали небольшую бочку пива и четверть меду. По этому случаю и другая сторона собирала родню. Собравшись, сначала все молятся тура, желают девушке и парню долгих лет жизни, иметь детей. Сват перечисляет содержание подарков со стороны жениха. Затем мужская сторона просит показать невесту. Одетая в нарядную одежду девушка в перчатках и с кольцом выходит к гостям. Прежде всего она подносит кружки родителям жениха и вместе со снохами и подругами кланяется им. Те в пустые кружки кладут деньги. Невеста в правые руки свекра и свекрови кладет подарки белого цвета. Выходя из дома, те вытирают лица подаренной белой тканью. Все благословляют девушку. В частности, говорят: «Живите до старости, пока не побелеете, как эти белые подарки; не бросайте друг друга; подчиняйтесь старшим». Затем следуют песни, основным лейтмотивом которых является мысль о стремлении иметь новую родню.

http://www.uic.ssu.samara.ru/ povolzje/chuvashi_DuxKul.htm

 

В традиционной брачной обрядности чувашей Самарского Заволжья (при ее описании использованы в основном материалы, собранные автором в этнографических экспедициях по Самарской области в 1993-1997 гг.) рассматриваемого периода различаются несколько вариантов, распространенных среди различных локальных групп. Различия касаются состава и ролей участников, свадебного церемониала, песенно-музыкального оформления.

Общим для всех вариантов свадебного обряда является то, что он состоял из нескольких последовательных этапов: сватовства, в котором в свою очередь различались 3 этапа: евче яни или хатана яни, сговор килешни и непосредственно сватовство сюрасни, свадьбы туй и послесвадебных обрядов. Нормативная чувашская свадьба туйла туй (в буквальном переводе - "свадьба как свадьба") проходила по вышеотмеченному сценарию. Этот тип свадьбы преобладал в регионе. Кража невест, соответственно брак без сватовства, без проведения некоторых обрядов свадебного ритуала (приезд за невестой свадебного поезда жениха и связанный с этим моментом ряд обрядов исключался) или с изменением последовательности обрядов распространена была в северной зоне Самарской губернии (современных Челно-Вершинском и Кошкинском районах), наряду с нормативной свадьбой. Однако чуваши старались справлять туйла туй, так как значение свадебных обрядов, по их убеждению, было велико для последующей жизни молодой семьи: Вся сила в свадьбе, - говорили они.

Как уже было отмечено, свадьбе предшествовало сватовство. Во всех деревнях перед основным сговором засылали сватов - хатана яна или евче яна. Договорившись на семейном совете о кандидатуре будущей невесты, родители жениха отправляли старшего родственника к родителям невесты провести предварительные переговоры и узнать их мнение по поводу возможного заключения брака. В роли свата хата/евче выступал обычно односельчанин невесты. У чувашей был распространен обычай брать невест из других деревень. Благодаря этому обстоятельству у каждой семьи имелись если не близкие, то дальние родственники во всех близлежащих чувашских деревнях.

Отправляясь к родителям невесты, евче наблюдал за приметами, выпадавшими ему на пути: появление собаки или коровы означало неудачу предприятия - отказ родителей или самой невесты или же несогласие сторон в вопросе о калыме. Приход свата в дом невесты также обставлялся некоторыми условностями, по которым можно было догадаться о цели визита. Чаще всего он приносил с собой плеть и говорил намеками о том, что случайно узнал о продаже хозяевами телки и хотел бы договориться о ее покупке. В причеремшанских деревнях севера области сват проходил в середину избы и садился за стол под матицу, что также служило условным знаком для хозяев. Поняв намерения гостя, хозяин приступал к переговорам. В случае согласия родителей невесты, договаривались о размерах калыма, приданого, подарков для родителей и родни жениха и сроках свадьбы. Уходя, сват оставлял плеть, что в дальнейшем служило поводом для повторной встречи сторон.

В современной традиции обряды килешни и сюрасни слились. В XIX веке сватовство проводилось поэтапно и содержание обрядов килешни и сюрасни различалось. Килешни являлся первым визитом родни жениха в дом родителей невесты, при котором заключался основной договор о сроках свадьбы, размерах калыма, приданого и подарков. Сюрасни являлся актом, подтверждающим и закрепляющим предварительную договоренность сторон. Неслучайно на сюрасни в большинстве случаев невеста раздавала подарки родственникам жениха, а противоположная сторона уплачивала часть калыма.

Сватовство предшествовало свадьбе по времени на несколько месяцев. Если большая часть обрядов сватовства приходилась на Рождество и на масленицу, то есть на январь-конец февраля, то свадьбы приурочивались к чувашскому празднику симек, приходившемуся на четверг перед Троицей. Таким образом между сватовством и свадьбой проходило 3-4 месяца. В этот период сосватанная девушка не смела выходить на молодежные гуляния и появляться в обществе незамужних подруг. Большей частью невеста сидела дома и готовила приданое хер тавраше или хер сюме, в чем ей помогали незамужние подруги.

Размеры приданого были значительны: помимо скота - традиционной его части - за невестой полагалось отдавать постельные принадлежности (перину, подушки, шерстяное одеяло и постельное белье), одежду для невесты. Как известно, чувашская женщина всю жизнь пользовалась теми принадлежностями туалета (сурпанами, сара, украшениями), приготовленными еще в девичестве или же полученными в качестве даров от своих родственниц на свадьбах и т.д. После свадьбы, в замужестве, чувашской женщине некогда было заниматься шитьем и вышиванием украшений, все ее усилия направлялись на работы по хозяйству. Девушки всегда имели относительно много свободного времени для рукоделия, поэтому они старались в девичестве заготовить больше одежды, количество которой, как и качество тканья и вышивок, очень ценились в обществе. Собственно, чуваши выбирали себе невест не столько по внешней красоте, сколько по ее душевным качествам и работоспособности. Возможности оценить и те, и другие качества предоставлялась во время осенних посиделок улах и весенне-летних игрищ уяв/вайа, во время которых девушки демонстрировали парням свои наряды, умение петь, плясать, общаться. Просватанная девушка сюрасна хер готовила перед свадьбой также подарки для родни жениха: полагалось каждой замужней родственнице дарить головное полотенце сурпан, а мужчинам-родственникам - вышитые рубахи. Если учесть, что у чувашей полагалось собирать на свадьбу родню по материнской и отцовской линии примерно до 3-4 колена, хотя родней, как известно признавались родственники до седьмого колена, то можно предположить, сколько подарков приходилось готовить. Видимо, неслучайно невеста прибегала к услугам своих старших родственниц и подруг, помогавших ей справляться с этой задачей.

Среди обязательных принадлежностей одежды невесты назывались валенки и зимний овчинный тулуп.

Приданое по своему объему и ценности соответствовало калыму. Средний размер калыма у самарских чувашей в конце XIX - начале XX вв. составлял от 20 до 150 рублей. При калыме в 150 рублей невеста должна была одарить родственников жениха 15 рубахами, всех мужчин - тремя аршинами материала, а женщин - сурпанами. Размер калыма соизмерялся также с количеством подарков, приносимых родственниками жениха на сватовство. При вышеуказанном размере калыма в 150 рублей полагалось 3 четверти водки или вина и 30 фунтов меда.

Предсвадебные обряды не прекращались со сватовством. Родственники жениха и невесты активно готовились к свадьбе - запасались продуктами, оповещали родственников о дне предстоящей свадьбы. Как известно, традиционная чувашская свадьба проходила не в одном доме, а свадебная процессия обходила всех родственников и завершалась в дома родителей жениха.

Один из наиболее распространенных вариантов был описан финским ученым Х.Паасоненом. в д. Новое Якушкино (в современном Исаклинском районе) 1.

Перед началом свадьбы среди родственников жениха выбирали свадебных чинов - туй пусь (свадебного голову), старшего дружку ман керю и младшего дружку кесен керю и друзей жениха пуса каччисем. Аналогично в кругу родственников невесты выбирали свадебного голову туй пусь, четверых пуса каччисем, хер йатаканни - носильщика невесты, 6-7 девушек хер сюммисем, подруг невесты.

Важным моментом в начале свадебной церемонии в доме жениха являлось его одевание. Большое значение придавалось всевозможным украшениям из бисера и монет, поясу и платку, которые были призваны предохранять жениха и его будущую жену от сглаза, порчи и влияния злых сил. До конца свадебного обряда жених не снимал шапки и рукавиц, подаренных невестой. В специальные одежды наряжались и женщины из свиты жениха. После одевания в клети проводилось моление с угощением жениха хлебом с маслом. На котором обращались к богу, духам земли, дома с просьбой оказать содействие в проведении свадьбы и даровать молодым впоследствии счастья.

Свадебный обряд представлял собой строго отработанный и четко регламентированный церемониал, в котором действия каждого его участника определялись его ролью в соответствии со степенью родства жениху или невесте. Порядок соблюдался при исполнении песен, танцев, произнесении приветствия, благословении, угощении, шествии свадебного поезда.

Свадебный поезд жениха объезжал практически всех ближайших родственников, в каждом доме повторялся один и тот же ритуал: приветствие старшего дружки, обход участников по кругу во дворе сяварса катартас, угощение хозяев дома пивом, сыром, хлебом, танец участников, угощение младшим дружкой зрителей - жителей деревни, ритуальный обход дома на прощание. В каждом доме ман керю и туй пусь набирали в свои мешки еду, ложки.

По дороге свадебная процессия останавливалась в поле и совершала обряд моления духам местности хаяр парахни. Гощение жениха у своих родственников продолжалось при необходимости 3-4 дня, а иногда и неделю. При этом в последнюю очередь, по традиции низовой свадьбы посещали сватуна евче и уже от него отправлялись за невестой.

Свадьба в доме невесты начиналась примерно так же, как и в доме жениха. Невесту наряжали ее старшие родственницы и учили плачу хер йерри, при исполнении которого невесте аккомпанировал скрипач. Из свадебных чинов и подруг невесты составлялся свадебный поезд невесты, который подобно свите жениха объезжал родственников невесты. При их посещении проводились те же обряды и произносились те же приветствия, что и во время гощения жениха.

К концу свадьбы отец жениха вместе с евче приезжали в дом невесты и привозили с собой угощение - определенное количество вина, меда и несколько хлебцев. Вслед за ними подъезжали основные участники поезда жениха вместе с самим женихом. Их не впускали во двор без уплаты воротных денег. Здесь у ворот разыгрывалось нередко настоящее театрализованное действо, главную роль в котором играл ман керю, произносивший саламалик.

Саламалик представлял собой центральную и основную часть приветствия старшего дружки в свадьбе низовых чувашей. По композиции, сюжету, образным формам - языку саламалик имеет аналогии с мифологическими сказаниями, волшебно-героическими сказками и богатырскими эпосами, однако представляет, по мнению фольклористов, совершенно особый жанр в чувашском поэтическом творчестве 2.

В вышеописанном варианте свадьбы представлен случай "мирной" встречи свадебного поезда жениха родней невесты. Однако параллельно с ним и гораздо чаще было распространено укрывание невесты в ее родном доме. Жениху и его свите для проникновения в дом необходимо было заплатить воротные деньги, или же хитростью проникнуть вовнутрь усадьбы.

Свита жениха угощала принесенными гостинцами родственников невесты. Невеста в это время завершала гощение у родственников, по возвращении из гостей не заходила в дом, а остановившись у ворот дома пела вместе с подругами песни хер сюм юрри, в которых высмеивались внешность и способности жениха.

Невесту у ворот встречали родственники жениха, а ман керю угощал прибывших пивом. Войдя в дом, невеста начинала причитать. Через некоторое время она собирала в короб свои вещи и подарки для родственников жениха, переодевалась сама в женский наряд при помощи старших родственниц. В Ново-Якушкине, переодевание невесты в женский наряд происходило в ее доме, в то время как в большинстве деревень севера губернии в доме жениха.

Одетую невесту вносил в избу хер йатаканни и сажал возле печки за занавеской. Жених вместе с ман керю заглядывали к ней, молодые обменивались кольцами и целовались. Невеста одаривала принесенными подарками родственников жениха.

В доме жениха по завершении пляски жених с невестой становились на колени перед ее родителями для получения благословения. Во дворе при участии старшего дружки жениха и его родственниц происходил выкуп приданого. Каждая вещь выкупалась у младших родственников невесты за символическую плату.

После завершения всех обрядов поезд жениха отъезжал и останавливался где-нибудь у дороги, где жених пировал набранными при объезде своих родственников кушаньями. Здесь же женихова свита проводила вторичное моление духам местности хаяр парахни - очистительный обряд.

Невеста также прощалась со своими родственниками и в повозке одного из свиты жениха отъезжала.

Возвратившись в деревню жениха, свадебная процессия направлялась к одному из его ближайших родственников и в течение оставшегося вечера обходила всех, пожелавших принять у себя гостей, и лишь в самом конце возвращалась к родителям жениха.

Подъехав к воротам усадьбы родителей жениха поезд останавливался, и к кибитке невесты подходили родственники жениха и после ритуальных переговоров дарили невесте скотину - корову или лошадь -, которые считались собственностью невесты. Туй пусь осыпал невестину кибитку мукой, хмелем, солодом. Невестина кибитка три раза объезжала вокруг усадьбы. Затем к ней подходил младший брат или сестра жениха и угощал невесту пивом, помогал ей выйти из кибитки. В Бор-Игаре он три раза дергал невесту за ногу. В низовой традиции этот обряд называется йаран тапалтарни или йаран секлени. Невеста не имела права ступать на землю, поэтому ее вносил в дом хер йатаканни. Здесь