Исцеление Иисусом прокаженного

Один из таких несчастных бросился к ногам Иисуса, пал ниц перед Ним (как повествует Евангелист Лука) или, падая пред Ним на колени (как повествует Евангелист Марк), умолял Его, говоря: Господи! если хочешь, можешь меня очистить (Лк. 5, 12). Больной сознавал, что болезнь его неизлечима, но Он глубоко верил, что для Иисуса нет невозможного, что Он может исцелить его если захочет.

Иисус дотронулся до больного и сказал: хочу, очистись (Мб 8, 3; Мк. 1, 41; Лк. 5, 13). Как только произнес Он эти слова, все струпья, язвы, опухоли, раны, все мгновенно исчезло, и изумленным взорам присутствовавших предстал обновленный, здоровый человек. Чудо несомненное и поразительное! Во всей ветхозаветной истории говорится только о двух случаях исцеления прокаженных: Моисей исцелил сестру свою Мариам и пророк Елисей — Неемана Сирианина; но они исцелили прокаженных силой Бога, Которого для этого в молитвах своих призывали, или, лучше сказать, тех прокаженных исцелил Бог по молитвам Моисея и Елисея. Здесь же Христос исцелил прокаженного собственной силой, Своей волей: хочу, очистись.

Иисус приказал исцеленному молчать здесь о случившемся, но немедленно идти в Иерусалим показаться священнику и принести надлежащие жертвы.

Некоторые толкователи полагают, что если бы исцеленный медлил показаться священнику, то молва о чудесном исцелении его могла бы дойти до Иерусалима раньше его прихода туда, и тогда священники, враждебные Иисусу, стали бы утверждать, что исцеленный вовсе и не был болен проказой.

Евангелист Марк говорит, что, отсылая исцеленного к священнику, Иисус посмотрел на него строго. Эту строгость всегда кроткого Иисуса епископ Михаил объясняет так: прокаженным по закону воспрещался вход в чужой дом, но надежда исцелиться побудила прокаженного нарушить закон и войти в дом, где был Иисус; поэтому Иисус, исцелив прокаженного по вере его, осудил строгостью взгляда нарушение им закона (Толковое Евангелие. 2, 25).

Толкование это едва ли правильно. Нет никаких оснований утверждать, что прокаженный вошел в дом, в котором находился Христос. Слова Евангелиста Марка о том, что прокаженный, выйдя, начал рассказывать об исцелении, указывают лишь на то, что прокаженный вошел туда, где находился Христос, и вышел оттуда исцеленным; а войти он мог не только в дом, но и в толпу, окружавшую Иисуса. А что он действительно вошел не в дом, а в толпу, это видно из повествования Матфея: Когда же сошел Он с горы... подошел прокаженный (Мф. 8, 1—2). Впрочем, куда бы ни вошел прокаженный, в дом или в толпу народа, он одинаково нарушил закон Моисея, изданный в предупреждение распространения проказы. Но так как без такого нарушения закона не могло бы состояться и исцеление, то едва ли Христос мог осудить сильную веру, которая не остановила прокаженного и перед всенародным нарушением строгого закона. В другом подобном случае, когда страдавшая кровотечением пренебрегла запретительным законом Моисея и вошла в толпу народа, Господь не осудил ее, а сказал: дерзай, дщерь! вера твоя спасла тебя (Мф. 9, 22). Так и теперь Господь не осудил прокаженного за его сильную веру, и если посмотрел на него строго, то скорее всего этим строгим взглядом Он хотел усилить Свое запрещение разглашать о совершенном чуде.

Исцеленный, полный восторга от своего исцеления и благоговения к Исцелившему его, не сумел молчать: он всем рассказывал о происшедшем и провозглашал о совершившемся над ним необычайном чуде. Евангелисты умалчивают о том, какое впечатление произвели его рассказы на священников в Иерусалиме.

Совершенное чудо и рассказ о нем самого исцеленного привлекли к Иисусу еще больше (великое множество) народа; но Иисус избегал слишком большого скопления народа вокруг Себя, поэтому Он часто удалялся в пустынные места и молился там.

После этих событий Иисус пришел в Капернаум. Евангелисты Матфей и Лука говорят, что Он вошел в Капернаум, указывая тем самым на то, что Он перед этим был близ этого города, в окрестностях его; это подтверждается и преданием, указывающим на так называемую гору блаженства недалеко от Капернаума, на которой Иисус произнес Свою Нагорную проповедь.

Исцеление слуги сотника

В Капернауме стоял отряд римских войск, начальник которого назывался сотником. Сотник этого отряда был язычник по рождению, но расположенный к иудейской религии, доказательством чему служит построение им синагоги. Он, несомненно, много слышал о чудесах, совершенных Иисусом, и, узнав о прибытии Его в Капернаум, послал к Нему посольство из начальников (старейшин) синагоги просить прийти исцелить слугу его. По свидетельству Евангелиста Матфея, слуга сотника лежал в расслаблении и жестоко страдал (Мф. 8, 6); по свидетельству же Евангелиста Луки, слуга сотника был... при смерти (Лк. 7, 2), умирал. Начальники синагоги явились ко Христу и упрашивали Его исполнить просьбу сотника: он достоин, чтобы Ты сделал для него это, ибо он любит народ наш и построил нам синагогу.

Иисус пошел с ними, но не потому, что этот сотник был по понятиям начальников синагоги, достоин такого посещения, а по человеколюбию Своему, по беспредельной любви к страждущему человечеству. Когда шествие приближалось к дому, где лежал умирающий, сотник, считая себя недостойным принять Иисуса под кров свой, послал к Нему навстречу друзей своих сказать Ему: не трудись, Господи! ибо я недостоин, чтобы Ты вошел под кров мой; потому и себя самого не почел я достойным придти к Тебе; но скажи слово, и выздоровеет слуга мой. Ибо я и подвластный человек, но, имея у себя в подчинении воинов, говорю одному: пойди, и идет; и другому: приди, и приходит; и слуге моему: сделай то, и делает.

Смирение и сила веры язычника настолько тронули Иисуса, что Он, обратившись к сопровождавшему Его народу, воскликнул: и в Израиле не нашел Я такой веры.

Под именем Израиля Иисус подразумевал весь еврейский народ.

Эта искренняя вера смиренного язычника мгновенно перенесла мысли Иисуса Христа в будущее: Он видит толпы язычников, идущие к Нему, — видит, как Его слово, брошенное на языческую почву, взошло и разрослось в громадное дерево, под которым укрылось множество народов, — видит и народ иудейский, одиноко стоящий вдали и злобно взирающий на это роскошное дерево. Под влиянием таких мыслей Он с грустью сказал: многие придут с востока и запада и возлягут с Авраамом, Исааком и Иаковом в Царстве Небесном; а сыны царства (то есть евреи) извержены будут во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов.

Вечный пир с Авраамом, Исааком и Иаковом был у евреев народным изображением небесного блаженства; и так как на востоке гости, приглашенные на пир, возлежали за столом во время пира, то евреям казалось, что они в Царстве Небесном возлягут с Авраамом, Исааком и Иаковом. Снисходя к понятиям окружавшей Его толпы евреев и уподобляя, для удобопонятности, Царство Небесное пиру их праотцев, Иисус сказал, что они-то, то есть евреи, будут прогнаны с этого пира, подобно тому, как они сами изгоняют из своих домов провинившихся во время пира гостей и заставляют их оставаться вне дома (освещенного), во тьме внешней и на холоде восточной ночи, и вынуждают их плакать от огорчения и скрежетать зубами от холода. Эта тьма вне комнаты пира, а тьма внешняя (по-славянски — кромешная), и скрежет зубами прогнанных с пира представляются образом мучений тех людей, которые не будут допущены в Царство Небесное; буквального же значения этим словам придавать нельзя.

И сказал Иисус сотнику: иди, и, как ты веровал, да будет тебе. И выздоровел слуга его в тот час (Мф. 8, 13), в то самое время, как Иисус произнес эти слова. Таким образом, исцеление это произошло заочно по одному слову Иисуса.

Об исцелении слуги сотника повествуют Евангелисты Матфей и Лука, причем в их повествованиях замечается некоторое разногласие; Евангелист Матфей говорит, что сам сотник подошел к Иисусу и лично просил Его сказать только слово, чтобы выздоровел слуга Его; а Евангелист Лука говорит, что сотник сам не пошел к Иисусу, а послал старейшин иудейских просить Его прийти и исцелить слугу его, а потом выслал навстречу Иисусу друзей своих.

«Некоторые говорят, что это разные лица. Но я (говорит Златоуст) думаю, что это одно и то же лицо. Но отчего же, скажет кто-либо, по свидетельству Матфея, он сказал: я недостоин, чтобы Ты вошел под кров мой; по свидетельству же Луки, послал за Христом, чтобы Он пришел? Весьма вероятно, что когда сотник хотел идти, иудеи воспрепятствовали, льстя ему и говоря: мы сходим и приведем Его. Смотри, и самая просьба их исполнена лести; он любит народ наш и построил нам синагогу, говорят они; и не знают даже, за что нужно похвалить этого мужа. Но как скоро сотник освободился от докучливости иудеев, то посылает сказать: "Не подумай, что я не пришел по лености, но потому, что почел себя недостойным принять Тебя в дом". Вероятно, что и сам он, после того, как послал друзей, пришел и сказал то же» (Свт. Иоанн Златоуст. Беседы на Евангелие от Матфея. 26).

Епископ Михаил дополняет объяснение Иоанна Златоуста так: «Евангелист Матфей употребляет в этом случае оборот речи довольно обыкновенный и свойственный многим писателям, по которому сказанное кем-либо через других или при посредстве других представляется сказанным непосредственно от него самого, и ответ, полученный через других, представляется ответом, данным ему самому; Евангелист же Лука повествует точнее, как было дело. Потому у Евангелиста Матфея представляется разговор Иисуса Христа как бы с самим сотником, тогда как разговор этот происходил через посредство других, сначала иудейских старейшин, потом друзей. Может быть, впрочем, что и сам сотник после друзей вышел из дома ко Господу» (Толковое Евангелие. 2).

Сотник признавал себя недостойным принять Иисуса в своем доме, поэтому невозможно допустить, чтобы он оставался спокойным, видя Иисуса приближающимся к этому дому; он должен был выйти и остановить Иисуса, и он несомненно так и поступил1. Таким образом оказывается, что оба Евангелиста совершенно правдиво передали это событие, но каждый из них передал не все подробности, вследствие чего повествование одного надо дополнить повествованием другого. Если мы поступим так, то должны будем признать, что сначала пришли к Иисусу иудейские старейшины, потом друзья сотника и, наконец, у самого дома вышел к Иисусу и сам сотник; Лука передает нам разговор Иисуса со старейшинами иудейскими и друзьями сотника, а Матфей обратил внимание лишь на самого сотника и его слова, исполненные веры, так как эти именно слова и составляли существеннейшую часть всего рассказа. При объяснении кажущихся разногласий между Евангелистами следует всегда помнить, что ни один из Евангелистов не претендовал на передачу со всеми подробностями всех событий последних лет земной жизни Иисуса Христа.