Приму к сведению, - и щелчок зажигалки

Будь здоров...

И гудки. Монах повесил трубку. Молча курил и глядел на бумаги, что нашёл у мёртвых цыганок. С бумагами решил разобраться потом. Глянул в паспорта. Стандартная информация. Отложил паспорта, глянул в холодильник. Выпить нечего. Да и поесть тоже. Холодильник почти пустой. Монах взял пса и пошёл в магазин. Минут через сорок вернулся с несколькими пакетами, которые чуть не лопались от еды, и ещё один пакет, полный банками Очаковского кваса. Расставил всё это добро, как полагается. Принёс ноутбук. Залез на Ютуб, врубил музыку. I Can't Quit You Baby - Wille Dixon. Блюз в чистом виде. Как монах сам говорил впоследствии, именно с этой песни он начал слушать блюз. Иришка, царство ей небесное, подсадила, так как сама была без ума от блюза. И считала, что именно из блюза вышел весь рок-н-ролл...

Не успел монах сделать глоток, раздался дверной звонок. И Крематорий, лежащий рядом, залаял. Монах отвесил ему щелбан и открыл дверь. Там стоял Валентин, вместе со всем своим отрядом. Монаха поразило то, что все, как один, были в длинных кожаных плащах, кто-то в простых кожаных перчатках, кто-то в рокерских, и все в официальных костюмах.

Перемены в банде?

Да. Приказ крёстного отца. Мы войдём?

Конечно...

И посторонился. Впустив весь отряд, плотно закрыл дверь.

Раздевайтесь, и проходите на кухню. Руки вымыть не забудьте...

Вошёл на кухню, уменьшил громкость. Пёс сидел и хищно водил глазами. Иногда рычал. Монах отвесил ему пощёчину. Крематорий заткнулся. Кухня у монаха была небольшая, но, каким-то чудом, все поместились. Стол монаха стоял в уголке, сам он сидел у стенки. Напротив него на табуретку, опустился Валентин. Все остальные остались стоять.

Валь, зачем тут весь твой отряд. Кто-то из них в чём-то провинился?

Нет-нет, что ты. Но они понадобятся все. Где трупы цыганок?, - капо сразу перешёл к делу.

В самой дальней комнате, - и закурил.

Егор, Олег, принесите их сюда.

Не стоит, Валь, - перебил его монах. - Всё, что у них было при себе, лежит на столе перед тобой...

Капо пошуровал в бумагах, глянул в паспорта, и у него глаза округлись. От монаха это, естественно, не ускользнуло.

Что там?

Если я не ошибаюсь, - сказал капо, жадно сглатывая слюну. - Ты завалил аферисток, которых по всей Москве искали несколько лет. И наша банда тоже. Мы этим занимались последние несколько месяцев. Егор, Олег - обратился он снова к солдатам, которые, видимо, пользовались его расположением. - Спуститесь в машину, и пробейте-ка эти паспорта, - капо сунул им в руки паспорта. - Если всё так, как я думаю, ты, монах, получишь приличный гонорар. О мусорах не беспокойся. Их мы возьмём на себя.

Ясно. Не хочешь кваску?

Не откажусь...

Какое-то время они разговаривали об всём на свете. Солдаты вышли из кухни, и просто бродили по коридору. Пришли Егор с Олегом, с докладом. Пробили паспорта, и бумаги, что нашёл монах. Всё оказалось в точности так, как и говорил капо. Он же набрал крёстному отцу, и всё ему рассказал. Стас, на радостях, приказал отсчитать монаху сто (!) тысяч (!!!). Правда, рублей, не долларов. Прибыль у банды была, к тому времени, аховая. И отряд Валентина уже стоял на пороге, с двумя чёрными полиэтиленовыми мешками, которые выделил им монах. И, когда прощались, монах попросил Валентина оказать одну услугу.

Что ты хочешь? Проси, что угодно. Банда организует.

-Сделайте мне социальную карту москвича. Она действует на все виды транспорта. Тем более, я москвич в третьем поколении…

Я думал, ты попросишь что-то более серьёзное, - сказал капо, округляя глаза от удивления. - Как хочешь, сделаем. Я, монах, правда, во втором...

Будь так любезен, сделайте карту как можно скорее.

Тогда, - капо улыбнулся, и достал блокнот, который всё время носил при себе. - оставь свой автограф, монах. Как сделаем, я тебя навещу.

Монах размашисто расписался в блокноте. Валентин посмотрел на роспись, улыбнулся, и убрал блокнот на место. Пожали друг другу руки, и отряд во главе с капо, скрипнув сапогами, был таков. Монах закрыл дверь на все запоры, положил поесть Крематорию, помял его немного, и пошёл спать...

Разбудил его дверной звонок. В пустой квартире было слышно, как храпит пёс. Монах накинул синий махровый халат, и открыл дверь. На пороге стоял капо Валентин, одетый, правда, в более-менее свободную одежду. Шапка, пуховик, толстые чёрные спортивные штаны. И в добротных валенках.