Концепция управления исторически реальной глобализацией 5 страница

«Почему же … наша собственная республика не только оказалась жизнеспособной, но и стала, так сказать, типовой моделью для многих процветающих ныне государств?

Ответ, к которому я прихожу и который отнюдь не оригинален, требует некоторого сдвига метафор, чтобы демократия представлялась не домом, который надо построить, а беседой, которую необходимо провести. Под этим углом зрения гениальность замысла Мадисона[138] не в том, что он снабдил нас расписанным некоторым порядком действий, наподобие того, как архитектор последовательно создаёт проект дома. Он наметил лишь общие контуры, дал общие правила, и следование этим правилам совершенно не гарантирует построение справедливого общества и единодушного мнения о том, что верно, а что нет.[139] (…).

Рамки, установленные нашей Конституцией, лишь упорядочивают те МЕТОДЫ (выделено заглавными нами при цитировании), которые мы используем в спорах о будущем [140]. Весь хитроумный механизм — разделение властей, сдержанность и уравновешенность, федеративные принципы и “Билль о правах”, — волей неволей вынуждают нас к беседе, к “совещательной демократии”, в которых все граждане вовлекаются в процесс проверки своих идей жизнью, убеждения других в своей точке зрения, создания союзов. Так как власть в нашем обществе сильно размыта, процесс законотворчества в Америке вынуждает нас принять как данность, что мы не всегда бываем правы, и иногда необходимо поменять решение; он заставляет нас постоянно пересматривать наши мотивы и наши интересы и предполагает, что как отдельное, так и общее мнение одновременно и точны, и весьма ошибочны» (с. 106).

«Отцы-основатели выступали не только против абсолютной власти. В самой структуре, в самой идее упорядоченной свободы содержится отказ от абсолютной истины[141], от непогрешимости любой идеи, идеологии, теологии или “-изма”, тиранического общества, которое повернёт будущие поколения на единый неизменный курс, подтолкнёт большинство и меньшинство к инквизиции, погромам, тюрьмам, джихаду. Основатели, конечно же верили в Бога[142], но в согласии с духом Просвещения верили в разум и чувства, которыми Бог наделил их[143]. Они с подозрением относились к любой абстракции и любили задавать вопросы [144], поэтому в нашей ранней истории теория всегда поверялась фактом и целесообразностью» (с. 107, все выделения жирным наши при цитировании[145]).

Приведённый фрагмент показывает, что Б. Обама адекватно освещает проблематику, относящуюся к уровню первого приоритета обобщённых средств управления, и вопрос только в том, насколько эффективна личностная культура диалектического познания и творчества его самого и других политиков США высших эшелонов власти.

Заодно в приведённом фрагменте он дал и ответ на вопрос о причинах наиболее устойчивой в истории дееспособности государственности США (в сопоставлении их с другими современными государствами) как в выявлении и разрешении их проблем, так и в проведении в жизнь их политических решений: Конституцией США запрограммированы процедуры, выражающие диалектическую по её существу культуру познания и творчества (именно к этой теме относятся выделения жирным текста в приведённом выше фрагменте).

Соответственно запрограммированности процедур, выража­ю­щих диалектическую культуру познания и творчества, США имеют преимущество на первом приоритете и, как следствие, — на более низких приоритетах обобщённых средств управления / оружия в сопоставлении их с культурами общественного самоуправления, в которых диалектичность восприятия и осмысления жизни и творчества подавляется как в работе государственного аппарата, так и в жизни остального общества.

Т.е. США — отчасти концептуально властное государство, но их концептуальная власть ограничена библейским проектом порабощения человечества и не выходит из его ограничений. Иными словами, США являют собой тот тяжёлый случай рабовладения, о котором писал И.В. Гёте в приводившейся ранее цитате: «Самое большое рабство — не обладая свободой, считать себя свободным».

Единственный исторический период, по отношению к которому США сами же признают более или менее ярко выраженную недееспособность их государственности во внешней политике, — период с 1933 по 1948 г., когда большевизм в СССР под руководством И.В. Сталина тоже был субъектом, оказывавшим существенное воздействие на течение глобальной политики: «Мы слишком натерпелись за последние 15 лет», — так Директива Совета национальной безопасности США 20/1 от 18.08.1948 г. «Цели США в отношении России»[146], характеризует период после 1933 г., когда безраздельная власть троцкистов-интернацистов, изначально финансировавшихся заправилам Уолл-Стрита, в СССР была прервана сталинским большевизмом.

Причина этого вынужденного обстоятельствами признания эффективности политики СССР в том, что И.В. Сталин с юности был носителем достаточно эффективной личностной культуры диалектического познания и творчества[147], что выражалось как во внутренней, так и во внешней политике СССР под его руководством.

Т.е. мощь и дееспособность государства на исторически длительных интервалах времени обусловлена устойчивостью в преемственности поколений той составляющей культуры общества, которая может быть отнесена к первому приоритету обобщённых средств управления / оружия.

———————

В разделе 8.5 мы рассмотрели наиболее значимые общие принципы реализации полной функции управления в жизни общества. Зная их можно перейти к рассмотрению конкретики организации управления библейским проектом в целом на их основе.