Юридический рационализм Средневековья

Организующим принципом культуры европейского средневековья является теоцентризм – представление о Боге как центре, организующем начале и истоке всего сущего. Римская католическая церковь превращается в центр интеллектуальной жизни западноевропейского мира. Ведущей формой культуры выступает религиозная культура, в лоне которой набирает силу принципиально иной – нерелигиозный, рационалистический способ видения мира. Каким образом было возможно развитие рационализма в недрах религиозной культуры?

Как представляется, развитие рационализма в Средние века было инициировано, в первую очередь, утилитарными, практическими нуждами христианской церкви. Церковь стремилась взять под контроль мирскую жизнь – государственное регулирование, хозяйственную деятельность, социальную организацию. Для осуществления этого необходимо было создавать слой образованных людей и укреплять систему образования. Рационализация хозяйства в средневековой Европе была в определенной мере обусловлена самой христианской доктриной, в рамках которой формируется новое отношение к труду как достойному занятию и принципиально новое уважительное отношение к человеку. С позиций христианского гуманизма человек, независимо от его социального статуса, представляет собой безусловную ценность. Быть может частичная, но все же реабилитация материальной сферы жизни общества способствовала развитию изобретательства, рождала стремление к усовершенствованию технологий хозяйственной деятельности. Образцы рационализации хозяйственной деятельности дают монастыри.

Несомненно, процесс развития рационализма в Средневековье не был однонаправленным, что было связано с неоднозначной его оценкой христианскими мыслителями. Цель человеческой жизни, в рамках религиозного мировоззрения, понималась как богопознание. Важнейшим вопросом, на решение которого направляют усилия мыслители средневековья, был вопрос – способствует ли рациональное познание продвижению христианина по пути богопознания? Соответственно, важнейшей проблемой религиозной философии становится проблема соотношении знания и веры. Можно выделить две основные религиозные традиции, отличающееся оценкой роли рационального познания в процессе богопознания.

В рамках мистической традиции рациональное познание рассматривается как причина грехопадения, проникновения в мир зла, в качестве единственно возможного способа приобщения к божественной благодати определяется молитва. Одним из убежденных сторонников идеи данности людям Божественного Откровения вместо всякого иного знания, включая науку, этику и метафизику, был Квинт Септимий Флоренс Тертуллиан (II в.).

Тертуллиановской позиции неприятия «науки» в раннем средневековье противостоит позиция Августина Аврелия (354-430 гг.), выдвинувшего идеал Христианской мудрости, гласящий, что только умопостигаемая вера есть вера в Христианское Откровение. При этом учение Августина ориентировало не на отторжение греческих идеалов мудрости, но на их преобразование. Идеи Августина развивает схоластическая традиция, базирующаяся на убеждении, что, будучи творением благого Бога, сам мир является благим. Познание мира, следовательно, не уводит от богопознания, но способствует ему. Таким образом, познание подчиняется великим целям веры. Интеллект, в видении мыслителей Средневековья, призван логически выразить то, что является достоверным в чувстве и убеждении. Через все средние века проходит учение о двойной истине – истине откровения и истине разума. Важнейший вопрос, вокруг которого организуется средневековый дискурс – вопрос о том, каким из душевных способностей следует приписывать большее значение - воле или рассудку? В схоластике утверждается тезис: истины веры и разума не могут противоречить друг другу, если же это происходит, то ошибается разум. Знание, таким образом, рассматривается как подвластное суду высшей инстанции – веры и теологии, следовательно, наука – служанка теологии.

Однако постепенно прорастает идея автономии знания относительно веры, эта идея не снимает исходного принципа подчиненности знания вере, но утверждает определенную автономность рационального знания, посредством выявления специфичности его содержания и функций относительно веры.

Курс на суверенизацию научного знания относительно теологии, стремление освободить разум от пут авторитета и откровения становится зримым в период зрелого Средневековья. Все более заметным делается стремление разграничить сферы компетенции теологии и науки. Иоанн Дунс Скот (1266-130 гг.) настаивает на том, что отношения теологии и науки нельзя рассматривать как иерархию, поскольку каждая из них имеет свой предмет и собственные принципы. Роджер Бэкон (1214-1294 гг.), критикуя приверженность к авторитетам, противопоставляет им принцип конкретного опытного знания, утверждал, что истина - дитя времени, а наука – дочь не одного или двоих, но всего человечества. Уильям Оккам (1280-1349 гг.) утверждает, что владения человеческого разума, основанные на логической очевидности и владения веры, основанные на просветленности и морали, разделены.

Вместе с тем, необходимо констатировать, что эти учения были не правилом, а скорее исключением из общего правила рассмотрения знания как орудия веры. Не случайно сферой, на изучении которой сосредоточились усилия средневековых мыслителей, была логика, логическая разработка религиозной метафизики. Античная логика была утилитаризирована для строгого последовательного развития церковного учения. Особенно наглядно этот феномен был представлен в системе средневекового образования, целью которого было, в первую очередь, воспитание отстаивающего идеалы христианской церкви, религиозного оратора. Школьные занятие были направлены на изучение религиозной догмы, которая должна была быть изложена по правилам аристотелевской логики. Вплоть до XV века образование было в руках церкви. Ведущие теологические авторитеты именовались докторами, понятие «клерк» означало образованный человек. Средневековые университеты Болоньи (1088 г.), Оксфорда (1167 г.), Парижа (1160 г.), Кембриджа (1209 г.) являли собой союзы факультетов: общеобразовательного - подготовительного (факультета свободных искусств), юридического, медицинского, теологического, главным из которых выступал теологический. Теология в целом, занимая ведущее место в структуре здания средневековой науки, выступала как некоторая, пронизывающая все тело университетской науки, метадисциплина. Фома Аквинский, трактуя священное учение как науку наук, полагал, что теология не заимствует свои первопринципы от других наук, а непосредственно от Бога через откровение, прибегая к другим наукам как «к подчиненным ей служанкам»(8). Структура образования представляла собой многоступенчатую конструкцию: начальная ступень образования сводилась к изучению азбуки, занятиям письмом, чтением и заучиванием псалтири. Средняя ступень включала тривиум и квадривиум. Тривиум, в свою очередь, объединял грамматику, риторику, диалектику, которые именовались искусствами. Квадривиум включал арифметику, геометрию, астрономию и музыку, которые обозначались как науки или дисциплины. При этом «правила» искусств тривиума рассматриваются как субъективно обязательные для познающего, тогда как правила дисциплин квадривиума квалифицируются как объективно непреложные. Средневековый университет выполнял двойную функцию – был одновременно учреждением высшего образования и лабораторией научного исследования, поэтому структура образовательного процесса определяла структуру науки. Необходимо отметить еще один момент – условием передачи христианской культуры германским народам, которые заселили территорию Римской империи, стало обучение их латыни. Латинский зык закрепляется за сферой образования, обогащаясь терминологически, он развивается особым образом, превращаясь в теоретический язык научных штудий.

Идеалом университетской жизни был монашеский идеал послушания. Доходившая до абсурда регламентация поведения студентов, бакалавров, лиценциатов, магистров, деканов, ректоров делала университет похожим на монастырь. Основной форой обучения становятся лекции – чтение вслух канонического текста и семинары, диспуты - обсуждение прочитанного. Средневековый диспут не был диалогом в полном смысле этого слова. Он являл собой столкновение различных точек зрения относительно толкования авторитетных текстов. В основании средневекового диспута лежало представление о единой, возвещенной писанием истине, которую необходимо правильно истолковать. Такого рода диспут, в сущности, монологичен. Основной формой научной деятельности было чтение и комментирование канонических текстов. Не случайно, поэтому, герменевтика как учение о понимании занимает центральное место в интеллектуальной культуре Средневековья, а средневековый ученый предстает как эрудит, эксперт, в области религиозных текстов. Это определяет и ценностные установки средневековой «науки» – не оригинальность и отличие от других, но соответствие сложившемуся канону выступает как главный эталон научной деятельности. Основной формой изложения научного знания являются назидательно – монологические компендиумы - «Суммы», соединяющие богословие, формально-логические проблемы и рациональную методику.

Важное место в интеллектуальной культуре Средневековья занимала алхимия, главной задачей которой был поиск субстанции, превращающей обычные металлы в золото и служащей средством бесконечного продления человеческой жизни. Алхимия представляла собой типичное порождение средневековой культуры, сочетая магическое и мифологическое видение мира с трезвым практицизмом и экспериментальным подходом.

Развитие юридической научной мысли в Средневековье определяется, в первую очередь, тем, что господствующей формой культуры становится религия, подчиняющая все иные ее формы. Юриспруденция обретает статус прикладной отрасли теологии, соответственно, юридический дискурс сплетается с богословским. Таким образом, наблюдается явный регресс в развитии юридической науки – рациональные формы юридического знания сжимаются под натиском образно-эмоциональных, сакральных. Особенно ярко эти особенности средневековой юриспруденции представлены в Творчестве Августина Аврелия (354-430 гг.). Основой правопонимания у Августина выступает теоцентризм – представление о Боге как главном источнике права. Августин выдвигает идею двух градов – земного человеческого и небесного Божиего. При этом Град Божий выступает как идеал, к которому следует стремиться людям, поскольку истинная справедливость существует только в Граде Божием.

Теоцентрического понимания права придерживается и Фома Аквинский (1225–1274) - доминиканский монах, ученый-богослов, один из главных идеологов римской католической церкви и создателей схоластики – теологической системы католицизма, главной задачей которой было обоснование постулатов веры средствами человеческого разума.

Аквинат выдвинул концепцию иерархии законов. Высшим законом является вечный закон – управляющий Вселенной Божий закон, от которого происходят все иные законы; вторым в иерархии выступает естественный закон, который есть не что иное, как отражение вечного Божиего закона в человеческом разуме, в сознании мыслящих существ; и, наконец, последний в иерархии - человеческий (позитивный) закон, который должен соответствовать естественному закону.

Помимо этого Фома Аквинский выделяет также позитивный Божественный закон, который, по его мнению, дан в Библии и учит правильному образу жизни. Библия, таким образом, рассматривается как главное руководство в жизни человека.

Апелляция к текстам Священного Писания как к решающим доказательствам правоты и догматизм – элементы схоластической манеры значительно тормозили развитие юридической науки. Однако в схоластике был и ряд положительных моментов. Схоласты проявляли большой интерес к вопросам логической техники: приемам классификации, формам ведения споров, искусству аргументации и т.д. В схоластике присутствовала ярко выраженная тенденция обеспечить строгость рассуждения, последовательность, непротиворечивость и ясность получаемых выводов. При соответствующих обстоятельствах акцентирование на собственно логических аспектах исследования открывало возможности перехода к рациональному изучению объектов, к рационалистической методологии.

Главными факторами развития юридической мысли в Средневековье был рост производительных сил, развитие ремесла и торговли, усложнение социальных связей, развитие городов. Именно они стимулировали постепенное расширение, углубление и специализацию знаний о праве и государстве, переход от богословского сакрального понимания права к научному - рациональному.

Важный этап в развитии юридической науки в Средневековье – учение Марсилия Падуанского (ок. 1275 – ок. 1343гг.), который выступал в качестве защитника интересов зажиточной верхушки бюргерства: купцов и банкиров, предпринимателей и владельцев мастерских, руководителей цеховых корпораций и состоятельных ремесленников. В сочинении «Защитник мира» Марсилий Падуанский утверждает, что церковь должна быть отделена от государства и подчинена светской политической власти. Он выдвинул смелый тезис, согласно которому народ есть носитель суверенитета и верховный законодатель. Марсилий отверг учение о божественном происхождении государства. По мнению Марсилия, Божественный закон не является законом в собственном смысле слова, поскольку он определяет наказания и награды в потустороннем мире, где судьей является Христос. Естественный закон также, в видении Марсилия, не является законом в собственном смысле, поскольку это лишь нравственный закон. Законом в собственном смысле является позитивный человеческий закон, устанавливаемый народом. Таким образом, Марсилий Падуанский в значительной степени отходит от богословских представлений о праве и государстве, что достигается за счет принятия им доктрины двойной истины, согласно которой земная истина достигается разумом, а небесная – откровением. Исключая из сферы юридической мысли все, что относится к области небесной истины, Марсилий переходит от принципа «теоцентризма» к принципу «социоцентризма». Он предвосхищает многие идеи классической юриспруденции, в частности идею народного суверенитета, принцип различия между законодательной и исполнительной властью, положение о верховенстве законодательной власти над властью исполнительной. Таким образом, Марсилий возвращает юридической мысли утраченный ею статус конкретно-научного знания.

Однако подлинное возрождение дренеримской юриспруденции связано с деятельностью средневековых юристов. Развитие ремесла и торговли, рост городов и усложнение общества рождают настоятельную потребность в правовом регулировании. С этой целью реанимируется римское право, а также формируется сословие юристов. В средние века существовали три вида норм права, управлявших общественною жизнью: римское, каноническое и обычное право. Соответственно этому практиковали три разряда юристов.

Первую группу юристов составили глоссаторы (от лат. glossator – толкователь) – легисты (законники). Школа глоссариев возникает в начале XII века, в Болонье. Ее основателем принято считать Ирнерия (1085 – 1125гг.), его последователями были: Булгар, Мартин Гозия, Яков, Гуго де Порта Равеньяна. Деятельность глоссаторов – толкователи Римского права – была обусловлена обнаружением в IX веке рукописей, содержащих Дигесты, сборник юридических материалов, составленный при императоре Юстиниане около 524 г. Кодекс Юстиниана стал для европейских юристов «библией права». Усилия глоссаторов были направлены на отделение Римского пpaва от средневековых примесей - местных обычаев, феодальных законов. Легисты способствовали популяризации права Великого Рима, на их лекции стекались массы слушателей из Франции, Германии, Испании. Постепенно традиция глоссаторства распространилась по всей Европе. Интерес к юридическому знанию стимулировался обстоятельствами практического характера. Активизация хозяйственной деятельности, рост частной собственности, увеличение имущественного оборота вели к восстановлению римского частного права. Развитие феодальной государственности обусловило рецепцию римского публичного права.

Интерес к Римскому праву усиливается в XIV столетии, что было обусловлено не столько уважением к классической древности, сколько практической потребностью найти систему права, более соответствующую новым экономическим условиям, чем обычаи феодального строя. Возникает школа постглоссаторов или комментаторов, среди которых особенно выделяется юрист Бартоло да Сассоферрато (1314 – 1357 гг.). В отличие от школы глоссаторов, которая характеризовалась теоретическим интересом к Римскому праву, школа комментаторов характеризовалась практическим интересом к Римскому праву, стремлением приспособить его нормы к новым условиям жизни. Если глоссаторы признавали Римское право только в его чистом виде, т.е. для них каждая буква древнеримских источников была священна; то комментаторы стремились использовать авторитетные римские законы для регулирования жизненных отношений, не останавливаясь перед необходимостью изменять смысл этих законов применительно к новым требованиям жизни. В то время, когда вся образованность сосредоточивалась в лице монахов, легисты представляли светскую науку.

Вторую группу юристов составили кононисты – декретисты. В противовес светской школе глоссаторов они сделали своей целью изучение норм, созданных церковью для управления общественною жизнью. В отличие от легистов, которые изучали Дигесты классических юристов Рима, канонисты сделали предметом изучения Декреты римской католической церкви. Основой деятельности канонистов служило представление о том, что церковь обладает юрисдикцией судить и вершить дела не только религиозного, но и светского характера. Они направили свои усилия на создание единого правового комплекса, объединяющего предписания Библии, решения церковных соборов, извлечения из папских энциклик и булл, отрывки из трудов «отцов церкви». Первый канонический сборник, аналогичный римским сборникам создает монах Грациан в ХII веке. В дальнейшем составлением такого рода сборников занимаются папы Иннокентий III, Григорий IX и Бонифаций VIII.

Третью группу юристов составили практики – знатоки обычного права, которые в процессе исполнения судебных обязанностей знакомились с действовавшими в их местности нормами. Деятельность этой группы юристов достигает апогея в XIII веке. Среди выдающихся юристов-практиков - Филипп да Бомануар, Эйке фон Репгоф.

Каждое из направлений юридической мысли западноевропейского Средневековья имело свой объект, свои исследовательские цели и практические задачи, однако в методологическом плане они были едины. Дух схоластической философии, с присущим ему авторитаризмом подчинил себе зарождающуюся науку о праве и сковал стремление средневековых юристов к свободомыслию. Авторитаризм выступал как особая манера доказывать истинность выдвигаемых положений ссылками на авторитеты. Для легистов главным авторитетом были пандекты классических юристов Рима. Для декретистов - творения отцов церкви, для практиков – традиции и обычаи старины. Необходимо, тем не менее, отметить, что, подчиняясь принципу авторитаризма, который составлял основу интеллектуальной культуры Средневековья, средневековые юристы, в частности, легисты и практики, отстаивали свои, отличные от авторитетов схоластики авторитеты. Это обстоятельство способствовало секуляризации юридического знания, вело к формированию светской интеллигенции. Представители схоластической философии, увидев в новой светской науке серьезную угрозу, пытались запретить ее преподавание. Например, Р. Бэкон полагал, что судьба христианства находится в опасности, если юриспруденция, основанная на Римском праве, не подчинится теологии.

Схоластический метод господствовал как в преподавании, так и в написании научной литературы. Подобно схоластической философии, средневековая юриспруденция базировалась на дедуктивных логических умозаключениях, состоящих из посылок, в качестве которых выступали правила, содержащиеся в римских источниках, или мнения авторитетных юристов, и выводов, которые составляли главную часть знаний. Этой, выработанной схоластикой схеме изложения, подчинялось преподавание Римского права. Его организация сводилась к чтению и толкованию авторитетного текста, а также иллюстрациям того, как должна применяться та или иная толкуемая норма. Письменные произведения средневековых юристов являли собой отражение устного преподавания. Подобно схоластике, средневековая юриспруденция тяготела к различного рода детализациям, классификациям, расчленениям понятий, определениям, уточнениям, что подавляло свободную мысль. Препятствовало развивтию свободомыслию также злоупотребление цитатами. Познания средневековых юристов в области филологии, истории, латыни были слабы, что вело к некорректным переводам и интерпретациям. Средневековые юристы мало интересовались вопросами теории права, они не стремились вникнуть в его сущность, определить его формы. Их правовое сознание было обращено в прошлое, которое почиталось как образец для подражания. Обновление системы юридико-нормативного регулирования осуществлялось за счет обращения к вечным и неизменным правилам.

Тем не менее, средневековые юристы внесли значительный вклад в развитие логики толкования норм Римского права. Их усилиями юридическое мышление было подготовлено к дальнейшей работе в области теории права. В рамках наполненной духом схоластики средневековой юриспруденции, западноевропейская юридическая мысль обретала логическую стройность и зрелость.

При всей склонности к авторитаризму деятельность средневековых юристов не была лишена творческих элементов. Творческая деятельность сторонников обычного права выразилась в составлении сборников обычного права. При этом работа составителей не была чисто механической, поскольку авторы выборочно относились к бытующим нормам и нередко исключали несправедливые нормы, заменяя их справедливыми. Зачастую сборник вследствие его практической эффективности приобретал силу авторитета и распространял свое действие на местности, в которых нормы, в него включенные, никогда не действовали.

Творческая активность легистов выразилась в распространении действия Римского права на отношения, не нормированные местным обычным правом, а также в видоизменении действовавшего права в духе Римского. Достижения легистов в области практической юриспруденции были значительными - они добились легальной возможности приобретать недвижимость для лиц, принадлежащих к бюргерскому сословию. Легисты способствовали передаче дела правосудия из рук отдельных сеньоров, римско-католической церкви в руки королевской, общегосударственной власти.

В Средневековье получает дальнейшее развитие юридическое образование. В период раннего Средневековья юридическое образование отсутствует, что было связано с закрытием языческих школ императором Юстинианом. Однако уже в X веке появляются школы, в которых преподается право. В XII веке появляются университетское юридическое образование. Например, в Болонском университете в середине XII века римскому праву обучались несколько тысяч студентов из разных стран Европы. В XII – XV веках возникают юридические факультеты в Кембриджском, Парижском, Падуанском, Оксфордском университетах. Юриспруденция становится частью Европейской культуры.

Подводя итог размышлениям о развитии юридической науки в Средневековье необходимо констатировать, что юридическая наука в Средневековье не была еще наукой в полном смысле этого слова. Это было обусловлено целым рядом причин. Во-первых, юридическая мысль носила авторитарный характер, постоянная апелляция к авторитетам душила свободомыслие. Схоластический метод, несомненно, способствовал развитию интеллектуальной культуры, но научным его назвать можно лишь с большими оговорками. Во-вторых, юридическая наука Средневековья не сформировалась как специфический социальный институт, с присущими ему особенностями. Средневековые объединения юристов напоминали скорее корпорации ремесленников, нежели сообщества ученых. Наконец, в-третьих, средневековая юриспруденция не разорвала связей с религией, оставаясь подотчетной церкви структурой. Таким образом, развитие рационализма в Средневековье – сложный, нелинейный процесс. С одной стороны, очевидны регрессивные тенденции, связанные с ограничительным и, отчасти, репрессивным воздействием религиозной культуры, с другой стороны, налицо и важные позитивные сдвиги. Бесспорным достижением средневекового рационализма являются логические исследования, в рамках которых формируются, уточняются, детализируются общелогические методы исследования. Другим не менее важным открытием Средневековья является университет, который выступает как первый специализированный научный институт. Многие нормы университетского образования и науки были образованы в Средневековье и способствовали становлению научного рационализма как такового. Тем не менее, Средневековье – этап протонауки, средневековый научный рационализм не обрел самостоятельного социального и познавательного статуса, оставаясь частью религиозной культуры.