Религиозный суд и законы статуса

В раввинистических писаниях евреям предписывается разбирать споры в их собственных религиозных судах, а не в гражданских. Такой раввииистический суд носит название “Бет дин” (буквально “дом суждения”). Такие суды существуют в городах со значительным еврейским населением. В Лондоне есть четыре ортодоксальных Бет дина: они представляют сефардскую общину. Союз ортодоксальных еврейских конгрегации (хасидский), Федерацию синагог и Объединенную Синагогу соответственно. Последний, именуемый “лондонский Бет дин”, — это суд главного раввина, учрежденный актом парламента в 1890 г. В Бет дин может обратиться любой человек, при условии, что с этим согласны обе участвующие в споре стороны. По соглашению, действующему в соответствии с английским законодательством (“Акты об арбитраже” от 1950 и 1979 гг.), если обе стороны подписали документ об арбитраже, решения Бет дина так же обязательны к исполнению, как и решения любого гражданского суда. Древняя религиозная обязанность установления абсолютной справедливости воспринимается очень серьезно, и состав каждого суда включает в себя трех высококвалифицированных опытных раввинов.

Разрешение спорных случаев занимает только около 20% времени работы лондонского Бет дина. Он также издает руководства по таким предметам, как начало праздников, так и частные запросы или предоставление лицензий на организацию общественного питания и пекарни. Его основной задачей, однако, является разрешение вопросов личного статуса, то есть иудейского религиозного статуса, это могут быть вопросы, связанные с абортами, обращения в иудаизм или разводов. Каждый год суд рассматривает от 300 до 400 случаев, связанных с желанием неевреев принять иудейскую веру, и следит за выдачей 170—200 “гиттинов” (“свидетельств о разводе”). Каждый ортодоксальный Бет дин признает решения другого Бет дина в юридических вопросах. Поэтому лондонский Бет дин, например, не является апелляционным судом для Бет дина в Манчестере, Лидсе или Глазго (в США и Израиле есть тенденция создать неформальный суд, где можно попробовать получить свидетельство о разводе, как в описанном ниже случае с израильтянином).

С точки зрения Галахи любой, родившийся от матери-еврейки или принявший иудейскую веру, является евреем (либеральный иудаизм признает евреем ребенка, родившегося либо от еврейки матери, либо от отца-еврея, так же как реформистский иудаизм в США, начиная с 1983 г.). Деликатной проблемой, однако, для всех реформистов является тот факт, что случаи перехода в иудаизм, а также разводы, утвержденные их собственным Бет дином, не признаются действительными ортодоксальными иудеями. Реформистский Бет дин был учрежден в 1948 г. и с тех пор обслуживал все общины, принадлежащие к RSGB. Он заседает в Штернберг-центре иудаизма, штаб-квартире на севере Лондона. Во всех заседаниях этого суда, как и в ортодоксальном суде, принимают участие три даяна (судьи), все они — рукоположенные раввины, хотя, в отличие от ортодоксии, они не находятся в Бет дине полный рабочий день. Реформисты редко имеют дело с гражданскими случаями, если только с ними не связаны специфически еврейские проблемы. Реформистский Бет дин гордится своим пониманием Галахи. Придерживаясь по-прежнему своего собственного видения проблемы, реформизм в последнее время начинает ощущать необходимость привести гражданские процедуры в соответствие с подобными процедурами в других иудейских религиозных течениях. Поэтому положение о необходимости получения разрешения для тех, кто желает во второй раз заключить брак в синагоге, было введено снова в 1940г. В 70-х годах реформизм также ввел как обязательные традиционные требования для желающих принять иудейскую веру и теперь глубоко сожалеет о том, что эта акция не получила удовлетворительного отклика со стороны ортодоксов.

В случае, если обращенный в иудаизм намеревается заключить иудейский брак, супруг-еврей должен быть членом реформистской синагоги, прежде чем кандидат сможет зарегистрироваться в реформистском Бет дине. Ортодоксия принимает к обращению очень мало претендентов, настаивая, что они должны строго исполнять религиозные обычаи и учиться в течение нескольких лет перед переходом в иудаизм. Совершенно немиссионерская религия, иудаизм никогда не поощрял людей к обращению. Существует показательный отрывок из Талмуда, где говорится о сомнительности мотивов, побуждающих людей присоединиться к народу, такому “пренебрегаемому, угнетенному, униженному, предназначенному для страданий”. Реформизм, однако, подчеркивает более привлекательную часть отрывка, в которой говорится о том, что нет необходимости кому-то сгибаться под тяжестью груза и что не стоит слишком стараться в мелочах. Обычная процедура обращения в реформизме — это беседа с местным раввином, который объясняет кандидату три условия обращения. Первое условие — искреннее желание стать иудеем, готовность следовать иудейской вере и обычаям, а также желание присоединиться к еврейской общине. За первоначальным интервью иногда следует второе, в том случае, если кандидат имеет очень слабое представление о религии. Всегда существует вероятность, что обращение в иудаизм кандидату нужно для того, чтобы было проще заключить брак, и реформизм всегда подозревает этот мотив, хотя не до такой степени, как ортодоксальный иудаизм. Второе условие заключается в том, что кандидат должен приобрести надлежащие зияния об иудаизме, достаточные, чтобы уверенно себя чувствовать, выполняя иудейские обряды, и учить детей. Это означает, что кандидат должен посещать раз в неделю специальные классы, где он будет изучать религию — верования, обычаи и ритуалы, историю и язык. Такие занятия проходят в местной реформистской синагоге и продолжаются минимум один год (если кандидат имеет еврейские корни, то есть отец — еврей, а мать — нет, в этом случае курс может быть сокращен). Третье условие — это выполнение ритуальных требований: обрезание для мужчин. И мужчины, и женщины кандидаты должны пройти “твилу” (ритуальное омовение). Либеральный иудаизм этого не требует, до 1977 г. не требовал и реформизм, но затем стал применять это условие. После продолжительной дискуссии па эту тему Собрание раввинов сделало с 1980 г. это условие обязательным. Все реформистские синагоги в других европейских странах и в Израиле требуют “твилы” для обращения, так же, как и все консервативные и ортодоксальные синагоги (обращенный в либеральный иудаизм тем не менее признается евреем реформистским иудаизмом). Перед войной реформистская синагога в Манчестере, например, располагала собственной миквой, и остается загадкой, когда именно и почему британский реформизм отменил это требование для обращенных, очевидно только, что американский реформизм и британское либеральное движение повлияли на это решение. В Штернберг-центре построили микву для обращенных, но и многие жены, особенно молодые, находят, что ритуальное погружение помогает лучшему выражению сущности еврейской женщины. В реформизме ритуальное погружение проводится по желанию, в отличие от ортодоксии, где оно обязательно. Реформизм делает здесь упор не на ритуальную чистоту, а на начало новой жизни.

Когда все требования исполнены, кандидат приходит на собеседование в Бет дине, где окончательно устанавливают уровень его/ее знаний и степень приверженности к религии. Коли его/ее кандидатура принята, он/она получает удостоверение, где говорится, что он/она является “прозелитом праведности”. Если дети принимают иудаизм вместе с родителями, они тоже должны выполнить основные требования. Через реформистский Бет дин ежегодно принимают иудейскую веру около 100 взрослых, для большинства из них это связано с супругом-евреем. Ортодоксия настаивает на строгом следовании всем без исключения процедурам Галахи.

РАЗВОД СРЕДИ ЕВРЕЕВ

Когда раввины говорили, что “Бог ненавидит того, кто разводится со своей женой”, они, разумеется, имели в виду нежелательность развода. И все-таки тот факт, что они уделяют столько внимания практическим вопросам, связанным с разводом, говорит о признании ими реальности распада брака. Даже в старые времена иудейская вера никогда не провозглашала, что брачные узы длятся всю жизнь, что бы ни случилось. Во Второзаконии говорится о библейском разрешении на развод и описывается его процедура. Постоянно ведутся дебаты но поводу основания для развода, которое формулируется в Библии, как “что-нибудь противное”, но обета “пока смерть не разлучит нас”, который был бы препятствием для развода, не существует. Даже в “основаниях для развода” (которые включают в себя неудовлетворенность браком обеими сторонами) иудаизм не распределяет вину, как это до сих пор широко применяется в Британском гражданском судопроизводстве. Действительно, до 1969 г., чтобы развод просто состоялся, необходимо было перед этим установить чью-то вину (“брачное правонарушение”, такое, как жестокость или супружеская измена). Основание “непоправимого распада” брака допускалось, хотя давно уже намереваются через реформы изъять из бракоразводного процесса формулировку “желчный характер противной стороны”.

Иудейский бракоразводный процесс — это официальное и окончательное аннулирование брака. Если супружескую жизнь начинает “ктуба”, то “гет” се завершает, и оба “в соответствии с нормами, установленными раввинами”. Существенно, что 5 из 7 трактатов, которые имеют отношение к женщинам и семье, посвящены переходу женщины или в состояние связанности брачными узами, или в состояние их распада. Женщина рассматривается как составная часть общественной структуры дома, в котором она “свята для мужа”. Если она оставляет все это и становится “разрешенной для каждого мужчины”, она в этом случае не становится главой семьи для своих детей. Скорее, она вернется в дом отца. Но несмотря на все ограничения, женщина в раввинистические времена пользуется большим уважением. Если брак перестал существовать или недействителен, все делается для того, чтобы восстановить статус-кво женщины, каким он был до заключения брака, и не потому, что женщину рассматривают как собственность мужа, а потому, что предполагается, что она находится в финансовой зависимости от него.

В некотором смысле иудаизм всегда опережал свое время, признавая реальность разрушенных отношений и стремясь защитить в браке женщину, которая была в зависимом положении. Немало людей, вероятно, приветствовали бы точку зрения иудаизма на брак как на контракт, а не как на неразрушимый союз или таинство. Контракты совершенно обоснованно подлежат аннулированию, если их условия не соблюдаются должным образом. И все-таки в одном существенном пункте, с точки зрения большинства людей, в том числе большинства евреев, иудейский развод устарел. Он заключается в том, что последнее слово при разводе остается за мужчиной. Женщина может быть инициатором бракоразводной процедуры, но она не может быть официально осовобождена от супружества без согласия ее мужа. Такое положение вещей привело к случаям, подобным тому, что описан в журнале “Гардиан”:

“За последние 30 лет Ихью Авраама отделяли от свободы три. слова. С 1963 г., когда 80-летний израильтянин был заключен в тюрьму, он отказывается произнести “Я желаю (по-английски три слова — “I am willing”. — Прим. пер.) — слова, которые освободили бы его как от тюрьмы, так и от брака, который продолжается 52 года” (22 февраля 1993 г.)1

В Израиле, где брак, развод и повторный брак возможны только религиозным путем, бунтарка миссис Авраам остается, до тех пор пока этого желает ее мстительный супруг, “агунойа (“вставшей на якорь”), то есть привязанной к нему. Суд раввинов может заключить такого человека в тюрьму, но не во власти суда добиться от него согласия на развод. В приведенном здесь случае супружеская пара заключила брак в Йемене, когда супруге было 12 лет, и уже 40 лет, как они не живут вместе. Рассказ «Гардиан» о том, как причудливо закончилось дело, юмористичен, но сама типичность ситуации не располагает к смеху:

“В течение двух дней жена дежурила в аэропорту. Когда она наконец увидела своего мужа, полиция задержала его, и он предстал перед созданным на данный случай судом аэропорта, где ему объявили ультиматум: или он соглашается на развод, или опоздает, на самолет. Он выбрал первое решение”.

Приведенный пример — это, конечно, крайний случай, но как много существует несчастных “агунотов”, которые хотели бы остаться в ортодоксии и при этом освободиться, чтобы снова выйти замуж. Трудности с решением проблемы “агунот” испытывает не только ортодоксальный, но и консервативный иудаизм. Такая женщина, “агуна”, может, в частности, быть замужем за человеком, который отсутствует, например, он не вернулся с войны. Формулировка “предположительно мертв” не меняет ситуации. Если у нее нет свидетельства о разводе, она остается замужем за отсутствующим. Невозможность отменить этот закон Галахи связана с тем, что в соответствии с древним постановлением для отмены закона требуется собрание раввинов более высокого ранга, чем то, которое издало этот закон. Но ни одно современное собрание раввинов не может быть признано выше того, древнего, которое стоит за Талмудом. Можно спорить о том, что Галаха намного шире по своим возможностям, чем это принято считать неортодоксами, и что власти ортодоксального течения могли бы решить множество очевидно не поддающихся решению проблем, если бы предпочли обратиться к этой содержательной традиции. Случаи с женщинами, чьи мужья отказываются дать им развод, — это как раз область применения Галахи. Фактически существуют юридические пути освобождения женщины, чтобы она снова могла выйти замуж. Они сходны с расторжением брака Римской католической церковью. Этот процесс можно, конечно, считать искусственным, но морально он обоснован.

ЕВРЕЙСКАЯ СВАДЬБА

Еврейская свадьба всегда происходит под хупой (балдахином). Балдахин символизирует священное пространство супружеского очага. Как только церемония начинается, невеста в сопровождении ее родителей или обеих матерей (или иногда ее отца) присоединяется к жениху, который уже ждет под балдахином. Они стоят напротив раввина или официального лица, которое проводит эту часть церемонии. Отцы стоят слева от жениха, матери — справа от невесты. Вся группа, таким образом, образует квадрат. В самом простом варианте функцию хупы может исполнять талит (молитвенное покрывало), который держат над головами пары четверо друзей жениха. По это может быть и специально сконструированный, искусно украшенный балдахин, с большим количеством цветов, спускающихся вдоль четырех шестов. Простая или сложная, хупа может располагаться под открытым небом или же, как часто бывает, в синагоге.

Церемония бракосочетания, с незначительными вариантами, проходит следующим образом: сначала читают вводные молитвы благословения — за вином, оба супруга пьют вино из одной чаши, как символ разделенной радости, и за всей свадьбой тоже. Затем надевают кольцо. В большинстве конгрегации это делает жених — надевает обручальное кольцо на указательный палец правой руки, откуда оно лучше всего видно двоим свидетелям (позже кольцо надевают на тот палец, на котором его принято носить в стране бракосочетания), Эгот момент — самый важный, именно сейчас жених произносит следующие слова: “Смотри! По закону Моисея и Израиля через это кольцо ты посвящена мне”. Эти слова важны с юридической и религиозной точек зрения. Они составляют еврейский брачный обет, хотя на церемониях либералов в Великобритании иногда и мужчина, и женщина произносят по-английски слова:

“Этим кольцом я сочетаюсь с тобой...”, позаимствованные из христианской свадебной церемонии. Свадебные церемонии у реформистов обычно проходят в традиционной форме, но при этом невеста, как правило, произносит те же слова о посвящении в момент, когда она передает жениху кольцо. Они, таким образом, отгорожены от остальных друг для друга. Подразумевается обещание преданности на всю жизнь, но иудаизм не верит, что люди могут обещать это в обете: “В радости и в горе...”

Третья часть церемонии сосредоточена вокруг брачного контракта, “ктуба”. Лицо, проводящее бракосочетание, зачитывает его на арамейском языке и затем часто коротко резюмирует его на английском. “Ктуба” — это письменное брачное соглашение, в котором утверждаются практические обязательства мужа обеспечивать жену и в котором муж гарантирует ей финансовую поддержку из своего имущества в случае развода или его смерти. Иногда “ктуба” составляют и подписывают во время церемонии. В некоторых общинах жених зачитывает и утверждает “ктуба” до того, как церемония начинается. У реформистов это часто простое свидетельство о браке, которое подписывают жених и невеста. Заканчивается церемония чтением семи благословений. Восхваляя Бога за сотворение всего мира, человека, мужчины и женщины по своему образу и подобию, эти молитвы намеренно призывают блаженство Эдемского сада. В них звучат отголоски не только истории сотворения мира, но и истории Израиля и его будущих надежд. Вся церемония призвана освятить обыденное, изменить именно эту конкретную пару, так как их любовь сливает воедино создание Божье, откровение и избавление здесь и сейчас. Эти выразительные молитвы читают еще раз в конце свадебного приема. По традиции их также читают в конце праздничного обеда, который проводится каждый раз в другом доме в течение семи дней, следующих за свадьбой. Еврейский свадебный пир — это яркое событие, полное радости, веселья и танцев.1

Первоначально свадебная церемония состояла из двух частей, одна за другой с промежутком в один год. Первая часть, обручение, происходила в доме невесты. После обручения мужчина и женщина юридически были связаны друг с другом, но вместе не жили. Теперь эта первая часть воплощается во вводных молитвах. Вторая часть, фактическое бракосочетание, имела место, когда невеста входила под балдахин. Там передавалось кольцо, зачитывался брачный контракт и читались семь благословений. Другие характерные моменты, которые часто сопровождают еврейскую свадебную церемонию, включают в себя соблюдение поста, как подготовку к торжественному событию (чаще всего в ортодоксальных конгрегациях), и разбивание стакана с вином, когда жених наступает на него под крики: “Мазел тов” (“поздравления”, буквально означает “желаем счастья”). В ортодоксии разбивание стакана призвано напоминить о разрушении Храма, в то время как у реформистов это означает в более общем смысле напоминание о мимолетности и печали жизни. Читают также стихи из книги Иеремии, в которых звучит сходная тема переплетенных печали и радости, когда они призывают помнить о возрождении, избавлении и возвращении народа Израилева после пленения, и пророк призывает к вере, хотя враг стоит у ворот Иерусалима. Иногда пару оставляют в отдельной комнате сразу после церемонии, в знак того, что теперь они стали мужем и женой.

Еврейские свадебные церемонии могут происходить в любой день, кроме субботы и праздников. Эти дни сами по себе особые события, и в это время нельзя совершать юридические действия. Большинство еврейских свадеб празднуется по воскресеньям, обычно в дневное время, чтобы те, кто прибывают издалека, могли отправиться в путь, после того как субботние ограничения закончатся. Во время свадьбы в синагоге разрешаются хоровое пение, органная музыка, даже съемки на видеокамеру. В периоды траура, как личного, так и национального, ортодоксальные иудеи свадьбы стараются не назначать. Соблюдение траура для многих означает пост.