Базовый подход к сопротивлению

Клиент приходит в жизнеизменяющую психотерапию для того, чтобы изменить свою жизнь. То, что он приносит на психотерапию как «материал для работы» — это его способ бытия. Жизнеизменяющая психотерапия должна «всего лишь» помочь клиенту в изменении его способа быть живым. Но способ бытия клиента — это (в гораздо большей степени, чем он осознает) основа его представления о том, кто и что он есть и что есть его мир. Таким образом, когда психотерапия становится истинно жизнеизменяющей, клиент чувствует, что его идентичность, его мир, короче, его жизнь — под угрозой. Так что он не без оснований сопротивляется психотерапевтическому воздействию.

Чтобы стали возможными исследование и конфронтация, которые являются центральным моментом жизнеизменяющей психотерапии, необходима взаимная глубокая субъективная вовлеченность. Сензитив-ность психотерапевта и его искусство использовать разные методы для поддержки значимых отношений — наиболее важные вещи в достижении этой вовлеченности. В данной главе описан один из подходов, основанный на открытиях психоанализа.

Подход к работе с сопротивлением, представленный в данной главе, является более «сектантским», чем изложение материала в других главах, так как он вытекает из моей концепции природы человеческой личности и оснований психотерапии. Все же я попытался представить этот подход так, чтобы он подошел и тем, кто ориентируется на другие подходы. Одним из наиболее важных открытий Фрейда стало то, что он обнаружил феномен сопротивления и осознал его центральное значение для психотерапевтической работы. Он писал: «Когда мы предпринимаем попытку вернуть пациента к здоровью и освободить его от симптомов его болезни, он встречает нас бешеным, неистовым сопротивлением, которое сохраняется на протяжении всего процесса лечения»¹.

Наверное, Фрейд не был первым, кто обнаружил, что его попытки помочь встречает в штыки тот самый человек, на которого обращены его усилия, и, во многих слу-чаях,,именно тот, кто сам пришел с просьбой о помощи. Конечно, врачи, священнослужители, учителя и многие другие сталкивались с этим парадоксальным феноменом еще со времен зарождения человечества. Но только Фрейд, прообраз глубинного психотерапевта — и в этом состоит уникальная важность его работы — принял сопротивление как общую, и даже центральную, часть психотерапевтической работы, вме-

¹ См. Freud, 1916/17. — Примеч. авт.

Глава 10. Базовый подход к сопротивлению 169

сто того чтобы отмахнуться от него, приняв за слабую мотивацию, злую выходку или упрямство (наиболее частые первичные интерпретации). Показательно, что Фрейд, очень ревностно относившийся к признанию своего вклада и к тому, что будет связано с его именем, подчеркивал: «Нет психоанализа там, где нет анализа сопротивления».

ОПРЕДЕЛЕНИЕ СОПРОТИВЛЕНИЯ

Этот важный термин может быть определен несколькими способами и на нескольких уровнях клинического взаимодействия. Психотерапевты и теоретики различных направлений используют его совершенно по-разному. Я намерен представить базовую концепцию и затем показать некоторые пути проявления сопротивления. Начнем с самого общего понимания этого термина: «Ты схватил простуду потому, что твоя сопротивляемость упала», — говорят нам. Сопротивляемость болезни — знакомое понятие, при обращении к нему становится очевидным, что сопротивление — это здоровый процесс, естественный для нашего тела, и, возможно, не только тела.

Сопротивление — это название для побуждений клиента, которые заставляют его искать возможности уменьшить угрозу, и для процессов, которые позволяют этим побуждениям реализоваться. Если так, то очевидно, что сопротивление — один из универсальных, нормальных и даже желаемых способов переработки нашего опыта. Это важно осознать и иметь в виду. Кто же не стремится уменьшить опасность? Определяющими являются вопросы: Что воспринимается как опасность и чему следует сопротивляться? Как уменьшается опасность? Какой ценой?

Фрейд видел проявление сопротивления в невозможности для клиента следовать «основному правилу» свободных ассоциаций и в его неспособности принять интерпретации, предлагаемые психоаналитиком. Несмотря на все модификации теории и практики (включая значительное уменьшение акцента на основном правиле), многие современные психотерапевты и аналитики согласны с тем, что сопротивление — это защита клиента от интерпретации психотерапевта. По моему мнению, это вполне может быть сопротивлением. Но оно может им и не быть.

Сопротивление — это не то же самое, что противостояние клиента психотерапевту, антагонизм или враждебность. Клиенты могут грамотно и с большой степенью присутствия оспаривать интерпретации психотерапевта — и тогда они не сопротивляются в том значении термина, которое использую я. Клиент может быть в ярости на психотерапевта и открыто проявлять свою ярость, но до тех пор, пока это не является ширмой, позволяющей избежать присутствия, я не буду считать это сопротивлением. Уже двух этих примеров, конечно, должно быть достаточно, чтобы сделать вывод. Редко бывает так просто определить, имеем мы дело с сопротивлением или нет. Тем не менее очевидно, что мое видение сопротивления отличается от традиционного психоаналитического.

Сопротивление — это импульсивное действие, направленное на защиту привычной идентичности и знакомого мира от того, что воспринимается как угроза. В глубинной психотерапии сопротивление — это те способы, с помощью которых клиент избегает состояния истинного субъективного присутствия — открытости и экспрессивности —

Раздел IV. Достижение большей глубины

в психотерапевтической работе. Осознаваемая и неосознаваемая угроза состоит в том, что погружение бросит вызов бытию клиента в его мире.

Сопротивление проявляется по мере того, как клиент старается удержаться от глубокого погружения в психотерапевтическую работу, объективируя себя и поддерживая поверхностную ориентацию. Сопротивление — это сила, противодействующая тяге к субъективности, это потребность избежать истинного присутствия в собственной жизни — все равно в психотерапии это происходит или вне ее. Сопротивление, рассматриваемое таким образом, приводит к не аутентичному бытию.

Параметры сопротивления¹

Чтобы углубить наше понимание значения сопротивления и облегчить поиск психотерапевтических подходов к нему, я опишу параметры этого распространенного клинического феномена.

Сопротивление интервьюированию. Первое проявление сопротивления обычно можно наблюдать при первичном контакте с клиентом.

Нан опоздала на свой первый сеанс на пять минут. Она извинилась, но небрежно и рассеянно. На следующие три сессии она приезжала с опозданием в среднем на &-10 минут. Когда она пришла на свое пятое интервью с опозданием, примерно, на 15 минут, психотерапевт обратил внимание на этот паттерн ее поведения и спросил Нан, что она думает по этому поводу. Она с улыбкой отмахнулась, описывая свою занятость на работе и уверяя, что исправится в будущем. Психотерапевт не настаивал на своем вопросе, но он почувствовал недостаток реальной вовлеченности со стороны Нан.

Наша первая встреча с паттерном сопротивления часто происходит примерно таким образом. Мы чувствуем отстраненность, или замечаем, что клиент отступает, старается не вовлекаться в процесс, или осознаем, что каким-то образом потеряли основную нить нашего исследования. Мы можем считать это «сопротивлением интервьюированию», поначалу воспринимая его как изолированный феномен. На рис. 10.1 сопротивление интервьюированию помещено в маленькую рамку.

Сопротивление интервьюированию

Рис. 10.1. Сопротивление интервьюированию, рассматриваемое как изолированный

феномен беседы

¹ Этот подход к сопротивлению основан на методологии психоанализа, в особенности на том, что Вильгельм Райх сформулировал в великолепной части I своей работы Character Analysis (1949).Также большое влияние на меня оказали Kaiser (Fierman, 1965), Kelman (1948/ 63) и Saul (1958). Более подробное обсуждение моей работы с сопротивлением можно найти в работах Bugental (19786, 1981). — Примеч. авт.

Глава 10. Базовый подход к сопротивлению 171

Сопротивление как жизненный паттерн. По мере того как психотерапевт узнает клиента, он обнаруживает, что это сопротивление интервьюированию — не изолированное событие, что клиент снова и снова демонстрирует этот способ поведения. Очевидно, это хорошо отработанная часть его репертуара реакций. Затем становится ясно, что эти паттерны, реализующиеся в консультационном кабинете, — часть обычного способа бытия клиента. Следующий пример чересчур очевиден, но зато очень хорошо иллюстрирует данное явление.

После опоздания на одну-две минуты в последующие две сессии, Нан снова стала постоянно опаздывать к назначенному времени. Она всегда извинялась. Когда я спрашивал ее об опоздании, она старалась отмахнуться от этого вопроса: «Мой рабочий график слишком перегружен», «Я всегда приезжаю последняя (смеется)», «Психотерапия здесь ни при чем, это началось до того, как я стала работать с вами и, наверное, будет продолжаться до конца моих дней».

Нан не готова согласиться, что ее продолжающаяся склонность к опозданиям есть сопротивление, поскольку уверена, что это способ жизни, который существует независимо от психотерапии. Это и есть суть: обнаружив, что этот жизненный паттерн сопротивления действует за пределами кабинета, необходимо сделать его предметом психотерапевтического обсуждения. Сопротивление в психотерапии больше не выглядит как нечто изолированное, как неприятная, но несущественная привычка; теперь мы воспринимаем его как часть более общего жизненного паттерна. На рис. 10.2 сопротивление интервью помещено в более широкие рамки.

Сопротивление как жизненный паттерн
	Сопротивление интервьюированию

Рис. 10.2. Сопротивление интервьюированию, рассматриваемое в качестве аспекта сопротивления как стиля жизни

«Жизнеограничивающие» процессы. Следующий шаг — решающий, он наделяет сопротивление тем значением, которое оно имеет в глубинной психотерапии. Работая вместе, психотерапевтические партнеры обнаруживают, что существуют и другие жизненные паттерны, которые также удерживают клиента от погружения в себя, вмешиваются в его исследование себя, пронизывают всю его жизнь за пределами психотерапии. Другими словами, становится очевидным, что сопротивление как паттерн жизни — неотъемлемая часть того дистресса, который, вполне возможно, прямо или косвенно привел клиента в психотерапию.