Теоретические дискуссии о мировой политике второй половины XX в

В послевоенное время в науке на пер­вый план вышла дискуссия модерни­стов и традиционалистов. Те и дру­гие пытались выработать более сис­тематизированные представления о международных политических отношениях. При этом модернисты (М. Каплан, Р. Норт, Р. Снайдер, Г. Алиссон и др.), которые рассматри­вали национальные государства в качестве самостоятельных власт­ных систем, испытывающих влияние со стороны других субъектов, основное внимание уделяли моделированию их действий на мировой арене. В их исследованиях основной акцент делался на изучении про­цедур и механизмов принятия решений, на описании поведения раз­личных сегментов правящих элит и правительств, разработке техно­логий бюрократических компромиссов и других компонентах выра­ботки внешней политики государств. Учет влияния даже малейших акторов, принимавших участие в разработке внешнеполитического курса, позволял им моделировать конкретные системы международ­ных отношений, составлять прогнозы взаимодействия государств на различных политических уровнях.

В свою очередь, традиционалисты (Р. Мейер и др.) акцентировали внимание на необходимости учета влияния тех действующих на вне­шнюю политику факторов, которые транслируют характерные для конкретных стран традиции и обычаи, выражают особенности лич­ностного поведения политиков, роль массовых и групповых ценнос­тей и т.д.

Дискуссия о значении различных компонентов внешнеполити­ческой деятельности государств постепенно сменилась спором уче­ных о том, осталось ли государство центральным элементом в миро­вой политике или интеграционные процессы преобразовали эту сфе­ру в качественно иное, взаимозависимое и взаимосвязанное мировое сообщество. Так называемые государственники (К. Дойч, К. Уолтц и др.) полагали, что, несмотря на все перемены, государства остались цен­тральными субъектами мировой политики, изменились лишь формы отношения между ними. Поэтому и природа сферы мировой полити­ки осталась той же: ее насыщают прежде всего внешнеполитические действия государств, руководствующихся принципом реализма, си­лового сдерживания конкурентов и достижения устраивающего их внешнюю политику баланса сил. К. Уолтц даже ставил под сомнение тезис о взаимозависимости государств в современном мире, кото­рая, как он считал, возрастает лишь на уровне отдельных корпора­ций и фирм, но не государств. По его мнению, великие державы в настоящее время менее зависимы от партнеров, чем в начале XX в. При этом растет политическая роль финансовых и экономических центров в мире, влияние которых также не укладывается в формулу взаимозависимости государств. Их роль в мировой политике только затемняет неравенство стран, их реальные и будущие возможности. Поэтому разговоры о взаимозависимости мира только идеализируют перспективы международного сообщества, ориентируя его на абст­рактные цели и идеи.

В противоположность государственникам глобалисты (Э. Хаас, Д. Пучала, Л. Линдберг и др.), своеобразно продолжая линию идеа­лизма, настаивали на снижении роли национальных государств в мире. По их мнению, современные изменения в сфере транспорта, связи, информации сделали национальное государство неэффективным ору­дием достижения собственной безопасности и обеспечения благосостояния своих граждан. Спрессованность мировых отношений, «сжа­тие мира» (О. Янг) явились наиболее адекватным отражением дина­мики современных международных отношений. Жизнь показала, что многие проблемы не имеют чисто национальных решений даже для крупных государств, предполагая тем самым кооперацию, сотрудни­чество и объединение ресурсов различных государств. К таким про­блемам глобалисты относили многие проблемы охраны окружающей среды, формирования трудовых ресурсов, предотвращения гумани­тарных катастроф, народонаселения, использования космоса, борь­бу с терроризмом и др. Объективная потребность в кооперации дей­ствий сближает страны и народы. Свою роль в таком сближении игра­ет и получившая общую признательность деятельность ООН, ОБСЕ и других организаций, которые внесли упорядоченность во многие международные процессы, приучили многие страны действовать в духе норм международного права, создали определенные традиции, привили элитарным кругам во многих странах мира определенные этические принципы и стандарты. Все это, по мысли глобалистов, способствовало созданию надежных предпосылок для формирования более управляемого мирового порядка, повышения контроля над про­блемами безопасности, усиления интеграции.

В настоящее время сложность современных политических процес­сов на мировой арене, переплетение разнообразных тенденций и тра­диций постепенно привели многих ученых к убеждению в том, что в рамках того или иного теоретического направления очень трудно ин­тегрировать достижения различных противоборствующих школ. Та­кое положение заставило многих представителей политической науки обратиться к социологическим конструкциям, более «свобод­ным от односторонних теоретических предпочтений» и открывающим «более плодотворные пути к использованию накопленных знаний», всей совокупности методологических приемов, включая в себя тра­диционные и инновационные способы истолкования этой сложней­шей области мира политики.*

* Глобальные социальные и политические перемены в мире. М., 1997. С. 43-44.

Геополитика