ЕЛИСЕЕВЫ Сеть магазинов-дворцов

В 1914 году покончила с собой жена Григория Григорьевича Елисеева Мария Андреевна, урожденная Дурдина. На этом закончилась история старейшего в России Торгового дома братьев Елисеевых.

Фрукты-ягоды

Если уж быть совсем точным, то первым из Елисеевых был Елисей Касаткин. Именно под такой фамилией числился в ревизской сказке крепостной крестьянин принадлежавшей графу Шереметеву деревни Новоселки Родионовской волости Ярославского уезда. И сын его в домовой книге был записан как графский садовник Петр Касаткин. Тот самый Петр Касаткин, сын Елисеев, который в рождественский вечер 1812 года удивил графских гостей настоящей свежей лесной земляникой. История эта настолько известна, что рассказывать ее в подробностях вряд ли имеет смысл. Ну вырастил садовник в своей тепличке землянику, ну попотчевал ею приехавших в имение встречать Рождество графа, жену его Прасковью Жемчугову да подругу Варю Долгорукую. Ну сказал барин сдуру: «Угодил! Проси что хочешь!» Как оказалось, 36-летний Петр давно хотел одного – свободы. Для себя и для семьи. О чем и поспешил сообщить барину. И тот не посмел нарушить слово дворянина, данное в присутствии свидетелей. Уже в начале 1813 года сам Петр и вся его семья (жена Мария Гавриловна и трое сыновей – 12-летний Сережа, 8-летний Гриша и 6-летний Степа) получили вольную и 100 рублей подъемных. После чего они отправились в столицу, в богатый Петербург.Устроившись на жительство у давних знакомых, Петр уже на следующее утро приобрел себе лоток, купил у купцов мешок апельсинов и, наполнив лоток необычными фруктами, вышел на Невский проспект.Апельсины на Невском среди совершавших променад аристократов шли на ура. Уже к осени удалось собрать сумму, нужную для того, чтобы снять лавку в доме Катомина (Невский, 18) для торговли «на скромных началах... сырыми продуктами жарких поясов Земли». А в 1814 году Петр разбогател настолько, что выкупил из крепости родного брата Григория.Бизнес шел успешно, и к концу второго десятилетия XIX века братья скопили капитал, достаточный для вступления в купеческое сословие. Записались, отмечая добрую память отца, Елисея Касаткина, как Елисеевы.А в начале третьего десятилетия Петр Елисеев, дабы не платить лишнего перекупщикам, решил сам съездить в те самые «жаркие пояса» за товаром. По дороге его корабль пристал к острову Мадейра. Загрузились питьевой водой, продовольствием, захватили почту и «забыли» на острове Петра Елисеева. Тому так понравилось местное вино, что он решил переложить обязанности по закупке испанских фруктов на плечи сопровождавшего его приказчика, а сам остался на Мадейре, желая получше ознакомиться с винодельческим процессом.Ознакомление продолжалось несколько месяцев. За это время Петр Елисеевич подружился со всеми портовыми грузчиками, научился отличать «мадеру раннюю» от «мадеры скороспелой», обошел практически все островные винодельни, своими ногами выжал не одно ведро виноградного сока и на борт возвращающегося домой корабля был поднят в полубессознательном состоянии. Но купец оставался купцом – вместе с ним на борт были подняты два десятка бочек лучшего мадейрского вина.Поскольку лавочный склад братьев был небольшой, для нового товара пришлось снять на питерской таможне специальный оптовый склад. Елисеевская «мадера» пришлась столичной публике по вкусу, и на вывеске братьев к слову «продуктами» добавилось «и винами». В ближайшие два года Петр Елисеевич совершил еще три экспедиции: во французский порт Бордо, португальский Опорто и испанский Херес. Вскоре лавка братьев превратилась в главный виноторговый центр Петербурга. Размеры помещений не позволяли полноценно удовлетворять растущие потребности клиентуры, и в 1824 году братья купили первый свой собственный дом (Биржевая линия, 10), в котором открыли первый собственный магазин «колониальных товаров».

Подвалы, погреба и корабли

В 1825 году, после смерти Петра Елисеевича, по его духовному завещанию руководство фирмой перешло к вдове Марии Гавриловне и старшему сыну Сергею, который ввел в своем магазине традицию вечернего поедания приказчиками фруктов. По его мнению, в «братской» фирме все продукты должны быть самыми свежими, а поэтому, перед тем как выложить фрукты на витрину, их тщательнейшим образом осматривали и при любом намеке на брак (пятнышко, лопнувшая кожура, зеленый бочок) откладывали в сторону. В продажу такие продукты уже не шли ни под каким видом. Но и выбрасывать их было нельзя (не дай бог, кто увидит, что у Елисевых «продукт спортился»). И домой служащим его не отдавали по той же причине. А поэтому после закрытия магазина приказчики, служащие и грузчики собирались вместе и ели апельсины, персики, маракую, папайю и прочая, прочая, прочая...В 1841 году умерла Мария Гавриловна, и бразды правления фирмой приняли три брата: Сергей, Григорий и Степан Елисеевы. Однако равенство было только на бумаге – всем в фирме руководил старший из братьев, Сергей, который вел дело по «отцовской методе» и укрупнять его не собирался. Только после его смерти в 1858 году Степану и Григорию удалось развернуться вовсю. Уже через пару месяцев после того, как Сергей Петрович оставил этот бренный мир, братья учредили «Торговый дом “Братья Елисеевы”» с основным капиталом без малого 8 000 000 рублей, затем купили гигантские склады в Петербурге, Москве и Киеве, а также в винодельческих районах Европы, завели собственный флот.Все это позволило братьям уже к началу 1860-х годов покупать вино не просто крупными партиями, но целыми урожаями. Почти двадцать лет подряд братья закупали полностью лучшие виноградные урожаи всех лучших европейских винных регионов. Как следствие – золотые медали, полученные елисеевскими винами на Венской и Лондонской выставках. А в 1874 году фирма «за долголетний полезный труд на благо Отечества» удостоилась высочайшей милости именоваться «поставщиками двора Его Императорского Величества» и размещать на своих вывесках и этикетках знаки государственной символики Российской империи. Кроме высокого престижа такая привилегия давала еще и хорошую защиту от подделки. Дело в том, что если просто за подделку чужой продукции нечистый на руку купец по тогдашним законам наказывался штрафом, то за незаконную печать государственного герба весьма реально было, лишившись всех средств и прав, отправиться на каторгу.В 1879 году умер Степан Елисеев, и его место в фирме занял единственный сын – Петр. Однако поруководил он семейным делом недолго: энергичный и нагловатый дядя Григорий Петрович быстро оттеснил его от дел, и уже в 1881 году Петр Степанович официально покинул компанию.

Дома, банки и гипермаркеты

Ушел он на заранее подготовленные позиции. Петр уже с юного возраста проявлял больший интерес к финансовым делам, чем к торговым, а потому в 1880 году он занял одно из ведущих мест в управленческом аппарате «Русского для внешней торговли банка», созданного при участии фирмы еще в 1871 году. Кроме того, после женитьбы на Любови Дмитриевне Полежаевой он стал одним из совладельцев московского Торгового дома «Братья Полежаевы» – крупнейшего экспортера российской пшеницы. И еще по наследству Петр получил от отца в Петербурге три роскошных дома: на Большой Морской, на Питерской и на Мойке.Все это позволяло Петру Степановичу жить весьма неплохо и даже устраивать в своем доме на Мойке (дом 59) балы, о которых потом говорила вся страна. Вот такой отчет об одном из балов поместил «Петербургский листок».Бал привлек «львиную часть» нашего петербургского именитого купечества. В числе присутствовавших были семейства Смуровых, Полежаевых, Меншуткиных, Журавлевых, Щербаковых и мн. др. Тут же присутствовали представители финансового мира, было также много военных и молодежи, которая особенно усердствовала в танцах. Дамы, как подобает богатому петербургскому купечеству, щегольнули роскошными платьями... Бриллианты так и сверкали. Одна из присутствовавших дам явилась даже в корсаже, сплошь сделанном из бриллиантов. Ценность этого корсажа, по расчетам одного из присутствовавших, равняется ценности целой Приволжской губернии!Необычайно роскошный туалет был надет на хозяйке дома и на ее невестке: первая была одета в платье из белых кружев с оранжевым шлейфом, на голове – бриллиантовая диадема, вторая – в белое же платье с вышитыми цветами со шлейфом цвета «реки Нил». Во время котильона всем гостям были розданы очень ценные сюрпризы: дамам – золотые браслеты, усыпанные камнями (причем блондинки получали браслеты с сапфирами, брюнетки – с рубинами). Кавалерам раздавались золотые монограммы, брелоки...

Степан Петрович Елисеев, потомственный дворянин. Фотография 1912 года

Сын Петра Степановича, Степан Петрович Елисеев, пошел по стопам отца и даже превзошел его в финансовой карьере, став в том же «для внешней торговли банке» вице-президентом и возглавив правление крупнейшего в империи страхового общества «Русский Ллойд». Он же первым из Елисеевых получил дворянский титул: в 1908 году Степан Петрович был возведен «в потомственное дворянство... ввиду исключительного пожертвования 1 104 тыс. руб. на строительство, оборудование и обеспечение Дома призрения бедных им. С. П. Елисеева, с распространением прав сего состояния на детей, рожденных до настоящего пожалования».После смерти в 1892 году Григория Петровича в дело активно включились его сыновья Григорий и Александр. Торговый дом был преобразован в Паевое товарищество «Братья Елисеевы» с основным капиталом 3 000 000 рублей.В 1896 году Александр, рассорившись с Григорием, покинул фирму и ушел, как раньше его кузен Петр, в финансы. (Он был членом совета Государственного банка, членом правления Петербургского ссудного банка и председателем правления Петербургского частного коммерческого банка.) Старший брат из-за этого не страдал, поскольку стал единственным владельцем фирмы. В 1903 году он отстроил в Петербурге на Невском роскошный магазин с театром. Кавалеры приводили дам в театр, по дороге проводили их по торговым залам, освещенным диковинным электрическим светом, и покупали им конфеты, фрукты и вина. Затем был построен аналогичный магазин в Киеве. Но, безусловно, главным мероприятием Григория Григорьевича Елисеева было открытие супермагазина в Москве на Тверской.Дворец княгини Белосельской-Белозерской на пересечении Тверской улицы и Козицкого переулка Григорий Елисеев купил 5 августа 1898 года. Уже спустя несколько дней он обратился с просьбой к давнему другу семьи архитектору Барановскому «принять на себя труд заведовать в качестве архитектора всеми строительными работами в занимаемом ныне помещении... составлять и подписывать планы, приобретать необходимые материалы, нанимать и удалять рабочих. Торговое товарищество верит Вам, спорить и прекословить не будет...» А 23 октября того же года Григорий Григорьевич сообщил городским властям, что «желает приступить к ремонтным работам и переделкам в доме моем».Магазин Елисеева на Невском проспекте в Петербурге. Фотография 1906 года

Григорий Григорьевич Елисеев (1858–1942). Фотопортрет и бюст, установленный в конце прошлого века при входе в торговый зал московского магазина Елисеева

Магазин Елисеева на Тверской улице в Москве. Современная фотография

После того как на «передел» было получено разрешение, весь дом был моментально и полностью «обшит» в деревянную рубашку и «обложен» усиленной охраной.Рабочие получали дополнительные деньги за свое молчание обо всем происходившем на стройке. Однако кое-кому из любопытных москвичей иногда удавалось оторвать пару досок от забора и поглядеть на то, что создавалось в режиме такой секретности. Они-то и пустили по Москве ужасный слух: Григорий Елисеев строит напротив Страстного монастыря мавританский языческий храм...Торжественное открытие «Магазина Елисеева и погреба русских и иностранных вин» на Тверской состоялось летом 1901 года. Если хотите прочитать о том, насколько роскошен был магазин и какой выбор товаров в нем предлагался, то возьмите классический труд знаменитого московского репортера В. А. Гиляровского (дядюшки Гиляя) «Москва и москвичи». Скажу только, что в трех залах этого «храма обжорства» (определение Гиляровского) было шесть отделов – гастрономический, колониальных товаров, бакалейный, кондитерский, фруктовый и винный. С последним возникла неожиданная трудность: как оказалось, от входа в магазин до ворот Страстного монастыря было примерно 95 метров, а по закону расстояние от церквей и школ до заведений, торгующих спиртным, должно было быть не менее 100 метров. Впрочем, Григорий Григорьевич Елисеев весьма оригинально решил возникший конфликт: он просто переделал один из служебных входов, в Козицком переулке, в обособленный вход для винного отдела.А про свежие трюфеля, про горячий суп-пейзан прямо из Франции, про утром выловленные устрицы и про всевозможные виды икры читайте у Гиляровского.

Другая жизнь

22 октября 1913 года правление Торгового товарищества «Братья Елисеевы» праздновало столетие торговой деятельности. В главной конторе был устроен торжественный обед для нескольких сотен служащих. А вечером в дом Дворянского собрания на юбилейный съезд съехалось и сошлось более трех с половиной тысяч гостей. Григорий Григорьевич Елисеев, «стройный блондин в безупречном фраке», обратился к присутствовавшим с речью: «На меня выпал счастливый жребий преступить столетие торговой деятельности рода Елисеевых, и я прежде всего с особой радостью должен обратить внимание на то, что отличительной чертой представителей этого рода была беззаветная преданность православной вере, русскому царю и своей родине...»А год спустя фирмы не стало.1 октября 1914 года покончила с собой жена Григория Григорьевича Мария Андреевна. В народе говорили, что она повесилась на собственной косе. А еще говорили: руки на себя наложила, когда узнала, что муж вот уже полгода тайно сожительствует с Верой Федоровной Васильевой, замужней, но молодой дамой (на двадцать лет моложе Елисеева). Спустя три недели слух подтвердился, причем самым ужасным для семьи образом: 26 октября, меньше чем через месяц после похорон Марии Андреевны, Григорий Григорьевич обвенчался с только что получившей развод Верой Федоровной.Это был даже не скандал. Это был взрыв. Дети сразу же отказались от отца и, покинув отчий дом, прервали с ним всякие отношения. Все, кроме младшей 14-летней дочки Марии. Отец держал ее взаперти, а гулять выпускал только с солидной охраной, опасаясь того, что либо Маша сама от него убежит, либо ее выкрадут братья. Так оно и случилось.В начале 1915 года братья разработали хитроумный план по похищению сестры из плена. В соответствии с ним, когда Маша с охранниками возвращалась в экипаже из гимназии домой, на них налетел неосторожный лихач. Охрана выскочила из экипажа для того, чтобы разобраться с виновником аварии. Пока шла разборка, из дверей дома напротив выбежали три молодца, подхватили под руки юную Марию Григорьевну и, занеся ее в дом, плотно закрыли за собой дверь. Когда на место происшествия явилась полиция, Маша через окно, в присутствии заранее нанятого адвоката, заявила представителям власти: «Я сама убежала. Из-за мамы».Через пару месяцев Григорий Григорьевич бросил фирму и уехал с молодой женой во Францию, где и оставался вплоть до своей смерти в 1942 году.Ни один из его сыновей так и не пошел по стопам отца.Старший, Григорий Григорьевич, стал хирургом. После убийства Кирова его вместе с братом Петром Григорьевичем, также оставшимся в России, в 1934 году сослали в Уфу, где в декабре 1937 года арестовали и, осудив по статьям 58/10 и 58/11 (контрреволюционная деятельность и агитация), расстреляли.В России осталась и Мария Григорьевна. Она прожила долгую жизнь и скончалась в конце 1960-х годов. Ее первый муж, штабс-капитан Глеб Николаевич Андреев-Твердов, был расстрелян большевиками как заложник во второй половине 1918 года.Николай Григорьевич после революции уехал в Париж, где стал биржевым журналистом.Наиболее удачно сложилась жизнь Сергея Григорьевича (который, кстати, и организовал похищение сестры). Уже к 1917 году он был известным ученым-японоведом, дипломатом и приват-доцентом Петроградского университета. В 1920 году ему удалось на лодке переплыть из Питера в Финляндию, откуда он перебрался сначала во Францию, а потом в США. Находясь во Франции, он преподавал в Сорбонне японский язык, а в Штатах получил должность профессора Гарварда. Сергей Григорьевич официально считается основателем американской школы японоведения. Умер он в 1975 году во Франции, где и похоронен рядом с отцом на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа. Один из его внуков, Вадим Сергеевич Елисеев, сейчас занимает должность главного хранителя художественных и исторических музеев Парижа.

* * *

А магазин на Тверской так и остался Елисеевским. Даже в официальных бумагах советских времен его называли «Гастроном № 1 “Елисеевский”». Такова была сила бренда, созданного несколькими поколениями питерских купцов.