Основные тенденции современной политической жизни и их отражение в позиции церквей и конфессий

Церковь не может, заявив, что она не отдает предпочтения какой-либо политической доктрине, равно принять все существующие политические доктрины, то есть предоставить своим членам неограниченную свободу политических убеждений и политических действий.

Церковь должна определить границы, в которых законным является выбор политической позиции. Это поле выбора должно быть логически увязано с принципиальной лояльностью Церкви в целом по отношению к государственной власти и, шире, к существующей политической системе.

Если Церковь это сделает, тогда проблемой для нее будет не вопрос о поддержке или неподдержке каких-то конкретных политических сил или деятелей, а поиск путей реального участия в жизни общества – участия неполитического и политического в одно и то же время.

В чем это участие?

Во-первых, в том, чтобы, действуя в законном для Церкви пространстве "общественности", давать публичную оценку конкретным политическим событиям и действиям, в том числе и правительства, исходя из христианского видения мира и человека.

Во-вторых, Церковь может предложить обществу свое видение проблем и путей их решения, не ограничиваясь при этом словами и декларациями. Здесь для Церкви открывается поистине неограниченная область социальной, каритативной, благотворительной работы, которую вполне может взять на себя такая мощная и разветвленная структура, как РПЦ, – ведь с ней так или иначе религиозно связаны миллионы верующих людей.

Вопрос 15

«Основы мусульманского права и его роль в жизни общества»

Ислам является не только религиозной системой, сводящейся к догматике и культу, но и представляет собой комплекс принципов и норм, лежащих в основе организации и деятельности власти, а также регулирующих поведение мусульман. При этом статус мусульманина включает две взаимосвязанные стороны: его права и обязанности как верующего и одновременно как участника мирских отношений. Взаимодействие религиозного и мирского, иррационального и рационального, духовного и материального, внутреннего и внешнего - важнейшая черта мусульманского права (шариата, фикха), которое лишь частично включено в ислам-религию, но в сфере мирского поведения людей выступает преимущественно в качестве системы собственно правовых норм. В этом смысле мусульманское право - важнейший элемент ислама-цивилизации, исламского образа жизни.

Исламский характер указанной системы проявляется прежде всего в том, что ее ядро образовывали религиозные нормы, которые составляли ее идейную основу и обеспечивали единство ее регулирующего воздействия на общественные отношения. Мы называем ее исламской еще и потому, что она была нацелена главным образом на осуществление функций религиозной системы ислама, прежде всего регулятивной и интеграционной. Поэтому к исламской системе социально-нормативного регулирования мы не относим нормы, противоречащие религиозным установкам и целям религиозной системы. Это, в частности, касается тех обычаев и правил морали (в том числе племенных), а также нормативно-правовых актов государства, которые шли вразрез с исламскими постулатами. Иначе говоря, данной системой никогда не исчерпывалось и в настоящее время не исчерпывается все социально-нормативное регулирование в мусульманском мире.

Конечно, самостоятельность мусульманского права как юридического явления и его независимость от религиозных постулатов ислама относительны. Было бы неверно утверждать, что между ними нет никакой связи. Более того, мусульманское право является самостоятельной правовой системой (семьей), специфика которой заключается прежде всего в сложном сочетании религиозного и собственно юридических начал. Анализ их соотношения позволяет лучше понять основные характерные черты мусульманского права, отличающие его от других правовых систем (семей). В частности, как юридическое явление мусульманское право сформировалось в результате исламизации правовой практики, придания религиозной формы рациональной систематизации юридических принципов, норм и индивидуальных решений. Переплетение иррационального и рационального моментов во многом предопределяет и идейную основу мусульманского права, пронизывающие его ценности, а также общую направленность исламского правосознания включая правопонимание и стиль мышления мусульманских юристов.

Для философии и общей теории мусульманского права характерно заметное преобладание религиозного взгляда на юридические проблемы. В идейно-теоретическом плане оно подчинено общим началам ислама. Однако мусульманские юристы подходили к этим началам с позиций правовой практики, переводя их с помощью рациональных методов толкования на язык юридических правил поведения. Такую роль юристов особенно важно отметить, поскольку основным источником традиционного мусульманского права выступала доктрина, выводы авторитетных исламских правоведов, принадлежавших к различным школам (толкам) интерпретации Корана и сунны.

Кодификация шариата (точнее - фикха), включение его положений в нормативно-правовые акты или даже принятие "исламского" законодательства ставят вопрос о значении такой трансформации для самого мусульманского права и его роли в современных правовых системах. Иными словами, допустимо ли считать положения такого законодательства мусульманским правом, а новой формой (юридическим источником) последнего рассматривать нормативно-правовой акт?

Ответ на этот вопрос не может быть однозначным, поскольку поставленная проблема имеет несколько сторон. При рассмотрении ее необходимо прежде всего учитывать роль мусульманского права в целом. В правовых системах отдельных стран (например, Саудовской Аравии, Судана, Йемена или Ирана) мусульманское право продолжает оставаться ведущим элементом, определяющим их основополагающие начала и общую направленность. Такие системы в целом сохраняют мусульманско-правовой характер. Не случайно мусульманское право продолжает здесь наиболее широко применяться в традиционной форме доктрины. Кроме того, в отдельных странах (в частности, в Объединенных Арабских Эмиратах) судам официально предписано применять прежде всего мусульманское право, а к другим источникам разрешается обращаться только в случае, если они ему не противоречат. Поэтому действующее в указанных странах законодательство, которое прямо закрепляет институты и ведущие принципы мусульманского права, можно считать источником (внешней формой) последнего.

Однако в большинстве исламских стран, где мусульманское право не занимает центрального места в правовой системе, ситуация иная. Как правило, здесь его нормы и институты действуют в форме законодательства. Значение последнего для самого мусульманского права различно. Например, отношения личного статуса в этих странах мусульманское право на протяжении веков регулировало в традиционном виде доктрины. Теперь все основные ее выводы, касающиеся данной отрасли, закреплены нормативно-правовыми актами. Причем предусматривается, что в случае их молчания судья обращается к выводам определенного фикха. Учитывая это, данное законодательство следует рассматривать в качестве самостоятельной формы мусульманского права. При этом необходимо также учитывать такой важный социально-психологический фактор, как отношение к указанным нормативно-правовым актам мусульманских юристов, которые, как правило, считают их формой систематизации самого мусульманского права.

Иной характер имеют нормативно-правовые акты, которые хотя и воспринимают единичные мусульманско-правовые положения, но в целом не отличаются исламской направленностью. Это относится, в частности, к современному гражданскому законодательству большинства арабских стран. Его отдельные статьи, сформулированные с учетом выводов мусульманско-правовой доктрины, являются скорее не предписаниями самого мусульманского права, а нормами, которые в лучшем случае ведут от него свое происхождение. Главное в том, что эти нормы подчинены общему смыслу законодательства, имеющего мало общего с мусульманским правом, и поэтому во многом лишились своей традиционной специфики. Гражданские кодексы, как правило, ставят применение выводов мусульманско-правовой доктрины в качестве субсидиарного источника в зависимость от их соответствия общим принципам гражданского законодательства.

"Следование шариату" в этих двух сегментах - религиозном и мирском, но находящихся вне сферы действия права, - опирается главным образом на внутренние стимулы, религиозную совесть мусульман, которые в принципе обязаны придерживаться шариата, где бы они ни жили, независимо от мирской (государственной) власти. В частности, для "следования шариату" в сугубо религиозных вопросах (ибадат) от государства не требуется никаких правовых шагов кроме одного - обеспечения мусульманам возможности осуществлять свое конституционное право на свободу вероисповедания. Здесь речь может идти лишь о некоторых государственных мерах, нацеленных на создание благоприятных условий для соблюдения культовых обязанностей - о помощи при направлении в паломничество, о выделении мест для совершения молитвы, об установлении особого графика работы во время поста и т. п. Достаточно ограниченное "включение" государства в эту сферу действия шариата как системы религиозных норм в конечном счете отражает постулаты самого ислама, который исходит из того, что шариат - творение Аллаха, а не продукт государственной деятельности, поэтому и за подчинение ему мусульмане отвечают прежде всего перед Всевышним, а не перед земными властями. Более того, было бы абсурдно делать основную ставку в "следовании шариату" на государство, поскольку это должно обеспечиваться верой, внутренним убеждением и готовностью добровольно подчиняться божественной воле, а не принудительной силой государства, основная задача которого в сфере религии сводится к тому, чтобы не мешать (а в некоторых случаях - помогать) мусульманам жить по заповедям Аллаха.

Важно подчеркнуть, что шариат и позитивное право смотрят на взаимодействие в области религиозных отношений с противоположных сторон: с точки зрения закона здесь имеет место реализация мусульманами своего права на свободу вероисповедания, а шариат оценивает ситуацию как соблюдение и исполнение правоверными его предписаний по вопросам "ибадат". Такая неотъемлемая от ислама форма "следования шариату" лежит в основе очевидного факта: шариат в известных пределах действует везде, где есть мусульмане, в том числе и в России, поскольку они имеют возможность, исходя из своих убеждений, свободно следовать шариату.

Между тем если вести речь о возможности обращения к шариату для регулирования светских отношений на уровне правовой системы в целом, необходимо учитывать, что его положения могут быть восприняты только в качестве норм, отвечающих всем требованиям, предъявляемым к юридическим правилам поведения. При соблюдении этих критериев достижения мусульманско-правовой культуры могут оказаться востребованными в нашей стране [11]. Если теоретически такая возможность существует, то необходимых для ее претворения в действительность объективных и субъективных условий пока нет, как нет и свидетельств того, что положение может измениться в обозримом будущем. Значит, и впредь вполне вероятно принятие юридически несостоятельных законов о полигамии или объявление отдельных районов "исламских" субъектов Федерации зоной действия шариата. В который раз вызывающие усмешку "шариатские" законы отменят как неконституционные, а инициаторов передачи территорий под суверенитет шариата вновь назовут ваххабитами. Конечно, сама проблема шариата от этого не решится, но вероятность восприятия его российским общественным мнением как заметной части мировой правовой культуры по сравнению с отождествлением его со все возрастающей опасностью скорее всего станет даже меньше, чем сейчас.

Вопрос№ 18

Секты.

Секта означает нечто отделенное от целого, в ее начале лежит противопоставление себя существующему порядку вещей, традиционным духовным ценностям. Каждый основатель секты считает себя умнее, добродетельнее, духовнее других. Секта - создание человеческое, и учение ее - плод ума человеческого. Секты создаются сегодня не просто в результате какого-то внутреннего душевного заблуждения, а с корыстными целями господства над людьми. Как правило, в секту попадает тот, кто не хочет душевно трудиться, искать ответы о смысле бытия, о том, как познать истину. Обычно такой человек ищет легкий путь к духовности и находит его в неком суррогате, при помощи которого его заманивают в секту, где используют потом в корыстных целях.

Секты характеризуются следующими признаками:

1. Секта всегда занята распространением своего учения и вербовкой новых членов особыми средствами. Сектантская пропаганда обращена не к уму или сердцу человека, не к высшим его побуждениям, а к страстям, к подсознанию человека, через навязывание своего вероучения в формах, исключающих рациональное осмысление.

2. В сектах наличествует двойное учение: одно -- для рекламы своей секты, для придания ей «человеческого лица», а другое -- для внутреннего пользования. Религиозные учения, навязываемые сегодня российским гражданам, в конечном счете направлены на разрушение традиционной российской культуры, а потому всегда будут маскироваться под общепризнанные ценности.

3. Наличие иерархии. Для ознакомления со скрываемым учением человеку нужно быть посвященным на определенную ступень иерархии в секте. Организация всех сект строго иерархична. Например, в секте преподобного Муна существует лестница из многих семинаров -- вводный, однодневный, двухдневный, трехдневный, семидневный, двадцатидневный, а также сложная система членства и участия в деятельности секты.

Иерархичность позволяет держать под строгим контролем и направлять действия членов секты на всех ее ступенях и не допускать критического отношения ни к учению секты, ни к ее лидерам. В секту легко попасть, но трудно выйти из нее. Существует определенный компрометирующий человека материал, собираемый при вступлении в секту на особых процедурах «исповеди» или анкетировании; кроме того, вступивший в секту должен совершить поступок, ставящий его вне традиционных общественных и нравственных связей: отречься от родителей, от веры своих предков, отказаться от принадлежащего ему личного имущества, признать всю свою предшествующую жизнь ошибкой; желающие покинуть секту подвергаются давлению и преследованию со стороны своих бывших «собратьев».

4. Программирование сознания. Членами сект становятся преимущественно люди с неустойчивой психикой, не имеющие ясных нравственных критериев, духовных и культурных знаний. Такие люди, ищущие, но не могущие найти твердых оснований в духовной жизни, как правило, легко внушаемы, то есть готовы отказаться от своей свободы и принять установки своих учителей. При этом человек как бы избавляется от ответственности за собственную жизнь. В результате он оказывается в полной зависимости от сектантского учения, участия в собраниях секты и указаний «учителя» или лидеров секты Специалисты сравнивают сектантскую зависимость с наркотической.

5. Претензия на исключительность. Членам секты внушается мысль о том, что только они -- единственно праведные «избранники Божии», что все окружающие люди -- существа «второго сорта», обреченные на погибель потому, что не разделяют учений секты. Особенно это характерно для сект оккультного направления, где особый упор делается на «самосовершенствование», то есть развитие в себе «паранормальных» способностей, отличающих членов секты от обычных людей.

6. Тоталитаризм, то есть контроль над многими, а в идеале -- над всеми сферами жизни человека. Для этого используются особые поселения сектантов в домах или квартирах, переоборудованных под «монастыри», вовлечение членов секты в непрерывную напряженную деятельность, не оставляющую возможности критически осмыслить сектантское вероучение и личности лидеров. Власть над членами секты является важнейшей целью сектантской верхушки. Ведь результатом такой власти является контроль над имуществом сектантов, их временем и силами, членами их семей.

Секты, действующие сейчас в России, можно классифицировать следующим образом:

1. Конфессии, или секты, являющиеся относительно традиционными для России - католики, баптисты, адвентисты, лютеране и др.

2. Тоталитарные секты псевдобиблейской ориентации - «Церковь Христа», «Новоапостольская церковь», харизматические движения.

3. Секты, претендующие на обладание новым «откровением» - «мормоны» (или «Церковь Иисуса Христа святых последних дней»), иеговисты, «Белое братство», «Богородичный центр», движение Муна (или «Церковь объединения»), Аум Сенрике, «Церковь последнего Завета» лжехриста Виссариона и др.

4. Учения и секты, имеющие оккультный характер, ставящие своей задачей развитие в человеке паранормальных и экстрасенсорных способностей: целители и колдуны, восточные культы - кришнаизм, йогическая практика, трансцендентальная медитация, неоведантизм, теософия, антропософия, «живая этика Рерихов», секта сайентологии Рона Хаббарда (центр «Дианетики»), астрология, неоязыческий центр «Ювенир» и др.

5. Сатанинские культы, носящие изуверский характер и опирающиеся в основном на молодежь. В такие группы молодых людей толкают юношеский нигилизм, отрицание авторитета родителей и Бога, жажда безнаказанности. Вербовка в них осуществляется на различных молодежных сборищах, где ребят привлекают оккультными фокусами или наркотиками. Иногда сатанисты прячутся под вывесками философских или культурных обществ. Подростков соблазняют обещанием чудесной силы, полной свободы, обогащением сексуального опыта. Девиз - «делай все, что хочешь, ты имеешь право на все и можешь убить тех, кто посягает на твои права». Все моральные преграды сознательно нарушаются, безнравственность возводится в принцип, сила и безжалостность - в культ.

 

Ценности и антиценности.

Ценность это все то, что имеет положительную значимость для человека, общества. Антиценность – все то, что имеет отрицательную значимость для человека, общества.

 

Выявление ценности и антиценности происходит с помощью оценки.

 

Мир ценностей и антиценностей исключительно богат на протяжении жизни человека происходит изменения количественного состава того и другого мира. Появляются новые ценности, но к сожалению и антиценности. Происходят переоценка ценностей, переоценка может идти по пути выявления подлинных ценностей и избавления от антиценности. Это зависит в первую очередь от того к какому типу культуры приобщен человек, какой тип культуры доминирует в обществе. Сегодня, к сожалению, начинает доминировать массовая культура, которая вольно или невольно принуждает принимать в качестве ценностей многие антиценности.

 

Оценка включает в свой состав 3 элемента: предмет оценки, основание оценки, субъект оценивания.

 

Предмет – это то, на что направлена оценка. Предметом может быть практически все что угодно, что имеет положительную значимость для субъекта оценки.

 

Основаниями оценки – самый сложный элемент оценки. Оно может быть выражено явно, или быть скрытным, неявным. Основание оценки могут быть потребности, интересы, установки, стереотипы, привычки, а также нормы и другие ценности. Оценки выявляет объективные свойства предмета оценки. Особенности характеристики основания оценки высвечивают особенности и самого человека – каковы его потребности, вкусы, идеалы, стереотипы, привычки, характер и др. поэтому оценка имеет и субъективную сторону – показывает человека. Человек не столько то, что он знает, сколько то, что он предпочитает, что ему надо, что он выбирает и почему он это делает. Поэтому человека надо поставить в разные ситуации и посмотреть что человек выбирает, как относится к различным предметам, явлениям, ситуациям. (Как поет В. Высоцкий: «Если друг оказался вдруг и не друг и не враг, а так, друга в горы тяни…»)

 

Субъектом оценки может быть человек, та или иная группа людей или все общество.

 

Многообразие потребностей и интересов личности и общества выражается в сложной системе ценностей, которые классифицируются по разным основаниям.

 

По содержанию различаются ценности, соответствующие представлениям о подсистемах общества; материальные (экономические), политические, социальные и духовные. Каждая из подсистем распадается на элементы, предполагающие собственную классификацию. Так, материальные ценности включают производственно-потребительские (утилитарные), ценности, связанные с отношениями соб­ственности, быта и т.п. Духовные ценности включают нравственные, познавательные, эстетические, религиозные и т.п. идеи, представления, знания.

 

 

Ценности имеют конкретно-исторический характер, они соответствуют тому или иному этапу развития общества либо представляют ценности различных демографических групп (молодежь, старшее поколение), а также профессиональных, классовых, религиозных, политических и иных объединений. Неоднородность социальной структуры общества порождает неоднородность, и даже противоречивость ценностей и ценностных ориентации. В этом смысле ценности суть предметная форма существования социальных отношений.

 

Вопрос 21