Цитата - чужой текст в авторском тексте; каждому пишущему и в особенности начинающему нужно иметь записную книжку

5. Прежде чем вплотную сесть писать, важно накопить строительный материал - факты, поступки, меткие слова, наброски, детали для словесных портретов и картин природы, отдельные цитаты, меткие пословицы и поговорки, афоризмы великих. (М. Горький)

6. Язык особенно требует тщательного отбора всего лучшего, что в нем есть, - ясного, точного, красочного, звучного и дальнейшего любовного развития этого лучшего (М. Горький).

7. Кропотливого труда требует работа над языком - стремление наиболее точно выразить то, что ты видишь, что выкристаллизовалось в твоем сознании… В языке огромное море слов, понятий; для выражения любой мысли, образа напрашиваются десять, пятнадцать, двадцать слов … но выбрать надо одно - единственное, с предельной правдивостью способное передать именно твою мысль. (А. Фадеев)

8. Слова - выражение мысли... и поэтому слово должно соответствовать тому, что оно выражает (Л. Толстой)

9. Хорошо читать - это значит рассуждать, это значит мыслить вместе с автором. (М. Рыбникова)

10. Для того, чтобы усовершенствовать ум, надо больше размышлять, чем заучивать (Р. Декарт)

11. Есть пятьдесят способов сказать слово “Да” и пятьсот способов сказать слово “Нет”, а для того, чтобы написать эти слова есть один способ.
(Б. Шоу)

 

Задание 82. Выберите тему для устного или письменного публичного выступления, руководствуясь информационной справкой о сборе материала для публичного выступления. Устно ответьте, как по их содержанию можно конструировать текст. Прочитайте выписки из записных книжек, например, А.П. Чехова, К. Симонова.

Информационная справка

- Тема - вопрос, проблема, которые разрешает автор.

- Прежде чем начать писать, нужно ответить на три вопроса: что писать, как писать, для чего, кого писать.

- Тема определена ответом на вопрос что писать?

- Основная мысль текста - ответ на поставленный вопрос.

- Текст может включать эпиграф. Эпиграф - чужое высказывание, цитата, поговорка, пословица, афоризм, подчеркивающий основную мысль текста.

-Краткое сформулированное основное положение публичного выступления, которое автор намерен развивать, доказывать, защищать или опровергать отражено в плане, тезисах. План, тезисы связаны внутренней логикой, последовательностью раскрытия темы, основной мысли текста.

 

Задание 83. Проанализируйте выступление К.Д. Бальмонта. Работайте с таблицей.

К молодым поэтам

Ко мне часто приходят гости, с которыми я не знаю что делать. Юноша, молодой поэт, девушка, молодая поэтесса. Придут и спрашивают, есть ли у них талант и надо ли печатать то, что они пишут <…>

Мне хотелось бы, чтоб никогда меня никто не спрашивал, есть ли у него талант. На самом деле, ведь глупо спрашивать кого-либо другого, умен я или нет. Каждый это пусть сам знаетпро себя. Не более находчиво и спрашивать, есть у меня талант или нет. Творчество есть нечто глубоко интимное, внутреннее, личное<…>

Вопрос: «печататься ли мне?» — равносилен вопросу: «жениться ли мне? выходить ли замуж?» Опять-таки кто полюбил воистину, не будет об этом робко спрашивать папу и маму, а со спокойной и глубокой твердостью заявит отцу и матери или с нежностью сообщит им, что совершилось великое таинство сердца, и никакая сила не должна и не может разлучать двух любящих -любимых.

Затем, если предположить, что я могу в точности рассмотреть, есть ли дар в таком-то начинающем писателе, какой смысл в том или ином моем приговоре? Если я скажу: «есть, пишите», это будет лишь тавтология, ибо талантливый человек все равно не может не выразить свой талант. Если я скажу: «нет таланта, не пишите», бездарный человек, чего-либо захотевший, еще упрямее, нежели человек талантливый, и, конечно, он меня не послушается и будет писать еще азартнее.

Но, кроме того, как же я могу в точности рассмотреть, есть здесь талант или нет. Один начинает бледно, а из него выходит мастер исключительный: пример тому — Тургенев. Другой начинает блестяще, а из него ровно ничего не выходит; примеров тому неисчислимое множество так называемых гениальных детей и подростков, из которых образуются тщеславные тупицы с вывихнутым мозгом. И если талантливому юноше я ошибочно скажу: «таланта нет», я только причиню ему боль напрасную И если я ошибкой скажу бездарному: «есть талант», я только поощрю безбожное посягательство на красоту божеского слова<…>

Нет, уж пусть лучше буду я сам знать свою душу, свой талант, свое творчество, свою любовь. А другой в этом никто не указка.

Я могу, однако, высказывать общие мысли о том, что такое творчество вообще и как творит и работает истинный поэт, как растет и расцветает веселящий душу цветок.

Поэт — стихия. Ему любо принимать разнообразнейшие лики, и в каждом лике он самотождественен. Он льнет любовно ко всему, и все входит в его душу, как солнце, влага и воздух входят в растение. <…> Поэт есть голос времен, он — послушное орудие мировых свершений, он росинка, которой радостно напоить подорожник, он свирель, без которой нельзя любить красиво, боевая труба, под звуки которой весело идут на смерть.

<…> Поэт открыт душою миру, а мир наш — солнечный, в нем вечно свершается праздник труда и творчества, каждый миг создается солнечная пряжа, и кто открыт миру, тот, всматриваясь внимательно вокруг себя в бесчисленные жизни, в несчетные сочетания линий и красок, всегда будет иметь в своем распоряжении солнечные нити и сумеет соткать золотые и серебряные ковры.

Поэт — облако. Но да вспомнить, кто хочет это понять, как создается облако, сколько малых капель сочетаются в долгой работе своим воздушным дыханием, прежде чем мы увидим белое руно, которое посереет, и потемнеет, и отяжелеет, и раскинется чудовищем, чтоб затем заиграла алая молния и в музыке грома возникла серебряная пляска дождя.

Поэт — цветок. Но сколько подземных минут знают корни растения, прежде чем оно расцветет необманчивой алою чашей, и голубой звездой, и белым бокалом лилии. Лишь в таинстве молчания и долгой ощупи, лишь в глубинах почерпает растение силу сиять победным приветом вышине.

<…> Стих должен быть крепким. А для этого нужно скрутить себя. Уметь в весенний свой день сидеть над философской книгой, и английским словарем, и испанской грамматикой, когда так хочется кататься на лодке и, может быть, можно с кем-то целоваться. Уметь прочесть и 100, и 300, и 3000 книг, среди которых много-много скучных. Полюбить не только радость, но и боль. Молча лелеять в себе не только счастье, но и вонзающуюся в сердце тоску. И в годину несчастия своей родины не убегать от них, а вбирать их в себя.

<…>Долго ждать, долго молчать, но, заговорив, иметь что сказать.

 

Тема, подтемы (микротемы) публичного выступления

Риторические критерии выбора темы

1. Соответствие темы интересам аудитории, интеллектуальному и возрастному уровню адресатов. 2. Профессиональный выбор темы - сказать новое, не чужое, не избитое, не тривиальное, поставить проблему. 3. Учитывать требования к полноте, конкретности раскрытия темы (широкая, узкая тема) 4. Выбранная тема должна соответствовать целеполаганию автора. 5. Выбранная тема должна быть поле­мична, в ее развертывании возможна борьба мнений, разных точек зрения. Формулировка темы - яркая, выразительная, обзорная, афористичная, ми­нимальная по использованию языковых средств: слова, словосочетания, предложения. Оценка темы: а)Тема раскрыта: в тексте представлен фактический, теоретический, практический материал, приведено достаточное количество аргументирующего авторского материала; затронуты актуальные аспекты проблемы, представлены временные границы; б) Тема не раскрыта: тема не соответствует большинству из критериев оценки темы.

 

■ Задание 84. Рассмотрите и заполните своими примерами таблицу «Русская тропика: изобразительно-выразительные средства русского литературного языка». Работайте со словарем, используйте публичные речи по вариантам, подготовленным преподавателем или индивидуально.

 

Тип тропа	Значение тропа	Употребление в ораторской речи
Перифраз
Аллюзия
Метафора
Аллегория
Олицетворение
Ирония
Гипербола
Литота
Эпитет
Сравнение

 

■ Задание 85. Рассмотрите таблицу «Риторические фигуры речи». Найдите объяснение риторических фигур в словаре. Поработайте над публичными выступлениями об А.С.Пушкине И.С.Тургенева и Ф.М.Достоевского

 

Тип риторической фигуры	Значение	Употребление в ораторской речи
1. Риторическое обращение, риторические высказывания, риторические вопросы, в речах призывных, убеждающих, остро полемичных	Указание на адресата речи, привлечение внимания к предметам речи.
2. Период
3. Параллелизм
4. Гипербола
5. Антитеза
6. Анафора
7. Оксюморон
8. Градация
9. Инверсия
10. Умолчание

 

Пушкин.

Речь по поводу открытия памятника А. С. Пушкину в Москве.

Пушкин есть явление чрезвычайное и, может быть, единственное явление русского духа, сказал Гоголь. Прибавлю от себя: и пророческое. Да, в появлении его заключается для всех нас, русских, нечто бесспорно пророческое. Пушкин как раз приходит в самом начале правильного самосознания нашего, едва лишь начавшегося и зародившегося в обществе нашем после целого столетия с петровской реформы, и появление его сильно способствует освещению темной дороги нашей новым направляющим светом. В этом-то смысле Пушкин есть пророчество и указание.

В «Онегине», в этой бессмертной и недосягаемой поэме своей, Пушкин явился великим народным писателем, как до него никогда и никто. Он разом, самым метким, самым прозорливым образом отметил самую глубь нашей сути, нашего верхнего над народом стоящего общества. Отметив тип русского скитальца, скитальца до наших дней и в наши дни, первый угадав его гениальным чутьем своим, с историческою судьбою его и с огромным значением его и в нашей грядущей судьбе, рядом с ним поставив тип положительной и бесспорной красоты в лице русской женщины, Пушкин, и, конечно, тоже первый из писателей русских, провел пред нами и в других произведениях этого периода своей деятельности целый ряд положительно прекрасных русских типов, найдя их в народе русском. Главная красота этих типов в их правде, правде бесспорной и осязательной, так что отрицать их уже нельзя, они стоят, как изваянные. Еще раз напомню: говорю не как литературный критик, а потому и не стану разъяснять мысль мою особенно подробным литературным обсуждением этих гениальных произведений нашего поэта. О типе русского инока-летописца, например, можно было бы написать целую книгу, чтоб указать всю важность и все значение для нас того величавого русского образа, отысканного Пушкиным в русской земле, им выведенного, им изваянного и поставленного перед нами теперь уже навеки в бесспорной, смиренной и величавой духовной красоте своей, как свидетельство того мощного духа народной жизни, который может выделять из себя образы такой неоспоримой правды. Тип этот дан, есть, его нельзя оспорить, сказать, что он выдумка, что он только фантазия и идеализация поэта. Вы созерцаете сами и соглашаетесь: да, это есть, стало быть и дух народа, его создавший, есть, стало быть и жизненная сила этого духа есть, и она велика и необъятна. Повсюду у Пушкина слышится вера в русский характер, вера в его духовную мощь, а коль вера, стало быть, и надежда, великая надежда за русского человека.

В надежде славы и добра

Гляжу вперед я без боязни, —

сказал сам поэт по другому поводу, но эти слова его можно прямо применить ко всей его национальной творческой деятельности.

Вспомните странные стихи:

Однажды странствуя среди долины дикой...

Это почти буквальное переложение первых трех страниц из странной мистической книги, написанной в прозе, одного древнего английского религиозного сектатора,— но разве это только переложение? В грустной и восторженной музыке этих стихов чувствуется самая душа северного протестантизма, английского ересиарха, безбрежного мистика, с его тупым, мрачным и непреоборимым стремлением и со всем безудержем мистического мечтания. Читая эти странные стихи, вам как бы слышится дух веков Реформации, вам понятен становится этот воинственный огонь начинавшегося протестантизма, понятна становится, наконец, самая история, и не мыслью только, а как будто вы сами там были, прошли мимо вооруженного стана сектантов, пели с ними их гимны, плакали с ними в их мистических восторгах и веровали вместе с ними в то, что они поверили. Кстати: вот, рядом с этим религиозным мистицизмом, религиозные же строфы из корана или «Подражания корану»: разве тут не мусульманин, разве это не самый дух корана и меч его, простодушная величавость веры и грозная кровавая сила ее? А вот и древний мир, вот «Египетские ночи», вот эти земные боги, севшие над народом своим богами, уже презирающие гений народный и стремления его, уже не верящие в него более, ставшие впрямь уединенными богами и обезумевшие в отъединении своем, в предсмертной скуке своей и тоске тешащие себя фантастическими зверствами, сладострастием насекомых, сладострастием пауковой самки, съедающей своего самца. Нет, положительно скажу, не было поэта с такою всемирною отзывчивостью, как Пушкин, и не в одной только отзывчивости тут дело, а в изумляющей глубине ее, а в пере-воплощении своего духа в дух чужих народов, перевоплощении почти совершенном, а потому и чудесном, потому что нигде, ни в каком поэте целого мира такого явления не повторилось. Это только у Пушкина, и в этом смысле, повторяю, он явление невиданное и неслыханное, а по-нашему, и пророческое, ибо... ибо тут-то и выразилась наиболее его национальная русская сила, выразилась именно народность его поэзии, народность в дальнейшем своем развитии, народность нашего будущего, таящегося уже в настоящем, и выразилась пророчески. Ибо что такое сила духа русской народности, как не стремление ее в конечных целях своих ко всемирности и ко всечеловечности? Став вполне народным поэтом, Пушкин тотчас же, как только прикоснулся к силе народной, так уже и предчувствует великое грядущее назначение этой силы.

Знаю, слишком знаю, что слова мои могут показаться восторженными, преувеличенными и фантастическими. Пусть, но я не раскаиваюсь, что их высказал. Этому надлежало быть высказанным, но особенно теперь, в минуту торжества нашего, в минуту чествования нашего великого гения, эту именно идею в художественной силе своей воплощавшего. Да и высказывалась уже эта мысль не раз, я ничуть не новое говорю. Главное, все это покажется самонадеянным: «Это нам-то, дескать, нашей-то нищей, нашей-то грубой земле такой удел? Это нам-то предназначено в человечестве высказать новое слово?» Что же, разве я про экономическую славу говорю, про славу меча или науки? Я говорю лишь о братстве людей и о том, что ко всемирному, ко всечелочески-братскому единению сердце русское, может быть, изо всех народов наиболее предназначено, вижу следы сего в нашей истории, в наших даровитых людях, художественном гении Пушкина. Пусть наша земля нищая, но эту нищую землю «в рабском виде исходил, благословляя» Христос. Почему же нам не вместить последнего слова его? Да и сам он не в яслях ли родился? Повторяю: по крайней мере, мы уже можем указать на Пушкина, на всемирность, всечеловечность его гения. Ведь мог же он вместить чужие гении в душе своей, как родные. В искусстве, по крайней мере, в художественном творчестве, он проявил эту всемирность стремления русского духа неоспоримо, а в этом уже великое указание. Если наша мысль есть фантазия, то с Пушкиным есть, по крайней мере, на чем этой фантазии основаться. Если бы жил он дольше, может быть явил бы бессмертные и великие образы души русской, уже понятные нашим европейским братьям, привлек бы их к нам гораздо более и ближе, чем теперь, может быть, успел бы им разъяснить всю правду стремлений наших, и они уже более понимали бы нас, чем теперь, стали бы нас предугадывать, перестали бы на нас смотреть столь недоверчиво и высокомерно, как теперь еще смотрят. Жил бы Пушкин долее, так и между нами было бы, может быть, менее недоразумений и споров, чем видим теперь. Но бог судил иначе. Пушкин умер в полном развитии своих сил и бесспорно унес с собою в гроб некоторую великую тайну. И вот мы теперь без него эту тайну разгадываем

(Ф.М. Достоевский).