Повесть временных лет и предшествующие ей своды 4 страница

Особое место среди летописных источников занимают си-
бирские летописи XVII в. (Есиповская, Строгановская и Кунгур-
ская), восходящие к недошедшему «Написанию, како ириидоша
в Сибирь...». «Написание» повествовало о походе Ермака и было
составлено, вероятно, еще в конце XVI в, кем-то из полковых ка-
зацких писарей. В последнее время получила широкое распро-
странение характеристика сибирских летописей как особых ре-
дакций этой «повести». Соответственно, они лишь условно мо-
гyr относиться к летописному жанру. Скорее всего, в этом случае
можно говорить об исторических повестях, имеющих разбивку
на годы.

 

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ XI-XVII ВЕКОВ 219

Крайне редко историки привлекают и качестве источника
Синопсис Иннокентия Гизеля (издан типографским способом в
1674 г.). Это была первая попытка написать единую историю
«славянороссийского народа», происходившего из Киевской Ру-
си. Синопсис был составлен в Киеве и отражал очень важную то-
гда для Украины тенденцию единства с Россией. Синопсис, по-
добно поздним летописям, имеет компилятивный характер. На-
ряду с. Густынской летописью его создатель использовал «Исто-
рию Польши» Яна Длугоша (третья четверть XV в.), «Кронику»
Мацея Стрыйконского (1582 г.), Церковные анналы римского
кардинала Цезаря Барония (начало XVII в,). Историческая кон-
цепция И. Гизеля «не выходит за рамки архаических представле-
ний», а «его познания о древнем мире самые фантастические»³².
Общая тенденция Синопсиса заставляла Иннокентия Гизеля до-
полнять русскую историю совершенно невероятными подробно-
стями, а заодно исключать из нее все, что не соответствовало
его взглядам. Тем не менее Синопсис приобрел большую попу-
лярность как в России, так и па Украине. Он неоднократно изда-
вался (последний раз в 1861 г.). На наш взгляд, значение Сино-
псиса как исторического источника еще не до конца оценено ис-
ториками.

7. Хронографы

На смену летописям пришли иные исторические
произведения. Особую популярность и авторитет в XVII в. при-
обрели хронографы (гранографы). В них поэтапно излагалась
несмирная история от сотворения мира. Это были или перево-
ды греческих хроник, или собственно древнерусские компиля-
ции, включающие выдержки из Священного писания, греческих
хроник и русских летописей. И те и другие получили широкое
распространение еще в Древней Руси. Первые переводы визан-
тийских хронографов (их принято называть хрониками, чтобы
отличить от русских компилятивных хронографов) - Георгия
Амартола, Иоанна Малалы, Георгия Синкелла - стали известны
здесь еще в XI в. На их основе была составлена первая русская
историческая компиляция - Хропоногаф по великому изложению.
Кроме Начального свода 90-х годов XI в., к нему восходят хроно-
графические и Толковая палеи, Троицкий хронограф и Еллин-
ский летописец второй редакции. По мнению О.В. Творогова,
Хронограф по великому изложению был «своего рода объединя-
ющим центром, вокруг которого группировались другие памят-
ники исторического жанра»³³. «Великим изложением», очевид-

 

220 РАЗДЕЛ 1

но, называлась Хроника Георгия Амартола, на которую прежде
всего и опирался составитель Хронографа по великому изложе-
нию. В него вошли также фрагменты из VII и IX книг Хроники
Иоанна Малалы, некоторые апокрифы и фрагменты неустанов-
ленного источника, повествовавшего об Иудее в эпоху римского
владычества. Хронограф по великому изложению - краткий кон-
спект всемирной истории, однако в центре внимания его соста-
вителя (или составителей), несомненно, была Священная и цер-
ковная история.

Не позднее середины XIII в. был создай хронографический
свод, опиравшийся на Хронику Иоанна Малалы (в него почти
полиость вошли VI-Х книги Хроники) и дополненный фрагмен-
тами из библейских книг, «Александрии», а также «Истории Иу-
дейской войны» Иосифа Флавия. Традиционно его принято на-
зывать Иудейским хронографом. К нему восходят сохранившиеся
списки Архивского и Виленского хронографов.

Не позднее начала XV в. (видимо, в XIII-XIV вв.) появились
Еллинский летописец (архетипная или первая редакция) и Троиц-
кий хронограф. Более точной датировке они не поддаются, по-
скольку составлены из заведомо более древних источников и ли-
шены внутренних датирующих признаков. Троицкий хронограф
не имеет продуманной и оправданной композиции. По существу,
это - расширенная редакция Хронографа по великому изложе-
нию. В основе же Еллинского хронографа лежат полные тексты
хроник Георгия Амартола и Иоанна Малалы, а также ветхозавет-
ных III и IV книг Царств. По принципам составления и структу-
ре он близок Иудейскому хронографу и отражает начальную ста-
дию развития древнерусской хронографии. Помимо указанных
источников оба хронографа в разных комбинациях использова-
ли библейские книгу пророка Даниила с толкованиями Римско-
го епископа Ипполита, книгу пророка Иеремии, а также Сказа-
ние о Софии Цареградской, Житие свв. Константина и Елены и
другие памятники.

Следующим хронографическим сводом был Еллинский летопи-
сец второй редакции, созданный в середине XV в. (дошел в девяти
списках XV-XVI вв.). Его составитель продолжил изложение
Хроники Амартола до 1391 г., включив в число источников крат-
кийперечень византийских императоров, известный по различ-
ным сборникам начиная с XV п., и летопись, близкую к москов-
скому своду 1448 г. Кроме того, изложение было дополнено све-
дениями по истории церкви, заимствованными из разных источ-
ников. В отличие от предыдущих, эта редакция представляет со-
бой цельный текст, имеющий связное изложение. Все повество-
вание разбито на краткие статьи, соответствующие периодам

 

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ XI-XVII ВЕКОВ 221

правления того или иного царя или императора. Тем самым бы-
ла заложена основа структуры Русского хронографа.

Он был составлен на рубеже XV-XVI вв. Древнейший вид
Русского хронографа представлен Хронографом 1512 г. Помимо
сведений из всемирной истории, в него вошло значительное ко-
личество известий, касающихся русской истории (в основном за-
имствования из Сокращенных сводов конца XV в.). Видимо, это
было связано с оформлением идеи Руси - «третьего Рима». Это
удивительно гармоничное и стройное - в композиционном и
стилистическом планах - произведение. Вместе с тем, по мне-
нию О.В. Творогова, Хронограф 1512 г. «подобен крепости,
строившейся в течение многих лет и отразившей в своем совре-
менном виде замыслы и вкусы нескольких поколений строите-
лей»³⁴. Его составители стремились, судя по всему, создать свое-
образную историческую энциклопедию, «научный» труд. И эта
задача была ими успешно выполнена.

Хронограф 1512 г. получил очень широкое распространение.
К настоящему времени выявлено более 130 его списков XVI -
первой трети XVIII в. Он был использован при составлении ли-
цевого летописного свода, а также более поздних редакций Рус-
ского хронографа.

В Хронографе Западнорусской редакции, отсутствует вся библей-
ская история, история стран Востока и Руси. Зато он имеет об-
ширное продолжение, излагающее по Хронике Мартина Бель-
ского историю западноевропейских и западнославянских госу-
дарств с XI в. по 1527 г. Считают, что это объясняется стремле-
нием дополнить уже существовавший Никоновский свод «обзо-
ром исторических событий европейских народов»³⁵. Хронограф
Пространной редакции не сохранился. Известны лишь восходя-
щие к нему списки Хронографа 1599 г. и Хронографа 1601 г. Ос-
новная задача, которую ставили перед собой его создатели, -
расширить объем излагающейся информации, не изменяя осно-
вы. В этой редакции достаточно ясно прослеживается процер-
ковная тенденция.

Расцвет хронографического жанра относится к XVII в. Соз-
данные в первой четверти столетия редакции 1617 и 1620 гг. раз-
ных типов, многочисленные «хронографы особого состава» по-
степенно вытеснили хронографы XVI в. и почти полностью за-
менили собой летописи.

В хронографах не только излагались исторические события.
В них содержались сведения естественно-научного характера,
пересказывались произведения античной литературы, приводи-
лись выдержки из святоотеческих произведений, христианские
апокрифы, агиографические данные. Это были своего рода сре-

 

222 РАЗДЕЛ 1

дневековые энциклопедии. К сожалению, историки редко при-
бегают к хронографическим материалам. Между тем использова-
ние их в работах по истории древней Руси очень важно, тем бо-
лее что сюжеты, образы и характеристики, почерпнутые из хро-
нографов, широко применялись в летописании. Поэтому верно
понять летописные сообщения зачастую невозможно без обра-
щения к хронографическим компиляциям, которыми пользова-
лись летописцы.

ГЛАВА 2

Законодательные источники

1. Памятники законодательства
как исторический источник
и методы их изучения

ОДНОЙ из важнейших политических функций
государства является право формулировать новые нормы жизни
общества, издавать законы. Система законодательства непосред-
ственно отражает деятельность государственных институтов по
осуществлению этой функции. Именно поэтому изучать полити-
ческую историю невозможно без документов, зафиксировавших
совокупность всех правовых норм, которые действуют в данном
государстве и регулируют отдельные сферы социальных отноше-
ний. Политико-юридическая система, которая отражается в за-
конодательстве, является наиболее общей формой социального
контроля за поведением человека. По словам В. Бергера, она об-
разует «внешний» концентрический круг социального давления
на человека. Наиболее же «тесным» и - соответственно - жест-
ким оказывается круг личных связей человека (прежде всего его
отношения в семье), которые peгулировались не светскими зако-
нодательными памятниками, а нормами канонического права.

С официальным законодательством человек в добуржуазном
обществе сталкивался нечасто. Видимо, с этим связана размы-
тость в древности понятия о законодательном памятнике: все
ранние законы передаются в окружении текстов, не имеющих
собственно юридического характера. Большая же часть повсе-
дневных отношений средневекового человека с окружающими
регулировалась нормами обычного права, попросту говоря, тради-
цией. Она слабо рефлексировалась и, как правило, не находила
отражения в памятниках письменного права, поскольку не нуж-

 

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ XI-XII ВЕКОВ 223

далась в санкции (утверждении законодательной властью). По-
добная фиксация - в виде исключения - была возможна в основ-
ном в тех случаях, когда обычай приходил в противоречие с но-
выми отношениями, формирующимися в обществе, и нуждался
в некоторой корректировке. Нормы обычного права могли рас-
сматриваться в качестве источника письменных правовых норм,
которые были призваны регулировать либо отношения между
новыми, прежде не существовавшими социальными группами,
либо новые отношения, в которые не вступали члены традици-
онного общества.

Роль традиции - обычного права в древней Руси, судя по
всему, была особенно велика, поскольку в силу ряда культурно-
исторических причин здесь отсутствовала рецепция римского
права, заложившая основы правовых отношений средневеко-
вых государств Западной Европы. В какой-то степени роль, эк-
вивалентную римскому праву, на Руси играли правовые нормы,
зафиксированные в Библии. К сожалению, история канониче-
ского права и его место в социальной жизни древней Руси изу-
чены пока недостаточно. Основное внимание исследователей
по ряду причин в дореволюционной и советской России было
обращено па социально-политические и социально-экономиче-
ские отношения, регулировавшиеся преимущественно нормами
уголовного и цивильного права. Пробудившийся в последние го-
ды интерес к истории русской повседневности заставляет вни-
мательнее относиться к памятникам канонического и церковно-
го права па Руси.

При изучении законодательных источников следует пом-
нить, что каждая правовая норма и закон в целом формулируют
желательные «стандарты» поведения и поступков. Однако из
этого следует, что, пока действует данный закон, соблюдение за-
фиксированных в нем норм не стало общим правилом. В то же
время законы несколько запаздывают относительно самих при-
чин, породивших необходимость формулирования новых пра-
вил отношений людей между собой, а также между членами дан-
ного сообщества и государством. Кроме того, нельзя забывать,
что, по крайней мере, до середины XVII в. на Руси ни один за-
кон никогда полностью не выполнялся. Одной из важнейших
причин такого положения было отсутствие со стороны государ-
ства возможности контролировать выполнение закона не только
па местах, по и в столице. Соответствующих структур аппарата
власти (как, впрочем, и самого аппарата как такового) просто не
было. Все это задает определенную специфику в изучении зако-
нодательных источников и использовании информации, полу-
ченной из них в историческом построении.

 

224 РАЗДЕЛ 1

Определенные сложности в изучении ранних законодатель-
ных источников вызывает разделение их на отдельные статьи.
При этом учитываются киноварные заголовки, инициалы (или
пропуски для них), грамматическая структура фраз. От того, на-
сколько точно осуществлено членение текста, во многом зави-
сит верное понимание как отдельных правовых норм, так и об-
щего смысла законодательного источника.

Не менее сложной оказывается проблема определения, как
«работали» (и работали ли вообще) та или иная правовая норма
и законодательство в целом. Здесь на помощь приходит сравне-
ние правовых норм с данными актового источниковедения и
нарративных источников. В тех случаях, когда это возможно,
желательно также привлекать для решения этого вопроса запис-
ки иностранцев, часто обращавших внимание на особенности су-
допроизводства в России.

2. Памятники светского права

«Русская Правда»

Начальные фазы законотворчества в Древнерус-
ском государстве практически не отразились в дошедшем до нас
комплексе письменных источников. Исключением являются
ссылки на статьи некоего Закона Русского, которые встречаются в
договорах Руси с греками (6415/907 г.: «Олга водивше на роту, и
мужи его по Рускому закону кляшася...»; 6420/911 г.: «Аще ли уда-
рит мечем, или бьеть кацем любо сосудомъ, за то ударение или
бьспье да вдасть литръ 5 сребра по закону рускому»; 6453/945 г.:
«аще украденное обрящеться продаемо, да вдасть и цену его су-
губо, и тъ показъненъ будеть по закону гречьскому, и по уставоу и
по закону рускому», «аще ли от нея [кубары] возметь кто что, ли
человека поработить, или убьеть, да будеть повиненъ закону ру-
ску и гречьску», «ци аще ударить мечемъ, или копьемъ, или ка-
цемь любо оружьемь русинъ гречина, или грьчинъ русина, да то-
го деля греха заплатить сребра литръ 5 по закону рускому»). На
основании сопоставления этих статей с нормами позднейших за-
конодательных памятников (прежде всего с Русской Правдой)
М.Б. Свердлов попытался реконструировать этот источник. По-
добные реконструкции можно рассматривать пока лишь в каче-
стве рабочих гипотез. Обращает на себя внимание то, что в упо-
мянутых статьях используются греческие единицы веса (литры).
Впрочем, это могло быть связано с тем, что договоры с Византи-
ей попали в летопись в виде переводов с греческого. В литерату-
ре широко распространено мнение, что Закон Русский предста-

 

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ XI-XVII ВЕКОВ 225

влял запись норм обычного права восточных славян. Насколько
обоснованна такая точка зрения, сказать трудно. Тем не менее
считается, что именно Закон Русский лег в основу первых до-
шедших до нас памятников письменного права Древней Руси, ко-
торые принято обобщенно называть Русской Правдой.

Древнейшим из них является Краткая Правда (20-70-е годы
XI в.). Она представляет собой кодекс норм прецедентного пра-
ва. Всеми этими нормами, видимо, регламентируются отноше-
ния в пределах княжеского (позднее также и боярского) хозяй-
ства, вынесенного за пределы официальной столицы государст-
ва. Возможно, это определило и название самого памятника
«Правда роськая» (от раннего значения слова «русь» - дружинни-
ки). Косвенным подтверждением такой догадки может служить
то, что в ряде списков Русскую Правду продолжает Закон Суд-
ный людей («людьми» в Древней Руси называли подданных).
Именно в княжеско-дружинной среде складывались новые соци-
альные отношения, не регламентируемые традицией: между са-
мими дружинниками, между дружинниками и «служебной орга-
низацией», между князем и слугами, князем и свободными кре-
стьянами-общинниками. Все остальное население Киевской Руси
в обыденной жизни, скорее всего, продолжало руководствовать-
ся нормами обычного права, нигде не записанными. О них мож-
но судить лишь по косвенным следам, сохранившимся в Русской
Правде, Самым ярким из них является, несомненно, обычай
кровной мести, об ограничении которого говорится уже в пер-
вой статье Краткой Правды.

Краткая Правда сохранилась в двух списках XV в. (в составе
Новгородской I летописи младшего извода) и 11 списках
XVIII-XIX вв. Ее текст помещен в статье 6521 (1016) г. после со-
общения о том, что Ярослав Мудрый дал новгородцам Правду и
Устав - за помощь в борьбе против Святополка Окаянного. Текст
Русской Правды - явно вставной - в старшем изводе Новгород-
ской I летописи отсутствует.

По структуре и источникам, которые вошли в ее состав,
Краткую Правду принято делить на Правду Ярослава (первые 17
статей по разбивке М.Н. Тихомирова; в самих текстах деления
на статьи нет) и Правду Ярославичей. Существование Правды
Ярослава основывается на формальном признаке (ее текст пред-
шествует записи о съезде Ярославичей, на котором они «устави-
ли Правду руськои земли»). Однако в более поздней Простран-
ной Правде, в которой запись о съезде сыновей Ярослава приво-
дится, скорее всего, в первоначальном виде, речь идет только об
отмене кровной мести и замене се денежным штрафом, «а ино
все якоже Ярослав судил, такоже и сынове его уставиша». Это да-
8 — 4463

226 РАЗДЕЛ 1

ет основания для сомнений о существовании Правды Ярослави-
чей. Из состава Правды Ярослава иногда выделяются первые 10
статей, которые, по мнению М.Н. Тихомирова, составляли Древ-
нейшую Правду. Считается, что она была составлена в Новгоро-
де около 1016 г. В 1036 г. на ее основе была создана Правда Яро-
слава. После его смерти (около 1072 г.) во время съезда в Выш-
городе Ярославичи дополнили ее еще рядом статей (до ст. 26).
Новую редакцию Правды связывают с городскими восстаниями
1068-1071 гг., поскольку в нее вводятся повышенные денежные
штрафы за убийство княжих людей. Остальные статьи Краткой
Правды, отчасти повторяющие нормы Древнейшей Правды,
принято считать дополнительными, введенными позднее. К бо-
лее позднему времени относят также Покон вирный, устанавлива-
ющий нормы прокорма сборщиков судебных платежей, и Урок
мостникам, определяющий расценки за мощение новгородских
улиц (оба датируются первой половиной XII в.). Несмотря на,
возможно, составной характер, Краткая Правда рассматривает-
ся как единый цельный памятник, возникший в результате целе-
направленного редактирования ее текста на рубеже XI-XII вв.

Появление первого памятника письменного права, вероят-
но, было вызвано тем, что именно в княжеском окружении нача-
ли формироваться новые, нетрадиционные социальные отноше-
ния, не подпадавшие под обычные нормы. Основой «официаль-
ного», «необычного» законодательства могли выступать как пе-
реработанные древние правовые памятники (типа Закона Рус-
ского) и традиционные нормы права, так и нормы принципиаль-
но новые, заимствованные, скорее всего, из наиболее авторитет-
ного - для князя и его окружения - источника, Священного пи-
сания. О том, что именно библейские нормы легли в основу
письменного законодательства, можно судить хотя бы по очевид-
ным параллелям статей Русской Правды и ветхозаветных тек-
стов:

1)А иже межу переореть любо пе-
ретес, то за обиду 12 гривне.
Краткая Правда. Ст. 33*.

2)Аще оубьють татя на своемъ дво
ре, любо оу клети, или оу хле-
ва, то той оубитъ; аще ли до

1)Не нарушай межи ближнего тво-
его, которую положили пред-
ки в уделе твоем, доставшемся
тебе в земле, которую Господь
Бог твой дает тебе во владе-
ние.

Bmoрозаконue 19:14.

2)Если кто застанет пора подкапы-
вающего и ударит его, так что
он умрет, то кровь не вме-

*Разбивка текстов на статьи дается по М.Н. Тихомирову.

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ XI-XVII ВЕКОВ 227

спета держать, то вести его на
княжь двор; а оже ли оубьють,
а люди боудоуть видели свя-
занъ, то платити и немь.

Краткая Правда. Ст. 38

3)Аже кто оубисть княжа мужа в
разбои, а головника не
ищють, то виревную платити,
въ чьей же верви голова ле-
жить то 80 гривенъ; паки ли
людин, то 40 гривен.

Пространная Правда. Ст. 3.

нится ему; но если взошло над
ним солнце, то вменится ему
кровь.

Исход 22: 2-3

3)Если в земле, которую Господь,
Бог твой, дает тебе во владе-
ние, найден будет убитый, ле-
жащий на поле, и неизвестно,
кто убил его, то пусть выйдут
старейшины твои и судьи твои
и измерят расстояние до горо-
дов, которые вокруг убитого;
и старейшины города того, ко-
торый будет ближайшим к уби-
тому...

Bmoрозаконue 21:1-4

Как видим, нормы Священного писания на древнерусской
почве претерпели определенные изменения, что вполне естест-
венно. К сожалению, до сих пор не изучены ни сами эти парал-
лели, ни те трансформации, которые произошли с библейскими
правилами в Русской Правде (точнее, в Русских Правдах).

Ко второму-третьему десятилетиям XII в. обычно относится
появление Пространной Правды. М.Н. Тихомиров связывал ее
возникновение с новгородским восстанием 1207-1208 гг. и отно-
сил к началу XIII в. Известно более ста списков этого памятника
в составе Кормчих книг, Мерил Праведных и юридических сбор-
ников особого состава. Самыми ранними являются Синодаль-
ный список Кормчей (1282 г.) и Троицкий список Мерила Пра-
ведного (вторая половина XIV в.), прочие датируются
XV-XVIII вв. Все списки Пространной Правды объединяются в
три вида (извода). Синодально-Троицкий вид имел новгород-
ский протограф, возникший ранее последней четверти XIII в.
(по мнению Ю.Г. Алексеева, не позже конца XIII в.). Пушкинско-
Археографический основывался также на новгородском прото-
графе первой половины XIII в. Карамзинский вид возник в Мо-
сковской Руси начала XV в. на основе какого-то списка Пушкин-
ско-Археографичсского вида, дополненного по спискам Сино-
дально-Троицкого; он представляет интерес в основном для изу-
чения судьбы Русской Правды в XV-XVI вв. Иногда Пушкинско-
Археографический и Карамзинский виды выделяют вслед за
С.В. Юшковым в самостоятельные редакции Русской Правды.

Пространная Правда имеет самостоятельную основу, расши-
ренную текстами Краткой Правды (в переработанном виде) и
8*

228 раздел 1

Устава Владимира Всеволодовича Мономаха (1113 г.). В то же
время М.Н. Тихомиров подчеркивает, что это «единый памят-
ник, основанный на разнообразных материалах, но единовре-
менно возникший»³⁶. По объему Пространная Правда почти в
пять раз больше Краткой (почему и имеет такое условное назва-
ние). По мнению М.Н. Тихомирова, третьим источником Прост-
ранной Правды был протограф Сокращенной Правды. Однако
эту точку зрения не разделяют большинство исследователей.

Пространная Правда чаще всего рассматривается как памят-
ник новгородского гражданского законодательства, хотя количе-
ство списков и распространенность в различных юридических
сборниках позволяют относить се к общерусскому законодатель-
ству. Степень «официальности» Пространной Правды неизвест-
на.

Наиболее спорным памятником является Сокращенная Прав-
да, сохранившаяся в двух списках XVII в. Обычно ее датируют
концом XV в. В дошедшем виде Сокращенная Правда появилась,
вероятно, в Пермской земле, после присоединения ее к Москов-
скому княжеству. Большинство исследователей видят в этом па-
мятнике простое сокращение текста Пространной Правды (что
отразилось в его общепринятом названии). М.Н. Тихомиров же
считал, что Сокращенная Правда передавала ранний текст, кото-
рый лег в основу Пространной.

С начала XIV в. Русская Правда, по-видимому, начала терять
свое значение как действующий источник права. Смысл многих
юридических терминов, использовавшихся в ней, становился не-
ясным переписчикам и редакторам, что вело к искажениям тек-
ста. Уже в начале XV в. Русскую Правду перестали включать в
юридические сборники, составлявшиеся для практического при-
менения. Это свидетельствует о полной утрате ею - как единого
кодекса - правовой силы. Видимо, тогда же она начала включать-
ся в летописные своды. Косвенным подтверждением сказанного
является то, что с этого же времени текст Русской Правды пере-
стает развиваться.

Несмотря на традиционную характеристику Русской Правды
как единого памятника, на наш взгляд, более корректно рассмо-
трение Краткой, Пространной и Сокращенной Правд как само-
стоятельных источников, связанных между собой. Изучение
этих древнейших русских юридических памятников независимо
от сборников, в составе которых дошли их тексты, вряд ли мож-
но (с источниковедческой точки зрения) считать верным мето-
дическим приемом.

 

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ XI-XVII ВЕКОВ 229

Законодательные памятники XIV-XV веков

После Русской Правды наиболее полным и разно-
сторонним кодексом русского права является Псковская Судная
грамота. Она сохранилась в двух независимых друг от друга спи-
сках XVI в. - Воронцовском, включающем весь текст грамоты, и
Синодальном, содержащем только последние двенадцать статей
(по современной разбивке). Первый из них составлен в Вологде
или на Белоозере, второй - в Москве.

Происхождение Псковской Судной грамоты до сих пор вы-
зывает споры. По одной из наиболее аргументированных гипо-
тез Ю.Г. Алексеева, первая редакция грамоты, которая была со-
ставлена в 1397 г. (дата сохранилась в тексте заголовка), предста-
вляла собой свод псковских пошлин, дополненный выписками
из наиболее древнего законодательного памятника Пскова - гра-
моты Александра Невского. Впоследствии этот текст неодно-
кратно редактировался, в результате чего появилась вторая ре-
дакция 1409-1424 гг. Дошедшие до нас списки передают уже тре-
тью редакцию, которую исследователь относит ко второй поло-
вине XV в. (после 1462 г.). По существу это вторая редакция с бо-
лее поздними дополнениями, которые еще не были систематизи-
рованы. Судя по всему, к первой редакции относятся первые 50
статей, ко второй - около трех четвертей последующих 48 ста-
тей, объединенных в тематические разделы. Наконец, статьи
второй части, выпадающие из общей системы, и заключитель-
ные 22 статьи появились в ходе подготовки последней редакции.
Все три редакции - непосредственное отражение сложного про-
цесса кодификации действующего права северо-западного вече-
вого города: от самых ранних этапов складывания этого права
до последних десятилетий его существования.

Несмотря на, казалось бы, сугубо местный характер, «для
русской городской и сельской общины Псковская Судная грамо-
та играет ту же роль основного кодекса права, какую для ранне-
феодальной вотчины играет (Русская. - И.Д.) Правда»³⁷. В этом
ее главное значение как исторического источника. В отличие от
Русской Правды, сконцентрированной на юридических и соци-
ально-политических проблемах княжеского и боярского хозяйст-
ва, Псковская Судная грамота дает представление о мире город-
ских и сельских обывателей, о социально-экономическом разви-
тии русского города. Конечно, наиболее важны сведения Псков-
ской Судной грамоты для изучения истории Пскова в XIV-XV вв.
Однако в определенном смысле она имеет и общерусское значе-
ние: нормы, сформулированные в ней, фиксируются много ве-
ков спустя в крестьянской среде самых разных районов Руси.