Не анализируйте

К сожалению для нас, людей, собаки не могут говорить нам, что они хотят или в чём нуждаются на данный момент. Но в действительности, они говорят нам все время, используя язык энергии и тела. И если мы понимаем их психологию, исследуя их инстинкты, мы действительно можем выполнять их самые глубокие потребности.
Я часто имею дело с клиентами, которые взяли уже проблемную собаку из приюта, и провели месяцы, размышляя, какие страшные вещи могли случиться с ним, как с щенком, что вызвали у него такие проблемы. Они говорят о проблемных собаках: «Его, должно быть, пнула женщину на высоких каблуках, потому что теперь он боится женщин с высоким каблуком!» или «Её испугал мусорщик, так что теперь она сходит с ума каждый раз, когда подъезжает грузовик». Все это может быть правдой. Но эти владельцы говорят о своих собаках, о их страхах и фобиях, как если бы это были человеческие страхи и фобии. Как будто собаки провели всё своё свободное время, беспокоясь о мусорщиках и туфлях на высоком каблуке. Они этого не делали. Собаки не думают так, как мы. Говоря упрощенно, они просто реагируют. Эти страхи и фобии являются условными рефлексами. И любой условный рефлекс у собаки может быть безусловным, если вы понимаете основы собачьей психологии.

Позвольте мне привести вам пример - случай из первого сезона Dog Whisperer. Кейн,красивый, с мягким характером трёхлетний датский дог, который во время работы и игры на линолеуме подскользнулся и его занесло в стеклянную стену. Его владелец, Мария, услышала грохот и бросилась к нему, восклицая: «Боже мой, Кейн, ты в порядке? Ах, бедный малыш!»… И так далее, с большим количеством возбужденноэмоциональной энергии. Хотя Мария искренне была обеспокоена за благополучие Кейна, то, что она делала, лишь укрепило бедствие Кейна в тот момент. В природе, если бы Кейн был с сбалансированной собака и такой же инцидент произошел в его стае, другая собака, возможно, понюхал бы и проверила его, чтобы убедиться, что все в порядке. Тогда Кейн бы встал, отряхнулся и пошёл. Он бы пошел дальше, и, возможно, стал бы немного более осторожным на скользких поверхностях. Но из-за реакции своего владельца, Кейн связал этот минор аварии с обширной травмой. И зародилась фобии. С того дня, Кейн был в ужасе от блестящих этажей. На протяжении года, он не хотел идти на кухню, и он не мог быть доставлен в школу, где училась Мария и ранее приводила его каждый день. Он не хотел даже пойти к ветеринару, Мария всегда вынуждена была приносить с собой фрагмент ковра и раскатывать его, чтобы Кейн прошёл через зал ожидания в ветеринарной клинике.
Мария пыталась уговаривать Кейна вступить на налинолеум, но безрезультатно. Она попыталась лечить эту привязанности. Чем больше она просила и умоляла, чем больше она ласкала, ворковала и утешала, тем более упорным Кейн становился. Плюс Кейн весил 160 фунтов, так что если он не хочет пойти куда-нибудь, то ни количество, ни толкание не могло заставить его пойти. Мария подходила к фобии Кейна, возможно, как если бы Кейн был маленьким ребенком. Психолог при работе с пациентом, только недавно побывавший в авиакатастрофе, не настаивает на том, чтобы пациент сел в самолёт сразу на первом сеансе. Аналогичным образом, когда наши дети попадают в аварию, они нуждаются в утешении и сочувствии от нас. Но большинство родителей понимают, что даже дети часто реагируют абсолютно пропорцианально реакции своих родителей. Именно поэтому мы стараемся успокоить наших детей, не делая это слишком настойчиво. Но в отличие от человеческих детей, собак не будут зацикливаться на прошлом опыте, как мы делаем. Они живут в данный момент. Кейн не тратил свои дни, развивая фобию «блестящего пола», и он, естественно, отреагировал на утешения, когда произошла «авария». Но так как его владелец совместил травматический опыт с её чрезмерно возбужденноэмоциональной энергии, то получилось, что хозяин во время страх давал ему любовь каждый раз, когда он находился на блестящем полу.

Всякий раз, когда животное не может пересилить свой страх, страх может стать фобией. Кейну нужен был спокойно-напористый лидер стаи, который бы восстановил его и показал ему, что блестящие полы были совсем не страшны. Вот где я вмешался.

Во-первых, я взял Кейна на длительную прогулку со мной, чтобы связь с ним укрепилась и я смог обеспечить мою доминирующую роль. Когда я был уверен, что он видел меня своим лидером, я был готов к решению его фобии. Потому что Кейн такая большая собака – а он весит больше, чем я! - Я должен был разбежаться с ним, чтобы затащить его в коридор, где произошел первоначальный трагический инцидент. Мне понадобилось две попытки, но на второй он побежал рядом со мной и лёг на пол прежде чем он осознал, что происходит или как он здесь очутился. После того как он это осознал, он среагировал, то есть запаниковал. Он корчился, он пускал слюни - вы могли видеть ужас в его глазах. Разница в том, что на этот раз с ним был я. Я ничего не делал, но удерживал его. Я оставался спокойным, сильным и не пытался изменить его реакцию. Я не утешал его и не сюсюкал с ним, как всегда делала Мария, что только укрепило в его поведении его отрицательную реакцию. Вместо этого я сел с ним, когда он прошел через все старые эмоции - и я замечал, что страх постепенно исчезает из его глаз. Менее чем за 10 минут он стал расслаблен достаточно, чтобы начать ходить с ним по блестящему лакированному полу. Он пошатнулся рядом со мной, не уверенный в первый раз, но после нескольких проходов туда и обратно, его уверенность стала возвращаться. Мы прошли еще раз, но я остался спокойным и уверенным. Я предложил ему сотрудничать с лидером стаи и общаться с моей энергии, и это было бы нормальным решением проблемы. Через каких-то 20 минут, Кейн шагал уверенно по всем блестящим поверхностям, коих он боялся больше года.

Большое испытание произошло, когда Марие и ее сыну, Эммету, пришлось взять эту работу на себя. Мария объяснила мне, как трудно было для нее проецировать спокойно-напористую энергию, когда она так беспокилась о том, как Кейн себя чувствовал. Это естественная вещь для человека - чувствовать симпатию к другим животным, кто в беде, но собаки не нуждаются в нашем сочувствии. Они нуждаются в нашем руководстве. Мы их точка отсчета, их источник энергии. Они отражают нашу психологическую энергию, когда мы общаемся с ними. Это было довольно сложной задачей для Марии, научиться быть лидером Кейна, когда ее сердце истекало кровью за него, и она считает, её роль была его «мамой». К ее удивлению, однако, она упорно трудилась, чтобы измениться и учила как её мужа, так и сына, чтобы быть лучшими лидерами стаи.
Среди специалистов по поведению животных и психологов, технику, которую я использовал с Кейном, иногда называют «наводнением» (Прим. Flooding): продолжительного воздействие на пациента его страхом вызывает относительно высокую интенсивность, а потом расслабление. Для некоторых защитников животных, этот метод является очень спорным. Я считаю, что при работе с животными люди должны следовать своей совести. На мой взгляд, способ, которым я работал с Кейном, был не только гуманным, он был также мгновенно эффективным. С того дня, Кейн не имел больше проблем с блестящими поверхностями или любыми другыми фобиями если на то пошло. Он удивительно сбалансированный, спокойный, мирный пес.

Красота собаки заключается в том, что, в отличие от людей с психологическими проблемами, собаки двигаются вперёд, прямо сейчас, и они не оглядываются назад. Мы, люди, благословляем и проклинаем воображение, которое позволяет нам расти до высот науки и искусства, литературы и философии, но и которое может завести нас в темные и страшные места в нашем сознании. Поскольку собаки живут в настоящее время, они не держатся за прошлое, как мы. В отличие от мира Вуди Алленса, собаки не нуждаются в многолетних терапиях или продолжительных сеансах на диване, они не пытаются понять, что случилось с ними, когда они были щенками. Когда дело доходит до проблемы, они являются существами причины и следствия. Как только они были обусловлены реагировать по-новому, они не только готовы, но и в состоянии изменить своё положение. Пока мы показываем им сильное, последовательное руководство, они могут двигаться вперед и преодолевать практически любую фобию, которую по тем или иным причинам они приобрели.