Глава 8

Асуна скосила глаза на лист бумаги у себя в руках и лишний раз убедилась, что написанное от руки название – такое же, как на табличке на стене большого здания.

Город Иокогама, префектура Канагава. Вокруг повсюду возвышались зеленые холмы. Здесь было совершенно непохоже на город – и здание сравнительно невысокое, с двумя крыльями, и тишина окружающих холмов. Однако Асуна добралась сюда из своего дома в Сэтагая-ку экспрессом по Восточной линии менее чем за полчаса.

Недавно построенное здание купалось в лучах низко висящего зимнего солнца. Стены были бурого цвета. Здесь действительно похоже на то место, где я спала так долго, подумала Асуна и убрала лист бумаги обратно в карман.

– Ты здесь, Юки?.. – пробормотала она. С одной стороны, Асуна хотела с ней встретиться, но в то же время она чувствовала, что, с другой стороны, лучше бы девушки здесь не оказалось.

Побродив немного вокруг, Асуна подтянула воротник пальто, облегавшего школьную форму, и решительно направилась к главному входу.

 

Прошло три дня с тех пор, как Юки по прозвищу «Абсолютный Меч» перестала появляться в Айнкраде.

В те последние секунды она плакала, стоя перед Монументом мечников, и эта картина до сих пор стояла у Асуны перед глазами. Она просто не могла так вот взять и забыть ее. Асуна хотела во что бы то ни стало еще видеться с Юки, еще говорить с ней. Однако на все сообщения, что она отправляла, приходил ответ «Адресат не в игре», и не было никаких признаков, что их кто-либо читал.

Возможно, другие «Спящие рыцари» знают, где Юки, – так Асуна подумала. Однако два дня назад, когда она пришла в гостиницу Ломбара – место сбора гильдии, – там была лишь Сиуне. Она опустила ресницы и покачала головой.

– Мы тоже не можем связаться с Юки. И не только в ALO. Похоже, она вообще сейчас не ныряет. И мы ничего не знаем про нее в реальном мире. И…

Здесь Сиуне запнулась и посмотрела на Асуну озабоченно.

– Асуна-сан. Я думаю, что Юки не хочет больше с тобой видеться. И дело не в других – это ради тебя самой.

Асуна была настолько потрясена, что у нее отнялся язык. Лишь через несколько секунд ей наконец удалось выдавить:

– П… почему? Нет… мне кажется, Юки, Сиуне, вы все, вам незачем рвать со мной отношения. Если я вас как-то стесняю, я не буду больше настаивать. Но… не могу поверить, что это все из-за меня.

– Какое там стесняешь…

На лице Сиуне, всегда таком спокойном и собранном, появилось редкое для нее выражение боли; она замотала головой и продолжила:

– Мы все счастливы, что познакомились с тобой, правда. В этом мире мы смогли пережить столь прекрасные, запоминающиеся моменты – благодаря тебе, Асуна-сан. Ты помогла нам одолеть босса и даже сказала, что хочешь присоединиться к нашей гильдии. Нашу благодарность просто невозможно выразить. Но… пожалуйста, пожалуйста, просто забудь про нас.

Сиуне сделала паузу, потом движением левой руки открыла меню. Перед Асуной возникло окошко торговли.

– Это раньше, чем мы все ожидали, но я хочу распустить «Спящих рыцарей» прямо сейчас. Все это остается тебе, Асуна-сан – трофеи от босса и наше снаряжение…

– Нет… не надо. Я не могу это принять.

Асуна закрыла окошко, словно прогоняя его, и подошла к Сиуне вплотную.

– Неужели мы правда здесь расстанемся навсегда? Я… мне нравится быть с Юки, с тобой, с остальными. Я думала, что мы сможем остаться друзьями даже после того, как распадется гильдия. Но… неужели я одна так думаю?..

Прежде Асуна ни за что не смогла бы произнести таких слов. Однако, проведя несколько дней с Юки и остальными, Асуна чувствовала, что что-то в ней изменилось. И именно из-за этого она не желала прощаться навсегда.

Однако Сиуне лишь опустила глаза и покачала головой.

– Прости… прости, но так к лучшему. Лучше, если мы расстанемся здесь и сейчас… прости, Асуна-сан.

Затем, точно пытаясь сбежать, она нажала на кнопку в своем меню и разлогинилась.

Не только Юки. Сиуне, Дзюн, Нори – все «Спящие рыцари» перестали появляться в ALO.

Возможно, Асуна сама ошиблась, убедив себя, что каких-то нескольких дней общения достаточно, чтобы подружиться. Однако «Спящие рыцари» оставили в ее душе глубокий, нестираемый отпечаток. Она даже помыслить не могла, чтобы о них забыть.

Третий семестр уже начался, но, хотя Асуна в реальном мире виделась с Кадзуто, Рикой и Кейко, на сердце у нее было тяжело. Улыбающееся лицо Юки постоянно висело у нее перед глазами, ее голос заползал в уши. «Сестричка» – так Юки назвала Асуну. Когда она это поняла, то заплакала. И Асуна хотела во что бы то ни стало узнать, почему.

Вчера во время обеденного перерыва Асуна получила сообщение от Кадзуто: «Жду тебя на крыше».

 

На продуваемой холодным ветром бетонной крыше школы, прислонившись к толстой вентиляционной трубе, Кадзуто поджидал Асуну.

Больше года уже прошло с тех пор, как они выбрались из SAO, но Кадзуто в реальном мире словно вообще не набрал веса. Его младшая сестра Сугуха все время настаивала, чтобы он больше ел, так что в плане питания ему беспокоиться было не о чем. Но, может, все эти калории сгорали в спортзале и во время пробежек, а может, жаркие битвы в виртуальном мире сжигали калории в реальном.

Расстегнутая куртка, руки в карманах, колышущаяся на ветру длинноватая челка. Его одежда и рост изменились, но все равно он выглядел так же, как в старом Айнкраде. Асуна подошла к нему, как будто ее тянуло что-то; он поднял голову, и девушка ткнулась лбом ему в плечо.

Асуне хотелось разом выплеснуть все эмоции, скопившиеся в ее сердце, но она просто не могла выразить их словами. Она закрыла глаза, задавила всхлипывания, рвущиеся изо рта, и погрузилась в ощущение мягкости руки Кадзуто, которая гладила ее по спине. И тут же в ушах раздался его голос.

– Ты хочешь непременно встретиться с Абсолютным Мечом снова?

Эти слова, возможно, заключали в себя все желания Асуны. Да, еще хоть разок. Потому что Асуна верила: Юки тоже этого желает.

– Они ведь сказали тебе, что лучше вам больше не встречаться, да? И все равно?

Асуна рассказала Кадзуто все: про битву с боссом 27 уровня, про внезапное расставание после нее, про слова Сиуне во время их последней встречи. Этот свой вопрос Кадзуто, похоже, задал, когда сделал какие-то выводы из ее рассказа. И Асуна в ответ снова кивнула.

– Мм, все равно хочу повидаться. Хочу встретиться с ней, поговорить с ней. Я просто должна.

– Вот как?

После этой короткой фразы Кадзуто положил руку Асуне на плечо и чуть отодвинул девушку от себя, потом достал из кармана куртки лист бумаги.

– Возможно, ты встретишься с ней, если отправишься вот по этому адресу.

– Э?..

– Это всего лишь возможный вариант… но у меня такое чувство, что Абсолютный Меч там.

– Откуда… откуда ты знаешь, Кирито-кун?.. – спросила Асуна, беря в руки сложенный вдвое лист. Кадзуто поднял глаза к небу и прошептал:

– Потому что там единственное место, где проводят клинические испытания Медикубоида.

–Меди… кубоида?

Повторив это непонятное слово, которого она никогда раньше не слышала, Асуна развернула лист.

На листе убористым почерком было написано: «Северная клиническая больница Иокогамы»; а ниже был адрес.

 

Асуна прошла через отполированные автоматические двойные двери и очутилась в ярко освещенном холле. В воздухе витал знакомый запах дезинфекции.

То тут, то там виднелись матери, несущие детей, и старики на инвалидных колясках. Асуна направилась прямо к регистратуре.

Взяв бланк, лежащий у окошка, она вписала свое имя и адрес и застыла – дальше надо было вписать имя человека, к которому она пришла. Асуна знала лишь, что ту девушку зовут Юки, но понятия не имела, реальное это имя или нет. Судя по тому, что ей сказал Кадзуто, даже если она здесь, не факт, что Асуна сможет это разузнать и вообще встретиться с Юки. Однако, преодолев весь этот путь, Асуна не собиралась отступать сейчас. Она взяла бланк и решительно протянула его в окошко.

Медсестра в белой униформе заметила Асуну и подняла глаза.

– Хотите с кем-то повидаться?

Навстречу ее улыбке и ее вопросу Асуна могла лишь кивнуть. Она протянула наполовину заполненную форму заявки и сказала:

– Эммм… я хочу с ней увидеться, но я не знаю, как ее зовут.

– Простите?

Медсестра удивленно подняла брови. Асуна отчаянно пыталась подобрать нужные слова:

– Я думаю, что это девушка, ей лет пятнадцать. Возможно, ее имя Юки, но я могу ошибаться.

– Здесь очень много пациентов. Мне трудно понять, о ком вы ведете речь.

– Эээ… мне нужен человек, который участвует в испытаниях Медикубоида.

– Ради защиты частной жизни пациентов –

В это время вторая, более старшая медсестра, сидящая за стойкой, подняла голову и взглянула на Асуну. Потом она повернулась к своей коллеге и что-то прошептала ей на ухо.

Медсестра моргнула и вновь посмотрела на Асуну. Следующие слова она произнесла совершенно другим, более деликатным тоном.

– Прошу прощения, назовите ваше имя и фамилию, пожалуйста.

– Аа, это, Юки, Асуна Юки, – ответила Асуна и подала форму. Медсестра взяла форму, посмотрела на нее и передала своей коллеге.

– Можно мне ваше удостоверение?

– Д-да.

Асуна поспешно достала из внутреннего кармана курточки кошелек и вытащила свое школьное удостоверение. Медсестра тщательно сверила лицо на фото с лицом Асуны, кивнула и, попросив подождать, взяла трубку стоящего рядом телефона.

Позвонив кому-то по внутренней связи, она произнесла буквально два-три слова и вновь повернулась к Асуне.

– Пожалуйста, найдите доктора Курахаси из второго медицинского отдела. Поднимитесь на лифте возле главного входа на четвертый этаж, пройдите направо и покажите вот это на стойке дежурного.

Медсестра протянула ей лоточек, на котором лежали удостоверение Асуны и серебряная карточка; Асуна взяла и то, и другое и поклонилась.

Возле стойки дежурного врача на 4 этаже Асуна ждала минут десять, пока не заметила наконец, что к ней быстрыми шагами направляется человек в белом халате.

– Уфф, прошу прощения, мои извинения, простите, что заставил вас ждать.

Таким вот странным образом заизвинялся перед ней невысокий, полноватый врач. На вид ему было слегка за тридцать, волосы над блестящим лбом были аккуратно зачесаны на косой пробор, а на носу красовались очки в толстой оправе.

Асуна поспешно встала и отвесила глубокий поклон.

– Все нормально, ничего. Это моя вина, что так внезапно явилась. Так что я вполне могу подождать.

– Нет-нет, я во второй половине дня не на дежурстве, так что вы выбрали удачное время. Вы Асуна Юки-сан, да?

Врач прищурил глаза с чуть набрякшими веками и склонил голову набок.

– Да, моя фамилия Юки.

– Я Курахаси, главный по лечению Конно-сан. Не ожидал, что вы придете к нам сюда.

– Конно… сан?

– Эээ, ее полное имя Юки Конно, пишется как «хлОпок» и «время года»[11]. Я ее зову «Юки-кун»… она много рассказывала о вас, Асуна-сан. Ох, простите. Вырвалось нечаянно как раз из-за Юки-кун.

– Ничего, ничего, зовите меня Асуна.

Асуна улыбнулась, и доктор Курахаси смущенно улыбнулся в ответ, после чего указал правой рукой на лифт.

– Здесь мы нормально не поговорим. Давайте поднимемся в верхний холл.

Асуна проследовала вслед за доктором в холл и села напротив него. Сквозь большое стеклянное окно был виден двор больницы и окружающая зелень. Народу в холле практически не было, слышался лишь шорох кондиционера.

Асуна задумалась, какое из своих сомнений ей высказать в первую очередь. Однако доктор Курахаси нарушил молчание первым.

– Асуна-сан, вы познакомились с Юки-кун в VR-мире, верно? Это она рассказала вам про больницу?

– А, нет… не она…

– О, тогда это просто потрясающе, что вам удалось отыскать это место. Ну, вообще-то Юки-кун сказала как-то, что сюда может прийти женщина по имени Асуна Юки, и попросила встретить вас у регистратуры. Я тогда очень удивился и спросил, не рассказала ли она вам о больнице, но она ответила, что нет. Я тогда сказал, что вы просто не сможете узнать об этом месте. Однако вот мне позвонили из регистратуры, и это был настоящий шок.

– Это… Юки-сан, она говорила обо мне, доктор?.. – переспросила Асуна, и доктор энергично закивал.

– Конечно. Последние несколько дней всякий раз, как мы с ней разговаривали, она все время рассказывала про Асуну-сан. Однако Юки-кун всякий раз после этого начинала плакать. Вообще-то она не из тех детей, что показывают свою слабость.

– Ээ… но, но почему…

– Она говорила, что хочет с вами подружиться больше, но не может. Что хочет еще с вами встретиться, но не может. Не то чтобы… я не понимал ее чувств…

При этих словах на лице доктора Курахаси появилось выражение муки. Асуна сделала глубокий вдох и решилась спросить:

– Мне и Юки-сан, и ее друзья то же самое сказали, когда они со мной попрощались в VR-мире. Почему? Почему вот это «мы не можем больше встречаться»?

Страх, который заполз в Асуну еще тогда, когда она прочла название больницы, продолжал разрастаться; отчаянно пытаясь побороть тревогу, она всем телом подалась вперед. Доктор Курахаси какое-то мгновение сидел, точно в столбняке; потом он опустил взгляд на руки, сложенные вместе на поверхности столика, и спокойным тоном произнес:

– Что ж, давайте я начну объяснение с Медикубоида. Асуна-сан, вы ведь тоже пользуетесь Амусферой, да?

– Ээ… эээ, да.

Молодой врач кивнул, потом поднял глаза и произнес нечто совершенно неожиданное.

– Возможно, не стоит говорить эти слова вам, но я всегда считал, что это очень прискорбно – то, что технология Полного погружения изначально использовалась для развлечения.

– Э?..

– Разработку этой технологии следует финансировать государству – для медицинских целей. В таком случае нынешнее состояние сохранится еще на один-два года.

Столь резкое изменение направления разговора показалось Асуне странным. Доктор поднял палец и продолжил:

– Подумайте сами. Виртуальное окружение, которое дает Амусфера, может быть очень полезным для медицины. Скажем, это устройство стало бы настоящим спасением для людей с дефектами зрения и слуха. Тем, у кого внутренние повреждения мозга, к сожалению, помочь невозможно, но если заболевание затрагивает глазные яблоки или даже зрительный нерв, то с помощью Амусферы изображение можно посылать непосредственно в мозг. То же самое и со слухом. Даже те, кто всю жизнь не знали, что такое свет или звук, могут с помощью этого устройства взаимодействовать с реальным окружением.

Слушая полную энтузиазма речь доктора Курахаси, Асуна могла лишь кивать. Огромная область применимости Амусферы в этой области не была новостью. Когда-нибудь устройство станет меньше в размерах, и тогда с помощью особой конфигурации линз слепые люди смогут жить в точности так же, как видящие.

– Полезно и то, что Амусфера не только передает сигналы, но и умеет отключать чувствительность.

Доктор щелкнул пальцем по шее.

– Электромагнитный импульс, посланный сюда, временно останавливает работу мышц. Иными словами, эффект, аналогичный параличу всего тела. Возьмем, к примеру, анестезию. Если ей пользоваться, существует риск – маленький, но ненулевой. Если мы при операциях будем пользоваться Амусферой, мы сможем избежать анестезии. Я так думаю.

Асуна уже была полностью поглощена тем, что говорил доктор. Она кивнула, но тут же заметила кое-что. Это, конечно, смахивало на попытку похвастаться перед специалистом, но все равно она высказала свое сомнение.

– …Но это же не получится, верно? Амусфера может только свести к минимуму чувство боли при погружении скальпеля в тело. По-моему, и Амусфера, и даже машина первого поколения, нейрошлем, такого не смогут… даже если заблокировать продолговатый мозг, нервы внутри тела все равно активны, и спинномозговые рефлексы будут работать, правильно?..

– Да… правильно.

Сперва глаза доктора Курахаси округлились от удивления, но он тут же закивал, словно Асуна попала в яблочко.

– Все так и есть. Амусфера посылает импульсы слишком малой мощности, и в ней стоит энергосберегающий процессор, а это может создать проблемы со скоростью обработки данных. Этого хватает для погружения в VR-мир, но для воспроизведения реального мира, так называемой «дополненной реальности», ее характеристик недостаточно. Поэтому государство и финансировало разработку первого устройства медицинского назначения на технологии Полного погружения – Медикубоид.

– Медику… боид.

По-видимому, этот термин появился в результате слияния слов «медицина» и «кубоид». Асуна покатала этот термин во рту; доктор тем временем улыбнулся и продолжил объяснение.

– Это просто название из двух сцепленных слов. Самое важное здесь то, что у него больше выходная мощность, чем у Амусферы, и в несколько раз больше плотность сенсоров, выше мощность процессора. Кроме того, он интегрирован в койку и работает не только с головой, но и со спинным мозгом пациента. Он похож на белый ящик… Если его удастся использовать вместе с другим больничным оборудованием, это приведет к революции в медицине. Большинство операций не будут требовать анестезии, и можно будет говорить с пациентами в «запертом состоянии».

– В запертом?..

– Это состояние известно как «синдром запертого человека». При этом мыслительные процессы идут нормально, но тело полностью лишено способности двигаться, и пациент не может выражать свои мысли. С помощью Медикубоида возможно подсоединиться непосредственно к его мозгу, и, даже если тело лишено подвижности, человек может вернуться в общество через VR-мир.

– Понятно… короче говоря, в отличие от Амусферы, которая используется только для VR-игр, это – машина мечты в полном смысле этого слова, да?

Произнеся эти слова, Асуна невольно кивнула. Однако доктор Курахаси, говоривший мечтательным тоном, сразу закрыл рот – похоже, слова Асуны вернули его с небес на землю. Его лицо помрачнело, он снял очки, закрыл глаза и глубоко вздохнул.

Потом он потряс головой и улыбнулся немного печальной улыбкой.

– Эээ, это на самом деле машина мечты. Однако… у любой машины есть свои пределы. Самая важная из предполагаемых областей применения Медикубоида – «terminal care».

– Terminal care…

Асуна, словно попугай, повторила английское выражение, которого никогда раньше не встречала; доктор еле слышно пояснил:

– На японском это «лечение обреченных больных».

Асуну точно ледяной водой окатили. Она распахнула глаза, не в силах вымолвить ни слова. Доктор Курахаси надел очки обратно и успокаивающим тоном произнес:

– Возможно, вы сочтете, что лучше нам на этом остановиться. Никто не будет вас винить, если вы примете такое решение. И Юки-кун, и ее друзья – все они думают о вас.

Однако Асуна не колебалась. Какую бы правду ей ни предстояло услышать, она хотела встретить ее лицом к лицу; она была уверена, что должна это сделать. Подняв голову, Асуна отчетливо проговорила:

– Нет… пожалуйста, продолжайте. Пожалуйста. Я же пришла сюда именно ради этого.

– Вот как?

Доктор Курахаси вновь улыбнулся и веско кивнул.

– Юки-кун сказала, что, если Асуна-сан захочет – чтобы я рассказал ей все. Палата Юки-кун на самом верхнем этаже центрального блока. Это довольно далеко, так что давайте продолжим разговор по пути.

Доктор вышел из холла и направился к лифтам. Асуна шла за ним, а в голове у нее крутилось одно и то же слово.

«Терминальный». Значение этого слова – яснее ясного. Однако Асуна отторгала собственные мысли. Этого просто не может быть. Даже если бы ей пришлось прямо сказать, что она думает, – врачу вовсе незачем было использовать столь прямой термин.

Неоспоримо лишь одно – правда ждет ее впереди. И Асуне придется ее принять. Юки верила, что Асуна сможет, именно поэтому она и позволила ей проникнуть в свою реальность.

В фойе центрального блока рядком выстроились три лифта; на двери самого правого была табличка «Только для персонала». Доктор провел по панели рядом с лифтом карточкой, висящей у него на шее, и, издав спокойное «бип», дверь правого лифта скользнула в сторону.

Доктор и Асуна вошли в белую кабину, и лифт начал подниматься – беззвучно и настолько мягко, что даже ускорения не чувствовалось.

– Вы слышали такой термин «период окна»? – неожиданно спросил доктор Курахаси, и Асуна принялась рыться в памяти.

– Что-то припоминаю… на уроках здоровья про это рассказывали. Это имеет какое-то отношение к… инфекциям, да?

– Да. Скажем, если есть подозрение, что человек заражен тем или иным вирусом, у него берут кровь на анализ. Есть несколько методов анализа. «Тест на антиген» проверяет кровь на наличие антител к вирусу, а более чувствительный NAT-тест ищет ДНК или РНК вируса. Однако даже NAT-тестом вирус невозможно обнаружить в течение примерно десяти дней после заражения. Этот временной интервал и называется «периодом окна».

Договорив фразу, доктор замолчал. Асуна ощутила легкое уменьшение веса, после чего лифт остановился и дверь, динькнув, открылась.

Верхний, двенадцатый этаж был, похоже, закрыт для посторонних; во всяком случае, когда Асуна и доктор вышли из лифта, прямо перед ними оказалась еще одна большая решетчатая дверь. Доктор вновь приложил свою карту к сенсору возле двери, и раздался тихий электронный звук. Металлическая решетка опустилась, доктор жестом руки пригласил Асуну пройти через дверь, и девушка быстро шагнула вперед.

В отличие от нижних этажей, здесь, похоже, совсем не было окон. Коридор с гладкими белыми панельными стенами шел вперед, еще два коридора расходились влево и вправо.

Доктор Курахаси свернул налево. Неприветливый (хоть и теплый и хорошо освещенный) коридор все продолжался и продолжался. Время от времени Асуна и доктор проходили мимо медсестер; никакие посторонние звуки сюда не проникали.

– …Из-за этого «периода окна», должно быть, и произошло несчастье, – уронил доктор спокойным тоном. – Перелитая донорская кровь оказалась заражена. Конечно, шансы, что так выйдет, были очень малы. Заражение при переливании крови происходит раз на сто тысяч случаев. Однако понизить эту вероятность до нуля современная медицина не в силах.

Он вздохнул. В этом вздохе Асуна различила тень гнева и беспомощности.

– Юки-кун родилась в мае 2011 года. Из-за дистоции[12] пришлось делать кесарево сечение. Тогда… мы сейчас точно не знаем, что произошло, но имела место большая кровопотеря, поэтому было сделано экстренное переливание крови. К несчастью, перелитая кровь оказалась заражена.

–!..

Асуна была не в силах выговорить ни слова. Доктор Курахаси кинул на нее быстрый взгляд, потом опустил глаза и продолжил.

– Мы до сих пор не можем понять, как именно это произошло. Однако, похоже, Юки-кун была инфицирована с момента своего рождения. Отец был инфицирован в течение того же месяца. Инфекцию обнаружили в сентябре, когда мать сдала анализ крови. К тому времени… вся семья…

Доктор тяжело вздохнул и остановился.

Справа от них была дверь, рядом с которой на стене висела табличка с надписью «Прибор для особых измерений, комната 1».

Доктор взял свою карту и провел в щели возле двери. Раздалось «бип», и дверь с легким шумом отъехала в сторону.

Чувствуя, как что-то больно сдавило сердце, Асуна прошла следом за доктором. За дверью оказалась длинная и странно узкая комната.

В стене прямо напротив была дверь, похожая на ту, через которую они только что прошли; в правой части комнаты располагалась сложная приборная панель. В левой стене было большое застекленное окно, но стекло было черным, так что ничего не разглядишь.

– Дальше стерильная комната с контролируемой атмосферой. Пожалуйста, отнеситесь с пониманием к тому, что туда мы войти не сможем.

Произнеся эти слова, доктор Курахаси подошел к черному окну и повозился с панелью под ним. С тихим шорохом окно просветлело, а затем стало полностью прозрачным, показав то, что за ним.

Маленькая комната. Нет, на самом деле довольно большая. Просто ее заполняло множество каких-то аппаратов. Высокие и низкие, простые на вид квадратные и сложной формы. Из-за всего этого Асуне понадобилось немало времени, чтобы увидеть в середине комнаты кровать.

Прижавшись к стеклу лицом, Асуна уставилась на кровать.

Там лежало, словно спало, маленькое тельце. Белое одеяло покрывало его по грудь, и Асуна видела тощие плечи; картина выглядела очень уныло. К шее и плечам присосалось множество шлангов, идущих от машин по соседству.

Лица лежащего в постели человека было не видно, поскольку голова была почти полностью закрыта белым кубическим предметом. На стороне куба, обращенной к Асуне, располагался дисплей, на котором мигали и плясали разноцветные значки. Над дисплеем простым шрифтом значилось: «Медикубоид».

– …Юки?.. – дрожащим голосом пробормотала Асуна. Наконец-то она была здесь, совсем близко от Юки в реальном мире. Однако последние несколько метров были отделены толстым стеклом, преодолеть которое она не могла, как бы ни старалась.

Стоя спиной к доктору, Асуна выдавила:

– Скажите… чем именно больна Юки?..

Ответ прозвучал лаконично, но тяжко.

– Синдром приобретенного иммунодефицита… СПИД.

К оглавлению