Благодарности. Я благодарю Митчелла Эдвина Уэйда, Дэвида Брэгвина Джеймса, Роберта Цоллера, Элис Роадс, Энтони Лукера

 

Я благодарю Митчелла Эдвина Уэйда, Дэвида Брэгвина Джеймса, Роберта Цоллера, Элис Роадс, Энтони Лукера, Адольфа и Сигрун Шляйпферов и М.А.Аквино.

 

 

Введение

 

Много лет мы прожили за воротами священного города наших исконных богов. Нет, нас не лишили их мудрости вследствие необратимого грехопадения, — мы всего лишь сами повернулись к ним спиной. Повернувшись к ним лицом, можно вновь ощутить их сияющую силу — если знать, где лежит их путь. Дорогу туда нам проложат руны — тайны нашего пути и ключи к собственным внутренним возмож­ностям.

Многие века назад мы совершили ошибку. Мы, как народ, отвергли — не сразу и не во всем, но всё же отвергли — мудрость богов. Не найти нам чудесного средства, что вернуло бы её в одну ночь, не снизойдет на нас сама по себе милость Одина! Лишь напряженными усилиями каждый из нас сможет найти дорогу к давно забытым знаниям. На решение этой нелегкой, но благородной задачи и направ­лены усилия этой книги и Рунной Гильдии.

Хотя многое мыпотеряли из-за заблуждений, идущих еще с древних времен, потери наши продолжались и в недавние годы, благодаря заблуждениям, возникшим из-за ограниченных взглядов на возрождение древних традиций Севера. Вновь и вновь новоявленные реставраторы тради­ции заменяют вечное и жизнеутверждающее видение Владыки Вдохновения на историологические, ограничен­ные схемы мертвых идеологий. Одна из важнейших задач, стоящих перед нами, — создать философскую базу для того роста жизнеутверждающего осознания нашей вневремен­ной значимости, которое мы можем добыть из глубин миров внутри нас.

Руны и идеология, с ними связанная, служат множеству целей, как «напрямую», посредством магии, так и на уровне интеллекта. В области магии руны используются для личной трансформации, расширения сознания, психичес­кого развития, целительства, исследования Судьбы и для изменения окружающего мира согласно внутренней воле.

В то же время в областях интеллектуальных, которые как раз и рассматриваются в этой книге, — в областях интеллектуальных руническое учение и руническая муд­рость могут стать фундаментом для построения новой философии, основанной на вневременных образах и вы­раженной посредством могущественного метаязыка. Многие «традиции» безуспешно пытались создать такой метаязык, грамматика которого была бы точна и воисти­ну прекрасна — иудаизм, христианство, ислам, все их культурные варианты. Однако можно утверждать, что все они потерпели неудачу из-за слабости их внутренне несог­ласованной системы. Если же вы работаете с рунической системой и делаете ее частью своей жизни, то вам достается дар, которым вас не смог бы наделить никто другой — знание Своего Я — уникального, но при этом являющегося частью Целого. Руны станут языком, при помощи которого вы сможете «вступить в общение» с различными аспектами собственной личности и — вместе с тем — поделиться этим знанием с другими, что всегда непросто, но необходимо для проверки истинности любого понимания.

Мы должны не только научиться понимать руны так, как их понимали древние, — это только начало, — но должны придти к новому знанию о них. По мере того, как руны изменяют нас, мы сами изменяем свой взгляд на них. Они были, есть и будут вечно изменяющимися и требу­ющими изменений. Пусть поэтому те, кто лишь желает подкрепить личные предрассудки, кого не интересуют — а то и страшат — живущие в рунах преобразующие силы, считают с этого момента, что их предупредили. Руны разворачивают перед нами дорогу превращений, а отнюдь не крепостные стены потакания собственным слабостям.

Как и все, что действительно стоит знать, эти таинства сопротивляются раскрытию (в чем нет, впрочем, никакой «злонамеренности»). Нередко они оборачиваются тайна­ми, но тайны эти расскажут вам больше, чем простой и понятный язык. Они отнюдь не исполнены благодушия, а уж их Владыка — и того менее. Но так и должно быть, — любой, кто скажет вам обратное, на самом деле поклоня­ется лжи: он скажет вам, что обрести можно лишь то, что дается как дар, мы же, последователи Одина, знаем, что истинное знание добывается волей человека. Эта воля и ее помощник — сознание, — единственный дар, меч, бро­шенный перед человечеством, лежащим пока в колыбели. Лишь этим мечом мы проложим в мире свой путь.

Книга эта призвана облегчить успешное овладение образным мышлением, ознакомив читателя с новейшими и лучшими работами в области рунических исследований и истории древних германских религий. Она содержит подробное описание истории развития древних руничес­ких традиций и способов использования рунических зна­ков. Эти исторические сведения увязываются в книге с эзотерическим изучением природы самих рун, а также с такими областями эзотерического учения, как космогония, космология, нумерология, психология и теология. В этом издании в деталях рассматривается то, что на стра­ницах «Футарка» упоминалось лишь вскользь. Есть надеж­да, что более глубокие знания о рунах, почерпнутые из этой работы, откроют путь к более широкому пониманию рун и помогут пробудить великое божество, спящее внутри нас. Пока его голос — не более чем шепот, но, приложив труд и умение, мы разбудим его, голос его зазвучит, как раскаты грома, и мы узнаем его лучше, чем когда-либо знали прежде.

 

 

 

 

 

 

Глава 1

Старшие руны

(до 800 года н.э.)

 

Цель этой главы — снабдить изучающего руны основны­ми представлениями об истории и развитии рун, начиная с древнейших времен и примерно до 800 года н.э. (то есть — до начала Эпохи Викингов). Глава содержит также раздел, посвященный древнеанглийской и фризской традициям, продолжающимся за пределы этого временного периода. Каждому, кто приступает к изучению эзотерики рун, необходимо получить основные представления об истори­ческом контексте традиции. «Руническое учение» создаст для этого фундамент; завершить же строение помогут самостоятельное чтение и изыскания. Большая часть ин­формации, содержащейся в этой части книги, взята из научных работ по рунологии (см. Библиографию). Эзоте­рические сведения и их интерпретация, изложенная на этих страницах, послужат изучающему руны рекоменда­тельным письмом в чудесный мир рунической мудрости, представленный во второй части книги.

 

Слово «руна»

 

Наиболее распространенное определение слова «руна» звучит, как «одна из букв алфавита древних германцев».

Это определение — результат долгого исторического разви­тия, с которым мы должны полностью ознакомиться, прежде чем поймем, насколько оно не полно. На самом же деле эти «буквы» представляют собой нечто гораздо боль­шее, нежели знаки, обозначающие звуки языка. Это — тайны, истинные «таинства Вселенной», и это поймет всякий, посвятивший им достаточно времени и сил.

Слово «руна» исходно встречается только в германских и кельтских языках. Этимология его недостаточно ясна; его выводят либо (1) из протоиндоевропейского *reu - («ре­веть» или «шептать»), что связывает его с вокальным аспектом исполнения магических заклинаний; либо (2) из протоиндоевропейского *gwor-w-on-, что соотносит его с богами Древней Греции и Индии — соответственно Ура­ном и Варуной, придавая слову значение «магического связывания», которое является также атрибутом Одина. Возможно, что это слово несло оттенок значения «тайны» с самого начала.

В любом случае можно вывести общий германский и кельтский корень *runo-, который сохранился, изменяясь, в различных германских языках. То, что слово это очень архаично, ясно из его повсеместного употребления в широком смысле. Корень этот имеется во всех основных германских языках (см. таблицу 1.1). Из этой таблицы очевидно, что «руна» — древний местный термин и что древнейшее его значение было абстрактным понятием (тайна), а не вещественным знаком (буква). Определение «буква» однозначно вторично, первичным же следует признать значение «тайна».

 

 

 

Корень этот встречается и в кельтских языках, где мы находим древнеирландское run («тайна», «секрет») и средневаллийское rhin («тайна»). Некоторые полагают, что корень этот заимствован германскими языками из кельтских; но значительно чаще утверждается обратное, так как в германских языках слово это чаще употребляет­ся, шире распространено и богаче значениями. Возможно также, что корень этот является общим для двух этих групп индоевропейских языков и вопрос о заимствовании не имеет буквального решения. Существует также мнение, что из германских языков термин проник и в финские языки в форме runo («песня», стихотворная строфа «Калевалы»), но данный финский термин может происходить и от другого германского корня, означающего «ряд», «серия».

Хотя слово это, несомненно, германского происхожде­ния, в своем современном виде в английский язык оно пришло не как прямой потомок древнеанглийского run, но из поздней научной латыни XVII века, — runa (прилага­тельное runicus), куда, в свою очередь, проникло из скандинавских языков.

Определение рун в Одинической традиции сложно и за основу берет древнейший оттенок значения слова — тайна, нечто сокровенное и архетипическос. Это безлич­ные модели развития, которые лежат в основе всего материальиого/нематериального в мире и составляют его бытие/небытие. Каждая из рун может быть проанализи­рована на трех уровнях:

— Форма (идеографическое и фонетическое значение),

— Идея (символическое содержание),

— Число (динамическая природа, проясняющая взаи­моотношения с другими рунами).

Более детальное исследование значений рун см. в главе 9. С помощью рун, как и с помощью Того, Кто им обучает — Одина, все сущности могут быть названы — и уничтожены отрицанием. Поэтому любое определение через мирской язык останется неадекватным и неполным.

На протяжении всей этой книги слово «руна» следует понимать в этом, сложном смысле; в то время как термин «рунический знак» или просто «знак» будет использоваться для обозначения рун как букв или знаков.

 

Древняя история рун

 

Рунические знаки систематически используются, по край­ней мере, с 50 г. н.э. (приблизительная датировка Мельдорфской фибулы) до настоящего времени. Тем не менее, традиционная и сокровенная подоснова, на которой была создана руническая система, не может обсуждаться в строго историческом смысле — она внеисторична.

История развития рунической системы подразделяется в целом на четыре эпохи:

1) древнейший период, с первого столетия н.э. пример­но до 800 г. н.э.;

2) древний период, продолжавшийся примерно до 1100 г. (эти два периода характеризуются единообразной руничес­кой традицией, связанной последовательной символикой);

3) средний период, продолжительный и неопределен­ный, захватывающий упадок внешней традиции и ее уход в бессознательное;

4) периоды возрождения. (Хотя в отдаленных уголках Скандинавии и продолжалось использование рун в непос­редственной, хотя и значительно пострадавшей традиции, с 1600 г. большая часть серьезной работы с рунами осуществлялась в рамках возрождавших традицию науч­ных школ.)

Иногда думают, что изучение истории вопроса не особенно необходимо и даже вредно для тех, кто желает самостоятельно погрузиться в глубины вневременной, внеисторической, архетипической реальности рун самих по себе. Однако в таком подходе есть свои подводные камни.

Исторические знания необходимы, поскольку для воз­рождения рун из пространств бессознательного нужны сознательные действия; современному человеку, изучаю­щему руны, следует знать происхождение того, с чем работает его активное сознание. Только в этом случае возрождение будет плодотворным. Ветви дерева сохнут и умирают без корней. Поэтому тому, кто изучает руны, необходимы твердые знания истории рунической тради­ции. Вдобавок, аналитическое наблюдение и рациональное объяснение объективных данных — краеугольный камень в развитии цельной личности мастера рун[2] и витки.

 

Происхождение рун

 

Поскольку руны внеисторичны, они не имеют какого-либо конкретного происхождения; когда мы употребляем по отношению к ним это слово, то подразумеваем всего лишь происхождение знаков Футарка. Вопрос об архетипических корнях рун подробно обсуждается в главе 10. О рунах с полным основанием можно сказать, что на пути к восприятию их людьми они прошли через множество врат и претерпели немало «рождений» в разных мирах.

Существует несколько теорий об исторических корнях системы Футарка и использования ее как письменности в германских языках. В целом они сводятся к четырем: латинская, греческая, североиталийская (этрусская) тео­рии и теория независимого происхождения. Разные иссле­дователи на протяжении многих лет склонялись то к одной, то к другой теории из этого числа; в последнее время достигнут определенный разумный синтез этих теорий, однако и по сей день этот вопрос остается предметом академических дискуссий.

Латинская (римская) теория впервые научно обосно­вана Л.Ф.А.Виммером в 1874 г. Последователи этой гипо­тезы преимущественно полагают, что с возникновением более тесных контактов между германскими народами и римской культурой (имевших место самое позднее со II века до н.э., когда произошло вторжение кимбров и тевтонов с Ютланда) вдоль Дуная (у Карнунтума) и Рейна (у Кёльна, Триера и т.д.) германцы переняли и стали использовать латинский алфавит. Благодаря торговым пу­тям система быстро распространилась с юга в Скандинавию и оттуда на восток. Последнее предположение необходи­мо, поскольку древнейшие образцы Футарка найдены не вблизи от римских границ и сфер влияния, но, напротив, в отдаленных северных и восточных пределах германского мира. Идея торговых путей не является серьезным препят­ствием для этой теории, поскольку доподлинно известно, что эти пути существовали задолго до того времени. В микенских гробницах на территории современной Греции, например, найден янтарь из Прибалтики и с Ютланда. Позднее Эрик Мольтке выдвинул теорию о том, что Футарк начал распространяться из Дании и основан на латинском алфавите.

У этой теории до сих пор есть свои приверженцы, и отдельные ее аспекты, которые мы обсудим позднее, будут важны и в дальнейшем. В любом случае влияние культур­ных элементов, привнесенных римлянами в германские земли, нельзя сбрасывать со счетов при обсуждении любого вопроса культурного обмена в период между 200 г. до н.э. и 400 г. н.э.

Обсуждая эти теории, следует помнить, что в данном случае мы ограничиваемся исключительно вопросом происхождения идеи фонетического письма (алфавита) у древних германцев в связи с рунической традицией, но не генезиса самой традиции или системы, лежащей в ее основе.

Греческая теория, впервые заявленная Софюсом Бугге, находит истоки этой системы дальше к востоку. Согласно данной гипотезе, готы переняли одну из версий греческой скорописи во время контактов с эллинской культурой в Причерноморье, откуда она и пришла на скандинавскую родину готов. Основная проблема этой теории состоит в том, что упомянутые готско-греческие контакты не могли быть осуществлены до 200 г. н.э., в то время как древнейшие рунические надписи сделаны задолго до этого времени. По этой причине большинство ученых давно отказались от этой гипотезы. Единственным спасением для нее могли бы стать доказательства более ранней, пока не документиро­ванной связи между двумя этими культурами. Эта область требует дальнейших исследований. Возможно также, что отдельные эллинистические идеи, даже не сыграв роли в возникновении рун, внесли определенный вклад в создание некоторых элементов традиционной системы.

Североиталийская, или этрусская теория, возможно, наиболее интересна, и именно к ней обращено внимание большинства ученых в последние годы. Эту идею впервые предложил К. Марстрандер в 1928 году; впоследствии ее изменил и развил Вольфганг Краузе с соавторами в 1937 г. Гипотеза предполагает, что жившие в Альпах германские народы переняли североиталииское письмо довольно рано — возможно, ещё в 300 г. до н.э.; с ним познакомились кимбры и передали его могущественным свевам, от кото­рых оно быстро распространилось вверх по Рейну и вдоль берега Северного моря до Ютланда и далее. Никаких исторических претензий к правдоподобности этого сцена­рия не имеется, за исключением того факта, что первичный контакт должен был произойти за три-четыре столетия до документированного появления первой рунической над­писи.

На самом деле существует образец германоязычной надписи, выполненной североиталийским письмом — зна­менитый шлем из Негау (примерно 300 г. до н.э.). Текст, читающийся справа налево, приведен на рис.1.1

Надпись может быть прочитана как Harigasti teiwai... и интерпретирована как «Богу Харигасту (Одину)», или «Харигастис (и) Тейвас!» В любом случае, значения корней первых двух слов надписи ясны: Хари-гастис (гость войс­ка) и Тейвас (бог Тюр). В более поздние времена Одина часто именовали именно подобными прозвищами, и впол­не возможно, что перед нами ранний пример такого обращения. В этой надписи можно увидеть и доказатель­ство того, что эти исконно германские божества издревле воспринимались вместе, как пара (см. гл. 13).

Знаки надписи на шлеме из Негау по многим признакам формально соответствуют руническим знакам; тем не ме­нее, некоторые фонетические соответствия, видимо, долж­ны были быть изменены. Ни из одного из этрусских алфавитов нельзя ясно вывести полный Футарк. Относитель­но недавно один известный оккультный писатель представил в двух своих книгах разновидность этрусского письма как «рунический алфавит», чем, возможно, ввел в некое заблуж­дение пытающихся найти ключи к тайнам рун.

Точка зрения, согласно которой руны — полностью независимо возникшая германская письменность, появилась в конце девятнадцатою столетия и приобрела широкую популярность в национал-социалистской Германии. Эта тео­рия утверждает, что руны — изначально германское изобре­тение, послужившее, более того, основой для финикийского и греческого алфавитов. Обосновать эту гипотезу невозможно, так как древнейшие рунические надписи датируются первым веком нашей эры, а древнейшие финикийские двенадцатым и тринадцатым столетиями до нашей эры. В 1896 г., когда Р.Н.Мейер впервые выдвинул эту теорию, руны мыслились как первоначально идеографическая (у автора «иероглифическая») система знаков, впоследствии развивша­яся в алфавит акрофонетическим путем (т.е. знаку начинает соответствовать первый звук слова, ассоциированного с идеограммой). Один из аспектов этой теории, возможно, верен: похоже, у германских народов действительно суще­ствовала идеографическая система, но маловероятно, чтобы она использовалась как письменность, и в этом теория независимого происхождения дает сбой. Возможно, однако, что идеографическая система оказала некое влияние на выбор звуковых значений и формы рунических знаков.

Исходя из материальных свидетельств, которыми мы в настоящее время располагаем, наиболее разумным представляется заключить, что система рунических зна­ков — результат комплексного развития, в котором значимую роль сыграли как алфавитные системы Среди­земноморья, так и местные идеографические системы и символы. Возможно, идеограммы предшествовали руни­ческим знакам (отсюда уникальные имена рун), а прото­тип рунической системы (порядок, число и т.д.), возможно, следует искать в традиционной магической сим­волике (см. гл. 9).

Одним из возможных свидетельств существования сис­темы символов, предшествовавшей рунической, может послужить сообщение Тацита в десятой главе его «Герма­нии» (ок. 98 г. н.э.), в котором упоминаются определен­ные ноты[3](знаки), вырезавшиеся германцами на кусоч­ках дерева во время предсказательных обрядов. Хотя недавняя находка — фибула из Мельдорфа — отодвигает момент возникновения рунического письма во времена, предшествовавшие написанию Тацитом «Германии», речь вполне могла идти о символической системе, отличной от собственно Футарка. В любом случае практически ясно, что идея использования подобной системы в качестве письмен­ности, а также соответствий определенных знаков конк­ретным звукам, представляет собой результат влияния южных культур.

Этим обобщением завершается рассмотрение экзо­терической части вопроса. А что же можно сказать об эзотерических аспектах происхождения рун? Руны сами по себе, как уже было сказано, не имеют ни конца, ни начала, будучи вечными моделями развития Мироздания[4] и присутствуя во всех мирах. Но мы можем говорить лишь об истоках рун в человеческом сознании (и, строго говоря, это единственная точка зрения, с которой вообще можно говорить о происхождении чего быто ни было).

В поисках этих истоков мы обратимся к Старшей, или Стихотворной, Эдде — к священной рунической песни «Речи Высокого», а именно — к ст. 138—165, которые называют Rûnatals tháttr Ódhins (см. также гл. 8), где Один говорит о том, как девять ночей он висел на Древе Мира, Иггдрасиле, принеся себя в жертву. Так происходит руни­ческая инициация Одина; он приближается к владениям смерти и погружается в них, там он постигает загадки и тайны вселенной — собственно руны — в мгновенном озарении. С этим он получаст возможность вернуться, и отныне он наставляет своих последователен в искусстве рун, чтобы привнести широту восприятия, мудрость, ма­гию, поэзию в мир Мидгарда — и во все миры. В этом суть деятельности Одина, Владыки Вдохновения.

Ключ к этому «духовному» значению дает нам этимо­логия имени Одина. Ódhinn происходит от протогерманского Wôdh-an-az. Wôdh — это вдохновенная нуминозная деятельность или вдохновение; суффикс -an означает хозя­ина либо владыку чего-либо; -az — просто грамматическое окончание. Имя также интерпретируют как отражение обожествления духовного принципа Wôdh. В гл. 13 одиническая теология рассматривается более подробно.

Фигура Одина, как и рунические знаки, стоит у внутрен­них дверей на границе нашего сознания и бессознательного. Один — проводник содержания под- и сверхсознательного в сознание; он же заполняет собой пространство всех этих реальностей. Мы, люди — существа сознания, но мы наделены, тем не менее, глубокой потребностью в просвет­ляющем общении со скрытыми сторонами миров и нас самих. Один — архетип этого глубочайшего аспекта человечества, тот, кто сплетает миры в паутину тайны — руны.

Таким образом, в эзотерическом смысле руны происте­кают из человеческого сознания через архетип всеобъем­лющего единого бога, таящийся глубоко во всех его созданиях. Для нас руны рождаются одновременно с сознанием. Но следует помнить, что руны сами по себе находятся вне его (и, следовательно, нашей) власти. Одина можно уничтожить, но, благодаря тому, что тайны рун сознательно приняты им (во время инициации на Иггдрасиле), уничтожение становится путем к трансформации и возрождению.

 

Эпоха Старшего футарка

 

Как уже упоминалось выше, древнейшая руническая надпись обнаружена на фибуле из Мельдорфа (на западном побережье Ютланда), датируемой серединой первого сто­летия нашей эры. С этого момента руны образуют непре­рывную традицию, протянувшуюся более чем на тысячу лет; примерно к середине истории этой великой традиции происходит большая формальная трансформация — раз­витие Младшего Футарка из Старшего, начавшееся уже в седьмом столетии н.э. Однако более древняя система еще долгое время после этого сохранялась в отдельных консер­вативных областях, ее эхо продолжало звучать до восьмого столетия, а в тайных традициях — и дольше.

Древнейшая система состоит из двадцати четырех зна­ков, расположенных в строго определенном порядке (см. табл. 1 в Приложении). Существующие некоторые вари­ации этого порядка, очевидно, являются частью самой системы. Тринадцатый и четырнадцатый знаки и иногда меняются местами; то же происходит и в случае двадцать третьего и двадцать четвертого знаков и . Следует заметить, что первая пара меняющихся местами знаков приходится точно на середину, а вторая — на конец ряда.

К 250 г. н.э. рунические надписи обнаруживаются уже по всей территории расселения германских народов. Это значит, что распространение было систематическим и вовлекло сотни социополитических групп (кланов, общин, племен и т.д.) и шло оно, судя по всему, по существовав­шим задолго да этого времени сетям религиозных тради­ций. До наших дней дошло всего около трехсот надписей, выполненных Старшим Футарком. Разумеется, это лишь ничтожная часть от общего числа надписей, сделанных в тот период. Подавляющее большинство их, начертанных на предметах из традиционно предпочитаемых мастерами, но нестойких материалов, таких, как дерево и кость, не выдержали испытания временем. Но немалая часть древ­нейших надписей сделана на металле, и многие из них достаточно сложны и выполнены с немалым мастерством.

Вначале рунические знаки вырезались в основном на пред­метах, которые можно было переносить. По этой причине расположение мест находок надписей мало, что говорит нам о том, где они в действительности были сделаны. Хорошо иллюстрируют эту проблему болотные находки (большей частью около 200 г. н.э.) на восточном берегу Ютланда и с Датского архипелага. Предметы, на которых нацарапаны руны, были принесены в качестве жертвы местными жителя­ми после того, как им удалось разбить силы захватчиков с запада. Руны на этих вещах вырезали завоеватели где-то на территории современной Швеции, а отнюдь не жители земель, на которых эти предметы впоследствии обнаружили. Судя по всему, до 200 г. н.э. руны были известны только в областях, соответствующих современным Дании, Шлезвиг-Гольштейну, Южной Швеции (возможно, включая острова Эланд и Готланд) и юго-западной Норвегии. Расселяясь на юг и восток, северо- и западногерманские народы приносили руны с собой, и сегодня отдельные надписи находят на территории современных Польши, России, Румынии, Венгрии и Югославии. Руническая традиция не прерывалась в Скан­динавии вплоть до конца Средневековья. Одна из наиболее интересных скандинавских традиций связана с брактеатами, гравировавшимися между 450 и 550 годами н.э. в Дании и южной Швеции (см. рис. 1.6). Две другие, отличные от этой, но органически с ней связанных традиции, представлены англо-фризскими рунами (существовавшими в Англии и Фризии примерно с 450 до 1100 гг. н.э.) и южногерманскими рунами (практически идентичными северногерманскому Футарку), которые были в употреблении в центральной и южной Германии (отдельные находки также в современной Швейцарии и Австрии) примерно с 550 до 750 г. н.э.

 

Перечни рун Футарка

 

В настоящее время известно семь надписей, целиком или фрагментарно содержащих рунический ряд древней­шего Футарка. Они представлены в хронологической пос­ледовательности на рис. 1.2.

Камень из Килвера (бывший частью внутренней степы могильной камеры), в сочетании с более поздними свиде­тельствами, связанными с рунами в манускриптах, позво­ляет утверждать, что исходный порядок расположения двух последних знаков был D-O. Однако на Килверском камне поменялись местами тринадцатый и четырнадцатый знаки: P-EI вместо стандартного EI-P. Фибула из Бёхте несет на себе лишь первые пять рун, которые вырезаны на обратной ее стороне в обычном порядке; за ними следуют две руны-идеограммы — , elhaz и , jera, — обеспечи­вающие защиту и удачу. На колонне из Брезы (часть разрушенного византийского храма, возможно, вырезана готами) мы видим фрагмент Футарка, обрывающийся после знака L и с пропущенным знаком В. На фибуле из Чарнай ряд тоже фрагментарен, но в данном случае это, видимо, сделано в магических целях. Фибула из Аквинкума содержит первый атт полного Футарка. (Обсуждение различных аспектов системы аттов см. в главах 7 и 9.)

 

Обзор древнейших континентальных и скандинавских надписей

 

Наиболее удобным подходом к экзотерической истории рун следует признать изучение в хронологической перспек­тиве различных объектов, на которых вырезаны руны. В целом рунические объекты можно разделить на два типа:

1) свободные, переносимые предметы (украшения, ору­жие и т.д.), которые могли быть изготовлены в одном месте и найдены за сотни и тысячи километров от него; и

 

 

2) неподвижные объекты (камни), которые либо не поддаются транспортировке вообще, либо могут быть перенесены лишь на очень небольшое расстояние.

 

Мобильные объекты

 

Разнообразие объектов, на которых обнаружены руны, очень широко: оружие (мечи, наконечники копий и древки, распорки щитов), застежки (фибулы), амулеты (из дерева, камня, кости), инструменты, гребни, кольца, рога для питья, статуэтки, коробочки, брактеаты, пряжки и разнообразные металлические клепки, исходно крепив­шие дерево или кожу. В большинстве своем они имели магические функции.

Наконечники копий с руническими надписями связаны с древнейшей индоевропейской религиозно-магической традицией, и надписи, обнаруженные на них, — одни из самых архаичных. Так, клинок из Эвре-Стабю (Норвегия), датируемый временем около 150 г. н.э., считался древней­шим объектом с рунической надписью вплоть до находки Мельдорфской фибулы. Найденный на острове Готланд наконечник копья из Мооса датируется примерно 200— 250 годом. Далее на юг и восток наконечники с рунами найдены в Ковеле, Розвадове и Дамсдорфе (все примерно около 250 г.). Следует упомянуть также наконечник из Вурмлингена, значительно более поздний (ок. 600 г.)

Все они, кроме Ковельского (случайно выкопанного крестьянином) и Вурмлингенского, обнаружены в кремационных погребениях. Наконечник из Вурмлингена найден в обычной могиле. Тем не менее, погребальный обряд не был их основной функцией; по всей видимости, они представляли собой сакральные родовые драгоценности и сжигались (захоронялись) вместе с вождем. Магическая роль копья в военных культах широко известна в герман­ской традиции. Метание копья во врагов перед битвой означало посвящение врагов Одину, то есть, принесения их в жертву. Считалось, что сам Один поступал так в изначаль­ной битве, описанной в «Прорицании вёльвы» (строфа 24):

В войско метнул

Один копье,

это также свершилось

в дни первой войны [5]

Эта практика известна также из саг.

В качестве образца этих могущественных талисманов мы рассмотрим наконечник из Дамсдорфа (найденный во время закладки фундамента железнодорожной станции в 1865 году). Его стальной клинок, изготовленный, по всей вероятности, в Бургундии, украшен серебряной инкрус­тацией. Особенный интерес представляет то, что помимо рун на нем изображено много других символов (рис. 1.3). На одной стороне, рядом с рунами, мы видим также полумесяц, некую тамгу (магический знак, возможно, сарматского происхождения); на обратной стороне — трилистник, свастику и второй полумесяц. Руническая надпись читается справа налево: Ranja. Это — магическое имя самого копья, существительное, образованное от глагола rinnan («бежать», «пронзать»). В магическом смысле задачей его было «пронзить врага насквозь» и уничтожить его.

Застежки-фибулы, предназначенные для скрепления плащей и другой одежды, как у мужчин, так и у женщин, вошли в быт с древнейших времен (см. Germania, XVII). Уже по характеру своей функции они воспринимались как сугубо личные предметы и потому идеально подходили для превращения в талисман искусными руками знатока рун. И действительно, большая часть надписей на двенадцати предметах этого класса (датируемых вторым-шестым сто­летиями н.э.) носит выраженный магический характер. В шести случаях они включают в себя «формулу мастера рун», в которой используется специальное магическое имя последнего. Магическая функция этих амулетов может быть как активной (приносить удачу), так и пассивной (служить защитой).

В качестве примера надписей этого типа рассмотрим фибулу из Верлёзе, найденную в женском захоронении в 1944 г. Эта позолоченная серебряная розетковидная зас­тежка датируется примерно 200 г. н.э. Символика этого объекта включает в себя свастику как часть исходного дизайна, в то время как руны, видимо, были добавлены позднее, по крайней мере, они выполнены в другой технике. Надпись приведена на рисунке 1.4

Руны из Верлёзе трудно интерпретировать с лингвисти­ческой точки зрения. Возможно, это неизвестная из других источников формула, составленная из хорошо известного alu (магическая сила, вдохновение, что можно понимать и в смысле защиты) и god («добро»). Общее значение в этом случае — «благополучие посредством магической силы». Это может быть также формула из двух слов, например: alu [желает] God(dagaz)[6] где последнее слово — личное имя, завершающееся идеограммой. Несмотря на эти затрудне­ния, «динамизм» данной магической формулы становится очевиден при рассмотрении ее нумерологического значе­ния (см. рис. 1.5).

Нумерология формулы из Верлёзе — яркий пример того, как магические числа могут быть обращены в руни­ческие надписи. Здесь мы наблюдаем девятикратное усиление вселенской силы числа девять в сфере числа шесть (более детально руническая нумерология рассматривается в главе 11).

Очевидно, что брактеаты служили талисманами. Их известно более 800, из них примерно на 130 имеются рунические надписи. Их, как правило, не гравировали, а чеканили или выдавливали на тонких золотых дисках вместе с изображением, обычно напоминавшим изобра­жения на римских монетах. Иконография римских монет, на которых чаще всего изображался император на коне, интерпретировалась совершенно иным образом на территории германских народов, где такой рисунок символизировал Одина или Бальдра. Вполне возможно, что брактеаты представляют собой религиозные иконы одинического культа.

Брактеат, изображенный на рис. 1.6, найден в Германии недалеко от Зиверна (всего там же найдено восемь брактеатов). Иконография брактеата из 3иверна весьма интересна. Согласно Карлу Гауку, странное образование, выходящее изо рта головы, представляет собой не что иное, как «магическое дыхание» и силу слова, которой обладает Один. Подобное можно видеть также на изобра­жениях бога Митры. Надпись сильно повреждена, но, по всей вероятности, читается так, как показано на рис. 1.7. Этот вариант прочтения можно интерпретировать как r[imoz] writu, т.е. «я вырезаю руны», — характерная для мастеров рун магическая формула.

Как пример сохранившегося деревянного объекта с рунами рассмотрим тисовую коробочку из Гарбёлле, обнаруженную пустой в 1947 году в Зеландии (Дания). Она выполнена как современный пенал, с выдвижной крышкой, и датируется 400 г. н.э. Надпись приведена на рис. 1.8; обычно ее читают и переводят как Hagiradaz i tawide: «Хагирад (досл. «умелый советчик») сработал [руны] на [этой коробке]». Пять вертикальных точек после надписи означают, что для того, чтобы открыть силу, стоящую за рунами, читатель должен отсчитать пятый знак с конца [7].

 

Руны находят также на множестве других, единствен­ных в своем роде объектов, которые затруднительно даже классифицировать. Большей частью это — инструменты и другие предметы повседневного обихода, превращенные в талисманы, в то время как другие, как, например, знаме­нитые рога из Галлехуса и кольцо из Петроассы, представ­ляют собой значительные произведения искусства.

Кольцо из Петроассы (ок. 350—400 гг.) — прекрасный пример рунического объекта, не поддающегося классифи­кации. Оно представляет собой золотую гривну (шейное кольцо) диаметром около шести дюймов, открывающееся и закрывающееся при помощи защелки. Кольцо, а с ним еще двадцать два золотых предмета, некоторые из которых инкрустированы драгоценными камнями, было найдено под огромным куском известняка двумя румынскими фермерами. К сожалению, почти все эти находки вскоре исчезли либо были сильно повреждены. От кольца осталась только разломанный надвое фрагмент, содержащий над­пись. Судя по всему, детали клада были сакральными обрядовыми предметами, принадлежавшими языческому готскому жрецу-вождю (может быть, даже самому Атанариху). Гривна в дохристианском германском мире сим­волизировала власть сюзерена. На рисунке 1.9 приведены руны этой надписи в том виде, в котором они сохранились до наших дней. Надпись читается как Gutani wih-hailag.

Неясный знак между седьмой и девятой рунами представ­ляет собой, по всей видимости, трилистник, а восьмая руна, судя по всему, использована как идеограмма, передающая значение руны, othala, т.е. наследуемое имущество). Та­ким образом, перевод всей формулы звучит примерно как «наследство готов, святыня».

Неподвижные объекты

В древнейшей традиции имеется три типа неподвижных рунических объектов; все они связаны с изображением знаков на камне, но совершенно различны по внешнему виду и функциям. Во-первых, это петроглифы, вырезанные прямо на скалах, утесах и т.д.; затем следуют так называ­емые камни bauta. Эти камни специально подбирались, обтесывались и затем устанавливались на определенное место. Наконец, третья группа представлена камнями bauta, на которых вырезаны пиктограммы.

Четыре рунических наскальных надписи, все найденные в Скандинавии, датируются 400—550 гг. н.э. Все они, по-видимому, имеют религиозно-магическое значение, часто упоминают о создавшем их мастере, и содержат даже отдельные намеки на структуру культа эрилей, мастеров рун.

Все надписи представляют собой нечто вроде инициатической декларации силы, в которой мастер рун упоминает одно или несколько своих магических имен. Формулы этого типа используются для освящения данной части простран­ства, ее защиты, или даже создания особых изменений в среде.

Простейшим примером может послужить скала в Веблунгснесе в Центральной Норвегии (см. рис. 1.10), надпись на которой датируется примерно 550 г. Формула из Веблунгнеса словами передается как ек irilaz wiwila: «я, эриль Вивила». (Заметим, что — руна, составленная из и ). Формула состоит из личного местоимения первого лица я, инициатического термина irilaz (диалект­ный вариант слова erilaz (эриль), в широком смысле понимаемого просто как «повелитель рун», и личного имени. Это, тем не менее, не обычное имя, полученное при рождении, а священное или полученное в результате посвящения. Следует отметить, что имя Wiwilaz — умень­шительное от имени Wiwaz, «освященный; тот, кто освя­щает», найденного также на камне в Туне, и соотносимого с именем бога Wihaz (др.-исл. Be). В этой формуле мастер рун, или эриль, освящает местность своим магическим присутствием. Делается это следующим образом: вначале эриль призывает некую божественную личность, а затем действует от лица этой личности, высекая руны.

Камни bauta — предшественники великих рунических камней эпохи викингов. Эти камни датируются периодом с середины четвертого века до конца седьмого, но и позже эта традиция продолжает развиваться.

Надписи подобного рода почти всегда связаны с культом умерших и похоронными обрядами и обычаями. Хорошо известно, что эти обычаи играли значительную роль в культе Одина, и с ними же были тесно связаны руны. Иногда руны использовали для защиты мертвых от граби­телей могил и колдунов, иногда их предназначением было удерживать мертвецов в могилах (чтобы предотвратить появление ужасных aptrgungumenn, «ходячих мертве­цов»), иногда же при помощи рун устанавливалась связь с мертвыми в магических либо религиозных целях.

Камень из Каллебю, надпись на котором приведена на рисунке 1.11, представляет собой пример искусства, направ­ленною на удержание мертвецов в могиле (или, по крайней мере, на то, чтобывернуть их обратно после «прогулки»). Подобные концепции можно встретить во множестве куль­тур. У германских народов, «восставшие из мертвых» часто оживлялись волею колдуна и выполняли его поручения.

Надпись из Каллебю читается справа палево: thravijan haitinaz was «ему (мертвецу) приказано держаться [могилы]» Использование прошедшего времени очень характерно для магических надписей по двум техническим причинам: 1) в соответствии с основным магическим принципом «поступай так, словно твое желание уже исполнено» и 2) поскольку ритуал, гарантирующий испол­нение воли мастера, действительно проводился прежде, чем ожидался результат. Эти концепции служат основой представлений германских народов о полной реальности «прошлого» и его власти над тем, что за ним стоит. Эриль использует эти законы для исполнения своей воли.

Камни с петроглифами сочетают руническую символику с магией пиктографии. Это особенно четко заметно на двух из них — на камне из Эггьюма и на камне из Роэса, на которых имеются схематические изображения коней (см. руну Е). Традиция сочетания пиктограмм и рун существует с древнейших времен, начиная со старшей из четырех надписей, датируемой примерно 450 г., и последней (Роэсской), примерно 750 г. Эта техника постепенно разовь­ется в великую руно-пиктографическую традицию Сканди­навии эпохи викингов.

Готландский камень из Роэса, возможно, представляет собой наилучший пример сочетания изображения рун и коня (см. рис. 1.12). Этот увесистый талисман (плитапесчаника размером 22x30x3 дюйма) был найден под корнями орехового куста в девятнадцатом веке. Собственно руническая формула приведена на рис. 1.13. Интерпре­тация ее достаточно противоречива, однако наиболее верным решением следует признать то, согласно которому составная руна читается как сочетание U+D+Z, так, что весь текст читается как ju thin Uddz так: «Удд вывел (послал) этого коня». Но что это означает?

Древнеисландская литература предоставляет нам ключ к значению этого комплекса символов. В «Саге об Эгиле» (гл. 57) мы читаем, как Эгиль соорудил nidhstong, или столб проклятия, из орехового дерева и водрузил на вершину ею конскую голову. Целью установления этою столба-оскор­бления было изгнание Эрика Кровавая Секира и его жены Гунхильд, из Норвегии — и оно сработало. (Подробнее см. в главе 6).

Прежде чем попрощаться с надписями, сделанными Старшим Футарком, следует сказать несколько слов о языке, на котором они написаны. Практически одновре­менно с началом использования рунической письменности между отдельными германскими диалектами появляются четкие различия. Язык, существовавший до этого разделе­ния, принято называть протогерманским (или просто гер­манским). Одними из самых первых обособились северные языки, которые называют протонордическими (proto Nordic) или древне-северными (Primitive Norse). Готы, начавшие мигрировать к востоку (на территорию современ­ных России и Польши) из Скандинавии в начале нашей эры, положили начало восточногерманским языкам (игравшим важную роль в истории ранних рунических надписей). Южнее, на континенте, формировались южногерманские языки, включавшие в себя все английские, немецкие и фризские диалекты; в то время как на севере древнесеверный разделился на западный северный (West Norse) в Норвегии и восточный северный (East Norse) — в Дании и Швеции. В первые несколько столетий древнейшего периода представители всех этих диалектов могли еще понимать друг друга; помимо этого, мастера рун, как правило, употребляли и в более поздних надписях архаичес­кие формы, поскольку это были устоявшиеся магические формулы, идущие с древнейших времен. Выдвигаются даже предположения, что среди эрилей существовал и поддержи­вался единый для всех германцев «священный» язык.

 

Англо-фризские руны

 

Причин, по которым английскую и фризскую рунические традиции следует рассматривать вместе, примерно столько же, сколько и причин для их разделения. О фризской традиции известно немногое, но она пронизана магической практикой; английская же лучше представлена, но в целом гораздо менее магична. Тем не менее, в формах отдельных знаков наблюдается разительное сходство, и этот факт, в сочетании с тесными культурными связями между англи­чанами и фризами в ранний исторический период, позво­ляет говорить о том, что и рунические традиции этих двух народов также связаны. К сожалению, фризский Футорк не сохранился целиком.

Сначала обратимся к английской традиции. Древнейшая надпись, найденная на Британских островах, сделана на таранной кости оленя из Кайстора-у-Норвича. Возможно, она относится еще к первой волне германской миграции во второй половине пятого столетия. Но возможно также, что надпись эта — северогерманская, и предмет, на котором она вырезана, либо привезен на остров с континента, либо изготовлен скандинавским мастером. Эту возможность следует учитывать, поскольку в надписи употреблена север­ная форма руны «Н» — , а не английская — . Датировка и определение места происхождения английских рунических памятников затруднительна, поскольку точные доказательства редки, а сами объекты, как правило, мобиль­ны. Всего известно около шестидесяти рунических объектов английского происхождения; те из них, которые датируются временем до середины VII столетия, найдены в основном в восточной и юго-восточной, а более поздние — в северной частях страны. Эпиграфическая традиция (т.е. традиция вырезания рунических знаков), начавшаяся еще в 450 г. н.э., к одиннадцатому столетию практически исчезла. Руничес­кие знаки нашли применение в другой традиции — в манускриптах. Они весьма ценны для наших исследований, но по своей природе редко магичны.

История английской рунической традиции может быть разделена на два упомянутых выше периода: 1) до 650 г. (во время которого сохраняется значительная часть язы­ческих обычаев) и 2) с 650 до 1100 г. (более христиани­зированного, с меньшим числом засвидетельствованных магических, либо эзотерических практик).

 

Английский футорк

 

Единственная сохранившаяся до наших дней надпись, содержащая Футорк, сделана на несколько поврежденном темзском скрамасаксе[8], датируемом примерно 770 г. н.э. Это прекрасный образец англо-саксонского кузнечного ремесла, железное лезвие его инкрустировано серебром, медью и бронзой. Порядок и форма рунических знаков приведены в Рунической таблице II (приложение С), футорк сопровождается «декоративным» узором, за ним следует личное имя Beagnoth — возможно, принадлежа­щее кузнецу, а не мастеру рун. Как можно заметить, и в начертании, и в порядке расположения имеются формаль­ные ошибки. Все они, без сомнения, допущены кузнецом при неверном копировании модели. К счастью, у нас есть многочисленные, хотя и более поздние, доказательства того, что английская руническая традиция была как весьма развитой, так и вполне близкой к континентальной. Сви­детельствует об этом рукописная традиция. Самым инфор­мативным документом остается, конечно, «Древнеанглий­ская руническая поэма» (см. главу 8).

«Древнеанглийская руническая поэма» содержит Фу­торк из двадцати восьми знаков. Кодекс 140 из Салисбери и кодекс MS17 из колледжа св. Иоанна содержат Футорк из, соответственно, двадцати восьми и тридцати трех знаков. Другой манускрипт, Коттонский Домициан А9, представляет нам даже Футорк, разделенный на атты. Здесь важно отметить, что границы аттов в нем проходят так же, как и в старшем Футарке. Это показывает общность изначальной традиции общегер­манского ряда.

Судя по всему, древнейшей рунической традицией в Англии был общегерманский ряд из двадцати четырех рун, который был вскоре расширен до двадцати шести, при этом четвертая и двадцать четвертая руны были модифи­цированы: (4) [а] стало [о]; (24) имело ранее значение [æ] и впоследствии [ẽ]. Вдобавок знак был перемещен на 25-е место и приобрел название æsc (ясень). Эти изменения произошли еще в шестом столетии. Одно­временно с процессами развития и изменения древнеанг­лийского языка менялся и Футорк. Таков обычный путь развития алфавита — с усложнением звуковой системы языка усложняется и письмо.

Можно выделить три главнейшие области, в которых в Англии использовались руны:

— надписи на подвижных предметах;

— неподвижные объекты (например, камни);

— рукописи.

Шире всего представлена категория подвижных объектов. Большинство из этих надписей имеют раннее проис­хождение, хотя встречаются они вплоть до достаточно позднего времени. К сожалению, большая их часть пред­ставлена фрагментами, либо повреждена до такой степени, что точное прочтение практически невозможно. В большинстве случаев руны просто нацарапаны на металле, кости или дереве; однако на некоторых объектах надписи представляют собой пример высокого искусства в обработ­ке металла (см. темзский скрамасакс) или в резьбе по дереву или кости (например, знаменитая шкатулка из Фрэнкса).Большая часть древнеанглийских камней с руна­ми относится уже к христианскому периоду и представляет собой псевдохристианскую адаптацию традиции, однако камни по-прежнему могут иметь и магическое значение. Как правило, это памятники или каменные кресты, выте­санные умелыми мастерами.

Ни одна из древнеанглийских рукописей не написана целиком руническими знаками, однако руны достаточно широко известны в литературе, где служат как для сугубо практических целей, так и в качестве тайнописи. Две руны англичане присовокупили к латинскому алфавиту, приспо­собив для написания пером: ими были [th] (thorn «шип») и [w] (wynn «радость»). Отсюда эта орфографическая традиция перешла в Германию и Скан­динавию.

Надпись из Кастора-у-Норвича, упоминавшаяся выше, — типичный пример мобильного объекта раннего периода. Руны, изображенные на нем, приведены на рис. 1.14.Эта кость была найдена вместе с двадцатью девятью такими же (без рун), а также тридцатью тремя небольшими цилин­дриками в кремационном сосуде. Возможно, что предметы использовались в гадательных обрядах. Саму надпись ин­терпретировать сложно, но возможно, ее значение — «резчик» (или «украшатель») — сакральное имя повели­теля рун.

Продемонстрировать пример магии в одинической тра­диции на английском материале непросто; возможно, в роли такового может выступать оковка устья ножен из Чессл-Дауна (см. рис. 1.15). Надпись нацарапана на обратной стороне ножен, поэтому в обычном положении не видна. Ее можно перевести как «Ужасный, рань [врага]!». Если эта интерпретация верна, тогда æсо («Ужасный») — это имя меча, a sri (рана) — его задача.

Камень из Сэндвича, датируемый VII веком, представ­ляет собой интересный пример магического камня. По всей видимости, на нем представлено имя мастера, Рахабул; изначально этот камень был частью внутренней стены могилы. Текст, насколько его можно разобрать, приведен на рис. 1.16.

Среди различных поводов употребления рун в рукопи­сях наиболее близко к магии сокрытие тайных значений в тексте при помощи рун. Один из таких текстов встречается в загадке 19 из Эксетерской Книги[9], в переводе с древне­английского выглядящей следующим образом:

Я увидел, как (конь), гордый нравом, со светлой головой, скачет быстро по тучному лугу. Верхом на нем был (человек), смелый в сражении, роскошных доспехов не было на нем. Стремительно он следовал по своему (пути), взяв с собой сильного (соко­ла). Для таких, как они, дорога светла. Скажи, как я зовусь...

Здесь руны называют слова, хотя и написаны они задом наперед. Слова, переданные рунами, читаются как bors (конь), топ (человек), wega (путь) и haofoc (сокол). Тем не менее (загадочный и замечательный факт!) для того, чтобы аллитерации в стихе были на своих местах, следует прочитать именно названия каждой из рун в том порядке, в котором они написаны.

 

Фризские рунические знаки

 

Фризский Футорк до нас не дошел, зато сохранилось некоторое количество весьма интересных надписей. В настоящее время подлинных фризских надписей найдено около шестнадцати (есть еще ряд подделок). Датированы они периодом с шестого по девятое столетие. Надписи, как правило, найдены на костяных или деревянных предметах, сохранившихся во влажной почве фризских терпенов (искусственных земляных холмов), образовавшихся в результате ранних мелиоративных работ на болотах).

Фризские рунические памятники носят отчетливо маги­ческий характер, но многие из них интерпретировать достаточно сложно. Мы можем быть уверены в том, что созданы они в условиях настоящего язычества, поскольку этот консервативный район, часто возглавляемый королями-героями вроде Радбода, сопротивлялся религи­озному натиску христиан — а также политическому давлению империи Каролингов — до конца VII столетия. Мы также можем с большой степенью достоверности утверждать, что период скрытого религиозного противо­стояния продолжался ещё долго и после этого времени.

Один из самых интересных, хотя и непростых (в интерпретации) примеров фризского искусства — «вол­шебный жезл» из Бритсума (рис. 1.17), найденный в 1906 году и датируемый примерно 550—650 гг. Он сделан из древесины тиса и длиной около пяти дюймов. Надпись на стороне А читается слева направо: thin о а ber! et dudh, на стороне В — справа налево: biridh то. Прочитать текст на поврежденной части не удастся.

Вся формула целиком переводится следующим образом: «Всегда носи этот тис [знак]! В нем сила. Меня носит...». Следует заметить, что разделительный знак из семи точек указывает на седьмую руну после отметки: это (в этой надписи) = (тис) — сила, сокрытая в формуле.

 

 

 

Глава 2

Руны эпохи викингов (800-1100 гг. н.э.)

 

Как и в случае всех исторических эпох вообще, Век Викингов возник не на пустом месте — это был результат долгого процесса, начавшегося еще в последние годы до начала нашей эры с первыми переселениями кимбров и тевтонов из Скандинавии, этой «утробы народов», как называл ее готский историк Иордан.

В период около 800 г. в Скандинавии произошел ряд внутренних изменений, и определились новые направления развития. Швеция (в особенности Готланд) начала прокладывать торговые пути на Восток, через славянский мир — пути, ведущие к Византии, Багдаду и Персии. В Дании, во время правления могущественныхкоролей (Годфридаи Эрика), собиравших огромные армии и многочисленные свиты, началось формирование датской нации. Норвегия, однако, из-за своего изолированного и географически разорванного положения, продолжала консервативно придерживаться старины и местных обычаев. Хотя отдель­ные части Швеции (Уппланд и Готланд) и некоторые районы Датского архипелага давно уже были экономичес­ки развиты, большая часть Скандинавии в это время только начинала изменяться и привыкать к новым веяниям. Первый викингский набег совершили норвежцы в 793 году, напав на монастырь в Линдсфарне (Нортумбрия); затем последовали набеги на Монквермот (794 год) и Иону, возвестив начало Эпохи Викингов.

Как и начало Века Викингов, формирование Младшего Футарка из Старшего было результатам долгого процесса. Изучение надписей, выполненных Старшим Футарком, и вариантов написания старших рун показывает, что знаки, впоследствии вошедшие в Младший футарк, широко употреблялись уже с 600 г. н.э. Развитие младшей тради­ции из старшей происходило весьма быстрыми темпами на протяжении VIII века н.э., и уже к 800 году Младший футарк, сократившийся с двадцати четырех до шестнад­цати знаков, был законченной, общепринятой письмен­ной системой, распространившейся по всем скандинавс­ким землям.

Младший Футарк — чисто скандинавский культурный феномен, хотя многие надписи, выполненные им, находят и за пределами Скандинавии — преимущественно на Британских островах и на Востоке. Все эти надписи выпол­нены скандинавскими мастерами.

Совершенно ясно, что процесс преобразования Стар­шего Футарка в Младший происходил в рамках традици­онной религиозной системы — иначе как ранние измене­ния, так и последующие реформы алфавитного ряда не были бы столь единообразны и не распространялись бы так широко и быстро в неизменном виде. В противополож­ность этому, знаки Младшего Футарка в отдельных реги­онах быстро изменялись, порой весьма значительно. Этот факт может свидетельствовать об усилении распада тради­ции, однако то, что внутренняя система порядковых номеров (числовых значений), фонетических значений, разделения на атты,а также традиционные сферы приме­нения (вырезание, а не письмо) продолжали сохраняться, означает, что на более глубоком уровне традиция была все ещё сильна.

Согласно нашим предположениям, настоящий преоб­разованный «Общесеверный» рунический ряд изначально возник в том виде, в каком изображен на рис. 2.1. Однако последняя и наиболее обычная версия Футарка выглядит несколько иначе — так, как на рис. 2.2.

Развитие этого Футарка зависело от сочетания лингви­стических и магических факторов. Но, обсуждая роль в эволюции младшего ряда языковых изменений, следует заметить, что последние, согласно научным данным, строго вторичны. Старший ряд легко можно было приспособить (как раньше и делалось) к любым ВОЗМОЖНЫМ изменениям фонетики языка. Этого, однако, не произошло- Вместо этого на усложнение фонетической системы языка пись­менность отреагировала упрощением — случай в истории орфоц^афии беспрецедентный. Это объясняется тем, что реформа орфографии проводилась по внеязыковым, маги-ко-религиозным причинам.

Прежде чем перейти к эволюции собственно традиции, важно отметить основные изменения в языке и то, как они отразились в знаках, чтобы прояснить «грамматику» над­писей. Во-первых, фонетическое значение всегда было неустойчивым, и знак этот, за исключением магических формул, встречался редко. Также , чередующаяся с , довольно рано (около 600 г. н.э.) изменила свое фонети­ческое значение на Севере, поскольку начальный j в северных диалектах практически исчез к тому времени. Хорошим примером действия этого языкового закона может послужить само название руны: германское jera становится прото-северным jâr, которое переходит в древнеисландское ár . Следовательно, фонетическое значение знака меняется с [jl на [a]. Вдобавок, из [а] становится носовым гласным [â]. Важно также обратить внимание на неоднозначность новой системы письменно­сти в целом: многие знаки могут обозначать два звука или более (см. табл. 3 Приложения).

Неизменные элементы показывают преемственность двух систем, старшей и младшей. Благодаря им ясно, что переход от одной системы к другой происходил в рамках религиозной системы и что разработчики младшего ряда были хорошо знакомы со старшим рядом и его традици­ями. Этот вывод подтверждается тем фактом, что весь этот процесс происходил в обществе, где грамотность была привилегией немногих. Ибо, хотя руны и были своего рода письменностью, они еще не успели стать средством обычного и повседневного межличностного общения. Для того, чтобы передать комплексные пред­ставления о какой-либо системе (например, о рунах), человек был вынужден рассказать о них другому челове­ку. В те времена будущий мастер рун не имел возможно­сти отправиться в библиотеку, отыскать пыльный том, повествующий о давно забытой традиции, и вдохнуть в эту традицию жизнь.

Первый неизменный элемент системы — постоянство линейного порядка знаков, в особенности первых шести: F-U-TH-A-R-K; ни один из этих знаков Младшего Футарка не сменил своего положения относительно места в стар­шем ряду. Ыо, конечно, некоторые знаки старшего ряда выпадают, и образуется новый порядок. Единственным исключением из этого правила является , [-R], переме­стившаяся в конец ряда. Это, возможно, происходит потому, что данная руна встречается только в конце слов, по, возможно, ЭТО связано и с сознательными попытками сохранить отдельные особенности старой системы аттов. Как мы успели убедиться, изучая древний период, деление на атты было неотъемлемой частью старшей