Социализация личности. Человек — существо социальное

Человек — существо социальное. С первых дней своего суще­ствования он окружен себе подобными. С самого начала своей жизни он вклю­чен в социальные взаимодействия. Первый опыт социального общения человек приобретает еще до того, как научится говорить. Этот опыт,

рассматривать­ся как простое, положение, в механическое отражение личностью социаль­ного опыта, непосредственно испытанного или полученного в результате наблюдения. Усвоение этого опыта субъективно. Одни и те же социальные ситуации по-разному восприни­маются, по-разному переживаются различными личностями. А потому разные личности могут выносить из объективно одинаковых социальных ситуаций различный социальный опыт. Это положение, в числе других, лежит в основе проч­ной связи двух одновременно и противоположных и единых процессов — социализации и индивидуализации.

Процесс социализации может осуществляться как в специальных социаль­ных институтах, так и в различных неформальных объединениях. К специаль­ным социальным институтам, одной из важнейших функций которых является социализация личности, относятся школы, профессиональные учебные заведе­ния (профтехучилища, техникумы, вузы), детские и молодежные организации и объединения. Важнейшим институтом социализации личности является семья. Социализация может носить одновременно регулируемый, целенаправленный и нерегулируемый, стихийный характер. Как соотносятся понятия «воспитание» и «социализация»? Воспитание, по существу, есть одна из форм социализации личности, а именно управляемый и целенаправленный процесс социализации. Но было бы большим упрощением представлять себе дело так, будто в офици­альных социальных институтах (школа, например) социализация всегда имеет целенаправленный характер и не может быть по форме стихийной, а в нефор­мальных объединениях — наоборот. Возможность одновременного существова­ния социализации и как целенаправленного, и как нерегулируемого процесса поясним с помощью следующего примера. Конечно, на уроке в школе усваива­ются важные знания, многие из которых (особенно по общественным и гумани­тарным дисциплинам) имеют непосредственное социальное значение. Однако ученик на уроке усваивает не только те социальные знания, которые являются целью урока, не только те социальные правила и нормы поведения, которые дек­ларируются учителем в процессе обучения и воспитания. Ученик усваивает и тот социальный опыт, который является сопутствующим, «случайным» с точки зрения учителя или воспитателя. Это не опыт декларируемых правил и норм, а реально испытываемый или наблюдаемый опыт социального взаимодействия учителя с учениками, учеников между собой, учителей между собой. И этот опыт может быть как позитивным, так и негативным. Он может совпадать с це­лями процесса воспитания (и тогда он лежит в русле данного целенаправленно­го процесса социализации личности), а может противоречить поставленным це­лям.

ему социального распределения знания. Иначе говоря, вторичная социализация (П. Бергер, Т. Лукман) представляет собой приобретение специфическо-ролевого знания, когда роли прямо или косвенно связаны с разделени­ем труда. Существует и несколько иное представление, в рам­ках которого (Б.Г. Ананьев) социализация рассматривается как процесс, протекающий в следующих двух направлениях: становление человека как личности и становление человека как субъекта деятельности. Конечным результатом этой со­циализации в виде личности и в виде субъекта деятельности является образование индивидуальности.

Социализация не есть антипод индивидуализации, процесс социализации не ведет к нивелированию личности, индивидуальности человека. Скорее наобо­рот, в процессе социализации и социальной адаптации человек обретает свою индивидуальность, но чаще всего сложным и противоречивым образом. Мы уже говорили, что усвоение социального опыта всегда субъективно. Одни и те же социальные ситуации по-разному воспринимаются и по-разному переживаются различными личностями. А потому они оставляют неодинаковый след в психи­ке, в душе, в личности различных людей. Следовательно, социальный опыт, ко­торый выносится разными людьми из объективно одинаковых социальных ситуаций, может быть существенно различным. Таким образом, лежащее в основе процесса социализации усвоение социального опыта становится и источником индивидуализации личности, которая не только субъективно усваивает этот опыт, но и активно его перерабатывает. Распространенная в психологии лично­сти (и в науках о личности в целом) парадигма «от социального к индивидуаль­ному», несомненно, имеет серьезные основания и глубокий смысл. Однако ее прямолинейное понимание и соответствующее развитие лишает человека субъектного начала или, по крайней мере, делает это начало незначимым. По­строение на этой основе подлинной психологии личности лишено всяких перс­пектив и попросту невозможно. Личность — это не только социальный индивид, это и активный субъект социального развития, и, что не менее важно, активный субъект саморазвития. Таким образом, чрезвычайно важно не просто говорить об усвоении социального опыта индивидом, но необходимо обязательно рас­сматривать личность в качестве активного субъекта социализации. Представля­ется, что продуктивной в этом контексте является идея о том, что индивид изначально является социальным (а не когда-то потом становится таковым), поэто­му его развитие осуществляется (или может осуществляться? — А. Р.), в бесконечно многообразных направлениях, а не только от общественного к инди­видуальному (А.В. Брушлинский, 1991). Дальнейшее

процессу развития присуща внутренняя динамика приобре­тения и потерь. Ни один процесс развития, как справедливо отмечено (Paul В. Baltes, 1994), не состоит исключительно только из роста и совершенствования. Процесс социализации не завершается по достижении че­ловеком взрослости. Социализация личности, образно говоря,относится по типу к процессам «с неопределенным кон­цом», хотя и с определенной целью. И продолжается этот процесс непрерывно на протяжении всего онтогенеза человека. Из этого следует, что социализация нетолько никогда не завершается, но и «никогда не бывает полной» (П. Бергер, Т. Лукман). Наверное, кто-то может увидеть в этом основы для пессимизма и признаки фатальной обреченности на пути к достижению совершенства. Нам же представляется, что здесь заложено больше позитивных тенденций и оптимис­тических начал. Ибо отмеченная незавершенность и неполнота развития могут быть интерпретированы как основания бесконечности и неограниченности саморазвития личности.