Раздел третий. Преступление. вместо «общественной опасности» соответствует намерению авторов от­казаться от политических штампов

вместо «общественной опасности» соответствует намерению авторов от­казаться от политических штампов, а также подчеркнуть мысль о том, что уголовное право охраняет от преступлений не только обществен­ные интересы, но и права и законные интересы каждого отдельного человека»¹.

С такой аргументацией трудно согласиться. Единственный крите­рий изменения уголовного закона — это его недостаточная эффектив­ность в борьбе с преступлениями. Ни в теории, ни на практике как в период существования советского государства, так и в последую­щие годы в России никто и никогда не предлагал отказаться от при­знака общественной опасности по той причине, что она ограничива­ет охранительные и предупредительные функции уголовного закона, снижает его эффективность. «Декларативность», «политизирован­ность», «идеологические штампы» — материал для научных дебатов, а не для исключения стержневого, сущностного свойства преступле­ния. На основании признака общественной опасности производятся криминализация деяний, отграничение их от непреступных право­нарушений, категоризация преступлений в Общей части и класси­фикация в Особенной части Кодекса. Отказ от признака обществен­ной опасности повлек бы за собой исключение из УК практически важной нормы о малозначительном деянии, не являющемся пре­ступлением, изменил конструкцию вины и ее форм, вменяемости и невменяемости и другие институты. В той или иной форме асоци­альны и вредоносны все правонарушения. Однако законодатель об­основанно характеризует только преступления специфическим тер­мином «общественная опасность».

Общественная опасность как содержательное свойство преступле­ния предусмотрена в уголовных кодексах всех стран СНГ, за исключе­нием Грузии. Грузинский УК 2000 г. вообще исключил самостоятель­ную норму о понятии преступления и дал формальное определение преступления в ст. 7 «Основание уголовной ответственности». Она гла­сит: «Основанием уголовной ответственности является преступление, то есть предусмотренное настоящим Кодексом противоправное и ви­новное деяние». Однако ч. 2 той же статьи по definitioper negatio (опре­деление через отрицание) фактически раскрывает материальное со­держание преступления. В ней говорится: «Не является преступлением деяние, хотя формально и содержащее признаки какого-либо деяния, предусмотренного настоящим Кодексом, однако в силу малозначитель­ности не вызвавшее вред, необходимый для уголовной ответственности

¹ Уголовный кодекс Российской Федерации (Общая часть): Проект. Пояснительная записка. М., 1994. С. 4.

Глава VII. Понятие преступления. Категории преступлений

лица, его причинившего, либо не создавшее опасности наступления та­кого вреда». Формальное определение преступления негативно повлия­ло на конструкции вины, невменяемости, освобождения от уголовной ответственности и др.

От признака общественной опасности в понятии преступления от­
казался УК Сербии 2006 г. Это понятие теперь включает лишь проти­
воправность и виновность. При проектировании Кодекса столкнулись
две позиции. Одни разработчики считали нужным сохранить общест­
венную опасность в качестве конструктивного свойства преступления,
как это было в УК Югославии. Другие полагали, что «речь идет о пре­
одолении понятия, которое происходит из советского уголовного пра­
ва, угрожающего основам законности, поэтому общественной опасно­
сти нет места в уголовном праве, основанном на принципах правово­
го государства»¹. _м

В первоначальном проекте УК Черногории общественная опасность была исключена из понятия преступления, однако затем восстановлена. Поправками 2006 г. она вновь была исключена. Решающими для Сербии и Черногории оказались не правовые или криминологические аргумен­ты, а политические — планы вступления в Европейский Союз. По сло­вам 3. Стояновича, «негативное отношение к общественной опасности законодательства и теории западноевропейских стран стало причиной отказа от нее в новом УК»².

Неоднозначен подход законодателей и доктрины к содержанию общественной опасности: она объективно вредоносна либо включает и субъективные признаки вины, мотива, цели. УК 1960 г. не включал вину в определение преступления, поскольку субъективная опасность входит в систему общественной опасности наряду с объективной вре­доносностью деяний. Однако в ст. 3 «Об основаниях уголовной ответст­венности» вина называлась отдельно наряду с общественной опасно­стью. Следует признать, что это диалектическое противоречие в системе общественной опасности сохранилось в действующем УК. В понятии преступления (ч. 1 ст. 14) вина имущественная опасность приводят­ся как самостоятельные, соответственно субъективное и объективное, свойства преступления. В этом случае законодатель трактует общест­венную опасность как объективную вредоносность действий (бездейст­вия). В других — обобщенно, как объективно-субъективную категорию, например как критерий категоризации преступлений — «характер и сте­пень общественной опасности» (ст. 15 УК).

TV d Стоянович 3. Общественная опасность в уголовном законодательстве // Материалы Всероссийского конгресса по уголовному, уголовно-исполнительному праву и кри­минологии. М., 2009. С. 779. Там же. С. 780.