Плод смирения

В родной и близкой Сербии, непобежденной ду­хом мира сего Сербии Святого Царя Лазаря, избрав­шей Царство Небесное вместо Царства Земного, лю­бят и почитают дорогого Авву Николая. К нему при жизни обращались молитвенно в духе, приезжали, пи­сали письма, присылали записки, звонили из монаше­ских обителей, и все получали его Святительскую по­мощь. Сербия, славящая Святого Царя Николая, при­няла сразу, всем сердцем, благодатного Праведника Николая с Острова спасения. Острова Святой Любви, как мы теперь его называем, — ибо там упокоился и перешел в Вечность блаженный подвижник, — молитвенная свеча последних времен пред Господом, таинник Божией Матери, собеседниче Ангелов, Царский Архиерей, призывающий нам, грешным, всех Святых на помощь.

«О Святом Иоанне 2003 года

Дорогая мати Николая!

Какую радость Ваша посылка принесла нам! Я как раз очень заболела, но, получив иконы отца Николая, ощутила большое облегчение. Мои легкие были совсем уничтожены болезнию, но, получив от Вас посылку, они стали обновляться. Врач перекрестилась и сказала, что это чудо. Иконы и пленки уже разослали по всей Сербии. Народ у нас очень уважает и особенно любит Русских Святых.

Еще раз благодарю Вас и прошу Ваших молитв о сербском народе.

С особым уважением и радостию,

Ваша сестра во Христе Хаджи-Йованович Борка».²⁰

Это почитание — благодатные плоды чистого серд­ца незабвенного Батюшки Николая.

Православный народ, искренно ища людей Еван­гельской правды и жития, узнает их внутренним чуть­ем и в простоте сердечной веры начинает молитвенно призывать их на помощь в тех формах, которые в дан­ное время возможны. Это и есть верный признак уже существующего почитания народного, почитания глу­боко традиционного, церковного, каноничного и осо­бенно трогательного. «Канонизации святых, — пишет историк Церкви и церковного права, преподаватель МЛ А протоиерей Владислав Цыпин в труде «Церков­ное право», глава «Канонизация и почитание святых», — почти всегда предшествует почитание под­вижника как святого без всякой на то официальной санкции. [...] Почитатели усопших составляют им службы, и акафисты, хотя они и не имеют церковно­го употребления. В своих келейных молитвах почи­татели, верующие в их святость, обращаются к ним как к угодникам, предстоящим пред Престолом Божиим. [...] Писали и иконы не канонизированных под­вижников. Пред этими иконами возжигали свечи, их лобызали, иногда такие иконы помещали в церк­вах»...'¹¹

Именно о таком народном почитании Мученика Григория (Распутина) говорил благодатный Старец Николай.

О Первом Русском Царе Иоанне Грозном Батюш­ка говорил: «Он уже причислен Церковию к лику свя­тых, местночтимый Кремлевский [Московский] свя­той, и это сохранилось в церковных летописях». Мы просили Старца помолиться, чтобы нам найти источ­ники, подтверждающие святость Царя. Батюшка ска­зал: «Я буду вместе с вами искать!»... По отшествии не­забвенного духовного отца в Вечность, трудившийся в архивах рукописного отдела Российской Государствен­ной Библиотеки по его благословению и молитвам ие­ромонах, 14 ноября 2002 нашел искомое (фонд Ундольского, единица хранения 237): были обнаружены «Святцы Коряжемского Монастыря» (1621 года), где на 10 июня Церковию празднуется — «в той же день обретение Святаго телеси Великомученика Царя Иоанна»²². Правда Божия не престает, и Истина все­гда торжествует! По молитвам Батюшки Николая об­рели почти «утраченный» церковный источник, свиде­тельствующий о церковном прославлении — обрете­нии мощей Грозного Царя Великомученика Иоанна.

«Тут самое время вспомнить о некоторых оценках Грозного Царя, изглаженных чьей-то пристрастной рукой из истории нашей Церкви, — пишет историк Сергей Фомин в работе, посвященной Царю Иоанну «Державный Гимнограф». — В известном труде Архи­епископа Сергия (Спасского) «Полный месяцеслов Востока» (Владимир, 1901) в отделе, посвященном святцам, читаем: «Из 17 века дошло до нас немало са­мостоятельных святцев, отличающихся большею пол­нотою, сравнительно со святцами Иерусалимского ус­тава. В сем отношении, из многих святцев, находящих­ся в разных библиотеках русских, более замечательны святцы Императорской публичной библиотеки № 51, полнейшие из всех виденных нами в России, затем святцы Ундольского № 237 1621 года, немного усту­пающие первым полнотою памятей, но превосходя­щие их многими особенностями. Те и другие много имеют и сходства, так что в основе их, несомненно, ле­жат другие древнейшие их святцы. [...] Из святцев Мо­сковского музея замечательнейшие, как мы сказали, по полноте и особенностям, святцы ундольского № 237, написанные в 1621 году. В конце их, на листе 267, зна­чится: «совершены бысть сии святцы в лето 7129, апре­ля в 25 день, в 4 час в корежемском монастыре». Именно в этих святцах, под 10 июня, имеется удиви­тельная запись: «обретение телеси царя Ивана». [Именно эти святцы с полным текстом, оригинал, на­шли по молитвам Батюшки Николая.]

Обративший внимание на этот текст церковный историк Е.Е. Голубинский отмечает: «Под Царем Ива­ном, конечно, разумеется Грозный, умерший 18 марта 1584 года. Какое разумеется обретение его тела, не знаем; во всяком случае, не совсем ожиданно, что Гроз­ный внесен в каталог святых.». [...]

Ко всему этому стоило бы прибавить известные изо­бражения Царя Иоанна Васильевича с нимбом (в Собо­рах Московского Кремля, в Грановитой палате, в Ново­спасском монастыре, в алтарной части Успенского Со­бора Свияжского Успенского Пресвятой Богородицы мужского монастыря, и тд.) [...] (Есть и ныне храмы, по­мимо Кремлевских, где сохранились фрески Государя с нимбом. Написание фресок глубоко традиционно; есть фрески 19 века, сделанные по указу Царя-Миротворца Александра III, глубоко чтившего Грозного Царя.)

Примечательно, что среди чтителей Царя Иоанна Грозного были люди святой жизни. Один из них — Святитель Иоанн Шанхайский. [...]

Другой почитательницей Царя Иоанна Васильеви­ча, более того, сторонницей его [общецерковной] кано­низации, была Царица-Мученица Александра Феодоровна. [...]

«Государыня всею душею восприняла каноны не одного лишь Православия. Она глубоко прониклась на­чалами Самодержавия и Народности. Она много чита­ла из истории России 16 и 17 веков, и Россия представ­лялась Ей в образе Московской Руси, с ее безконечной преданностию Царю, с ее верою в Царское Самодер­жавие, возносящееся над всеми сословиями и класса­ми и более всего посвящающее себя служению про­стому народу. [...] Примечательно, что в этом случае, Императрица просто следовала за Русским Народом, чутко прислушивалась к сокровенным духовным его чаяниям. Веками на гробницу Царя Иоанна Грозного в Архангельском Соборе простой народ клал свои чело­битные, свято веря в предстательство перед Небесным Царем Царя Земного» ²³.

В Архангельском Соборе Московского Кремля хра­нилась шнуровая книга записей чудесной помощи и исцелений по молитвам Святого Царя Иоанна, кото­рая была передана в комиссию по прославлению на Поместный Собор 1917-1918 года. Служивший в Ар­хангельском Соборе до революции Старец протоие­рей Валентин Амфитеатров также очень почитал Госу­даря и строго смотрел за тем, как духовенство относи­лось к цельбоносным и чудотворным мощам Царя, которые почивают в диаконнике алтаря Собора. Если кто-то небрежно задевал облачением гробницу и без благоговения проходил рядом с ней, отец Валентин ставил на поклоны.

По указу Государя Николая Александровича Предсоборным Присутствием готовились материалы к об­щецерковному прославлению на Поместном Соборе 1917—1918 года Царя-Великомученика Иоанна Гроз­ного и Царя-Мученика Павла I, но комиссия по кано­низации святых даже не смогла приступить к работе, по причине произошедшего переворота.