Сравните творческие методы В. Серова и М. Врубеля. Расскажите о деятельности объединения «Союз русских художников»

 

Валентин Серов

Русский художник (живописец и график), представитель русского импрессионизма и модерна. Родился в Петербурге 7 (19) января 1865 в семье композитора А.Н.Серова и пианистки В.С.Серовой (урожденной Бергман). В 1874–1875 и 1878–1882 брал частные уроки у И.Е.Репина, оказавшего на него особое влияние; посещал также занятия в петербургской Академии художеств (1880–1885). Серов чутко усвоил и опыт современного ему зарубежного искусства, и уроки мастеров Возрождения и барокко (в частности, Д.Веласкеса). Жил в Петербурге и Москве. Много путешествовал по России и Западной Европе, в 1907 посетил Грецию. Наезжал в Абрамцево. Был членом Товарищества передвижников и объединения Мир искусства.

В 1880 году Серов поступил в Академию художеств. Целью Серова при поступлении в Академию было попасть в класс профессора Павла Чистякова, через руки которого прошли Суриков, Поленов, Репин, Врубель.

В Абрамцеве он пишет знаменитый портрет двенадцатилетней Веры Мамонтовой Девочка с персиками (1887, ГТГ), в котором художнику, как он пишет, хотелось сохранить "свежесть живописи при полной законченности, как у старых мастеров". В Домотканове был создан портрет двоюродной сестры Девушка, освещенная солнцем (портрет Марии Яковлевны Симонович) (1888, ГТГ). 

Своей картиной Девочка с персиками (1887) Серов заявил о себе как о зрелом художнике. Как эта, так и другая картина, — Девушка, освещенная солнцем (1888), дышали светом и свежестью, воспевали юность и красоту, чувство радости бытия. Девочка с персиками и Девушка, освещенная солнцем, будто бы сотканные из солнца и воздуха, сделали Серова знаменитым. Серов, чьи первые работы сразу же были высоко оценены не только художниками, но и коллекционерами, уже в начале пути оказался лидером. Его стали ценить, от него ждали новых "солнечных" полотен, похожих на портреты девушек, которые так понравились. Но Серов, однажды доказав, что область пленеризма в его всевозможных модификациях ему целиком подвластна, все время и последовательно усложняет картинные задачи, не желая повторяться, а если и возвращается к темам и приемам этих ранних картин, то словно лишь затем, чтобы убедиться, что он не забыл, как это делается. В сфере изобразительного искусства Серов был как бы естествоиспытателем, но именно в качестве художника, чья пытливость направлена на постижение "естества", природы искусства и художественности. "Формулы натуры иные, чем формулы живописи, - произнес он однажды, - и только в формулах, присущих живописи, полная ее выразительность... И это... это только и есть искусство".

Присущий манере мастера изысканный колоризм получил развитие у «деревенского» Серова, в его сельских пейзажах и жанрах (Заросший пруд. Домотканово, 1888; Зимой, 1898; В деревне. Баба с лошадью, 1898; Стригуны на водопое. Домотканово, 1904). Тонкий психологизм, умение увидеть и показать, „коего духа человек перед ним“, делают Серова ведущим портретистом России. Если кому-то в этом плане он и уступал, то лишь одному Репину. Старшая дочь Серова в воспоминаниях об отце писала, с каким творческим горением работал художник над портретами.

Революция 1905 года оставила заметный след в творческом наследии и жизни художника. Именно в эти годы сформировался облик Серова-гражданина, остро осознающего социальную несправедливость. В Петербурге Серов стал очевидцем расстрела рабочих на 5-й линии Васильевского острова и это потрясло его... "Он слышал выстрелы, видел убитых. С тех пор его характер резко изменился - он стал угрюм, резок, вспыльчив и нетерпим: особенно удивляли всех его крайние политические убеждения", - писал о Серове Репин. В знак протеста он вышел из состава действительных членов Академии художеств.

Большое место в творчестве Серова в последние годы жизни занимала историческая живопись – картины, исполненные мажорного, а не критического пафоса (Петр I, Выезд императора Петра II и цесаревны Елизаветы Петровны на охоту и др.). Проявлял Серов интерес и к античной мифологии, таковы серии эскизов к картинам «Похищение Европы» и «Одиссей и Навзикая». Созданная в 1910 монументальная картина Похищение Европы трактована как декоративное панно. Своей декоративной экспрессией выделяются и театральные работы художника - оформление оперы "Юдифь" А.Н.Серова в Мариинском театре, Петербург, 1907; эскизы занавеса к балету "Шехеразада" на музыку Н.А.Римского-Корсакова – для «Русских сезонов» С.П.Дягилева, 1910–1911(Всадники).

Жизнь и творчество Михаила Врубеля

Искусство Врубеля, как поэзия Лермонтова, находит отклик у молодых. В духовном развитии подростков бывает "Лермонтовский" период, когда в тайне отождествляются с Печориным, когда лирику Лермонтова предпочитают всякой другой, даже пушкинской. А те, кто восприимчив к живописи, в это время открывают для себя Врубеля.

Когда после недель и месяцев такой работы, усугублявшей, изощрявшей художественное зрение, Врубель приходил на выставку и смотрел картины современных живописцев, они казались ему поверхостными, он не находил в них «культа глубокой натуры». По этой причине он вскоре охладел даже к Репину.

Но как бы не судил с юношески-максималистских позиций Врубель русскую школу, он сам к ней принадлежал, и не кто, как она, взрастила его редкостное дарование. В первую очередь эта заслуга принадлежала художнику-педагогу, которого признавали своим лучшим учителем и Суриков, и Васнецов, и Поленов, и сам Репин, — Павлу Петровичу Чистякову.

Демоническо. В течение многих лет Врубеля влекло к образу Демона: он был для него не однозначной аллегорией, а целым миром сложных переживаний.

Несохранившийся киевский «Демон», судя по отзывам тех, кто его видел, был более жестоким и смятенным, чем «Демон сидящий» с его сумрачной, но кроткой задумчивостью. Закончив картину «Демон сидящий», он принялся за иллюстрации к Лермонтову. Прежде всего к «Демону».

В течение полувека не находилось художника, который бы хоть сколько-нибудь достойно воплотил могучий и загадочный образ, владевший воображением Лермонтова. Только Врубель нашёл ему равновеликое выражение в иллюстрациях, появившихся в 1891 году. С тех пор «Демона» уже никто не пытался иллюстрировать: слишком он сросся в нашем представлении с Демоном Врубеля — другого мы, пожалуй, не приняли бы.

Вообще Лермонтовский цикл, в особенности иллюстрации к «Демону», можно считать вершиной мастерства Врубеля-графика. Листы эти создают впечатление богатой красочности, почти как «Восточная сказка», хотя фактически они монохромны — исполнены чёрной акварелью с добавлением белил.Выражать цвет без цвета, одними градациями тёмного и светлого — эту проблему Врубель ставил перед собой сознательно, как показывает его гораздо поздняя работа над «Перламутровой раковиной». Кажется, вся красота раковины заключена именно в переливах цвета и пытаться воспроизвести эти переливы без помощи красок — безнадёжное дело. Но Врубель не считал его безнадёжным. Он говорил: «Эта удивительная игра переливов заключается не в красках, а в сложности структуры раковины и в соотношении светотени; в другой раз я передам цвет только белым и чёрным». Как можно видеть по графическим эскизам «Раковины», он действительно приближался к решению этой задачи.

Музыка цельного человек.

Невзирая на трудности и драматические перипетии, связанные с Нижегородской выставкой, 1896 год был счастливым для Врубеля — в начале этого года он познакомился, а в июле обвенчался с певицей Надеждой Ивановной Забелой.

Вместе со своей женой Врубель вошёл в мир музыки Римского-Корсакова. В самом деле: если в киевских вещах цветовое решение уподоблялось россыпи сверкающих самоцветов, если в произведениях начала 90-х годов цвет как бы несколько тяжелеет, уплотняется, то теперь появляются волшебные, трепетные, не яркие, а словно бы затаённые переливы светлых тонов радужного спектра.

В этом опаловом и перламутровом ключе написаны прекрасные большие акварели «Тридцать три богатыря», «Морская Царевна».

Портреты

Портретный жанр как летопись нравов, типов и характеров был Врубелю чужд. Он избегал писать портреты по заказу, тем более лиц, которые его не интересовали.

У Врубеля много быстрых портретных зарисовок, набросков карандашом, акварелью; любопытно, что некоторые «без лица», то есть лицо не дорисовано. Большей частью это означало, что художника в данном случае интересовало не лицо, а что-то другое.

Зато в тех случаях, когда Врубеля заинтересовывало именно лицо, его тянуло подвергнуть этого человека переодеванию, превращению—представить его не в обычной обстановке и одежде, а превратить в какую-нибудь легендарную или воображаемую личность. Так он превратил дочку киевского владельца ссудной кассы в восточную принцессу среди ковров, а киевского сахарозаводчика и мецената И.Н.Терещенко — в Ивана Грозного.

Некоторые лица становились постоянными спутниками его замыслов, героями его картин. Облик Э.Л.Праховой — богоматери проходит через все религиозные композиции киевского периода, где приближаясь, где удаляясь от прямой портретности.

Начало нового века. Поверженный Демон.

Словом, ценителей искусства Врубеля и к началу ХХ века было мало, а поношений — много. В такой атмосфере Врубель начал работу над давно замышлявшимся «монументальным Демоном» — самым патетическим своим творением.

Болезнь. Рисунки с натуры

«Демон поверженный» был скорбной вехой в биографии Врубеля. Картина ещё висела на выставке, когда её автора пришлось поместить в одну из московских психиатрических лечебниц. В течении полугода его состояние было настолько тяжёлым, что к нему никого не допускали, даже сестру и жену. Потом он начал поправляться, писать вполне здравые письма близким, пытался рисовать, но это давалось ему с трудом — после эйфорического подъёма, которым сопровождалась работа над «Демоном», наступила долгая депрессия, состояние художника всё время было угнетённым, подавленным, себя он считал теперь ни на что не годным. Так он был настроен и тогда, когда вышел из лечебницы (в феврале 1903 года) и поехал на отдых в Крым. Ничто его не интересовало, Крым не нравился, работать он почти не мог. Его тянуло на Украину.

Портрет Брюсова сначала был написан на фоне тёмного куста сирени, из которого лицо выступало рельефно и живо. Брюсов был в восторге от портрета, но художник не считал его законченным и продолжал сеансы. Брюсову нужно было уехать на две недели в Петербург; по возвращении он ахнул — весь фон с сиренью оказался стёрт. «Михаил Александрович так пожелал»,— объяснил молодой художник, посещавший Врубеля в больнице и помогавший ему смывать фон. Брюсову Врубель сказал, что сирень не подходит к его характеру и что он сделает новый фон с изображением свадьбы Амура и Психеи, по фотографии с итальянской фрески. Он принялся за новый фон, но успел нанести на полотно только предварительный набросок, где едва различаются намёки на изображение. На том работа оборвалась, так как зрение стало отказывать художнику — он плохо видел, что делает его рука, путал цвета, брал не те карандаши, какие хотел.

Потом художник, видимо, ещё пытался продолжать работу над «Видением Иезекииля», но слепота быстро прогрессировала, скоро он перестал видеть совсем.

Его снова перевезли в Петербург, поближе к жене, работавшей в Мариинском театре, и здесь — то в одной, то в другой лечебнице — провёл он последние четыре года жизни, медленно угасая и в 1910 году, пятидесяти четырёх лет от роду, Врубель скончался от воспаления лёгких.

Союз русских художников — объединение, которое возникло в 1903 г. в Москве. Его ядро составляли Константин Юон, Абрам Архипов, Игорь Грабарь, Аркадий Рылов. Большую роль в появлении Союза сыграл «Мир искусства», хотя московские мастера во многом стремились противопоставить себя петербуржцам. Они были далеки от символизма и связанных с ним идей. Их стиль соединял реалистические традиции передвижников и опыт импрессионизма в передаче воздуха и света. Находясь под некоторым влиянием творчества Константина Коровина, который нередко участвовал в выставках Союза, эти художники тяготели к пейзажу и жанровой живописи.

Наиболее интересным среди пейзажистов был Константин Фёдорович Юон (1875—1958). Лучше всего ему удавались лирические зимние пейзажи («Мартовское солнце», 1915 г.; «Зимнее солнце», 1916 г.), в которых он тонко передавал игру света на подтаявшем снеге, нежную голубизну неба. А в видах Троице-Сергиевой лавры (лучший из них написан в 1910 г.) контраст белого снега и ярких по цвету зданий, куполов, человеческих фигур приобретает чисто декоративную красоту, сближающую эти работы с искусством модерна.

Любопытными поисками отмечено творчество Игоря Эммануиловича Грабаря (1871 — 1960). Очень эмоциональны пейзажи Аркадия Александровича Рылова (1870—1939), ученика А. И. Куинджи. В картине «Зелёный шум» (1904 г.) листва, колышущаяся под порывом ветра, написана сочными размашистыми мазками, а уходящая вдаль панорама кажется такой же яркой, как и передний план, что создаёт ощущение декоративности.

Художник Абрам Ефимович Архипов (1862—1930) учился у знаменитых передвижников — В. Г. Перова и В. Д. Поленова. Его жанровым полотнам присущи и реалистическое содержание, и острая социальная направленность. Однако привлекают они не столько этим, сколько чисто живописными достоинствами. Такова картина «Прачки» (конец 90-х гг. XIX в.). Её композиция, включающая только малую часть помещения, построена совсем в духе ранних работ Эдгара Дега на ту же тему. Клубящийся пар растворяет контуры фигур и очертания лиц, а колорит, сочетающий приглушённые серые, жёлтые, коричневые и сиреневые тона, удивительно богат оттенками.