Глава 13

 

...и ощущение безграничных возможностей.

— Лотерейные билеты есть? — Я широко улыбаюсь миссис Пател, хозяйке углового магазинчика. Она стоит за прилавком, перекладывая блоки "Мальборо лайтс". Ее миниатюрные ладошки украшает плотная вязь узоров из хны.

Такого она не ожидала. Бросив свое занятие, миссис Пател смотрит на меня, склонив голову. Переехав в этот район, я очень быстро сделалась ее постоянной клиенткой. Сюда я наведываюсь за "набором первой помощи при ПМС" (глянцевые журналы и шоколад), сюда же бегу, когда заканчивается туалетная бумага или наполнитель для лотка Билли Смита. Но еще ни разу за все это время я не купила ни единого лотерейного билета.

До сегодняшнего дня.

— Конечно, есть, — наконец отвечает она, забросив на пухлое плечо оранжевое сари, и кивает в сторону окна: — Вон там.

— Спасибо!

Стараясь не выдать волнения, я шагаю в указанный угол, занятый подставкой из красного пластика. Надо же, я до сих пор ее вообще не замечала. Хватаю ручку и билет. Итак, приступим... Пробегаю глазами инструкцию. "Выберите шесть чисел и перечеркните каждое одной полосой". Ну, это семечки. Первое — мой возраст. Второе — номер дома... Шустро зачеркиваю клетки. Даже забавно! Мой стаж работы у Брайана, день рождения мамы...

Тупик. Надо еще два. Теребя прядь волос, прожигаю взглядом числа, надеясь, что какое-нибудь из них подпрыгнет с воплем: "Выбери меня! Я выиграю!"

Выиграю.

Подумать только. До сих пор мне случалось выигрывать лишь в шахматы. Но лотерея? От одной мысли голова кругом идет. Получить миллионы, разбогатеть запредельно, неприлично... А какой будет шопинг! Всем шопингам шопинг!

Привычно набрасываю список желаний.

• Дом в Холланд-парке, с белыми колоннами, террасой и такими пейзажами вокруг, что Розмари останется только кусать локти.

• Особнячок в Италии, где-нибудь на тосканских холмах, чтобы проводить там лето, закупая сувениры и болтая с местными жителями...

•... через переводчика — предпочтительно мужского пола, жгучего брюнета и красавца, с ног до головы в "Прада".

• Картина кисти Матисса. Лайонел обожает Матисса. Подойдет любая — я не привередлива.

• Билеты для Эда на все матчи премьер-лиги.

• Самый крутой пенсионный план в мире.

• Операция по уменьшению груди для Джесс.

• Две недели в Чива Сом [42]. Поправка: месяц в Чива Сом.

• Мелирование в салоне Ники Кларка, у мастера по имени Ники Кларк.

• Туфли. Много-много туфель.

• А к ним — новую машину, чтобы не надо было даже пытаться ходить в новых туфлях.

• Серебристый "астон мартин", копию авто Джеймса Бонда.

• Или кабриолет "мини-купер"— в таком удобнее шнырять по итальянским улочкам от одного бутика к другому.

 

В полном одиночестве.

Мне становится грустно.

"Кхм..." — слышу я за спиной и оборачиваюсь. С ума сойти — целую очередь собрала.

— Ой, извините, я сейчас. Прикидывала, знаете ли, как потратить свои миллионы.

Хотя бы слабый намек на улыбку? Нет, выражениями лиц мои сограждане напоминают каменных идолов с острова Пасхи.

— Да шевелись ты уже, — шипит кто-то. — Неохота здесь до вечера торчать.

Пристыженная, наугад зачеркиваю еще два числа, хватаю билет и ретируюсь в направлении прилавка.

Где меня поджидает миссис Пател.

— Полоса удач, а?

Даже не знаю, что ответить. В половине девятого утра, в холодном неоновом свете магазина мои теории выглядят несколько надуманными. А ведь вчера вечером у меня не было ни малейших сомнений. Англия выиграла только потому, что... Что, Хизер? Потому что ты пожелала нашим победы?

Боже, да я ходячий анекдот. Это же просто совпадение, Хизер, дубина ты этакая.

Автомат ворчит, выплевывая распечатанный билет.

— Возможно... — Я неловко улыбаюсь, стараясь не смотреть на миссис Пател. Отводя взгляд, натыкаюсь на заголовок на первой странице "Дейли мейл": СВЕРШИЛОСЬ ЧУДО! — Может быть, и полоса удач... — Дрожащими руками складываю бумажку пополам и засовываю в кошелек.

Магазин я покидаю в состоянии крайнего возбуждения. Утренний час пик в самом разгаре, клерки в светлых рубашках с коротким рукавом разбегаются по офисам, радуясь солнечному дню. Впрочем, я так погружена в свои мысли, что и дождь из амазонских лягушек вряд ли заметила бы.

Шагаю, уставившись себе под ноги, голова пухнет от миллиона вопросов. Слова "невозможно", "смехотворно", "немыслимо" кружатся в мозгу, наталкиваются друг на друга, устраивая настоящую баталию. Конечно, всему происходящему есть разумное объяснение, утверждает та часть меня, что дружит с логикой и здравым смыслом. Но та часть, которая тайком читает гороскопы и обходит стороной черных кошек, уже навоображала себе бог знает чего.

Свернув с оживленной улицы, продолжаю путь вдоль канала. Это одно из моих любимых мест в городе. Вид — как на открытке, глядишь на расписные крытые лодки и не можешь оторваться. А какие у них очаровательные названия! "Мерлин — морской волк", "Буря в стакане воды", "Лавандовая русалка". Интересно, каково это — жить на лодке в центре столицы? "К черту плавсредства, думай про желания", — вторгается непрошеная мысль.

На провокацию я не поддаюсь и старательно любуюсь цветочными гирляндами, что свисают из корзин, укрепленных по бортам лодочек. Как живописно! "Ты подумай, сколько раз в день загадываешь желания, сама того не замечая?"

А как остроумно поступили хозяева вон той баржи, приспособив для выращивания цветов рыбацкие резиновые сапоги! Прищурившись, гляжу на деревянную палубу, где рядком выстроились импровизированные горшки. Надо же, какие там вымахали подсолнухи! Метра два высотой, не меньше. Жмурясь от яркого солнечного света, прикрываю ладонью глаза. Вот бы я догадалась прихватить темные очки... "Тайные, незаметные, подсознательные желания, без которых невозможна повседневная жизнь".

Да что ж со мной такое? Я как будто собственной голове не хозяйка. Сую руки в карманы и... стойте. Погодите. Пальцы натыкаются на что-то гладкое, будто пластик. Не может быть, чтобы... Я же точно оставила их дома. Медленно-медленно вытаскиваю из кармана солнечные очки. "Представь, что твои мелкие, пустяковые желания вдруг начали сбываться?"

Дрожащими пальцами пристраиваю очки на носу, и мир вокруг приобретает оранжевый оттенок. Глубоко дышу, стараясь успокоиться. Без толку. Как глупо. Я совсем себя не контролирую. Нужно выпить кофе. "Представь, что все твои желания исполняются".

Да заткнись ты уже, а?

Увидев впереди маленькое кафе, устремляюсь к нему. В награду за сброшенный вес мне определенно полагается шоколадный эклер. А может, рискнуть и прибавить миндальный круассан? В приятные раздумья вторгается грубая реальность: прямо по курсу — дом, обросший строительными лесами, рядом вагонетка. Сердце падает.

Строители.

Ненавижу строителей!

Перебежать на другую сторону дороги и спрятаться за припаркованными машинами? Нет, поздно. Двое рабочих, сидя на бетонном ограждении, прихлебывают чай из фляжек и листают газеты. При моем приближении они поднимают глаза.

Меня засекли.

Твою мать. Опускаю голову, но во мне все кипит от негодования. Почему бы им не заниматься своим делом, вместо того чтобы приставать к женщинам? Это нечестно. Знали бы они, каково это, когда на тебя пялятся. Шаг за шагом все больше напрягаюсь в ожидании неизбежного "Эй, милашка, пойдем, че покажу!".

Но... ничего.

Они же точно меня видели, изумляюсь про себя, но вместо оглушительного свиста слышу только стук и вой отбойного молотка. Озадаченная, поднимаю глаза, — теперь наглый взгляд и приветствие из серии "покажи титьки" мне точно обеспечены. Но... опять ничего. Никто на меня даже не смотрит.

Должен быть какой-то подвох, говорю я себе и следую дальше. В ожидании. Готовая отразить атаку. Ничего. Чувствую себя все увереннее. Замедляю шаг и начинаю покачивать бедрами — да, покачивать бедрами, — когда прохожу мимо полуголого работяги, размешивающего цемент. Даже мини-юбку не соизволила одернуть. Нет, никакой реакции.

Я вижу заголовки на первых полосах газет в руках парней, сидящих на бетонных болванках. Огромными черными буквами набрано:

 

МУЖСКОЕ ДОСТОИНСТВО ПОД УГРОЗОЙ.

НОВОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ ПОКАЗАЛО:

САМЫЕ МАЛЕНЬКИЕ ПЕНИСЫ — У СТРОИТЕЛЕЙ

 

Я успеваю зажать рот рукой, чтобы не захихикать. И вновь слышу тоненький голосок: "Представь, что все твои желания сбываются".

Но на сей раз я к нему прислушиваюсь. Кажется, он меня убедил. Это странно, непостижимо, немыслимо — но, по-видимому, чудеса и правда бывают. И тогда... не знаю, что на меня находит... не успев даже понять, что делаю, я засовываю пальцы в рот и издаю долгий, пронзительный свист. Какое наслаждение! Двое каменщиков багровеют от смущения до корней волос. Фантастика, черт меня побери!

 

И это только начало.

В течение следующих нескольких дней приятные сюрпризы льются на меня дождем. Кремы от морщин, давно отставленные в сторону как бесполезные, судя по результатам тщательного осмотра в зеркале, начинают действовать. Сережки, в поисках которых я когда-то облазила на четвереньках всю квартиру, сами выпрыгивают у меня из-под ног, как кролики из шляпы фокусника. А волосы! Раньше я возилась с ними по сорок минут ежедневно, чтобы привести в более-менее божеский вид, а сейчас они сами собой обретают блеск, гладкость и смотрятся — вы не поверите! — просто-таки шикарно.

Десятки разрозненных желаний, которые я загадываю каждый день, становятся реальностью. Сначала по мелочи. Автозагар не оставляет полос на щиколотках. В "Маркс и Спенсер" всегда в наличии мои любимые сэндвичи. Включив телик, обнаруживаю, что программу изменили в последний момент и вместо заявленной передачи о турбинных двигателях начинается фильм, который я давным-давно хотела посмотреть.

Но и это еще не все.

Теперь я загадываю желания не по случаю, как попало, а осознанно. Хотя на серьезные шаги по-прежнему не решаюсь — немного страшновато, все-таки не привыкла я к чудесам. Я не загадываю, чтобы ко мне в дом явился Бенисио дель Торо с вопросом: "Массаж не желаете?" (возможно, все еще впереди), однако результаты и без того поражают воображение.

Взять, к примеру, мороженое.

Я неспособна, съев ложечку-другую, поставить ведерко обратно в морозилку. Нет, мне обязательно надо выскабливать до дна, а потом проклинать все на свете — и тошнит, и джинсы не застегиваются. Однако вчера я устроила проверку: под "Завтрак у Тиффани" умяла полкило бельгийского шоколадного. Что бы вы думали? Никакой дурноты! И джинсы на живот не давили! Вроде ничего и не ела. Сказка, да и только.

И вот что самое удивительное: сегодня, отправившись в магазин пополнить запасы, я обнаружила, что мороженого мне больше не хочется. Похоже, теперь, когда я знаю, что могу лопать его вагонами, не страдая от угрызений совести, удовольствие потеряло смысл. В итоге я купила бананы.

Следующий пункт: погода. Раньше всякий раз, стоило мне распрямить волосы, тут же начинался дождь. Исключений из этого правила не было. Но на этой неделе погода стоит сухая и теплая, и моя прическа выглядит сногсшибательно.

И наконец, гвоздь программы: светофоры. За последние дни на всем пути из Маленькой Венеции через Хэмпстед и дальше в Элефант-энд-Касл[43] я ни разу не натыкалась на красный свет. Каково? Зеленая улица как по заказу, специально для меня, и я проношусь по ней со свистом, нигде не притормозив. Оказывается, ездить по Лондону — это так здорово! Если не брать во внимание штраф за превышение скорости (привыкнув еле плестись в плотном потоке машин, я на радостях сама не заметила, как разогналась сверх меры). Но это ерунда — всего-то три штрафных балла и шестьдесят фунтов...

 

—... которые я уже частично возместила, потому что — нет, ты представь! — с меня не взяли денег за неправильную парковку! — восклицаю я.

Джесс с недовольной гримасой рассматривает свое отражение в зеркале. Сейчас вечер пятницы; мы с подругой в тесной примерочной "Зары". Я хотела сразу после работы пойти домой и пораньше лечь спать, но тут позвонила Джесс и умолила меня помочь ей выбрать наряд для первого (назначенного на завтра) свидания с Грегом. Наше путешествие по магазинам в поисках подходящей шмотки уже приобретает эпический размах в духе "Властелина колец".

Приподнимая ладонями пышную грудь, Джесс хмурится:

— Мне пошли бы сиськи поменьше.

— Ты не слушаешь? — дуюсь я.

Распинаюсь тут почти целый час, а Джесс и ухом не ведет. Стою посреди разбросанных вешалок, по колено в топиках, и чувствую, как мое радужное настроение стремительно тускнеет. Сначала Эд, теперь Джесс. Почему никто не воспринимает меня всерьез?

— Да слушаю, слушаю! — Она начинает стягивать платье. — Тебе, значит, не выписали штраф за неправильную парковку... У-у-у... зараза! Хизер, помоги! Не видишь, я застряла?!

Так ее и оставить бы: руки слепо шарят по сторонам, лицо залеплено кружевами... Но я проявляю милосердие и дергаю за подол. Ай! Голова Джесс выныривает на свет божий: волосы торчком, помада размазана по лицу. И разумеется, по платью.

— Черт, молнию сломала, — испуганно шепчет она, глядя на испорченную вещь, и отшвыривает ее в груду забракованных одежек на полу. — А Грегу, наверное, понравилось бы. Он предпочитает женственный стиль, я выяснила во время нашей переписки.

В лифчике и трусах, Джесс оценивает прочие наряды, которые протащила в примерочную, — помимо шести, разрешенных правилами магазина, и выхватывает узкий обтягивающий топик.

— Да, меня не оштрафовали! — повторяю злобно. Черта с два ей удастся сбить меня с мысли. — В том-то и дело! Я смотрю, охранник забивает мои данные в карманный компьютер, и думаю: "Черт, еще пятьдесят фунтов, я не могу себе это позволить, вот бы он меня отпустил просто так!" И представь себе — отпустил! Только попросил в следующий раз быть внимательней! — победоносно завершаю я. — Обалдеть, правда?

— Я бы обалдела, если бы у тебя на пороге возник Клайв Оуэн, упал на колени и сделал тебе предложение... Нет, ты глянь на эти бурдюки! — стонет Джесс. — Даже у беременных таких нет. Господи, как я хочу сиськи поменьше!

— Клайв Оуэн женат, — замечаю я.

— Ой, ты меня прекрасно поняла. — Содрав с себя топ, она снова остается в одном белье. — Футбольный матч, какие-то строители, зеленый свет, штраф за парковку... подумаешь! А как насчет всяких серьезных, взрослых штук, которых мы все хотим? Ну, там... успех в жизни. Счастье. Лубофф!

Джесс смотрит на меня в упор, руки в боки, и я догадываюсь, что будет дальше.

— Рано или поздно придется выползти из норы, согласна?

Вытянув из кучи кофточку, я с напускным интересом изучаю вышивку на манжетах.

— Да-да, Хизер. Надо возвращаться в строй, а то, знаешь ли, зарастет.

— Фу, Джесс.

— Вот тебе крест! — шепчет она с жаром. — Я где-то читала статью. Установлено, что вагина...

Кажется, я зря теряю время. И на что я рассчитывала, рассказывая Джесс про свой талисман? Эта женщина точно меня не поймет. Да явись к ней рыцарь на белом коне, она тут же сунет ему под нос свой список требований к претендентам.

Ладно, сменим тему.

— Послушай, а если взять вот этот черный топик, приспустить с одного плеча, и к нему — джинсы "три четверти"?

— А тебе не кажется, что это чуток... пресновато?

Знаю, на какую приманку клюнет любая модница.

— Думаешь? А я вот видела Сиенну Миллер в похожем прикиде... — Скрещиваю за спиной пальцы.

— Серьезно? — Джесс тут же влезает в джинсы. — Хм-м... можно будет добавить тот широкий пояс, который я прикупила в Греции, — помнишь, с побрякушками...

Она натягивает топ и спускает его с одного плеча. Выглядит фантастически — грудь и попа как на картинке.

— Хизер, ты гений! — Подруга заключает меня в объятия. — Идеально!

Скромно улыбаюсь. Надеюсь, она не заметит, что источником моего вдохновения послужила не Сиенна Миллер, а пластмассовая девица в витрине.

Ну что ж, выбор сделан, Джесс начинает переодеваться.

— Так вот, солнце мое...

Опять за свое! А я-то надеялась, что отвлекла ее.

— Пора забыть про Дэниэла.

— Уже забыла.

— Отрица-а-ать бесполе-е-езно...

— Клянусь тебе, это правда!

Она отодвигает занавеску и оборачивается ко мне:

— Тогда чего ждешь?

— Идеал, конечно. — Может, хоть это заставит ее заткнуться?

Джесс сгребает с пола одежду, вываливает ее на стол перед ассистенткой, и та награждает нас ледяным взглядом, в котором ясно читается: "Тут сколько раз по шесть вещей?"

— Прости, дорогуша, эта новость может тебя шокировать, но таких не бывает. — Джесс невесело усмехается.

— Может, и нет. — Мы идем к кассе. — Но помечтать-то можно! — Я приглядываюсь к одной парочке в очереди. Стоят в обнимку, женщина влюбленными глазами смотрит на типа, мимо которого я бы прошла и не обернулась. Заурядный лысеющий мужичок, к тому же неплохо бы ему завести привычку подстригать волосы в носу. Но для нее он, судя по всему, само совершенство. — И вообще, я с тобой не согласна. Уверена, что идеальный мужчина существует.

— Эй, где моя циничная разобиженная подружка?

— Я просто хочу сказать, что...

— "Все они сволочи"? — передразнивает меня Джесс. Получается довольно похоже. После расставания с Дэниэлом я талдычила эту фразу постоянно, умолкая, только чтобы затянуться сигаретой или хлебнуть текилы.

— Предательство не так-то легко пережить, — огрызаюсь я. — Интересно, почему, когда мужчина ненавидит женщин, ему присваивают гордое звание женоненавистника, а если женщина ненавидит мужчин, то она цинична и обижена?

— Или лесбиянка.

Некоторое время мы молча обдумываем этот вариант.

— Козлы! — неожиданно выдает Джесс, испепеляя взглядом кассира в мужском обличье, будто он лично в ответе за вопиющую дискриминацию женщин.

Надо ее как-то утихомирить.

— Мне просто кажется, Джесс, что идеал у каждого свой. Вот, например, Камилла Паркер-Боулз... пардон, Виндзор. (Раз уж начала, приходится искать аргументы.) Для нее идеальный мужчина — принц Чарлз.

Джесс кривится.

— Она от него без ума! — добавляю для пущего эффекта.

Джесс корчится.

— Да одни его уши... — шепчет она, словно опасаясь, как бы нас не услышали во дворце.

— Вот и я о том же. А жена Робина Уильямса? У меня при одном взгляде на него депрессия начинается, а она, должно быть, его обожает.

— Робби Уильямс женат? — Девочка-подросток впереди нас оборачивается, на лице — потрясение.

— Я про актера. Ну, знаешь, — "Миссис Даутфайр", "Морк и Минди"[44]...

— Нану-у, нану-у... — кривляется Джесс, и на меня нападает смех.

— А Кэрри с ее Единственным и Неповторимым? — Я давлюсь от хохота. — Непостижимо. Она ведь могла захомутать Эйдена!

— Угу, угу, — одобрительно хмыкают женщины у нас за спиной.

Расплатившись кредиткой, Джесс поставила подписи в нужных местах, забрала покупки и запихнула чек в кошелек.

— Ну допустим... — Она берет меня под руку. — Если у каждой женщины свой идеал, то как выглядит твой? — И ухмыляется: — Мало ли что, вдруг я где его встречу?..

Что ж, подыграю. В раздумьях закусываю нижнюю губу.

— Само собой, симпатичный... Моногамен... — Мысленно пробегаю свой список под названием "Из чего сделан идеальный мужчина". Да-да, такой у меня тоже есть. — Терпеть не может спорт, любит Дайдо... Не разбрасывает по полу одежду, не оставляет сыр без упаковки в холодильнике, так что он засыхает и трескается... (Это даже прикольно, мне уже и самой нравится.) Не боится говорить о своих чувствах, не боится обязательств, не боится, если на то пошло, спросить дорогу, когда заблудится. Ему нравится держать меня за руку и ужинать при свечах. Его интересует не только то, что у меня под юбкой, он дарит мне цветы, причем не то уродство, что продают на автозаправках... Ах, ну да! И конечно же он влюблен в меня по уши!

Мы выходим из магазина и окунаемся в толкотню на Оксфорд-стрит.

— Ты главное забыла. — Джесс ловит взгляд идущего навстречу парня и одаривает его игривой улыбочкой.

— Правда? — Я озадачена. — И что?

Она шаловливо хихикает:

— Член в двадцать пять сантиметров!