Движение. Пространство и время

Исходные положения диалектической и метафизической концепций движения были сформулированы еще в античной философии. Истоки диалектической концепции движения восходят к Гераклиту. Как отмечал Ф. Энгельс, «первоначальный, наивный, но по сути дела правильный взгляд на мир был присущ древнегреческой философии и впервые ясно выражен Гераклитом: все существует и в то же время не существует, так как все течет, все постоянно изменяется, все находится в постоянном процессе возникновения и исчезновения»43. Для Гераклита огонь как субстанция мира есть в то же время и вечный процесс превращения; огонь превращается в воздух, далее в воду, землю, и обратно. Свое представление о всеобщем изменении он образно выразил, сравнив мир с вечно текущим потоком.

Один из первых вариантов метафизической концепции движения был создан в элейской философии. Истолковывая многообразные и изменчивые явления природы как ложное, элеаты за истинное признавали лишь единое, неподвижное, неизменное бытие. Создание абстракции неподвижного, неизменного, единого бытия и признание всего конкретного изменчивого неистинным Гегель связывал с формированием понятия тождества в чистом виде. Он отмечал, что и в последующей идеалисти-

43 Маркс К; Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 20.

171

ческой философии изменение отрывается от неизменности: изменение трактуется как атрибут конечных вещей, а неизменность — как свойство бога44.

Основы другого, оказавшего наибольшее влияние на последующую философию варианта метафизической концепции движения лежат в античном атомизме. Механическое движение атомов в пустоте было одним из принципов философии Демокрита. Атомисты считали пустое пространство необходимым условием движения атомов. Атомы в своем движении могут образовывать различные конфигурации, сами при этом не изменяясь.

В ходе критики метафизической теории пространства и времени Аристотель выступал и против метафизической концепции движения. Указывая, что «видов движения и изменения столько же, сколько и видов сущего»45, он в то же время группировал это многообразие изменений в изменения сущности, качества, количества и пространства. «...Для количества имеется рост и убыль, для качества — превращение, для пространства — перемещение, для сущности — просто возникновение и уничтожение»46. Пространственное перемещение, по Аристотелю, есть изменение пространственных отношений, поэтому в пустоте, где нет никаких предметов и никаких пространственных отношений, движение невозможно. Если у атомистов движение атомов понималось как вечное, являющееся их неотъемлемым признаком, то Аристотель в конечном счете выводил движение из неподвижного «перводвигателя», под которым понимал нематериальную «чистую форму» как начало всякой активности47.

В философии Нового времени продолжалась и развивалась метафизическая концепция движения. Один из ее выдающихся представителей, И. Ньютон, наряду с относительным движением выделял абсолютное. «Абсолютное движение, — писал он, — есть перемещение тела из одного абсолютного его места в другое»48. Метафизическая концепция движения исходит из утверждения существования абсолютного пространства и времени, которые понимаются как неподвижные абсолютные ме-

44 См. Гегель. Соч., т. IX. М„ 1932, с. 217. 45 Аристотель. Соч, т. 1, с. 288 — 289.

46 Там же, с. 352.

47 См. Аристотель. Физика, с. 153.

48 Ньютон И. Математические начала натуральной философии. — Собрание трудов акад. А. И. Крылова, т. VII. М. — Л., 1936, с. 31.

172

ста, по отношению к которым совершается абсолютное движение. Действительное движение есть абсолютное движение, которое инвариантно, не изменяется при переходе от одной системы к другой, т. е. оно независимо от выбора системы отсчета. Ньютон признавал и относительное движение, но поскольку оно изменяется с изменением системы отсчета, зависит от выбора системы отсчета, постольку оно не является действительным, истинным движением.

В метафизической концепции движения утверждается, что абсолютное движение совершается относительно абсолютной системы отсчета, а относительное — по отношению к относительной системе отсчета. В качестве абсолютной системы отсчета принималось тело, покоящееся относительно абсолютного пространства. Следовательно, концепция абсолютного движения с неизбежностью приводила к утверждению существования абсолютного покоя. Преодоление метафизической концепции движения связано, в частности, с доказательством относительности механического движения, а также пространства и времени. Если не существует абсолютного пространства, то не может существовать и абсолютного движения как движения по отношению к абсолютному пространству.

В течение продолжительного периода развития философской мысли движение не рассматривалось как атрибут материи. Оно считалось частным и случайным свойством материальных объектов: они могут находиться, а могут и не находиться в движении. Даже Спиноза относил движение не к атрибутам, а к модусам (он рассматривал движение как бесконечный модус). Толанд одним из первых обратил внимание на атрибутивный характер движения. «...Я утверждаю, — писал он, — что движение есть существенное свойство материи, иначе говоря, оно столь же неотделимо от ее природы, сколь неотделимы от нее непроницаемость и протяжение, и что оно должно входить составною частью в ее определение»49. Однако между пониманием движения как атрибута в домарксистской материалистической и марксистской философии имеется существенное различие.

В домарксистском материализме понятие движения употреблялось в «узком» смысле, как понятие механи-

49 Антология мировой философии, т. 2, с. 496.

173

ческого движения, т. е. пространственного перемещения объекта. В марксистской философии понятие движения употребляется в «широком» смысле, как понятие любого изменения вообще. «Движение, рассматриваемое в самом общем смысле слова, т. е. понимаемое как способ существования материи, как внутренне присущий материи атрибут, обнимает собой все происходящие во все< ленной изменения и процессы»50, — писал Энгельс.

Так как механическое движение не предполагает каких-либо изменений движущегося тела (кроме пространственно-временных), то в известном смысле понятие о таком движении оказывается отличным от понятия изменения. Принцип относительности механического движения, сформулированный впервые Галилеем и затем получивший обобщенное истолкование у Эйнштейна, говорит о том, что все процессы в движущемся теле происходят точно так же, как если бы оно не двигалось, а покоилось: движение инерциальной системы не влияет на ход событий в ней и, следовательно, никакими физическими опытами, производимыми внутри такой системы, нельзя отличить состояние неускоренного движения от состояния покоя по отношению к некоторой другой инерциальной системе.

В домарксистском материализме атрибутом материи являлось, строго говоря, не изменение, а перемещение, что соответствует метафизическому характеру философии, абсолютизировавшей устойчивость, постоянство. В материализме XVIII в. онтологизировались специально-научные концепции, главным образом механические. Преимущественное развитие механики в XVII — XVIII вв., успехи, достигнутые ею в объяснении некоторых немеханических явлений (например, тепловых), порождали преувеличенные надежды на возможность объяснения с точки зрения механических понятий всех явлений природы. Крах этих надежд вызвал, как известно, некоторое разочарование ученых не только в механицизме, но и в материализме, который в представлении многих из них в течение длительного времени прочно ассоциировался с механицизмом.

В противоположность метафизическим концепциям движения диалектический материализм рассматривает движение (= изменение) как способ существования ма-

50 Маркс К; Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 391.

174

терии, как неотъемлемо присущий материи атрибут51. Энгельс подчеркивал: «Материя без движения так же немыслима, как и движение без материи. Движение поэтому так же несотворимо и неразрушимо, как и сама материя»52.

Понимание движения как изменения вообще предостерегает против сведения всего многообразия видов движения к какому-нибудь одному, как это было в домарксистском материализме. Вместе с тем атрибутивность движения не заключается в существовании «движения как такового», а проявляется всегда только в конкретных его формах. Движение как атрибут материи представляет собой то универсальное, что присуще всем конкретным видам движения. В отличие от домарксистского материализма диалектический материализм рассматривает движение в противоречивом единстве относительного и абсолютного. Относительность движения объекта заключается в зависимости его движения от другого объекта. Абсолютность движения заключается в его независимости от другого объекта. Например, обычная траектория тела, находящегося в состоянии механического перемещения, зависит от системы отсчета, его же «четырехмерная» траектория (так называемая мировая линия) от нее не зависит.

Относительностью характеризуется не только механическое движение, но и любая другая форма движения. Например, об увеличении или уменьшении, т. е. количественном изменении объекта, можно говорить лишь по отношению к объекту, принимаемому за систему отсчета. То же относится и к качественному изменению. Например, одно свойство переходит в другое, которое является новым по отношению к прежнему. Относительность в указанном смысле является фундаментальным признаком любого движения. Но не менее фундаментальным признаком является и абсолютность.

41 См. Свидерский В. И. Противоречивость движения и ее проявления. Л., 1959; Столяров В. И. Процесс изменения и его познание; Овчинников Н. Ф. Принципы сохранения. М., 1966; Мелюхин С. Т. Материя в ее единстве, бесконечности и развитии. М., 1966; Современные проблемы материалистической диалектики; Солопов Е. Ф. Материя и движение. Л., 1972; Вяккерев Ф. Ф. Проблема самодвижения в материалистической диалектике; Авалиани С. Ш. Абсолютное и относительное. Тбилиси, 1979, и др.

62 Маркс К,., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 59.

175

Единство абсолютного и относительного в движении понимается и в другом смысле. Под абсолютностью движения подразумевают его всеобщий, атрибутивный характер. Движение выступает способом существования материи, причем его абсолютность реализуется в относительных, конкретных формах.

Движение есть изменение места или состояния объекта. Одну из сложнейших проблем составляет адекватное описание этого перехода. В. И. Ленин писал: «Мы не можем представить, выразить, смерить, изобразить движения, не прервав непрерывного, не упростив, угрубив, не разделив, не омертвив живого. Изображение движения мыслью есть всегда огрубление, омертвление, — и не только мыслью, но и ощущением, и не только движения, но ивсякого понятия»53.

В античной философии трудности отображения противоречивого характера движения привели Зенона к формулированию известных апорий. Попытки решить эти апории предпринимаются и в наше время. Для решения их используется все более мощный логико-математический аппарат теории множеств, математической логики и т. д. Однако было бы ошибочным утверждать, что апории Зенона могут быть решены только логико-математическими средствами.

Противоречивость движения многопланова. Прежде всего, движение противоречиво в плане единства дискретности и непрерывности пространства и времени. Например, в механическом движении осуществляется объективный синтез противоположных моментов пространственной и временной определенности — непрерывности и дискретности. Далее, противоречивость движения существует в плане диалектики возможности и действительности. Так, согласно диалектической концепции, в случае механического движения движущееся тело одновременно и находится (актуально), и не находится (потенциально) в данном месте пространства.

Противоречивость движения заключается также в единстве моментов устойчивости и изменчивости^*. Любое изменение состояния должно сопровождаться сохранением, устойчивостью, покоем основы данного измене-

53 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 29, с. 233.

54 См. Свидерскай В. И. О некоторых формах противоречивости в объективном мире. Л., 1968, с. 9.

176

ния (например, сохранением местоположения как условия его возможного изменения). Иначе говоря, изменчивость неразрывно связана с устойчивостью. Поэтому. например, противоречивость механического движения оказывается формой проявления противоречивости движения как единства моментов изменения и устойчивости. Диалектика любого состояния заключается в том, что явлению всегда одновременно свойственно как сохранение состояния, так и изменение в рамках этого состояния.

Утверждение диалектического материализма об атрибутивности движения предполагает решение проблемы равновесия или покоя, которые рассматриваются как отсутствие движения и изменения. В диалектическом понимании состояние есть всегда состояние движения, ибо без движения материя не существует. Поэтому покой оказывается сохранением некоторого данного состояния движения. Покой отличается от движения тем, что последнее всегда связано с переходом одних состояний движения в другие, качественно отличные состояния движения.

В свете сказанного известное положение материалистической диалектики об абсолютности движения и относительности покоя надо понимать не в том смысле, что движение есть всегда, а покой лишь иногда, а в том смысле, что в материальных процессах движению всегда принадлежит определяющая роль, а покою — подчиненная. Все новое в мире порождается движением, развитием, а покой лишь фиксирует результат этого развития. Вместе с тем покой есть необходимое состояние в процессе развития: переход от низшего к высшему возможен лишь в том случае, если основа развивающейся системы сохраняется. Ф. Энгельс писал, что без относительного покоя нет развития, что «возможность относительного покоя тел, возможность временных состояний равновесия является существенным условием дифференциации материи и тем самым существенным условием жизни»55.

Следовательно, полное отрицание покоя некоторыми философами несовместимо с последовательно диалектическим пониманием движения. Так, Кратил, ученик древнегреческого диалектика Гераклита, доводил идею своего учителя о всеобщей изменчивости и текучести бытия

55 Маркс К; Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 561.

177

до абсурда. Он утверждал, что какое бы то ни было знание о вещах невозможно, поскольку вещи непрерывно изменяются. Идеи Кратила возродились в современной европейской философии в учении А. Бергсона, который абсолютизировал изменение, полностью оторвав его от сохранения. Движение — это, по мысли Бергсона, поток, в котором нет никакой определенности. Подобно Крати-лу, он приходил к мысли о непознаваемости реального мира рациональным путем.

В домарксистской философии противоположность покоя и движения нередко выражалась в резком противопоставлении «вещей» и «процессов». В связи с развитием знаний в области микромира это метафизическое противопоставление утратило смысл. Единство вещи и процесса особенно явно выступает, если в качестве «вещи» рассматривается микрообъект. Единство корпускулярных и волновых «свойств» у микрообъектов означает, что они одновременно выступают и как вещи, и как процессы. В другой современной физической теории — теории относительности фундаментальным понятием является понятие не вещи, а события. Соотношение Эйнштейна Е=мс2 означает, что каждой вещи присуща определенная порция внутренней энергии. Итак, различие вещей и процессов относительно: каждая вещь, понимаемая как носитель некоторого изменения, сама внутренне есть процесс, но процесс другого уровня.

Таким образом, движение, понимаемое в диалектическом материализме как «изменение вообще», есть противоречивое единство изменения и сохранения. Дальнейшее исследование этого единства удобнее вести, используя специальные термины «изменчивость» и «устойчивость», которые отражают определенные, взаимно противоположные свойства всякого движения, всякого изменения. Свойство изменчивости, равно как и свойство устойчивости, может быть и бывает присуще как вещи, так и процессам, и определенное соотношение этих противоположных свойств характеризует тот или иной процесс с точки зрения преобладания в нем тенденции изменения или тенденции сохранения качественной или количественной определенности данного процесса.

Устойчивость и изменчивость — необходимые черты любого процесса. Каждое изменение сопровождается какими-то сохраняющимися величинами, свойствами, так же как и всякая устойчивость может быть лишь

178

в каком-либо изменяющемся процессе. Нет ни абсолютного изменения, ни абсолютного постоянства. Реально существует лишь некоторое их единство.

Проблема соотношения изменчивости и устойчивости в домарксистской философии, как правило, не получала корректного решения. Чаще всего абсолютизировалась одна из сторон этого соотношения. Однако рано или поздно объективная взаимосвязь устойчивости и изменчивости вынуждала учитывать их соотношение. Хотя сама по себе проблема соотношения устойчивости и изменчивости относится собственно к движению, но в истории философии нередки были попытки отождествить устойчивость с общим, а изменчивость с единичным. Очень часто эта проблема принимала форму проблемы соотношения материи и движения. В ряде домарксистских философских учений проблема соотношения, взаимосвязи, единства устойчивости и изменчивости отражена через призму представлений о субстанции и акциденциях, первооснове и модусах, материи и движении.

Гераклит в наивно-образной форме выразил идею о том, что материальная первооснова есть в то же время процесс, форма пребывания изменения. Последующие мыслители древности начали отходить от диалектического представления о единстве устойчивости и изменчивости в самой субстанции, и последняя стала отождествляться с неизменным «носителем» изменений, а движение рассматривалось как нечто внешнее по отношению к устойчивой основе. Эта точка зрения получила отражение в философии Демокрита и других атомистов. Она была распространена также среди ученых и философов Нового времени. Ошибка, свойственная им всем, заключалась в отрыве устойчивости от изменчивости, поляризации этих универсальных характеристик всего существующего, непонимании относительности различия между ними.

Относительность различия между устойчивостью и изменчивостью обнаруживается уже при попытке дать определения этим понятиям. Чтобы судить о том, устойчив объект или изменчив в отношении того или иного параметра, надо подвергнуть его воздействию другого объекта. Под влиянием воздействия всякий объект, вообще говоря, изменяет свое состояние. Если по прекращении такого воздействия объект самопроизвольно возвращается к исходному состоянию, то такой объект на-

179

зывается устойчивым, если же возврата к исходному состоянию не происходит, то он называется изменчивым. Если величиной отклонения пренебречь, то можно говорить об абсолютной устойчивости. Именно так определяет устойчивость Ляпунов56: равновесное состояние системы будет устойчивым, если для любой заданной области допустимых отклонений от состояния равновесия (область а) можно указать такую область р, включающую в себя состояние равновесия, что траектория любого движения, начавшегося в области р, никогда не достигнет границы области а. При этом имеются в виду области «фазового пространства» поведения системы.

Определить смысл понятия «изменение» также невозможно без рассмотрения отдельных стадий изменения, которое претерпевает некоторый объект. Но каждая стадия представляет собой часть общего изменения, т. е. более элементарное изменение. Каждую стадию можно разбить еще на ряд более элементарных стадий. Практически всегда такое дробление прекращается на некоторой стадии, когда выделяются элементарные стадии, которые дальше уже не подразделяются. Такая остановка процесса дробления вызвана следующим: процедура перехода ко все более элементарным изменениям приводит к тому, что различия в состоянии объекта в начале и конце каждой стадии становятся все более незначительными. Переходя к пределу, получаем, что на некоторой стадии изменения само изменение как переход от одного состояния к другому, отличному от исходного исчезает.

Следовательно, эмпирически изменение объекта выступает в конечном счете как последовательность устойчивых состояний, каждое из которых тем не менее отличается от других. Именно то обстоятельство, что в процессе анализа изменения в нем выделяется нечто устойчивое, объясняет, почему не может существовать изменение без носителя этого изменения. Без познания устойчивости само изменение фактически непознаваемо. Мы приходим к тому парадоксальному результату, что устойчивость есть, вообще говоря, некоторая изменчивость, а изменчивость есть, вообще говоря, некоторая устойчивость. В этом состоит простейшее проявление относи-

56 См. Ляпунов А. М. Общая задача об устойчивости движения, М. — Л., 1950.

180

тельности различия между устойчивостью и изменчивостью 57.

Относительность устойчивости и изменчивости в отношении к какой-либо конкретной форме движения имеет и более глубокий смысл. Оказывается, что понятие изменения можно применять не ко всякому изменению, а только к повторяющемуся. Сравнивая первоначальное изменение с его повторением, можно обнаружить либо различие, либо совпадение обоих вариантов. Следовательно, невозможно отличить неизменность движения от его изменения без воспроизведения этого изменения. Но воспроизведение изменения предполагает возвращение объекта к тому состоянию, которое он имел до изменения, т. е. понятие изменения изменения применимо только к обратимым изменениям и неприменимо к необратимым изменениям58.

Устойчивость выступает при рассмотрении как абсолютности движения (изменения), так и его относительности. В абсолютности выступает всеобщность движения, изменения, его постоянное наличие, актуальность, т. е., по существу, неизменность данной характеристики объективной реальности, следовательно, форма устойчивости.

Характеризуя конкретные процессы как относительные, мы указываем на то, что любой материальный объект вследствие своей неисчерпаемости не охватывается целиком одним каким-либо процессом, а участвует одновременно во множестве процессов. Значит, любой отдельный процесс оставляет неизменным некоторое множество свойств, сторон, отношений данного объекта. Фиксируя внимание именно на неизменяющихся характеристиках, нельзя определить, протекает данный процесс или нет, т. е. речь идет об устойчивости объекта в том или ином отношении. Следовательно, общая относительность движения предполагает существование так называемых инвариантных характеристик, или инвариантов.

Это обстоятельство имеет фундаментальное значение для естествознания. Так, содержанием принципа отно-

67 См. Брянский В. П. Относительность различия устойчивости и изменчивости и принцип эквивалентности массы и энергии. — Современные проблемы материалистической диалектики, с. 222.

58 См. там же, с. 224.

181

сительности Галилея является инвариантность законов классической механики относительно перехода от одной инерциальной системы отсчета к другой, движущейся по отношению к первой. Инвариантность законов механики означает невозможность «абсолютного» движения или движения по отношению к абсолютно неподвижной системе отсчета и потому бессмысленность предположения о существовании таких систем отсчета.

В свойствах абсолютности и относительности движения как атрибута материи проявляется и изменчивость. Абсолютность движения означает абсолютность изменения, а отсюда следует вывод об универсальном характере изменчивости, наличии ее в каждом процессе, в каждой вещи. Постоянно присущее материи движение имеет место и проявляется через вечную смену его конкретных форм и видов (относительность движения в философском смысле). Эта вечная смена может характеризоваться понятием изменчивости. Итак, противоречивое единство устойчивости и изменчивости в применении к движению материи находит свое наиболее общее проявление в свойствах абсолютности и относительности движения.

Особый интерес представляет анализ соотношения устойчивости и изменчивости в различных конкретных материальных системах. В соответствии с принятой в физических науках терминологией выделяют изолированные, закрытые и открытые системы. Изолированными системами называют системы, не обменивающиеся со средой ни веществом, ни энергией. Закрытые системы обмениваются с внешней средой только энергией. В открытых системах происходит обмен со средой и веществом, и энергией.

Классическая термодинамика формулирует свои законы для изолированных систем. Полная энергия системы остается неизменной только в изолированной системе. Изолированные системы демонстрируют разнообразные формы устойчивости. Согласно второму началу термодинамики, изолированная система может эволюционировать только в сторону наиболее вероятного состояния, которое оказывается устойчивым, поскольку, попав в это состояние, система сама уже не может выйти из него.

Большинство материальных систем, изучаемых такими науками, как астрофизика, геология, биология и др., не рассматриваются как изолированные. В таких систе-

182

мах устойчивым может быть не только равновесное состояние, но и некоторое стационарное неравновесное состояние, т. е., по существу, установившийся процесс. В термодинамике открытых систем формулируются более общие принципы сохранения, чем в классической термодинамике. Интересные типы устойчивости демонстрируют кибернетические и живые системы с обратными связями. В достаточно сложных системах область их устойчивости может быть весьма обширной, и в ней система может совершать сложные движения, переходя от одного устойчивого состояния к другому.

В рассмотренных случаях устойчивость материального объекта является следствием определенного типа взаимодействия между его элементами, т. е. определяется типом структуры. Существует своего рода «отбор» устойчивых систем, поскольку устойчивые материальные образования живут дольше, чем неустойчивые. В конечном счете всякое состояние устойчивости системы возможно благодаря взаимодействию составляющих ее элементов, т. е. благодаря внутреннему движению.

Состояние объекта в общем случае представляет собой единство устойчивости и изменчивости, картина которого очень сложна. Она представляет собой иерархическую систему из обратимых и необратимых изменений (что получило название динамической структуры). Устойчивость и изменчивость как моменты движения одинаково фундаментальны. Здесь неприменимо отношение первичности-вторичности. За всякой устойчивостью скрывается некоторая изменчивость, и за всякой изменчивостью скрывается некоторая устойчивость. Нарушение этой симметрии (которое иногда наблюдается) объясняется не природой рассматриваемой материальной системы, а неполнотой наших сведений о ней или особенностями постановки эксперимента.

Отмеченная симметрия устойчивости и изменчивости показывает, что материальный объект не есть нечто исключительно устойчивое (как полагали представители традиционного метафизического материализма), являющееся носителем изменчивости, а есть единство устойчивости и изменчивости. Объект выступает как конечная иерархия взаимопереходов устойчивости в изменчивость и обратно (как в пространственном, так и во временном смысле). Материя проявляется как бесконечная uepap-

183

хия таких взаимопереходов59. Она как бы насквозь «пропитана» внутренней «пульсацией». В этом и находит наглядное выражение одно из важнейших проявлений диалектической природы материи. Когда речь идет о том, что материя проявляется как бесконечная иерархия взаимопереходов устойчивости и изменчивости, то эту бесконечность следует понимать в том смысле, что конкретные виды устойчивости и изменчивости по мере переноса наших исследований как в микромир, так и в ме-гамир периодически подвергаются существенному качественному изменению (реальная бесконечность)60.

То обстоятельство, что материальный объект как явление оказывается единством устойчивости и изменчивости, находит очень яркое подтверждение в эйнштейновском принципе взаимосвязи массы и энергии физических тел (в частности, массы покоя тела и его кинетической энергии). Так как масса есть, вообще говоря, мера устойчивости, а энергия — мера изменчивости, то соотношение Е=мос2 может рассматриваться как одно из самых убедительных естественнонаучных подтверждений диалектической природы материи61.

Относительность различия устойчивости и изменчивости проливает новый свет на старую проблему о взаимоотношении материи и движения. Она наглядно показывает, что движение не есть нечто внешнее по отношению к материи, это сторона самой материи. Тем самым становится ясно, что понятие материи без понятия движения просто лишено смысла.

В работах, связанных с анализом движения, обычно большое место отводят классификации форм движения. При всем разнообразии имеющихся классификаций обычно формы движения делят на три больших класса:

движение на уровне микромира, движение на уровне макромира, движение на уровне мегамира, подразделяя затем эти классы (например, на уровне макромира различают неорганическое, биологическое и социальное изменения). Однако такие классификации не имеют, по сути дела, философского характера, поскольку не выходят на уровень всеобщих обобщений. Философская клас-

69 Сказанное не означает, что материя представляет собой только единство устойчивости и изменчивости в указанном смысле.

60 См. Свидерский В. И., Кармин А. С. Конечное и бесконечное, с 156 — 210.

61 Подробнее об этом см. т. 3 настоящего издания.

184

сификация форм движения, на наш взгляд, должна учитывать, с одной стороны, что движение есть единство устойчивости и изменчивости, а с другой — что явление есть единство ряда качественных и количественных моментов. При этом можно было бы выделить формы качественной и количественной устойчивости, качественной и количественной изменчивости и формы взаимосвязи между качественной устойчивостью и изменчивостью и количественной устойчивостью и изменчивостью. Однако сегодня на карте философских исследований здесь еще «белое пятно» и многое неясно даже в самом общем плане.

Анализ изменений качественной и количественной определенности объекта естественно подводит к вопро* су, в каких фундаментальных формах эти изменения осуществляются. Возникает необходимость анализа пространственной и временной определенности объекта и тем самым анализа философских категорий пространства и времени 62.

Категория пространства возникла на основе наблюдения и практического использования положения и отношения объектов друг к другу, их объема, протяженности. Категория времени возникла на основе восприятия смены событий (у человека труд сменяется отдыхом, чувство голода — чувством насыщения, бодрствование — сном и т. д.), их круговорота (смена дня ночью и наоборот, смена зимы летом и наоборот и т. д.). То, что Гераклит обобщенно выразил в виде афоризма «Все течет», человек непосредственно наблюдал и осознавал. Так возникло представление о длительности.

Через всю историю философии проходят две основные противоположные концепции пространства. Одна из них восходит к Демокриту и в развернутом виде сформулирована Ньютоном. В этой концепции пространство отождествляется с пустотой, рассматривается как неподвижное вместилище реальных объектов. Оно существует

62 См. Свидерский В. И. Пространство и время. М., 1958; Штейн-ман Р. Я. Пространство и время. М., 1962; Аскин Я. Ф. Проблема времени. Ее философское истолкование. М., 1966; Чудинов Э. М. Пространство и время в современной физике. М., 1969; Пространство, время, движение. Под ред. И. В. Кузнецова. М., 1971; Мосте-паненко А. М. Проблема универсальности основных свойств пространства и времени; его же. Пространство и время в макро- мега-и микромире. М., 1974.

185

везде в отличие от материи, которая находится лишь в некоторых местах пространства. Пространство не зависит ни от материи, ни от времени; оно абсолютно, может существовать без материи, но материя без пространства существовать не может. Начало другой концепции положил Аристотель. В ней отрицается существование пустоты как таковой и пространство рассматривается как некоторое свойство тел. У Аристотеля пространство понимается как совокупность всех мест реальных объектов. Декарт понимает пространство как протяженность вещей, Лейбниц — как порядок сосуществования объектов.

В понимании времени в истории философии также существовали две противоположные точки зрения. Согласно одной из них, которой придерживался и Платон, время не зависит от реальных процессов, а есть особая абсолютная реальность, упорядочивающий элемент Вселенной. Оно не зависит от материи и пространства. По Ньютону, абсолютное время «само по себе и по самой своей сущности, без всякого отношения к чему-либо внешнему, протекает равномерно и иначе называется длительностью»63. Время рассматривается как условие всякого процесса. Представители другой точки зрения, в частности Аристотель, связывают время с реальным движением, со структурой реальных процессов и утверждают, что время вне этих процессов не существует.

В результате борьбы мнений в философии Нового' времени победила точка зрения Ньютона, согласно которой пространство и время абсолютны. Это учение широко использовалось в естествознании Нового времени. Однако оно по своему характеру было метафизическим. Против него выступал Гегель, отрицавший существование абсолютного пространства и времени. Продолжая и завершая диалектическую критику метафизического понимания пространства и времени, Энгельс указывал:

«...основные формы всякого бытия суть пространство и время; бытие вне времени есть такая же величайшая бессмыслица, как бытие вне пространства»64. «...Обе эти формы существования материи, — продолжал он, -

63 Ньютон И. Математические начала натуральной философии. — Собрание трудов акад. А. Н. Крылова, т. VII, с. 30.

64 Маркс К; Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 51.

186

без материи суть ничто, пустые представления, абстракции, существующие только в нашей голове»65.

Метафизическое понимание пространства и времени преодолевалось в ходе развития науки. Создавая один из первых вариантов неевклидовой геометрии, Н. И. Лобачевский высказал предположение о существовании таких пространственных форм, которые должны описываться геометрией, отличной от евклидовой. По существу, это предположение отвергало концепцию абсолютного пространства. Решающий шаг в этом направлении был сделан Эйнштейном, который в теории относительности отказался от ряда традиционных представлений о пространстве и времени. Изменилось понятие одновременности событий: два события, одновременные в одной системе отсчета, могут быть последовательными по отношению к другой системе отсчета. Была установлена зависимость пространственно-временных отношений от движения и концентрации материальных масс. Пространство и время, как выяснилось, имеют свойство «кривизны». Обнаружилась ограниченность таких представлений, как равномерность «течения» времени, «плоский» характер пространства и т. д.

Революция в учении о пространстве и времени в естествознании, опровергая метафизическое понимание пространства и времени, создала в то же время возможность для новых идеалистических интерпретаций этих атрибутов материи. Если идеалисты прошлого утверждали, что пространство и время существуют только в представлениях человека, что они суть формы нашей чувственности (Кант), упорядоченные системы рядов ощущений (Мах) и т. п., то идеалисты XX в. считали, что используемое в теории относительности понятие системы отсчета следует понимать как точку зрения наблюдателя, а потому зависимость свойств пространства и времени от системы отсчета означает их зависимость от субъекта. Отсюда следовал вывод, что наблюдаемые свойства и отношения создаются в самом процессе наблюдения. Однако понятие системы отсчета вовсе не тождественно понятию наблюдателя, субъекта; даже если бы никаких «наблюдателей» не существовало, пространственно-временные свойства объектов зависели бы от их взаимоотношений (системы отсчета).

65 Там же, с. 550.

187

Представители диалектического материализма, как и материализма вообще, настаивают на объективности и атрибутивности пространства и времени66. Пространство и время абсолютны в том смысле, что они являются атрибутами материи, что не существует материального объекта без пространственно-временных характеристик. В то же время не имеет смысла говорить о пространстве и времени как о каких-то особых «сущностях», находящихся вне, рядом с материальными объектами. Когда говорят, что объект движется в пространстве и времени, то это имеет следующий смысл: он движется на «фоне» пространственной и временной определенности другого объекта. «Чистого» пространства и времени, не связанного с какими бы то ни было материальными объектами, не существует.

Относительность пространства и времени в диалектико-материалистическом понимании означает зависимость существования и свойств пространства и времени от существования и свойств движущейся материи. Убедительным естественнонаучным подтверждением этой зависимости является релятивистское уравнение гравитационного поля в общей теории относительности. В то же время следует отметить, что общая теория относительности в той форме, в какой она была построена Эйнштейном, оставляет открытым вопрос о зависимости существования пространства и времени от существования движущейся материи (поскольку она допускает существование «пустого» пространства-времени). Новейшие исследования в области общей теории относительности показывают, однако, что «пустота» пространства-времени является относительной и что носителем «пустого» пространства-времени являются новые (еще недостаточно изученные) виды материи67.

Пространство и время не могут существовать независимо как от материи, так и друг от друга. В современной физике это выражается в понятии пространственно-временного континуума. Этот континуум есть не что иное, как концептуальная модель для множества всевозможных движений. Поэтому единство пространства и времени следует фактически из того, что они суть различные (и в известном смысле даже противоположные) аспекты

66 См. Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 18, с. 181 — 182.

67 Подробнее об этом см. т. 3 настоящего издания.

188

движения. Лишь в ходе диалектического анализа движения понятия пространства и времени выделяются как самостоятельные.

Онтологическое содержание категорий пространства и времени включает в себя ряд моментов. Диалектический анализ пространства, произведенный Аристотелем, Ньютоном, Лейбницем, Гегелем, показывает, что его основными моментами являются место и положение (заметим, что речь идет о реальном, а не концептуальном пространстве). Хотя обычно понятия «место» и «положение» не различаются, но они не тождественны. Место есть единство пространственной границы и некоторого объема (протяженности), охватываемого этой границей (например, геометрическая фигура кристалла). Положение есть координация одного места относительно другого (других) места в данном явлении (например, положение звезды на небе, плода на дереве, камня в здании и т. п.).

В результате различия положений элементов в явлении возникает определенная система пространственных отношений сосуществования и совместности (т. е. пространственная структура). Так как явление есть нечто непрерывное, то его пространственная определенность выступает в форме суммарной протяженности элементов. Но поскольку явление есть и нечто дискретное, его пространственная определенность выступает в форме некоторой структуры, которую образуют места элементов явления. Пространственная определенность реального явления есть органическое единство протяженности и пространственной структуры.

Результаты диалектического анализа времени, выполненного в истории философии, показывают, что основными моментами времени являются длительность и мгновение. Мгновение — чистое «когда», лишенное длительности. Длительность — продолжительность существования объекта или его элементов, сохранение их существования. Между длительностями различных явлений или различных элементов явления имеются временные отношения одновременности или последовательности. Порядок «прошлое — настоящее — будущее» характеризует временное отношение последовательности.

Временная определенность явления складывается из временной определенности его элементов. В то же время в силу существования между элементами отношений одновременности и последовательности в объекте имеется

189

хронологическая структура. Временная определенность реального явления поэтому есть органическое единство его длительности и хронологической структуры.

Дальнейший диалектический анализ пространства и времени наталкивается на ряд трудностей, поскольку диалектический анализ объекта всегда конечен. Практика данной исторической эпохи, по-видимому, дает мало фактов, которые требовали бы для своего понимания дальнейшей дифференциации таких моментов, как положение и протяженность, мгновение и длительность. Правда, в естествознании и математике с моментами пространства и времени связываются определенные характеристики. Так, с понятием пространственной границы связывается момент непрерывности, характеризующийся тем, что к этой границе (за исключением, быть может, конечного числа точек) всегда можно провести касательную плоскость. Объему обычно приписывается непрерывность (в математическом смысле), трехмерность, нулевая кривизна. Пространство, как правило, считается однородным и изотропным (протекание физических явлений в одних и тех же условиях в различных местах пространства одинаково). С понятием длительности связывается одномерность, необратимость, равномерность «течения» и т. п. Говорят об однородности времени (протекание физических явлений в одних и тех же условиях в различное время одинаково), однонаправленности, упорядоченности (расположение мгновений в линейном порядке относительно друг друга).

Вопрос о том, являются ли указанные характеристики пространственно-временных аспектов (все или часть их) универсальными, остается открытым. В частности, в современной физике, например, доказано, что не являются универсальными свойствами однородность и изотропность пространства и однородность времени. В то же время далеко не ясно, являются ли универсальными свойствами непрерывность пространства и времени, трехмерность пространства, одномерность и необратимость времени и т. д. Ответ на эти вопросы может дать только последующая практика.

На основании обобщения современных естественнонаучных данных можно утверждать, что любые конкретные метрические и топологические свойства пространства и времени при определенных условиях могут изменять-

190

ся68. История математики показывает, что можно построить множество концептуальных метрических и топологических «пространств». Существенное же изменение метрических и топологических свойств реального пространства и времени, вообще говоря, может привести к реализации многих из этих концептуальных «пространств» в виде различных объективных пространственно-временных форм.

Наиболее естественным, на наш взгляд, является следующий способ классификации реальных пространственно-временных форм: можно связывать пространственно-временную форму с тем обширным классом материальных объектов, который в ней существует. В соответствии с этим можно выделить следующие физические пространственно-временные формы: макропространство и макровремя, мегапространство и мегавремя, микропространство и микровремя. Макроскопическое пространство-время есть необходимый пространственно-временной фон для сосуществования и следования макроявлений. Своеобразие мега- и особенно микроявлений и закономерностей приводит к предположению, что существуют особые пространства и время в микро- и мега-мире. Если специфика мегапространства и мегавремени в настоящее время (в связи с успехами релятивистской космологии) в значительной степени исследована, то раскрытие специфических особенностей микропространства и микровремени является одной из важнейших проблем, еще ждущих своего решения.

Изучая различные изменения в объекте, можно обнаружить, что некоторые из них повторяются в пространстве или во времени или в том и другом одновременно. Так возникает представление о регулярных зависимостях между явлениями, или о феноменологических закономерностях. Тогда возникает вопрос, какова природа этих закономерностей, какие более глубокие объективные факторы ответственны за их существование. Постановка такого вопроса свидетельствует о том, что исследователь выходит за рамки явления и «заглядывает» в сущность объекта.

68 См. Мостепаненко А. М. Проблема универсальности основных свойств пространства и времени.

Глава IV