Полководческий гений военачальников Советской Армии в годы войны

…Потом, нарушив забытье,

Орудия заголосили.

Никто не вспомнил о России,

Никто, а гибли за нее.

Н. Старшинов

Со школьной скамьи мы наслышаны о великих советских военачальниках, благодаря которым и была выиграна война с фашистской Германией. Однако на самом деле победа в Великой Отечественной войне была одержана не благодаря их полководческому таланту, а вопреки их бесталанности, за счет огромных людских потерь.

Даже в начале войны, несмотря на внезапность немецкого наступления, при условии умелого руководства можно было бы воевать гораздо успешнее. Г.К. Жуков писал: «… Имевшимися войсками можно было предотвратить столь неудачный для нас исход начального этапа битвы». Если бы Ставка вовремя принимала решение на отвод войск, наши войска избежали бы практически всех «котлов» и «клещей». Например, лишь 6 октября был получен приказ на отход 600 тысяч наших солдат из‑под Вязьмы, а уже 7‑го кольцо замкнулось. А еще через шесть дней, как пишут немцы, «котел» был «очищен». Для сравнения: нашим для ликвидации гораздо меньшего сталинградского «котла» понадобились 71 сутки, да и этого могло не случиться, если бы Гитлер не запретил Паулюсу оставлять город (немцам вполне по силам было прорвать окружение).

Если же вспомнить о других «котлах», то и тут для нас картина безрадостная. К примеру, в 1942 году в районе Демьянска (Валдай) нашим удалось окружить немецкую группировку войск численностью около ста тысяч человек. Почти три месяца немцы вели боевые действия, получая по воздуху продовольствие, боеприпасы и горючее. В конце концов, свои их освободили, нанося встречные удары. А нашим войскам, попадавшим в окружение в первый год войны, ни разу не была оказана должная помощь, и они практически были брошены на произвол.

Поэт Юрий Левитанский в одном из интервью вспоминал о «ликвидации Демьянского котла»: «Зимой сорок второго года наш Северо‑Западный фронт стоял в обороне. Окруженная нами 16‑я немецкая армия держала четыре армии наших (в том числе и мою 53‑ю), сдерживала их, сковывала, через узкий перешеек получая все необходимое для ведения этой спланированной заранее операции. И наше командование положило там не одну дивизию, в частности, и хорошо экипированные и вооруженные дивизии сибиряков, тщетно и бессмысленно бросая их на сильно укрепленные позиции немцев.

И на исходе зимы однажды в час предрассветный было обнаружено, что противника перед нами нет – немцы попросту ушли, выполнив поставленную перед ними задачу. А вскоре – приказ Верховного Главнокомандующего о «Ликвидации Демьянского плацдарма», впечатляющие цифры немецких потерь, марши, салюты, награды…»

В первые дни войны в немецком плену оказалось 4 (!) миллиона советских солдат и офицеров. Армия, у которой в 1937 году был уничтожен практически весь командный состав, была способна побеждать лишь численностью, да и то этому тоже пришлось учиться.

Еще один пример. Во время Курской битвы у нас было преимущество в людской силе – 1,4 солдата против каждого немца и в технике – два к одному. Кроме того, немцы начинали наступление, а военная наука гласит, что наступающая сторона обычно теряет больше, чем защищающаяся. Логично предположить, что немецкие войска понесли большие потери, чем наши. Но, оказывается, все с точностью до наоборот. Немцы потеряли 500 тысяч человек, а наши 940 тысяч. И то это данные официальные, т. е. вполне возможно, что заниженные.

Только ближе к концу войны в нашей армии появились по‑настоящему талантливые полководцы, умевшие побеждать не только численностью.

И еще об одном мифе. Распространено мнение, что войну мы выиграли благодаря полководческому таланту Георгия Константиновича Жукова. Мне не совсем понятно, можно ли в данном случае говорить о таланте полководца, если за одного солдата противника он расплачивался жизнями трех‑четырех своих бойцов. Тем не менее в Москве уже поставили два памятника Жукову, тогда как до сих пор не восстановлен памятник генералу Скобелеву, чей полководческий талант не вызывает сомнения: за одного русского солдата враг расплачивался несколькими воинами.