N 2. Логическая структура оценки доказательств

 

 

Истинность и обоснованность промежуточных и конечных выводов при оценке

доказательств, понятия которых даны в N 1, существенно зависят от

правильности и последовательности рассуждений субъекта оценки. Поскольку

исследование и описание законов и форм мышления составляет предмет логики,

то очевидно что оценка доказательств включает также и оценку логической

правильности системы доказательств и выводов из них. Чтобы судить о

логической правильности рассуждений, необходимо использовать средства и

методы формальной логики. Как указывалось, методологическую основу судебного

познания составляет марксистская диалектика, отражающая всеобщие законы

развития объективного мира и мышлени По отношению к ней формальная логика

представляет частную науку рассматривающую лишь одну из сторон познания,

именно ту, которая прежде всего касается формальной структуры вывода. В

отличие от диалектики логика формальная оперирует уже готовыми понятиями и

суждениями, отвлекаясь от их развития и изменени Она не раскрывает всех

вопросов познавательной деятельности человека, соотношения чувственного и

понятийного мышления возникновения и развития форм и законов мышления,

соотношения познания и объективной действительности. Все эти вопросы

относятся к области методологии познания и составляют предмет диалектической

логики В тех условиях, в которых можно без существенных погрешностей

рассматривать предметы как неизменные, постоянные, понятия и суждения как

окончательно сформированные, применение логики может оказаться достаточным

условием обеспечения истинности знани Всякое диалектическое развитие мысли

содержит также элементарные познавательные акты, которые протекают в форме

обычных логических выводов. В сфере доказывания диалектический подход к

исследованию обстоятельств дела необходим. Но это не означает, что

диалектика вытесняет логику из указанной сферы. Пытаясь обосновать

"правомерность" разрешения уголовного дела на основе вероятности,

субъективистского подхода, А. Я. Вышинский утверждал, что формальной логики

достаточно для решения научных вопросов, в судебном же исследовании

(например, для установления умысла либо цели преступления) логика не

годится, так как это выходит за пределы проблемы логической взаимосвязи

исследуемых фактов. По мнению А. Я. Вышинского, каждое судебное дело

представляет собой, как правило, эпизод классовой борьбы, где действует

"своя логика, не всегда и во всем совпадающая с книжной логикой, имеющей

дело с абстрактными величинами". Как правильно отмечает А. А. Старченко,

"формы логической связи не могут быть игнорированы исследователем, он не

может применять их или не применять, пользоваться ими или не пользоваться,

он помимо своей воли и желания облекает свое мышление в те формы, которые

отражают связи и отношения, присущие исследуемым явлениям" Как и во всяком

мыслительном процессе, в доказывании по любому уголовному делу с

необходимостью применяются диалектическая логика и формальная логика в их

неразрывном единстве. Формальная логика рассматривает процесс мышления со

стороны его структуры, его форм, т. е. изучает и формулирует правила

построения мыслей, отвлекаясь от их конкретного содержани Отличительными

чертами логики являются ее абстрактный и формальный характер. Логика

абстрактна, поскольку она исследует не конкретное содержание мыслей

(конкретные предметы, действия и т. п.), а общие формы мыслей, их

структуру, отвлекаясь от особенностей предметов, явлений, действий, входящих

в содержание мышлени В. И. Ленин отмечал, что практика человека, миллиарды

раз повторясь, закрепляется в сознании человека фигурами логики. Мышление

человека отражает объективную действительность, реальные вещи, их свойства и

отношени Соответственно законы и формы мышления отображают в абстрактном,

обобщенном виде объективные взаимоотношения, существующие в реальной жизни.

Логику называют формальной, имея в виду, что предмет ее изучения - законы и

формы мышления - подвергаетс формализации. Это означает, что все исходные

понятия данной науки получают точные, однозначные определения что любые

операции с этими понятиями могут производиться только по строгим правилам,

которые подчиняются некоторым общим законам. Формализаци знания открывает

возможность для использования формул, т. е. сокращенных точных записей с

помощью условных знаков (символов), схем и моделей, в наглядной форме

изображающих структуру правильного рассуждени Таким образом, оценка

логической правильности системы доказательств предполагает применение

законов и форм мышления и пользуется для этого абстракцией и формализацией.

"Всякая наука есть прикладная логика... ",-отмечал В. И. Ленин Для

исследования сложной структуры доказывания в уголовном процессе недостаточно

средств одной силлогистической логики. Как будет видно из дальнейшего, в

этом процессе используются также индуктивная логика и так называемая логика

правдоподобных умозаключений. Связь между   суждениями при построении

логических умозаключений в конечном счете отражает объективно существующие

связи между теми событиями, явлениями, фактами, о которых суждения

высказываютс Среди различных форм объективных связей в процессуальной теории

чаще всего упоминаетс причинная связь. Причинная связь действительно

представляет одну из важнейших форм связи явлений, но не единственную. В

процессе расследования и судебного разбирательства обнаруживаются различные

связи между обстоятельствами дела, отдельные формы которых могут быть

выявлены путем анализа. Такое выделение отдельных форм связей имеет место в

практической деятельности следователя и суда, когда приходится доказывать

различные обстоятельства. Рассмотрим четыре формы связи, в первую очередь

обнаруживаемые при анализе практики доказывания с помощью косвенных

доказательств: 1) связь между сущностью и явлением; 2) генетическая связь -

связь между причиной и следствием, условием и обусловленным; 3)

функциональная связь - количественна связь переменных величин; 4)

индивидуализирующая или объемная связь, включающая родовидовые отношения и

отношения тождества. При этом надо иметь в виду, что разграничение форм

связи в реальных, условиях не всегда легко, ибо границы между ними не всегда

четко определены, они одновременно существуют в сложном и многостороннем

процессе. Связь сущности и явления в косвенном доказывании - это связь

промежуточных фактов через общую для них сущность. Например, такие действия

лица, как приобретение оружия, выяснение порядка охрану помещения,

подготовка средств для побега, связаны между собой тем, что составляет их

внутреннее единство, их сущность: приготовление к преступлению.

Доказательствами того, что лицо в определенной ситуации действовало

умышленно, служат данные о высказанных этим лицом намерениях, наличии

заинтересованности в результатах преступления и т. д. Каждое из этих

отдельных проявлений суть проявление умысла, оно может выступать как

промежуточный факт по отношению к их сущности - доказываемому факту -

умыслу. Доказывание на основе существенной связи состоит, таким образом, в

построении обоснованного вывода от наличия явлений к наличию сущности. Такие

отдельные факты, как приобретение орудий, подготовка хранилища, приобретение

железнодорожного билета и т. п., первоначально рассматриваемые изолированно,

могут создать видимость несвязанных, случайно совпавших событий, каждое из

которых имеет свое особое истолкование. Напильник может быть приобретен дл

хозяйственных нужд, билет - для поездки в дом отдыха и т. п.

Между тем мысль движется от внешней видимости к внутренней сущности

событи Формальными рамками этого движения служит индукция: усмотрение в ряде

явлений того общего, что составляет их сущность. При этом выясняется, что

орудия приобретались дл совершения кражи, билет - для бегства после кражи и

т. п. Сущность всех этих действий одна - приготовление к краже. Генетические

связи охватывают причинную связь; обусловленность (связь условия с

обусловленным) взаимодействие и взаимообусловленность. Последние две формы

являются сложными. На практике очень часто используются генетические связи

для обоснования выводов от одних фактов к другим. Причинная связь существует

между ранением и смертью, пожаром и плохим состоянием электрической сети,

между кражей и наличием краденого у подозреваемого. Приобретение оружия

создает условия для совершения преступления, а нахождение человека в

помещении представляет условие для образования его следа именно в данном

месте. Связь между двумя следствиями одной причины, поскольку она служит

основанием доказывания, распадается на два последовательных звена более

простой связи: на связь между известным следствием и общей причиной и затем

- связь между общей причиной и неизвестным следствием. Так, по следам на

одежде (следствие) заключают об употреблении яда (причина), а от этого о

смерти как следствии отравлени Такой же сложной структурой обладают выводы

от одной причины к общему следствию и от общего следствия к другой причине

или условию. Причина закономерно влечет следствие, поэтому причинную связь

относят к необходимой. Но в этом случае имеют в виду не изолированную

причину, а весь комплекс обстоятельств (причина и все необходимые условия),

при которых причина вызывает следствие Доказывание на основе генетической

связи состоит в построении обоснованного вывода от наличия причины или

условия к наличию следствия или обусловленного либо в обратном направлении.

В ходе этого процесса сложные причинные связи могут быть расчленены на

более простые, элементарные. Ближайшей логической схемой выводов этого типа

служат выводы от основания к следствию и от следствия к основанию. Принято

считать, что выводу от причины к следствию соответствует

условно-категорический силлогизм: "если тормоза автомашины неисправны, то

может последовать авария". Указанная причина действительно вызывает аварию

только при наличии ряда условий - скользкой дороги, быстрой езды и т. п.

Очевидно, раньше, чем сделать вывод, нужно убедиться в наличии всех

необходимых и достаточных условий превращения потенциальной возможности в

действительность. Задача на этой предварительной стадии может быть

сформулирована как отыскание названных условий. Если выявлены действительно

все условия и если среди условий не встретилось таких, которые  бы

противоречили общему выводу, то умозаключение о неизбежности аварии

становится вполне правомерным. Изложенный ход мыслей представляет индукцию,

в частности своеобразную "индукцию условий". Только затем можно

воспользоваться условно-категорическим силлогизмом: если причина (и все

условия) налицо, то необходимо должно быть и следствие. Доказывание на

основании прямого направления от причины к следствию (или от условия к

обусловленному) встречается в следственной и судебной практике; однако

наибольшее значение имеет доказывание по обратному направлению этой связи:

от следствия к причине. Применительно к причинной связи использование вывода

по обратному направлению наталкивается на так называемую множественность

причин. Одно и то же следствие, как известно, может быть вызвано многими

причинами, например пожар может быть следствием как поджога, так и

самовозгорания, поэтому нельзя непосредственно сделать вывод о причине на

основе одного следстви Чтобы преодолеть это препятствие, логика предлагает

условный силлогизм с общевыделяющей большей посылкой: если, и только если,

совершен поджог, произойдет пожар; пожар произошел; следовательно, имел

место поджог. Но большую общевыделяющую посылку можно сформулировать не

раньше, чем будет установлено, что все другие (также возможные) причины

пожара исключены. Таким образом, и здесь, раньше чем обратиться к

использованию дедуктивной формы, нужно пройти подготовительную  стадию

отыскания действительной причины среди нескольких возможных.

Нетрудно видеть, что ход исследований напоминает здесь процесс

проверки гипотезы путем выведения из нее следствий и проверки этих следствий

наблюдением. Эту форму можно назвать "индукцией следствий". Такую же

структуру можно наблюдать в ходе исследования фактической причины аварии или

транспортного происшествия, технической причины пожара, так называемого

"самопроизвольного" выстрела и т. п. Под функциональной связью разумеют

главным образом количественную связь ряда явлений, состоящую в том, что

изменение одного из них всегда сопровождается изменением другого. Если в

конкретной причинной связи причина и следствие необратимы, то в

функциональной зависимости оба агента равноправны и отношение между ними

обратимой Функциональная связь между шириной зоны разброса дроби и

расстоянием выстрела позволяет определять последнее по результатам

исследования мишени. К этому же типу принадлежит определение давности

написания текста и т. п. Индивидуализирующая или объемная связь проявляетс

между объектами, образующими род, вид, и признаками, указывающими на их

принадлежность к этим множествам. Этот же тип связи существует между

состояниями одного и того же объекта в разное время и признаками, которые

этот объект характеризуют. На основе этой связи осуществляется

отождествление объекта по его следам или установление принадлежности к

какой-либо группе (роду, виду, сорту и т. п.). Оценивая логическую

правильность оперирования доказательствами, мы будем пользоваться понятиями,

принятыми в логической науке. Логика имеет дело не непосредственно с

предметами и явлениями, а с мыслями о них, выраженными с помощью слов, т. е.

с понятиями, суждениями и умозаключениями. С этой точки зрения

доказательство предстает как суждение, например, некоторый предмет обладает

определенными свойствами и т. п. Каждое суждение состоит из понятий (понятие

о человеке и о его действии), а совокупность суждений, при известных

условиях, образует умозаключение, т. е. логический вывод. Те суждения,

которые уже известны и служат для обоснования, в логике называют

аргументами. Мы также будем использовать этот термин потому, что аргументом

может быть как само доказательство (сообщение о факте или предмет с его

признаками), так и выведенный из доказательства "промежуточный факт",

служащий аргументом следующего вывода. Доказываемое же обстоятельство будем

обозначать термином тезис, как это принято в логической теории

доказательства. Совокупность доказательств по конкретному делу вместе с

основанными на них промежуточными и конечными выводами представляет обычно

весьма сложную и разветвленную систему. Изучить и оценить такую систему

невозможно, если предварительно не разделить ее мысленно на более простые

составляющие части и исследовать сначала эти части. Каждое доказательство,

если оно относится к делу, несет определенную (большую или меньшую) функцию

логического обоснования конечных выводов. Если бы отдельное доказательство

ничего не доказывало, то и совокупность таких "доказательств" ничего не

могла бы обосновать. На первой аналитической стадии необходимо оценить

отдельные доказательства и выводы из этих доказательств. Затем исследуются

более сложные комплексы и, наконец, структура, полнота и непротиворечивость

всей системы в целом. Таким образом, исследование начинается с анализа

элементов системы и заканчивается ее синтезом. Элементарный акт доказывани

Как уже указывалось, вся совокупность рассуждений, с помощью которых

обосновывают конечный вывод по делу, может быть аналитически разложена на

более простые составляющие ее части. Простейшим таким рассуждением является

элементарный акт доказывани С логической стороны элементарный акт

доказывания состоит из аргумента, т. е. доказывающего (уже известного или

доказанного) суждения, в ы в о да, т. е. доказываемого суждения (того

суждения, которое подлежит обоснованию), и некоторого общего положения,

устанавливающего логическую связь между аргументом и выводом. Это последнее

"связывающее" суждение обеспечивает правомерность логического перехода от

первого ко второму, т. е. от аргумента к выводу. В логике такое рассуждение

называют умозаключением. Это логическая операция, в которой из одного или

нескольких суждений выводится новое суждение, содержащее новое знание

Нетрудно убедиться, что мыслительная сторона процесса доказывания, т. е.

построение обоснованных выводов из собранных по делу доказательств,

протекает именно в такой форме логических умозаключений. Обнаружение

краденого у данного лица используется для обоснования вывода о его

причастности к краже, высказанные угрозы служат доказательством преступного

намерения, факт пребывания лица в другом месте (алиби) - для обоснования

вывода о непричастности лица к грабежу и т. п. Точно так же показания и

другие виды сведений о фактах используются в качестве доказательств того,

что такие факты имели место в действительности и затем на следующей ступени

рассуждения для выводов о других фактах и т. д. В обобщенном  виде

элементарный акт доказывания имеет форму такого рассуждения: "Если первый

факт связан со вторым и если известно, что существует первый факт, то

доказано, что существует также и второй факт". Здесь: 1) суждение о связи

первого факта со вторым-это связывающее суждение; 2) суждение о первом факте

- аргумент (в частности, доказательство) и 3) суждение о втором факте -

вывод, т. е. доказываемое суждение. Суждение, представляющее аргумент

(например, "на месте происшествия обнаружен след пальца подозреваемого"), и

суждение, выражающее мысль о выводе по логическому "объему" или

"количеству", относятся к единичным. В единичном суждении речь идет о

конкретном лице, предмете, действии и т. п. Связывающее суждение, в котором

зафиксирована типичная связь доказательства и доказываемого обстоятельства,

является общим суждением (или, как будет показано ниже, частным суждением).

В этом суждении формулируется общее правило-обычно наблюдаемая взаимосвязь

между фактами. Элементарный акт доказывания, в котором связывающим суждением

служит общее (или частное) суждение, а вывод (доказываемое обстоятельство)

-единичным суждением, по своей структуре соответствует дедуктивному

умозаключению. Многообразие объективных связей, существующих между явлениями

и фактами, обусловливает также и многообразие логических форм построения

выводов. Поэтому при анализе системы доказательств и основанных на ней

выводов, т. е. при оценке логической правильности системы рассуждения,

приходится встречаться с различными элементарными актами доказывани Наиболее

типичные из них рассматриваются ниже. Условные и эквивалентные однозначные

акты доказывани Некоторые явления связаны между собой так, что первое из них

необходимо предполагает существование второго, тогда как второе может

появиться и независимо от первого. Например, повышение давления пара в котле

сверх нормального непременно повлечет за собой взрыв. Но взрыв может

последовать и от другой причины, скажем, вследствие дефекта конструкции,

нарушения целости швов и т. п. Здесь первое явление представляет причину,

достаточную для появления второго, но не единственно возможную, не

необходимую. Второе явление есть результат, следующий либо  из данной

причины, либо из какой-то другой. В другом случае первое явление

представляет результат, не возможный без второго явлени Так, короткое

замыкание проводов возможно только тогда, когда провода находятся под

напряжением. Если нет напряжения (сеть выключена), не может быть и короткого

замыкани Второе явление здесь выступает необходимым, но недостаточным

условием. Одного только наличия напряжения в сети недостаточно, чтобы

вызвать короткое замыкание. Совпадение комплекса признаков (например, в

сравниваемых следах), указывающее на тождество, означает, что сов падают

также и групповые признаки (однородность), тогда как совпадение только

групповых признаков не обязательно свидетельствует о совпадении всех

остальных (индивидуальных) при знаков. Такого типа объективные связи

отображаются специфической связью суждений и в логике. Соответствующая форма

логической связи носит наименование условной: одно из суждений в этом случае

выступает в качестве логического основания, а второе - логического следстви

Условная связь лежит в основе широко используемых в судопроизводстве актов

доказывани Мысль об условной связи между двумя явлениями высказывается в

форме условного суждения: "если первое, то второе". Так, например, можно

утверждать, что "если произошло короткое замыкание проводов, то сеть была

под напряжением"; "если этот человек совершил взлом сейфа, то он был на

месте происшествия" и т. п. Первое ("было короткое замыкание", "совершил

взлом") служит логическим основанием, а второе ("было под напряжением", "был

на месте происшествия") -логическим следствием. В условных связывающих

суждениях могут быть зафиксированы закономерности, установленные наукой.

Такие доказательства обычно вводятся в дело через заключение эксперта.

Другие же представляют очевидные и общеизвестные истины ("нельзя быть

одновременно в двух разных местах", "чтобы совершить взлом, надо быть на

месте преступления" и т. д.). Эти истины, хотя и кажутся банальными (и

поэтому обычно не упоминаются в рассуждениях о доказательствах), тем не

менее также отражают строгие однозначные закономерности, но не в тер минах

науки, а в качестве суждений "здравого смысла". На основе условного

связывающего суждения можно построить условный акт доказывания, в котором

вывод строится от наличия логического основания к наличию логического

следстви 1. Связывающее суждение: если некто (Н) оставил след пальца на

месте происшествия, то он был на этом месте. 2. Аргумент: Н. оставил след

пальца в таком-то месте. 3. Вывод: Н. был в таком-то месте. Этот

элементарный акт доказывания характеризуется следующими особенностями.

Во-первых, вывод в нем является однозначным, он формулируется в

категорической, а не в предположи тельной форме. Объясняется это тем, что

правило, заключенное в связывающем суждении, носит общий характер, относится

ко всем таким случаям Во-вторых, аргумент в акте доказывания является

позитивным. В суждении, служащем аргументом, факт утверждается (Н. оста вил

след), а не отрицаетс В-третьих, акт доказывания является линейным,

поскольку из позитивного аргумента делается также позитивный вывод (Н. был

на месте происшествия). Следующее рассуждение может служить примером

условного негативного акта доказывания: 1. Если человек совершил взлом, то

он был на месте происшестви 2. Н. не был на месте происшестви 3. Н. не

совершал взлом. В отличие от предыдущего в условном негативном акте

доказывания как аргумент, так и вывод выражены негативными суждениями, в

которых отрицается действие. Вывод также следует однозначно - от отрицания

логического следствия к отрицанию логического основани Оба эти акта

доказывания полностью соответствуют описываемым традиционной логикой

условно-категорическим умозаключениям. Особым случаем двусторонней условной

связи суждений является эквивалентная связь, т. е. такая, при которой

однозначные выводы следуют как от первого явления ко второму, так и от

второго к первому. Так, зная, что две рукописи написаны одним человеком,

можно сделать вывод, что комплексы признаков почерка в обеих рукописях

совпадут. Но и зная, что комплексы признаков в данных двух рукописях

совпадают, можно утверждать, что обе они написаны одним человеком. Подобная

двустороння однозначная логическая связь обычно устанавливается лишь в итоге

специального исследовани В процессе же построения выводов из доказательств

эквивалентные акты доказывания встречаются редко. Значительно чаще, особенно

при анализе и оценке косвенных доказательств, приходится сталкиваться с

другими типами актов доказывания -условными многозначными и сопутственными

неэквивалентными многозначными). Рассмотрим следующий пример. 1. Если

человек совершил взлом, то он был на месте происшестви 2. Н. был на месте

происшестви 3. Правдоподобно, что Н. совершил взлом. Отличие этого акта

доказывания от рассмотренных выше условных сразу бросается в глаза. Здесь

вывод построен от наличия логического следствия ("был на месте

происшествия") к наличию основания Эти умозаключения, дающие правдоподобные,

а не однозначные (формально достоверные) выводы, традиционной логикой

исключаются из рассмотрени Между тем такие и им подобные (многозначные) акты

доказывания играют большую роль в практике судебного доказывани При

косвенном доказывании они преобладают, без них практически невозможно было

бы осуществлять доказывание по большинству дел. Само собой разумеется, что

правдоподобные акты доказывания нуждаются во взаимном подкреплении и других

процедурах, обеспечивающих достоверный вывод из их совокупности (эти

процедуры описываются   ниже) Свойства правдоподобных умозаключений

исследуются особой отраслью логики - логикой правдоподобных умозаключений

Такой же многозначностью отличается и негативный условный акт доказывания, в

котором вывод обосновывается отрицанием логического основани Таким образом,

в многозначных условных актах доказывания оба вывода - как позитивный, так и

негативный - являются правдоподобными. Особенно широко в процессе

доказывания используются многозначные эквивалентные (сопутственные) акты.

Они отличаются от однозначных эквивалентных тем, что все выводы в

обоих направлениях, как позитивные, так и негативные, являются многозначными

(правдоподобными). Начиная анализ любого уголовного дела, обычно прежде

всего обращают внимание на исходные аргументы: показания свидетелей,

потерпевших и обвиняемого, на документы и заключения экспертов. Именно в них

заключена информация о событиях и действиях, отправлясь от которой можно

логически "восстановить" картину совершенного преступлени Если свидетель

показывает, что он видел, как подозреваемый ударил потерпевшего, мы

рассматриваем эти показания как доказательство - один из наиболее типичных,

часто встречающихся коммуникативных аргументов. Структура акта доказывания в

этом случае такова: "Если свидетель говорит, что подозреваемый ударил

потерпевшего, то правдоподобно, что и в действительности подозреваемый

ударил потерпевшего". Вывод правдоподобен (многозначен) потому, что с

помощью одного этого доказательства нельз исключить возможность ошибки

свидетеля или ложного свидетельства. Понятно, что это логический вывод,

подчиняющийся определенным правилам, который и надлежит рассмотреть более

подробно. Но прежде отметим, что в любом деле можно встретить еще множество

актов доказывания такой же структуры, связанных либо с так называемыми

прямыми доказательствами (как в при веденном примере), либо с типичными

косвенными. Например, высказывание угрозы косвенно доказывает причастность

угрожавшего к убийству, а обнаружение краденой вещи - причастность к краже.

Так же, как и в случае условной связи, на основе сопутственных связей

строятся акты доказывани Характерной особенностью многозначных условных

актов доказывания, в которых выводы строятся от наличи логического следствия

или от отсутствия логического основания, равно как и всех сопутственных

актов доказывани является правдоподобный (многозначный) характер получаемого

вывода. В таком вы воде нечто утверждается (произошло короткое замыкание,

подозреваемый совершил взлом и т. д.), но утверждается как правдоподобное,

так что полностью не исключается возможность и другого вывода (был на месте

происшествия, но попал туда случайно, не в связи со взломом).

Такого рода выводы не являются произвольными. Они также основаны на

наличии объективной связи между фактами, но связи особого рода, отражающейся

в мышлении особой, специфической формой логической связи. Эта последня в

виде правил формулируетс в соответствующих связывающих суждениях. Какой

является эта связь в рассмотренных выше примерах? Очевидно, что, основываясь

на опыте, можно сформулировать следующее обобщение: "Во многих случаях тот,

у кого обнаружена краденая вещь, оказываетс вором", или "в большинстве

случаев то, что показывает свидетель, произошло в действительности", или

"часто бывает, что тот, кто находился на месте преступления, оказывается его

виновником" (многозначная условная связь). Это - закономерность особая,

охватывающая не все случаи данного рода, а лишь некоторые, заранее

допускающая исключени Из самой ее формулировки видно, что встречаются

случаи, когда человек, у которого найдена краденая вещь, не является

похитителем, а нашел ее, купил по случаю и т. п. Это такая связь (причинная

или иная), которая, соединя явления, выступает не одна, не в "чистом" виде,

а в сложном переплетении с бесконечным множеством других явлений.

Действительно, на то, как именно передаст свидетель свои наблюдения,

оказывает действие множество фактов - состояние зрения, слуха, внимание и

память, отношение к происшествию (заинтересованность, незаинтересованность в

исходе дела), эмоции и т. д. Именно поэтому наблюдаются наряду с правдивыми

показаниями ложные, наряду с точными и полными - неточные и неполные. И хотя

в подавляющем числе случаев мы в нашей практике встречаемся с показаниями

правдивыми, а с ложью или ошибкой - гораздо реже, вывод от показаний о факте

к самому факту с формальной стороны может быть только правдоподобным. Если

бы удалось точно подсчитать, как часто обнаружение краденого действительно

связано с причастностью лица к краже, мы получили бы статистическую

закономерность. Поскольку же таких количественных данных нет, назовем эту

закономерность приблизительной, чтобы отличить ее от строгих, однозначных

закономерностей. Наряду с линейными (условными, эквивалентными и

сопутственными) при построении выводов из доказательств широко используются

альтернативные акты доказывани Типичным примером альтернативного акта

доказывания является вывод о непричастности лица к преступлению, основанный

на алиби В этом и подобных случаях от позитивного аргумента делается

негативный, отрицательный вывод (Н. был в другом городе, следовательно, он

не был на месте происшествия) либо от негативного аргумента - позитивный

вывод (если данная вещь не куплена, то правдоподобно, что она украдена). В

объективной действительности встречаются такие явления и события, которые

несовместимы, исключают друг друга. Если предмет находится в одном месте

пространства, он не может быть в то же самое время в другом, если явление

произошло в данный момент, это же самое явление не могло произойти в другой.

Одна и та же причина не вызывает двух противоположных результатов, а один и

тот же результат не может произойти от двух противоположных причин. Такую

объективную связь можно назвать исключающей. Мысль о ряде исключающих друг

друга событий выражается строго разделительным суждением ("одно, либо

другое, либо третье, но не вместе"). В разделительном позитивном акте

доказывания связывающим является разделительное суждение, а аргументом -

утверждение о существовании одного из фактов, например: 1. Любое лицо в

такое-то время могло находиться дома, либо на месте происшествия, либо... и

т. д. 2. Данное лицо в момент происшествия находилось дома. 3. Это лицо в

указанное время не было на месте происшестви Полученный вывод является

однозначным. Сам этот акт доказывани полностью соответствует

разделительно-категорическому умозаключению традиционной логики. Однако при

построении и проверке выводов из доказательств столь же часто приходится

использовать негативные разделительные акты доказывания, выводы из которых

носят правдоподобный характер. Обратимся к тому же примеру, но в качестве

аргумента примем отрицательный факт: данное лицо в момент происшествия не

было дома. Так как в большинстве случаев в подобных ситуациях число

возможных альтернатив больше двух (лицо могло быть и на работе и на

прогулке), а иногда вообще неопределенно-следует вывод: правдоподобно, что

лицо было на месте происшестви

Неоднозначность вывода вытекает из того, что лицо могло быть не только

дома или на месте происшествия, но и еще где-то. Следует отметить, что

многозначные доказательства, опровергающие предположение о чем-либо, требуют

всесторонней проверки и подтверждения другими, положительными

доказательствами. Оба метода построения выводов (линейный и альтернативный)

дополняют, а не противостоят друг другу. Но нельзя согласиться и с точкой

зрения А. И. Трусова, рассматривающего обоснование тезиса о виновности и

опровержение противоположного тезиса как самостоятельные и равно возможные

пути установления виновности с помощью косвенных доказательств В

действительности речь должна идти о том, что исключение версий,

противоположных данной, - необходимое (но не достаточное) условие признания

ее правильной. "Поскольку одно из двух противоречащих суждений оказывается

ложным, то другое суждение при этом всегда должно быть истинным", - пишет А.

И. Трусов, не учитывая, что в процессе доказывания по уголовному делу нельзя

априорно установить, что выдвинутыми, версиями исчерпывается возможный их

круг. Поэтому опровержение всех принятых версий, кроме одной, еще не

означает, что именно она правильна. Наконец, встречается и така связь

явлений, когда они не исключают друг друга, а "конкурируют" между собой.

Типичным примером конкурентной связи может служить "конкуренция причин"

какого-либо событи Причинами опрокидывания автомобиля могут быть превышение

скорости на повороте, занос вследствие резкого торможения, неправильное

расположение груза и т. п. Каждая из этих причин достаточна для наступления

результата, каждая в отдельности может вызвать аварию. Говоря о возможных

причинах аварии, мы вправе перечислить их:. "или превышение скорости, или

резкое торможение... " и т. п. Но хорошо известно, что эти причины могут

сочетаться, действовать вместе: слишком большая скорость на повороте и

одновременно резкое торможение также вызовут аварию. Следовательно, союз

"или" здесь понимается не в исключающем смысле. Мысль о конкурирующей связи

явлений выражают соединительно-разделительным суждением. В соответствующем

акте доказывания из позитивного аргумента (установлено, что тормоза были

неисправны) делаетс правдоподобный вывод об отсутствии доказываемого факта

(другой причины, например превышения скорости), а из негативного аргумента -

правдоподобный вывод о наличии доказываемого факта.

Понятно, что связывающие суждения в обоих рассмотренных случаях

фиксируют не однозначную связь явлений, а многозначную, встречающуюся не во

всех случаях без исключения, а лишь во многих или в большинстве случаев. Эти

формы элементарных актов доказывания так же, как многозначные условные и

сопутственные, относятся к области логики правдоподобных умозаключений.

Вследствие этого проверка несовместимых или конкурирующих версий обязательно

сочетается с "положительным" доказыванием оставшейс версии методом

накопления улик, так как даже после проверки всей совокупности несовместимых

(конкурирующих) событий, которые можно обозначить как "естественные" (не был

дома, на работе, в гостях и т. д.), вывод "значит, был на месте

преступления", строго говоря, не является однозначным К числу фактов,

противоречащих версии, часто относятся: отсутствие мотивов для совершения

преступления, недостаточность времени, которым мог располагать обвиняемый

для совершения преступления, затруднительность для обвиняемого добыть

орудие, которым совершено преступление, и т. д. Оправдательным косвенным

доказательством служат, например, показания о том, что лицо, обвиняемое в

хищениях, ведет скромный образ жизни, опровергающие предположение, что это

лицо живет не по средствам. Подобно этому оправдательными косвенными

доказательствами будут: заключение эксперта о том, что след ноги,

обнаруженный на месте происшествия, оставлен не обувью обвиняемого;

отрицательные результаты обыска, предпринятого с целью найти у обвиняемого

поличное или орудие совершения преступления, и т. д. Надои меть в виду, что

доказывание "отрицательных" фактов вовсе не может рассматриваться как способ

собирания только оправдательных косвенных доказательств. С таким же успехом

доказывание отрицательных фактов может быть использовано и для обоснования

обвинени Несмотря на все разнообразие связей и взаимозависимостей между

конкретными фактами, используемыми в качестве доказательств, все они в

конечном счете в силу внутренне присущего им единообразия могут быть сведены

к немногим основным формам. Поэтому ограниченно также число форм логических

умозаключений, на основании которых делаются выводы от наличия одних фактов

к наличию или отсутствию других, т. е. осуществляется доказывание. Все

основные формы элементарных актов доказывания рассмотрены выше Теперь нужно

обратиться к следующему уровню оценки логической правильности системы

доказательств - к анализу и оценке комплексов доказательств. В работах по

теории доказательств всегда подчеркивалась важность рассмотрения

доказательств (и в частности, косвенных) в их связи и взаимозависимости.

Правильность этого утверждения тем более очевидна, что, как было показано

выше, в практике доказывани большое, даже преобладающее место занимают такие

доказательства, которые в отдельности обосновывают доказываемое

обстоятельство не однозначно, а лишь правдоподобно. Для получения

достоверных конечных выводов из таких доказательств они должны объединяться

в  подсистемы и далее в системы таким образом, чтобы выводы взаимно

подкрепляли и усиливали друг друга Рассматриваемые ниже комплексы

представляют такого рода подсистемы, образующие как бы среднее звено всей

системы ли совокупности доказательств по конкретному делу. Как было показано

в параграфе о классификации доказательств, наряду с предметными

доказательствами, содержание которых определяет содержание доказываемого

обстоятельства, существуют вспомогательные (субсидиарные) доказательства,

влияющие только на надежность основного вывода. Если, например,

доказательством служит показание свидетеля, что он в таких-то

обстоятельствах слышал голоса ссорящихся людей, то этот коммуникативный

аргумент обосновывает вывод, что и на самом деле происходила ссора каких-то

людей.

Наряду с этим предметным доказательством, устанавливающим факт ссоры,

могут быть другие доказательства, устанавливающие незаинтересованность

свидетеля в исходе дела, подтверждающие, что с того места, где он находился,

действительно можно слышать голоса людей, что свидетель обладает нормальным

слухом и т. п. Из этих доказательств непосредственно нельзя сделать вы вод,

имела место ссора и крики или нет. Они служат основанием лишь для суждения о

том, соответствуют данные показани свидетеля действительности или этим

показаниям нельзя доверять. Субсидиарную роль могут играть некоторые

условия, сопровождающие причину события, когда строится вывод от результата

к причине. Так, из факта опрокидывания автомобиля следует правдоподобный

вывод о превышении скорости. Если, кроме того, установлено, что дорога была

скользкой, то первый вывод становится правдоподобнее, его надежность

увеличиваетс Оценка доказательств по существу невозможна без учета влияния

вспомогательных фактов, причем в так называемых "уликовых делах"

доказательства, устанавливающие эти факты, практически занимают значительную

долю объема доказательственного материала. Напомним, что многозначность

выводов в некоторых актах доказывани обусловливается тем, что связывающее

суждение в них представляет не однозначную закономерность ("всегда", "во

всех случаях"), а приблизительное обобщение, статистическую закономерность.

Но очевидно, что во всей массе наблюдаемых случаев незаинтересованный

свидетель чаще дает правдивые показания, а превышение скорости чаще приводит

к опрокидыванию автомобиля при неблагоприятных дорожных условиях.

Субсидиарные доказательства дают возможность перейти от менее определенного

связывающего суждения ("свидетель вообще", "превышение скорости вообще" и т.

п.) к более определен ному ("незаинтересованный свидетель", "свидетель,

находившийся вблизи от места происшествия", "превышение скорости на

скользкой дороге" и т. п.). Сказанное относится и к альтернативным актам

доказывани Если из того факта, что Н. не ночевал дома, делается

правдоподобный вывод, что в это время он совершил кражу в магазине, то

дополнительное установление субсидиарного факта - "обычно Н. ночует дома" -

усиливает правдоподобие первого вывода. Замена в акте доказывания менее

определенной связи более определенной повышает надежность вывода,

увеличивает    его правдоподобие. Такие комплексы можно назвать

вспомогательными или проверочными.

Еще более важную роль в увеличении надежности выводов играют

комплексы, объединяющие предметные доказательства, т. е. "накопительные"

комплексы При оценке логической структуры доказательств по любому уголовному

делу, независимо от того, преобладают среди них прямые или косвенные

доказательства, встречаются накопительные комплексы, играющие главную роль в

формировании конечных достоверных выводов. Простейшим примером

накопительного комплекса служит совпадение по содержанию показаний

нескольких свидетелей (разумеется, при условии, что они не сговорились между

собой). Если один свидетель говорит, что слышал звук выстрела, то мы делаем

вывод: "правдоподобно, что на самом деле прозвучал выстрел". Точно такой же

вывод будет сделан на основании показаний второго, третьего и т. д.

свидетелей. Все эти правдоподобные выводы одинаковы по содержанию, и это их

совпадение истолковывается как довод в пользу большего доверия к показаниям.

В приведенном примере каждое доказательство было предметным. Общим у них

было то, что во всех образованных ими актах доказывания был один и тот же

вывод: "на самом деле прозвучал выстрел". Наличие одинакового вывода часто

наблюдается и тогда, когда независимые предметные доказательства не

однородны, как в примере со свидетелями, а разнородны. По делу могут

фугурировать такие, например, улики: 1) Н. угрожал убийством потерпевшему;

2) у Н. обнаружены вещи, раньше принадлежавшие потерпевшему; 3) Н. находился

на месте преступления в период, когда последнее было совершено; 4) на одежде

Н. найдены пятна человеческой крови. Каждая из них независима от других и

может служить аргументом для какого-либо правдоподобного акта доказывания

("если угрожал, то правдоподобно, что убил", "если был на месте

преступления, то правдоподобно, что убил" и т. д.). При этом выводом каждый

раз будет утверждение "правдоподобно, что убил". Так же, как и в примере с

совпадающими показаниями нескольких свидетелей, такое совпадение выводов

истолковывается как довод в пользу большей обоснованности этого общего

вывода. Общий вывод могут давать не только линейные, но и альтернативные

доказательства. Простейший пример: несколько доказательств, устанавливающих

отсутствие человека в ряде мест. Положим, установлено, что Н. в определенное

время не был дома, не был на работе, не был в гостях и т. д. Из каждого

отдельного доказательства следует вывод, общий для всех: "не был дома,

следовательно, правдоподобно, что был на месте преступления", "не был в

гостях, следовательно, правдоподобно, что был на месте преступления" и т. д.

Ясно, что с каждым таким новым доказательством надежность обоснования общего

вывода увеличиваетс Совпадению выводов из многих доказательств можно дать

два истолкования - случайное и необходимое.

С точки зрения здравого смысла случайное истолкование каждого

отдельного доказательства вполне допустимо. Но совпадение даже этих четырех,

не говоря уже о множестве других подобных доказательств, делает их случайное

истолкование неправдоподобным, все более бессмысленным по мере их накоплени

Судебная и следственная практика дает множество примеров использования

логической операции накопления доказательств, прежде всего косвенных, по

приведенной схеме. С этой точки зрени может представлять интерес дело об

убийстве А. Из квартиры потерпевшей были похищены носильные вещи, деньги,

облигации. В совершении преступления был заподозрен Ц" знакомый семьи А.

вернувшийся после отбытия наказания, проживающий в том же районе, что и А.

Основанием для этого послужили свидетельские показания о появлении у Ц.

после убийства значительной суммы денег. При обыске у Ц. были изъяты мужской

костюм, полушубок, две пары ботинок, часы, белье, 150 руб. Изъятые вещи были

предъявлены мужу убитой, который по характерным признакам опознал их как

принадлежавшие ему и его жене. Обвиняемый дал свои объяснения по поводу

каждого из перечисленных выше обстоятельств. По показаниям Ц" он знал А., но

о ее убийстве ничего не слышал. Вещи А. он купил у вора по кличке "Фараон" в

21 час в день убийства, уплатив за них 200 руб. Он знал, что вещи

ворованные, но купил их с целью заработать на перепродаже. Ночь он провел у

своей знакомой. Деньги, которые были израсходованы на покупку вещей, как и

найденные при обыске, он привез с собой с Севера. Нетрудно убедиться, что

каждое из обстоятельств - получение вещей, наличие денег, место ночевки -

обвиняемый Ц. истолковывал как независимое, случайно совпавшее по времени и

месту с другими обстоятельствами. Дальнейшие действия следователя состояли в

проверке этих объяснений и в построении соответствующих проверочных

логических комплексов, в результате которых объяснения обвиняемого были либо

опровергнуты, либо поставлены под сомнение ("ослаблены"). По

обстоятельствам дела в 21 час в день убийства Ц. никак не мог купить вещи

А., так как убийство было совершено около 23 час. Чтобы купить вещи, Ц.

должен был иметь, по его собственным показаниям, 200 руб. Были ли они у

него? По утверждению Ц., деньги он привез с Севера. Ц. заявил, что прятал их

на шкафу, стоявшем в коридоре квартиры его бывшей жены. Однако осмотром

шкафа было установлено, что этого сделать было нельзя, так как пространство

от верхнего края шкафа до потолка плотно забито досками. Все лица, знавшие

Ц., единодушно подтвердили факт отсутствия у него денег до дня убийства. Их

показаниями был установлен ряд весьма характерных подробностей: Ц" не имея

никаких средств, продал после приезда в Москву плащ и пальто; даже папиросы

покупала ему его бывшая жена; долг соседке он отдал после дня убийства,

объяснив, что "получил пенсию" (которую в действительности не получал).

Совокупность всех установленных фактов неопровержимо доказывала отсутствие у

Ц. средств до дня убийства. Отсюда следовал вывод, что Ц. не мог купить вещи

убитой. Факт- ночевки Ц. у знакомой не доказывал его алиби и не имел вообще

значения противодоказательства, так как убийство было совершено не ночью, а

около 23 час. 28 октября, а в 23 час. 30 мин. Ц" как было установлено, уже

принес вещи на квартиру и оттуда пошел к знакомой. Итак, версия Ц. была

опровергнута; наоборот, объективно подтверждалась версия о том, что вещи

были добыты Ц. путем преступлени Одновременно следователь собирал новые

косвенные доказательства, увеличивая и углубля систему накоплени Убийство

было совершено одним человеком, причем знакомым А.: из показаний соседей

было установлено, что вечером к А. пришел знакомый и сквозь дверь некоторое

время слышался разговор. В пепельнице в комнате А. были обнаружены окурки

папирос той марки, которую курил Ц. ("Север"), в то время как муж убитой

курил папиросы "Волга". По показаниям соседей, весь день до прихода убийцы

других гостей у А. не было. Экс перт дал заключение о совпадении групповой

принадлежности слюны Ц. и слюны на мундштуке окурков, обнаруженных в

пепельнице на квартире А. Таким образом, складывалась, система доказательств

по конкретному делу. Каждое из этих доказательств порознь можно было

истолковать "нейтральным" для Ц. образом. Окурок на месте происшествия мог

бросить другой человек, чья слюна обладала такими же признаками, что и слюна

Ц., вещи потерпевшей Ц. мог найти, купить, украсть, а ложные объяснения дать

из боязни ответственности и т. п. Взятые же в совокупности, эти

обстоятельства подкрепляли и дополняли друг друга, взаимно уничтожали

имеющиеся пробелы в указании на виновника преступления, опровергали все

предположения, кроме одного, и обосновывали его с большей убедительностью.

По делу был вынесен обвинительный приговор, причем обвиняемый, так и не

признавший себя виновным, его не обжаловал. С точки зрения логической формы

накопление представляет особый вид индуктивного умозаключени Индуктивное

умозаключение представляет обобщающий   вывод из множества отдельных

утверждений меньшей общности и в этом отношении противоположно дедуктивному.

Индукция играет очень большую роль в формировании знаний во всех областях

теоретического мышления и практики, и сфера доказывания в уголовном

процессе, естественно, не составляет в этом отношении исключени Важнейшей

особенностью индуктивного вывода является принципиально неограниченная

возможность увеличения его надежности до любого, сколь угодно высокого уровн

Это обеспечивается построением вспомогательных комплексов, в которых уже

обнаруживается переход дедуктивного элементарного акта доказывания в

развернутую индуктивную систему, и, далее, индуктивных систем накопления

предметных доказательств. Факт сочетания, соединения нескольких направленных

к од ному выводу аргументов сам по себе представляет не просто "сумму" этих

аргументов, а нечто новое, как бы новый дополни тельный аргумент к сумме

предыдущих. Это рассуждение применимо к каждому последующему доказательству,

присоединяющемуся к предыдущим, так что в некоторый момент единственным

правильным выводом из совокупности улик становится только один; именно тот,

что все улики представляют не случайное собрание разрозненных фактов,

связанных с "нейтральными" событиями, а систему накопления, в которой

доказываемый факт (тезис) представляет как бы узловую точку связей всех

доказательств.

Представление о том, что каждая отдельная улика, входящая в систему,

не может быть оттуда удалена без разрушения всей "цепи", неприменимо к

системе накоплени Если при окончательной проверке доказательств, образующих

систему накопления, окажется, что одно из них (например, данные о

приготовительных действиях) не относится к  делу, т. е. связано не с

доказываемым фактом, а с "нейтральным" (приобрел ружье для охоты), то в

целом система не разрушается, а лишь ослабляетс Это ослабление, как уже

отмечалось выше, может быть компенсировано другой уликой. Таким образом, со

стороны своей логической структуры совокупность доказательств и выводов из

них по конкретному уголовному делу представляет собой определенную внутренне

взаимосвязанную упорядоченную систему. Фактический базис этой системы

составляют доказательства - личные и вещественные, содержащие данные,

закрепленные и введенные в состав материалов дела в предусмотренной законом

форме. Каждое предметное доказательство является началом последовательной

цепочки выводов, заканчивающихся выводами о фактах и обстоятельствах,

входящих в предмет доказывани В процессуальной литературе часто упоминается

понятие цепь доказательств. Нужно, однако, учитывать условность этого

термина. Если изолировать такую систему от других связей, то можно

усмотреть, что в ней из одного промежуточного факта логически выводится

второй, из второго - третий и т. д., так что он - звено за звеном - образуют

как бы цепочку выводов. Так, при соответствующих исходных данных из факта

приобретения дорогой вещи заключают о внезапном получении крупной суммы

денег, а от последнего делают вывод о получении взятки. Роль

последовательных систем заключается в том, что именно. с их помощью

обеспечивается "сквозное" развитие аргументации от исходных данных к

конечному выводу. Однако надежность последующих выводов не возрастает

автоматически с увеличением их числа. Возрастание надежности обеспечивается

иным сочетанием доказательств - вспомогательными и параллельными

комплексами. Отдельные выводы представляют элементарные акты доказывани

Подкрепление этих актов вспомогательными доказательствами приводит к

образованию вспомогательных комплексов, увеличивающих надежность выводов, а

объединение их путем накопления образует подсистемы, обосновывающие более

общие выводы, касающиеся целых эпизодов, событий или сторон преступлени Эти

накопительные комплексы или подсистемы, охватывающие несколько

последовательных цепочек, построены из доказательств, причем часть из

нескольких дублирующих друг друга (устанавливающих один и тот же факт)

доказательств имеет как бы двойную и тройную "толщину", "запас прочности".

Поэтому опровержение одной улики, выпадение ее из системы собранных по делу

доказательств (в отличие от того, что имело бы место в отношении

изолированной "цепи" косвенных доказательств в буквальном смысле этого слова

) отнюдь не всегда влечет за собой распадение всей системы доказательств и

утрату возможности обосновать ею вывод об устанавливаемом факте. Наконец, и

эти более общие выводы объединяются с помощью тех же логических операций в

конечное утверждение о событии преступления, о его виновнике и других

обстоятельствах, в совокупности исчерпывающих предмет доказывания по делу. В

обоснованном обвинительном заключении или в приговоре эта система

доказательств и выводов из них должна найти свое отображение с достаточной

полнотой и последовательностью, поскольку этого прямо требует закон (ст. ст.

205, 301, 303 УПК РСФСР). Оценка логической правильности системы

доказательств охватывает все звенья этой системы в отдельности и систему в

целом. Суждение о формальной правильности облегчается тем, что на основе

наличной совокупности собранных доказательств по конкретному делу может быть

построена только одна логически правильная система выводов С точки зрения

формальной правильности должны быть проверены отдельные акты доказывания,

разграничены однозначные и многозначные выводы; в отношении последних

проверено - использованы ли вспомогательные комплексы при их построении.

Необходимо убедиться, нет ли пропусков, выпадения промежуточных рассуждений

в последовательных цепочках выводов и все ли они опираются на

доказательства, зафиксированные в деле. В работах по теории доказательств в

уголовном процессе иногда делается попытка выделить косвенные

доказательства, имеющие "решающее" значение. В качестве примера приводится

обнаружение отпечатка пальцев на месте происшестви Между тем Наличие следа

пальца определенного лица на месте происшествия, несмотря на кажущуюся

неопровержимость его уличающего значения, может быть легко объяснено тем,

что данное лицо находилось на месте происшествия до или после события и по

причинам, с ним не связанным. Только в сочетании с другими доказательствами,

позволяющими проверить различные возможности появления этого следа, будет

выяснено его действительное значение по делу. В некоторых работах столь же

необоснованно в качестве улик, "определяющих исход дела и приговор суда",

фигурируют следы зубов обвиняемого на месте происшестви заключение эксперта

о совпадении группы крови (например, крови потерпевшего и крови,

обнаруженной на обвиняемом) или даже видовой принадлежности крови и т. д. В

связи с этим характерны ошибки, допускаемые на практике при оценке значения

поличного, недостачи по делу о хищении, незаконных служебных действий по

делу о взяточничестве и т. д. Нередко из них сразу же делается вывод о

виновности обвиняемого. Другими словами, игнорируется предположительный

характер первоначального вывода об объективной связи такого рода фактов и

виновности лица, необходимость проверки этого вывода, так как за связь здесь

может быть принято случайное совпадение. Подобно этому доказательства,

устанавливающие факт инсценировки кражи материально ответственным лицом,

нередко рассматриваются как достаточные для вывода о совершении растраты,

хотя   по отношению к последнему факту инсценировка кражи может

рассматриваться только как один из этапов ее установления (инсценировка

кражи может быть связана с недостачей, возникшей не в результате растраты,

может сочетаться с действительной кражей и т. д.). Надлежит проверить,

правильно ли объединены в комплексы накопления доказательства и

промежуточные аргументы, имея в виду, что условием такого объединения

является тождество выводов из объединяемых аргументов. Логическая

(формальная) правильность построени системы доказательств и выводов из них

входит в оценку доказательств, но не исчерпывает ее. Истинность и

достоверность знания, получаемого в выводах, зависит не только от соблюдения

правил вывода, но также от истинности исходных данных, проверка которой

выходит за пределы компетенции логического анализа. Она зависит также от

оценки по внутреннему убеждению относимости фактических данных, которая

предшествует признанию того или иного факта аргументом в доказывании, а

также оценки допустимости доказательств. Иными словами, логическая

правильность системы - это необходимое условие истинности выводов, но

недостаточное само по себе, взятое вне других аспектов содержательной оценки

доказательств. Как отмечалось, оценка логической правильности доказательств

и выводов из них предполагает использование для этих целей средств и методов

формальной логики. В ряде специальных работ, посвященных дальнейшей

формализации этого метода, используются аппараты символической

(математической) логики и логического моделирования, позволяющие представить

описанные логические операции (элементарные акты доказывания,

вспомогательные и накопительные комплексы) в виде логических формул либо в

виде всевозможных условных схенГ и изображений. В работах по теории

доказательств последних лет для анализа процесса доказывания, помимо логики,

используются также средства теории информации и математической теории

вероятностей. С теоретико-информационной точки зрения процедура доказывания

состоит в устранении неопределенности знания (энтропии) в отношении

каких-либо событий или явлений. Доказательства несут в себе ту информацию о

неизвестных событиях, которая необходима для выводов о существовании

последних. С этих позиций рассматривается понятие источника информации,

кодирования, переработки информации и т. д. В частности, интересная аналогия

усматривается между структурой системы исключения, с одной стороны, "и

исходным понятием теории информации - понятием об энтропии опыта - с другой.

Напомним, что в случае, когда с доказываемым тезисом (например,

подозреваемый был на месте преступления) конкурируют другие, несовместимые с

первым события (был дома, на работе