Судья Клэренс Томас и профессор Анита Хилл

Противоречивые показания кандидата в члены Верховного суда судьи Клэренса Томаса и профессора права Аниты Хилл, которые были даны осенью 1991года содержат ряд весьма красноречивых свидетельств возможностей лжи. Их драматичная очная ставка, транслировавшаяся по телевидению, происходила всего за несколько дней до того, как Сенат должен был одобрить назначение Томаса членом Верховного суда. Профессор Хилл выступила перед Юридической комиссии Сената с заявлением о том, что с 1981 по 1983 год, когда она была ассистенткой Клэренса Томаса сначала в отделе гражданских прав Министерства образования, а затем когда он стал главой Комиссии по равным возможностям трудоустройства, она не раз подвергалась сексуальным посягательствам с его стороны. «Он рассказывал мне о половых актах, которые видел в порнографических фильмах, в том числе о таких вещах, как половая близость между женщинами и животными, а также о фильмах с групповым сексом или сценами насилия... Он рассказывал мне о порнографических изданиях, где изображались индивидуумы с большими пенисами или большими грудями, совершающие половые акты в различных позах. В нескольких случаях Томас весьма образно рассказывал мне и о своих собственных сексуальных подвигах... Он говорил также, что если я расскажу кому-нибудь о его поведении, то испорчу ему карьеру». Она давала показания совершенно спокойно, не допуская противоречий, и многим казалась весьма убедительной.

Затем, после окончания ее показаний, судья Томас полностью отрицал все ее обвинения: «Я не делал и не говорил ни одной из тех вещей, которые вменяет мне в вину Анита Хилл». Он сказал: «Я хотел бы начать с недвусмысленного, категорического отрицания всех выдвинутых против меня сегодня обвинений». В порыве праведного негодования, вызванного таким явным подрывом его репутации, Томас заявил, что является жертвой нападения, мотивированного расистскими соображениями. Он продолжал: «Я не могу просто с ходу отмести эти обвинения, так как они соответствуют самому худшему из бытующих в этой стране стереотипных представлений о чернокожем мужчине». Жалуясь на Сенат, который заставил его пройти через такую пытку, Томас сказал: «Я бы предпочел пулю убийцы, чем жизнь в таком аду». Он назвал слушание своего дела «изощренным линчеванием наглых чернокожих».

Журнал «Time» писал тогда на первой полосе: «Два заслуживающих доверия и ясно формулирующих свои мысли свидетеля перед лицом всей нации высказывают несовместимые взгляды на события, имевшие место почти десять лет назад». Обозреватель Нэнси Гиббс писала: «Даже выслушав все показания, нельзя быть полностью уверенным в том, что они сами знают, как было на самом деле. И кто из них лжец эпического масштаба?»

Я преследую более узкие цели и сосредоточусь только на поведении Хилл и Томаса во время дачи показаний, не касаясь ни выступления Томаса перед комиссией до возбуждения дела Анитой Хилл, ни истории жизни Томаса и Хилл, ни показаний других свидетелей. Рассматривая только их манеру поведения, я не обнаружил никакой особой специфической информации и отметил лишь не ускользнувший и от внимания прессы факт, что оба говорили и вели себя вполне убедительно. Но их противостояние содержит несколько уроков, касающихся лжи и манеры поведения при обмане вообще.

Любому из них было нелегко целенаправленно лгать перед лицом всей нации. Для обоих ставка была очень высока. Представьте себе, чем бы это кончилось, если бы одного из них средства массовой информации и американский народ, справедливо или ошибочно, сочли бы лжецом. Но этого не случилось; оба выглядели так, будто говорили правду,

Допустим, что Хилл говорила правду, а Томас принял сознательное решение солгать. Если бы он обратился к главе 2 моей книги «Психология лжи», то нашел бы там совет: лучший способ скрыть страх быть пойманным на лжи – это замаскировать его под другую эмоцию. Воспользовавшись примером из романа Джона Апдайка «Давай поженимся», я описал, как Руфь могла бы дурачить своего мужа, рассердившись на то, что он ей не верит, и заставляя его защищаться. Именно так и поступил Клэренс Томас. Он рассердился очень сильно, причем не на Аниту Хилл, а на Сенат. Он получил дополнительное преимущество, завоевав симпатии всех, кто сердит на политиков, выступая в роли Давида, сражающегося с могучим Голиафом.

Так же как Томас потерял бы симпатии аудитории, если бы он нападал на Хилл, сенаторы потеряли бы симпатии публики, если бы напали на Томаса – чернокожего, который говорит, что его линчуют за наглость. Если бы он собирался лгать, то ему имело бы смысл не присутствовать при показаниях Аниты Хилл, чтобы сенаторы не могли напрямую задавать ему вопросы об этих показаниях.

Хотя подобная линия рассуждений и должна понравиться противникам Томаса, она еще не доказывает, что он лгал. Он с таким же успехом мог нападать на комиссию Сената и говоря правду. Если обманщицей была Хилл, то у Томаса было полное право прийти в ярость из-за того, что Сенат в присутствии публики выслушивает ее россказни, придуманные его политическими противниками, не сумевшими легально воспрепятствовать его назначению. Если обманщицей была Хилл, Томас мог быть настолько расстроен и сердит, что просто не стал бы смотреть ее показания по телевидению.

Могла ли лгать Анита Хилл? Я думаю, что это маловероятно, поскольку если бы она лгала, то должна была бояться, что ей не поверят, а признаков страха в ее поведении не наблюдалось. Она давала показания со спокойной и уверенной сдержанностью и почти без всяких признаков эмоций. Но отсутствие поведенческих признаков обмана еще не означает, что человек говорит правду. У Аниты Хилл было время, чтобы подготовить и отрепетировать свою историю. Возможно, что она именно благодаря этому и добилась убедительности своего выступления, хотя это и маловероятно.

Скорее всего, лжецом был Томас, а не Анита Хилл. Но существует и третья возможность, которую я считаю все же наиболее вероятной. Никто из них не говорил правду, и в то же время никто не лгал. Предположим, что на самом деле произошло нечто меньшее, чем говорила профессор Хилл, но большее, чем был готов допустить судья Томас. Если ее преувеличение и его отрицание повторялись много раз, то к тому времени, когда мы присутствовали при их показаниях, уже почти не оставалось шансов, что каждый из них помнит, что говорит не совсем правду.

Томас мог забыть, что делал, а даже если и помнил, то подверг воспоминания жестокой цензуре. Тогда его гнев по поводу ее обвинений полностью оправдан. С его точки зрения и согласно его воспоминаниям, он не лжет, он говорит правду. А если у Хилл была какая-либо причина обижаться на Томаса, реальная или воображаемая, например пренебрежительное отношение или оскорбление, то со временем реальное происшествие могло быть раздуто, преувеличено и разукрашено всеми цветами радуги. Тогда она тоже говорила ту правду, которую помнила и в которую верила. Это похоже на самообман, но все же отличается от него тем, что в данном случае ложные убеждения формируются постепенно, с течением времени, путем повторений, при каждом из которых происходит доработка. Впрочем, авторы, пишущие о самообмане, могут счесть это различие недостойным особого внимания.

В данном случае по манере поведения невозможно определить, какой из рассказов верен: кто из них лгал или кто говорил не всю правду? Тем не менее когда у людей есть глубокие убеждения, касающиеся сексуальных посягательств, морального облика членов Верховного суда, сенаторов, мужчин и так далее, то им тяжело перенести невозможность определить истину. Столкнувшись с такой неоднозначной ситуацией, большинство людей разрешают проблему, вполне уверив себя в том, что могут только по одной манере поведения определить, кто именно говорит правду. На деле же получается, что выигрывает человек, которому они больше симпатизировали с самого начала.

Это не означает, что поведенческие признаки обмана бесполезны, просто следует знать, когда они могут принести пользу, а когда – нет, и как относиться к ситуации, когда мы не можем определить, лжет человек или говорит правду. Для обвинений в сексуальных посягательствах существует срок давности – девяносто дней. Одна из самых обоснованных причин введения такого ограничения – это то, что чем ближе действительные события, тем легче заметить поведенческие признаки обмана. Если бы у нас была возможность посмотреть, как они давали показания через несколько недель после предполагаемых посягательств, то было бы гораздо больше шансов определить по их манере поведения, кто из них говорит правду. А возможно, и сами предъявленные обвинения были бы другими.

Страна лжи

Несколько лет назад я думал, что Америка стала настоящей страной лжи: ложь президента Джонсона о вьетнамской войне, Уотергейтский скандал, Рейган и дело Иран-контрас, так и не выясненная история о таинственной роли сенатора Эдварда Кеннеди в смерти его подруги в Чапаквиддике, плагиат сенатора Байдена и ложь бывшего сенатора Гэри Харта во время кампании по выборам президента в 1984 году, касавшаяся его тайного романа. Но лгут не только политики; в последнее время на первый план выходит ложь в деловом мире – ложь на Уолл-Стрит и скандалы со сбережениями и займами, а также ложь в спорте – известный бейсболист Пит Роуз скрывал, что играет в азартные игры, а чемпион Олимпийских игр атлет Бен Джонсон - что употребляет наркотики. Но вот в мае 1990 года я приехал читать лекции в Россию.

Прежде я посещал Россию в 1979 году в качестве «профессора Фулбрайта[263] и был поражен, насколько теперь люди стали здесь откровеннее. Они больше не боялись разговаривать с американцем и критиковать свое правительство. Мне часто говорили: «Вы приехали именно туда, куда вам надо. Это страна лжи! Семьдесят лет лжи!» Снова и снова русские рассказывали мне, что они всегда знали, как много лжет их правительство. Однако за пять недель моего пребывания в России я успел увидеть, как они поражались, узнавая о новых случаях лжи, о которых раньше даже и не подозревали. Горьким примером является открытие правды о страданиях жителей Ленинграда во время Второй мировой войны.

Вскоре после нападения фашистской Германии на Россию в 1941 году фашистские войска окружили Ленинград (сейчас Санкт-Петербург). Блокада длилась 900 дней. По официальным данным, в Ленинграде умерло полтора миллиона человек, в основном от голода. Почти все взрослые люди, с которыми я встречался, рассказывали мне о членах своей семьи, погибших во время блокады. Но во время моего пребывания в России правительство объявило, что количество гражданского населения, погибшего во время блокады, занижено. Девятого мая, когда вся страна в очередной раз отмечала День Победы над фашизмом, советское правительство объявило, что потери в войне были столь велики из-за того, что не хватало офицеров для командования войсками. Правительство заявило, что перед началом войны советский вождь Сталин проводил чистку рядов и многие офицеры были расстреляны.

Но происходят не только разоблачения старой лжи, ложь продолжается и сейчас. Через год после прихода к власти Михаила Горбачева произошла ядерная катастрофа в Чернобыле. Над некоторыми районами Западной и Восточной Европы распространилось облако радиации, но советское правительство сначала пыталось все скрыть. Скандинавские ученые определили, что уровень радиации в атмосфере сильно повысился. И через три дня советские власти признали, что произошла большая авария, и сообщили о гибели тридцати двух человек. Горбачев впервые публично говорил на эту тему по прошествии нескольких недель и посвятил большую часть своего выступления критике реакции Запада на аварию. Правительство так и не признало, что население Чернобыля не было вовремя эвакуировано, и многие заболели лучевой болезнью. По современным оценкам русских ученых, от последствий чернобыльской катастрофы могут умереть 10 000 человек.

Я узнал об этом от украинского врача, с которым ехал в Киев в купе ночного поезда. Он сказал, что партийные работники эвакуировали свои семьи, в то время как всем остальным было сказано, что никакой опасности нет. Этот врач теперь лечил девочек от рака яичников, который в обычных условиях не развивается в столь раннем возрасте. В отделении больницы для детей, страдающих лучевой болезнью, он видел, как их тела светятся в темноте (правда, из-за плохого знания языка я не могу с полной уверенностью утверждать, говорил он это буквально или метафорически). Он сказал: «Горбачев лжет, как и они все. Он знает, что произошло, и знает, что мы знаем, что он лжет».

Я встречался с психологом, который получил задание провести опрос жителей окрестностей Чернобыля, чтобы оценить, как они справляются со стрессом сейчас, через три года после аварии. Он считал, что их тяжелое положение было бы несколько легче, если бы не ощущение, что правительство бросило их на произвол судьбы. Он официально рекомендовал Горбачеву выступить перед народом и сказать: «Мы совершили ужасную ошибку, недооценив интенсивность радиации. Мы должны были эвакуировать гораздо больше людей и гораздо быстрее, но нам негде было разместить всех. Как только мы поняли свою ошибку, нам следовало сказать вам об этом, но мы и этого не сделали. Теперь мы хотим, чтобы вы узнали правду и знали, что страна сочувствует вам. Мы обеспечим вам необходимое медицинское обслуживание и надеемся, что у вас все будет хорошо». Но эта рекомендация осталась без ответа.

Гнев из-за лжи о Чернобыле еще не прошел. В начале декабря 1991 года, более чем через пять лет после аварии, украинский парламент потребовал, чтобы Михаил Горбачев и семнадцать других советских и украинских государственных чиновников были привлечены к судебной ответственности. Владимир Яворивский, председатель украинской Законодательной комиссии, расследовавшей аварию, сказал: «Все руководство, начиная с Горбачева и кончая шифровальщиками, расшифровывавшими секретные телеграммы, знали, каков истинный уровень радиационного загрязнения». Украинское руководство заявило, что президент Горбачев «лично способствовал сокрытию степени утечки радиации».

Десятилетиями советские люди обучались тому, что, для того чтобы чего-нибудь достичь, необходимо всячески уклоняться и обходить правила. Россия стала страной, в которой ложь и мошенничество превратились в норму, в которой все знали о коррумпированности системы и несправедливости законов – а для того, чтобы выжить, надо было победить систему. Если все будут считать, что правила надо нарушать или обходить, то социальные институты не смогут работать. Я не уверен, что простые перестановки в правительстве могут быстро привести к изменению подобной политики. Сейчас никто не верит ничему из того, что говорит нынешнее правительство о чем бы то ни было. Очень немногие из тех, с кем я встречался, верили Горбачеву, а это было за год до провалившейся в 1991 году попытки государственного переворота.

Нация не может выжить, если никто не верит ни одному из своих лидеров. При такой ситуации население готово и даже хочет, чтобы к власти пришел любой сильный лидер с достаточно смелыми притязаниями и решительными действиями и вернул доверие народа.

У американцев есть такой короткий анекдот про политиков: «Когда политик лжет? – Когда шевелит губами!». Однако мой визит в Россию убедил меня в том, что, вопреки этому анекдоту, мы все еще ожидаем от наших лидеров достаточной честности, хотя и допускаем, что иногда они могут солгать. Законы действуют только тогда, когда большинство людей верит в их справедливость, и только очень малая часть населения считает, что законы позволено нарушать. В демократическом государстве правительство успешно работает только тогда, когда большинство людей верит, что им говорят в основном правду, и у них есть все основания ожидать честности и справедливости.

Если доверие полностью потеряно, то никакие глубокие взаимоотношения не возможны. Если вы обнаружите, что ваш друг предал вас и постоянно лгал вам в корыстных целях, то ваша дружба не сможет продолжаться. Брак тоже разрушается, если один из супругов узнает, что другой обманывал его, причем не один, а много раз. Я сомневаюсь в том, что любая форма правления может просуществовать сколько-нибудь длительное время без использования силы для подавления собственного же народа, если народ считает, что его вожди всегда лгут.

Я надеюсь, что мы еще не дошли до такого положения. Ложь государственных деятелей все еще является событием, которое вызывает осуждение, а не восхищение. Ложь и коррупция являются частью нашей истории. Они не новы, но до сих пор все еще рассматриваются как отклонение от нормы. Мы все еще верим, что можем избавиться от мошенников.

Можно считать Уотергейт и дело Иран -контрас свидетельством того, что американская система управления государством несостоятельна, но можно рассматривать их и как доказательство обратного. Никсону пришлось уйти в отставку. Когда председатель Верховного суда Уоррен Бергер приводил сотрудников администрации к присяге Джеральду Форду, сменившему Никсона, он сказал одному из присутствовавших при этом сенаторов: «Она (система) сработала, слава Богу, сработала»[264]. Норт, Пойндекстер, а теперь и другие привлечены к судебной ответственности за ложь перед конгрессом. Во время слушаний в конгрессе по делу Иран-контрас конгрессмен Ли Гамильтон пристыдил Оливера Норта, приведя цитату из Томаса Джефферсона: «Искусство управления есть искусство честности».

ЭПИЛОГ

Написанная мною книга должна в основном помочь верификаторам, а не лжецам. Ибо я уверен, гораздо проще улучшить способности человека к выявлению обмана, чем к совершению его. Этому и научиться гораздо проще. Для того чтобы освоить мою методику, не требуется особых талантов. Любой достаточно прилежный читатель может воспользоваться приведенным в конце книги опросником и оценить, совершит предполагаемый обманщик ошибку или нет. Однако, для того, чтобы полностью овладеть искусством замечать признаки лжи, недостаточно лишь понимания моей методики; это искусство дается только практикой. Но улучшить свои способности может каждый, кто не пожалеет времени на внимательное наблюдение за наличием признаков, описанных мной в главах 3 и 4 (Глава 3 ОБНАРУЖЕНИЕ ОБМАНА ПО СЛОВАМ, ГОЛОСУ И ПЛАСТИКЕ, Глава 4 МИМИЧЕСКИЕ ПРИЗНАКИ ОБМАНА). Я и другие специалисты обучали людей, как надо смотреть и слушать, и большинству это принесло пользу. Но даже и без такого формального обучения человек может самостоятельно натренироваться обнаруживать признаки лжи.

В то время как для верификаторов неплохо было бы открыть школу, для лжецов такая затея бессмысленна. Прирожденным лжецам не нужна никакая школа, а для большинства из нас в этом не было бы никакого прока. Прирожденные лжецы и так знают и используют большую часть того, о чем я написал, хотя иногда и не осознают этого. Умение хорошо лгать – это особый талант, приобрести который нелегко. Для этого человек должен быть прирожденным артистом и обладать обаянием и умением очаровывать людей. Некоторые люди умеют, не задумываясь, управлять выражением своего лица и создавать именно то впечатление, которое хотят произвести. Таким людям не нужна никакая помощь.

Большинству же людей такая помощь нужна, но, не имея природного артистического дара, они никогда не научатся лгать очень хорошо. Мои объяснения по поводу признаков обмана и способов, с помощью которых лжец может показаться убедительным, не особенно помогут таким людям. Даже могут навредить. Нельзя научиться лгать лучше, узнав, что следует и чего не следует делать. И я сильно сомневаюсь, что упражнения в этом принесут кому-нибудь большую пользу. Смущающийся лжец, продумавший каждое свое движение, похож на лыжника, который, съезжая по склону, думает о каждом своем движении.

Однако существуют два исключения, два урока лжи, которые могут помочь кому угодно. Лжецам следует тщательно и досконально продумывать и запоминать все детали своей лжи. Большинство лжецов обычно не в состоянии предвидеть все возможные вопросы и все неожиданности, с которыми могут столкнуться. И у лжеца должны быть заготовлены и прорепетированы ответы на случай непредвиденных обстоятельств, причем с запасом. Для того чтобы с ходу сочинить убедительный ответ, который будет соответствовать всему, сказанному ранее, и тому, что потребуется сказать далее, необходимы такие умственные способности и выдержка в стрессовой ситуации, которыми обладают очень немногие люди. Второй урок, который к данному моменту, вероятно, уже усвоен читателями, говорит о том, насколько трудно лгать, вообще не допуская ошибок. И в большинстве случаев ложь проходит незамеченной лишь потому, что те, на кого она рассчитана, не берут на себя труд ее обнаруживать. Ибо лгать без малейшего признака, указывающего на обман, очень трудно. Я никогда не пытался учить кого-либо лгать лучше. Мое мнение о том, что такие попытки не принесли бы большой пользы, основано на логических рассуждениях, а не на фактических доказательствах. Но надеюсь, что я прав, поскольку мне хотелось бы, чтобы мои исследования помогали тем, кто выявляет ложь, а не лжецам. Это не означает, что я считаю ложь безусловным злом. Многие философы убедительно утверждают, что по крайней мере в некоторых случаях ложь морально оправдана, а правда иногда может быть жестокой и горькой[265].

И все-таки мои симпатии на стороне тех, кто уличает лжецов, а не лжет сам. Возможно, это объясняется тем, что целью моей научной работы является поиск признаков, позволяющих понять природу человеческих эмоций. Меня интересует не столько сам обман, сколько истинные, ощущаемые человеком эмоции, которые скрываются за обманом. Мне доставляет удовлетворение найти отличия между истинными и напускными выражениями лица, обнаружить признаки плохо скрытых эмоций, понять, что притворные проявления эмоций только напоминают истинные, но на самом деле от них отличаются. В такой постановке исследование обмана касается гораздо более широкого круга вопросов. Оно дает возможность стать свидетелем удивительной внутренней борьбы между сознательной и бессознательной сферами нашей жизни и узнать, насколько мы умеем управлять внешними проявлениями нашего внутреннего мира.

Несмотря на то, что мои симпатии на стороне верификаторов, а не лжецов, я понимаю, что уличение во лжи не всегда является благом. Если вы разоблачите обман, когда ваш друг из вежливости скрывает, что ему скучно, вы его обидите. Муж, который притворяется, что ему смешно, когда жена неумело рассказывает анекдот, или жена, прикидывающаяся, что ей интересна история о том, как ее муж починил какое-нибудь устройство, могут оскорбиться, если их заподозрят в притворстве. A в случае военной хитрости с помощью обмана порой защищаются национальные интересы страны. Например, во время Второй мировой войны кто из жителей стран-союзников не захотел бы, чтобы Гитлер был введен в заблуждение и не знал, на каком побережье Франции – в Нормандии или в Кале – состоится высадка войск союзников?

Хотя Гитлер очевидно имел полное право попытаться разоблачить ложь стран-союзников, обнаружение лжи не всегда оправдано с моральной точки зрения. Бывают случаи, когда следует ценить добрые намерения независимо от того, что человек думает или чувствует на самом деле. Иногда человек имеет право на то, чтобы ему поверили на слово. Обнаружение лжи – это нарушение права на частную жизнь, права каждого держать некоторые чувства или мысли при себе. Несмотря на существование ситуаций, когда такое нарушение оправдано – уголовные расследования, покупка машины, обсуждение условий контракта и так далее, – есть и такиеобласти жизни, где предполагается, что у человека есть право скрывать свои личные чувства и мысли и ожидать, что другие примут то, что он сочтет нужным сообщить.

Охладить пыл неумолимого обличителя лжи должны не только соображения альтруизма или уважения к праву на тайну частной жизни. Иногда человеку лучше, если он заблуждается. Хозяину лучше, если он считает, что гость отлично провел время; жена станет счастливее, если будет думать, что хорошо умеет рассказывать анекдоты. Ложная информация может быть не только приятнее правды, она может быть и полезнее. Притворное заявление плотника «Я отлично себя чувствую» в ответ на вопрос начальника «Как у тебя сегодня дела?» может дать более важную информацию, чем дал бы его правдивый ответ «Я все еще не могу оправиться после вчерашнего домашнего скандала». Его ложь правдиво говорит о его намерении хорошо выполнять свою работу несмотря на личные огорчения. Тем не менее даже в этих, казалось бы, очевидных случаях ложь может восприниматься по-разному. Начальник мог бы лучше распределить работу, если бы знал, что плотник на самом деле сильно расстроен. Жена научилась бы лучше рассказывать анекдоты или решила бы вообще их не рассказывать, если бы заметила притворство своего мужа. И все-таки, я думаю, стоит отметить, что иногда в результате разоблачения лжи рушатся отношения, теряется доверие, появляется информация, которую скрывали не без основания. Верификатор должен, по крайней мере, осознавать, что выявление признаков обмана – в некотором смысле наглость, поскольку это делается без разрешения и без учета желаний другого человека.

Когда я начинал свою работу по исследованию обмана, я не мог знать, что именно мне удастся обнаружить. Сведения из различных источников противоречили друг другу. Фрейд утверждал: «Имеющий глаза, чтобы видеть, и уши, чтобы слышать, может убедиться, что ни один смертный не может сохранить тайны. Если его губы молчат, то он говорит кончиками своих пальцев; признаки лжи сочатся из каждой поры на его коже»[266].

Тем не менее мне было известно много примеров вполне успешной лжи, а мои первые исследования показали, что при обнаружении обмана люди показывают результаты не выше уровня случайной догадки. Психиатры и психологи были не лучше остальных. И я доволен результатами своих исследований. Как лжецы, мы не являемся ни безупречными, ни несовершенными; обнаружение лжи не является ни настолько простым, как это утверждал Фрейд, ни невозможным. Все это усложняет дело, а значит, и делает его более интересным. Несовершенство наших способностей ко лжи является фундаментальным, а может быть, и жизненно необходимым качеством человеческой природы.

Представьте себе, на что стала бы похожа жизнь, если бы все в совершенстве владели искусством лгать или если бы никто не умел обманывать. Я думал об этом в основном по отношению ко лжи, касающейся эмоций, поскольку это самая трудная ложь, и меня больше всего интересуют именно эмоции. Если бы мы никогда не могли узнать об истинных чувствах человека и знали бы, что не можем о них узнать, то жизнь стала бы беднее. Если бы люди были уверены в том, что любые проявления эмоций являются только маской, надеваемой для того, чтобы доставить удовольствие, манипулировать или вводить в заблуждение, люди стали бы более отчужденными друг от друга, а их привязанности – менее сильными. Представьте себе на мгновение, в какое трудное положение попали бы родители месячного младенца, если бы он мог скрывать и фальсифицировать свои эмоции так же хорошо, как это делают большинство взрослых. Каждый его крик мог бы быть ложной тревогой. Мы живем, считая, что существует некая глубинная эмоциональная правда, что большинство людей не могут или не будут обманывать нас по поводу того, что они чувствуют. Если бы эмоциональное притворство давалось так же легко, как интеллектуальное, если бы выражения лица и мимику можно было маскировать и подделывать с такой же простотой, как слова, наша эмоциональная жизнь стала бы беднее и сдержаннее, чем она есть сейчас.

А если бы мы вообще не могли лгать, если бы улыбка была надежным признаком, который присутствует всегда, когда ощущается удовольствие, и отсутствует всегда, когда удовольствия нет, то жизнь стала бы грубее и многие отношения было бы поддерживать намного труднее. Не стало бы ни вежливости, ни попыток как-то сгладить неприятную ситуацию или скрыть чувства, которые человеку не хотелось бы показывать. Не было бы возможности иметь свою тайну, грустить или зализывать раны, оставшись в одиночестве. Представьте себе, что ваш друг, коллега или возлюбленный находится на уровне трехмесячного ребенка в смысле контроля над своими эмоциями, а во всех прочих отношениях – по интеллекту, умениям и так далее – имеет способности взрослого человека. Это тяжелое зрелище.

Нас нельзя видеть насквозь, как детей, но мы не обладаем и умением безупречно притворяться. Мы можем лгать или говорить правду, заметить обман или пропустить его, заблуждаться или узнавать истину. У нас есть выбор; такова наша природа.

ПРИЛОЖЕНИЯ

В табл. 1 и 2 обобщена информация по всем признакам обмана, описанным в главах 3 и 4. Табл. 1 составлена на основе поведенческих признаков, а табл. 2 – на основе информации, на которые эти признаки указывают. Чтобы узнать, какую информацию можно извлечь из конкретного поведенческого признака, читателю следует обратиться к табл. 1, а чтобы узнать, какое именно поведение указывает на определенный тип информации, следует обратиться к табл. 2.

Напоминаю, что есть две основные формы лжи: умолчание и искажение. Табл.1 и 2 касаются умолчания. В табл.3 описаны поведенческие признаки искажения. В табл.4 приводится полный список вопросов верификатора.

Таблица 1 «Соответствие типов умалчиваемой информации поведенческим проявлениям (классификация по поведенческим проявлениям)»

 

Поведенческие проявления	Умалчиваемая информация
Речевые оговорки	Могут быть связаны с определенным типом эмоций; возможны как утечка информации, не связанной с эмоциями
Тирады	Могут быть связаны с определенным типом эмоций: возможны как утечка информации, не связанной с эмоциями
Уклончивая речь	Ответ не подготовлен или негативные эмоции (скорее всего, страх)
Паузы и речевые ошибки	Ответ не подготовлен или негативные эмоции, скорее всего, страх
Повышение тона	Негативные эмоции; вероятно, гнев и/или страх
Понижение тона	Негативные эмоции; вероятно, печаль
Более громкая и быстрая речь	Вероятно, гнев, страх и/или возбуждение
Более медленная и тихая речь	Вероятно, печаль и/или скука
Эмблемы	Могут быть связаны с определенным типом эмоций; возможны как утечка информации, не связанной с эмоциями
Снижение количества иллюстраций	Скука; ответ не подготовлен; или взвешивается каждое слово
Возрастание количества манипуляций	Негативные эмоции
Учащенное или замедленное дыхание	Неопределенная эмоция
Потение	Неопределенная эмоция
Учащенное сглатывание	Неопределенная эмоция
Микровыражения	Любая из определенных эмоций
Смазанные выражения	Определенная эмоция; или может указывать на то, что какая-то эмоция подавлена, но какая – неизвестно
Учащенное моргание	Неопределенная эмоция
Расширение зрачков	Неопределенная эмоция
Слезы	Печаль, расстройство, безудержный смех
Румянец	Смущение, стыд или гнев; может быть, вина
Бледность	Страх или гнев

Таблица 2 «Соответствие типов умалчиваемой информации поведенческим проявлениям (классификация по типам информации)»

 

Умадчиваемая информация	Поведенческие проявления
Ответ не подготовлен	Уклончивая речь, паузы, речевые ошибки, снижение количества иллюстраций
Неэмоциональная информация (факты, планы, фантазии)	Речевые оговорки, тирады, эмблемы[267]
Эмоции (радость, удивление, утомление)	Речевые оговорки, тирады, микровыражения, смазанные выражения
Страх	Уклончивая речь, паузы, речевые ошибки, повышение тона, более громкая и быстрая речь, бледность
Гнев	Повышение тона, более громкая и быстрая речь, румянец, бледность
Печаль (возможно, вина и стыд)	Понижение тона, более медленная и тихая речь, слезы, опущенный взгляд, румянец
Смущение	Румянец, взгляд вниз или в сторону
Возбуждение	Возрастание количества иллюстраций, повышение тона, более громкая и быстрая речь
Скука	Снижение количества иллюстраций, более медленная и тихая речь
Негативная эмоция	Уклончивая речь, паузы, речевые ошибки, повышение тона, понижение тона, возрастание количества манипуляций
Возникновение эмоции, любой	Изменение дыхания, потение, сглатывание, смазанные выражения, учащенное моргание, расширение зрачков

Таблица 3 «Признаки фальшивых эмоций»

 

Фальшивая эмоция	Поведенческий признак
Страх	Отсутствие верных признаков в области лба
Печаль	Отсутствие верных признаков в области лба
Радость	Не участвуют мышцы глаз
Энтузиазм или интерес к теме разговора	Не возрастает количество иллюстраций, или их появление несвоевременно
Негативные эмоции	Отсутствие потовыделений, изменений в дыхании или возрастания манипуляций
Любая эмоция	Асимметрия, слишком внезапное появление или исчезновение, несвоевременное появление

Таблица 4 «Полный список вопросов верификатора»

	Затрудняет выявление, если...	Облегчает выявление, если…
I. Вопросы, касающиеся лжи
1. Есть ли у лжеца возможность подготовиться и предвидеть, когда именно ему придется солгать?	ДА: ответ уже был готов	НЕТ
2. Достаточно ли для лжи только одного умолчания?	ДА	НЕТ
3. Чувствует ли лжец при обмане какие-либо эмоции?	НЕТ	ДА (особенно если: 1) должны быть скрыты или искажены негативные эмоции, такие как гнев, страх или расстройство; 2) нельзя проявлять никаких эмоций, и нет возможности прикрыть одну эмоцию другой)
4. Будет ли лжец прощен, если сознается во лжи?	НЕТ (вынуждает лгать более успешно)	ДА (есть шансы добиться признания)
5. Высоки ли ставки, то есть велика ли награда или сурово ли наказание?	Шансы равны (высокие ставки могут способствовать повышению боязни разоблачения, но могут также и вынуждать лгать более успешно)
6. Будет ли наказание в случае уличения суровым?	нет (боязнь разоблачения понижается; но может привести и к потере бдительности)	ДА (боязнь разоблачения повышается; но может вызвать страх незаслуженного обвинения и привести к ошибке     неверия правде)
7. Будет ли наказание суровым не только за сам акт лжи, но еще и за то, ради чего была предпринята ложь?	нет	ДА (боязнь разоблачения повышается; человек может и вообще отказаться от лжи)
8. Является ли ложь человеколюбивой, не приносящей лжецу никакой выгоды?	да (если лжец сам верит в это, то он почти не испытывает угрызений совести)	НЕТ (угрызения совести усиливаются)
9. Доверяет ли жертва лжецу, не испытывая даже никаких подозрений?	ДА	НЕТ
10. Удавалось ли лжецу успешно обманывать жертву ранее?	ДА (понижает боязнь разоблачения; а если жертве обнаружение обмана может принести какое-либо страдание, она может стать добровольной)	НЕТ
11. Разделяют ли жертва и лжец общие ценности?	НЕТ (угрызения совести ослабляются)	ДА (угрызения совести усиливаются)
12. Санкционирована ли ложь?	ДА (угрызения совести ослабляются)	НЕТ (угрызения совести усиливаются)
13. Является ли ложь анонимной?	ДА (угрызения совести ослабляются)	НЕТ
14. Знакомы ли лжец и жертва лично?	НЕТ	ДА (верификатору легче избежать ошибок, возникающих за счет индивидуальных различий в поведении)
15. Вынужден ли верификатор скрывать свои подозрения от лжеца?	ДА (верификатор может увлечься собственной необходимостью скрывать подозрение и менее бдительно отнестись к поведению лжеца)	НЕТ
16. Располагает ли верификатор информацией, доступной только виновному?	НЕТ	ДА (можно попытаться использовать тест на знания виновного, если подозреваемого можно допрашивать)
17. Присутствуют ли при обмане люди, знающие об обмане или подозревающие обман?	НЕТ	ДА (могут усилиться восторг надувательства, боязнь разоблачения или угрызения совести)
18. Имеют ли лжец и верификатор одинаковое языковое, национальное или культурное происхождение?	НЕТ (больше ошибок в интерпретации признаков обмана)	ДА (меньше ошибок в интерпретации признаков обмана)
II. Вопросы, касающиеся лжеца
19. Опытен ли лжец?	ДА (особенно если он опытен именно в таком роде лжи)	НЕТ
20. Изобретателен ли лжец, обладает ли он умом и богатой фантазией?	ДА	НЕТ
21. Хорошая ли у лжеца память?	ДА	НЕТ
22. Умеет ли лжец хорошо и убедительно говорить?	ДА	НЕТ
23. Пользуется ли лжец для усиления впечатления от речи «верными» мышцами лица?	ДА (легче скрыть или исказить выражение лица)	НЕТ
24. Является ли лжец актером, умеющим пользоваться системой Станиславского?	ДА	НЕТ
25. Верит ли сам лжец в то, что говорит правду?	ДА	НЕТ
26. Является ли лжец прирожденным лжецом или психопатом?	ДА	НЕТ
27. Уязвим ли лжец для страха, вины или восторга надувательства?	НЕТ	ДА
28. Стыдится ли лжец того, что он хочет скрыть?	Шансы равны (хотя чувство стыда и препятствует признанию, признаки стыда могут выдать ложь)
29. Может ли подозреваемый испытывать страх, вину, стыд или восторг надувательства даже в случае собственной невиновности и полной честности?	ДА (интерпретация эмоциональных признаков невозможна)	НЕТ (признаки этих эмоций являются признаками обмана)
III. Вопросы, касающиеся верификатора
30. Имеет ли верификатор репутацию человека, которого трудно обмануть?	НЕТ (особенно если лжецу уже удавалось обмануть его)	ДА (усиливается боязнь разоблачения; может также усилиться восторг надувательства)
31. Имеет ли верификатор репутацию очень недоверчивого человека?	Шансы равны (такая репутация может ослабить угрызения совести, а также усилить боязнь разоблачения)
32. Имеет ли верификатор репутацию справедливого человека?	НЕТ (лжец менее склонен испытывать угрызения совести)	ДА (угрызения совести усиливаются)
33. Является ли верификатор человеком, стремящимся избегать проблем и всегда думать о людях хорошо?	ДА (он, скорее всего, не заметит признаков обмана, и очень уязвим для ошибок)	НЕТ
34. Имеет ли верификатор особые способности к интерпретации поведения?	НЕТ	ДА
35. Имеются ли у верификатора предубеждения против лжеца?	НЕТ	ДА (несмотря на всю свою бдительность, верификатор особенно склонен к совершению ошибок)
36. Получит ли верификатор какую-либо выгоду, если не обнаружит ложь?	ДА (он будет сознательно или бессознательно игнорировать признаки обмана)	НЕТ
37. Способен ли верификатор перенести неопределенность в вопросе о том, обманывают его или нет?	Шансы равны (возможны как ошибки веры лжи, так и ошибки неверия правде)
38. Охвачен ли верификатор вспышкой ослепления	НЕТ	ДА (лжец будет уличен, но также обвинен во лжи будет и невиновный человек)

 

Книга скачана с сайта «Киевского Центра НЛП и тренингов»

http://www.kcnlp.com.ua

 

[1] Ekman P. Why kids lie. Penguin Books, 1991.

[2] Feiling К. The Life of Neville Chamberlain. London: Macmillan, 1947, p.367. Я крайне обязан книге Роберта Джервиса «Логика образов в международных отношениях» (Jervis R. The of Images in International Relations. Princeton, N. J.: Princeton University Press, 1970) как за идеи, касающиеся обманов в международной политике, так и за то, что она привлекла мое внимание к работам Александра Гроса. Эта цитата проанализирована в статье Гроса: On the Intelligence Aspects of Personal Diplomacy // Orbis, 7 (1964).

[3] Речь в Палате Общин 28 сентября 1938г. – Chamberlain N. In Search of Peace. New York: Putnam and Sons, 1939, p.210. Цит. по А. Гросу.

[4] Эта работа освещалась в серии статей конца 60-х годов, а также в книге, изданной мной под заглавием «Дарвин и мимика» (Darwin and Facial Expression. New York: Academic Press, 1973).

[5] Эта тема рассматривается в моей первой статье, посвященной проблеме обмана: «Невербальная утечка информации и признаки обмана» (Ekman P., Friesen W. V. Nonverbal Leakage and Clues to Deception. Psychiatry, 32 1969, p.88-105).

[6] В оригинальном тексте употреблено словосочетание «lie catcher» (букв. ловец лжи). По­льку Пол Экман обозначает этим словосочетанием не только всех тех, кто заинтересован в изобличении любых видов лжи (от профессиональных полицейских и операторов детекторов лжи до обманутых супругов и просто граждан, сталкивающихся с ложью в повседневной жизни), но и людей, занимающихся научными исследованиями феномена лжи, мы сочли целесообразным ввести нейтральный термин «верификатор», позволяющий учесть максимальное количество возможных коннотаций этого понятия. (Прим. ред.)

[7] Патриция Херст был похищена в 1974 году из своего дома радикальной террористической группировкой «Симбионистская Освободительная Армия». Находясь под влиянием террористов, она приняла участие в ограблении банка. На суде была признана виновной, но после двух лет, проведенных в тюрьме, освобождена по настоянию президента Джимми Картера (Прим. ред.)

[8] Лекции читались в Москве и Ленинграде в 1979 г. (Прим. ред.)

[9] Wohlstetter R. Slow Pearl Harbors and the Pleasures of Deception // Intelligence Policy and National Security. Ed. R. L. Pfaltzgraff, Uri Ra'anan and W. Milberg. Hamden, Conn.: Archon Books, 1981, pp.23-34.

[10] Имеется в виду поражение Германии и ее союзников в Первой мировой войне, приведшее в результате успешных совместных военных действий Великобритании, Франции и США к полной капитуляции Германии в ноябре 1918 года. (Прим. ред,)

[11] San Francisco Chronicle, October 28, 1982, р.12.

[12] Установки могут меняться. Джоди Пауэлл, пресс-секретарь бывшего президента Картера, пытался оправдывать даже явную ложь: «С самого первого дня, едва только самый первый журналист задал свой самый первый вопрос государственному чиновнику, начались дебаты о том, имеет ли правительство право на ложь. Имеет. А в определенных обстоятельствах не только имеет такое право, но и безусловно обязано лгать. За четыре года моего пребывания в Белом доме я сталкивался с такой необходимостью дважды». Далее он описывает случай, в котором прибег ко лжи, чтобы смягчить «великую боль и замешательство множества совер­шенно невинных людей». Другая ложь, в которой он признался, заключалась в отрицании факта подготовки вооруженного освобождения американских заложников в Иране. (Powell J. The Other Side of the Story. New York: William Morrow & Co., 1984.)

[13] The Compact Edition of the Oxford English Dictionary. New York: Oxford University Press, 1971, p.1616).

[14] Так называлось происходившее в США расследование, связанное с противозаконными действиями «Комитета Республиканской партии по переизбранию президента» в период избирательной кампании 1972 года (имеется в виду попытка установить подслушивающее устройство в штаб-квартире Демократической партии в отеле «Уотергейт» в Вашингтоне), во время которого были вскрыты многочисленные нарушения законности (подкуп, угрозы лжесвидетельство и т. д.) со стороны должностных лиц Белого дома. Президент Р. Никсон под угрозой обвинения в причастности к Уотергейтскому делу и привлечения его к ответственности в порядке импичмента в августе 1974 года вышел в отставку. (Прим. ред.)

[15] Интересно обратить внимание на происхождение подобных стереотипов. Высокий лоб, вероятно, наводит на мысль о большом объеме мозга (что совершенно необязательно). Мнение о жестокости человека с тонкими губами основано на метком наблюдении, что губы моменты гнева сужаются. Ошибка состоит в приложении признака временного эмоционального состояния к определению постоянной черты характера. Такое умозаключение подразумевает, что губы у людей становятся тонкими из-за непрестанной привычки гневаться, и не принимает в расчет того, что тонкие губы могут быть просто наследственным признаком. Также и убеждение, что люди с пухлыми губами являются чувственными, ошибочно строится на верном наблюдении, что губы во время сексуального возбуждения набухают, наливаясь кровью. Все это приводит к неверным заключениям, когда просто-напросто забывают о возможности существования наследственных признаков (см. Sесогd P.F. Facial Features and Inference Processes in Interpersonal Perception // Personal perception and Interpersonal Behavior. Ed. Taguiri R. and Petrullo L. Stanford: Stanford University Press, 1958; см. также Ekman P.Facial Sings: Facts, Fantasies Possibilities // Sight, Sound and Sense. Ed.Sebeok T.A. Bloomington: Indiana University Press, 1978).

[16] Споры о том, могут или не могут лгать животные, все еще продолжаются. Об этом см. Premack D. and Premack A.J. The Mind of an Ape. NewYork: W.W. Norton and Co., 1983. Также: Premack D. and Premack A.J. Communication as Evidence of Thinking // Animal Mind – Human Mind. Ed. Griffin D.R. New York: Springer-Verlag, 1982.

[17] Я сейчас не рассматриваю патологических лжецов и людей, являющихся жертвами самообмана, поскольку определить их очень трудно; никакое сообщение лжеца не может быть использовано в качестве доказательства; лжец может признаться в чем угодно с целью смягчить наказание.

[18] Я благодарен Майклу А. Ханделу за то, что в своей весьма острой и полемической статье «Обман и разведка» (Intelligence and Deception // Journal of Strategic Studies 5, March 1982, pp.122-154) он приводит эту цитату. Цит. по: Mack Smith D. Mussolini’s Roman Empire, p.197.

[19] Гоффман на этот счет говорил, что если «существуют неоспоримые доказательства лжи, а обманщик, зная об этом, все равно продолжает лгать», то это уже не просто ложь, а наглая ложь. Гоффман не ограничивался только этим определением лжи, его интересовали и другие возможные искажения действительности, в которых различие между правдой и ложью не является столь явным: «...едва ли есть какие-либо ежедневные нормальные дела или взаимоотношения, участники которых не утаивают каких-либо слов или действий ради создания благоприятного впечатления» (обе цитаты взяты из книги: The Presentation of Self in Everyday Life. New York: Anchor Books, 1959, p.59, 64).

[20] Это различие принимается большей частью исследователей лжи. Более подробно о дискуссии на тему практичности применения этого различия при анализе военных обманов см. Handel “Intellegence”; Whaley B. “Toward a General Theory of Deception // Journal of Strategic Studies 5, March 1982, p.179-192.

[21] Сесилия Бок оставляет термин «ложь» для того, что я называю искажением, а термин «тайна» – для, соответственно, умолчания. Она считает, что такое различие имеет важное моральное значение, и утверждает, что у «лжи существует явная негативная презумпция, в то время как у тайны она может отсутствовать». (Bok S. Secrets. New York: Pantheon, 1982, p.XV.)

[22] Впрочем, Ева Свитсер (Еve Sweetser) высказывает интересное замечание о том, что жертва может чувствовать себя более оскорбленной умолчанием, чем прямым обманом: «Они чувствуют, что от них ускользнули через некую лазейку и лишили возможности сослаться а обман» (Sweetser E. The Definition of a Lie // Cultural Models in Language and Thought. Ed. Quinn N. and Holland D. (in press)).

[23] Rosenbaum D.E. New York Times, December 17, 1980.

[24] Updike J. Marry Me. New York: Fawcett Crest, 1976, p.40. Здесь и далее перевод Т.Кудрявцевой (Прим.ред.)

[25] Weizman E. The Battle for Peace New York: Bantam Books, 1981, р. 182.

[26] В своем исследовании игроков в покер Дэвид Гайяно описывает другой прием, используемый профессионалами: «...истинные игроки постоянно болтают на протяжении всей игры, заставляя противников беспокоиться и нервничать... Правда подается как ложь, а ложь выдается за правду. Из сочетания воодушевленной болтовни с размашистыми жестами возникает целый спектакль... Об одном из таких игроков говорили, что он играет так, будто исполняет танец живота» (Hayano D. Poker Lies and Tells // Human Behavior, March 1979, p.20).

[27] Bullock A. Hitler. New York: Harper & Row, 1964, rev. ed., p.528. Цит. по Jervis R. The Logic of Images in International Relations. Princeton, University Press, 1970.

[28] Daley R. The Prince of the City. New York: Berkley Books, 1981, p.101.

[29] Updike. Marry Me, p.90.

[30] Carrol J. Everyday Hypocrisy – A User Guide. San Francisco Chronicle, April 11, 1983, p.17.

[31] Updike. Marry Me, p.90.

[32] Sirica J.J. To Set the Record Stright. New York: New American Library, 1980, p.142.

[33] Phelan J. Scandals, Scamps and Scoundrels. New York: Random House, 1982, p.22.

[34] Теренс Раттиган, известный английский драматург, родился в 1911 году, получил образование в Оксфордском университете. Дебютировал как драматург в 1934 году комедией «Первый эпизод», завоевав на ближайшие десятилетия многие театры Англии и США. В 50-х годах его пьесы ставились и в Советском Союзе, например драма «Огни на старте» продержалась на МХАТовской сцене не один сезон. Многие его пьесы были экранизированы; две из их А. Асквитом – «Мальчик Уинслоу» и «Версия Браунинга». (Прим. ред.).

[35] Rattigan T. The Winslow Boy. New York: Dramatists Play Service Inc. Acting Edition, 1973, p.29.

[36] Эта история рассказана в книге Дэвида Ликкена «Тремор в крови: польза и вред детектора лжи» (Lykken D. A Tremor in the Blood: Uses and Abuses of the Lie Detector. New York: McGraw Hill, 1981).

[37] Некоторые специалисты по детектору лжи считают, что вера подозреваемого в точность результатов, полученных с помощью машины, не имеет значения. Эти и другие выводы о тестировании с помощью детектора лжи, а также об использовании при этом поведенческих признаков обмана, мы обсудим в Глава 6 ДЕТЕКТОР ЛЖИ В КАЧЕСТВЕ ВЕРИФИКАТОРА.

[38] Phelan, Scandals, p.110.

[39] Наге R. D. Psychopathy: Theory and research. New York: John Wiley, 1970, р. 5.

[40] Преступники-психопаты надувают даже специалистов. «Роберт Реслсер, наблюдатель Союза бихевиористов при ФБР... опросив 36 убийц-рецидивистов... сказал: "Большинство из них на первый взгляд кажутся нормальными"... У Энн Рул, сменившей работу в полиции на изучение психологии и написавшей пять книг об убийцах-рецидивистах... в момент знакомства с Тедом Банди, с которым она затем много лет бок о бок работала в полиции, неожиданно мелькнула мысль об убийцах. [Впоследствии Банди был осужден за убийства, многие из которых совершил именно в то время, когда работал с Рул.] Тогда они быстро стали друзьями. [Рул вспоминает]: "Тед умел говорить так, что никогда не удавалось понять, обманывает он или нет... Антисоциальная личность всегда кажется искренней, а ее манера поведения превосходной. Я думала, прекрасно знаю, как отличить преступника от нормального человека, однако Тед не дал мне ни одного повода для подозрений"» (Edward Iwata. The Baffling Normalcy of Serial Murders // San Francisco Chronicle, May 5, 1984).

[41] Handel M.I. Intelligence and Deception, Journal of Strategic Studies, 5, 1982, р. 136. Лоуренс, Томас Эдуард (1888-1935) – английский разведчик в арабских странах. (Прим. ред.)

[42] Впоследствии выяснилось, что те, у кого были лучшие результаты в нашем эксперименте, кто успешнее контролировал свои эмоции, оказались и лучшими студентками на протяжении последующих трех лет обучения.

[43] San Francisco Chronicle, January 9, 1982, р.1

[44] San Francisco Chronicle, January 21, 1982, p.1.

[45] Hood W. Mole. New York: W.W. Norton & Co., 1982, p.11.

[46] От 30 до 40% пациентов получают облегчение от плацебо, тем не менее некоторые медицинские работники и философы считают, что использование плацебо подрывает доверие, необходимое во взаимоотношениях врача и больного, и подготавливает почву для более опасных обманов (см.: Gruson L.Use of Placebos Being Argued on Ethical Grounds // New York Times, February 13, 1983, p.19).

[47] Horowitz В.When Should An Executive Lie? // Industry Week, November 16, 1981, p.81.

[48] Ibid, р. 83.

[49] Эта идея выдвинута Робертом Уолком и Артуром Хенли в их книге «Право на ложь» (Walk R. L, Lenley A. The Right to Lie. New York: Peter H. Wyden, Inc., 1970).

[50] Dershowitz A. The Best Defense. New York: Random House, 1982, p.370.

[51] Shakespeare, Sonnet 138 (перевод С.Я.Маршака. Прим. ред.)

[52] Wohlstetter R. Slow Pearl Harbours and the Pleasures of Deception // Intelligence Policy and National Security. Ed. Pfaltzgraff R.L., Uri Ra’anan & Milberg W. Hamden, Conn.: Archon Press, 1981.

[53] Я описал восемнадцать различных видов информации, передаваемой лицом, в статье «Мимические признаки: факты, фантазии и возможности» (Facial Signs: Facts, Fantasies and Possibilities // Sight, Sound and Sense. Ed. Sebeok T. A. Bloomington: Indiana University Press, 1978) Одним из них является «знак уникальности собственной личности».

[54] См. Sergent J., Bindra D. Differential Hemispheric Processing of Faces: Methodological Con-ions and Reinterpretation // Psychological Bulletin 89 (1981), p. 554.

[55] Большинство говорящих зависят от реакций собеседника и, при их отсутствии, быстро начинают спрашивать: «Ты слушаешь?» Мало кто настолько замкнут на себе, что говорит вне зависимости от того, слушают его или нет.

[56] Например, рабочие с лесопилки, которым необходимо как-то общаться, несмотря на шум, используют отлаженную систему жестов. Точно так же поступают пилоты и наземный персонал аэропорта.

[57] Нейрофизиологи не знают точно, как именно человек получает информацию об изменениях выражения своего лица и каким образом регистрируются эти изменения в мышцах и в коже. Психологи же не могут прийти к согласию относительно того, насколько хорошо люди ощущают процесс появления выражения на своем лице. Мои исследования позволяют думать, что человек плохо осознает, что выражает его лицо, и в большинстве случаев вообще мало обращает внимания на собственное выражение лица.

[58] Часть этой работы была представлена мной, Фризеном, 0'Салливаном и Шерером в статье «Относительная значимость лица, тела и речи и их влияние на суждения о личности» (Ekman P., Friesen W. V., O'Sullivan M. & Scherer К. Relative Importance of Face, Body and Spreech in Judgments of Personality and Affect / / Journal of Personality and Social Psychology, 38, 1980, p.270-277).

[59] Многие психологи пытались определить, что же делает человека способным грамотно судить о людях. Ощутимых результатов, однако, не было. Обзор таких исследований см.: O'Sullivan M.. «Measuring the Ability to Recognize Facial Expressions of Emotion / / Emotion in the Human Face. Ed. P. Ekman. New York: Cambridge University Press, 1982.

[60] Horowitz В. When Should An Executive Lie? // Industry Week, November 16, 1981, p. 83.

[61] Фрейд З. «Психопатология обыденной жизни», пер. под ред. М. Г. Ярошевского. (Прим. ред).

[62] Фрейд приводит множество более интересных и коротких примеров языковых оговорок, но они не так убедительны, как выбранная здесь мной, поскольку требуют перевода с немецкого. Доктор же Брилл был американцем, и Фрейд привел этот пример по-английски. (Freud S. The psychopathology of everyday life (1901) // The Complete Psychological Works, vol. 6. New York: W. W. Norton, 1976, p.86.)

Фрейд говорил, что «подавление говорящим своего намерения сказать что-либо является необходимым условием для того, чтобы произошла оговорка (курсив оригинала). (Freud S. Parapraxes (1916). // The Complete Psychological Works, vol. 15. New-York: W. W. Norton, 1976, p. 66.)

[63] Wisman J. The Truth will Out. TV Guide, September 3, 1977, p.13.

[64] Трудно судить, как следует расценивать такого рода противоречия в литературе, посвященной изучению психологии лжи, поскольку этим экспериментам нельзя особенно доверять. Почти все студенты, участвовавшие в них, лгали о всякой ерунде, поскольку от этой лжи ничего не зависело. По большинству экспериментов видно, что вопрос о том, какой именно тип лжи будет изучаться, продуман плохо. Обычно для изучения выбирали ситуации, легко моделируемые в лабораторных условиях. Например, студентов просили высказать противоположное их собственному мнению отношение к смертной казни или абортам и отстаивать эту точку зрения. Или студентов спрашивали, нравится или не нравится им человек, фотографию которого им показывают, и просили обосновать противоположное отношение. Типичным для этих экспериментов было то, что в них не учитывалось отношение лгущего к жертве (к человеку, выслушивающему ложь) и возможное влияние этого отношения на старательность и энтузиазм лгущего. К тому же лжец и жертва, как правило, не были знакомы и не имели оснований полагать, что когда-нибудь встретятся еще. А иногда и более того, лгущий пытался ввести в заблуждение машину. Недавний, но недостаточно критичный обзор этих экспериментов см.: Zuckerman M., DePaulo В. М., Rosenthal R.. Verbal and Nonverbal Communication of Deception // Advances in Experimental Social Psychology, vol. 14. New York: Academic Press, 1981.

[65] Появление множества новых технологий измерения высоты тона обещает настоящий прорыв в этой области в ближайшие несколько лет. Подробней об этом см. Scherer К. Methods of Research on Vocal Communication: Paradigms and Parameters // Handbook of Methods in Nonverbal Behavior Research. New York: Cambridge University Press, 1982.

[66] Эти результаты см.: Ekman P., Friesen W. V., Scherer K. Body Movement and Voice Pitch in г Interactions // Semiotica, 16,1976, р. 23-27. Впоследствии они были переизданы Шерером и другими исследователями.

[67] Sirica J. J. To Set the Record Straight. New York: W. W. Norton, 1979, pp.99-100.

[68] Nixon R. The Memoirs of Richard Nixon. Vol. 2. New York: Warner Books, 1979, p.440.

[69] Sirica J. J. To Set the Record Straight., pp.99-100.

[70] Ibid.

[71] Dean J. Blind Ambition. New York: Simon & Schuster, 1976, p.304.

[72] Ibid., pp.309-310.

[73] Более полный обзор различных техник обнаружения лжи по голосу см.: Lykken D. Т. Tremor in the Blood. N6w York: McGraw Hill, 1981, chap. 13; Hollien H. The Case against tress Evaluators and Voice Lie Detection. Unpub. mimeigraph. University of Florida, Gaineslle.

[74] Описание нашей работы с эмблемами и ее результаты (касающиеся американцев) см.: Johnson H. G., Ekman P., Friesen W. V. Communicative Body Movements, American Emblems // Semiotica, 15, 1975, p.335-353. Об эмблемах в других культурах см.: Ekman P. Movements with Precise Meanings // Journal of Communication, 26, 1976, p.14-26.

[75] К сожалению, ни один из исследователей обмана не подтвердил пока еще наше открытие в отношении эмблематических оговорок. Однако, дважды в течение двадцатипятилетнего периода обнаружив скрываемую информацию благодаря эмблематическим оговоркам, я напоен оптимистически и думаю, что вскоре это сделают и другие.

[76] Книга Эфрона «Жест и окружение» (Gesture and Environment), опубликованная в 1941 г. была вновь издана под названием «Жест, раса и культура» (Efron D. Gesture, Race and Cul ture. The Hague: Mouton Press, 1972).

[77] Иммигрантские семьи – выходцы из культур, где обильно используются иллюстрации, -зачастую учат своих детей «не говорить руками». Детей предупреждают, что из-за этого он будут выглядеть как приезжие. Сдерживая же себя, они вернее будут напоминать уроженцев севера Европы, более старую породу американцев.

[78] Эта эмблема имеет совершенно другое, непристойное значение в некоторых южно-европейских странах. Эмблемы не универсальны. Их значение различно для разных культур.

[79] Более подробное освещение дискуссии о манипуляциях см.: Ekman P., Friesen W. V. Nonverbal Behavior and Psychopathology // The Psychology of Depression, Contemporary Theory arid Research. Ed. Friedman R. J. and Katz M. N. Washington, D. C.: Winston, 1974.

[80] В одном из исследований лжи обнаружено расхожее мнение, что те, кто часто меняет позу, лгут. Однако фактически доказано, что поза не связана с правдивостью или лживостью человека. См.: Kraut R. Е., Рое D. Behavioral Roots of Person Perception: The Deception I Judgement of Custom Inspectors and Laymen / / Journal of Personality and Social Psychology 39 (1980), pp.784-798.

[81] Современным представителем этой точки зрения является Джордж Мандлер (см. Mandler id and Body, Psychology of Emotion and Stress. New York: W. W. Norton & Co., 1984).

[82] Ekman P.; Levenson R. W. & Friesen W. F. Autonomic Nervous System Activity Distinguis-tween Emotions // Science. 1983, vol. 221.

[83] Ek