Движение как способ бытия материи.

Философия Френсиса Бекона

Научное познание

В целом великое достоинство науки Бэкон считал почти самоочевидным и выразил это в своём знаменитом афоризме «Знание — сила» (лат. Scientia potentia est).

Однако на науку делалось много нападок. Проанализировав их, Бэкон пришёл к выводу о том, что Бог не запрещал познание природы. Наоборот, Он дал человеку ум, который жаждет познания Вселенной. Люди только должны понять, что существуют два рода познания: 1) познание добра и зла, 2) познание сотворенных Богом вещей.

 

Познание добра и зла людям запрещено. Его им дает Бог через Библию. А познавать сотворенные вещи человек, наоборот, должен с помощью своего ума. Значит, наука должна занимать достойное место в «царстве человека». Предназначение науки в том, чтобы умножать силу и могущество людей, обеспечивать им богатую и достойную жизнь.

Метод познания

Препятствия на пути познания

 

Фрэнсис Бэкон разделил источники человеческих ошибок, стоящих на пути познания, на четыре группы, которые он назвал «призраками» («идолами», лат. idola)[1]. Это «призраки рода», «призраки пещеры», «призраки площади» и «призраки театра»[2].

«Призраки рода» проистекают из самой человеческой природы, они не зависят ни от культуры, ни от индивидуальности человека. «Ум человека уподобляется неровному зеркалу, которое, примешивая к природе вещей свою природу, отражает вещи в искривлённом и обезображенном виде».

«Призраки пещеры» — это индивидуальные ошибки восприятия, как врожденные, так и приобретённые. «Ведь у каждого помимо ошибок, свойственных роду человеческому, есть своя особая пещера, которая ослабляет и искажает свет природы».

«Призраки площади (рынка)» — следствие общественной природы человека, — общения и использования в общении языка. «Люди объединяются речью. Слова же устанавливаются сообразно разумению толпы. Поэтому плохое и нелепое установление слов удивительным образом осаждает разум».

«Призраки театра» — это усваиваемые человеком от других людей ложные представления об устройстве действительности. «При этом мы разумеем здесь не только общие философские учения, но и многочисленные начала и аксиомы наук, которые получили силу вследствие предания, веры и беззаботности».

 

 

Движение как способ бытия материи.

Диалектический материализм рассматривает движение как способ существования материи. В мире нет, и не может быть движения без материи, как и материи без движения. Покой же рассматривается как относительно устойчивое состояние материального мира, момент (сторона) движения. Характеристика покоя всегда связана с конкретными предметами, которые фиксируются нами как находящиеся в состоянии неизменности. Это состояние может быть зарегистрировано только в определенной системе координат. Например, камень, лежащий на земле, находится в состоянии покоя по отношению к Земле, но он находится в состоянии движения вместе с Землей. Поэтому покой относителен, ибо его проявление зависит от системы отсчета, в то время как движение абсолютно.

Движение как абсолютный способ существования материи существует в бесконечно многообразных видах и формах. Эти виды и формы являются объектом изучения конкретных естественных и гуманитарных наук. Философия же рассматривает движение как изменение вообще. Сказать, что материя находится в постоянном движении, значит признать, что материя находится в процессе непрерывного изменения. Следовательно, рассматривая движение как способ существования материи, диалектический материализм утверждает, что источник движения следует искать не вне материи, а в ней самой. Мир, Вселенная при таком подходе представляет как самоизменяющаяся, саморазвивающаяся целостность.

Другими не менее важными атрибутами материи, как отмечалось выше, диалектический материализм признает пространство и время. Если движение материи выступает в качестве способа, то пространство и время рассматриваются в диалектическом материализме как формы существования материи. В период, когда в науке и философии господствовала механистическая картина мира, пространство и время трактовались как относительно самостоятельные характеристики материального мира. Диалектический материализм рассматривает пространство и время как объективные формы существования материи. "В мире нет ничего, кроме движущейся материи и эта материя движется не иначе как в формах пространства и времени", - писал В. И. Ленин в "Материализме и эмпириокритицизме". Понятие "Пространство" отражает порядок сосуществования материальных образований. Время - отражает изменения происходящие в материальных образованиях.

 

Таким образом, на основе субстанционального истолкования материи диалектический материализм рассматривает все многообразие бытия во всех его проявлениях под углом зрения его материального единства. Бытие, Вселенная предстает в этой концепции как бесконечно развивающееся многообразие единого материального мира. Выработка конкретного представления о материальном единстве мира не является функцией философии. Это входит в компетенцию естественных и гуманитарных наук и осуществляется в рамках создания научной картины мира.

Диалектический материализм, как в период своего формирования, так и в настоящее время, опирается на определенную научную картину мира. Естественно-научной предпосылкой формирования диалектического материализма, как отмечали его создатели, послужили три великих открытия:

1) закона сохранения энергии, утверждающего неуничтожимость энергии, ее перехода из одного вида в другой;

2) установление клеточного строения живых тел, когда было доказано, что клетка является элементарной структурной единицей всего живого: растений, животных, микроорганизмов;

3) теория эволюции Ч. Дарвина, обосновавшего мысль о естественном происхождении и эволюции жизни на Земле, а также положение о естественном происхождении в процессе этой эволюции человека.

Эти открытия способствовали утверждению идеи о материальном единстве мира. Эта идея вскоре получила дополнительное естественнонаучное обоснование, когда химики синтезировали мочевину, находимую ранее только в животных организмах, показали, то при всей глубине различий живого и неживого между ними нет непроходимой пропасти. Живое может возникать из неживого. Другим, не менее важным выводом из этих открытий следовало признание принципа всеобщности эволюции и развития и, следовательно, истолкования единства мира как саморазвивающейся системы.

Энгельс в "Диалектике природы", обобщив достижения естественных наук, создает свою классификацию форм движения материи. Он выделяет пять форм движения материи: механическую, физическую, химическую, биологическую и социальную. Классификация этих форм Ф. Энгельсом производится по трем основным принципам:

1) Каждая форма движения связана с определенным материальным носителем: механическое - движение тел, физическое атомов, химическое - молекул, биологическое - белков, социальное - индивидов и социальных общностей.

 

2) Все формы движения материи связаны друг с другом, но отличаются по степени сложности. Более сложные формы возникают на базе менее сложных, но не являются их простой суммой, а имеют свои особенные свойства, которые придают специфику данным формам движения.

3) При определенных условиях формы движения материи переходят друг в друга.

Дальнейшее развитие естествознания заставляло вносить изменения в классификацию форм движения материи. Советские ученые-науковеды, сохраняя принципы классификации Ф. Энгельса, предпринимали попытки привести диалектико-материалистическую картину мировоззрения в соответствие с достижениями науки. Наиболее серьезную попытку предпринял директор института естествознания и техники АН СССР академик Б. М. Кедров. Ориентируясь на его идеи, мы здесь в сокращенном виде рассмотрим схему вариант классификации.

Б. М. Кедров исключил из ряда форм движения простейшую, механическую. Ранее она понималась как перемещение тел в пространстве и описывалась законами классической механики.

Теперь стало ясно, что в микромире действуют иные законы - квантово-механические. Кроме того, механическое движение выражает лишь количественные характеристики всех форм движения материи. Поэтому микро- и макромеханические виды движения стали лишь "фоном" других форм. Распалась физическая форма движения на субатомную и супратомную, указывающие, соответственно, на микроуровень и макроуровень физических процессов. Субатомная характеризуется электронными, внутриядерными и внутриатомными процессами. Химическая включает различные типы реакций. Биологическая предстает как иерархия процессов жизни: доклеточный уровень, клетка, многоклеточные организмы, популяции, биоценозы. Супратомная может быть построена также как иерархия материальных систем: молекулы, макротела, планеты, планетные системы, галактики, системы галактик, мегагалактика. Особый уровень организации материи представляет собой человеческое общество. В связи с развитием науки конкретные картины мироздания могут меняться. Но для диалектического материализма остается неизменным лишь признание принципа материального единства мира.

Движение как способ существования материи

 

Материя существует лишь постольку, поскольку она движется. Именно благодаря тому, что вещам материального мира присуще движение, они являются тем, что они есть.

 

Движение – это всеобщий атрибут материи, способ ее существования. Этот вывод имеет двоякое обоснование: философское и эмпирическое. Важнейшие вопросы философской проблемы движения есть вопросы о том, что движется и почему. Решение этих вопросов дает возможность определить мировоззренческую и научную позицию того или иного философа или естествоиспытателя.

 

Религия рассматривает причину движения во вмешательстве "таинственных" духовных сил.

 

Сторонники философского идеализма рассуждают более тонко. В основе всех построений идеализма, направленных на отрицание объективного характера движения, лежит отрыв движения от материи. Субъективный идеализм под движением понимает смену ощущений, восприятий, представлений человека. Объективный идеализм, рассматривая мир как воплощение абсолютной идеи, мирового духа, и движение понимает как самодвижение идеи, как мыслительный процесс превращенного в абсолют сознания, оторванного от человека.

 

Метафизический материализм и стоящие на его позициях естествоиспытатели сводят движение материи к чисто механическому перемещению тел в пространстве, отрывают материю от движения, рассматривают ее как инертную силу, извне приложенную к материи. Так, И. Ньютон полагал, что центробежная сила, обусловившая возможность вращения планет вокруг Солнца, внесена в солнечную систему Богом. Стоящий на позициях механицизма известный философ середины ХIХ в. Е. Дюринг утверждал, что мир первоначально находился в "самом себе равном состоянии", а затем по неизвестной причине пришел в движение.

 

Представления о том, что движение вносится в материю извне, находится в противоречии с данными естествознания. Опираясь на известный в механике еще в ХVIII в. закон сохранения материи, И. Кант и Лаплас высказали гипотезу, что происхождение солнечной системы и ее эволюцию можно объяснить без участия Творца. "Дайте мне материю и я покажу вам, как произошел мир", – высказывался Кант по сути своей гипотезы. Но, как видно, Кант страдал неразрешимым для него другим вопросом: что такое материя?

 

И все же до середины ХIХ в., когда был экспериментально доказан закон сохранения и превращения энергии, оставалось неясным, сохраняется ли движение при превращении механического движения в другие его формы и тем самым оставался повод для "привнесения" движения извне, оставались попытки отрыва движения от материи. Они осуществлялись в следующих основных направлениях.

 

Первое направление, отрывающее движение от материи, выросло на трудностях познания бесконечной во времени и пространстве Вселенной и на сложностях осознания содержания теории относительности. Из этой теории подчас пытаются делать вывод о "начале" мира во времени, под которым подразумевается начало расширения Метагалактики. Высказывается предположение, что до этого гипотетического момента, примерно 15 млрд. лет назад, вещество Метагалактики прибывало в малом объеме и имело чрезвычайно высокую плотность.

 

Представления о начале движения всегда, но особенно с точки зрения обыденного и религиозного сознания, в той или иной форме содержат в себе заключения о его завершении. В естествознании ХIХ века идея о конце движения получила широкое распространение в связи с так называемой теорией тепловой смерти Вселенной. Ее возникновение связано с открытием в это время второго начала термодинамики – закона энтропии, которому физики и философы дали чрезвычайно широкое толкование. При этом и те, и другие для подтверждения своих выводов обращались к реальным фактам. А факты заключаются в том, что, во-первых, теплота переходит от более нагретых тел к менее нагретым, так что температура в любой конечной системе тел стремится к равновесию. И, во-вторых, в том, что превращение теплоты в другие формы энергии затруднено в сравнении с переходом этих форм в тепловую.

 

Соединив вместе эти научные факты и распространив их на всю Вселенную, некоторые ученые пришли к весьма трагическому выводу: доля теплоты в общем количестве энергии увеличивается, теплота при этом рассеивается в бесконечном пространстве, не нагревая его и на долю градуса. Основные источники тепловой энергии – звезды (в том числе Солнце) постепенно теряют свое тепло и рано или поздно "погаснут". Следовательно, в мире идет процесс "обесценения" энергии, поскольку теплота занимает в энергетическом балансе все больше места, а возможности ее превращения в иные виды и формы энергии неуклонно сокращаются. Через какой-то срок этот процесс приведет к равномерному распределению энергии во всей Вселенной. И поскольку пространство бесконечно, весь мир рано или поздно застынет в холодном молчании при температуре, близкой к абсолютному нулю. Такой вывод – явный философский механицизм и метафизика, так как количественные изменения движения не соединены с качественными. И современное естествознание не просто ставит его под сомнение, но и опровергает. Так, затухание звезд – реальный факт. Но есть и обратный процесс: накопление рассеянной звездами материи и энергии и появление новых звезд. И хотя механизм возникновения новых звезд еще недостаточно изучен, нет сомнений, что они постоянно возникают в нашей Галактике. Аналогичным образом обстоит дело и в других Галактиках. Круговорот материи между звездами и межзвездным веществом несомненен.

 

Второе направление базируется на открытом в конце ХIХ в. явлении радиоактивности, позволившему некоторым ученым высказать предположение, что выделяемая при радиоактивном распаде колоссальная энергия "создается из ничего". И только в 30-е годы ХХ в. было доказано, что в этих процессах происходит превращение энергии, скрытой в ядре атома, в другие ее виды.

 

Третье направление механистического толка, отрывающее движение от материи и получившее название "энергетизма", возникло на основе одностороннего истолкования открытого в конце ХIХ в. закона сохранения энергии. В первоначальном варианте "энергетизма" материя и сознание сводились к энергии как началу, якобы первичному по отношению к ним обоим. Но как физическое явление энергия есть определенная мера движения, и, стало быть, стремление свести материю и сознание к энергии означает признание движения первоначальным, исходным по отношению к материи и сознанию.

 

В другом варианте "энергетизма", возникшем в ХХ в., утверждается, что материя и движение могут превращаться друг в друга, а результат этого превращения – либо "исчезновение материи", либо "материализация энергии" (то есть исчезновение и возникновение движения). На деле такое взаимопревращение невозможно. Существует закон взаимосвязи массы и энергии или, точнее, взаимосвязь закона сохранения массы с законом сохранения энергии. Их нельзя рассматривать, согласно теории относительности, как изолированные законы природы. Поскольку масса есть количественная мера материи, а энергия есть количественная мера движения, постольку теория относительности есть доказательство глубокой внутренней связи между материей и движением.

 

Научный подход к рассмотрению движения предполагает рассмотрение движения как выражения внутренней активности материи, как ее атрибут. Так как материя структурна, то существование в ней определенного типа материальных систем (неживых, живых, социальных) предполагает взаимодействие как внутреннее в рамках каждой системы, так и внешнее по отношению к каждому объективно существующему объекту той или иной системы. Взаимодействие ведет к изменению свойств, отношений, состояний объектов и систем в целом. Изменение в философском смысле и обозначается понятием движение. Но что более важно, в научно-философском понимании движение материи есть ее самодвижение, так как источник движения находится в самой материи, в ее противоречивости. Противоречивость движения проявляется в том, что всякое движение представляет собой единство устойчивости и изменчивости.

 

Положение о том, что материя органически связана с движением, что движение является способом существования материи, не означает, что в мире нет никакой устойчивости, никакого постоянства. В потоке изменяющейся материи имеется известная относительная устойчивость, позволяющая объектам сохраняться как определенным данностям на протяжении определенного времени и в данных пространственных отношениях. До тех пор, пока объект сохраняет свою качественную определенность, "остается самим собой", он находится в относительном покое.

 

Движение и покой суть противоположности. Но не всякое единство противоположностей означает "равноправие" составляющих его сторон. В данном случае покой выступает как вторичная сторона единства, как момент движения. Вот почему соотношение движения и покоя может быть выражено формулой: "движение абсолютно, покой относителен". Раскрытие ее содержательной стороны требует разграничения различного смысла, вкладываемого в понятие "движение".

 

В механистическом смысле движение понимается как перемещение тел в пространстве и во времени. Обобщая достижения немеханистических разделов физики, химии, биологии, научная философия, в том числе диалектический материализм, предложила понимать движение как все происходящие во Вселенной изменения и процессы, начиная от простого перемещения и заканчивая мышлением.

 

Таким образом, противоположность движения и покоя должна быть рассмотрена в двух плоскостях: в механическом движении и в движении как всеобщем изменении. В частности, применительно к механическому движению абсолютность движения означает, что любой объект не может не быть в движении, которое всегда есть движение относительно других тел. Что касается покоя, то он, в этой плоскости, относителен в двух смыслах: 1) при неизменности положения данного тела в данной системе, тело изменяет свои координаты в системах, связанных с иными телами (так, например, дом, покоящийся относительно Земли, движется относительно Солнца); 2) этот покой относителен и в смысле его временности (равновесие или покой нарушится вследствие того, что во Вселенной нет абсолютно изолированных систем, объектов).

 

Таким образом, всякое равновесие, всякий покой лишь относительны и временны. Учет этого обстоятельства чрезвычайно важен для опровержения упоминавшейся выше "теории" тепловой смерти Вселенной, так как основная ошибка ее сторонников состоит в том, что закон энтропии, отображающий стремление к тепловому равновесию конечных систем, они распространяют на всю бесконечную Вселенную.

 

В потоке бесконечного изменения имеется известная относительная устойчивость, позволяющая объектам сохраняться как данным объектам на протяжении определенного времени. До тех пор пока объект сохраняет свою качественную определенность, "остается самим собой", он находится в относительном покое. Этот покой относителен потому, что, во-первых, количественные, подчас неуловимые изменения в объекте, происходят постоянно в границах "меры" и, во-вторых, потому, что в иных отношениях качественная определенность не сохраняется, то есть даже того относительного покоя нет. Так, например, пока существует данная биологическая особь, можно говорить об ее относительном покое по отношению к биологической форме движения, но не по отношению к физико-химическим процессам.

 

Но история философии знает немало примеров, когда покой полностью отрицался. Это относится к основателю диалектических идей античному философу Гераклиту. Известно изречение Гераклита: "В одну и ту же реку нельзя войти дважды, ибо на входящего каждый раз текут новые воды". Все существующее, учил он, постоянно переходит из одного состояния с другое: "все течет, все изменяется"; в мире нет ничего неподвижного: холодное теплеет, теплое холодеет, влажное высыхает, сухое увлажняется. Возникновение и исчезновение, рождение и смерть – бытие и небытие – связаны между собой, они обусловливают и переходят друг в друга.

 

Другой философ античности, Кратил, довел этот тезис до крайнего отрицания, утверждая, что и один раз нельзя войти в реку вследствие ее постоянной изменчивости. Он полагал, что текучесть вещей не позволяет даже назвать их, поскольку они в момент наименования уже становятся другими.

 

Наличие относительного покоя не является каким-то вынужденным процессом в мире абсолютного движения. Покой – важнейшее условие саморазвития материи. Возможность относительного покоя объектов, возможность временных состояний равновесия является существенным условием дифференциации материи и тем самым существенным условием бытия любой ее формы.

 

Каждая ступень в развитии материи означает появление более тонкого динамического равновесия или покоя как внутри объектов, так и между объектом и средой его бытия. Так, существование атома означает наличие динамического равновесия между ядром и электронами; молекулы – наличие такого равновесия между входящими в нее атомами. С появлением жизни возникает новый тип поддержания равновесия между телом и средой, ибо существование живого тела предполагает непрестанное обновление его структуры путем обмена веществ. Чем более развит организм, тем тоньше механизм "уравновешивания" его со средой, тем успешнее он может приспосабливаться к изменяющимся условиям среды, обеспечивая прогресс. Это особенно касается социальной формы движения материи, где покой и стабильность, не менее активно, чем движение, "работают" на прогресс.

 

Таким образом, тезис научной философии об абсолютности движения как способа существования материи не только не означает отрицания покоя, а, напротив, предполагает, что относительные и временные состояния покоя являются необходимым моментом движения.

 

Развивающаяся материя проходит определенные этапы качественных изменений, которые выступают как определенные формы ее существования. Уже в античной философии были даны первые классификации форм движения. Так, Аристотель пытался найти связь между "движением вообще" и видами движения, выделив шесть основных. Развивая диалектический подход к бытию и его существованию, Гегель выделял механические, химические и органические изменения.

 

В рамках диалектического материализма трактовку форм движущейся материи дал Ф. Энгельс. Им выделено пять форм движения. Развивая учение о многообразии форм движения, Энгельс прежде всего предположил, что форма движения материи есть способ существования качественно определенного вида материи. Тем самым Энгельс, во-первых, развивает принцип неразрывной связи материи и движения. Так, движение земных и небесных тел, имеющих массу покоя – механическое движение; движение молекул и частиц эфира – физическое движение; способ существования белковых тел – биологическая форма движения; движение, носителем которого является человек – социальная форма движения материи.

 

Во-вторых, в основу учения о движении Энгельс положил принцип неразрывной связи движения с другими атрибутами материи: пространством, временем, взаимодействием, противоречием, что обусловливает наличие для каждой формы движения материи своих существенных закономерностей и связей, в частности: вид материи – форма движения – тип взаимодействия – характер противоречия (чем глубже и сложнее противоречие, тем сложнее форма движения).

 

В-третьих, Энгельс обосновал принцип связи и развития форм движения материи. Выявив восходящий ряд развития от низшего к высшему, он устанавливает генетическую связь форм движущейся материи: высшие формы движения исторически развиваются из низших. Как основа, низшая форма, входя в высшую, преломляется и подчиняется действию законов этой высшей формы. Развитие выступает как прогресс.

 

Значение учения Энгельса о формах движения материи, как всякое философское учение, предстает в двух аспектах: мировоззренческом и методологическом. В мировоззренческом аспекте это учение выступает, во-первых, как научная картина мира, отражающая связь неживой, живой и социальной материи; во-вторых, на основе этого учения возможно аргументировано противостоять механицизму (сведению высших форм движения к низшим) и метафизике абсолютных качеств. В то же время это учение есть и методологическая основа для разработки классификации наук.

 

Учению Энгельса более ста лет, оно релятивно и в философском, и в научном смысле. Новые экспериментальные данные требуют более глубокого отражения, обобщения и на уровне научной картины мира.

 

Наиболее значительные изменения касаются соотношения механической, физической и химической форм движения. Наука ХХ в. открыла новые формы физического движения: процессы микромира, связанные с превращениями элементарных частиц и взаимодействиями субэлементарного уровня; процессы мегамира – галактические взаимодействия и расширение Метагалактики. По-новому поставлена и проблема взаимодействия физических и химических форм движения: химическая форма движения, с одной стороны, возникает из взаимодействий микромира, а с другой, является условием появления таких форм, как молекулярно-физическое движение.

 

В новом свете представлена проблема соотношения механического и физического движения. Наука ХХ в. показала, что механическое движение тел обусловливается глубинными процессами взаимопревращения элементарных частиц, сложными переплетениями сильных, слабых, электромагнитных и гравитационных взаимодействий. Механическое движение далеко не самое простое, оно не связано с каким-либо отдельно взятым структурным уровнем организации материи, как это считалось в ХIХ в. и как трактовалось Энгельсом.

 

Современная наука внесла много нового и в понимание природы биологического движения. Научное понимание и базирующееся на нем энгельсовское понимание жизни в ХIХ в. явно недостаточно. В ХХ в. были уточнены представления о ее первичных носителях (выделены ДНК и РНК). Сложилось представление о целостности биосферы как условии дифференциации и развертывания всех уровней организации живой материи и соответственно формирования различных подвидов биологической формы движения.

 

Будущий прогресс науки приведет, бесспорно, к открытию новых видов материи и форм ее бытия. Следовательно, будет конкретизироваться, пересматриваться и философское учение о движении, обогащаться новым содержанием.

 

 

Философия Джайнизма.

 

Джайни́зм— древняя дхармическая религия, появившаяся в Индии приблизительно в VI веке до н. э. Основателем учения считается кшатрий Вардхамана или Джина Махавира. Джайнизм проповедует ненанесение вреда всем живым существам в этом мире. Философия и практика джайнизма основаны, в первую очередь, на самосовершенствовании души для достижения всеведения, всесилия и вечного блаженства. Всякая душа, преодолевшая телесную оболочку, оставшуюся от прежних жизней, и достигшая нирваны, называется джиной. В древних текстах джайнизм часто приравнивается к джайн дхарме и шраман дхарме. В современном мире джайнизм представлен небольшой, но влиятельной религиозной общиной, насчитывающей 4,9 миллионов приверженцев в Индии, а также успешно растущими сообществами из иммигрантов в Северной Америке, Западной Европе, на Дальнем Востоке, в Австралии и других частях мира.Содержание [убрать]

 

Предписания и вероучение

Махавира

Скульптура, изображающая двух основателей джайнизма: слева — Рушабха, первый из 24 титханкаров, герой легенд, чье существование не было подтверждено историками; справа — Махавира, последний из 24 титханкаров, который систематизировал и реформировал религию и философию джайнизма. Положение фигур характерно для джайниского искусства. Их тела идеализированы, почти лишены рельефности, что обусловлено упражнениями йоги, покоем и освобождением от плоти (они находятся в позе кайотсарга)

 

Джайнизм утверждает, что любое существо (джива, санскр. जीव) является индивидуальной и вечной душой. Когда душа полностью освобождается от сансары (достигает мокши), она может достичь всеведения (божественного сознания). Но для этого необходимо быть аскетом, а не мирянином, поэтому в религиозных установлениях придается большое значение аскетизму[1].

 

Последователей джайнизма называют джайнами. Высшее звание в джайнизме — Джина — «победитель». Этот титул присваивают наиболее почитаемым религиозным учителям[2], достигшим дхармы и освободившимся от сансары. Практикующие джайны следуют учениям двадцати четырёх особых Джинов, которые известны как тиртханкары («создатели переправы», «те, кто нашел и показал путь к спасению»). Традиционно считается, что двадцать четвёртым и последним тиртханкаром был Шри Махавира («великий герой», считающийся основателем современного джайнизма), живший с 599 по 527 год до н. э. Двадцать третьим тиртханкаром был Шри Парсва, живший с 872 по 772 год до н. э. Первым же тиртханкаром был великий царь Ришабха, живший во времена, когда люди ещё не умели писать и считать.

 

Джайнизм призывает к духовному совершенствованию через развитие мудрости и самоконтроля (врата, санскр. जीव). Целью джайнизма является открытие истинной природы души человека. Совершенное восприятие (ананта дарсан, санскр. अनन्तदर्शन्), совершенное знание (ананта джна, санскр. अनन्तज) и совершенное поведение (ананта каринта, санскр. अनन्तचरित्र), известные как «три драгоценности джайнизма», являются путем к освобождению души человека (к мокше) от сансары (круговорот рождений и смертей). Мокша достигается после освобождения от кармы. Достигших мокши зовут сиддхами (освобожденными душами), а тех, кто связан с землей посредством кармы, — сансаринами (мирские души). Каждая душа должна следовать пути, описанному Джинами, чтобы достичь безграничной свободы.

 

Джайнизм утверждает, что Вселенная и Дхарма бесконечны, без конца и начала. Однако во Вселенной происходят циклические процессы изменения. Она состоит из живых форм («Джива») и неживых («Аджива»). Душа сансарина (мирянина) воплощается в различные формы жизни в течение путешествия во времени. Человек, «недочеловек» (животные, насекомые, растения и т. д.), сверхчеловек (Боги и Полубоги) и существа ада — четыре макроформы (вида) сансарианской души. Все мирские отношения между одной Дживой или Адживой и другой основаны на накоплении кармы и сознательных мыслях, словах и действиях в её настоящей форме.

 

Другая важная характеристика учения джайны — предписание не только последовательности действий, но и норм умственного поведения. Существует пять основных этических принципов — обетов, которые должны выполнять джайны. Степень того, насколько строго должны выполняться эти обеты, зависит от того, кем является джайн — монахом или мирянином. Это:

Не причинять вреда живому (Ахимса).

Быть искренним и благочестивым (Сатья).

Не красть (Астейя).

Не прелюбодействовать (Брахмачарья).

Не стяжать (Апариграха).

 

Ахимса, «ненасилие», является основополагающим, его несоблюдение делает бессмысленным выполнение других принципов. Его иногда интерпретируют как «не убий», но это понятие намного шире. Оно означает — не причинять вреда или оскорблений всему живому ни непосредственно, ни косвенно. Нельзя помыслить о нанесении вреда кому бы то ни было, нельзя произносить речей, способных обидеть кого-либо. Также следует уважать взгляды других (неабсолютизм и принятие различных мнений).

 

Принцип Сатья, «правдивости», должен также соблюдаться всеми людьми. Так как главенствующим принципом является Ахимса, то если правда может вызвать насилие, то лучше, с этической точки зрения, промолчать. Тируваллувар в своей классической книге «Тируккурал» посвятил целую главу объяснением понятия «правдивость».

 

Астейя, в буквальном переводе «некража», означает строгую приверженность своей собственности, подавление желания завладеть чужим, то есть принцип осуждает алчность. Каждый должен довольствоваться тем, что ему удалось приобрести собственным честным трудом. Астейя означает сокращение физических потребностей и стремление к духовным ценностям. Основными рекомендациями при выполнении этого принципа являются следующие:

Всегда справедливо вознаграждать людей за труд и за результаты.

Никогда не брать чужих вещей.

Никогда не брать вещей, которые обронены или забыты другими.

Никогда не покупать более дешёвые вещи, если цена была уменьшена нечестным способом (прим. финансовые пирамиды, нелегальная торговля, украденные вещи и т. д.).

 

Брахмачарья, «монашеский обет безбрачия», означает полное воздержание от секса, но только монахов. Брахмачарья не осуждает секс вообще, но предостерегает от бесполезной траты сексуальной энергии в погоне за сиюминутным удовольствием.

 

Апариграха, «нестяжательство», отказ от собственности и материальных ценностей перед принятием монашества. После этого отказа человек понимает, как отделить себя от вещей и собственности, также от дома и семьи, а следовательно, становится ближе к мокше. Для мирян, Апариграха означает избавление от стремления к накоплению, так как само понятие собственности иллюзорно. Однажды принадлежавшее одному, станет вскоре собственностью другого. Апариграха учит не ставить целью жизни накопление материальных благ, а тратить энергию на духовное развитие[3].

Основные положения

Всё живое, каждая вещь обладают душой.

Каждая душа священна и обладает врожденным бесконечным знанием, восприятием, силой и счастьем (скрытых в её карме).

Поэтому следует относиться ко всему живому как к себе, никому не вредить и нести добро.

Каждая душа ответственна за свою жизнь в настоящем и будущем.

Когда душа освобождается от кармы, она становится свободной и приобретает божественное (чистое) сознание, бесконечное знание, восприятие и счастье.

Совершенное воззрение, Совершенное знание и Совершенное поведение («три драгоценности джайнизма») открывают путь к идеалу. В джайнизме нет понятия высшего божественного создателя, спасителя или уничтожителя. Вселенная саморегулируется, и каждая душа потенциально может достичь божественного сознания (сиддха) собственными усилиями.

Основной молитвой в джайнизме является мантра Навокар. Её можно петь в любое время дня. Практикуя эту мантру, человек показывает свое уважение освободившимся душам, заключенным всё ещё в человеческие формы (арихантам), полностью освободившимся душам (сиддхам), духовным учителям (ачарьям) и всем монахам. Обращаясь к ним, джайны приобретают вдохновение и встают на путь истинного счастья и полной свободы от кармы. В этой главной молитве джайны не просят об одолжениях или материальных благах. Эта мантра служит как простой показатель глубокого уважения к тем, кто более развит духовно. Мантра также напоминает приверженцам джайнизма о конечной цели — нирване и мокше.

Сознание души, а не сознание тела является основой совершенного воззрения, условием совершенного знания и основой совершенного поведения. Оно ведёт к состоянию отрешения от земных вещей, а значит, к непредвзятости, ненасилию, что означает сострадание, прощение в мыслях, словах и действиях в отношении к другим существам, а также к уважению взглядов других (неабсолютизму).

Джайнизм особенно подчёркивает важность контроля чувств, так как привязанность к земному, зависимость от материального мира, боязнь утрат могут удалить человека от настоящей природы его души и завести в тёмный туннель невежества, ненависти и насилия.

Цель джайнизма — освобождение души от негативных эффектов, вызванных неправильными действиями, мыслями и речами. Эта цель может быть достигнута через очищение кармы, если использовать «три драгоценности джайнизма».

Основными божествами в джайнизме являются Джины, Ариханты и Тиртханкары, которые побороли внутренние страсти и приобрели божественное (чистое) сознание. Джайнизм признает, что существуют якши и якшини. Якши и якшини относятся к категории божеств, называемой «вьянтара» («блуждающие»), и обладают рядом сверхъестественных сил, включая способность изменять размер и форму. По джайнской легенде, царь богов Индра повелел якшам и якшиням следить за благополучием тиртханкаров: по этой причине они и окружают каждого джину во время его земной жизни[4]. Эта вера нашла своё отражение и в джайнском искусстве: их изображения присутствуют в каждом храме и рядом с любой статуей джины. Они неизменно изображаются в паре: якша (божество мужского пола) — справа от тиртханкары, а якшиня (божество женского рода) — слева. Даже несмотря на то, что они наделены высшими силами, Якши и якшини также блуждают в цикле рождений и смертей, как и большинство обыкновенных душ. В ранние века джайнской истории их рассматривали просто как преданных джины, но с течением времени люди начали поклоняться и им.

 

Джайны верят, что истинное знание (дхарма) угасало и вновь появлялось циклически на протяжении всей истории. Тех, кто вновь открывает дхарму, называют тиртханкарами. Буквально тиртханкара означает «создатель переправы». Джайны, как и буддисты, сравнивают процесс очищения человека с пересечением бурной реки — с испытанием, требующим терпения и осторожности. «Создатели переправы» уже пересекли реку, и поэтому могут направлять других. Их также называют «победителями» (джина), потому что они достигли свободы своими собственными усилиями.

 

Как и в буддизме, основной целью джайнской дхармы является избавление от негативных влияний кармы через умственное и физическое очищение. Этот процесс, ведущий к свободе, сопровождается приобретением внутреннего мира.

 

Очистив душу, титханкары становятся всезнающими и образцом для подражания. Их причисляют к богам и называют Бхагаванами (например, Бхагаван Ришабха, Бхагаван Паршва и т. д.). Всего существовало 24 титханкара в так называемый в джайнизме «наш век». Последние двое титханкаров — Паршва и Махавира — являлись реальными историческими персонажами: факты их существования были зафиксированы письменно.

 

Махавира создал сообщество, состоявшее из четырёх частей (чатуртхи сангха): монахов, монахинь, мужчин и женщин мирян.

 

24 титханкары в хронологическом порядке: Ришабха (Адинатха), Аджита, Самбхава, Абхинандана, Сумати, Падмапрабха, Супаршва, Чандрапрабха, Пушпаданта (Сувидхи), Шитала, Шреямса, Васупуджья, Вимала, Ананта, Дхарма, Шанти, Кунтху, Ара, Мали, Мунисуврата, Нами, Неми (Ариштанеми), Паршва, Махавира (Вардхамана).

 

В соответствии со священным джайнским писанием, Бахубали (Гоматешвара) был вторым из двухсот сыновей первого титханкары Бхагавана Ришабха. Статуя Бахубали находится в Шраванабелаголе в области Хасан штата Карнатака. Шраванабелаголе является священным местом для джайнских пилигримов. Статуя из камня расположена на холме, высечена из единственного камня высотой 57 футов (примерно 17 метров). Гигантский монумент был возведён в 981 году н. э. по приказанию министра и полководца Чамундарая при династии Гангаидов.

Практика джайнизма

 

 Рука с колесом на ладони символизирует джайнский обет Ахимсу, значащий «ненасилие». В центре — слово «Ахимса». Колесо, называемое дхармачакрой, является символом непрекращающегося круга рождений и смертей (самсары).

 

Этические нормы джайнизма велят своим последователям быть правдивыми, честными, воздержанными в делах, словах и помыслах, стремиться к полному отречению от земных интересов и, прежде всего, строго соблюдать ахимса — ненанесение вреда живым существам.

 

Махавира требовал от своих учеников соблюдение трёх принципов (трёх сокровищ — триратна): первый — вера в Вардхаману-Махавиру, второй — проникновение в суть учения. Третий принцип — правильное поведение — послужил ещё на ранних этапах возникновения джайнизма разделению последователей на мирян и монахов. Мирянам предписывается соблюдать лишь нормы морали. Монахи же стремились к идеалу сурового аскетизма, причём аскетизм в джайнизме один из самый резких и принципиальных, в отличии от других религий Индии. Джайнский монах не должен подолгу жить на одном месте. Монах должен бродить по стране в простой одежде (у шветамбаров) или совсем обнажённый (по дигамбарскому обряду). Монахам запрещалось носить волосы, причём их нужно не просто выбривать, а вырывать с корнем.

 

Величайший грех для джайна — химса — причинение вреда живым существам. Ортодоксальный джайн процеживает питьевую воду, чтобы там случайно не оказались живые существа, специальной метёлкой подметает себе дорогу, дабы не раздавить муравья или червяка. Джайну строго запрещается передвигаться или что-то делать ночью, ведь в темноте можно неконтролируемо нанести вред живому существу. Такая крайне аскетичная практика была одной из причин слабого распространения этой религии в первые века её существования.

[править]

Религиозное наследие

 

Ядром литературы джайнизма является канон шветамбаров (санскр. श्वेताम्बर, śvetāmbara IAST, «облачённые в белые одежды»), одного из направлений джайнизма, составленный в конце IV века до н. э. и приобретший окончательную форму в X — XI веках.

 

Более ортодоксальные дигамбары (санскр. दिगम्बर, digambara IAST, букв. «одетые в воздух») признают аутентичными только древнейшие части этого канона. Среди неканонической литературы наибольшее значение имеют сочинения первого систематизатора джайнизма Умашвати (IV—V века), в частности его «Татгвартхадхигама-сутра», Сиддхасены Дивакара (VI век), Гамачандры (XI—XII века) и особенно знаменитое изложение учения джайнизма «Йогашастра».

 

Тамильские джайны почитают как священную книгу Тируваллувара «Тируккурал», однако религиозная принадлежность автора книги остаётся предметом споров — в равной мере его почитают тамилы-индуисты.

 

 

ГОБСС

Основные идеи философии Т. Гоббса. Роль, функции и специфика философии.

 

 Философия, согласно Гоббсу, "врождена каждому человеку, ибо каждый в известной мере рассуждает о каких-нибудь вещах". Но лишь немногие отваживаются обратиться к философии новой, оставившей позади прежние предрассудки. Вот этим-то людям Гоббс и хотел придти на помощь. Философия, — по определению Гоббса, — есть познание, достигаемое посредством правильного рассуждения (recta ratiocinatio) и объясняющее действия, или явления из известных нам причин, или производящих оснований, и наоборот, возможные производящие основания — из известных нам действий". Итак, философия трактуется у Гоббса достаточно широко, даже расширительно: как причинное объяснение. Для дальнейшего понимания того, что такое философия, по Гоббсу, требуется вникнуть в его толкование "правильного рассуждения". "Под рассуждением я подразумеваю исчисление. Вычислить — значит найти сумму складываемых вещей или определить остаток при вычитании чего-либо из другого. Следовательно, рассуждать значит то же самое, что складывать или вычитать". Вот как Гоббс расшифровывает свое на первый взгляд не вполне обычное, но тем не менее распространенное в его веке и совсем не чуждое нашему столетию понимание рассуждения как "исчисления" мыслей, понятий (сложения и вычитания). Предположим, мы видим издали какой-то предмет, но видим его неясно. Но в своем "безмолвно протекающем мышлении" мы относим его к телам ("складываем" с телами). Подходя ближе, видим, что это существо одушевленное и, услышав его голос и т.д., убеждаемся, что имеем дело с разумным существом. "Когда мы, наконец, точно и во всех подробностях видим весь предмет и узнаем его, наша идея его оказывается сложенной из предыдущих идей, соединенных в той же последовательности, в какой язык складывает в название разумное одушевленное тело, или Человек, отдельные имена — тело, одушевленное, разумное". Если мы складываем, скажем, представления: четырехугольник, равносторонний, прямоугольный, то получаем понятие квадрата. Значит, дело состоит лишь в том, чтобы усвоить отдельно каждое из представлений, понятий, а затем научиться складывать и вычитать их. Операция исчисления ни в коей мере не сводится к действиям с числами. "Нет, складывать или вычитать можно и величины, тела, движения, времена, качества, деяния, понятия, предложения и слова (в которых может содержаться всякого рода философия)". Прибавляя или отнимая понятия, мы мыслим.

 

 Философия, толкуемая таким образом, не сводится к чисто умственным, далеким от действительности действиям — сложению, вычитанию, т.е. рассуждению или мышлению. Эта наша деятельность позволяет уяснять действительные свойства, которыми одни тела отличаются от других тел. А благодаря такому познанию, благодаря теоремам математики или знаниям физики человек способен достичь практического успеха. "Знание есть только путь к силе". В центр философии Томас Гоббс ставит понятие тела. "Телом", согласно Гоббсу, может быть названа и большая совокупность вещей и явлений — например, можно говорить о "государственном теле". "Тело" — это то, что имеет свойства, что подвержено возникновению или уничтожению. Опираясь на такое понимание, Гоббс прежде всего изгоняет из философии целые разделы, которые прежде в нее включались: философия исключает теологию, учение об ангелах, всякое знание, "имеющее своим источником божественное внушение или откровение". Философию Гоббс разделяет на две основные части — на философию природы (она "охватывает предметы и явления, которые называют естественными, поскольку они являются предметами природы") и философию государства, в свою очередь подразделяемую на этику (которая "трактует о склонностях и нравах людей") и политику. Философия государства охватывает "предметы и явления, которые возникли благодаря человеческой воле, в силу договора и соглашения людей".

 

 На деле же оказывается, что философское исследование и изложение Гоббс начинает отнюдь не с физики и не с геометрии. А начинает он философию с глав и разделов, которые по традиции считались всего лишь второстепенными частями, даже прикладными темами философии. Это учение "о наименованиях" (о "метках", "знаках вещей") и концепция метода. Таким образом, проблемы слов, речи, знаковых средств, "обмена" мыслями оказались для Гоббсовой философии поистине фундаментальными.

 

 Вместе с Декартом и Спинозой Гоббс признает, что человеческий индивидуальный познавательный опыт, поставленный перед необозримым множеством вещей и явлений, должен опираться на некоторые "вспомогательные средства". Гоббс также считает субъективное, "конечное", индивидуальное познание внутренне слабым, смутным, хаотичным. "Каждый из своего собственного и притом наиболее достоверного опыта знает, как расплывчаты и скоропреходящи мысли людей и как случайно их повторение". Но обычная для того времени мысль об ограниченности, конечности индивидуального опыта самого по себе отнюдь не заставляет Гоббса прибегнуть, как это делает Декарт, к вмешательству "бесконечного" божественного разума. Человек сам вырабатывает специальные вспомогательные средства, во многом преодолевающие конечность, локальность, индивидуальность его личного познавательного опыта, — такова весьма важная идея Гоббса. Каковы же эти средства? Для того чтобы избежать необходимости каждый раз вновь повторять познавательные опыты, касающиеся одного и того же объекта или ряда сходных объектов, человек своеобразно использует чувственные образы и сами наблюдаемые чувственные вещи. Эти последние становятся, по Гоббсу, "метками", благодаря которым мы в соответствующих случаях как бы воспроизводим в нашей памяти накопленные ранее знания, касающиеся данного объекта. Так осуществляется аккумуляция знаний: в каждом данном познавательном акте мы "оживляем", используем в сокращенной, мгновенной деятельности наш собственный прошлый опыт. Познание индивида становится единым, взаимосвязанным процессом. Уже эта глубочайшая идея, которая пронизывает исследования Гоббса, делает его философию провозвестницей и непосредственной предшественницей усилий Локка и Юма, Лейбница и Канта.

 

 Но Гоббс идет дальше. Если бы на земле существовал один-единственный человек, то для его познания было бы достаточно меток. Но поскольку этот человек живет в обществе себе подобных, его собственная мысль с самого начала ориентирована на другого человека, других индивидов: замечая в вещах правильность, регулярность, повторяемость, мы обязательно сообщаем об этом другим людям. И тогда вещи и чувственные образы становятся уже не метками, а знаками. "Разница между метками и знаками состоит в том, что первые имеют значение для нас самих, последние же — для других". Мы видим, что Томас Гоббс без всякой мистики связывает воедино индивидуальный и социальный познавательный опыт.

 

 Подобно тому как "реальностью" знака является для Гоббса имя, слово, эта единица языка, так и "реальностью" познания оказывается речь. Последняя и составляет, по мнению Гоббса, специфическую "особенность человека". Соглашение людей относительно знаков и слов — вот единственное упорядочивающее, организующее начало, ограничивающее произвол речевой деятельности. Овладев речью, этой специфически человеческой формой социально обусловленного знания и познания, человек приобретает, согласно Гоббсу, некоторые важные преимущества. Прежде всего Гоббс, в соответствии с устремлениями современной ему науки, упоминает о пользе числительных, тех имен, которые помогают человеку считать, измерять, рассчитывать. "Отсюда для человеческого рода возникают огромные удобства, которых лишены.другие живые существа. Ибо всякому известно, какую огромную помощь оказывают людям эти способности при измерении тел, исчислении времени, вычислении движении звезд, описании земли, в мореплавании, возведении построек, создании машин и в других случаях. Все это зиждется на способности считать, способность же считать зиждется на речи". Во-вторых, продолжает Гоббс, речь "дает возможность одному человеку обучать другого, т.е. сообщать ему то, что он знает, а также увещевать другого или советоваться с ним". "Третье и величайшее благодеяние, которым мы обязаны речи, заключается в том, что мы можем, приказывать и получать приказания, ибо без этой способности была бы немыслима никакая общественная организация среди людей, не существовало бы никакого мира и, следовательно, никакой дисциплины, а царила бы одна дикость".

 

 "Истина, — говорит Гоббс, — не есть свойство вещей... она присуща одному только языку". Если мышление сводится к произвольному обозначению вещей и сочетанию имен в предположениях, то истина неизбежно превращается в особое свойство высказываний, предложений, в свойство языка. И поскольку истинное мышление реализуется в языковой форме, постольку Гоббс прав: мышление отдельного человека, несомненно, зависит от такого важного и универсального явления социальной реальности, как язык. В ходе Гоббсова анализа по сути дела отодвигается в сторону другой вопрос, над которым бьются Декарт и Спиноза: как, благодаря чему истина добывается и обретает внутреннюю достоверность? При этом речь идет не о "принципах", "истинах" здравого смысла, но об основах тогдашней науки. Вопрос, следовательно, стоит иначе, чем у Гоббса: каковы свойства истины (и истинного познания), которые только обнаруживаются, а не формируются в процессе коммуникации, т. е. в процессе "обмена" знаниями и познаниями.

 

 Но и Гоббс в своем произведении «О теле» в конце концов оставляет в стороне знаково-коммуникативную концепцию и как будто переходит собственно к физическому телу — к таким проблемам, как свойство тела (акциденция), величина и место его, движение тел, пространство и время и т.д. Не будем забывать, что рассмотрение всей этой проблематики — часть Гоббсовой философии природы.

 

 Гоббса нередко именуют материалистом, особенно в физике — в понимании физической вещи. В книге «О теле» он — явно в противовес Декарту — дает такое определение: "телом является все то, что не зависит от нашего мышления и совпадает с какой-то частью пространства или имеет с нею равную протяженность". Это определение тела сближает Гоббса с материализмом. Однако при "распутывании" таких сложных проблем, как, скажем, протяжение или материя, Гоббсу приходится отступать от прямолинейно материалистических позиций. Так, Гоббс различает величину как действительное протяжение, а место — как протяжение воображаемое. О протяжении, пространстве, материи в целом он высказывается в духе ранее уже разобранного и характерного для него способа мышления, который можно назвать "коммуникативно-знаковым номинализмом". "За исключением имени нет ничего всеобщего и универсального, а следовательно, и это пространство вообще есть лишь находящийся в нашем сознании призрак какого-нибудь тела определенной величины и формы".

 

 Первая часть философии природы у Гоббса сводится к рассуждению о движении, где действительно главенствует философия, тогдашней механистической физики и геометрии. Эта первая часть также сводится к применению таких категорий, как причина и действие, возможность,и действительность. Для Гоббса это скорее "материалистическая", чем собственно физическая часть философии природы. Но вот Гоббс переходит к разделу четвертому книги «О теле» — «Физика, или о явлениях природы». И он начинается опять не с тел физики, а с раздела «Об ощущении и животном движении». Задача исследования тут определяется так: "исходя из явлений или действий природы, познаваемых нашими чувствами, исследовать, каким образом они если и не были, то хотя бы могли быть произведены". "Феноменом же, или явлением, называется то, что видимо, или то, что представляет нам природа".

 

 Гоббс одним из первых в философии нового времени прочертил ту линию, которая затем привела к кантовскому учению о явлении. Логика Гоббсова философствования здесь "физическая", "естественная", даже натуралистическая, но вряд ли просто материалистическая: он полагает, что сначала надо рассмотреть чувственное познание, или ощущение, — т.е. начать надо с явления, феномена. Без этого нельзя перейти собственно к исследованию тел Вселенной, т.е. к таким действительно физическим сюжетам, как Вселенная, звезды, свет, теплота, тяжесть и т.д. Аргумент в пользу означенного порядка рассмотрения у Гоббса таков: "Если мы познаем принципы познания вещей только благодаря явлениям, то в конце концов основой познания этих принципов является чувственное восприятие".

 

 Итак, философия Гоббса (что относится и к ряду других его современников) по замыслу должна была отправляться от философии природы. И она отдала немалую дань проблемам, методам физики и геометрии. Однако при более внимательном подходе оказывается, что философия человека и человеческого познания, учение о методе у Гоббса, как и во многих философских концепциях XVII в., логически и теоретически выдвигались на первый план. Внутри философии человека мыслители XVII в.

 

 тоже сталкивались со сходными противоречиями, которые менее всего были следствием неумелого, неточного рассуждения. Ибо это были противоречия, внутренне присущие человеческой жизни и человеческой сущности.

 

Вопрос