Соображения доктора Курпатова

  

Ну что я могу ко всему этому добавить?.. Только одно, наверное. Любовь, какой бы она ни была — взаимной или невзаимной, — большое счастье, огромный дар. Думаю, что так и нужно к ней относиться. Просто, если эта любовь невзаимная, безответная, нужно пережить ее правильно — пропустить через себя и не ожесточиться, не впасть в уныние, не давать волю отчаянию. Она — великое чувство, которое делает нас лучше. Это правда, хотя, наверное, и звучат мои слова как жуткая банальность.

В юности, конечно, много трагедии в такой любви и много всего лишнего. Но с возрастом начинаешь понимать, что, как бы оно там ни сложилось, счастье, что у нас это было. Самое настоящее счастье.

А самом страшное и самое неправильное в такой любви — это эгоистическое стремление управлять желанием любимого человека. Это невозможно и это неправильно. Нельзя, мне кажется, стремиться к тому, чтобы завладеть желанием другого человека, тогда как оно — его желание и его жизнь. Если женщина или мужчина, которых мы любим, сама или сам готовы вручить нам свое желание, свою жизнь — это одно дело. И тут грех отказываться. А если не готовы, то требовать… Это дискредитирует любовь.

В конечном счете ведь любовь — это аэгоистичное чувство. Если, конечно, это любовь настоящая. Ей (любимой), ему (любимому) должно быть хорошо — этого требует любовь. И в этом аэгоистичном чувстве мы переживаем собственное преображение, потому что нет ничего лучше и краше человека, свободного от эгоизма. А любовь — то единственное, что дает нам на это силы. Впрочем, именно здесь мы и получаем свою самую большую прибыль — или ответное чувство и собственное преображение, или просто собственное преображение, что тоже, скажу я вам, немало.

В общем, не бойтесь любить. А любите… сделайте это правильно.

 

Глава восьмая

МЕЗАЛЬЯНС, ИЛИ «ОН ТЕБЕ НЕ ПАРА»

  

Один мой знакомый однажды объявил, что ему нужна жена глупее, чем он. Меня это, понятное дело, возмутило:

Зачем тебе дурочка?! Хочешь самоутверждаться перед ней? И почему женщина обязательно должна быть глупее? А с умной, значит, тебе не уютно?

Леша пытался сначала отбиваться и как-то оправдываться, а потом вдруг спросил:

А ты хочешь, чтобы твой муж был умнее, чем ты?

Вообще-то я бы этого хотела…

Ну вот, значит, ты будешь глупее, чем он, и тебя это не пугает! — довольный своей логикой, закончил наш спор Алексей.

  

  

  

Что ж, одно из требований к идеальной паре понятно: он умнее а она, соответственно… Какие еще есть притязания?

Наверное, он выше — она ниже (все, что наоборот, вызывает комплексы и ограничивает в выборе обуви), он богаче — она… менее обеспеченная (все, что наоборот, вызывает сомнения в искренности его чувств), он старше — она моложе (все, что наоборот, вызывает нездоровый интерес общественности). Список можно продолжать, только зачем? Все, что «наоборот», все, что выбивается из «стандарта», будет названо мезальянсом.

И сегодня я хочу понять: такое отношение к «нестандарту» — это следование стереотипам или мудрость народная? Или с чем-то можно смириться, а какие-то варианты категорически обречены на неуспех?

Я уже полностью была готова к интервью, когда поднималась на второй этаж греческой таверны «Олива». Интересно, Андрею здесь понравится? Я всегда ужасно волнуюсь, когда приглашаю друзей в какое-то заведение. Прямо чувствую ответственность за весь ресторанный бизнес Петербурга.

Но в любом случае, даже пока дело не дошло до еды, здесь можно оценить: нетривиальную обстановку, очень приятную музыку и чрезвычайную доброжелательность официантов.

  

  

  

— Андрюша, мне в голову пришли несколько вариантов так называемого мезальянса. Разумеется, мы не будем говорить про соотношение роста и веса. Я даже проявлю исключительную мудрость и не предложу обсудить пару, где он — красавец, а она — редкая уродина.

Меня волнует разница в возрасте (извини за банальность), в интеллекте, в социальном статусе и финансовых возможностях, и наконец, я хочу знать, смогут ли нормально строиться отношения, где она — сильная, а он — ну, не лидер, что ли.

…

  

Мне нравится такое распределение ответственности: с меня требуется только сказать, что меня волнует, тревожит и что я хочу узнать. А дальше уже дело Курпатова — все это объяснить, показывать на примерах, убедить, если я буду особенно сопротивляться.

Вот и сейчас, озвучив, о чем мне хотелось бы сегодня поговорить, и дав доктору минуту на размышление, я с чистой совестью уткнулась в меню.

  

— Начать можно с возраста, — отрываюсь я от греческих вин. — Мне кажется, что здесь есть две проблемы. Первая: общественное непонимание, вторая — впрочем, про вторую подробнее.  

Пока ему двадцать, а мне тридцать», все ничего. У меня был приятель такого возраста — достаточно умный, чтобы мне было с ним интересно, и достаточно сильный, чтобы мне не приходилось чувствовать себя молодой мамой большого мальчика. В общем, нам нравилось быть вместе, это общение было комфортным.  

Но меня бы испугало вот что: сейчас мы неплохо смотримся вместе*, ему со мной хорошо. И разница в десять лет нас не смущает. Но вот когда мне будет пятьдесят, а ему сорок? Он же уйдет, а я останусь одна!  

С другой стороны, вроде как эти двадцать лет могут быть счастливыми. Ведь глупо загадывать, чтобы на всю жизнь, да? — я пытаюсь предугадать ответ психотерапевта. — Но в то же время кому я буду нужна в пятьдесят?  

Или нужно делать что-то, чтобы он не ушел к молодой? Пластическую операцию, например.  

— Да мне кажется, что общественного осуждения и нет как такового. Может быть, единственная существенная проблема, с которой может столкнуться пара, — это возраст детей женщины. Например, ей сорок, ему двадцать, а ее дочери — шестнадцать лет. У ребенка в такой ситуации рушится представление о некоем порядке в жизни. Ведь она по идее должна относиться к этому юноше как к отчиму. Вот такие проблемы.

Принимая решение, необходимо обязательно учитывать интересы ребенка и максимально его обезопасить. Но разумеется, при правильном подходе это не является противопоказанием.

Что же касается отношений в паре, то, во-первых, чем старше оба становятся, тем меньше будет ощущаться психологическая разница в возрасте. Это безусловный плюс. Одно дело, когда ему двадцать два, а ей тридцать три. И совсем иначе лет двадцать спустя — в сорок два и пятьдесят три. Тут уже оба по-настоящему взрослые и зрелые люди, они многое прожили, пережили, многое поняли.

Во-вторых, по поводу косметических операций — это все, конечно, из разряда вечных, чисто женских «траблов». Но мужчина в браке удерживается не сексуальной привлекательностью жены. Потому что с какого-то момента ее сексуальная привлекательность воспринимается уже как некая константа — скажем, на три с плюсом. Секс в любом браке происходит не потому, что «женщина зажигает в мужчине огонь желания», а просто потому, что мужская сексуальная потребность регулярно заявляет о себе и ее нужно реализовать.

Мужчину, вообще говоря, возбуждает новое и необычное. И если он начинает изменять жене, то не потому, что «она состарилась», а потому, что он живет с ней уже двадцать лет. Даже если они ровесники, она все равно рискует надоесть ему за столько лет, особенно если она всегда козыряла тем, что может ему отказать, если он будет плохо себя вести. Такое свойственное как раз для молодых дам «наказание мужчины» через «отлучение от секса». В общем, я не вижу здесь никакой специальной опасности для женщин, которые старше своих мужчин.

Но женщине на самом деле даже приятно иногда думать, что у ее молодого человека еще может быть в будущем какая-то богатая сексуальная жизнь. «Он юн, и ему еще надо пожить. Конечно… Я все понимаю.

Зачем я ему нужна?.. Нет, пусть живет…» — романтически заявляет она.

Женщина же любит две вещи: вообразить себе секс любимого мужчины с другой, который случится когда-нибудь потом, после того как он ее «бросит прозябать, доживать годы — одинокую и печальную» (есть в этом для нее что-то предельно чувственное и трагическое), и второе, разумеется: посочувствовать самой себе, без этого никак нельзя.

В общем, здесь можно придумать необыкновенно драматическую историю — два в одном. И насладиться «горькой чашей» по полной. Этой фантазией, кстати сказать, женщины в таких парах чаще всего и доводят мужчин. Выедают им печенку… Прямо до цирроза дело доводят! Такое даже фуа-гра получается. «Жили у бабуси два веселых гуся»…

…

  

С этим приятелем, который на десять лет меня моложе, у нас даже случился легкий роман. И вот в период этих романтических отношений мы отправились потанцевать в «Гэвану». Причем он танцует не то что хорошо — профессионально.

«Зажигали» все ночь. А я получила двойное удовольствие: и от танца, и забавлялась, наблюдая, как на него девицы пялились.

Когда возвращались домой, я ему говорю: «Все на нас смотрели и думали: и чего этот красавец, который к тому же так классно танцует, делает с этой неуклюжей старой теткой». Мой мальчик, никого, кроме меня, не замечавший, опешил: «С чего ты взяла?» «Да на их месте я думала бы точно так же!» — объяснила я сложную внутреннюю женскую организацию.

Рассказываю эту историю Курпатову — он хохочет. Он вообще, кстати, все время надо мной смеется. Так что можно сказать, что я провожу с ним сеанс смехотерапии.

  

— А потом ты спрашиваешь, почему мужики думают, что все бабы — дуры! — доктор снова начинает хохотать. — Нормально было такое мальчику сказать? Он тебя почему на дискотеку пригласил — потому что считал тебя «старой теткой» или потому что влюбился, мечтал насладиться общением и обществом? Я думаю, второе. Иначе — зачем приглашать? И вот он тут весь в романтических чувствах (влюблен, вероятно!), а ты ему вместо взаимности, и радости, и обаяния своего — бац, и все ваши обычные женские дрязги: они «пялились», я — «тетка»… Сумасшедший дом! Как мне сказала одна моя пациентка, «я же, если влюбляюсь, свою любовь могу только истериками и скандалами проявить…» Как психиатр я это, конечно, понимаю, встречаются подобные «личностные особенности» у части женского населения — как влюбилась, пошел «изгиб» (держите меня семеро — щас спою!). Своеобразная защита такая, что, мол, если выдержит все, значит, любит по-настоящему и не страшно ему довериться. И не понимает женщина, что мужчина первый такой натиск выдержит, второй, может быть, выдержит, третий… Она счастливо ему доверится… А он уже устал, да и обидно ему — он с любовью, а ему — по мордасам. И привет. «До свиданья, дорогая!» Так что как психиатр я это могу понять, а как потенциальный кавалер — нет. Зачем мне такая «любовь», извините? Спасибо. Обойдемся.

— Ладно, давай перейдем к более серьезному вопросу — о деньгах. Тут проблем гораздо больше. Во-первых, чем я успешнее и финансово благополучнее, тем меньше остается мужчин, у которых есть шанс быть рядом со мной. Ну что ты смотришь с таким недоумением? Мне же очень важно уважать мужчину. А если он будет зарабатывать копейки… Нет, я не про то, что человека надо ценить по его доходу. Я уважаю или не уважаю людей, разумеется, не за то, сколько они зарабатывают.  

…

  

Я пускаюсь в пространные объяснения. Потому что понимаю: деньги — тема скользкая. Не в разговоре с Андреем — в отношениях мужчины и женщины. Я же вижу, как складываются отношения в семьях моих знакомых: кто зарабатывает, тот и диктует правила игры.

Наверное, это объективно: если я торчу на работе все время, прихожу уставшая и измученная, если именно я приношу деньги, которые позволяют нам решать различные проблемы и обеспечивать достойное качество жизни, то я буду ожидать, что дома меня ждет ужин и т. д. Но я не уверена, что мне это надо, что я хочу видеть мужа в роли домохозяйки.

Его деньги для меня — не вопрос подарков, а показатель его самостоятельности, уверенности в себе, способности защитить меня от каких-то проблем, наконец.

  

— На самом деле ситуации бывают разные. Знаешь, я вообще ни в одном из твоих мезальянсов не вижу ничего критического. Это ведь вопрос личного отношения. Конечно, есть женщины, которые счастливы оттого, что зарабатывают достаточно денег, чтобы позволить своему любимому мужчине заниматься делом, которое ему нравится, но не приносит большого дохода. Ты не знаешь таких? Я знаю. По-моему, прекрасные пары.

Есть женщины, которые счастливы в этих отношениях оттого, что рядом есть мужчина, который относится к ней так, как не будет относиться никто другой. Да, он не зарабатывает миллионов, но он и живет с ней не ради миллионов. «Ему нужна не я, а мои миллионы!» — нет, это не из этой пьесы. Ему нужна она, а она может заработать. Ну а он не «зарабатывальщик». И что им теперь, разойтись прикажешь, потому что «мужчина должен зарабатывать больше»? Это кто мне тут рассказывал, что ей тяжело от стереотипов массового сознания живется?..

Вот подумай сама, ты меня спрашиваешь: «Дарить ли мужу деньги?» Господи, а почему бы и не подарить ему деньги, если он по своим качествам заслуживает такого подарка, а тебе приятно сделать такой подарок? Некоторые женщины, правда, считают себя «подарком», но это в общем тоже вещь условная — тут подарок, там — не подарок. Я бы так поостерегся…

Другое дело, если у тебя в голове прочная связка: «Говорим: «мужчина», подразумеваем: «деньги». Говорим: «деньги», подразумеваем: «мужчина!»» Тогда, конечно, он для тебя не мужчина, если не зарабатывает, а если он не мужчина, то ты уже не чувствуешь себя женщиной. В общем, катастрофа. Но то, что ты подразумеваешь, когда что-то думаешь, говоришь или делаешь, — это же твое решение.

Вообще же мне кажется, что если один из двоих зарабатывает больше, чем другой, а тратят они эти деньги совместно, то вполне естественно, что ты, во-первых, всячески поддерживаешь своего партнера, а во-вторых, чувствуешь себя благодарной и ему даешь понять, что ты благодарна. Тогда, в общем, вам обоим и комфортно необычайно.

Проблема возникает лишь в том случае, если тот, кто зарабатывает меньше, считает, что это «неважная тема» и что его партнер не делает ничего особенного и не заслуживает особой признательности за эти «бренные деньги». Или какие там могут быть деньги? Ну, в общем — «Мы выше денег!» Вот вся эта истерия…

…

  

Тот самый танцевальный мальчик очень переживал, что не может пригласить меня в ресторан, подвезти на машине домой. И я успокаивала его, объясняя, что в двадцать лет совершенно не нужно стесняться своих скромных финансовых возможностей.

«Вот если в тридцать ты пригласишь девушку на романтическое свидание в бистро, а потом поедешь провожать ведомой на трамвае — вот это повод задуматься», — воспитывала я своего приятеля.

  

— Знаешь, Андрюш, мне кажется, что в нашем возрасте уже не может быть иллюзий. И в этом есть свой плюс: если в восемнадцать лет ты не знаешь, у кого какие карьерные и финансовые перспективы, то сейчас уже все понятно: состоялся человек или нет. Возможность ошибки сведена к минимуму. Правильно?  

— Не совсем. Ты считаешь, что если он к тридцати не приобрел особняк и «мерседес», то он безнадежен?

— Ну, не следует преувеличивать мои материальные притязания, но в целом… Опять же ты понимаешь, что я говорю не о человеческих качествах, я его не осуждаю, я просто сомневаюсь, что хочу, чтобы рядом был мужчина, зарабатывающий в несколько раз меньше, чем я.  

— Очень многие мужчины не станут делать что-то только для того, чтобы это сделать. Мужчинам часто действительно нужен понятный повод. Проект, так сказать. И если он в холостяцкой жизни особенно не зарабатывает, это не значит, что он не будет зарабатывать деньги, когда у него появится семья. Просто оценивать надо не размеры его кошелька, а личностные качества конкретного человека: его ответственность, трудолюбие, понимание, сколько ему нужно зарабатывать, чтобы обеспечить свою семью.

Вот скажи, как ты считаешь, я умею зарабатывать деньги?

…

  

Я моментально вспоминаю все, что знаю о материальном благополучии Курпатова.

  

— Да!  

— Так вот, до тех пор пока у меня не было семьи, я мог позволить себе не преуспевать в такой деятельности, как зарабатывание денег. У меня было время для работы, для науки, участия в научных исследованиях и диспутах, для книг и интересных встреч. У меня была определенная жизнь, и она меня абсолютно устраивала.

Потом я познакомился с будущей женой, затем мы поженились. Нашей семье понадобились квартира, машина, дом — и я заработал эти деньги. На момент нашего знакомства с Лилей я не являлся обеспеченным человеком, но ведь по мне было понятно: если я начну делать что-то, то не буду делать это плохо.

Поэтому важно, чтобы у человека, с которым ты встречаешься, был уровень притязаний, идентичный твоему, чтобы вы находились с ним в одном «коридоре». Может быть, он вполне успешен в своей деятельности, просто работает не в прибыльной зоне. Наверное, если мои умственные способности и энергию применить в сфере финансов, я бы зарабатывал на порядок больше, чем в здравоохранении, где я работаю. Причем в самой фатальной части этого здравоохранения…

Но распознать потенциальные возможности мужчины реально, только если ты находишься с ним в искреннем, доверительном контакте. А это, в свою очередь, возможно лишь при условии, что ты не запариваешься на тему: «Как же мало он зарабатывает! Ох как мало! О-о-о… разве можно так мало зарабатывать? Ужас-ужас!»

— А если я выйду за него замуж, полагаясь на одинаковый уровень притязаний, а он не оправдает моих надежд?  

— Сразу не советую тебе выходить за него замуж, — строго чеканит Курпатов, но потом смягчается и добавляет-. — Шекия, мы здесь о чем говорим? О твоем будущем замужестве за потенциальным миллионером или о твоей будущей счастливой семейной жизни? Ты пойми, это вещи разные… Иногда прямо-таки несовместимые.

Мужчина вряд ли будет стараться для тебя, если ты будешь видеть в нем «потенциального миллионера», а не Васю Теркина — чудного и замечательного. Порыв зарабатывать на тебя, на вашу семью у него может возникнуть только в одном случае — если ты его любишь страстно и нежно. Еще он может сделать это, если он тебя любит страстно, но, как мы знаем, в одностороннем порядке это долго не длится; подобный начальный энтузиазм, конечно, может дать ему толчок, и в этом мире станет на одного миллионера больше. Правда, боюсь, что в таком случае эти миллионы достанутся какой-нибудь другой красавице.

В конце концов, мужчина тоже по этому поводу переживает: кто тебе нужен, он или его миллионы. Причем посильнее любой барышни-миллионерши.

И вообще я считаю, что для женщины гораздо серьезнее проблема, это когда мужчина зарабатывает намного больше. Не дай бог тебе такого «счастья».

— Курпатов, ты не хочешь, чтобы у меня был богатый муж?! Тоже мне друг называется!  

— Представь: ты добилась в своей работе определенного успеха, привыкла чувствовать себя самостоятельной, сильной, востребованной. И вдруг появляется человек, который зарабатывает двадцать миллионов в год. И ты понимаешь, что все, чего ты добилась по сравнению с этими двадцатью миллионами — абсолютная ерунда.

Ты говоришь ему, что у тебя интервью или лекция, а он спрашивает: «А сколько тебе за это заплатят? Давай я тебе дам эти деньги, только не ходи никуда, не нервничай, не напрягайся». И вроде приятно, что он тебя любит, но потом ты начинаешь полностью зависеть от него и от его настроения. К тому же все, на чем ты выстраивала свою самооценку, низводится к нулю.

— И что делать?  

— Сложная история. Будем надеяться, что с тобой этого не случится.

…

  

На самом деле я знаю, чего со мной точно не случится. Думаю, мне не грозит интеллектуальный мезальянс. Потому что мне физически тяжело находиться рядом с дураками. И тут уже ни деньги, ни человеческие качества его не спасут. Это же пытка нечеловеческая — общаться с примитивно мыслящим существом!

Мне один такой молодой человек даже делал предложение. Вот он всем был хорош: порядочный, ответственный, хозяйственный, по дому мог сделать все, что нужно, готовил вкусно, понятно, что денег заработает и семью прокормит. Но такой дурак… В общем, я поняла, что вышла бы за него замуж, если бы… можно было прожить жизнь, не разговаривая с мужем — никогда и ни о чем.

Еще один был поклонник — из женатых, поэтому я не рассматривала никакие варианты отношений. Но просто вспомнила его сейчас кстати — с ним было очень тяжело общаться, абсолютно неинтересно (хотя он был не так возмутительно глуп) и очень скучно. За два года нашего знакомства ему не удалось ни разу пошутить, зато он постоянно использовал в речи какие-то немыслимые штампы.

Когда я приехала из командировки, он прислал мне SMS: «С возвращением в родные пенаты».

  

— Или достаточно для счастливого брака таких его качеств, как доброта и забота обо мне*, о детях, о нашем доме? — поедая огромные маслины, продолжаю я уже вслух. — Ну, прибавим еще очень качественный секс, но полностью вычтем интеллект.  

— Если женщина не ставит перед собой задачу восторгаться мужчиной и страдать от того, что она его недостойна, если ее не радует перспектива всю жизнь выяснять, кто из них умнее, то может получиться очень неплохая пара — конечно, при условии, что он и правда человек хороший.

— Все равно это не мой вариант.  

— Тебя могут вначале подкупить его обаяние, обхождение, забота, а потом только ты поймешь, что многие вещи он видит излишне прямолинейно.

— И тогда мы расстанемся.  

— Непременно. Если к этому времени ты не родишь двух детей…

…

  

Мне кажется, Андрей недооценивает мою прозорливость. Я вряд ли смогу так долго обманываться и не замечать очевидное. Нет, глупость — это для меня противопоказание.

Правда, это не означает, что ум я готова возвести в некий абсолют. Разумеется, нет. Умный трус или умный скупердяй в моем рейтинге стоят рядом с дураком. У них не больше шансов.

  

— Ну и наконец еще один очень важный союз: он слабый, а она — сильная.  

…

  

А что, неплохой вариант: ручной муж. Я знаю несколько молодых женщин, которые сознательно предпочли именно такой типаж. В этих парах все решения принимают женщины, они диктуют правила игры, «строят» своих партнеров, руководят ими. И те, кстати, им спокойно подчиняются. Думаю, мужчины любят своих спутниц, но есть и другая причина: они просто слабые, им нужно, чтобы кто-то рулил их жизнью.

В таком альянсе есть свой плюс: ты делаешь мужа таким, каким хочешь его видеть. Лепишь, растишь (можно много еще образов подобрать). Но есть и огромный минус: ты все должна решать сама. И чем дальше, тем больше у него атрофируется привычка принимать решения и брать на себя ответственность. Я логично рассуждаю?

  

— Понимаешь, женщина в отношениях с мужчиной может играть «женщину», а может пытаться быть партнером. И очень важно, какой способ взаимодействия с ним она выберет. Глупый он или умный, бедный или богатый, сильный или слабый, если она выбрала играть женщину, то это значения не имеет — спектакль состоится при любой погоде! А если она сама хочет быть партнером и видит в мужчине партнера, то тут уже важно — какой он, этот твой товарищ? В общем, сначала надо выбрать способ.

— А какой надо?  

— Для разных мужчин — разные способы, потому что у них были разные мамы, — серьезно шутит доктор. — Нет «правильной» модели поведения. Для меня приемлемы только партнерские отношения, передо мной не надо разыгрывать спектакль. А у моего приятеля жена вечно находится в таком типично женском изломе, и он от нее в восторге.

Вот у тебя есть стереотип: ты слабая, он сильный, но, с другой стороны, тебе нужны партнерские отношения. И в результате этого страшного противоречия возникают проблемы. Он старается вести себя деликатно, чтобы не травмировать тебя, так как тебе важны партнерские отношения, а ты вдруг начинаешь чувствовать себя незащищенной. И получается непонятно что. Мужчины же обычно подстраиваются под женщину.

— Не знала!  

— А как же: меньше мороки. Вообще я тебе вот что скажу… Есть поступки, а есть мотивации, причины этих поступков. Я думаю, что одно нужно видеть, а другое нужно уметь понимать.

Знаешь, мне частенько приходилось сталкиваться с такими ситуациями. Женщина говорит: «Я не чувствую в нем мужчину! Им можно крутить как хочешь, разве это мужчина?» Беседую с мужчиной, и оказывается, что ему все эти «крутить» не нравятся жутко, устал он от этого. «Но что мне делать? — говорит. — Я же понимаю, что она не может иначе. Ну и надо мириться с этим…» «Любишь?» — спрашиваю. «Конечно», — уверенно говорит он.

И вот для меня, например, в такой ситуации абсолютно очевидно, что «слабость» его поступков — на самом деле «сила» его мотиваций. Сила его любви, его сила как личности, как человека, как мужчины позволяет ему терпеть, переступать через себя, мириться с этими женскими примочками. Но это именно сила, а не слабость!

А женщина этого не видит. Она смотрит на его поступки и думает: «Слабак!» Злится и еще сильнее на него давит, еще больнее его ранит, а он и это терпит. Не сила даже, а силища! А она не видит. Потому что мотивация поступков мужчины ее не интересует. Она в себе и в своем спектакле. Потом будет разбитое корыто.

Кто виноват? Ну, и он виноват, конечно. Но если женщина не хочет видеть, она же не увидит, это же понятно… Поэтому, если хочется счастья, предлагается открыть глаза и смотреть — не просто скользить глазом по поверхности, формально оценивая поступки мужчины, но и заглядывать внутрь, чтобы разглядеть истинные мотивации, которые, конечно, нужно оценивать по достоинству, иначе — быть беде.

— Ну а если все-таки действительно слабый? И мама у него была деспот, и женщину он терпит по этой причине, потому что не понимает, как иначе может себя вести женщина…  

— Знаешь, Шекия, это сложный философский вопрос. К сожалению, женщины сделали мужчин — в общей их массе — слабыми. Это правда. Женщины в нашем обществе — начальницы. Воспитатели в детском саду — женщины, врачи в детской поликлинике — женщины, учителя в школе — женщины, даже в детской комнате милиции и то инспектор — женщина. Кроме того, отцы мало принимают участия в воспитании сыновей. А если и принимают, но при этом сын видит, что мама папу пилит регулярно, а тот терпит…

В общем, есть у нас дефицит мужественности и мужской силы в нашем обществе. Кроме того, легко быть сильным, если женщина слабая. А где у нас слабые женщины? Повывелись все. Поэтому от мужчины кроме его биологической мужественности, которая в него природой была заложена, требуется еще больше, апгрейд мужественности необходим. И тут, что называется, смотри пункт первый… Откуда ей взяться, если с самого раннего детства мальчиков прессуют представительницы «слабого пола»? Неоткуда. Соответственно нечего удивляться тому, что мужской силы в нашем обществе «маловато будет».

И вот ты меня спрашиваешь — как быть? Что я могу на это ответить? Пойми, что тебе нужно. Если нужен сильный мужчина — ищи сильного. Но когда найдешь, во-первых, не надо эту силу вечно проверять на прочность. Во-вторых, поддерживай мужчину в те моменты, когда он проявляет свою силу и решительность, чтобы у него формировалось положительное подкрепление такого поведения. Не надо бить его по рукам в такие моменты! А женщины это очень любят.

И в-третьих, позволь себе быть с ним «слабой». Но не в смысле — «размазней», а в смысле легкости, что ли… нежности. И пусть он знает, что это он так на тебя положительно действует. А это положительное воздействие, правда. Тебе же приятно почувствовать себя такой — легкой, нежной, «слабой». И это он делает… Ну, не счастье? Счастье. Поборись за него! Недаром вы у нас тут все такие сильные стали.

  

Я поняла, почему люди так осуждают эти «неправильные» пары. Не только потому, что те или иные отношения не вписываются в общепринятые нормы. Есть еще одна причина: пугает все, что сложнее обычного.

Действительно, женщине нужно особенно следить за собой и не позволять себе распускаться, если ее партнер намного моложе, нужно быть особенно тактичной, если она зарабатывает больше, нужно быть внимательной и помогать своему спутнику расти, если она — сильнее.

Но, может, у таких пар больше шансов на счастье хотя бы потому, что с самого начала и он, и она понимают, что их отношения — в зоне риска? И, зная об этой потенциальной опасности, они более бережно относятся к своей любви и готовы трудиться над своим счастьем?

Конечно, бывает по-разному. И «неправильные» пары тоже распадаются. Все спешат объяснить их расставание тем, что «иначе и быть не могло». И забывают, что гораздо больше мужчин и женщин, так замечательно подходивших друг к другу по социальному статусу, доходам и возрасту, оказывались такими несчастными вместе…

После разговора с Курпатовым я провела ревизию на собственном «складе нестандартных пар». Прежде всего окончательно отменила такой формальный признак, как возраст. Затем в результате долгого размышления была реабилитирована пара «она сильная — он слабый» и с серьезными оговорками и предупреждениями снято обвинение с финансового мезальянса.

Я поняла, что готова быть терпеливее и терпимее, готова строить отношения и помогать Ему. Единственное, на что не хватит моей мудрости, так это на чужую глупость. У дураков, даже очень «правильных», все равно нет шансов.

 

Глава девятая

ОДИНОКИМ ПРЕДОСТАВЛЯЕТСЯ ШАНС…

  

Мне кажется, что я очень много работаю. Я вообще такая — трудолюбивая. Но пахать так, как Таня, даже у меня не получается: она работает на телевидении, ведет колонку в еженедельной газете, занимается переводами и пишет сценарии. А тут еще согласилась читать лекции по субботам в одном вузе. Я была в ужасе:

— Тань, ты с ума сошла, ты ведь вообще не отдыхаешь! Ты же все деньги потом на лекарства потратишь!

Ее ответ меня обескуражил:

— Да я не из-за денег. Я просто выходных боюсь. Мне обязательно их нужно занять чем-то и чтобы повод был из дома выйти. Понимаешь, в будни мне некогда думать о всяких глупостях, работы слишком много, и людей вокруг — тоже. А в выходные я остаюсь одна — у друзей семьи и дети, и как-то слишком очевидным становится мое одиночество. И такая тоска нападает, знаешь…

Знаю. Никого не хочется видеть, и при этом ты словно задыхаешься от одиночества. Кажется, ты никому не нужна, тебя никто не любит. Потому что если бы любили и помнили, то позвонили бы и спросили: «Как твои дела? Не одиноко ли тебе? Не грустно ли?»

Но сама ты не звонишь, потому что нет никаких сил ни с кем общаться, изображать заинтересованность в чужих новостях. И ты отказываешься от приглашения в гости или на вечеринку, потому что не можешь изображать веселье. И остаешься дома, с телевизором, в котором все краски жизни, и от этого блеска собственная жизнь кажется еще более блеклой.

  

  

  

Но сейчас мне не до телевизора. Через пятнадцать минут мы встречаемся с доктором Курпатовым. Я предложила Андрею увидеться в «Сёгуне» — там вкусно и народу немного. К тому же у меня VIP-карта. Мне ее вручили, когда мы как-то приехали сюда ужинать с другом.

Я сказала тогда: «Из всех японских ресторанов мы выбрали именно ваш. Наверное, мы заслуживаем какого-нибудь подарка?» Может быть, менеджер и удивился моей рассудительности, но подарил красивую золотую карту. А мы честно выполняем обещание: регулярно заглядываем в этот ресторан и приводим сюда друзей.

Я выбираю столик у окна. Интересно, кто-нибудь любит сидеть в центре зала? Не здесь, а вообще, в любом кафе или ресторане? Кстати, я заметила: если Андрей приходит на встречу раньше меня, то садится за тот столик, который обычно выбираю и я. Неудивительно: у нас хороший вкус и правильное представление об уюте. Хотя Курпатов вряд ли похвалит меня за такое обобщение. Хорошо, уточню: в моем понимании — правильное.

Курпатов появляется через минуту. Как всегда, сумка через плечо, доброжелательная улыбка, слегка усталый взгляд. А разговор с доктором на этот раз начинается с небольшой вводной лекции.

  

  

  

— Давай разделим одиночество как психологическое состояние и реальное одиночество, когда человека запирают в камере и держат одного, — Андрей с ходу предлагает внести ясность в предстоящий диалог. — Человек, лишенный общения, постепенно теряет рассудок и в поисках собеседника начинает разговаривать с тараканами. Вот это одиночество.

Причем он также сойдет с ума, если у него длительное время не будет возможности остаться в одиночестве. Я участвовал в подобных научных экспериментах Министерства обороны. Через месяц из шести мужчин, запертых в замкнутом пространстве, кто-нибудь съезжает с катушек, а остальные близки к сумасшествию. Без одиночества, Шекия, тоже плохо.

Случаются ситуации, когда чувство одиночества вызвано объективными факторами, которые делают это страдание фактическим. Например, человек ограничен в передвижениях из-за серьезной болезни или потерял родителей, любимого человека. Наконец, в тех случаях, когда твоими друзьями были друзья твоего супруга или возлюбленного, теперь он ушел, и друзья перестали с тобой общаться.

Во всех остальных случаях одиночество — это самый великий миф.

…

  

В этот момент нам принесли мисо-суп. Очень кстати: мне нужно подумать над словами Андрея и понять, как дальше строить диалог. Я пришла обсудить с ним проблему одиночества, и доктор не сказал мне по телефону; договариваясь о встрече, что тему я придумала мифическую. Да и как это может быть выдумкой, если я сама периодически испытываю такое чувство? Я же не только про Таню ему собралась рассказывать!

  

— Подожди, ты что же, хочешь сказать, что люди не должны чувствовать себя одинокими, если они здоровы и никто не умер?  

— Да нет, я хочу, чтобы мы говорили именно о чувствах, а не об одиночестве. Вот когда у тебя возникает это чувство, тебе достаточно, чтобы рядом просто появился другой человек? И ты перестанешь ощущать себя одинокой?

— Нет, конечно. Я в таком состоянии вообще мало кого хочу видеть.  

— В том-то и дело! В этом состоянии мы нуждаемся не просто в общении, а в определенном общении, не просто в людях, а в определенных людях или определенном человеке (пусть даже мы его еще не знаем).

Иными словами, мы ищем не людей, а некие ощущения, которых нам недостает. А просто появление вокруг тебя неких людей только усугубит твое одиночество: «Никто меня не понимает. Я никому не нужна. Меня никто не любит». Недаром этот синдром — синдром больших густонаселенных городов.

Таким образом, чувство одиночества — это потребность не в людях как таковых, а в определенного рода отношениях, в определенных внутренних ощущениях. Ты хочешь чувствовать, что ты кому-то понастоящему нужна, что тебя любят — искренне, заинтересованно, что кому-то небезразлично, что с тобой происходит, как ты живешь, о чем думаешь, что тебя тревожит. Нужен человек, который не формально, а по-честному старается тебя ободрить, поддержать, понимает тебя. И знаешь, и это еще не все. Допустим, есть такой человек. Мужчина даже. Но ты его не любишь. Он тебя — да, а ты его — нет. Причем и ты это знаешь, и он это знает. Но он не оставляет попыток — и навязывается, навязывается, навязывается. А ты и не знаешь уже, куда тебе от него деться, как от него отделаться. Ну спасет он тебя от одиночества?.. Ух, что-то сильно я в этом сомневаюсь. Напротив. А ведь он — и любит, и понимает, и дорожит, и пушинки с тебя готов сдувать…

— Ну да. Все так и есть.  

— А если так, то от чего мучается наша страдалица? От одиночества? Если появление в поле ее зрения людей не спасает ее от этого чувства, то это не проблема одиночества. Совершенно! Вот была бы ты Робинзоном Крузо — «двадцать лет без права переписки»… Да там любой человекоподобный субъект — счастье! А тут — нет же! Ты выбираешь, и коли не то — нос воротишь. Хорошенькое одиночество, скажу я тебе!

Вот и получается, что за словом «одиночество» скрывается совершенно другая штука, которую нам бы следовало выловить, выпороть и выставить на всеобщее обозрение…

— Господи, да что ж это за «штука» такая?..  

— Поставил доктор в тупик Шекию Абдуллаеву. Ну, о'кей, — смеется Курпатов. — Слушай тогда… Чего мы добиваемся, рассказывая самим себе и всем вокруг о своем одиночестве? Мы пытаемся убедить всю эту благородную общественность в том, что мы такие бедные, такие несчастные, такие сирые и убогие — «люди мы не местные, к вам обращаемся, помогите чем можете», что нам просто до зарезу нужно, чтобы к нам наконец пришел сильный и могучий добрый дядя и взял, понимаешь, нас, как эту Каштанку, в цирк. «Прилетит вдруг волшебник в голубом вертолете и бесплатно покажет кино…»

На самом деле все это трагическое пресловутое «одиночество» молодой, умной и успешной барышни — это лишь желание «чагой-то сверхъестественного». Наша страдалица в эти трагические минуты мечтает не о «ком-нибудь», не о «Пятнице», а о вселенском счастье, которое вдруг внезапно возьмет да и ворвется в ее жизнь! «Чтоб не пил, не курил и цветы всегда дарил…» И потому чувство это — одиночества — приятное, даже сладостное. Что греха таить-то, есть наслаждение в таком страдании…

Страдание от одиночества — это романтический способ пострадать от отсутствия принца. Просто мечтать о прекрасном принце — это же как-то нелепо, да и неловко для здравомыслящей женщины! Стыдно ожидать от жизни чуда, выйдя из детсадовского возраста, а страдать от одиночества — это даже очень благородно, возвышенно даже.

Поэтому в большинстве случаев чувство одиночества — это всего лишь обратная сторона наших личных претензий к жизни, которая должна, как нам бы того хотелось, что-то предоставить нам эдакое — немыслимое и невероятное, а не предоставила, и вот мы грустим, тоскуем, вызываем у самих себя к самим себе жалость. Никому чудо не выдается, а вот нам — должно! Потому что мы замечательные, мы особенные и так настрадались от одиночества, что заслужили вознаграждение. Давайте же его уже, давайте!

Строго выступил, да? Знаю. Но говорю так, потому что уже как-то, наверное, надо более критично отнестись умным, красивым, молодым, успешным женщинам к своей трагической песне. Ведь самое это чувство одиночества — оно ведь ни к чему хорошему не приводит. А если заиграться, задраматизироваться по этому поводу, то можно невзначай и в депрессию нырнуть. А депрессия — дело такое… Лучше не нырять.

…

  

На столе уже стоят подносы с суши. У Курпатова — с лососем и тунцом, у меня — с копченым угрем. Пока Андрей наливает в чашки рисовый чай, я объясняю, почему мы, женщины, поем свою трагическую песню об одиночестве.

  

— Андрей, вот смотри, сегодня у нас суббота, середина дня. Мы с тобой разъедемся через час, и что я буду делать? Нет, можно, конечно, себя занять — уборкой, шопингом или работой над интервью.  

А вот мне бы знаешь как хотелось?.. Чтобы мы с Ним пошли в театр или в Джазовую филармонию, затем поужинали вместе, поболтали, ну, потом сам понимаешь… После всего этого можно беззаботно валяться в постели и смотреть какой-нибудь хороший фильм. А утром поехать за город — посмотри, какая чудная погода…  

Что ты улыбаешься? Ну не поеду же я одна за город!  

— А если он не собирается ни за город, ни в театр? Если у него сегодня футбол, а завтра пиво и друзья? Ты же ждешь праздника, и в твоих фантазиях он счастлив ехать с тобой за город и на край света. И еще всю жизнь мечтал сидеть с тобой перед телевизором и смотреть… мелодраму. Шекия, ау… Просыпаемся…

Вот представь: техника ушла столь далеко, что в ближайшем супермаркете можно купить биоробота. Ты ему говоришь: «Давай посмотрим кино». А он в ответ: «Прекрасно, моя госпожа, какой фильм ты предпочитаешь?» Потом ты заявляешь, что хочешь подышать свежим воздухом. «Прекрасно, моя госпожа, где вы изволите дышать свежим воздухом?» Подумав, ты говоришь: «В Зеленогорске». «Прекрасно, моя госпожа». Вы мчитесь в Зеленогорск. Он выполняет все твои пожелания. Все!

Представила? И вот теперь у меня парочка вопросов… Во-первых, будешь ли ты счастлива и перестанешь ли чувствовать себя одинокой? Во-вторых, через сколько часов этого «неодиночества» тебе захочется убить этого робота и через сколько дней этих «идеальных отношений» ты сойдешь с ума?

— А что, нормальный человек меня полюбить не может, да? Мне, значит, остается только робота прикупить?  

— Просто если бы в твоей жизни был этот «нормальный» человек, то он бы заявил, что сегодня он едет к маме, потому что она простыла и ей нужно привезти аспирину. А завтра он собирается с друзьями на охоту, потому что уже полгода обещал, но был занят, а на следующей неделе сезон заканчивается и будет очень некрасиво, если он это дело проманкирует. И что твое чувство одиночества? Он живой… И боюсь, в какой-то момент, в эту «трудную» для тебя минуту оно станет просто нестерпимым! «Я никогда не буду так счастлива, как мечтала, потому что муж — эгоист, подонок и негодяй», — вот и весь сказ депрессивной барышни, носящейся с идеей своего вечного одиночества.

— Да ладно тебе… Я бы не страдала, ну, по крайней мере от одиночества, потому что от мамы или с охоты он бы вернулся домой. То есть ко мне. И мы из моего плана выполнили бы хотя бы один пункт — посмотрели телевизор.  

— Да, только он предпочтет футбол, или боевик, или Познера, в конце концов. «Поэтому ты, любимая, посиди в гостиной на диване, а я пойду на кухоньку, чтобы тебе не мешать».

Шекия, долой эти милые иллюзии по поводу беззаботной и счастливой семейной жизни, где все складывается так, как ты себе это представляешь. — Андрей произносит эти слова, а я вспоминаю своих замужних приятельниц, и в голове звучит ровно то же самое: «Не идеализируй! Не идеализируй!» — Для женщины — для большинства из них, во всяком случае, — жизнь психологически заканчивается на мужчине, за которого она вышла замуж. И когда он едет к маме, она констатирует: «И вот так теперь будет всю жизнь». Ужасный конец или ужас без конца.

Я это к чему тебе говорю? К тому, что категорически не следует искать спасения от «чувства одиночества» в семье, возлюбленном или где-либо еще кроме себя самой. Его там просто нет. Шекия, одиночество — это чувство. И это не реакция на обстоятельства, это реакция на то, что происходит у тебя в твоей собственной голове.

Там есть мечты, некие отчасти даже неосознанные ожидания. И совершено очевидно, что они — эти твои мечты и ожидания — не находят своего воплощения в реальной жизни. Потому что реальная жизнь существует по своим законам и правилам, отрицать которые — безумие, глупо и более того — смерти подобно.

Шекия, идея одиночества — враг. Ты не одинока. Вот я сижу с тобой, разговариваю. Ты, я уверен, перед тем как со мной встречаться, уже перетерла эту тему «вселенского одиночества» с парой-тройкой своих подруг и знакомых. О каком одиночестве в таком случае мы говорим? Не с кем полежать на диване, посмотреть телевизор? Но не в этом же дело!

Ты хочешь чувствовать себя женщиной, хочешь любить и чувствовать себя любимой. Это понятно, и в этих желаниях я тебя всецело поддерживаю. Так держать — и скоро будет! Но когда начинается эта ерунда про телевизор — все! Кранты!

В твоем подсознании под давлением этой ужасной романтической идеи об «одиночестве» формируется образ возлюбленного, которого не существует в природе. И потом мы будем с тобой пять лет кряду выяснять — куда же они подевались, эти «хорошие мужчины»?!

Да никуда они не подевались! Просто прелесть их не в том, что они соответствуют твоим фантазиям, напетым чувством одиночества, а в том, что они живые, настоящие, а потому вовсе не такие, как тот робот, о котором я тебе рассказывал. Нормальному мужчине нравится футбол, боевики, охота с друзьями, и еще маме своей он иногда хочет аспирин набуздыкать. Ну и супер! Ему хорошо, тебе — хорошо.

Важно же не то, что вы двадцать четыре часа изо дня в день рука об руку да по минному полю — в неустанной борьбе с наступающим на вас одиночеством. Нет. Важно то, что вы оба живете, беспокоясь о том, чтобы ты посмотрела свою мелодраму, а он — свой футбол. Именно беспокоясь!

«Господи, сегодня же футбол в 19:00, а мой Ванечка в пробке, запишу-ка я этот матч на видео! Как он обрадуется! А если «его» проиграют, то я ему скажу, и он, может, не будет смотреть, чтобы не расстраиваться. А так бы посмотрел прямой эфир и расстроился».

«Так, моя Шекия уже пару дней не смотрела ни одной мелодрамы. Заеду-ка я по дороге с работы в «Аудио-видео», куплю ей какую-нибудь романтическую историю. Она всегда такая милая, когда разревется на какой-нибудь бессмысленной девчачьей сцене…»

В общем, различиям вашим, несовпадениям можно радоваться и переживать по этому поводу массу новых ощущений, впечатлений, новых чувств. Но можно и не обрадоваться, и не пережить. А ждать своего «мужчину-мечту», созданного в своем трагическом «одиночестве» и отсутствующего в действительности. Ждать вечно. Впрочем, страдающему от одиночества человеку другой и не нужен, у него уже есть занятие.

— Андрюша, но ведь женщина и ждет его, свою вторую половинку, вот и страдает…  

— Вот я и объясняю, почему при таком раскладе не дождется. А если и дождется, то счастлива с ним не будет. Нужно выжечь из себя каленым железом эту идею — «одиночества». Просто выжечь! Она плохое насоветует, она неправильно настроит, она потрафит, но принесет много горя.

Нет одиночества никакого. Пока не встретился тот, с кем было бы счастливо. Но если так, то давай так и скажем: «Пока я свою пару не нашла». Но ведь мир же больше этой «пары». Или что — когда она отыщется, больше никаких социальных связей? Ну нет же, я надеюсь. Меня-то пригласишь еще на чашку кофе-то?.. Или все? Можно будет с тобой попрощаться?..

Шекия, мир не ограничивается тем человеком, с которым ты проживешь большую часть своей жизни. И если этого человека пока нет рядом, мир продолжает существовать, и не надо драматически наводить тень на плетень. Все не так плохо, как рассказывают нам «чувство одиночества» и следующая за ним депрессия.

— Все это правильно, конечно, но про субботу ты мне так и не ответил…  

— Шекия, весь этот длинный и многотрудный разговор — из-за предстоящих шести часов без веселой компании? Не думаю. И ты переживаешь не из-за этой субботы, вечер которой тебе вроде как не с кем провести. Сейчас в твоей голове другое. Ты думаешь не об этих шести часах, а снова о том, как же ты одинока на столбовой дороге своей жизни!

Так вот я и говорю тебе — вопрос шести часов. Завтра новый день, новая жизнь. А мы говорим о шести часах! И все. И нужно прекратить все эти внутренние терзания, где ты уже видишься себе несчастной, одинокой, брошенной всеми старушкой, доживающей свои никчемные годы в доме престарелых.

Ну посмотрите на нее — она мучается из-за того, что у нее ничего не запланировано на ближайшие шесть часов! Нормально?.. Но если эта страдалица будет пребывать в состоянии драматизма, то у нее ничего не будет и в ближайшие десять лет, и вот как раз этого она понять и не хочет.

Идея одиночества загоняет в депрессию, а главная черта депрессии — отсутствие желаний, когда человеку действительно ничего не хочется, потому что ничто не радует, не вызывает удовольствия. И кто-то, кажется, сейчас копает себе такую яму: «Кого знаю, не хочу, кого хочу — не знаю». И вот она пестует свой идеал, свою мечту, мается своим ощущением одиночества, увлекается им и чем дальше, тем больше хочет «чего-то неземного».

…

  

Господи, да что за слово такое дурацкое — «страдалица»?! Кстати, это он об абстрактной женщине или конкретно обо мне? Если с такой иронией — значит, точно про меня.

  

— Да мне влюбиться хочется!  

— Золотце, так давай об этом и поговорим. Наконец-то ты завела конструктивный разговор.

— Я так прекрасна и одинока! — начинаю я кокетничать неожиданно для самой себя.  

— А ты посмотри, какая в тебе сразу же живость появилась! Совершенно иной посыл внутренний. Потому что когда одиноко — хочется, чтобы кто-то пришел и нашел тебя, забившуюся в угол. А когда хочется влюбиться, то сразу и блеск в глазах, и волосы наутюжила, и в каблучки впрыгнула — вперед! Вот это я понимаю! Жизнь налаживается. А в углу валяться — это бесполезно. Да и не изящно как-то…

— Здорово, конечно, Андрюш, я даже готова с тобой согласиться. Но вот что страшно: выйдешь вся такая на каблуках и не найдешь свою любовь. Придешь домой и сдуешься как шарик от разочарования. И снова это ужасное чувство одиночества подступит, причем уже абсолютно безнадежное.  

— Давай рассуждать здраво. Это я тебе как стратег и тактик. Во-первых, есть ли в этом мире мужчина, который может осчастливить Шекию?

— …Я думаю, что наверняка. Хотя сложно ему, конечно, придется.  

— Вопрос второй: каков процент мужчин, способных тебя осчастливить, из всех мужчин, которые реально могут тебе встретиться — на работе, в транспорте (ну, это ты теперь не ездишь), на улице, светском рауте, в магазине, на парковке?..

…

  

Интересно, а какой ответ правильный? Курпатов же не просто так спрашивает, а с каким-нибудь подвохом.

  

— Ну, один процент — максимум…  

— Вот видишь: один из ста! Я правда, думал, что твой ответ будет начинаться с цифры «ноль целых…» Молодцом… Но сейчас не об этом. Один из ста! А ты говоришь: один раз вышла и разочаровалась.

— Так что же, мне сто раз выйти?  

— Ну, хочешь влюбиться — надо поработать, приложить усилия. А то сидит в углу, смотрит в другой угол — там пусто…

— А если я так и буду всю жизнь ходить? Вот я смотрю на какую-нибудь женщину, которая до сорока пяти лет никого не нашла, и переживаю.  

— За нее? Пошли ей открытку.

— Нет, за себя.  

— Ну слава богу! Зачем вы все всегда в таких случаях начинаете мне рассказывать о каких-то абстрактных женщин сорока пяти лет? Ты что думаешь, я мало видел женщин указанного возраста, недовольных жизнью? Видел.

Но ты знаешь, почему она в свои сорок пять одна? Нет. Может, ей мужчины противны — как класс, может, она их терпеть не может? А может, она, если и встретит кого-то стоящего, так себя ведет с ним, что от нее бы и робот сбежал, будь у него такая возможность? Откуда мы знаем? Вот нашла показательный пример… Только чего?

Так что давай, Шекия, говорить о твоих тридцати. Или нет, давай лучше поговорим еще пару часов о том, чего у нас нет. Убьем на это субботний вечер. Это будет полет мысли и триумф фантазии — ни секунды не будем скучать! — с воодушевлением говорит Курпатов. М-да, доктор, конечно, умеет быть саркастичным.

— Ну хорошо, хорошо, я согласна не страдать. А что нужно делать-то?  

— Я не отрицаю, что человеку может быть плохо, но проблема лишь в том, что он сам многое делает неправильно.

Очень важно не забегать вперед, потому что когда тебе плохо, то впереди ты не видишь ничего хорошего. Это естественно, так мозги устроены. Ну знаешь ты это, зачем в депрессии будущее свое себе придумывать? Чтобы страшилка получилась, а потом испугаться и застрелиться, дабы не встретиться с этим ужасом?

Шекия, но ты ведь отдаешь себе отчет в том, что ты — женщина привлекательная. Тогда из чего ты делаешь вывод, что ничего хорошего в твоей жизни не будет?

Представление о будущем определяется эмоциональным состоянием, в котором ты находишься на данный момент. Если тебе сейчас хорошо, то тебе кажется, что и впереди тебя ждут райские кущи. Если же тебе тоскливо, то и будущее видится исключительно мрачным. Но и то и другое — чистой воды заблуждение. Поэтому давай договоримся не придумывать будущее.

Но я сбился. Я же тактик и стратег.

Итак… Значит, чтобы не впасть в депрессию, нам тактически очень важно понять, чем ты будешь заниматься в ближайшие часы — до ночи, с этой субботы до завтрашнего воскресенья. Уточняю дополнительно: не всю оставшуюся жизнь, а эти конкретные шесть часов.

Утром, когда проснешься, будешь думать снова. Сразу выяснится, что у тебя масса дел, а друзья твои собираются или в кино, или в клуб и тебя зазывают всячески. А там, глядишь, окажется в компании симпатичный холостой мужчина…

 Кстати, вот некоторые прессуются подобным образом в своем «одиночестве», им звонят друзья-приятели — мол, «полетели, птичка, там много вкусного!» А те — нет, не пойдем, нам тоскливо и одиноко. Те раз позвонили, два позвонили, на третий — SMS, на четвертый — поздравительная открытка ко дню рождения.

Теперь о стратегии: мы планируем, насколько я понимаю, долгие супружеские отношения… Так? Так. Тактика всегда должна встраиваться в стратегию — хотя бы чуть-чуть, хоть как-то. И вот ты в приятной компании, где случайно нарисовался обаятельный молодой человек — холостой, не женатый…

Противоречит ли наша стратегическая установка этому новому жизненному обстоятельству? Возможно, герой этого вечера не герой твоего романа, по крайней мере на первый взгляд, но противоречия я тут не вижу — с ним можно, а если хочется — то и нужно общаться. И поверь мне, это общение тебе только в плюс — во всех смыслах.

Правило простое: необходимо свою тактическую деятельность — наши планы на ближайшие часы — конструировать таким образом, чтобы наши действия в соответствии с ними лили воду (пусть хотя бы и несколько капель) на мельницу нашей стратегии (способствовали делу всей жизни).

И поэтому, если ты мечтаешь найти свое семейное счастье, более правильно структурировать свое свободное время так, чтобы провести его вместе с друзьями, которые пропагандируют активный образ жизни. А вот сидеть дома… На какую мельницу здесь будет капать?.. Дома, пока ты в тоске нажимаешь на кнопки телевизионного пульта, мужчина твоей мечты сам по себе вряд ли возникнет из воздуха. Если же ты ведешь активный образ жизни, то тем самым увеличиваешь вероятность встретиться со своим «одним процентом».

…

  

В этот момент я замечаю, что к нашему столику движется мужчина (уже нарисовался?! Кино какое-то…) и обращается к Курпатову с просьбой об автографе.

М-да… а я-то хороша! Но вообще приятно сидеть в ресторане за одним столиком со знаменитостью и так запросто болтать. Если бы еще эта знаменитость не «подкалывала» тебя постоянно…

По-моему, автограф отвлек меня от беседы гораздо больше, чем известного доктора. Андрей продолжает наш разговор.

  

— Надо делать эти шаги последовательно. Сначала понять, что это такое — твое чувство одиночества, и честно признаться себе в том, что оно делает с тобой и с твоим будущим. Сейчас конкретно у тебя есть несколько часов, которыми ты можешь распорядиться. Как ты ими распорядишься? Например, можешь написать главу нашей книги, или провести это время среди знакомых, или поработать на свой имидж — поучиться чему-то. Выбрось из своей головы идею одиночества, перестань себя жалеть и сделай это. Солнце, наша жизнь в наших руках, это вопрос нашей личной ответственности. Так озадачься этим. С небольшого ручейка, как известно…

  

Курпатов намекал, что лучшее средство от чувства одиночества — потрудиться над нашей книгой. Но совет «выйти в люди» показался мне гораздо более удачным. И я поехала в свою школу танцев — когда танцуешь, нет ни чувства одиночества, ни тоски.

Но сейчас я заговорила про танцы не поэтому. Мне кажется, нужно очень умно распорядиться тем временем, что отпущено тебе на саму себя. Можно многому научиться. Встать на горные лыжи, освоить виндсерфинг, заговорить на итальянском — впереди столько дел! И нужно успеть это сделать сейчас. Потому что потом, когда появится Он, — будет некогда. Зато он сможет гордиться всеми умениями и навыками своей возлюбленной!

Мои замужние приятельницы скрывают от мужей, что ходят в фитнес-кпуб вместо того, чтобы печь пироги, и выслушивают их ревнивые истерики в ответ на признание, что мечтают научиться танцевать танго. Не знаю, может, и я пожертвую всеми увлечениями ради того, чтобы сохранить домашний очаг. Что ж, тем более следует дорожить сегодня каждым свободным часом.

И еще… Вы никогда не замечали, что делите жизнь на «до» и «после»? Когда я смотрю фотографии в своих альбомах, то в моих воспоминаниях часто звучит фраза: «Это было до того, как…» До того, как не стало родителей. До того, как погиб близкий друг. До того, как я попала в больницу… Господи, да почему же я тогда не считала себя счастливой?!

Нам всегда чего-то не хватает, мы вечно ждем, что вот сложатся все компоненты, подойдут все пазлы друг к другу, и тогда можно будет сказать себе: теперь я счастлива. Но снова и снова происходит что-то не то — или не происходит того, что нам вроде как очень нужно для нашей конструкции под названием «вселенское счастье», и мы вновь впадаем в хандру. И опять ждем-с…

В общем-то понятно, чего стоим и кого ждем. Ну а если Он появится, когда мне будет пятьдесят? Тоже хорошо, конечно, но только для счастья останется совсем немного времени. Я не хочу так долго ждать и так мало времени быть счастливой.

На самом деле даже если Он и не встретится вовсе, это не повод прожить жизнь с чувством мрачного одиночества. Мы же с вами, слава Богу, достаточно умны, чтобы не петь про глупое женское счастье, которое состоит исключительно из присутствия милого рядом, и не настолько примитивны, чтобы нам было «больше ничего не на-а-до». В нашей жизни еще есть интересная работа, увлечения, путешествия, книги, друзья и поклонники. И лично я не собираюсь отказываться от этого богатства, которым так щедро наградила меня жизнь.

Я учусь быть счастливой здесь и сейчас. Это не значит жить одним днем. Это значит жить днем сегодняшним. И не откладывать на завтра то счастье, которым можно и нужно наслаждаться сегодня.