Нравственный Закон и волшебная сказка 14 страница

4. Перейдем к изложению материалов Шейна. Завивание березки происходит на праздник Семик. С раннего утра девицы и молодки ходят на кладбище поминать мертвых. Потом готовят различные блюда и к двум часам дня нарядные идут в лес. В лес идут глубоко, с мистическим чувством изменения жизни.

 

Девушка лесом шла

Красавица темным шла

Эх казалось девушке —

В лесу листья шумят

Все деревья говорят:

Об своем теплом гнезде

Тужит плачет девушка

Об своем милом дружке

Мужик — плохая голова...

 

Уже заранее как-то ясно, что мужику стало плохо. В лесу выбирают густую березку и завивают ее. Это делается молча с шепотом на завиваемые ветви. Делается это тайно от парней. Для этого и уходили в лес. Парни могут срубить завитую березку и унести. После того, как береза завита и украшена, девицы делают себе из березы венки, садятся в стороне на лужайке, поют песни и трапезничают.

 

Как под белою под березою

Бел горюч камень разгорается.

Разнемогся мил, во постель слег

Запросил милой ключевой воды

Ключевой воды со Дунай — реки

 

Далее поется про то, как молодка три часа ходила за водой, но к тому времени вода уже не помогла. Текст песни, на наш взгляд, был утрачен и воспроизведен Шейну неудачно. Песня кончается так:

 

Вот зажгли свечи воску ярого

Понесли мила вон из горенки.

 

Поев, поводив хоровод на полянке и перецеловавшись вволю, девы оставляют венки в лесу, березку обступают кругом, срубают и несут в село. Село обходят попарно, березку несут впереди. Поют песни.

 

Как во поле, поле

Стояла береза

На этой березе

Водится Пава

Она брата знает

— Что братец ко мне

Скороль в гости будет?

Сейчас коня снаряжает

Я б тебе пожаловал коня

Да меж нас две люты змеи

То наши жены.

 

Текст песни, опять же, разрушен. Суть в том, что брат отвечает брату, что не может дать ему коня поехать к Паве из-за жен. Если Пава, она же Леля — царица русалий, то вполне понятно, что Пава приглашает обоих братьев в лес для игры. Но жены оказываются этому препятствием.

Об истинной сути песни остается только догадываться. Братьев соблазняет Пава. Одного уже явно соблазнила — познала, и теперь зовет другого. Может быть их жены уже в лесу среди слуг Павы? Может быть весь ритуал проклятия мужей есть защита мужей от русалий? Ведь оба брата песнями жен уже преданы смерти. За то жены и зовутся ими люта змеи. Без этого проклятия, лесные девки, прослышав, что в селе есть здоровые мужики и парни — потянут их к себе, как это сделала Пава. На тему Павы есть народная загадка: «Прилетела Пава, села на лаву, распустила перья про всякого зелья» (отгадка — Весна).

Нельзя исключать, что в очень (а может и не очень) далекие времена, когда ломалась матрическая традиция, в лесу жили женщины, сохранявшие матриархат. Весной они действительно активно приглашали мужиков и парней для любви и пахоты. Соответственно, жены и девушки, согласные с патриархатом, препятствовали этому, и не имея реальной силы запретить мужикам разгул, прибегали к магии.

Так, исторически известно, что в первой половине семнадцатого века, в общине поморских раскольников установилась общность жен, и дети считались общими детьми общины. Так продолжалось пол века. Обмен жен, при котором один шаг до матриархата, оказывается предохранительным клапаном от развала и конфликтов в замкнутых коллективах. Поэтому биологически такие действия оказываются целесообразными. Вернемся на праздник.

Мужскому полу березка противна. Девицы идут с березкой вокруг села, что есть прямое отражение охранного действия, подобного опахиванию. Они поют.

 

Гей ты березка, белая, кудрявая,

В поле на долине стояла

Мы тебя срубили

Мы тебя сгубили

Сгуби и ты мужа,

Сломи ему голову,

На правую сторону

С правой да на левую,

Семик честной

Семик радостный

Уж ты кумушка, кума.

Расхорошая моя,

Не сварись, не бранись,

Ко мне в гости ходи!

Мы поладим с тобой,

— Поцелуйся со мной.

 

Эту же песню могли петь и в хороводе. По поводу нее Шейн специально отмечает, что из песни слов не выбросишь.

После обхода села, березку ставили у избы и либо пели песни и смотрели на нее как на какую-то загадку, либо водили хороводы рядом. В конце праздника, к вечеру с березы снимают ленты. Несут березу к устью реки, и с криками: «топи семик, топи сердитых мужей!» Бросают ее в воду. Потом пускают по воде венки, которые могут и потонуть от тяжеловесных проклятий на головы мужей. Естественно, что ставя мужей в опасное положение, смертельные проклятия могут пасть и на саму проклинательницу. Если венок не потонул, то все в порядке.

5. После этого, собственно, надо было выгнать русалок с Павой, поскольку время их кончилось. Как проводили русалок — писалось ранее. Приведем здесь другой вариант этого действия. На русальский вечер бабы говорят друг другу: пойдем, сестры, кулеша варить! Все выходят на улицу и вместе с ними выходит и русалка. Это высокая дева в одной рубашке с растрепанными волосами верхом на кочерге и с помелом через плечо. Она в таком виде идет впереди процессии. Детишки дразнят русалку: русалка, русалка пощекочи меня. Или наоборот: что же ты меня не щекочешь? Стучит бубен. Все поют. Подойдя ко ржи, русалка бросается в толпу и начинает щекотать того, кто попался (из детишек). Их отбивают. Все набрасываются на русалку. Она бежит в рожь. Все кричат: «Мы русалку проводили, можно будет везде смело ходить!» И все уходят по домам.

Вот наговор от русалки: «Водяница — лесавица, шальная девица! Отвяжися, откатися, в мой двор не кажися; тебе тут не век жить, а неделю быть. Ступай в реку глубокую, на осину высокую. Осина трясется, водяница уймется. Мне с тобой не водиться, не кумиться. Ступай в бор к лесному хозяину. Он тебя ждал, на мху постель слал, муровой устилал, в изголовье колоду клал; с ним тебе спать, а мне, молодому, тебя не видать».

6. В проводах русалок просматривается переход от эротической магии — к аграрной. Вслед за этим следуют аграрные обряды. Например, обряд «колосок». Те самые девы, что проклинали мужей, берутся руками в замок и становятся в ряд попарно, образуя из рук как бы висячий коридор. По этому коридору идет нарядная девочка, которая и есть колосок. Задние пары переходят вперед, образуя непрерывное движение колоска в сторону поля.

 

Пошел колосок на ниву,

На белую пашницу.

Уродилась на лето

Рожь с овсом со гречихой,

Со пшеницей.

 

У поля последняя пара доносит девочку до озимой зелени. Девочка — колосок срывает зелень и несет ее на капище уже сама. Потом пьют брагу, о которой подумали заранее, в хороводах присутствуют парни и девицы.

7. Вслед за этим хоронят Кострому. Что это означает — мы уже говорили. По смыслу этот обряд завершает русалии. И он означает еще и проводы Весны. Кострома, кроме всего прочего, дух времени конца весны и начала лета. Ее торжественно относят к воде, снимают украшения, и голую бросают в воду.

 

Костромушка померла.

Была Кострома весела,

Была Кострома хороша.

Костромушка, Кострома,

Наша белая лебедушка!

 

 

Купала

 

1. Летнее солнцестояние 22 июня, как и весеннее равноденствие, оказывается жреческим праздником поклонения Даждьбогу. Происходившее в этот день служение жрецов осталось навсегда таинством. Вцелом, языческое знание позволяет считать, что в этот день горели костры, и жрецы обращались к Солнцу с долгой молитвой благодарности с восхода до его заката.

Сам праздник Купалы не был праздником одного дня или одной ночи. Купала начинается с утра 22 июня и продолжается две недели после солнцестояния, когда днем и ночью жгли костры, и люди позволяли себе петь песни, предаваться отдыху, покою или веселью. В Белоруссии Купала справляется 6—7 июля. В это время праздник начинался по старому стилю. Сегодня эти даты соответствуют последнему дню Купалы.

Это время всех белых богов, когда их сила достигла апогея, но исход их деяния пока не ясен. В древности, к этому времени землепашец доедал последние запасы и оказывался практически ни с чем. Приметы на день Купалы, как и приметы на день наивысшего жара солнца — 29 июня, более всего позволяют судить об исходе урожая. Именно в эти дни правильное обращение к великим богам позволяет обеспечить жизнь в течении года. Как правило, после 29 июня прекращались весенние песни и хороводы, начинался сенокос и страда.

Вот купальская песня — заговор:

 

На Купалу рано Солнце играло,

Рано Солнце играло на добрые годы,

На добрые годы — на теплые росы,

На теплые росы — на хлеба-урожаи.

 

На Купалу, на ее первую ночь, приходится разгул нечисти, в задачу которой входит принесение наибольшего вреда всему живому, в том числе самому человеку и его хозяйству. Но, если люди знают — как вести себя в это время, то, например, домашний скот не знает. По этому сохранилось много обрядов очищения и охраны скота на Купалу. Все время от зеленых святок до первого дня Купалы, для охраны от происков нечисти хранились ветки майской березы, т.н. «май». Эти ветки продолжают охранять дома и их обитателей до Купалы. После они сжигались в купальском костре, и, хотя при этом они исчезали, их охранная функция сохранялась на весь год.

По утрам до полудня и вечерами на купальское время целители и чаровницы собирают травы, сила которых в это время наибольшая. Ночью в свой купальский костер они бросают белого петуха, творят волхование огнем и травами.

По словам знахарки, травы надо рвать совершенно нагой и при этом ничего не бояться, чего бы ни привиделось, ибо бесам не больно любо, когда рвут травы. В начале надо попросить Матерь-Землю, чтобы она благословила нарвать трав. Для этого надо ничком упасть на сыру землю и сказать: «Гой Земля еси сырая, Земля матерая. Матерь нам еси родная. Всех нас породила и угодьем наделила. Ради нас, своих детей, зелий породила и злак всякий напоила. Повели урвать с себя разных надобьев ради пользы для жизни». Травы рвут тихо, сосредоточенно и в одиночку. Когда траву рвут, то с нею тихо беседуют.

2. Судя по купальским песням, Купала — это очаровательная и страстная богиня теплой летней воды. Она имеет много общего с Ладой. Когда она идет через села, то закрывает глаза пером, чтобы не ранить ими парней. Она ходит смотреть рожь — проверяет работу русалий, она плетет девам венки для любви и счастья. Она выпрашивает у богов хорошую погоду на всю купальскую ночь.

Вот песня о деяниях Купалы:

 

Шла Купала селом, селом,

Закрывала глаза пером, пером,

Витала хлопцев лицом, лицом,

Светила ночью огнем, огнем,

Плела веночки шелком, шелком,

Слыла Купала теплом, теплом,

Славу Купале поем, поем!

 

Белорусский фольклор дает и родословную Купалы. Она говорит: «А я девка ладная батьки богатого. Мой батька — ясен Месяц, моя мать — красное Солнце. Мои братья в саду соловьи, мои сестры — в жите перепелочки. Ясен Месяц всю ночь светит, красно Солнце весь день греет, в саду соловьи весь день поют, в поле перепелки жито подбирают».

Эти слова песни не случайны. Само Солнце на Купалу трижды останавливается на небе и играет поутру. По Литовским представлениям, на Купалу, (на праздник росы), Солнце выходит замуж за Месяца, и в древности люди повторяли на земле брачные действия, пример которых им давали небеса. Неслучайно и упоминание о жите — ржи. Рожь — почти божество, если судить по частоте упоминания в ритуальных песнях. Из ржаной соломы свиваются женские образы богов календарных праздников, (Марена, Масленица, Косторома, Купала). Рожь оказывается местом женского таинства: девушкам на Купалу надо бегать нагими по зеленой ржи, но так, чтобы этого никто не видал, это дает здоровье и все то, чем прелестна женщина.

3. На Купалу всегда упоминается Марья и некий Ян или Иван. Если Марья — это богиня матриархата, несущая в себе темное и мокрое начало, то с Иваном не все ясно. Первым делом надо сказать, что этот Иван — мужик, а не креститель. Он не случаен на празднике. Его истиное имя другое, ибо он несет черты светлого бога Ярилы. Бога любви, огня и горячего Солнца. И если Марья несет животворящую влагу и женское начало, то он — солнечное тепло, без которого урожай также не состоится. Они же суть вступившие в брак Огонь и Вода, если следовать матрическому мифу творения. Купала оказывается их дочерью, а сами они, как боги, появившиеся в начале мироздания оказываются братом и сестрой, отношения которых по человеческим меркам рассматриваются как инцест — как родовое преступление. При этом день — понимается божественным братом, а ночь — божественной сестрой. И народ по этому поводу составил загадку: «Сестра к брату в гости идет, а он от сестры прячется».

Если, на праздник Ярилы чувственную активность, в первую очередь, обязаны проявлять мужчины, то на купалу первым должно быть женское начало. Это также просматривается в песнях, где обыгрываются сюжеты, вроде: Марья Ивана в жито звала: Пойдем ка Иван в наше жито, пойдем ка, Иван. В нашем жите сам бог ходит, жито родит, колос с бревно, ядро с ведро! Или вот так:

 

Пойдем девки около жита,

Не увидим ли коня вороного,

Или хлопчика молодого?

Если коня — ловить будем,

А если хлопчика — женить будем.

 

В жите мог сидеть и злой дух, (по словам песни — ведьма), тогда ее надлежало выгнать и освятить жито так, чтобы более туда войти никто дурной не мог.

Марья Ивана Марья Ивана в поле звала

 

— Пойдем,Иван, по межам ходить,

По межам ходить — жита родить.

Родите боги жито густо,

 Жита густо, ядрениста,

Ядрениста, каласиста.

Чье жито из всех лучше?

Наше жито!

Наше жито

Колосисто, ядренисто...

 

Вот мотив уже чисто праздничный, никак не связанный с полевыми трудами, а более похожий на коляду или волочебники.

 

Сегодня, девочки, Купала!

А кто сделал что — пропало

— Выйди, выйди молодица,

Выйди, выйди молодая!

Ты вынеси сыра с маслом,

Сыра с маслом на тарелке

А горелки в бутылке.

А мы дадим (это) Купаленке!

Купаленка зеленая

А цветочки — розовые

Да мы сами молодые!

 

4. Купала — богиня праздника, связующего воедино четыре стихии. В этот день поклоняются Земле, Воде, Огню и Воздуху, и всем белым богам и духам, действующим в этих стихиях. С другой стороны встает и действует вся нечисть и все темные силы. При этом Купала — дочь Солнца и Месяца.

В этой картине появляется некоторый мифологический хаос, нагромождение богов, которое должно быть нами сознательно разрешено. В Природе оно разрешается ежегодно, но нам следует понять его сознательно. В чем суть купальской обрядности? Купала — дочь Солнца и Месяца, она же дочь Огня и Воды, а праздник Купалы оказывается днем совокупления этих стихий и рождения богини.

Весеннее развитие Природы, нарастание жара Солнца — Огня и согревание Воды не может продолжаться бесконечно. Этот нагрев Природы есть не только термическое явление. Это чувственное возбуждение весенней страсти богов, которое чревато неустойчивостью состояния мира, и обязано разрешиться через соединение богов, через утоление их страсти, через половой акт, в результате которого рождается Купала и гармония зрелой поры теплого времени года.

Купала — это время удовлетворения любви противоположных начал Природы. В результате этого в Природе наступает состояние дарна, состояние устойчивого равновесия противоположных начал. Суть Купалы в том, что это переход в дарна, переломный момент, когда из хаоса страсти рождается гармония жизни. Вслед за богами это действие повторяют и люди.

5. Рассмотрим, как поклоняются стихиям и богам на Купалу. Поклонение воздуху происходит в неосознаваемом ныне действе — качании на качелях. Качели для этого вешаются специально, как и на масленицу. Такое жертвование себя летнему воздуху дает возможность себя с ним познакомить. Можно ожидать, что после этого воздух не принесет мора, не даст зверю учуять запах охотника и духи ветров не принесут ненастья. Качаются на качелях с утра и вечером.

Днем поклоняются богине Мокоши, которая в это время, как мать урожая, понимается и Матерью-Землей. Согласно купальской песне, где она иносказательно названа Сопухой, народ собирается в шатровом храме, что стоит посреди села. Здесь все собравшиеся (парни с девицами) обнимают столб — идола, целуют печь — алтарь. Крестообразно кланяются до земли, ложатся на нее. Так повествует нам древняя песня, приведенная в книге Б.А. Рыбакова.

Не совсем понятно, как это, буквально, в песне: «крестом лежали»? Попробуем разобраться. Обращение к богам происходит в основном стоя, при этом ладони обращены к идолам. При поклонении Земле надо оборачиваться к ней ладонями и лицом — обнять Землю, как обнимались только что идолы богов. Получается, что крестом лежали.

Крестообразная поза свойственна и богам. Идол Мокоши так и держит руки приподнятые с ладонями, обращенными к стоящим перед нею людям. Этот жест представляется не только образом мирового дерева, но и священнодействием, в котором одновременно выражена святая воля Земли и просьба ко всем великим богам — проявить единство в творении плодов растений.

— Мать Сыра Земля! Ты благословенна, ты освящена, ты украшена всякими травами и всякими цветами! Сукрасило тебя красно солнце, светлый месяц, ясные звезды и вечерние зори.

Обращение к Земле и Мокоши совершается с принятием жертвенной пищи — каши с молоком и медом. Каша к этому времени сварена на огне храмовой печи. Дым выходит из отверстия в вершине шатра. Она декорирована, как и дымник в северных домах.

Воде жертвуют купанием, с утра обмываются росой. Купание в этот день очищает от бед и болезней, дает красоту. Это может быть первое купание в году. Купальской водой кропят дом и скот. Воду в этот день почитают более всего, ибо она -древнейшая стихия. Боги отворачиваются от неумытых и нечитстых телами людей.

6. По Б.А. Рыбакову, и другим исследователям, в глубокой древности, когда человеческое сознание не чувствовало себя индивидуальным, на Купалу приносили жертву и пятой стихии. Так, должно было поклониться ей в этот светлый день, дабы умилостивить. На Купалу отдавали девушку в жены подземно-подводному богу Ящеру, чтобы он не поглощал жизнь на Земле до времени. С осознанием ценности человеческого бытия эта жертва заменилась соломенной куклой, которую топили на Купалу в реке или болоте.

Сохранились плачи — причитания матери об ушедшей на Купалу дочери: «...не косите берега, это ее косы!...» Это как будто подтверждает выводы исследователей. В действительности, надо провести несколько полноценных праздников, чтобы понять истину, которая не постижима в кабинете. На Купалу никто никого специально не топил! Каких-то топителей — черных жрецов Ящера не было. Но то, что во время праздника, в состоянии опьянения, мистерии и возбужденного сознания можно было захлебнуться, и никто этого в темноте не заметил бы — это знали все, и боялись! Потому и несли в воду куклу, именуемую Купалой, чтобы избавиться от вполне реальной опасности: чтобы не утонул человек живой, бросали образ соломенный. И разбегались! Чтобы все было как на самом деле — оказался в воде, и никто этого не видел. И эта кукла погибала — ее для этого разрывали на части.

7. Поклонение чистому огню происходит вечером. Чистые, совершившие купание женщины собирают для костров ветви, они зажгутся первыми. В костры собираются и сжигаются все ветви, хранящиеся с «зеленых святок», сжигаются в кострах и старые изношенные вещи, в знак снятия с себя прошедшего времени и сохранения молодости.

Костры раскладываются на валах капища. Поджигаются они живым божественным огнем, добытым от трения к заходу солнца. Любопытно говоримое при добыче такого огня присловье: «Царь-Огонь, достанься: не табак курить — богов хвалить.» Полное очищение наступает после перепрыгивания через костер. Ночью поют песни, водят хороводы вокруг костров, варят жертвенного козла или барана.

Силой тепла и света ночных костров дается на весь год солнечное тепло. Костры продлевают солнечный апогей, придают ему новые силы, делают его вечным. Можно думать, что горящие всю ночь костры есть бессознательная память о белых ночах и жизни предков славян на Севере. Из песен Белоруссии, где нет белых ночей, можно в подтверждение этому найти отдельные строки, например: «Ой рано на Ивана, кругом, кругом солнце ходит — негде солнцу остановиться». Следующие строки песни уже чисто игровые: «Становилось солнце в Рогове, а в Рогове девки гладки», они нам менее интересны. Важно, что сохранена картина незаходящего солнца!

Среди ночи с горы катят горящее колесо в воду. В этом символическом действии и отражена убыль страсти Огня, который тушит Вода в результате их брака. Если мифологически домыслить этот сюжет, то после этого из воды должна выйти нагая Купала, все должны воздать ей почести, а после пойти купаться.

Огонь и Вода — боги, и в переводе их божественного происхождения на наш язык означает, что они являются братом и сестрой. Аллегорически, их единство содержит цветок «Иван да Марья», где желтая гамма соответствует мужскому началу и дню, а фиолетовая — началу ночному, женскому.

Извращение и забвение божественной сути мифологического сюжета купальского праздника, привело к появлению в народной традиции различных фольклорных сюжетов о земной любви брата и сестры. Это дает повод некоторым исследователям увязывать праздник Купалы с легендой о банальном инцесте. Но это ошибочно и не конструктивно. Великий народный праздник не может строиться на сюжете о нарушении родовой традиции. Купальский миф о любви сестры к брату следует рассматривать на уровне жреческого мышления матрической эпохи.

Купальская ночь есть ночь любви. К ней относятся эротические игры, но допустимы и более решительные действия. Того или ту, что сидит или стоит на горе у костра, можно выхватить и покатиться вниз в обнимку по сырой траве. Цветет на купальскую ночь и папоротник, поиск которого есть очень двусмысленное занятие. Кто кого при этом найдет — случается по воле богов. Избравшие или нашедшие себе пару прыгают через огонь, и по ладности их движений можно судить насколько верно они нашли друг друга.

Появляются в лесу на Купалу и блуждающие огоньки. Но зажигаются они не для влюбленных, а для искателей волшебной силы. Если такой огонек поймать, и оставшейся от него слизью глаза потереть, то начинаешь видеть духов, подземный мир, клады, и то, что скрывают люди.

8. Уже после Купалы, в день наивысшей солнечной силы — 29 июня, затемно, перед зарей, старики выходят поклониться играющему Солнцу. Раскладывают костер, тихо беседуют. Когда начинает восходить Солнце, все радостными криками громко славят Даждьбога. Восходящее солнце играет — то задрожит, то засияет, запереливается разными цветами, то завертится на нем коловрат — прямо на диске все увидят известный нам из резьбы по дереву знак бегущего Солнца.

После восхода все идут умываться на родник. Вечером этого дня девицы провожают русалок. Когда взойдет луна, они в белых сарафанах и монистах, с распущенными волосами становятся в ряд. Избранную русалку ставят спереди и с песней «Проведу русалок от бора до бора... чтоб их не было», идут вереницей за село, где бросают свои венки в костры, зажженные ребятами из ночного, и разбегаются.

В древности такие шествия возглавлялись жрецом и сопровождались активными танцами под музыку рожков и бубнов. Так завершается весь русально-купальский цикл. Летний день начинает убывать.

 

 

День Перуна

 

Хотя многие полагают, что день Перуна приходится на 20 июля, в действительности эта дата соответствует старому стилю. По новому стилю этот день приходится на 2 августа. Именно ко второму августу более всего подходит народная примета, что в этот день до обеда лето, а после обеда наступает осень. Именно на этот день чаше всего приходятся грозы.

Почему день Перуна празднуется ошибочно? Скорее всего, это связано с тем, что путаница стилей имела место в литературе еще до восемнадцатого года, когда Россия жила по старому стилю, а Европа по новому. Например, в книге А.А. Коринфского «Народная Русь», 1901 г. издания, на стр. 308 дана дата летнего солнцестояния по новому стилю: 23—24 июня. Илья дается по старому стилю — 20 июля. И на стр. 530, дата зимнего солнцестояния также дана по старому стилю — 12 декабря. Коринфский молчаливо пользуется двумя стилями, и так поступает не он один.

В наше время, Б.А. Рыбаков в кн. «Язычество древних славян», 1994 г. издания, на стр. 418 и 419 пишет, что день Перуна приходится на 20 июля, но новый или старый это стиль — не указывает.

1. В древности этот день более всего отмечался воинской дружиной. За неделю до праздника отбирались жертвы и в течении недели бог должен был проявить свою волю: правильный ли сделан людьми выбор, угодны ли будут ему эти жертвоприношения? Если всю неделю небо было безоблачно, а грозовые тучи собирались только к празднику, значит, жертвы были угодны. Обязаны были иметь место и другие гадания непосредственно в день праздника. В частности, такие гадания могли вестись по ритуальным поединкам с оружием и без, которые предшествовали жертвоприношениям.

Перуну в жертву приносилась свежая кровь птиц и животных. Славяне человеческих жертв не приносили, понимая, что если боги захотят взять человеческую жизнь, то легко создадут для этого нужную ситуацию.

Для современных общин, где постигаются воинские искусства или ведущим является культ Перуна — этот праздник один из самых значительных. Помимо состязаний, жертвоприношений и последующей трапезы, в этот день обсуждают проблемы общины и принимают решения. В частности, этот обычай соблюдается в Союзе Славянских Общин, где главным божеством почитается Перун.

2. У землепашцев этот праздник всегда был днем благодарения за труды и днем прощания с Перуном, которого просят более не греметь, идти в другие страны. Ибо теперь задача землепашцев собрать дозревающий урожай. В ожидании сухой осени в этот день жертвуют Перуну. После этого дня грозы может уже больше не быть все лето.

Существенно, что народная традиция не связывает этот день с весенним днем Перуна — Юрия. От Юрия не ждут пожара. Если Юрий увязывается с выгоном скота, весенним очищающим началом, молодостью и страстью, с началом новой жизни, то здесь народ фактически просит бога уйти на покой без обиды на людей и без ущерба для хозяйства. На этот день нет народных песен. Нет радости и веселья. По всем признакам бога провожают на тот свет, что отразилось в жертвоприношениях и ритуальных состязаниях. К этому естественно добавить ритуальный плач, а смех и озорство должны появиться уже на трапезе, когда первая чаша выпита и первый кусок жертвенного мяса съеден.

 

 

Обряды сбора урожая

 

1. Сбор урожая всегда начинался с праздников первых плодов, которые справлялись в течение десятков тысяч лет. Этих праздников было много, поскольку яблоки, груши, ягоды, различные овощи поспевают к разным срокам. В дни, когда плоды созревали, их ритуально готовили и устраивали ритуальную трапезу, очевидно посвященную Мокоши. До этого праздника запрещалось есть яблоки, собирать в лесу ягоды или брать другие дары Природы и полей.

Сложнее дело обстояло с зерновыми. Страда — дело не легкое и многодневное. Поэтому уборку зерновых начинали неспеша.

Рожь обычно поспевает в первой половине августа. На юге это происходит еще раньше, поэтому начало жатвы не имеет календарной даты.

Первый день страды называется зажинки. Деревня выходила в поле с хлебом-солью, только что давленым сыром и пивом. Идти надо было легко — тогда не будет болеть спина на предстоящей работе. Ниве кланяются в пояс: «Добрый день, нива, ядреное жито!»

Зажин начинали с самого густого места. Первые три жмени колосьев откладывали и потом уносили домой, ставили в красный угол, где они маленьким снопом хранились втечение всего года. Потом нажинался первый сноп. Потом первая бабка. На этом работу прекращали.

Первый сноп относили на край поля, где была расставлена легкая трапеза. Там же устанавливали первый сноп и окропляли его пивом, (впоследствии стали окроплять нагнанной из зерна горелкой). Остатки еды закапывались на сжатой части поля. Дома большой сноп ставили на лавку под красный угол, после чего устраивалась основная трапеза. Сноп как бы сидел за столом вместе со всем остальным народом, под него клали монеты. Зерна этого снопа шли на озимый засев поля.

Помимо этой ритуальной трапезы, из зерна нового урожая не полагалось варить кашу или печь хлеб до того, как весь урожай будет собран.

2. Уборка зерновых серпом довольно тяжелое дело. За ночь не успевает разогнуться спина, а с утра снова на поле с серпом на плече. Потому во время жатвы, да и во время всякой тяжелой работы пели. Песни времени жатвы не имеют сакрального значения. Ритуальным и магическим была сама работа под песню. При этом силы всех работников на поле возрастали многократно, и рождался общий ритм действия, который фактически и сложил русский народ с его неповторимой индивидуальностью. На это обратил внимание А. Блок в своем обращении к русскому народу, в «Поэзии заговоров и заклинаний». Блок боялся утраты этого объединяющего нас ритма.