Условия применения гражданско-правовой ответственности.

У словиями наступления гражданско-правовой ответственности, то есть элементами состава деяний (действий или бездействия), которые признаются законодателем необходимыми и достаточными для правоприменителя, чтобы признать нарушение норм гражданского права, со всеми вытекающими из такой квалификации правовыми последствиями является: 1) наличие убытков или вреда у кредитора (потерпевшего); 2) наличие причинно-следственной связи между действиями (бездействием) должника (причинителя вреда) и наступившими в результате таких действий (бездействия), характеризуемых как неисполнение (ненадлежащее исполнение) обязательства, последствиями для кредитора (потерпевшего) в виде убытков или вреда; 3) вина как условие гражданско-правовой ответствен-ности; 4) противоправность поведения должника (причинителя вреда).

Наличие убытков или вреда в имущественной сфере кредитора является одним из основных условий ответственности, поскольку это касается имущественных потерь его.

Ст. 15 ГК, посвященная возмещению убытков, закрепляет принцип пол-ного возмещения убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение их в меньшем размере. При этом под убытками понимается как реальный ущерб, который понесло лицо, право которого нарушено, так и упущенная выгода, то есть неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено. Ст. 393 ГК при этом, устанавливая обязанность должника возместить убытки, при определении упущенной выгоды предписывает учитывать также предпринятые кредитором для ее получения меры и сделанные с этой целью приготовления.

Статья 16 ГК предусматривает, что убытки, причиненные гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления или должностных лиц этих органов, в том числе издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежат возмещению РФ, соответствующим субъектом РФ или муниципальным образованием.

Нормы о возмещении убытков содержатся также в ст. 105, 393-398, 400, 520, 524 ГК и в ряде иных положений ГК.

Действует Временная методика определения размеров ущерба (убытков), причиненного нарушением хозяйственных договоров, утвержденная еще 21 декабря 1990 г. Госкомиссией по экономической реформе Совмина СССР[6], однако следует иметь в виду, что ряд ее положений утратил силу в связи с новым гражданским законодательством. Продолжают действовать  также Методические указания о порядке определения и взыскания убытков, утвержденные приказом Минторга СССР от 21 февраля 1985 г. № 37[7].

Но особые сложности связаны с доказыванием упущенной выгоды, ибо, как видно из анализа судебной практики, требования о возмещении неполученных доходов являются в высшей степени проблемными и фактически действия суда по защите нарушенных прав кредитора сводятся порой к взысканию лишь реального ущерба.

В современных условиях названные трудности доказывания упущенной выгоды предприимчивые участники торгового оборота могут нейтрализовать предусмотрением в заключаемых договорах различных неустоек, штрафов, пени, взыскиваемых за нарушение (или ненадлежащее исполнение) обязательств с критерием погашения предполагаемого размера ущерба. А если иметь в виду, что взыскание различных неустоек наступает независимо от наличия убытков, то их преимущество как формы ответственности бесспорно.

Определяя размер ответственности в форме возмещения убытков, следует иметь в виду, что гражданское законодательство (ст. 400 ГК) по отдельным видам обязательств и по обязательствам, связанным с определенным родом деятельности, предусматривает ограничение размера ответственности, когда законом может быть ограничено право на полное возмещение убытков. Так, ответственность в пределах реального ущерба предусмотрена ГК в отношениях перевозки (ст. 796), хранения (ст. 902), комиссии (ст. 998), энергоснабжения (ст. 547) и в ряде других случаев.

Далеко не простым является разрешение проблемы денежной компенсации морального вреда потерпевшему, особенно в сфере предпринимательских отношений, когда вред причинен неимущественным правам или нематериальным благам юридических лиц. Недостаточно подробная нормативная урегулированность такой возможности в действующем законодательстве породила непризнание ее как в теории, так в судебной практике в течение длительного времени после принятия нового ГК (1994 года), закрепившего данный институт в главе 8 «Нематериальные блага и их защита» (ст. 150-152 ГК).

Поводом для таких сомнений послужило указание в ст. 151 ГК на то, что при определении размеров компенсации морального вреда «суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред». Из этого положения ряд научных исследователей и правоприменителей делали вывод, что в отличие от физических лиц (граждан) юридические лица подобных страданий не испытывают, а потому имущественной компенсации такого вреда быть не может[8]. И это несмотря на то, что в п. 7 ст. 152, посвященной защите чести, достоинства и деловой репутации, указано, что «правила на-стоящей статьи о защите деловой репутации гражданина соответственно применяются к защите деловой репутации юридического лица».

Это мнение разделил и Верховный Суд РФ в Постановлении № 3 от 24 февраля 2005 г. «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц» (п. 15)[9].

Следует отметить, что с принятием уже упомянутого Постановления Верховного Суда РФ № 3 от 24 февраля 2005 г. судебная практика по защите чести и достоинства юридических лиц и компенсации им морального вреда наконец стабилизировалась. Постановлением определены также некоторые критерии определения размера такой компенсации (п. 15, 16, 18 Постановления).

Наличие причинно-следственной связи между действиями (бездействием) должника (причинителя вреда) и наступившим в результате неисполнения (ненадлежащего исполнения) обязательства убытками или вредом исходит из взаимосвязи причины и следствия как объективно существующей разновидности взаимосвязи явлений, которая характеризуется тем, что в конкретной ситуации из двух явлений одно (причина) всегда предшествует другому и порождает его, а другое (следствие) всегда является результатом действия первого.

Надо сказать, что наличие причинно-следственной связи как условия наступления гражданско-правовой ответственности является как необходимым условием ее применения при возмещении убытков (реального ущерба и упущенной выгоды) или вреда (имущественного, жизни и здоровью либо морального), так и факультативным в сфере восстановления нарушенных субъективных гражданских прав иными способами (взыскание неустоек, процентов за пользование чужими денежными средствами и др.). Факультативность данного условия будет иметь место, если стороны, формулируя условия договора (согласно ст. 1, п. 3 ст. 401, ст. 421 ГК), включат в него условия о том, что в случае неумышленного нарушения того или иного договорного обязательства они могут отобрать у причинной связи роль условия ГПО, то есть она будет являться факультативным, а не обязательным условием, но в сфере взыскания убытков или возмещения вреда причинная связь может выступать только в качестве необходимого условия (п. 1 ст. 393 ГК).

Вина как условие гражданско-правовой ответственности, как уже отмечалось, непосредственно закреплено в законе. Общие нормы о вине должника как условии ГПО содержатся в п. 1 ст. 401 ГК.

По общему правилу, введенному абзацем 1 п. 1 ст. 401 ГК, «лицо, не исполнившее обязательства либо исполнившее его ненадлежащим образом, несет ответственность при наличии вины (умысла или неосторожности), кроме случаев, когда законом или договором предусмотрены иные основания ответственности». Исключением из этого общего правила служат, в частности, положения п. 3 ст. 401 ГК.

Абзац 2 п. 1 ст. 401 ГК содержит основания признания лица, не исполнившего обязательства либо исполнившего его ненадлежащим образом, ответственным и при отсутствии вины.

Отсутствие вины, предусмотренное абзацем 2 п. 1 ст. 401 ГК, в силу п. 2 той же статьи доказывается лицом, не исполнившим (ненадлежаще исполнившим) обязательство. Таким образом, п. 2 ст. 401 ГК содержит норму о презумпции виновности лица, нарушившего обязательство.

Таковы общие правила о ГПО за нарушение обязательств.

А п. 3 ст. 401 ГК содержит правило, которое отражает одну из существенных особенностей ГПО в области предпринимательской деятельности. Закон устанавливает, что если иное не предусмотрено законом или договором, лицо, не исполнившее или ненадлежащим образом исполнившее обязательство при осуществлении предпринимательской деятельности, несет ответственность, если не докажет, что надлежащее исполнение оказалось невозможным вследствие непреодолимой силы, т.е. чрезвычайных и непредотвратимых при данных условиях обстоятельств. К таким обстоятельствам не относятся, в частности, нарушение обязанностей со стороны контрагентов должника, отсутствие на рынке нужных для исполнения товаров, отсутствие у должника необходимых денежных средств.

 Нормы п. 3 ст. 401 ГК являются диспозитивными. Законом или договором может быть предусмотрено иное. Например, может быть расширен или сокращен обозначенный здесь же круг обстоятельств непреодолимой силы[10] либо может быть установлено правило, что сторона договора отвечает лишь при виновном нарушении его условий.

Лицо, не исполнившее или ненадлежащим образом исполнившее обязательство при осуществлении предпринимательской деятельности, по общему правилу несет помимо виновной ответственности также и безвиновную ГПО. То есть законодатель установил здесь повышенную ответственность для участников предпринимательской деятельности по сравнению с иными участниками гражданских правоотношений, так как в силу характера своей профессиональной деятельности они должны предвидеть рисковые ситуации в экономическом обороте с тем, чтобы их предотвратить либо нейтрализовать.

Вина как психическое отношение к действиям и их последствиям представляет собой субъективный момент, связываемый обычно с поведением отдельного конкретного лица...

Понятно, что юридическое лицо как абстрактное образование не может отождествляться с принадлежащим ему имуществом, зданиями, сооружениями, производственным оборудованием, а равно – с его органами управления и трудовым коллективом.

Вина юридического лица непосредственно связана с его волей, соотношением коллективной и индивидуальной воль.

Как уже говорилось, юридическое лицо отвечает за действия своих работников по исполнению обязательства перед третьими лицами (ст. 402 ГК). В силу п. 3 ст. 23 ГК индивидуальный предприниматель тоже отвечает за действия своих работниковпо исполнению обязательства перед третьими лицами.

В соответствии с п. 3 ст. 8 Федерального закона «О крестьянском (фермерском) хозяйстве»[11], по сделкам, совершенным главой фермерского хозяйства в интересах фермерского хозяйства, отвечает фермерское хозяйство своим имуществом, определенным в ст. 6 этого Федерального закона. Сделка, совершенная главой фермерского хозяйства, считается совершенной в интересах фермерского хозяйства, если не доказано, что сделка совершена главой фермерского хозяйства в его личных интересах.

А теперь еще раз обратимся к таким сопредельным с виной понятиям, как случай (казус) и непреодолимая сила (форс-мажор), поскольку они могут служить основаниями освобождения от гражданско-правовой ответственности.

Субъект предпринимательской деятельности несет исходя из содержания п. 3 ст. 401 ГК гражданско-правовую ответственность за случайное правонарушение, кроме случаев, предусмотренных законом или договором. Так как в силу абзаца 3 п. 1 ст. 2 ГК такой субъект осуществляет хозяйственную деятельность на свой риск, то вполне логично, что он отвечает за случайное нанесение убытков или причинение вреда.

ГПО за случайное правонарушение также широко применяется в соответствии с транспортными уставами и кодексами к перевозчикам при оказании ими услуг по перевозке грузов, пассажиров и багажа, а также когда законом или договором в соответствии с п. 1 ст. 401 и п. 2 ст. 1064 ГК предусмотрены иные, кроме наличия вины, основания такой ответственности, как, например, п. 1 ст. 395, ст. 1067, 1079 ГК.

При этом следует иметь в виду, что гражданско-правовая ответственность без вины должна наступить все-таки при наличии других указанных выше условий, т.е. противоправного поведения должника и причинно-следственной связи между его действиями (или бездействием) и наступившим результатом.

Противоправность поведения должника в сфере гражданских правоотношений как условие наступления гражданско-правовой ответственности завершает «четыреххвостку» предпосылок ее наступления.

Теоретический постулат, сущность которого заключается в том, что противоправность поведения должника (причинителя вреда) входит в число условий ГПО, утвердился в отечественной цивилистике давно и прочно.

Противоправным является поведение субъекта (в т.ч. субъекта предпринимательской деятельности) с нарушением норм закона и (или) условий договора.

Указанное условие относится к числу объективных предпосылок гражданско-правовой ответственности. Противоправным признается такое поведение, которое нарушает норму права независимо от того, знал или не знал правонарушитель о неправомерности своего поведения. Иными словами, в понятии противоправности находит отражение только факт объективного несоответствия поведения участника гражданского оборота требованиям законодательства. Нарушение не противоречащих закону условий договора в силу ст.309-310 ГК также признается нарушением норм закона (гражданского права).

Противоправность поведения правонарушителя является по общему правилу обязательным условием применения мер ГПО. Исключение составляет, в частности, ответственность владельца источника повышенной опасности (ст. 1079 ГК), где противоправность является факультативным условием ГПО.

Противоправность поведения правонарушителя не следует путать с виной и с причинной связью между деянием правонарушителя и его противоправными отрицательными последствиями для потерпевшего.

Гражданским законодательством Российской Федерации предусмотрены основания полного или частичного освобождения лица от гражданско-правовой ответственности. К таким основаниям, помимо упоминавшейся нами выше непреодолимой силы, относятся также, в частности, возложение законом ответственности на третье лицо, являющееся непосредственным исполнителем обязательства, принятого на себя должником, по поручению должника (см. ст. 403 ГК, а также, например, п. 2 ст. 866 ГК), вина кредитора (ст. 404 ГК), просрочка кредитора (ст. 406 ГК), вина потерпевшего от причинения вреда (п. 1 и 2 ст. 1083 ГК), имущественное положение лица, причинившего вред по неосторожности (п. 3 ст. 1083 ГК). Основанием для освобождения от гражданско-правовой ответственности за причинение вреда является также причинение вреда в состоянии необходимой обороны (ст. 1066 ГК). При этом вред, причиненный при превышении пределов необходимой обороны, подлежит возмещению (что прямо вытекает из содержания ст. 1066 ГК). По общему правилу абз. 1 ст. 1067 ГК вред, причиненный в состоянии крайней необходимости, подлежит возмещению. Однако в соответствии с абз. 2 ст. 1067 ГК с учетом обстоятельств, при которых вред был причинен в состоянии крайней необходимости, суд может возложить обязанность по возмещению вреда на третье лицо, в интересах которого действовал причинивший вред (при этом причинитель вреда освобождается от ГПО), либо освободить от возмещения вреда полностью или частично как это третье лицо, так и причинителя вреда.

Основная проблематика в сфере учета при судебном правоприменении поведения кредитора по нарушенному обязательству или потерпевшего от причинения вреда для целей решения вопроса о полном или частичном ос-вобождении от ГПО должника, нарушившего обязательство, или, соответст-венно, причинителя вреда кроется в установлении характера и степени вины кредитора (потерпевшего от причинения вреда) в возникновении у него убытков или вреда и выявлении соотношения этой вины с виной должника (причинителя вреда). Так, в соответствии с п. 1 ст. 1083 ГК вред, возникший вследствие умысла потерпевшего, возмещению не подлежит. ОАО «Российские железные дороги» не отвечает за вред жизни и здоровью бросившихся под поезд.

В п.1 ст. 404 ГК явно чувствуется недоговоренность – как должен поступать суд, если неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства произошло исключительно по вине кредитора? Очевидно, должник должен быть полностью освобожден от ГПО, раз при вине обоих участников правоотношения размер ГПО должника уменьшается «соответственно», т.е. сообразно степени и характеру его вины в соотношении со степенью и характером вины кредитора.

Понятно, что в случае установления судом умысла кредитора – ГПО должника, нарушившего обязательство по неосторожности (например, доверившегося третьему лицу, не оправдавшему его ожиданий), должна быть снижена весьма существенно.

Естественно, вина в форме грубой неосторожности должна влечь более существенные негативные последствия, чем вина в форме «простой» неосторожности, которую, к слову, вообще порой трудно дифференцировать от обычного предпринимательского риска.