Концепция политической культуры Алмонда и Вербы

 

Честь создания теоретически обоснованной и завершенной концепции политической культуры принадлежит Габриэлю Алмонду и Сиднею Вербе. Сама идея такой концепции родилась у Алмонда в связи с разработкой теории политической системы при попытках сравнивать политические системы различных стран (статья «Сравнительные политические системы», 1956 г.). К разработке этой концепции, которая давно стала не только современной политической теорией, но и методом политологии, Алмонд приступил в 1956 г. В совместной работе с Вербой «Гражданская культура. Политические установки и демократии пяти наций» (1963) они отмечали, что вводят термин «политическая культура» прежде всего для разделения политических и неполитических позиций и моделей поведения, но в то же время и для расширения возможностей использования в политологии концептуальных схем и подходов антропологии, социологии и психологии.

В содержательном смысле термин «политическая культура» означает, прежде всего, психологические ориентации относительно социальных объектов. С точки зрения сравнительного анализа политических систем, политическая культура – это политическая система, усвоенная в сознании, чувствах и оценках населения. Чтобы определить политическую культуру всей нации, необходимо выделить индивидуальные политические ориентации, т. е. отношение людей к различным субъектам политики, и распределить людей по группам.

В структурном смысле политическая культура включает в себя следующие компоненты:

1) когнитивные ориентации, т. е. знания и веру относительно политической системы, ее (системы) ролей и обязанностей относительно этих ролей, а также того, что система берет из окружающей среды и что отдает (т. е. что имеется на «входе» и что – на «выходе» системы);

2) аффективные ориентации, или чувства, относительно политической системы, ее ролей, работы вовлеченных в нее людей;

3) оценочные ориентации – суждения и мнения о политических объектах, которые обычно представляют собой комбинацию ценностных стандартов и критериев, информации и чувств [166].

Невозможно не заметить, что с точки зрения политической психологии или если рассматривать структуру политической культуры как сумму индивидуальных структур отдельных личностей, то в политической культуре явно выделяются три слоя:

1) знания и вера;

2) чувства и эмоции;

3) суждения и мнения.

В первом случае речь идет об отношении каждого индивида к своей нации, политической системе вообще, о знании истории нации, величине территории, расположении на континенте, силе ее влияния в мире, о других характеристиках. Во втором – о том, что чувствует и знает индивид о структуре и ролях политических элит, их политических инициативах, что он чувствует и знает о «нисходящем» потоке политического принуждения. Что он знает о своих правах и обязанностях, о своем доступе в политическую систему и влиянии на нее? В третьем – как он судит и относится к политической системе, в которой существует, какое мнение имеет о ее достоинствах и недостатках, о ее изменении или неизменности?

Проблему политических ориентаций как основ поведенческой деятельности людей в сфере политики изучал американский политолог Уолтер Розенбаум. Он расширил представление Алмонда и Вербы об ориентациях, сформулировал несколько новых, таких например, как политическая идентификация, правила игры, политическая компетентность, и определил границы каждой ориентации через операционные определения (см. табл. 18.1).

Таблица 18.1. Операционные определения политических ориентаций

Алмонд и Верба на основе разработанной ими структуры дали определение политической культуры как «разнообразных, но устойчиво повторяющихся, когнитивных, аффективных и оценочных ориентаций относительно политической системы вообще, ее аспектов “на входе” и на “выходе” и себя как политического актора» [167]. Исходя из этого же, они выделили три типа политической культуры.

Патриархальная, или приходская  (или парокиальная, англ. parochial, от греч. para – около, oikos – место, хозяйство), политическая культура  , т. е. политическая культура местных общин. Такая культура имеет место в обществах, где нет специализированных политических ролей, т. е. там, где институты политической системы еще не выделились и сама система просто отсутствует, либо люди на нее не рассчитывают. Это, например, политическая культура африканских племен и автономных местных общин, где места профессиональных политиков занимают вожди и шаманы. Так как в подобных обществах не сложились самостоятельные политические роли, политические ориентации населения не отделяются от социальных и экономических. Людям такой политической культуры присуще более эмоциональное и нормативно‑оценочное отношение к политике (о которой они имеют довольно смутное представление), чем когнитивно‑познавательное. Основные характерные черты приходской политической культуры: патриархальность, традиционность, замкнутость в узком круге исключительно местных проблем и неопределенное или негативное отношение к политической системе в целом.

Подданническая политическая культура  . В ней существуют политические роли и субъект такой культуры (подданный), который вполне осознает наличие власти и с уважением воспринимает «нисходящий» поток административных решений. Но ему даже не приходит в голову добиваться выполнения каких‑либо своих требований или давать оценку деятельности политической системы. Население в целом пассивно, а иногда и с гордостью воспринимает свою политическую систему, не вникает в ее устройство и принимает ее как данность. Оно практически лишено объективной информации о функционировании системы и пользуется только правительственными сообщениями. Такое общество достаточно дифференцировано для выделения политической системы и политических ролей, но недостаточно для того, чтобы стать гражданским, объективно знать, оценивать эту систему и предъявлять к ней свои законные требования.

Политическая культура участия.  Главная черта этого типа культуры – ориентированность граждан как на систему вообще, так и на ее институты «входа» и «выхода» в частности. Все индивиды стремятся активно участвовать в политической жизни. При этом они могут поддерживать или не поддерживать определенные политические институты (партии, правительства), но им присуще осознание собственной роли в политике.

Сравнительные характеристики патриархальной, подданнической и политической культуры участия даны в табл. 18.2.

Таблица 18.2. Сравнительные характеристики политических культур по Алмонду и Вербе

Примечание: цифры «1» или «О» означают наличие или отсутствие признаков той или иной культуры в данном объекте (месте) системы.

Источник: Политология: Хрестоматия / Под ред. М. В. Василика.

М., 2000. С. 563.

Затем Алмонд и Верба вывели тип гражданской политической культуры  , в которой гармонично сочетаются политические ориентации, присущие всем трем типам культур. Индивиды становятся участниками политической системы, не отказываясь от своих патриархальных или подданнических ориентаций. При этом они могут играть функциональную роль в политическом поведении индивида. Например, более традиционные ориентации ограничивают обязательства индивида по отношению к политике и делают эти обязательства более легитимными; подданнические ориентации «смягчают» и делают более лояльными и терпимыми крайности политической культуры участия. Гражданская культура означает, прежде всего, лояльное отношение к политической системе и активное участие в политике. Граждане такой культуры позитивно ориентированы как на всю систему в целом и свое участие в ней, так и на «промежуточные» политические институты, т. е. структуры «входа» и «выхода». Гражданская политическая культура – это смешанная культура, сочетающая в себе функциональные черты патриархальной, подданнической культур и культуры участия. В более поздних работах Алмонд и Верба решали проблему соответствия гражданской политической культуры и демократии.  Говоря другими словами, они поставили вопрос о том, «есть ли тип политической культуры, благоприятствующий стабильности и развитию демократической политической системы» [168]. Согласно нормам демократической идеологии, такой политической системе должен соответствовать рационально‑активистский тип культуры. Однако исследования, проводившиеся в Великобритании и США – странах со стабильной и преуспевающей демократией, – продемонстрировали, что далеко не все граждане этих стран ориентируются на рациональную и активистскую культуру. Более того, большая их часть плохо информирована, слабо включена в политику, а при принятии электоральных решений далеко не всегда исходит из теории рационального выбора. Каковы причины несоответствия между рационально‑активистским, идеальным типом политической культуры и реальной политической культурой развитых демократий?

Во‑первых, это сохранение в гражданской культуре особенностей патриархальной и подданнической культур, которые способствуют некоторому отклонению политического поведения граждан, отклонению, впрочем, вполне функциональному.

Во‑вторых, активность и рационализм граждан развитых демократий проявляется не только и не столько в политической области, сколько в сферах производства, распределения и перераспределения. В то же время низкая активность, а то и пассивность граждан в политической системе компенсируется высокой активностью профессиональных политиков и государственных чиновников. Задача активных граждан заключается, главным образом, в организации действенного контроля за деятельностью публичных политиков и административного аппарата.

В‑третьих, в демократическом обществе существует социальное доверие, которое вытекает из политических ориентаций, образующих политическую культуру, и способствует политическому сотрудничеству граждан, поддерживая нормальные отношения между гражданами и элитами, между властвующей и стремящейся к власти элитой. Это дает возможность существовать не только общесоциальным установкам, но и групповым. «В обществе, говоря словами Т. Парсонса, – утверждают Алмонд и Верба, – должна быть “ограниченная поляризация”» [169]

Итак, гражданская культура поддерживает в политической системе три баланса:

• баланс между политическим участием и неучастием граждан, их влиянием и невлиянием на важные политические решения;

• баланс между властью и ее ответственностью;

• баланс между общим согласием и разногласиями политических элит. Теория политической культуры сыграла свою роль в понимании механизмов функционирования политической системы и общества в целом. Но такой подход, при котором политическая культура определяется исключительно через отношение индивида к политической системе, т. е. имеет субъективный характер  , вызывал много критики.

Во‑первых, выглядело сомнительным сведение стабильности демократии к поведенческим установкам, т. е. фактически к психологии граждан. Во‑вторых, не все были согласны с утверждением Алмонда и Вербы, что политическая пассивность и подчинение власти есть явление функциональное, ведь самой сущностью политического управления служит как раз политическая активность граждан. В‑третьих, теория политической культуры Алмонда и Вербы основывается на гипотезе, что на формирование политического поведения граждан оказывают влияние доминирующие в обществе ценности, а не наоборот. Может ли демократическая культура поддержать общество в его демократическом развитии? [170] Этот вопрос стал особенно острым в конце 1980‑1990‑х гг., когда начались структурные изменения во многих обществах Восточной Европы и СНГ.

 

18.2. Развитие теории политической культуры в 1980‑1990‑х гг

 

В развитии теории политической культуры было два наиболее плодотворных периода. Первый, продолжавшийся в 1950‑1960‑е гг., был вызван к жизни необходимостью развития теории политических систем и переходом от устаревшего институционального подхода к бихевиорализму. Кроме того, в то время многие бывшие колонии, получившие независимость, сталкивались с потребностью изучить свои культурные особенности, прежде чем применять на практике ту или иную теорию модернизации. В этот первый период развитие теории политической культуры было связано, в первую очередь, с именами американских теоретиков Алмонда, Вербы, Розенбаума, Файнера. Теория была принята мировым политологическим сообществом, хотя отдельные ее положения вызвали критические замечания. Затем в этом направлении политологических исследований наблюдается некоторый спад.

Второй этап в развитии теории политической культуры начался в конце 1980‑1990‑х гг. в связи с образованием ряда новых независимых государств в Европе и других частях света, их модернизацией и демократическим транзитом. На этом этапе свой вклад в развитие теории политической культуры внесли американцы Люсьен Пай, Джордж Пауэлл, Каэр Стром, Рональд Инглхарт, англичане Ричард Роуз, Денис Каванах, французы Морис Дюверже, Роже‑Жерар Шварценберг, немецкий теоретик Клаус фон Бойме.

Несмотря на продолжающуюся критику, генеральным направлением развития теории политической культуры продолжало оставаться направление, основанное на допущении, что политическая культура связана с ценностными установками, верованиями, идеалами и убеждениями индивидов и, следовательно, представляет собой субъективный контекст политического процесса, что она отличается от общей культуры тем, что ориентируется на отношение граждан к политической системе, а в самой политической системе представляет собой ориентационный уровень функционирования, в отличие от институционального, который представляют властные структуры.

В этом смысле характерным представляется предложенная Алмондом, Пауэллом и Стромом структура политической культуры нации, которая включает три уровня, или ракурса, ориентации граждан, т. е. их отношение:

1) к политической системе;

2) к политическому процессу, в том числе к процессу определения политического курса;

3) к результатам и следствиям реализации политического курса.

При этом отношение к политической системе отражает представления граждан и их лидеров о ценностях и организациях, скрепляющих политическую систему. Это отношение показывает, идентифицируют ли себя граждане с нацией и принимают ли общую систему управления. Отношение индивидов к политическому процессу (второй уровень) дает возможность понять, как должна действовать политическая система при определении политического курса. Наконец, отношение граждан и их лидеров к проводимому курсу (третий уровень) связано с уже принятыми решениями правительства и помогает выяснить, на достижение каких целей должна быть направлена правительственная политика и как эти цели должны достигаться? [171]

Эти уровни (ракурсы) политической культуры могут быть адекватно описаны через систему ценностей, или ориентаций (табл. 18.3).

Как видим, ориентации уровня системы, или отношение граждан к государственному и общественному строю, могут быть представлены и исследованы через такие ценности, как национальная гордость, национальная идентичность и легитимность политической системы.

Ориентации уровня политического процесса адекватно описываются такими ценностями, как принципы построения правительства (или форма правления), роль граждан в этом процессе и понимание ими своих политических прав. Если совместить две последние ценностные ориентации и классификацию политических культур Алмонда и Вербы (приходская, подданническая, культура участия), то можно выделить политические культуры, соответствующие не только современной демократической индустриальной политической системе (эта задача была решена Алмондом и Вербой), но и доиндустриальной, а также переходным к демократии политическим системам (рис. 18.1).

Таблица 18.3. Три уровня (ракурса) политической культуры

Источник: Алмонд Г., Пауэлл Дж. и др. Сравнительная политология сегодня. Мировой обзор. М., 2002. С. 94.

 

Рис. 18.1. Модели политической культуры: роль граждан в политическом процессе Источник: Алмонд Г., Пауэлл Дж. и др. Сравнительная политология сегодня. Мировой обзор. М., 2002. С. 98.

Вернемся к табл. 18.1. Ориентации уровня политического курса адекватно описываются такими ценностями, как роль правительства, приоритеты его политического курса и уровень политической системы. Здесь важными показателями выступают роль государства в обеспечении определенного уровня благосостояния и безопасности граждан, степень вмешательства правительства в экономику и общественную жизнь, установление власти законов и процессуальной справедливости. Развивая тезис Алмонда и Вербы о балансе согласия и несогласия в обществе, авторы последнего издания учебного пособия «Сравнительная политология сегодня…» (2002) Алмонд Г., Пауэлл Дж., Стром К., Далтон Р. разделяют политические культуры на консенсусные и конфликтные.

В консенсусных политических культурах  имеет место согласие граждан по поводу важнейших проблем, стоящих перед обществом, путей их решения и механизмов принятия этих решений.

В конфликтных политических культурах  консенсус отсутствует, а представления граждан расходятся полярно. Причем расхождения касаются не только указанных выше пунктов, но и легитимности самой политической системы. Если конфликтная политическая культура существует в стране достаточно долго, в ней могут образоваться особые субкультуры  , объединяющие граждан, которые придерживаются резко отличающихся друг от друга точек зрения. Представители разных субкультур входят в разные политические партии, читают разные газеты, посещают разные дискуссионные клубы, состоят в разных общественных и даже спортивных объединениях. Если конфликтные политические субкультуры накладываются на этнические и религиозные разногласия, социально‑политический конфликт может угрожать единству общества.