В нашей стране большевистский переворот лишил людей частной собственности. Но время доказало неразумность этого шага.

Характеризуя ложный путь в сторону изничтожения самой идеи частной собственности, И.А. Ильин, несколько сгущая краски, писал, что человеку реально дан от Бога особый способ телесного существования и душевно-духовной жизни - индивидуальный. И всякая теория, всякая педагогика или политика, которые с ним не считаются, обречены. Индивидуальный способ бытия отнюдь не исключает ни общения, ни единения, ни совместности людей, но всякое общение, всякое единение и всякая человеческая совместность, которые пытаются игнорировать личную раздельность, самодеятельность и самоценность человеческого существа, идут по ложному и обреченному пути. Ложность этого пути обнаруживается в наступающем снижении уровня и качества всех сторон жизни: снижается уровень внешне-телесного существования (питание, одежда, жилище, здоровье), снижается уровень душевной дифференцированности (сложности, многосторонности, тонкости и гибкости), падает качество труда, продукта, творчества и особенно нравственности, правосознания, искусства и науки. Всякая культура - материальная и душевно-духовная - разлагается и извращается. Происходит некий провал в упрощенность, которая создается искусственно и потому лишена всех былых достоинств. Творческие различия исчезают из жизни, уступая место монотонной одинаковости, одинаковой опустошенности, повальному оскудению [1].

1 См.: Ильин И.A. Путь духовного обновления. Мюнхен, 1962. С. 242.

Частная собственность не изначальна: "мое" и "твое" появились в ходе истории. "Пользование стихийными предметами не может по своей природе сделаться частным, стать предметом частного владения. В римских аграрных законах отражена борьба между общей и частной собственностью на землю; частная собственность как более разумный момент должна была одержать верх" [2]. И она одержала верх по праву своей разумности.

Гегель Г.В.Ф. Философия права. М., 1990. С. 104-105.

В связи с рассмотрением проблемы собственности нельзя обойти такой "щекотливый" вопрос, как равенство. Хорошо известно, что не существует равенства людей от природы. Стало быть, не может быть равенства и в сфере собственности. "К тому же равенство, которое хотели бы ввести в распределение имуществ, все равно было бы через короткое время нарушено. То, что осуществлено быть не может, не следует и пытаться осуществить" [3]. Ибо люди действительно равны, но только перед законом. "Утверждение, будто справедливость требует, чтобы собственность каждого была равна собственности другого, ложно, ибо справедливость требует лишь того, чтобы каждый человек имел собственность" [4]. Здесь Г. Гегель имел в виду частную собственность. Ведь истинно понятый принцип справедливости гласит: не "всем одно и то же", а "каждому свое". Это ясно, поскольку каждый человек, каждая семья уникальны во всех отношениях: и биологическая, и имущественная наследственность и наследование изначально разные.

Там же. С. 108.

Там же.

Частная собственность предполагает ее наследование. Наследственная собственность, по словам Вл. Соловьева, есть пребывающая реализация нравственного взаимоотношения в самой тесной, но зато и в самой коренной общественной сфере - семейной. Наследственное состояние - это, с одной стороны, воплощение переживающей, чрезмогильной жалости к детям, а с другой - реальная точка опоры для богочестивой памяти об отошедших родителях. Но с этим, по крайней мере в важнейшем отделе собственности - земельной, связан и третий нравственный момент - в отношении человека к внешней природе, т.е. земле. Для большинства людей этот момент может стать нравственным только при условии непосредственной земельной собственности. Понимать земную природу и любить ее ради нее самой дано немногим; но всякий, естественно, привязывается к своему родному уголку земли, к родным могилам и колыбелям. Эта связь - нравственная и притом распространяющая человеческую солидарность на природу и этим полагающая начало ее одухотворению. Недостаточно признать в этой собственности очевидно присущее ей идеальное свойство, но необходимо укрепить и воспитать это свойство, ограждая его от слишком естественного в данном состоянии человечества перевеса низменных, своекорыстных побуждений. Должны быть положены решительные препятствия обращению с землей как с безразличным орудием хищнической эксплуатации и должна быть установлена в принципе неотчуждаемость наследственных земельных участков, достаточных для поддержания в каждом нравственного отношения к земле [1].

1 См.: Соловьев B.C. Сочинения: В 2 т. М., 1988 Т. 1. С. 437.

Прав Г. Гегель, утверждая, что в идее платоновского государства содержится в качестве общего принципа неправо по отношению к лицу - лишение его частной собственности. Представление о благочестивом или дружеском и даже насильственном братстве людей, в котором существует общность имущества и устранен принцип частной собственности, может легко показаться приемлемым тем, кому чужды понимание природы свободы духа и права и постижение их в их определенных моментах.

Но именно марксизм и мы (его последователи) отрицали частную собственность и ратовали за общественную, государственную собственность. В ней виделся волшебный ключ от всех социальных бед, к ней были устремлены все усилия, ради нее карательные органы ссылали и расстреливали миллионы невинных людей. Но кто из экономистов убедительно доказал, что именно эта форма собственности принесет благо всем людям и даже всему человечеству? Что именно эта форма собственности есть нечто самое разумное и экономически продуктивное средство создания материального благополучия народа? Что она - самая производительная форма владения средствами производства? Что только она быстро приведет к изобилию и богатству, наиболее эффективно способствуя повышению производительности труда? Этого никто никогда не доказал и не мог доказать! А все, что писалось и говорилось на этот счет, являлось или заблуждением революционно воспаленного ума, или простой ложью, а зачастую и просто невежеством. Однако мы растрачивали массу энергии на то, чтобы доказать всему миру, будто бы отмена частной собственности, "экспроприация экспроприаторов", сведение собственности к колхозной и государственной, т.е. общественной, социалистической, и ведение именно такого способа хозяйствования есть самое лучшее, что можно придумать из всех видов хозяйствования в мировой истории. Постоянно твердя, что единственно верным критерием истины является практика и только практика, мы игнорировали этот критерий применительно к тому, какая форма собственности способствует высокой производительности труда и является надежным условием благополучия народа. Ведь для каждого добросовестного человека было ясно, что при всех так называемых коммунистических режимах люди живут если не в полной нищете, то в явной бедности. В их экономике - сплошные перекосы. Жизнь опровергла идею единственности общественной собственности, но иные "теоретики" и поныне цепляются за эту идею.

Ясно, что корень всех наших экономических и юридических проблем (а отсюда и политических) связан с характером собственности. Десятилетиями у нас была единственная форма собственности - государственная, но декларировалось, что собственность принадлежит всему народу. Это значит, что все ничье; отсюда возникло и соответствующее отношение и к собственности, и к труду. (Ныне, похоже, у нас другая крайность: думаем, что, если найдем хозяина всему и везде, сразу наступит расцвет экономики.)

Присмотримся к высокоразвитым и благополучным странам. Там рабочий, инженер, менеджер отнюдь не рвется к тому, чтобы стать собственником предприятия. Отчуждены ли работники от средств производства, от готового продукта - все эти вопросы никого не волнуют: каждый интересуется мерой своего материального благополучия, а является ли он наемным работником или хозяином предприятия - это уже зависит от обстоятельств, от случая, от наследства, от смекалки и т.п. Что же касается эксплуатации человека человеком, то мы все имеем разительный пример (основанный на нашем опыте) того, как государство способно эксплуатировать человека, народ в более жестокой, бесконтрольной форме, чем любой современный капиталист, даже если он по натуре жестокий человек: ему профсоюзы не дадут сделать этого.

Подвергая острой критике марксистские воззрения на собственность, И.А. Ильин писал:

"Ему нужно социализировать не только имущество, но и весь уклад человеческой жизни, чувств и мыслей, ему нужно социализировать душу человека и для этого выработать новый тип - примитивного существа с вытравленной личностью и угасшей духовностью, существа, не способного к личному творчеству, но склонного жить в стадном всесмешении" [1].