VI. Передвижение в духовноммире

Энтони Борджиа

Жизнь в мире невидимом: часть 2

Российская ассоциация инструментальной транскоммуникации (РАИТ), 2014

 

Группа в контакте: vk.com/fagagf(С) перевод Ирины Потаповой

Предисловие

I. Переход

II. Пробуждение

III. Первые впечатления

IV. Визит

V. Духовнаябеседа

VI. Передвижение в духовноммире

VII. Город

VIII. Мы посещаем «церковь»

IX. Вопрос возраста

X. Уроксозидания

XI. Человек вдомике

XII. Глупостьфилософов

XIII. Дом влесу

XIV. Двагостя

XV. Правительсферы Эпилог

Предисловие

Мой духовный собеседник в этой книге был известен в земной жизни как Роберт Хью Бенсон, сын Эдварда Уайта Бенсона, бывшего архиепископа Кентерберийского, и был на вершине славы как проповедник и писатель, когда мы познакомились с ним много лет назад.

 

После его ухода из этой жизни я много раз задавался вопросом, что с ним теперь. Через своего духовного друга я узнал, что он здоров и преуспевает, и когда придет время, я получу от него известие.

 

Так в конце концов и произошло, и это положило начало серии рассказов, переданных им, первый из которых, «Жизнь в невидимом мире», представлял собой подробное повествование о его переходе в потусторонний мир. Он рассказывал о том, как после завершения его земной жизни его встретил бывший коллега по имени Эдвин и сопроводил его в духовный мир, где его уже ждал дом, копия его земного дома. После короткого отдыха он под руководством Эдвина начинает исследовать страну своей новой жизни. Во время этой экскурсии они встречают юную очаровательную девушку по имени Рут, которая также недавно прибыла в духовный мир. Она присоединяется к ним, и с тех пор они все трое неразлучны в работе иотдыхе.

 

В следующих своих рассказах монсеньор касается множества различных аспектов духовного мира, в том числе и своей «теологии», которая со времени его перехода подверглась полной и радикальнойревизии.

 

Его основное занятие сейчас состоит в том, чтобы встречать людей после смерти и сопровождать их в духовный мир. Вместе с ним работают его друзья Эдвин и Рут.

 

Все это время я имел честь выступать в качестве секретаря, записывая его рассказы. Благодаря различным средствам коммуникации у нас состоялись сотни встреч, на которые он являлся в сопровождении своих духовныхдрузей.

 

В настоящем рассказе, записанном мною в 1951 году, монсеньор рассказывает, как они с Рут, в этот раз без Эдвина, отправились на землю со своей «миссией сопровождения» к восемнадцатилетнему юноше. Но вместо того, чтобы затем передать его в другие руки, что обычно происходит в таких случаях, они пригласили его остаться у них дома (где он впервые проснулся в новой жизни), а когда он полностью отдохнул, они отправились в путь с «миссией сопровождения» другого рода – чтобы показать ему сферу, где они живут, и познакомить с ееобитателями.

I. Переход

Я надеюсь, вы прочитали несколько вступительных слов, которые написал обо мне мой земной секретарь, что позволяет мне без лишних предисловий перейти к моему рассказу.

 

Прошло уже почти сорок лет с момента моего перехода, когда я оказался на пороге нового мира. За последнее десятилетие мне удалось передать рассказ о моей жизни в той сфере духовного мира, счастливым обитателем которой яявляюсь.

 

Вы должны знать, что жизнь в духовном мире может быть очень разной, разной настолько, что вы это вряд ли сможете себе представить, пока не окажетесь здесь. Но, несмотря на такое огромное многообразие, это не означает, что она сложна. Когда начинаешь сравнивать два мира, сразу становится очевидно, насколько сложна земная жизнь, и насколько проще жизнь в духовном мире. Это кажется удивительным, но это так. Об этом я еще собираюсь поговорить с вами попозже. А сейчас без дальнейших предисловий перейдем к моемурассказу.

 

В городе, не так далеко от моего дома, находится здание, выполняющее функцию справочного бюро. Здесь можно получить информацию по огромному количеству разнообразных вопросов. В данный момент нас больше всего интересует отдел, который занимается переходом людей из земного в духовный мир. Одна из моих задач состоит в том, чтобы помочь людям в момент их физической смерти, людям любого пола, вероисповедания и возраста, молодым и старым. Вместе со мной работают мои друзья – Эдвин и Рут. Иногда Эдвина не бывает с нами, но Рут и я почти всегда работаем вместе.

 

Вы можете спросить, как мы узнаем о том, что в наших услугах нуждаются, и кто и как направляет нас в нужное место. Ответ прост – справочное бюро. В наши обязанности не входит знать все методы, применяемые центральным офисом для сбора информации. От нас требуется лишь известить его о том, что мы готовы к выполнению любого задания, и далее следовать простой процедуре ожидания сообщения, что в наших услугах есть необходимость.

 

Как-то мы сидели в моем доме, являющемся копией моего старого дома на земле, когда до нас дошло сообщение о том, что нас ждут в центральном офисе. Мы тотчас же туда отправились, и нас приветствовал один из тех, с кем мы за последние годы близко познакомились, а он хорошо знал нас. Это была добрая душа, сердечный и понимающий человек с глубоким знанием людей, с которыми он работал. Именно это знание позволяло ему направлять на то или иное задание именно тех из нас, кто лучше всего для этогоподходил.

 

Земному человеку все переходы покажутся одинаковыми, но с нашей точки зрения вариаций бесконечное множество. Они отличаются друг от друга, как отличаются личности людей. То, что для земного наблюдателя является концом жизни, для нас и для того, кого это непосредственно касается, это начало новой. Именно личность человека, с которым мы имеем дело, его знание или незнание духовных вопросов это то, чем мы руководствуемся при исполнении конкретного задания и в соответствии с чем организуем наши действия. С каждым «умершим» обращаются с учетом того, что ему необходимо. Поэтому при распределении заданий учитываются наши способности, опыт, темперамент и прочее. Темперамент у нас с Эдвином и Рут, несомненно, похожий, а наши способности и опыт расширились и углубились многолетнейпрактикой.

Вы можете представить себе, что временами от нас требуется большое терпение, когда мы сталкиваемся с теми, кто упорно держится за свою веру и старые представления, не имеющие ничего общего с истиной, фактами и реальностью духовной жизни. И нам стоит больших усилий освободить сознание вновь прибывшего от всего, что сдерживает его и препятствует его духовному прозрению. Вы увидите, насколько важно выбрать правильные инструменты, наиболее подходящие для каждой конкретной ситуации, так что даже самый неудобный и трудный случай уже не представляется таковым.

 

В духовном мире ничего не делается кое-как, если использовать знакомое нам выражение, и в том, что инкарнированному может показаться преждевременным, для нас, выполняющих работу, заключена большая мудрость. Мы не жалеем усилий. У нас в распоряжении вечность, огромное терпение и поддержка множества людей, которые всегда к нашим услугам. У нас нет путаницы, нет ошибок, мы ничего не оставляем на волю случая. Поэтому наш руководитель отправляет нас с миссией на землю в полной уверенности, что сделал правильный выбор, а мы, в свою очередь, уверены в том, что задание нам посилам.

 

После нескольких вопросов и обмена любезностями наш друг перешел к делу. Это очень простой случай, сказал он, ничего необычного. Речь идет о переходе восемнадцатилетнего юноши. «Он молод, восприимчив, и я оставил этот случай для вас, потому что думаю, что он может оказаться вам полезен, когда привыкнет к обстановке. Вы не хотели бы взять его к себе домой? Это был бы неплохой план».

Мы с готовностью согласились.

 

Затем мы задали нашему другу несколько вопросов, чтобы получить как можно больше информации. Судя по всему, земная жизнь юноши быстро близилась к концу, и у него не было никаких предрассудков по поводу жизни после смерти. Он получил обычное религиозное воспитание, но оно не произвело на него особого впечатления. В его отношениях с родителями можно было говорить скорее о терпимости, чем о сильной привязанности, которая могла бы создать трудности в эмоциональном плане. Родители сочтут раннюю «смерть» сына частью Божьей воли и покорятся ей.

 

Мы согласились с тем, что случай казался достаточно простым, и не сожалели об этом, потому что в последнее время у нас было много трудных переходов, и мы обрадовались более простому случаю.

 

Вам, без сомнения интересно знать, как нас направили к месту работы, к «смертному одру», если использовать более мрачное выражение. Сколько же печали и горести оно вызывает в воображении! Кажется, что все самые скорбные слова специально приберегли для этого простого действия – перехода из вашего мира в наш. Конечно, вам нет необходимости напоминать мне, что с точки зрения тех, кто прощается с близким человеком, это не время для веселья и радости. И все же, если бы люди знали истину, насколько все могло бы быть иначе, и все внешние траурные атрибуты, связанные с переходом могли бы быть навсегда отброшены. Разве это событие сейчас не кажется достаточно печальным, чтобы добавлять ему еще больше скорби? Однако, боюсь, я отступил от темы. Вернемся к нашемурассказу.

 

Нам назвали имя, но не адрес человека, о котором мы должны были позаботиться. В действительности вся эта процедура проста и представляет собой хороший пример того, о чем я только что говорил, касаясь относительной простоты нашей жизни в сравнении со сложностямивашей.Вседолжноиметьначало,скажетевы,кто-тогде-тодолжендать

знак кому-то, что чья-то жизнь закончится, скажем, через, час или два по земному времени. Однако при существующем положении вещей вряд ли возможно, что земные люди отправят нам прямое сообщение о том, что близится смерть, и нужна нашапомощь.

 

Моей целью на данный момент не является изучение сути дела, и, строго говоря, нас, выполняющих эту работу, не касаются детали ее организации, заканчивающейся нашим появлением у постели умирающего. Это часть практической работы, типичной для духовного мира. Однако можно сказать следующее: известие о предстоящем переходе и точном его месте является результатом отлично организованной передачи информации от одного к другому, начиная от такого важного персонажа как личный духовный проводник человека и заканчивая нами, выполняющими задачу сопровождения людей из земного мира в их дом в духовной сфере. Между первым и последним существует тесная мысленная связь, если можно так выразиться, и мысленный обмен информацией, точный имгновенный.

 

Итак, мы с Рут сидели в центральном офисе напротив нашего друга, и все, что оставалось сделать, это получить координаты. Это произошло следующим образом: наш друг отправил сообщение – мысленное, разумеется – той душе, которая дежурила в месте

«смерти», о том, что мы готовы приступить к своим обязанностям, когда это будет целесообразно. Ответ последовал мгновенно. Мы увидели вспышку света, направленную к нашему другу, и попали в сферу действия этого луча. Теперь мы были в непосредственном контакте с нашим другом, дежурившим «на другом конце», и, выражаясь очень ненаучным языком, должны были перенестись по этому мысленному лучу и оказаться там, где в нас нуждались. Как это происходит, я не имею ни малейшего понятия. Единственное, что можем сказать мы с Рут, это то, что мы делаем и как, но не то, как это происходит. А вы могли бы точно описать простыми словами – или вообще хоть как-нибудь – что вы делаете, когда думаете, и как это происходит? Попробуйте сами провести такой «простой» эксперимент, и тогда вы поймете, что я имеюввиду.

 

Мы поблагодарили нашего руководителя за этот новый случай и, поняв его намек, что времени у нас мало, отправились в путь.

 

Мы оказались в спальне скромного дома, простого, с умеренным достатком в том, что касается владения земным имуществом. В комнате дежурила сиделка, и родственники тоже находились рядом. Было очевидно, что они ждали скорого конца, а появившийся доктор сообщил, что сделал все, что мог, чтобы облегчить состояние пациента.

 

Похоже, здесь недавно побывал священник и читались молитвы, произносимые в обычной для богословов непонятной манере и совершенно не соответствовавшие событию, которое должно было произойти. От них не было никакой пользы, кроме сомнительного утешения, которое они должны были дать присутствовавшим. Однако это было то, что мы с Рут могли легко исправить. И мы сделали это, попросив о притоке дополнительной энергии, чтобы усилить наши естественные ресурсы и возможности. И она тут же поступила, что можно было наблюдать по ярким лучам света, которые распространились вокруг нас. Было ясно видно, что через короткое время наш друг будет с нами. Поэтому мы начали небольшие приготовления. Рут встала у изголовья кровати рядом с головой юноши и, положив руки ему на лоб, начала нежно гладить еговиски.

 

Мы никогда не уверены в том, что нашу помощь воспринимают или чувствуют, если только «пациент» не подает какой-нибудь знак, что это так. Но в этом случае было очевидно, что действия Рут произвели на него определенное впечатление, потомучто

одновременно с тем, как она положила руки ему на голову, он поднял глаза вверх, словно стараясь понять, откуда пришло это приятное успокаивающее ощущение. Возможно, он действительно видел Рут, и если это было так, то тем лучше.

 

На нас обоих были копии нашей прежней земной одежды. На Рут было яркое летнее платье, которое выглядело обычно, естественно и очаровательно. Важно подчеркнуть, что мы всегда стремимся, насколько это возможно, выглядеть не как «небесные сущности» на тот случай, если наше присутствие заметят. Когда Эдвин пришел встретить меня после перехода, он был в своем обычном земном одеянии. Если бы он явился ко мне в своем духовном облачении, думаю, я был бы в ужасе, вообразив, что если самое страшное еще не наступило, то оно уже не за горами.

 

Я устроился в ногах кровати, направив взгляд на юношу, который подавал очевидные признаки того, что он меня видит. Я улыбнулся и ласково помахал ему рукой, чтобы его успокоить. Пока все складывалось очень благоприятно – дай Бог, чтобы и весь переход прошел так же спокойно.

 

Наконец, великий момент в жизни юноши наступил. Я придвинулся к середине кровати с противоположной стороны от Рут. Юноша впал в легкий сон. Когда это произошло, его эфирное тело поднялось над неподвижным физическим, с которым оно было связано блестящим серебряным шнуром – нитью жизни, как его называют. Я подвел руки снизу под эту парящую форму. Произошел мгновенный легкий рывок, нить отделилась и исчезла.

 

Для родственников мальчик «умер». Для нас с Рут он был живым и настоящим.

 

Я взял его на руки, как ребенка, а Рут положила руки ему на голову. Несколько легких движений, которые должны были помочь ему чувствовать себя спокойно и удобно – и мы были готовы к быстрому возвращению домой.

 

Во время транспортировки Рут держала юношу за руку, чтобы дать ему дополнительную силу и энергию, а я поддерживал его. Наше путешествие, как это всегда бывает в таких случаях, быстро завершилось. Мы покинули печальную комнату и оказались у себя дома в нашей прекрасной стране. Нежно и осторожно мы положили юношу на удобную тахту. Рут села рядом, а я устроился на стуле в ногах вновь прибывшего. «Ну, что, мой дорогой, - заметила Рут с видимым удовлетворением, - думаю, он действительно нам подходит».

 

Все, что нам оставалось, это ждать, когда он проснется, и в данном случае это было недолго.

 

Все наши простые, но очень эффективные приготовления уже были завершены. Тахта, на которой лежал юноша, стояла у открытого окна и располагалась таким образом, чтобы, не поворачивая головы, можно было увидеть великолепную панораму садов, а вдалеке, в просветах между деревьями, ясно и четко виднелись очертания прекрасного города. На стене перед глазами юноши висело зеркало, и слегка повернув взгляд, можно было увидеть отражение комфортной и уютной комнаты. Вдалеке слышались детские голоса, а птицы щебетали со своей обычнойжизнерадостностью.

 

Такая приятная обстановка ожидала нашего друга, когда он проснется из своего короткого освежающего сна, и часто именно после пробуждения для нас начинается настоящая работа!

II. Пробуждение

Рут заговорила первой, когда наш друг открыл глаза.

 

«Ну, что, Роджер, - спросила она, - как ты себя чувствуешь?» (наш друг в офисе назвал нам только имя юноши, но нам этого было достаточно).

 

Роджер еще шире открыл глаза и повернулся к Рут: «Что это? Я видел вас – когда же это было? Совсем недавно… Кто вы?»

 

«Друг, который тебе помогает. Ты можешь звать меня Рут».

 

«А вы, сэр? Мне кажется, я припоминаю – вы сидели у моей кровати».

 

«Правильно, - ответил я, - через несколько мгновений твоя память еще больше прояснится».

 

Роджер попытался приподняться, но Рут мягким движением уложила его обратно на подушки. «А теперь, Роджер, - сказала она, - порядок такой: ты остаешься в постели и стараешься поменьше разговаривать»

 

Юноша уставился в окно.

 

«Красивый вид, не правда ли? – заметил я, указывая наружу. – Тебе удобно? Хорошо. Итак, ты хочешь знать, что все это значит. Ты представляешь себе, что произошло? Очень туманно. Но самое главное, ты хорошо себя чувствуешь. Страдания и боль ушли. Так?»

 

Роджер кивнул и улыбнулся, похоже, начиная что-то понимать. «Да, спасибо».

 

Парень был, явно не нервного десятка, и дольше скрывать от него истину, похоже, не было причин. Мы переглянулись с Рут, и она согласнокивнула.

 

«Роджер, мой милый мальчик, - начал я, - у меня для тебя хорошая новость. Ты совершенно прав, ты недавно видел нас с Рут. Мы были в твоей спальне у тебя дома, и ты был очень болен, так болен, что доктор не смог тебя спасти. Поэтому мы с Рут пришли, чтобы перенести тебя в другой мир, прекрасный мир. Ты понимаешь, о чемя?»

 

«Значит, я умер? Так?»

 

«Именно так, дружище. Тебя это не пугает?»

 

«Нет, не думаю, - он помедлил и добавил, - но я не ожидал ничего подобного».

 

«Верю тебе. Кто же ждет такого? Только очень немногие, те, кто знает, что с ними произойдет. Если честно, чего ты ждал?»

 

«Да, Бог его знает».

 

«Ангелов с большими крыльями и суровыми лицами, холодных и неприступных? Предположим, ты увидел бы что-то подобное, что бы ты подумал и почувствовал?

Можешь не отвечать. Я сам отвечу за тебя. Ты бы подумал, что они явились отвести тебя к какому-нибудь ужасному судье Высшего Небесного Суда. И горе тебе, если ты плохо вел себя, парень».

 

Рут разразилась смехом, а Роджер, заметив мое выражение лица, правильно понял его и тоже засмеялся.

 

«Скажу тебе сразу, Роджер, здесь, в духовном мире, нет ни судей, ни одного главного судьи. Мы сами судим себя и прекрасно справляемся. Ты увидишь, что становишься очень критичным по отношению к самому себе так же, как и все мы. Мы можем быть очень суровы к себе. Поэтому, что бы ты ни думал о Дне Страшного Суда, выброси эти мысли из головы. Ничего подобного нет, не было и никогда небудет.

 

А теперь я думаю, тебе интересно узнать, что будет дальше, - продолжил я. – Ответ прост

– ничего. По крайней мере пока ты не отдохнешь, а потом мы пойдем и немножко осмотримся. Как тебе такая мысль?»

 

«Отлично, но я хотел бы узнать одну вещь, - Роджер огляделся, - чей это дом, и кто вы? Я вижу, что вы священник, но я никогда не видел сутаны такого цвета».

 

«Что касается дома, то он мой, хотя, собственно, он наш, потому что Рут большую часть времени живет здесь, так же как и еще один мой друг священник, с которым ты познакомишься позже. Что касается одежды, то это копия моего земного облачения, которое я одел специально для тебя. У меня есть настоящее духовное одеяние, но, думаю, если бы мы с Рут явились к тебе в таком виде, то мы выглядели бы как те суровые и неприступные ангелы, о которых я только что говорил. И как бы мы ни старались улыбаться и придавать своему лицу приятное выражение, ты все равно бы испугался, Роджер. Так что посмотри на нас, какими мы были на земле, и взгляни на себя, каким ты был совсем недавно». Роджер опустил глаза и увидел, что на нем фланелевые брюки и коричневый жакет, а на ногах самые настоящие ботинки. Он потрогал материал, из которого они были сделаны, словно хотел убедиться, что они реальные. Он даже схватил себя за руку, чтобы удостовериться в том, что она осязаема. Затем он поставил одну ногу на пол и притопнул ей.

 

«Все совершенно осязаемо, да, Роджер?»

 

Рут достала из прикроватной тумбочки чашу с фруктами и предложила их юноше. «Ты увидишь, что они тоже настоящие, - сказала она с улыбкой. – Угощайся, бери, что тебе нравится. Они замечательные и пойдут тебе на пользу. Мы оставили их для этого случая».

 

Мы все взяли по фрукту, и мы с Рут подождали, чтобы посмотреть, как юноша с этим справится. Сначала он рассмотрел его поближе со всех сторон – это была слива – казалось, не зная, что с ней делать. Конечно, с такой чудесной сочной сливой, да еще выросшей в духовном мире, можно сделать только одно – съесть ее. Это мы с Рут и сделали, а Роджер внимательно наблюдал за нами, что произойдет. Он, без сомнения, ожидал, что сок брызнет нам на одежду. Его глаза расширились от удивления при виде того, как сок, стекая на нашу одежду, оставлял ее незапачканной. Это воодушевило его последовать нашему примеру, и он пришел в восторг от этого кажущегося волшебства.

«Здесь ничего не тратится впустую, - объяснила Рут. – Все нежелательное возвращается к своему источнику. Ничего не может быть уничтожено. Ты не сможешь разрушить ничего, как бы ни старался. Если тебе больше не нужна какая-то вещь, или ты не хочешь ее иметь, она просто исчезнет, растворится у тебя на глазах. Но она не погибнет. Она вернется к источнику, из которого возникла. Если мы не захотим больше иметь этот дом со всем, что в нем, он исчезнет, и ты ничего не увидишь, кроме земли, на которой он стоял. И то же самое происходит со всем остальным. Все вещи в духовном мире живые, у нас нет неодушевленных предметов. У нас здесь все устроено гораздо лучше, чем на земле, тебе так не показалось, хотя бы из того немногого, что ты ужеувидел?»

 

Роджер поблагодарил Рут за объяснение. Он, казалось, стесняется говорить, хотя Рут тоже посоветовала не увлекаться разговорами. Тем не менее, подумав немного над словами Рут, он повернулся ко мне со смущенным выражением лица.

 

«Вы были епископом, или что-то в этом роде?» - спросил он.

 

«О, конечно, нет, - улыбнулся я. – Все совсем не так возвышенно. Ты судишь по моей одежде. На земле я был всего лишь священником. Многие из моих друзей продолжают называть меня монсеньор. Им это нравится, это никого не обижает, хотя на самом деле у нас нет таких титулов и знаков отличия. Если ты хочешь использовать это старое обращение, пожалуйста. Это не нарушает правил. Рут тоже всегда такговорит».

 

Здесь я считаю целесообразным вставить два замечания. То, о чем я рассказываю, это действительный случай, имевший место, и довольно типичный. Молодой человек, Роджер, также является действительным лицом, оказавшимся в духовном мире при тех обстоятельствах, которые я описываю. Есть люди, которые возразят, что все слишком обыденно и банально, чтобы заслуживать внимания, что это фривольно, неприлично и совершенно непозволительно в той части света, которая называется небесами, потому что на небесах все должно быть не таким банальным, а праведным идуховным.

 

Они могут выразить недовольство, заметив, что человек, совершивший «ужасный» переход от жизни к смерти и от смерти к вечной жизни – сверхъестественной жизни – будет думать о более серьезных вещах, а не обсуждать мелочи, которые, как я утверждаю, якобы, имелиместо.

 

Из моего большого опыта работы с людьми, совершившими переход, начиная со своего собственного, я знаю совершенно точно, что когда замирает последнее дыхание, и начинается жизнь в духовном мире, в этот важный момент не возникает ни малейшего желания мыслить теологическими понятиями и увлекаться разными религиозными банальностями.

 

Каждую душу, прибывающую в эту или другие сферы духовного мира и не имеющую понятия об этой жизни, волнует только один вопрос: Что дальше? Только это. Оказавшись в духовном мире, мы не становимся риторами, которые долго и красноречиво философствуют на темы высшего духовного содержания. И слава Богу, что это так. Мы нормальные, разумные люди, которые разумно говорят и действуют.

 

Предположим, что мы с Рут, взяв под опеку Роджера, приняли бы серьезный и мрачный вид, что бы произошло? Парень наверняка бы испугался, хотя, сказать по правде, никаких оснований для страха не было. И для чего все это нужно? Только для того, чтобы

выглядеть и действовать в соответствии с представлениями введенных в заблуждение земных людей?

 

А что произошло бы с Рут и со мной? Мы проявили бы себя совершенно непригодными для своей профессии, и нас немедленно уволили бы с позором. Но такое никогда бы не произошло, потому что нам никогда не доверили бы эту работу, если бы мы придерживались таких немыслимых представлений. Поэтому, друзья мои, в беседе с Роджером и с тысячами остальных, которых мы брали под свою опеку, мы оставались самими собой. В конце концов, это мир жизни, действия и истины, а не фальшивая, призрачная, ханжеская пародия на существование. Какое счастье, что это так! Мы предпочитаем свои небеса странным представлениям, бытующим кое-где на земле. Однако, вернемся к моему рассказу.

 

Роджер почувствовал желание встать – верный признак того, что к нему возвращаются силы и энергия. Плод оказал свое действие, как мы и предполагали. В таких вопросах ошибок не бывает. В то же время не следовало позволять ему увлекаться испытанием своих сил, поэтому мы порекомендовали ему пока оставаться в постели. Роджер был – и, конечно, есть! – милейшим парнем, готовым согласиться со всеми нашими предложениями. В таких случаях, как этот, в первые минуты после прибытия новичка так много зависит от мелочей, простых вещей, которые имеют большое значение и действуют очень успокаивающе иободряюще.

 

Долгий опыт научил нас тому, что очень часто самые мелкие, незначительные эпизоды могут успокоить вновь прибывшего гораздо лучше, чем сотни блистательных речей. Поэтому мы намеренно обращались к тому, что казалось банальным. Лучший пример этому – то, что происходило дальше с Роджером.

 

Юноша внезапно повернул взор к окну, привлеченный звуком хлопающих крыльев, и увидел маленькую птичку, залетевшую в комнату и усевшуюся на расстоянии фута от него. Роджер не двигался, боясь шевельнуться, чтобы не спугнуть маленького посетителя. Рут позвала птичку, и она тотчас же подлетела к ней и села на протянутый палец. На ней был щеголеватый наряд из бледно-серых перышек. Роджер очень заинтересовался, когда Рут пересадила птичку к нему наруку.

 

«Он часто нас навещает, - сказал я, - и принадлежал двум моим старым земным друзьям».

 

«А что он здесь делает?» - спросил Роджер.

 

«Мои друзья нашли его, когда он птенцом попал в большую беду. Они заботились о нем, вырастили его, но с ним случилось несчастье. Возможно, он стал слишком смелым и немного переусердствовал, потому что у него произошел внезапный приступ, и он почти мгновенно умер. Очень жаль. Он был таким же, как ты, Роджер, его жизнь только началась. И так же, как ты, он перешел в эту прекрасную страну, где о нем сразу же позаботились так же, как мы пытаемся позаботиться о прибывающих к нам человеческих душах. Маленькая птичка, такая незначительная на земле, не погибла, и поступок моих друзей, также кажущийся незначительным, не пропал даром. Их любовь к этой крохотной частичке жизни сохранила эту жизнь на все времена. Сейчас он живет у нашего общего друга, у которого есть еще птицы и другие животные. У них счастливая семья, и мы тебя с ним – и с ними со всеми – познакомим. Тебе не кажется, что оночарователен?»

«Да, а что это за птица?»

 

«Когда он впервые появился у нас, он был более темного цвета, и не такой большой. Но он вырос и по цвету стал похож на голубя. Ты спросил, что это за птица? Обычный воробей».

 

Рут была в негодовании, что я назвал его обычным, и я вынужден был отказаться от своих слов – уже не в первый раз с тех пор, как прибыл в духовный мир!

 

Роджер все еще играл с птицей, когда Рут заметила двух посетителей, направлявшихся к нашему дому. Они неторопливо шли по саду, часто останавливаясь, чтобы рассмотреть цветы, которые в изобилии росли вокруг дома. Когда они подошли поближе, я узнал в них двух наших друзей, которые часто приходили навестить нас. Один, более высокий, был халдей, второй – египтянин.

 

Я сказал Роджеру, чтобы он ни в коем случае не вставал с постели, когда они войдут в комнату, потому что они знают, для чего здесь эта тахта – на ней отдыхали уже многие из вновь прибывших.

 

Мы с Рут подошли к двери, чтобы встретить наших гостей. Мы обменялись сердечными приветствиями. Халдея звали Омаром, под этим именем он и был всем известен. Это был человек яркой внешности, самым замечательным в которой были его волосы цвета воронова крыла, контрастировавшие с бледностью его лица. Он, без сомнения, был одним из самых веселых людей в этой стране и славился своим чувствомюмора.

 

«Входи, Омар, и взгляни на нашего «пациента»». Наш гость ответил, что будет рад этому, и мы придвинули два стула ближе к тахте.

 

«Ну, что, сынок, как ты себя чувствуешь? Ты счастлив? Отдохнул?» Омар повернулся к нам: «Роджер спрашивает, кто я. Может, он хочет знать, чем я занимаюсь?»

 

«Видишь ли, Омар, ты первый человек, которого он увидел в духовном одеянии. Это так, Роджер?»

 

«Да, это немного странно. Ваша одежда, - он обратился к Омару, - так не похожа на одежду монсеньора».

 

«Она отличается от той, в которой он сейчас. Это потому что он не хотел тебя пугать. Но ведь ты меня не боишься, Роджер? У тебя нет причин, сынок, я вполне безобидный. И мои друзья – твои друзья – могут за меня поручиться. Может, ты подумал, что я ангел? Ну, что же, это лучше, чем когда тебя принимают за дьявола. Знаешь, Роджер, на земле много милых людей, которые меня так бы и назвали, да и тебя тоже, да и всех нас здесь. Тебе не кажется, что Рут выглядит как-то особенно по-сатанински? А вокруг монсеньора определенно чувствуется запах серы. Что ж, хорошо, что мы можем посмеяться над этим, хотя, обрати внимание - эти милые люди не допускают, что мы умеем шутить. Что касается меня, я нисколько не чувствую себя святым, а монсеньор и вообще закоренелый грешник, ему до святости – целаямиля».

 

Омар повернулся ко мне: «Мне нужно идти. Передавай привет моим друзьям на земле». Затем он взял за руку Роджера, подержал ее несколько мгновений и похлопал его по щеке: «Благослови тебя Господь, сынок, - произнес он, - отдыхай, а потомпусть твои

друзья покажут тебе всю красоту этой страны. Теперь это и твоя страна тоже. И, между нами говоря, мы очень ейгордимся».

 

III. Первыевпечатления

Когда мы вернулись в дом после прощания с Омаром и его спутником, мы увидели, что Роджер встал с постели и стоит у окна. Мы помахали ему, а он помахал нам в ответ.

 

«Похоже, к нему полностью вернулись силы», - заметил я, обращаясь к Рут.

 

«Без сомнения».

 

«А я бы сказал, что визит Омара закончил его исцеление. Ты заметила, как он держал парня за руку? Я уверен, он заряжал его жизненной силой. Это похоже на Омара».

 

Не было сомнения, что в юноше произошла большая перемена – он стоял в дверях, излучая юношескую жизнерадостность. Не было заметно ни малейшего следа апатии, такой обычной в этих случаях.

 

«Ну, что, Роджер, - сказала Рут, - похоже, ты готов к действию».

 

«Да, я чувствую, что так, Рут. А сейчас, монсеньор, когда мой разум прояснился, я многое хочу узнать», - он взял нас за руки и крепко сжал их.

 

«Судя по твоему пожатию, Омар определенно зарядил тебя силой», - заметил я. Роджер улыбнулся, и нам было приятно слышать его голос, потому что это как ничто другое говорило о том, что он снова был самим собой, и это облегчало нашу задачу познакомить его с чудесами духовного мира – занятие, всегда доставляющее удовольствие, несмотря на то, что мы уже тысячу раз повторяли эту простую процедуру.

 

«Пойдем, дружище, начнем с крыши».

 

«С крыши? С какой стати нам лезть на крышу?»

 

«В твоей прежней жизни этот вопрос был бы уместен. Но я знаю, что говорю. Пойдем, и воздержись от комментариев, пока мы туда не заберемся. Итак, на крышу!»

 

Мы поднялись по ступенькам на верхний этаж. Здесь проходил коридор, примерно на середине его была небольшая ниша, из которой ступеньки вели наверх, к двери, выходящей на плоскую крышу. Здесь изумленному взгляду Роджера предстал великолепный вид, огромное пространство, уходящее вдаль.

 

«Взгляни, Роджер. Ты когда-нибудь видел что-нибудь подобное этому по красоте?»

 

Юноша несколько мгновений не мог произнести ни слова и только поворачивался, чтобы осмотреться. «Господи Всевышний», - наконец произнес он.

 

«Именно так, - заметила Рут, - эти два слова описывают все, что ты видишь. Если это вообще поддается описанию».

«А теперь, монсеньор, Рут, - мне все равно кто из вас – скажите мне, что все это такое? Кто все эти люди, например? И что они делают?»

 

По всему пространству было рассеяно множество людей, одни ближе, другие дальше, кто-то в маленьких группах, кто-то большими компаниями, кто-то сидел, кто-то прогуливался в одиночку.

 

«Все эти люди идут по своим делам, а, может, у них и нет никаких дел. Посмотри на ту группу, сидящую под большим деревом. Мы не знаем, чем они занимаются, может, ведут приятную дружескую беседу, а кто-то из них, возможно, делает то же самое, что мы с Рут

– знакомит остальных с духовным миром. Но чем бы все эти люди ни занимались, никто не скажет им, что они не должны этогоделать.

 

Нигде, Роджер, ты не найдешь ни следа безделья, потому что никто, насколько я знаю – а мы с Рут исследовали разные места – никто не чувствует ни малейшего желания ничего не делать из лени. Здесь нет праздности. Мы все время чем-то заняты, но это не значит, что наша жизнь это вечная работа, в отличие от старых расхожих представлений о вечном покое. У нас у всех есть свободное время, и никто не придет и не скажет нам, что пора начинать работу, как это бывает на земле. У нас есть развлечения, которые соответствуют нашим потребностям и желаниям. Мы приходим и уходим, когда пожелаем. То, чем мы с Рут занимаемся сейчас на крыше, это приятная форма отдыха от нашей основной работы. Кому-то, кто не имеет об этом представления, может показаться, что мы тратим время впустую. Знаешь, Роджер, нас здесь миллионы, но перенаселения нет, как видишь, и хотя работы много, но много и людей, готовых еевыполнить».

 

«Все это ясно, монсеньор, но у меня возник вопрос, чем мог бы заниматься я».

 

«Не задавай таких вопросов, - вмешалась Рут. – Господи, ты же только что прибыл! Подожди, пока не пробудешь здесь столько же, сколько мы, и тогда поймешь, что ни к чему торопиться успеть что-тосделать».

 

«А сколько времени вы здесь, Рут?»

 

«О, скоро 40 лет».

 

«А вы, монсеньор?»

 

«Примерно столько же. У нас разница минут в десять. Как видишь, мы уже коренные жители».

 

«А Омар?»

 

Мы с Рут переглянулись и разразились смехом.

 

«Омар в духовном мире около двух тысяч лет. Я думаю, нам нужно взять назад свои слова о «коренныхжителях»».

 

Юноше понравилась наша маленькая шутка, и это добавило ему уверенности и хорошего настроения.

 

«А теперь, Рут, покажи Роджеру достопримечательности».

 

«Ты видишь высокое здание, на которое спускается луч голубого света? Это дом отдыха для людей, только что прибывших сюда. Ты мог бы оказаться там. Там очень красиво, и за тобой хорошо бы присматривали, со всей любовью, которая только возможна».

 

«Тогда почему меня перенесли сюда?»

 

«Но ты же об этом не сожалеешь?»

 

«Нет, конечно же, нет».

 

«Предложение перенести тебя сюда исходит от человека, который посылает нас с заданием помочь людям, приходящим в этот мир. Он подумал, что это будет хорошая идея, и мы не ставим под сомнение его мудрость. Такое происходит уже не в первый раз. Многие люди впервые увидели духовный мир, очнувшись на этой кушетке. Это хорошо и для них и для нас».

 

Роджер указал на дома, скрытые за деревьями или стоявшие на более открытом пространстве. «Чьи это дома?» - спросил он.

 

«Они принадлежат здешним людям. Как только ты заслужил право иметь дом, ничто не может помешать тебе в этом. Условия обладания чем бы то ни было здесь одинаковые, это касается даже духовной одежды. Но это не значит, что ты будешь ходить голым, если по несчастью не заслужил права иметь одежду. Естественный закон здесь действует разумно».

 

Я вмешался в разговор: «Не каждый человек имеет здесь дом, Роджер. Некоторые люди не хотят себя этим утруждать, хотя слово «утруждать» здесь не совсем подходит. Ни один дом, ни большой, ни маленький, не может никого утруждать в земном смысле. Просто есть люди, которые не чувствуют необходимости в доме, и не имеют его. Все очень просто. Начнем с того, что здесь всегда светит солнце, никогда не бывает ветрено и холодно. Здесь постоянное, неизменное, мягкое тепло, которое ты чувствуешь сейчас. Нет природных стихий, от которых нам нужно защищаться на земле. А для уединения есть множество мест – ты можешь увидеть их отсюда – где можно побыть в одиночестве, когда пожелаешь».

 

«А что это за высокие здания вдалеке?» - спросил наш друг.

 

«Это различные дома учения в городе. Это, собственно, и есть город. Там можно найти все, что касается знания, и овладеть тысячами разных профессий. Ты можешь приобрести одну из множества технических специальностей, которые являются частью жизни духовногомира».

 

Мы показывали Роджеру множество разных вещей, объясняли, раскрывали причины, стараясь дать молодому человеку, только что покинувшему землю и ничего не знавшему об этой важной части вселенной, представление о духовном мире. Он видел раскинувшееся перед ним кажущееся безбрежным пространство, огромную загородную местность с яркой зеленью и изобилием красок, мягкими волнами уходящую к блестящей поверхности озера или реки, аккуратно разбитые сады, цветы, птиц, всю эту божественную природу под лазурно-голубымнебом.

Я предложил спуститься вниз. Роджер восхищался аккуратностью и комфортом комнат, в которые мы заглядывали по пути, и когда мы добрались до уже известной ему комнаты на нижнем этаже, он начал разговор на тему, которая, как мы видели, его занимала.

 

«А где я буду жить, монсеньор?»

 

«Тебе не обязательно жить в каком-то определенном месте, Роджер, - ответил я. – Ты можешь жить, где хочешь, хотя, как я понимаю, своего дома у тебя нет. Ты можешь иметь его, если пожелаешь, но захочешь ли ты этого? Это будет похоже на жизнь в одиночестве, хотя у тебя всегда будет много посетителей. Ты не будешь одинок, один шаг за порог – и ты найдешь людей, которые развеют твое одиночество. И все же мы с Рут знаем, о чем ты думаешь, и я хочу сделать тебе предложение, если оно совпадает с твоими представлениями в этом вопросе. Ты не хотел бы жить в этом доме вместе с нами? Ты видишь, каких он размеров – здесь много места. Не выходя из дома, ты можешь найти множество вещей, которые тебя заинтересуют. Оставайся здесь, сколько пожелаешь, и помни одно – мы всегда теберады.

 

Мы не можем с абсолютной точностью предвидеть будущее, и, как ты понимаешь, время не имеет для нас значения. Мы с Рут и Эдвин, с которым ты еще не встречался, занимаемся этой работой уже много лет, и, похоже, будем продолжать еще многие годы. Никто из нас еще от нее не устал. Но если мы и сменим работу, мы хотели бы, чтобы наш дом оставался здесь.

 

Еще один вопрос это духовный прогресс, Роджер. Если мы поднимемся выше, мы можем перейти в другие места. Но пока у нас нет необходимости над этим задумываться. Присоединяйся к нашей маленькой семье. Оставайся здесь. Для тебя это не проблема, ведь у тебя нет никакого «личного имущества».

 

Юноша начал благодарить нас, но мы его остановили. В словах не было необходимости, его мыслей было нам достаточно.

 

«Тогда вопрос решен, - подвела итог Рут, - а теперь, Роджер, скажи нам, что ты обо всем этом думаешь?»

 

Наш друг удобно устроился на стуле. Он выглядел очень смущенно. «Не могу понять одного, - начал он, - как все то, что вы мне показали, согласуется с религией? Меня мало чему научили, и я никогда не знал точно, чего мне ждать».

 

«Ты не первый, кто задает этот вопрос, Роджер. Миллионы людей делают то же самое, в том числе и мы с Рут. Мы были не в лучшем положении, чем ты. Происходит следующее – пока мы на земле, духовный мир считается «жизнью после смерти», «иным миром» и рассматривается большинством исключительно с религиозной точки зрения, кроме относительно немногих избранных. Я называю их избранными, потому что они владеют истиной, неполной, конечно, но достаточной, чтобы чувствовать себя совершенно спокойно. Земные религии присвоили себе право на эту жизнь, которое им никто не давал. Переход из земного в духовный мир это не вопрос религии, это совершенно естественный процесс, избежать которого невозможно. Праведная жизнь на земле это тоже не вопрос религии. С какой бы это стати? Ты видишь здесь что-нибудь подобное, Роджер? И кто осмелится сказать, что мы не живем здесь праведной жизнью?

Возьмем все многочисленные религии на земле. Даже внутри христианства тысячи течений, и каждое считает себя особенным».

 

«Я где-то читал, что ни одна религия не владеет полной истиной, в каждой есть лишь ее частица, и если их объединить, то истина будет полной. Это так, монсеньор?»

 

«Да, я слышал об этой теории, но подумай, что она подразумевает. Во-первых, как ты собираешься заявить, что есть истина, и удовлетворится ли каждая из этих церквей маленьким ее фрагментом? Или ты попытаешься объединить все религиозные организации, чтобы прийти к полной истине? У тебя будет чертовски трудная работа отделять зерно от плевел».

 

Роджер рассмеялся.

 

«Ты можешь смеяться, Роджер, но так оно ибудет».

 

«Сидеть на этом стуле, в этой комнате в духовном мире это совсем другое, нежели сидеть в воскресенье в церкви, как я иногдаделал».

 

«Только иногда? – воскликнула Рут. – Какой грех для такого юного!»

 

«Я знаю, о чем ты думаешь, - продолжил я, - воскресное богослужение, священник, хор, проповедь, сбор денег – не забудь и об этом! Особенно проповеди, не имеющие никакого отношения к тому, что тебе теперь известно. И может ли быть иначе, если они исходят от обычного священника? И как может человек – пастор – учить других тому, о чем сам не имеет понятия? Это настоящая проблема – невежество, нехватка знания. Хотя это работа священника – знать то, чему он учит. Мне тоже следовало бы об этом знать, но, увы! Человек, занимавший на земле такое положение, как я, должен был бы быть в состоянии рассказать таким, как Рут и ты, все, что мы сейчас знаем. Возможностей узнать об этом было достаточно.

 

Как же все это скорбно и печально, когда начинаешь над эти задумываться. Мы живем в таком прекрасном мире, а на земле его скрывают от людей и покрывают мраком».

 

IV. Визит

Наша прогулка по загородной местности стала для Роджера открытием не только из-за ее красоты и очарования, но и из-за множества дружеских приветствий, которые мы слышали со всех сторон. Эти люди, которых Роджер считал нашими друзьями, были нам совершенно незнакомы, и мы объяснили ему, что если бы он был один, то с ним происходило бы то жесамое.

 

«Мы не ждем формальных представлений, Роджер, - объяснила Рут, - они нам не нужны».

 

По дороге мы увидели многое, что пробудило любопытство и интерес нашего друга – о многом из этого я уже рассказывал вам ранее – пока не добрались до цели.

 

Это было большое жилище, расположенное среди прекрасных садов с цветочными клумбами, сверкающими прудами и множеством деревьев. Это был дом квадратной формы, с широкими окнами и центральным входом, не имевший, однако, никаких видимых архитектурных украшений. Судя по внешности, он объединял в себе две функции – дома

и места работы. Вряд ли стоит добавлять, что материал, из которого он был построен, был чисто духовного порядка, он был по-настоящему живой, великолепных оттенков, если сравнивать его с унылой серостью земных кирпича ираствора.

 

Роджер впервые увидел вблизи большое здание и не мог удержаться, чтобы не провести рукой по поверхности «камня».

 

«Он вполне настоящий, Роджер», - заметила Рут.

 

«Да, но он теплый, - ответил юноша, - по крайней мере, не холодный».

 

Мы дружно улыбнулись, потому что в восторге каждого новичка была какая-то новизна, несмотря на то, что мы испытывали одно и то же снова и снова.

 

К этому времени о нашем прибытии уже стало известно, и хозяин ждал нас у входной двери. Это был американский индеец красивой и выразительной внешности, высокий и величественный. Он тепло нас поприветствовал, и мы представили ему Роджера. Мы объяснили, что он недавно прибыл, что мы сопровождали его в эту сферу, а теперь приятно проводим время в качестве его экскурсоводов.

 

«И вы, - заметил с веселой улыбкой наш хозяин, - включили меня в число достопримечательностей».

 

Мы поспешили опровергнуть столь нелестные намерения, но чем больше мы запутывались в объяснениях, тем больше смеха это вызывало у нашего друга. Наконец Рут заметила, что нам лучше прекратить, потому что мы и так хватили лишнего.

 

Следует упомянуть, что наш друг достаточно хорошо знал наш родной язык для целей, связанных с его работой, и, передавая его слова, я опустил небольшие лингвистические неточности, которые так забавляли его друзей на земле и веселили самого их автора. Большая часть наших бесед проходила посредством мысли, и он проявил себя как эрудированный и культурный собеседник.

 

Как и большинство представителей своей расы, он сохранил свое образное имя, слегка адаптировав его к условиям духовного мира, и был известен в этой и в других сферах как Сияющее Крыло. Первая часть этого имени как раз и представляет собой ту адаптацию, которую я упомянул. Имя говорило само за себя, передавая свое значение через потоки света, исходившие от его головного убора.

 

Мои друзья на земле спрашивают, для чего носить такой головной убор с перьями в духовном мире. Ответ прост – все, что красиво, сохраняется, и если на земле есть что-то красивое, почему мы должны отказываться от него здесь? Мы не собираемся лишать себя этого удовольствия только потому, что земные люди могут этого не одобрить.

 

Сказать по правде, нам наплевать на то, что думают о нас земные люди, и мы не собираемся выполнять распоряжения этих невежд, да и вообще кого бы то ни было на земле!

 

Ни одного человека здесь не принуждают подчиняться тому, что он не одобряет. Он может поискать себе другую обстановку, если считает, что то, чтоесть, оскорбляет его

чувствительную натуру. И точно также он может подняться из мрака и уединения, если почувствует, в конце концов, что совершил ошибку. Именно это всегда и происходит.

 

Головной убор нашего хозяина был очень красив, в нем переплетались все цвета радуги в нежнейших оттенках. Перья, из которых он был сделан, не были взяты от птицы. Так как здесь нет мертвых птиц, то они могли быть взяты только от живой – а это было бы ужасно и отвратительно. Поэтому перья состояли полностью из духовной субстанции и были превращены умелыми руками в абсолютную копию оригинала. Следует добавить, что такой головной убор носят не постоянно, а в более официальных ситуациях.

 

Мы уже объяснили Роджеру, что основная работа Сияющего Крыла состояла в том, что он был целителем инкарнированных, и выполнял он ее с помощью земных средств. Кроме этого он был великим экспериментатором, всегда ищущим новые методы использования различных имеющихся у него ресурсов во всевозможных комбинациях.

 

Наш хозяин пригласил нас в дом, и, зная о том, что я собираю информацию, касающуюся нашей жизни в этом мире, предположил, что нас может заинтересовать то, что происходит в его «ведомстве».

 

Мы оказались в очень симпатичном доме, который, судя по всему, был и его рабочим местом, где он помимо непосредственно целительства, обучал этому искусству молодых людей, многие из которых, как он объяснил, были в возрасте Роджера.

 

Затем он повел нас в свою «лабораторию», где нам представили несколько молодых людей – студентов и стажеров, как он их называл. Это была просторная комната, одна стена которой была занята многочисленными флаконами, пузырьками и маленькими баночками, содержавшими субстанцию разных цветов. Здесь было множество чертежей, изображавших различные части человеческого тела, а в другом конце комнаты были представлены полноцветные анатомические модели.

 

«Видите ли, - объяснил наш хозяин, - для нас очень важно знать все об анатомии человека и функциях его тела, а также о болезнях, от которых страдают земные люди, прежде чем мы начнем исцелять их. В этом смысле мы не отличаемся от земных докторов, хотя наши методы лечения совершенно другие. Мы используем материалы и энергии, которых нет у земных докторов. Они относятся исключительно к духовномумиру.

 

Наши методы намного проще. Посмотрите, например, на эти стеклянные сосуды на полках. Они содержат различные мази, которые используются для лечения огромного числа недугов. Цвета, которые вы видите, не имеют большого значения в плане лечения. Они служат для того, чтобы различать мази, а значение цвета раскрывается, когда мы начинаем смешивать компоненты, потому что при этом цвет естественным образом изменяется, так же как художник изменяет цвет, смешивая краски. По оттенку смеси мы точно знаем, какое количество той или иной субстанции смешалось с другой. Таким образом, мы можем изменять смесь, добавляя или убавляя ту или иную субстанцию в соответствии с конкретным случаем заболевания.

 

Тем, кто разбирается в цветах, это смеси доставляют большую радость и удовольствие, потому что благодаря смешиванию мы создаем почти неограниченную палитру прекрасных оттенков.

Кроме изучения азбуки целительства мои друзья-студенты помогают мне создавать новые смеси, и таким образом мы можем изобрести новый целебный бальзам для наших земных друзей, который поможет от их недугов. То, что вы видите на полках, это всего лишь образцы духовной субстанции. Когда мы занимаемся конкретным случаем, где бы то ни было, мы заново смешиваем наши материалы. По опыту мы знаем, какой цвет или какую смесь использовать, поэтому в наших медикаментах всегда соблюдается правильное соотношение компонентов.

 

Это только один из наших методов лечения. Другой состоит в использовании луча света, и это то, что мы не можем хранить во флаконах и бутылочках на полках. Хотя мы можем показать вам, что происходит в этих случаях, - он повернулся к Роджеру. – Скажи, сынок, ты видел из дома монсеньора большое здание, по которому спускается луч голубого света? Видел. Этот луч оказывает успокаивающее действие на земных людей так же, как и на нас здесь. Давайте, я вам покажу. Подойдите ближе, друзьямои».

 

Мы встали вокруг нашего хозяина. Через мгновение мы заметили, как на нас спустился яркий луч голубого света, и мы сразу же почувствовали его успокаивающее действие, хотя у нас, конечно, не было в этом необходимости. Сияющее Крыло уменьшил луч, превратив его в маленький пучок, который он по очереди направлял нам на руки.

 

«Видите, мы можем направлять луч в любое место, изменяя его по желанию, от широкого потока излучения до маленького луча. Это зависит от проблемы, над которой мы работаем».

 

Мы завороженно наблюдали за тем, как он манипулировал светом, меняя его направление.

 

«А теперь еще один вид луча. Смотрите».

 

Голубой луч исчез, и вместо него появился красный.

 

«Это стимулирующий свет. Он поставляет энергию. Он не только восстанавливает пораженную часть после лечения, но и действует на все тело. Это сейчас очень нужно на земле. Нашим земным друзьям не стоит беспокоиться, что у нас его не хватит».

 

Красный луч принес ощущение тепла, и Роджер отметил это.

 

«Это так, сынок. Обычно при использовании красного луча нам требуется немного тепла, но у нас есть специальные тепловые лучи, чтобы работать только с теплом. Цвет служит скорее для того, чтобы различать их, хотя от него тоже есть польза. Но фактически, энергия скорее в самом луче, чем в его цвете.

 

Итак, я думаю, что теперь вы увидели все, кроме демонстрации нашей работы. Но, боюсь, что здесь мы вам этого показать не сможем. Я еще должен представить вам свою семью. Пройдемте в сад».

 

Наш хозяин открыл дверь, ведущую в сад, и мы вышли. Повернув налево, мы оказались в великолепном саду. Он был очень широким, по обе стороны его тянулись длинные стены. Наш друг объяснил, что они не для того, чтобы устанавливать его «территориальные права», а лишь для того, чтобы скрыть от любопытных взоров то, что происходит за ними.

Кроме того, они создавали великолепный фон для высоких растений и цветущих кустарников, которые росли рядом сними.

 

На равном расстоянии друг от друга в стене располагались проходы с полукруглыми арками, создавая эффект античности. Везде было множество деревьев, стоявших во всем цвету, не знавших ветров, которые так уродуют деревья на земле, и демонстрировавших свою настоящую безукоризненнуюформу.

 

В самом центре этого рая ниже уровня земли находился пруд, окруженный вымощенной площадкой, к которому вели вниз широкие ступени.

 

Мы не видели никаких признаков семьи нашего друга, но в ответ на его зов по широкой дорожке, поросшей травой, к нам примчались два очаровательных создания – большая собака и пума.

 

Я еще не упомянул, что когда мы выходили из лаборатории, маленькая птичка, которую Роджер еще недавно держал в руках, пролетела по направлению к огромному дереву. Сейчас она появилась снова с вороном и попугаем.

 

Сияющее Крыло протянул руки и обе птицы уселись на них. Маленькая птичка вернулась кРоджеру.

 

«Ну, как вам моя семья? – спросил Сияющее Крыло. – Собака, ворон и попугай мои собственные. Хозяева маленькой птички - мои друзья, которые пока на земле, а эта очаровательная пума также принадлежит одному из них, кто является моим инструментом на земле».

 

Цвета оперения попугая ярко контрастировали с чернотой ворона и нежно-серыми перышками воробья.

 

Было видно, что Роджер немного побаивается пумы по земной памяти об этом животном, но наш хозяин успокоил его.

 

«Не бойся, сынок, - сказал он, - она не такая дикая, как раньше, и не желает никому зла»

 

Рут, нагнувшись, гладила пуму и играла с этим очаровательным созданием, кротким, как ягненок.

 

«Она не единственная здесь в своем роде, - продолжил наш хозяин, - но характер у них у всех одинаковый – безобидный и кроткий. Видите ли, в этом мире отсутствуют два основных земных фактора – потребность в пище, которая заставляет их охотиться на других, и страх перед себе подобными и перед человеком. Устраните их – и вот результат. Эти животные для нас – большая радость, и друг для друга тоже. Попробуй сам,сынок».

 

Роджер нагнулся рядом с Рут, его опасения сразу рассеялись, и он погладил густую шерсть пумы.

 

«Она сумасбродка, - сказал Сияющее Крыло, - и все время держит всех в напряжении. Смотрите, что она будет творить с воробьем».

Роджер поднял руку, воробей взлетел в воздух, невысоко, но так, чтобы пума не могла его достать, и начал летать туда-сюда в несколько беспорядочной манере, без какого-то определенного направления. Пума тотчас же начала охоту, а воробей летал зигзагами, чтобы его подружка на земле попыталась его догнать. Ее акробатические трюки вызывали у нас смех, и мы были в восторге от ловкости этого проворного существа. Она сделала несколько изумительных прыжков в полной уверенности, что схватит своего маленького друга за крыло, но каждый раз они заканчивались неудачей, потому что птичка взлетала на несколько дюймов вверх, то вправо, товлево.

 

«А что произошло бы, - спросил Роджер, - если бы пума поймала ее?»

 

«Ничего, - ответил Сияющее Крыло с улыбкой. – Ничего плохого не произошло бы, даже если бы они и не были лучшими друзьями, которыми они, без сомнения, являются. Здесь нет врагов».

 

Игра, однако, быстро закончилась. Птичка опустилась на пуму и села ей на голову, а та вернулась к нам и свернулась калачиком на траве, явно довольная представлением.

 

Сияющее Крыло повернулся к Роджеру: «Теперь ты знаешь, где я живу, сынок. Ты можешь навестить нас, когда пожелаешь. Мои ребята и я сам всегда будем тебе рады. А если хочешь, можешь гулять в моем саду, и развлекаться с моей семьей. Ты не всегда найдешь здесь всех их, потому что эти двое – он слегка поднял руки с сидящими на них птицами – и собака бывают со мной во время моих миссий на землю. Но маленькая птичка и пума большей частью где-то поблизости и всегда готовы кигре».

 

Роджер был очень рад приглашению и тепло поблагодарил своего друга. Мы с Рут также выразили ему благодарность за то, что он уделил нашему подопечному столько времени.

 

 

V. Духовнаябеседа

Когда мы прогуливались после общения с Сияющим Крылом, было видно, что Роджер погружен в размышления, наверняка думая над тем, что увидел в доме и в саду нашего друга.

 

Наконец он заговорил: «Меня удивляет то, что миру обо всем этом неизвестно. Каким образом все это происходит, и никто об этом ничего не знает – не понимаю».

 

«Под миром ты подразумеваешь землю, Роджер? Нет. Не все так уж неизвестно земным людям. Некоторые знают об этом, но по сравнению с миллионами остальных, их очень мало»

 

«И как они узнали об этом?»

 

«Им рассказали, дружище Роджер. Это мы рассказали им об этом. Я не имею в виду Рут и себя, хотя мы тоже вносим в это дело свой крошечный вклад. Мы рассказывали им об этом в течение многих лет. Земля никогда не была брошена на произвол судьбы, всегда были те, кто говорил об этом. В последнее время поток откровений вырос, однако вспомни о том, что самая большая церковная организация на земле уже давно постановила, что со смертью последнего апостола все откровения закончились. С техпор

– полная тишина. Как ты думаешь, из того, что ты видел, это вероятно?»

 

«Нет, не думаю».

 

«И все же это так. Считается, что знание или попытка узнать что-нибудь о потустороннем мире противоречит Святому Писанию. Это тупик. Считается, что мы не должны знать об этом. А если бы мы должны были знать, то нам бы рассказали – так говорят эти люди. И все же им об этом рассказывали - в той самой книге, которая, как говорят, направлена против этого знания. Странно – не правда ли? Они читали ее слишком ханжески, они не поняли, что она просто полна знания о психических явлениях разного рода. Они буквально проглатывали целые отчеты о них, но то, что эти феномены продолжают происходить и по сей день, об этом они ничего не хотят знать. То, что было верно тогда, должно быть верно и сейчас, и это так и есть. Но официально царитмолчание».

 

«Вы думаете, в интересах религии было бы узнать или хотя бы попытаться узнать об этом?»

 

«На земле положение такое, Роджер. Из двух основных церквей одна решительно и догматично заявляет, что глупец тот, кто отрицает существование психических явлений, и тут же настаивает на том, что они могут исходить только от дьявола и его приспешников. Это то, что имел в виду Омар, когда говорил о том, что на земле есть милые люди, которые назвали бы его и всех нас дьяволами. Разве все эта идея не абсурдна?»

 

«Конечно, но неужели с этим ничего нельзя сделать?» Мы с Рут улыбнулись решительности нашего юногодруга.

«Роджер, дорогой, - начала Рут, - твои эмоции делают тебе честь. Мы знаем, что ты чувствуешь. Мы с монсеньором сами прошли через это. Нам хотелось схватить людей за их дурные головы и постучать друг о друга, чтобы вбить в них немного здравого смысла. Но были ограничены в своих действиях более мудрым разумом, чем наш».

 

«А теперь, - продолжил я, - позволь рассказать тебе, что происходит со второй церковью, о которой я упомянул. Она провела исследование вопроса общения с потусторонним миром по распоряжению самого ар