Элегия на смерть красы слабого пола госпожи Мэри Блез

ОТВЕТ ШУТА

 

Два пэра спросили у Тротта: "Ответь,

Ослам обязательно ль уши иметь?" И Джон им ответил: "Я книг не читаю,

И мудрых затмить я умом не мечтаю,

Но, глядя отныне на вас, господа,

Я буду ослов вспоминать без труда".

 

ЭПИТАФИЯ ТОМАСУ ПАРНЕЛЛУ

 

Могилу, в коей кроткий Парнелл спит,

Не слава, но признательность кропит.

Его нравоучений строй певучий

Вел душу к истине стезей созвучий,

Он пел небесное своей цевницей

- За щедрость Небу отплатил сторицей.

Нет нужды льстить ему хвалений данью

Пресеклось славы краткое дыханье,

Но долговечны книги - духа яства.

Их воспоет признательная паства.

 

 

ПЕСНЯ 1

 

Пыл упований людям дан

До гробовой доски,

И боль от самых страшных ран

Смягчат надежд ростки.

Надежда светит для бедняг,

Как огонек свечи,

И чем черней полночный мрак,

Тем яростней лучи.

 

ПЕСНЯ 2

Коль женщина теряет ум, Но видит вдруг, что друг неверен, Ей не уйти от скорбных дум, И ужас грешницы безмерен. Но средство есть у ней такое, Чтоб стыд сокрыть и грех стереть, Чтобы лжеца лишить покоя, И это средство - умереть.

 

 

ЭЛЕГИЯ НА СМЕРТЬ БЕШЕНОЙ СОБАКИ

Не будь, читатель, слишком хмур, Пусть песня слух лелеет, А будет краткой чересчур - Наскучить не успеет! О муже некой песнь поем - Весь Излингтон божится, Что шел он праведным путем, Когда ходил молиться. Он был добряк и сердобол, В друзей вселял надежду, И как сокол бывал он гол - Пред тем как влезть в одежду. И в том же городе жила Собака как собака, Как все дворняжки, весела, Отнюдь не забияка. Собака и природы царь Дружили поначалу, Но вот беда: взбесилась тварь И друга покусала. И прорекли соседей рты: "Лишь потеряв рассудок, Мог воплощенью доброты Нанесть урон ублюдок!" Над раной лили реки слез, Сердца терзала драма. И ясно всем: взбесился пес, Погибнет сын Адама. Но опровергла бред ослов Чудесная картина: Наш добротворец жив-здоров, А околела псина.

 

УДАЧНОЕ СРАВНЕНИЕ

в духе Свифта Давно владела мной охота Найти портрет для рифмоплета, Который с борзым пылом пишет И злобой ядовитой пышет, Пока меня не ткнула скука В главу из "Пантеона" Тука, И подарил мне миг удачи Решение моей задачи. Вперед, читатель, лоб не хмуря! Передо мною был Меркурий. Открой том два, страницу десять, Дабы мой каждый довод взвесить О нем веду я повесть эту. Так обратимся же к портрету. В волшебной шапке чудодей - Трепещут крылышки на ней. Подробность эта означает, Что ветер в голове гуляет. Гуляет ветер? Это кстати, Чтобы снискать хвалы в печати - Тому примеров много знаем. Портрет годится! Продолжаем. Увидит каждый без усилья, Что на сандальях тоже крылья - По-видимому, для того, Чтоб мчать по ветру божество. И вновь доволен я портретом - Ведь нужны нынешним поэтам Не ум и не изящный слог, Но быстрота и легкость ног. Увидите в одной из рук Жезл и гадюк, обвитых вкруг. Сей жезл - у римлян кадуцей - Служил для множества затей. С игрушкой этой не сравниться Хваленой маковой водице: Кого сей дивный жезл коснется, Заснет и скоро не проснется И, будь он бодрствовать горазд, Через мгновенье храп издаст. Добавим - книги говорят, Что души бог уводит в ад. Портрет с моделью свяжем так: Сам кадуцей - перо писак, А гадов знаменует злобность Их к пресмыканию способность, Слюну, которой в злобе брызжут, И яд, что в их писанья выжат. Еще сказать не премину, Что от обоих клонит к сну, И разница всего лишь в том, Что в Тартар бог ведет жезлом, А рифмоплет - пером гусиным И сам себя ведет к трясинам. Портрет мой завершен почти, Но я добавлю по пути, Что на руку нечист Меркурий, Он вор, простите, по натуре - В том разногласья нет в поэтах, Воистине воров отпетых, И сей божественный хититель Стал бардов наших покровитель. О, наши барды! О, болваны, Бесчувственные истуканы!

 

ПОДНОШЕНИЕ

К Айрис, Боу-Стрит, Ковент-Гарден Скажи, распутница моя, Корыстная блудница, Каким подарком мог бы я С тобою расплатиться? Послал бы я сердечный жар, Как дар, в твою обитель - Но вряд ли будет принят дар, Коль небрежен даритель. Соперники к твоим ногам Бросают денег груду. Коль у тебя любовь к деньгам, Пошлю... когда добуду. Цветок раскрытый не пошлю, Бутон, что ныне в моде, - Я ветрености знак ловлю В минутной их природе. Во всем вини свой гордый нрав И юношей когорту. С почтением, о дочь забав. Пошлю... тебя я к черту.

 

ЭЛЕГИЯ НА СМЕРТЬ КРАСЫ СЛАБОГО ПОЛА ГОСПОЖИ МЭРИ БЛЕЗ

Оплачьте Мэри вслед за мною, Ее, чей взгляд живил, Что не гналась за похвалою - _Тех, кто и так хвалил_. Она была добрей Франциска, Прийти к ней каждый мог, Она ссужала всех без риска - _Когда брала залог_. Ах, Мэри Блез ласкала око, Была скромна, тиха, Душа не ведала порока - _Коль не считать греха_. Ее наряд сиял, как пламя, Огромен был роброн, Когда она молилась в храме - _Коль не впадала в сон_. Красавцев рой вкруг Мэри вился, Но ею был гоним. Король за нею волочился - _Коль шла она пред ним_. Ее поклонники сбежали, Исчез ее сундук. Она мертва - врачи признали: _Смертельным был недуг_. О Кент-стрит, плачь, ведь делать больше Нам нечего, поверь. Увы, живи она подольше - _Не умерла б теперь_.