Б)гуманизм Ф. Петраркии Л. Валлы.

Первым гуманистом, как правило, называют Франческо Петрарку.

Франческо Петрарка (1304 - 1374) родился в Ареццо, учился тривию в Монпелье, гражданскому праву в Монпелье и Болонье. Великий поэт, он был коронован лавровым венком в Риме. Дружил со многими знаменитыми семействами, путешествовал по Франции и Германии. Возрождение в лице Петрарки отвергло многослойную трактовку произведений, свойственную средневековью, сосредоточившись в основном на светских элементах. Это свидетельствует не об исчезновении религиозных начал мышления, а о переключении культовых ситуаций в культурные. Религиозность приобретала внеконфессиональный смысл. Собственно человеческое бытие, лежавшее в сердцевине каждого гуманистического произведения, придавало ему внемирской, равно как и внерелигиозный характер, образуя особый, словесно-поэтический, универсум. Основным гуманитарным методом, способствующим "глубокому и сосредоточенному размышлению", Петрарка провозгласил метод замедленного кропотливого вопрошания (чтения). Любой диалог ведется с позиций профана, незнанием своим доводящего до изнеможения самоуверенное всезнание. Именно такого рода диалог, в котором одновременно обнаруживаются и трудности схоластики, и трудности "профанического" гуманизма, представляет диалог Петрарки с Августином "Моя тайна, или О презрении к миру". Изначально он был изъят из-под знака теологии, из школьного диспута и настроен на общение, а не на учительство. Практикой общения становятся поиски смысла речи, основанной на взаимопонимании. Возможность беседы рассматривается как личный призыв, предполагающий равноправных субъектов и субъект-субъектные отношения.

Петрарка был не только автором первой автобиографии ("Письмо к потомкам"), он теоретически обосновал этот жанр в полемике с "Исповедью" Августина. Хотя и исповедь и биография предполагают самоотстранение, но исповедь настроена на предельную откровенность и покаяние. Голос совести в исповеди соотнесен с Богом, т.е. сопоставляются разные ценностные миры. В биографии же Я-автора и Я-героя настроены на события одного ценностного мира, биография фокусируется вокруг конкретной авторской идеи, которая не требует откровенности, но зато может быть свидетельством самопостроения человеческой судьбы и самолегенды о собственной жизни. Средневековый мир, понимаемый как тайна Бога преображался в мир как тайну человека.

По пути Петрарки следовал Колюччо Салютати (1331 - 1406), настаивавший на превосходстве "свободных искусств" перед естествознанием и медициной. В центр философского рассмотрения он поставил акт воли как упражнение в свободе, утверждающей приоритет деятельной жизни над созерцательной. Гуманисты Леонардо Бруни (1370/74 - 1444) и Поджо Браччолини (1380 - 1459) известны прежде всего как открыватели и переводчики античных рукописей. Бруни переводил произведения Платона, Аристотеля, Плутарха, Демосфена, Ксенофонта и других. Античные мыслители были для него наставниками в гражданских добродетелях. Человек понимался им как политическое животное, реализующее себя в активной гражданской деятельности. Высшее благо у Бруни не является трансцендентным: оно преобразуется в конкретное благо человеческой жизни. Браччолини считал целью гуманистической деятельности ("литературы") образование гражданских добродетелей человека, ставя на первый план деятельную жизнь. В его трудах переоценивается роль богатства, которое полагается основой государства, позволяющей создавать прекрасные произведения человеческого духа. Математик, архитектор и философ Леон Баттиста Альберти (1404 - 1472) так же, как Бруни и Салютати, опирался на приоритет моральной философии в противовес теологии. Он полагал, что людям неподвластно знание высших сущностей, зато подвластен опыт. В центре его концепции стоит "человек ловкий" (homo faber), активизирующий собственные возможности и возможности других людей. Основное свойство такого человека - быть добродетельным. Под добродетелью понимается способность к совершенствованию, возвышающая человека над остальными вещами. Потому он полагает ошибочным мнение Эпикура о высшем божественном счастье, которое заключается в отсутствии дела, зато присоединяется к позиции стоиков и платоников, полагающих, что цель человека - в синтезе созерцательной и активной жизни и в дружеской устремленности.

Одним из крупнейших гуманистов Возрождения был Лоренцо Валла. Лоренцо Валла (1407 - 1457), известен как критик Библии (Нового завета), блестящий знаток греческого и латинского языков, хотя и не учился в университете. В молодости Балла был близок римской курии, где при дворе папы Мартина V собрались известные гуманисты - Поджо Браччолини, Чинчо Романо, Панормита и другие. В 1431 - 1433 гг. Балла читал риторику в университете г. Павии, с 1435 г. по 1447 г. был секретарем короля Альфонсо Арагонского. Между 1438 г. и 1442 г. он написал диалог "О свободе воли", в 1440 г. - "О Константиновом даре", в котором доказывал необоснованность притязаний пап на светскую власть. За это Баллу обвинили в ереси. От наказания его спасло вмешательство короля. Последний период жизни Баллы связан с Римом, где ему покровительствовал Николай Кузанский. Диалог "О свободе воли" Лоренцо Валлы, направленный против учения Северина Боэция, посвящен проблеме предопределения. По мнению Баллы, Бог, скрыв причину какого бы то ни было акта, создал видимость свободы воли. Ни один страстный поклонник философии не может быть угоден Богу, обладающему волей миловать или карать, невзирая на качество поступка. Причина такой воли не известна ни людям, ни ангелам. Но именно это незнание есть основание свободы. Незнание, полагает Балла, не отвращает от Бога, поскольку к Нему ведет не познание, а любовь и смирение. Знание же не только не укрепляет веру, но является основой безумия. Незнание Божественной воли обрекает волю человека на свободу при условии веры в лучшее и способствует признанию Провидения как воли Бога. Исходная полемичность со средневековьем заложена в трактате Баллы "Перекапывание всей диалектики вместе с основаниями всеобщей философии". В нем он возносит хвалу скромности и умеренности в славословии, полагая это истинным благородством, не боящимся перечить авторитету. Таким авторитетом, говорит он, считался Аристотель. Однако то, что хорошо на одном языке, вряд ли хорошо на другом. Авиценну и Аверроэса он называл варварами, вряд ли знавшими греческий язык. Вместо идеи Слова, творящего мир, Балла в качестве первопринципа предлагает идею вещи, что вполне согласуется с его идеей свободы как незнания. Слово Божье неведомо, все, что известно, известно из уст человека, но человеческие слова покоятся рядом с вещью, образуя "опыт человека, который есть создатель слов". Есть два вида исходных начал: категории и трансценденции. К первым относятся 10 категорий Аристотеля, ко вторым - 6 понятий: вещь, сущее, нечто, единое, истинное, благое, которые все можно объединить именем "вещь". Балла издевается над фразами типа "камень есть сущее", полагая, что правильнее говорить "камень - это вещь". Слова он полагает метками вещей. Истинное начало - не до вещи (как полагали реалисты), не в промежутке между вещами, а в самой вещи. Знание или понятие о какой-либо вещи есть истина.

Лоренцо Вала (1407–1457).

Самый значительный после Петрарки философ-гуманист. Основное его произведение — «О наслаждении». Уже из названия явствует, что Валла был философом, возрождавшим эпикурейское мировоззрение. Вторая часть названия этого произведения — «...или Об истинном и ложном благе». Кроме того, у него есть трактаты «О красотах латинского языка» (против современного ему варварского латинского языка), «О свободе воли», «О монашеском обете», «Сопоставление Нового Завета», а также знаменитая работа «Рассуждение о подложности так называемой Дарственной грамоты Константина». Согласно общепринятому в католическом мире взгляду, в IV в. император Константин подарил в дар патриарху Сильвестру I в благодарность за свое чудесное исцеление и за победу в известной битве грамоту, в которой говорится о передаче папе всей власти над западными областями Европы, в первую очередь над Италией. Именно на этом документе римские папы основывали приоритет папской власти над властью императорской. Лоренцо Валла, используя филологический анализ, доказал, что эта грамота не могла быть написана в IV в., а является гораздо более поздней подделкой. С тех пор скептическое отношение к приоритету папской власти все более и более укрепляется. Лоренцо Валла был незаурядным лингвистом, что следует из названия и другой работы — «О красотах латинского языка», в которой он выступал как критик варварской латыни. Он возражает против терминов, вводившихся сторонниками Иоанна Дунса Скота («чтойность», «бытийность», «этовость» и т.п.), и призывает возвратиться к живому латинской языку, не уродовать его нововведениями. Валла делает также вывод о том, что реалистическое философствование также не может быть истинным, так как не может соответствовать нормальному человеческому языку. Все те универсалии, которые необходимо выражать столь непонятными для человеческого уха словами, являются не чем иным, как выдумкой псевдоученых. Философия Лоренцо Валлы видит свой идеал в фигуре Эпикура, но возрождает она не его атомизм, а отношение к жизни, трактовку понятия «наслаждение». Валла понимает наслаждение не так, как понимал его исторический Эпикур, который не был эпикурейцем в современном смысле этого слова. Валла же понимает эпикуреизм именно как предпочтение наслаждения всем остальным человеческим ценностям, и иногда даже сожалеет о том, что у человека всего пять органов чувств, а не 50 или 500, чтобы получать наслаждение в гораздо большем объеме. Кроме такого рода преувеличений, Валла приводит и более серьезные аргументы, доказывая, что чувства, помимо того, что дарят нам способность испытывать наслаждение, служат еще и для познания мира. Благодаря чувствам живое существо сохраняет свою жизнь, а наслаждение является тем критерием, благодаря которому оно может избегать опасности или стремиться к тому, что помогает ему выжить. Не случайно питание приятно и потому полезно для жизни, а яд горек и, как любая опасность, не доставляет наслаждения. Поэтому Валла делает фундаментальный вывод: жить без наслаждения невозможно (чего не скажешь о добродетели), поэтому наслаждение является истинным благом, истинной ценностью, и католики (да и вообще христиане) лукавят, когда говорят, что наслаждение не является истинным благом. Ибо чего боится христианин после смерти? Мучений в аду. А чего он ждет от рая? Вечного наслаждения. Валла считает, что его взгляд на наслаждение не противоречит христианству, а является более честным и последовательным. Человек существует для наслаждения, и все высказывания типа «лучше смерть за родину, чем позор» Валла называет глупостью, ибо вместе со смертью человека умирает для него и его родина. Поэтому лучше предать родину (или кого угодно), но остаться в живых. Добродетель может пониматься только как полезность для человека, а критерием полезности для Валлы является наслаждение или не-наслаждение.