Дэннион Бринкли – Спасенный светом

ЧТО ВАС ЖДЕТ ПОСЛЕ СМЕРТИ

при участии Пола Перри

17 сентября 1975 года автор этой книги был убит ударом молнии. Через полчаса, очнувшись в морге, он поведал врачам историю своего пребывания в потустороннем мире Света. Прошло время, и Дэннисону Бринкли пришлось снова пережить смерть и спасение Светом.

Лонгфелло Москва

УДК 11 ББК 87.21 Б 87

ISBN-598442-006-6 Saved by the Light

СПАСЕННЫЙ СВЕТОМ

Содержание

Предисловие8

Глава 1. Первый раз, когда я умер12

Глава 2. Туннель вечности17

Глава 3. «Он мертв»31

Глава 4. Хрустальный город33

Глава 5. Коробки знаний37

Глава 6. Возвращение58

Глава 7. Дома67

Глава 8. Спасительная сила77

Глава 9. Прилив жизненных сил87

Глава 10. Люди, перенесшие то же, что и я95

Глава 11. Особые силы114

Глава 12. Восстановление129

Глава 13. Сердечная недостаточность139

Глава 14. Второй раз, когда я умер150

Глава 15. Продолжение следует.160

В мире Света

Предисловие.168

Глава 1. Ведомый светом171

Глава 2. Что здесь происходит?187

Глава 3. Шестое чувство196

Глава 4. Мои три мира206

Глава 5. Падение211

Глава 6. Ясная миссия221

Глава 7. Яркая сторона тайны229

Глава 8. Смысл жизни241

Глава 9. Духовный дом зовет.252

Глава 10. Духовный чек на оплату268

Глава 11. Чек на оплату281

Глава 12. Смерть необязательна294

Глава 13. Центры307

Глава 14. Направляющий свет.320

Глава 15. Мечта становится явью333

Глава 16. Шаман молнии346

Об авторах355

Эта книга посвящается врачам, медсестрам и добровольцам, которые выполняют очень важную миссию, ухаживая за неизлечимо больными, а также моей семье и особенно доктору Реймонду Моуди.

Предисловие

Впервые я прочитал о Дэннионе Бринкли в одной из газет города Огаста, штат Джорджия. В статье сообщалось о молодом человеке из соседнего штата Южная Каролина. Молния ударила в его голову, но молодого человека удалось чудесным образом воскресить после остановки сердца. Этот человек все еще пребывал в критическом состоянии, жизнь его висела на волоске.

Дело было в 1975 году, и моя книга «Жизнь после жизни» как раз готовилась к публикации. Помню, меня заинтересовало, пережил ли этот человек присмертный опыт. Я сохранил статью, надеясь, что в будущем смогу справиться о его состоянии, а возможно и повидаться с ним, если он останется жив.

Но случилось так, что не я разыскал его, а он меня.

Я читал лекцию в одном из колледжей Южной Каролины о присмертном опыте и о людях, переживших такое состояние. Во время дискуссии после лекции Дэннион поднял руку и поведал о своем опыте. Публика была захвачена его драматической историей. Дэннион рассказал, что покинул свое тело после того, как был «убит» молнией, и отправился в царство духа, где все пропитано любовью, а знание так же доступно, как воздух. Слушая его, я внезапно понял, что это тот самый молодой человек, о котором я читал в газете.

Впоследствии я договорился с ним об интервью и отправился к нему домой, чтобы выслушать его историю. Присмертный опыт Дэнниона Бринкли является и поныне одним из самых замечательных среди всех, которые мне известны. Он дважды видел свое мертвое тело — когда покинул его и когда вернулся назад, — а в промежутке побывал в духовном царстве, населенном добрыми и могущественными созданиями, которые позволили ему взглянуть на собственную жизнь в полном объеме и самому оценить свои успехи и неудачи. Потом Дэн-нион отправился в прекрасный хрустальный город и очутился перед тринадцатью Существами Света, которые наполнили его знаниями.

Это были удивительные знания. Дэннион утверждал, что в присутствии этих существ ему было позволено заглянуть в будущее.

Дэннион рассказал мне, что именно он видел, и я счел это полной чушью, бредом человека, пострадавшего от удара молнии. Например, он заявлял, что в 1989 году произойдет распад Советского Союза, который будет сопровождаться голодными бунтами. Дэннион даже упомянул о большой войне в пустынях Ближнего Востока, которая разразится из-за того, что большая страна вторгнется в маленькую. В 1990 году произойдет столкновение двух армий, одна из которых будет уничтожена. Разумеется, речь шла о войне в Персидском заливе.

Как я уже сказал, я счел эти предвидения полнейшей чепухой. Несколько лет я всего лишь кивал и записывал, что говорил мне Дэннион. Долгое время мне казалось, что его мозг пострадал от несчастного случая. В конце концов, любой человек вел бы себя несколько странно после удара молнией.

Однако со временем, осознав, что предсказанные им события происходят на самом деле, я сам стал вести себя так, будто молния угодила в меня! Как подобное могло произойти, спрашивал я себя? Каким образом присмертный опыт мог привести к способности предвидеть будущее? Я не находил ответа.

Со времени нашей первой встречи в доме Дэн-ниона я стал его близким другом. За эти годы еще одно открытие поразило меня как удар молнии. Оказалось, Дэннион Бринкли умеет читать чужие мысли!

Он проделывал подобное со мной много раз — просто смотрел мне прямо в глаза и говорил, что происходит в самых личных областях моей жизни. Самое поразительное то, что я был свидетелем того, как он читает мысли совершенно незнакомых людей, говорит им, что они получили сегодня по почте, кто звонил им по телефону или что они испытывают по отношению к своим мужьям, женам, детям и даже самим себе.

Это были отнюдь не неопределенные заявления. Напротив, Дэннион был в высшей степени конкретен. Однажды он пришел в аудиторию колледжа, где я читал лекции, и назвал подробности личной жизни каждого из присутствующих студентов! Его описания были настолько точны и детальны, что студенты слушали, раскрыв рты, а некоторые не могли удержаться от слез. Должен заметить, что он никогда раньше не разговаривал ни с кем из этих студентов. Все они были ему абсолютно незнакомы.

Я столько раз видел, как Дэннион «читает мысли» посторонних людей, что это стало для меня почти обыденным явлением. Но мне никогда не забыть, как скептицизм сменился ужасом, а потом изумлением от того, что твои самые сокровенные мысли читаются словно открытая книга.

Как же могло случиться, что человек, переживший присмертный опыт, внезапно научился читать мысли и предсказывать будущее?

В своей книге «Преображенные Светом» доктор Мелвин Морс описывает проведенные им исследования, которые доказывают, что у людей, перенесших подобный опыт, психика втрое более чуткая, чем у остальных людей. Конечно, объекты исследований доктора Морса демонстрировали не столь поразительные возможности психики, как Дэннион, но тем не менее они убеждают, что пребывание на пороге смерти, воздействуя на духовный мир, стимулирует экстрасенсорное восприятие.

Должен признать, что в конце концов Дэннион Бринкли загнал меня в угол. В то же время его история подействовала на меня благотворно. Конечно, это тайна, но подобные тайны побуждают нас искать их разгадку.

Реймонд Моуди, доктор медицины

Глава 1

Первый раз, когда я умер

Примерно за пять минут до смерти я услышал раскат грома, когда очередная гроза разразилась над Эйкеном, штат Южная Каролина. Из окна я видел зигзаг молнии, перечеркнувшей небо с шипящим звуком, который предшествовал удару в землю — «Божьей артиллерии», как называл это кто-то в моей семье. С детства я слышал многочисленные истории о людях и животных, в которых ударила молния. Такие истории мой двоюродный дед любил рассказывать по ночам, когда грохотали летние грозы и комнату ярко освещали молнии; они казались мне не менее страшными, чем рассказы о привидениях. Страх перед молнией никогда не покидал меня. Даже в тот вечер, 17 сентября 1975 года, в возрасте двадцати пяти лет, я хотел поскорее закончить телефонный разговор, чтобы избежать «звонка от Бога». (Кажется именно двоюродный дед говорил мне: «Помни, если тебе позвонит по телефону Господь, ты превратишься в горящий куст». Хотя я уверен, что он просто шутил.)

— Слушай, Томми, я должен идти. Начинается гроза.

— Ну и что? — спросил Томми.

Всего несколько дней назад я вернулся из Южной Америки и с тех пор не отрывался от телефона. Я работал на правительство, а кроме того занимался и собственным бизнесом — приобретал и сдавал в аренду дома, покупал и чинил старые автомобили, помогал семье, занимавшейся бакалейной торговлей, и собирался основать компанию. Когда за окном хлынул дождь, я заканчивал последний разговор с деловым партнером.

— Томми, мне нужно идти. Мама всегда твердила, чтобы я не разговаривал по телефону во время грозы.

Она говорила не зря. Следующий звук, который я услышал, был подобен товарному поезду, въезжающему мне в ухо со скоростью света. Электричество пронзило каждую клетку моего тела. Гвозди в моих ботинках накрепко прилепились к гвоздям в половицах, поэтому, когда меня подбросило в воздух, ботинки остались на полу. Я увидел потолок прямо перед глазами и не мог представить, какая сила может причинять такую невыносимую боль и держать меня в тисках, болтающимся в воздухе над собственной кроватью. Это случилось за доли секунды, а мне показалось, что прошел целый час.

Где-то в холле моя жена Сэнди крикнула, услыхав гром:

— Ударило совсем близко!

Но я не слышал ее слов и узнал о них гораздо позже. Я также не видел выражение ужаса на ее лице, когда она заметила, что я вишу в воздухе. Перед глазами у меня была только штукатурка на потолке.

И затем я отправился в иную сферу.

После страшной боли я внезапно погрузился в мир и покой. Подобного ощущения я никогда не испытывал ни до, ни после этого. Я словно купался в чудесном спокойствии, среди ярко-синих и серых красок. Я смог расслабиться и даже поинтересоваться, что же ударило меня с такой силой. Неужели на дом рухнул самолет? А может, наша страна подверглась ядерному нападению? Я понятия не имел, что произошло, но даже в эту минуту покоя хотел знать, где нахожусь.

Я начал переворачиваться в воздухе, оглядываясь вокруг. Внизу, поперек кровати, лежало мое собственное тело. Мои ботинки дымились, а телефонная трубка плавилась у меня в руке. Я видел, как Сэнди вбежала в комнату и ошеломленно уставилась на меня. На мгновение ее охватила дрожь, но она смогла взять себя в руки. Сэнди недавно прошла курс сердечно-легочной реанимации и твердо знала, что надо делать. Сначала она прочистила мне горло и отодвинула в сторону язык, потом запрокинула мою голову назад и начала дышать мне в рот. Сделав три выдоха, она стала надавливать мне на грудь, хрипя при каждом толчке.

Я подумал, что меня, очевидно, нет в живых. Я ничего не чувствовал, так как находился вне своего тела, наблюдая за последними минутами своего пребывания на Земле так же бесстрастно, как если бы наблюдал за актерами, проделывавшими все это по телевизору. Мне было жаль Сэнди, и я понимал ее страх и боль, но человек, лежащий на кровати, меня совершенно не заботил. Припоминаю мысль, демонстрирующую, насколько далека от меня была собственная боль. Глядя на человека на кровати, я подумал, что считал себя более привлекательным.

Однако первая помощь, должно быть, подействовала, потому что я внезапно вернулся в свое тело и почувствовал, как Сэнди толкает меня в грудь. В нормальных условиях такая процедура была бы весьма болезненной, но боли от толчков я не ощущал. Я лишь чувствовал, что каждая точка моего тела была насквозь прожжена электричеством, и начал стонать, так как был слишком слаб, чтобы кричать.

Томми появился менее чем через десять минут. Он понял, что что-то не так, потому что слышал взрыв по телефону. Томми раньше служил во флоте, так что Сэнди позволила ему действовать. Он завернул меня в одеяло и велел ей вызвать «скорую помощь».

— Мы сделаем все, что можем, — сказал Томми, положив руки мне на грудь.

Но я вновь покинул свое тело и наблюдал сверху за всеми тремя — Сэнди, Томми и самим собой, — слыша, как Томми проклинает медлительность «скорой помощи». Наконец машина прибыла, медики положили меня на носилки и вынесли из дома.

С высоты примерно четырех с половиной метров я видел, как дождь хлещет по моему лицу и спинам медработников. Сэнди плакала, и я остро чувствовал жалость к ней. Томми тихо говорил с врачом. Санитары втолкнули носилки в машину и закрыли дверцы.

Происходящее в автомобиле я наблюдал, словно на экране телевизора. Человек на носилках начал дергаться и извиваться. Сэнди прижалась к стенке, в ужасе глядя, как ее муж корчится перед ней. Один из медиков сделал укол, надеясь на положительный результат, но спустя еще несколько секунд мучительных конвульсий тело на носилках стало неподвижным. Врач приложил к его груди стетоскоп и тяжело вздохнул.

— Он умер, — сказал он Сэнди.

Внезапно я четко осознал, что труп на носилках был мой! Я видел, как врач натянул на мое лицо простыню и откинулся назад. Машина не замедлила скорость, врач на переднем сиденье все еще переговаривался по радио с больницей, пытаясь узнать у врачей, нужно ли им предпринимать еще какие-нибудь меры. Но человек на носилках был, несомненно, мертв.

«Я умер!» — подумал я, понимая, что нахожусь вне своего тела, и не испытывая ни малейшего желания снова оказаться в нем. Мне казалось, что кто бы я ни был, Я не имею никакого отношения к трупу, накрытому простыней.

Сэнди всхлипывала и гладила мою ногу. Томми все не мог прийти в себя от случившегося. Медик смотрел на труп, переживая из-за постигшей его неудачи.

«Не огорчайся, приятель, — подумал я. — Это не твоя вина».

Я посмотрел вперед. Ко мне стремительно приближался туннель, открываясь, как глаз урагана. Я подумал, что оказаться там было бы интересно, и устремился туда.

Глава 2

Туннель вечности

В действительности я не двинулся с места — туннель приблизился ко мне. Послышался звон колоколов, когда туннель завертелся вокруг меня спиралью. Вскоре все исчезло — и плачущая Сэнди, и медики, пытающиеся оживить мое мертвое тело, и врач, в отчаянии переговаривающийся с больницей. Остались только туннель, поглотивший меня целиком, и усиливающиеся звуки семи колоколов, ритмично сменяющие друг друга.

Я посмотрел вперед. Там появился свет, и я начал быстро двигаться к нему, но не ногами. Свет становился все ярче и ярче, покуда полностью не вытеснил темноту. Я в жизни не видел такого яркого света, но он ничуть не раздражал мои глаза, а скорее успокаивал их, хотя когда выходишь из темной комнаты на солнце, обычно испытываешь боль.

Посмотрев направо, я увидел серебристый силуэт, формирующийся в тумане. С его приближением я начал ощущать любовь — чувство, заключающее в себе весь смысл существования, словно видел перед собой возлюбленную, мать и лучшего друга, размноженных в тысячах экземпляров. Это чувство становилось все сильнее, противостоять ему было невозможно. Я как бы утрачивал плотность, потеряв более десяти килограмм. Вес моего тела остался позади, и я превратился в необремененный им дух.

Я взглянул на свои руки. Они были прозрачными, мерцающими и двигались мягко и плавно, как вода в океане. Посмотрев на свою грудь, я увидел, что она тоже стала полупрозрачной и колыхалась, словно шелк при легком ветерке.

Существо из Света находилось прямо передо мной. Вглядываясь в него, я видел разноцветные призмы, как будто оно состояло из тысяч миниатюрных бриллиантов, каждый из которых переливался всеми цветами радуги.

Я начал осматриваться вокруг. Под нами находились другие Существа, походившие на меня. Они казались растерянными и мерцали медленнее, чем я. Наблюдая за ними, я заметил, что тоже стал мерцать медленнее. Это создавало ощущение дискомфорта, и я отвернулся.

Наверху тоже были Существа, только мерцающие значительно ярче и быстрее меня. Глядя на них, я снова ощутил дискомфорт, потому что также начал мерцать быстрее. Опустив взгляд, я посмотрел вперед на Существо Света, которое теперь стояло передо мной. В его присутствии я чувствовал себя спокойнее — мне казалось, будто оно испытывало те же ощущения, что и я, начиная с моего первого вздоха и до того момента, когда меня уничтожила молния. Глядя на это Существо, я испытывал уверенность, что никто не в состоянии любить меня и сочувствовать мне сильнее, чем оно.

Существо Света я никогда не рассматривал как мужчину или женщину. Много раз оживляя в памяти первую встречу, я могу утверждать, что ни одно из этих Существ не имело пола, что не мешало им обладать поразительной силой.

Существо Света словно поглощало меня, и я начинал видеть перед собой всю мою жизнь, все, что когда-либо со мной происходило. Казалось, прорвалась плотина, и все воспоминания, хранящиеся в моем мозгу, хлынули наружу.

Это обозрение моей жизни было не слишком приятным. От рождения и до смерти я выглядел весьма не симпатичным субъектом, черствым и эгоистичным. Глядеть этому факту в лицо было маленьким удовольствием.

Сначала передо мной предстало мое детство. Я видел себя, мучающим других детей, крадущим их велосипеды и издевающимся над ними в школе. Одной из самых впечатляющих сцен была та, где я дразнил мальчика, у которого на шее был зоб. Другие дети в классе тоже дразнили его, но я был самым худшим. Тогда мне это казалось забавным, но теперь, видя перед собой все это, я словно перевоплощался в бедного мальчугана, ощущая боль, которую ему причинял.

Передо мной возникали один за другим все неприглядные случаи из моего детства, а их было немало. С пятого по двенадцатый класс я участвовал по меньшей мере в шести тысячах драк. Я заново переживал каждую из этих потасовок с той разницей, что теперь был потерпевшим.

Я чувствовал не удары, которые наносил противникам, а испытываемое ими унижение. Многие из тех, с кем я дрался, это заслужили, но другие были невинными жертвами моего гнева, и сейчас меня заставляли их боль ощущать.

Я чувствовал горе, которое причинял моим родителям. Я рос неконтролируемым и гордился этим. Хотя они ругали и наказывали меня, я давал им понять, что их действия ровно ничего не значат. Отец и мать часто умоляли меня взяться за ум, и каждый раз я их разочаровывал. При этом я похвалялся перед друзьями тем, как обижаю родителей. Теперь я ощущаю их душевную боль, причиняемую поведением сына.

В моей школе в Южной Каролине родителей учеников, получивших двенадцать замечаний, вызывали для беседы, а учеников, получивших тринадцать замечаний, временно исключали. За три дня пребывания в школе я получил сто пятьдесят четыре замечания. Теперь таких учеников называют «гиперактивными» и применяют соответствующие меры, но тогда нас считали просто скверными и ни на что негодными мальчишками.

Когда я был в четвертом классе, рыжий мальчик по имени Курт каждый день подкарауливал меня возле школы и грозился избить, если я не отдам ему деньги, которые мне выдавали на завтрак. Я боялся и отдавал Курту деньги.

Наконец я устал ходить голодным целыми днями и рассказал обо всем отцу. Он показал мне, как сделать дубинку из пары нейлоновых чулок моей матери, насыпав в них песок и связав концы. «Когда он снова к тебе пристанет, вздуй его как следует», — посоветовал мне отец. Мой отец не имел в виду ничего плохого — просто он показал мне, как защищаться от старших ребят. Проблема заключалась в том, что после того, как я поколотил Курта и отобрал у него деньги, у меня развился вкус к дракам. С того момента единственное, чего мне хотелось, это причинять другим боль и быть «крутым».

В пятом классе Я провел опрос среди моих друзей и выяснил, кого они считают самым «крутым» парнем в округе. Все назвали крепкого мальчишку по прозвищу Бутч. Я отправился к нему домой, постучал в дверь и спросил у его матери, дома ли он. Когда Бутч вышел, я стал бить его и бил до тех пор, пока он не свалился на крыльцо, а потом я убежал.

Меня не интересовало, с кем я дерусь и сколько ему лет. Мне хотелось только пустить моему противнику кровь.

Однажды в шестом классе учительница потребовала, чтобы я прекратил драться. Я отказался, тогда она схватила меня за руку и потащила в кабинет директора. Как только мы вышли из класса, я вырвался и сбил ее с ног апперкотом. Пока она зажимала кровоточащий нос, я сам отправился к директору. Родителям я объяснил, что я не возражал идти туда, но я не хотел, чтобы меня тащила за руку учительница.

Мы жили по соседству со школой, и когда меня временно исключали, я мог сидеть на крыльце и наблюдать за ребятами на спортивной площадке. Однажды, когда я сидел там, группа девчонок подошла к забору и стала меня дразнить. Я не собирался этого терпеть. Вернувшись в дом, я взял дробовик брата, зарядил его солью, вышел на крыльцо и выстрелил девчонкам в спину, когда они с визгом убегали.

К семнадцати годам я считался одним из лучших драчунов в старших классах. Чтобы поддержать репутацию, я дрался почти ежедневно. Когда мне не удавалось избить кого-нибудь из соучеников, я находил жертву в других школах.

По крайней мере раз в неделю мы устраивали драки на автостоянке возле школы. Парни проезжали 50 киллометров, чтобы принять участие в этих драках и поглазеть на них. Но многие боялись вылезать из машин, потому что, расправившись с противником, я часто, просто для забавы, поколачивал зрителей.

В те дни в старших классах еще существовала рассовая сегрегация, и у нас бывали настоящие сражения между черными и белыми.

Чемпионом среди черных был верзила по имени Ланди. Никто не хотел с ним драться после того, как он разделался с белым чемпионом за две минуты. Даже я старался избегать его, зная, что в драке с ним мне не победить. Однажды мы столкнулись возле лотка с гамбургерами. Я хотел уйти, но он преградил мне дорогу и сказал:

— Встретимся завтра утром на стоянке.

— Хорошо, — согласился я, а затем, когда он повернулся, чтобы отойти, я с такой силой ударил его в правое ухо, что он минут десять не мог открыть глаза. Ланди корчился на земле, и я пару раз изо всех сил пнул его ногой в грудь.

— Завтра у меня дела, — объяснил я. — Поэтому мне пришло в голову проделать это сегодня.

Я знал, что мне не одержать над ним верх в честной драке, поэтому и ударил его сзади.

Вот как проходила моя учеба в старших классах.

Двадцать лет спустя, во время встречи соучеников, один парень сказал моей подружке:

— Знаешь, чем он был знаменит? Тем, что мог избить любого парня или увести у него девчонку, а иногда сделать и то и другое одновременно.

Я не мог с ним не согласиться. К окончанию школы я был именно таким. И дойдя до этого момента в обозрении моей жизни, я почувствовал стыд за свое поведение. Теперь я ощутил ту боль, которую причинял другим. Когда мое мертвое тело лежало на носилках, я заново переживал каждый момент своей жизни, все эмоции и побудительные причины моих поступков.

Глубина чувств, которые я испытывал в процессе этого обозрения, удивляла меня. Я не только мог ощущать эмоции моего собеседника или противника, как свои собственные, но и чувства других людей, реагирующих на происходящее. Я находился в цепной реакции эмоций и понимал, как сильно мы влияем друг на друга. К счастью, не все из этих инцидентов были так уж плохи.

Например, однажды мой двоюродный дед и я ехали в машине и увидели, что какой-то мужчина избивает козу, у которой голова каким-то образом застряла в изгороди. Он колотил ее веткой по спине изо всех сил, пока несчастное животное не начало блеять от боли. Я остановил машину и перепрыгнул через канаву, и прежде чем фермер успел обернуться, сбил его с ног ударом в затылок и стал дубасить его, покуда мой дед меня не оттащил. Потом мы освободили козу и уехали.

Заново переживая этот случай, я радовался унижению фермера и спасению козы, чувствуя, что она говорила мне спасибо на своем языке.

Но я не всегда был добр к животным. Я видел себя, хлещущего собаку за то, что она изжевала ковер в нашей гостиной. Переживая этот инцидент, я чувствовал, как собака хочет сказать, что любит меня и не собиралась сделать ничего дурного. Я ощущал ее боль и страдание.

Позднее я понял, что люди, которые били животных или были к ним жестоки, должны осознать чувства этих животных, заново обозревая свою жизнь.

Я также открыл, что важны не столько сами поступки, сколько причины, по которым ты их совершаешь. Например, заново переживая драку, затеянную мной без всякого повода, я чувствовал куда больший стыд, чем видя перед собой драку, навязанную мне противником. Самую большую боль причиняет вред, нанесенный тобой просто ради забавы. Если существовал повод, который ты считал обоснованным, боль не так сильна.

Это стало особенно очевидным, когда обозрение дошло до моей службы в армии и в разведке.

На протяжении нескольких секунд я заново переживал начальную военную подготовку, где я научился направлять свой гнев в русло, соответствующее моей новой роли солдата. Наблюдая себя на специальной тренировке, я видел, как формируют мой характер, приучая убивать. Это был период вьетнамской войны, я снова очутился в душных джунглях Юго-Восточной Азии и занимался тем, что мне нравилось больше всего — дракой.

Во Вьетнаме я был недолго. Я служил в разведывательном подразделении, которое действовало главным образом в Лаосе и Камбодже. Я наблюдал в бинокль за передвижениями вражеских войск. Но основная моя работа заключалась в «планировании и устранении враждебных политиков и военных». Короче говоря, я был убийцей.

Действовал я не в одиночку. Еще двое морских пехотинцев обшаривали вместе со мной джунгли в поисках определенной цели. Их задачей было установить местонахождение жертвы с помощью мощных оптических приборов и убедиться, что она устранена. Моей работой было спустить курок.

Например, однажды нам поручили убрать одного северовьетнамского полковника, который находился со своими солдатами в джунглях Камбоджи. Аэрофотосъемка зафиксировала место, где прячется этот полковник. Нам предстояло отправиться в джунгли и отыскать его. Хотя на подобные операции уходила уйма времени, они считались важными, так как убийство командира подрывало моральный дух вражеских солдат.

Мы нашли полковника в том месте, где было указано на картах, и засели в шестистах метрах от лагеря противника в ожидании удобного случая.

Такой случай представился рано утром, когда солдаты выстроились на ежедневный осмотр. Я занял позицию и прицелился из мощной снайперской винтовки в голову полковника, который стоял перед солдатами.

— Это он? — спросил я у морского пехотинца, чьей задачей было идентифицировать цель при помощи оптических приборов.

— Да, — ответил пехотинец. — Тот человек, который стоит перед солдатами.

Я выстрелил и увидел, как голова полковника взорвалась, а тело рухнуло наземь перед застывшими от ужаса солдатами.

Переживая вновь этот инцидент, я словно рассматривал его с точки зрения северовьетнамского полковника. Я не чувствовал боли, которую он наверняка испытал, но ощутил его испуг и печаль, когда он покинул свое тело, понимая, что никогда не вернется домой. Затем последовала цепная реакция — я почувствовал горе его семьи, осознавшей, что они остались без кормильца.

Подобным образом я заново пережил все мои убийства. Я видел, как совершаю их, а потом чувствовал их ужасные результаты.

В Юго-Восточной Азии мне приходилось видеть убитых женщин и детей и сожженные деревни — причем иногда это делалось без всякой причины. В этих преступлениях я не участвовал, но переживал их снова с позиции жертв.

Однажды меня отправили в пограничную область ликвидировать правительственного чиновника, который не разделял «американскую точку зрения». Со мной была небольшая группа. Мы намеревались убить этого человека в маленькой сельской гостинице, где он остановился. Это должно было показать, что никто не находится вне досягаемости правительства Соединенных Штатов.

Мы торчали в джунглях четыре дня, поджидая удобной возможности, но этот чиновник был постоянно окружен телохранителями и секретаршами. Наконец мы решили действовать по-другому — поздно ночью, когда все спят, взорвать гостиницу.

Так мы и поступили. Мы обложили гостиницу пластиковыми бомбами и на рассвете привели их в действие, убив чиновника и еще пятьдесят человек в придачу. Тогда я смеялся над этим и сказал моему командиру, что эти люди заслужили смерть как соучастники.

Во время присмертного опыта я видел этот эпизод вновь, но теперь на меня хлынул поток эмоций и информации. Я чувствовал ужас, который испытывали эти люди, сознавая, что жизнь покидает их. Я ощутил боль их семей, узнавших, что они потеряли близких таким жутким образом. В некоторых случаях я даже сознавал то, что потеряли с их смертью будущие поколения.

По моей вине в Юго-Восточной Азии погибло много людей, но тогда я находил утешение в мысли, что мои поступки были правильными. Я убивал во имя патриотизма, и это ослабляло ужас от содеянного.

Вернувшись в Соединенные Штаты, я продолжал работать на правительство, осуществляя тайные операции. В основном они касались доставки оружия людям и странам, дружественным США. Иногда мне даже поручали обучать этих людей искусству уничтожения себе подобных.

Обозревая свою жизнь, я видел смерти и разрушения, происшедшие в мире в результате моих действий.

«Мы все — звенья великой цепи, — сказало Существо Света. — То, что ты делаешь, отзывается на других звеньях».

Мне приходило на ум много примеров, но из них особенно выделялся один. Я видел себя разгружающим оружие в латиноамериканской стране. Оно предназначалось для войны против тех, кого поддерживал Советский Союз. Моей задачей было просто доставить это оружие на самолете нашим союзникам. Когда это было выполнено, я сел в самолет и улетел назад.

Но во время обозрения все выглядело далеко не так просто. Я видел, как оружие распространялось в районе боевых действий, видел, как из него убивали людей, в том числе ни в чем не повинных. Было ужасно свидетельствовать результаты моей роли в этой войне.

Доставка оружия в Центральную Америку была последним поручением, которое я выполнял перед тем, как меня ударила молния. Глядя на плачущих детей, которым сообщили о гибели их отцов, я знал, что эти смерти были работой привезенного мной оружия.

На этом обозрение завершилось.

Теперь я мог обдумать то, чему был свидетелем, и сделать вывод. Мне было стыдно. Я понимал, что прожил жизнь эгоистом, редко протягивая кому-нибудь руку помощи. Почти никогда я не улыбался из чувства братской любви и не давал доллар опустившемуся бедняге, который нуждался в выпивке. Вся моя жизнь была только для меня самого. Другие были мне до лампочки.

Я посмотрел на Существо Света и снова ощутил стыд, ожидая космической взбучки, которая потрясет мою душу. Перед моими глазами прошла моя жизнь, и это была жизнь никчемного человека. Естественно, что я не заслужил ничего лучшего, чем взбучки. Глядя на Существо Света, я чувствовал, будто оно прикасается ко мне. Этот контакт вызывал любовь и радость, сравнимые с любовью, которую дед испытывает к внуку.

«Кто ты, определяет Бог, — сказало Существо. — И это определение есть Любовь».

В действительности эти слова не были произнесены, но их смысл передался мне с помощью какой-то формы телепатии. До сих пор мне неизвестно точное значение этой загадочной фразы.

Мне снова дали время на размышление. Сколько любви я отдал людям? Сколько любви получил от них? Судя по обозрению моей жизни, на каждый мой хороший поступок приходилось двадцать плохих. Если бы вина обладала массой, я бы весил более двухсот килограмм.

Когда Существо Света удалилось, я почувствовал, как исчезла тяжесть этой вины. Я ощущал боль и стыд, но в то же время приобретал знания, которыми мог бы воспользоваться, исправляя мою жизнь. Снова я услышал слова Существа, как будто переданные телепатическим способом:

«Люди — могущественные духовные создания, призванные творить на Земле добро. Как правило, это добро достигается не героическими подвигами, а чутким и заботливым отношением друг к другу. Проявление этого отношения куда значительнее подвигов — эти поступки более спонтанны и показывают, кто ты есть на самом деле».

Я испытывал жгучую радость. Теперь я знал простой секрет того, как изменить человечество к

лучшему. Количество любви и добра, которые ты получаешь в конце жизни, равно любви и добру, отданному тобой другим.

— Моя жизнь станет лучшей после того, как я узнал эту тайну, — сказал я Существу Света.

Но в этот момент я осознал, что никогда не вернусь назад. Впереди у меня больше не осталось жизни. Я был мертв.

Глава 3

«Он мертв»

Позднее я узнал, что сцена в машине «око-рой помощи» была хаотичной и беспорядочной. Переговоры с больницей по радио происходили на фоне рыданий Сэнди. Медработник продолжал свои героические усилия, хотя монитор показывал, что мое сердце остановилось. Водитель гнал изо всех сил, как делал всегда, независимо от того, жив человек или мертв.

Врачи и медсестры встретили машину у дверей больницы. Меня отвезли в реанимационную. Опытная команда людей, проделывавших эту работу сотни раз, начала хлопотать над моим телом, пытаясь вдохнуть в него жизнь. Один из врачей стал толкать меня в грудь, а медсестра вставила мне в горло пластиковую трубку и стала дышать в нее. Другой врач вонзил мне в грудь длинную иглу и ввел полный шприц адреналина.

Но все это ни к чему не привело.

Но врачи продолжали попытки. Они снова пробовали привести мое сердце в действие электрошоком и снова и снова массировали мне грудь так, что трещали ребра.

«Ну же, Дэннион!» — кричала мне в ухо медсестра.

Ничего не произошло. Линия на мониторе по-прежнему была ровной, а мое тело оставалось неподвижным.

— Бесполезно, — сказал врач. Он накрыл мне лицо простыней и вышел из комнаты. Сестра позвонила в морг и покатила носилки с моим телом по коридору к лифту. Там мне пришлось ждать, пока из подвала не поднялись за телом.

Усталый и огорченный доктор вышел в холл сообщить Сэнди и Тому то, что они уже знали.

— Он мертв, — сказал врач. Сэнди и Том заплакали.

Но я ничего этого не видел — мне позже рассказал об этом Том.

Глава 4

Хрустальный город

Что будет теперь? — спрашивал себя я.

— Куда я отправлюсь после смерти?» Я смотрел на прекрасное Существо Света, мерцающее передо мной. Оно походило на прозрачный мешок с бриллиантами, излучающими мягкий свет любви. Этот свет прогонял все мои страхи. Несмотря на мою недостойную жизнь, свидетелями которой мы только что были, я чувствовал, что от Существа исходит полное прощение всех моих грехов. Вместо того, чтобы быть строгим судьей, Существо Света стало для меня добрым советчиком, позволив самому ощутить те боли и те немногие радости, которые я причинял другим. Я больше не был пристыженным и подавленным и купался в любви, которое излучало Существо, не требуя ничего взамен.

Но я был мертв. Что должно произойти теперь? Я решил довериться Существу Света.

Мы начали двигаться вверх. Я слышал гудение, когда мое тело стало вибрировать при ускорении. Мы поднимались, как самолет, мягко устремившись в небо. Нас окружал мерцающий туман, прохладный и плотный, вроде того, который клубится над океаном.

Я видел вокруг нас поля энергии, выглядевшие, как светящиеся призмы. Некоторые из них текли, как большие реки, а другие струились, словно ручейки. Я даже различал озера и пруды. Вблизи было ясно, что это энергетические поля, но на расстоянии они напоминали реки и озера, какими те видны с самолета.

Сквозь туман я видел горы цвета синего бархата. У них не было острых пиков и крутых склонов. Эти горы имели округлые вершины и расщелины, где синий цвет становился почти черным.

На склонах гор виднелись огни. В тумане они напоминали дома, где зажгли свет в сумерках. Огней было много, и мы направились прямо к ним. Сначала мы двигались к правой стороне хребта, но потом повернули к левой, более короткой.

Глядя на небесный пейзаж вокруг нас, я удивлялся, каким образом мне удается передвигаться. Я представлял, что именно так летают ангелы. Потом мои мысли приняли философский оборот. Двигаюсь ли я на самом деле, или же это всего лишь путешествие внутри моего мертвого тела? Прежде чем мы приземлились, я спросил у Существа, где мы и как я сюда попал, но не получил ответа. Тем не менее я не был разочарован. Даже без ответа я чувствовал себя спокойно, ощущая пульсирующую вокруг меня силу. Где бы я ни находился, ничто не могло мне повредить. Присутствие Существа помогло мне расслабиться.

Словно бескрылые птицы, мы влетели в город, состоящий из соборов. Эти соборы были сделаны из кристаллического вещества, сквозь которое изнутри проникал яркий свет. Мы остановились перед одним из них, и я почувствовал себя маленьким и незначительным рядом с этим шедевром архитектуры. Безусловно, его построили ангелы, дабы продемонстрировать величие Бога. Высокие и острые шпили напоминали знаменитые соборы Франции, а стены, сделанные из больших стеклянных брусков, были массивными и крепкими, как в мормонском храме в Солт-Лейк-Сити. Эти сооружения не были связаны с какой-либо особой религией — они были монументом во славу Бога.

Я был преисполнен благоговения. Это место обладало силой, которая, казалось, пульсирует в воздухе. Я понимал, что нахожусь здесь не для обозрения собственной жизни или бесценных сокровищ архитектуры, а для обучения. Посмотрев на Существо Света, я мысленно задал вопрос: находимся ли мы на Небесах? Ответа не последовало. Мы двинулись вперед через сверкающие хрустальные порталы.

Когда мы вошли в здание, я огляделся вокруг и не увидел рядом Существа. В комнате были установлены скамьи. Я опустился на одну из них, продолжая искать своего духовного вожатого. Сидя в одиночестве в этом причудливом сверкающем помещении, я ощутил некоторую неловкость. Вокруг никого не было видно, и все же я испытывал странное чувство, что скамьи заполнены людьми вроде меня — бестелесными существами, которые очутились здесь впервые и были озадачены увиденным. Я снова посмотрел направо и налево, но никого не обнаружил.

Помещение напоминало мне великолепный лекционный зал. Скамьи были расположены таким образом, чтобы каждый, сидя на них, смотрел на длинный подиум, сверкающий, подобно белому кварцу. Стена за этим подиумом переливалась всеми цветами — от пастельных до напоминающих яркий свет неоновых ламп. Я наблюдал, как эти краски смешиваются друг с другом, пульсируя, словно океан, когда стоя на палубе корабля вглядываешься в его глубины.

Я был уверен, что окружен себе подобными, но теперь знал, почему они незаметны. Если бы мы видели друг друга, то не могли бы сосредоточиться на подиуме. Очевидно, там что-то должно было произойти.

В следующий момент пространство за подиумом наполнилось Существами Света. Они смотрели на скамьи, где я сидел, сияя добром и разумом.

Я снова опустился на скамью и стал ждать. То, что произошло потом, было самой поразительной частью моего духовного путешествия.

Глава 5

Коробки знаний

Я смог пересчитать Существ, стоящих плечом к плечу за подиумом. Их было тринадцать. Возможно, благодаря телепатии, мне стало известно о них еще кое-что. Каждое из них представляло собой различную эмоциональную и психологическую черту, свойственную людям. Например, одно из них было страстным и напряженным, другое — артистичным и романтическим, третье — храбрым и энергичным, четвертое — верным и преданным. В человеческом понимании каждое из них как бы представляло собой определенный знак зодиака, но в духовном смысле они были гораздо выше. Я мог чувствовать эмоции, излучаемые Существами.

Теперь я более, чем когда-либо, осознал, что нахожусь в своего рода учебном заведении, и обучать меня будут так, как никогда не обучали прежде. Здесь не будет ни книг, ни зубрежки. В присутствии Существ Света я погружусь в знания, задам любые вопросы и получу на них ответы. Это походило на каплю воды, осведомленную о существовании океана, или луч света, знающий о солнце.

Мне оставалось только придумать вопрос, чтобы понять сущность ответа. Буквально за долю секунды я понял, как дух соединяется с физической жизнью, как могут люди думать и действовать столь различным образом. Короче говоря, спросите и поймете.

Эти Существа Света очень отличались от того, которое встретило меня сразу после смерти. Правда, они излучали такое же серебристо-голубое сияние, но внутри это сияние было темно-синим. Этот цвет нес с собой ощущение силы и, казалось, исходил из того же источника, что и возвышенные явления, вроде героизма. Он словно подчеркивал, что эти Существа были величайшими среди им подобных. Сидя перед ними, я ощущал благоговейную гордость, как будто находился в присутствии Жанны д'Арк или Джорджа Вашингтона.

Существа приближались ко мне по очереди. Из груди каждого появлялась коробка размером с видеокассету и устремлялась мне прямо в лицо.

В первый раз я отшатнулся, опасаясь удара. Но коробка открылась, обнаруживая миниатюрный экран, где изображалось событие, которое должно было произойти в будущем. Наблюдая за ним, я ощущал себя втянутым в экран и мог участвовать в происходящем. Это повторилось двенадцать раз, и каждый раз я оказывался в центре события, которому предстояло потрясти мир.

В то время я еще не понимал, что все это случится в будущем. Я только знал, что вижу нечто крайне значительное, причем так же ясно, как телепередачу вечерних новостей, с одной лишь разницей: я был втянут в экран.

Гораздо позже, когда я вернулся к жизни, я изложил на бумаге виденные мною сто семнадцать событий. В течение трех лет ничего не случалось, но в 1978 году эти события начали происходить в реальной жизни. За восемнадцать лет, прошедшие после моего возвращения в этот мир, уже произошли девяносто пять из них.

Но в тот день, 17 сентября 1975 года, будущее явилось ко мне в коробках.

Первая, вторая и третья коробки: видение деморализованной страны

Первые три коробки показывали настроения, господствующие в Америке после войны в Юго-Восточной Азии. Экран изображал сцены духовных потерь, явившихся результатом этой войны и ослабивших социальную структуру Америки, а впоследствии и всего мира.

Я видел военнопленных, слабых и истощенных голодом, ожидающих в мрачных тюрьмах Северного Вьетнама американских посланников, которые их освободят. Я чувствовал их ужас и отчаяние, когда они один за другим понимали, что помощи ждать нечего и что им предстоит провести оставшиеся годы рабами в тюрьмах среди джунглей. Эти солдаты считались ПБВ — пропавшими без вести.

ПБВ были проблемой уже в 1975 году, но они использовались в качестве отправного пункта видений, демонстрирующих духовную деградацию Америки.

Я видел, как страна влезает в чудовищные долги. Это изображалось в виде комнаты, где деньги исчезают куда быстрее, чем поступают. При помощи телепатии я осознал, что деньги воплощают рост национального долга и что это чревато страшной опасностью. Я также видел людей, стоящих в длинных очередях за такими предметами первой необходимости, как еда и одежда.

Первые две коробки продемонстрировали мне также многие сцены духовной опустошенности. Я видел прозрачных людей, абсолютно полых внутри. Эта пустота, как мне объяснили телепатически, была следствием потери веры в Америку и ее идеалы. Война в Юго-Восточной Азии в сочетании с инфляцией и недоверием к нашей государственной системе породила духовный вакуум, который усугубила утрата веры и Бога.

Результатом всего этого явились жуткие видения: мятежи и беспорядки, порожденные желанием иметь больше материальных благ; подростки, стреляющие друг в друга; преступники, угоняющие машины и устраивающие перестрелки. Эти эпизоды проходили передо мной, словно в гангстерском фильме.

Большинство преступников составляли дети и подростки, о которых было некому заботиться. С мучительной болью я осознавал, что отсутствие семейных связей побуждало их вести себя подобно волкам.

Но мне было непонятно, каким образом американские дети оказались на дороге, ведущей к преступлению. Неужели родители не могли направить их на путь истинный? Как такое могло случиться в нашей стране?

В третьей коробке передо мной предстала печать президента Соединенных Штатов. Я не знал, о каком времени идет речь, но четко видел инициалы «Р. Р.». Потом я оказался среди газетных карикатур, изображавших ковбоя, скачущего верхом и стреляющего в «плохих ребят» в салунах. Газеты, среди которых были «Бостон Глоуб», «Чикаго Три-бьюн» и «Лос-Анджелес Тайме», были датированы 1983—1987 годами, а карикатуры, несомненно, изображали президента США, почему-то ассоциировавшегося с образом ковбоя.

Мне также стало ясно, что человек на карикатурах был актером, так как большинство изображений ассоциировалось с кино. На одной из них была представлена знаменитая сцена из фильма «Бутч Кэссиди и Малыш Санданс», в которой двое бандитов прыгали со скалы в реку. Но несмотря на четкость рисунков, я не мог различить лица под ковбойской шляпой. Теперь я знаю, что «Р. Р.» были инициалами Рональда Рейгана, но тогда я понятия не имел, о каком «ковбое» идет речь. Спустя несколько месяцев, когда я пересказывал эти видения доктору Реймонду Моуди, знаменитому психиатру и исследователю пограничных состояний между жизнью и смертью, он спросил меня, кем, по моему мнению, был «Р. Р.». Без колебаний я ответил: «Роберт Редфорт». Доктор напоминает мне об этой ошибке при каждой нашей встрече.

Четвертая и пятая коробки: раздоры и ненависть в Святой Земле

В четвертой и пятой коробках содержались сцены событий на Ближнем Востоке, показывающие, как этот район вечной борьбы дошел до точки кипения. Религия играла важную роль в этих проблемах, впрочем, как и экономика. Постоянная нужда в притоке денег извне порождала злобу и ненависть.

В четвертой коробке я видел заключение двух договоров.

Первый из них касался соглашения между израильтянами и арабами, однако его сущность была для меня не ясна.

Второе соглашение я мог наблюдать в подробностях. Люди пожимали друг другу руки и говорили о новой стране. Потом я увидел коллаж образов: реку Иордан, израильское поселение, перемещающееся в Иорданию, и карту, на которой Иордания меняет цвет. Наблюдая за этим странным коллажем, я услышал телепатическое объяснение Существа, что государство Иордания перестало существовать. Названия новой страны я не смог разобрать.

Это соглашение оказалось попыткой Израиля создать полицейские силы, состоящие из израильтян и арабов. Силы эти были жестокими и неуправляемыми. Я видел полицейских в голубой с серебром униформе, издевающихся над людьми. В результате мировые лидеры стали критически относиться к Израилю. Многие коллаборационисты с обеих сторон следили за своими соплеменниками и доносили на них в полицию. Это возбуждало всеобщую подозрительность и недоверие.

Я наблюдал, как Израиль попадал во все большую изоляцию. Отдельные сцены демонстрировали подготовку Израиля к войне с другими странами, включая Россию и арабо-китайское содружество. Средоточием конфликта являлся Иерусалим, но я не совсем понимал, каким образом. Из газетных заголовков я видел, что какой-то инцидент в этом священном городе послужил причиной войны.

Эти видения представляли Израиль духовно опустошенным. У меня создавалось впечатление о нем, как о стране с сильным правительством, но слабыми моральными устоями. Один за другим кадры демонстрировали ненависть, испытываемую израильтянами к палестинцам и другим арабам, и я утверждался в мысли, что эта нация забыта Богом и движима лишь расовой ненавистью.

Пятая коробка показывала нефть в качестве орудия контроля над международной экономикой. Передо мной предстали Мекка и народ Саудовской Аравии. Кадры сопровождал телепатический голос, объясняющий, что добыча нефти была прекращена с целью подорвать экономику США и выкачивать деньги из мировой экономики. Цена на нефть поднималась все выше, и Саудовская Аравия заключила союз с Сирией и Китаем. Я видел арабов, пожимающих руки представителям других восточных стран и заключающих с ними сделки. Саудов-цы снабжали деньгами азиатские государства вроде Северной Кореи в надежде дестабилизировать экономику азиатского региона.

Меня заинтересовало, когда был заключен этот альянс, и я увидел сирийцев и китайцев, подписывающих документы, обменивающихся рукопожатием в здании, которое находилось в Сирии. Бумаги были датированы 1992 годом.

Еще одна дата — 1993 год — была мне сообщена во время кадров, где сирийские и китайские ученые трудились в лабораториях над созданием ракеты, способной доставлять химическое и бактериологическое оружие. Ядерное оружие уходило в прошлое, и эти страны хотели создать новое оружие массового уничтожения.

Шестая коробка: видения ядерных катастроф

Шестая коробка была ужасной. Втянувшись в экран, я очутился в холодной, поросшей лесами местности на берегу реки. Неподалеку от реки находилось массивное и мрачное цементное сооружение. Я сразу ощутил страх, сам не зная почему. Внезапно земля задрожала, и верхняя часть сооружения взорвалась. Я знал, что это ядерный взрыв, и ощутил, как вокруг меня гибнут сотни людей. Телепатический голос сообщил мне дату — 1986 год — и слово «полынь». Только через десять лет, когда в Советском Союзе недалеко от Киева взорвалась Чернобыльская атомная электростанция, я смог ассоциировать увиденные образы с этим событием. Я обнаружил и другую связь — слово «чернобыль» по-украински означало «полынь».

Еще одна ядерная катастрофа произошла в одном из северных морей. Оно оказалось настолько зараженным, что корабли перестали в него заходить. Вода приобрела красноватый оттенок и была покрыта дохлой или умирающей рыбой. Крутые скалистые берега внушили мне мысль, что я вижу фьорд наподобие норвежских. Не знаю, где это случилось, но мир был напуган, так как радиация могла распространиться повсюду и повредить всему человечеству. Телепатический голос сообщил дату — 1995 год.

Видение на этом не кончилось. Люди болели и умирали в результате происшедших катастроф. Серии кадров демонстрировали умерших от рака и родившихся уродами детей в России, Норвегии, Швеции и Финляндии — не сотни и тысячи, а десятки тысяч, причем болезни и уродства передавались по наследству. Вода разносила отраву по всему миру. Существо Света дало понять, что люди создали ужасную силу, которую невозможно обуздать. Позволив этой силе выйти из-под контроля, Советский Союз уничтожил сам себя, а может, и весь мир.

Коробка показала мне страх, поселившийся в сердцах людей вследствие ядерных катастроф. Я понимал, что борьба с загрязнением окружающей среды должна стать новой мировой религией. Люди сильнее чем прежде будут считать экологию ключом к спасению. Вокруг этой проблемы возникнет множество политических партий и будет создаваться или разрушаться политический капитал.

Судя по чернобыльской и другой катастрофе, я понял, что Советский Союз обречен на гибель, что советский народ потеряет веру в свое правительство, которое не сможет более держать его в узде.

В этих видениях экономика также играла важную роль. Я видел людей, плативших в магазинах бешеные деньги за ничтожное количество товаров. Солдаты и офицеры бродили по улицам советских городов, прося подаяния, а некоторые из них погибали от голода. Люди поедали гнилые помидоры и яблоки, целые толпы дрались возле грузовиков с продуктами.

Появилось слово «Грузия», написанное кириллицей, и я увидел мафию, свободно орудующую в Москве, но, вероятно, пришедшую из Грузии. Эта мафия становилась могущественнее советского правительства.

Я не испытывал удовольствия, наблюдая крах СССР. Хотя советский коммунизм погибал у меня на глазах, Существо Света сказало, что это должно внушать не радость, а тревогу.

«Следите за Советским Союзом, — предупреждало оно. — Что случится с русскими, то ожидает весь мир. Происходящее в России — основа того, что произойдет с экономической свободой мира».

Седьмая коробка: религия экологии

Седьмая коробка содержала впечатляющие картины разрушения окружающей среды. Я видел зараженные регионы, поблескивающие, словно светящийся циферблат в темноте. Телепатически я мог слышать голоса, говорящие о необходимости очищения среды.

Сначала эти голоса доносились из России, но потом источник переместился в Южную Америку — возможно, в Уругвай или Парагвай.

Я видел взволнованного русского оратора, призывавшего к защите окружающей среды. Вокруг него собирались целые толпы, и вскоре он стал настолько могущественным, что был избран одним из лидеров объединенных наций. Этот русский скакал на белом коне, и я знал, что его возвышение произойдет незадолго до 2000 года.

Восьмая и девятая коробки: Китай сражается с Россией

В восьмой и девятой коробках были свидетельства растущей ненависти Китая к СССР. В 1975 году я не знал, что Советский Союз развалится, но теперь я думаю, что эта ненависть явилась результатом краха советского коммунизма, сделавшего Китай лидером коммунистического мира.

Тогда видения казались мне загадочными. Передо мной предстали пограничные споры и сражения между советской и китайской армиями. Наконец китайские войска хлынули через границу.

После кровопролитной битвы китайцы захватили железную дорогу и вторглись в СССР, разделив страну надвое и овладев нефтяными месторождениями в Сибири. Я видел снег, кровь, нефть и понимал, что погибло множество людей.

Десятая и одиннадцатая коробки: экономические потрясения, «Буря в пустыне»

Десятая и одиннадцатая коробки быстро сменили друг друга. Они демонстрировали мировой экономический коллапс. Видения показывали охваченный сумятицей мир на рубеже веков, где рождался новый порядок, напоминающий феодализм.

В одной из сцен люди стояли в очередях, забирая деньги из банков. В другой банки закрывались по распоряжению правительства.

Голос, сопровождавший видения, поведал, что это произойдет в 90-х годах и станет началом экономических потрясений, которые приведут к банкротству Америки в 2000 году.

На экране возникали знаки доллара, взлетающие вверх, покуда расстроенные люди качали насосами газ. Я понимал, что это означает выходящие из-под контроля цены на нефть.

Я видел, как на мировом рынке появились тринадцать новых стран. Их производственные мощности позволяли конкурировать с Соединенными Штатами. Наши европейские рынки один за другим становились партнерами этих государств, что еще сильнее тормозило нашу экономику.

Но конец Америки, как мировой державы, наступил с двумя чудовищными землетрясениями, во время которых дома раскачивались и валились наземь, как детские игрушки. Я знал, что землетрясения случатся в конце столетия, но не мог определить, где они происходят. Помню, что я видел большой водоем — возможно, реку.

Расходы на восстановление разрушенных городов должны были явиться последней каплей для государства, чьи финансы истощены до такой степени, что оно уже не в состоянии себя содержать. Это сообщил мне голос, покуда экран показывал голодных американцев, стоящих в очередях за едой.

В конце десятой коробки появились сцены войны в пустыне. Я видел армии, сражающиеся в клубах пыли, поднятой гусеницами танков. Орудийный огонь и взрывы походили на вспышки молний. Земля содрогалась. Но внезапно наступила тишина, и я, словно птица, взлетел над арками песка, усеянного обломками боевой техники.

Когда с десятой коробкой было покончено, в моей голове мелькнула дата —!() год. Это был год «Бури в пустыне» — военной операции, которая сокрушила армию Ирака, оккупировавшего Кувейт.

Одиннадцатая коробка началась с Ирана и Ирака, обладающих ядерным оружием, в том числе субмариной с ядерными ракетами. Телепатический голос сообщил, что речь идет о 1993 годе.

Я видел, как субмарина, управляемая иранцами, бороздила воды Ближнего Востока. Их целью было остановить вывоз нефти. В своих речах эти люди так часто поминали Бога, что казалось, будто они выполняют религиозную миссию.

Ракеты, размещенные в пустынях Ближнего Востока, были снабжены химическими боеголовками. Не знаю, куда они были нацелены, но страны, обладавшие ими, внушали ужас всему миру

Химическое оружие сыграло роль в ужасных видениях терроризма во Франции незадолго до 2000 года. Французы опубликовали книгу, которая привела в бешенство арабский мир. Я не знаю названия этой книги, но ее результатом стала арабская химическая атака на французский город. Химикаты попали в систему водоснабжения, и тысячи людей погибли, прежде чем воду удалось обезвредить.

Одно краткое видение демонстрировало беспорядки на улицах городов Египта. Голос сообщил, что в 1997 году египетская демократия будет уничтожена религиозными фанатиками.

Последнее видение в одиннадцатой коробке походило на кадры теперешнего Сараева: война разрушила современные города, их жители сражались друг с другом по причинам расовой, национальной и религиозной вражды. Я видел множество городов, где отчаявшиеся люди ели мертвецов.

В одной из этих сцен европейцы в какой-то гористой местности со слезами на глазах варили человеческое мясо. Впрочем, я видел представителей всех пяти рас, поедающих себе подобных.

Двенадцатая коробка: технология и вирус

За одиннадцатой коробкой последовала двенадцатая. Содержащиеся в ней видения касались важного события 90-х годов, когда в мире происходили грандиозные перемены.

Я видел, как один биоинженер с Ближнего Востока нашел способ создания биологического вируса, который можно использовать в производстве компьютерных чипов. Это открытие произвело переворот в науке и технике, позволив Японии, Китаю и другим странам бассейна Тихого океана достичь невероятного прогресса. Компьютерные чипы, произведенные подобным способом, применялись практически во всех технологиях — от автомобилей и самолетов до пылесосов и миксеров.

На рубеже веков этот изобретатель стал одним из богатейших людей в мире, настолько богатым, что смог стиснуть мертвой хваткой мировую экономику. И тем не менее человечество приветствовало его, так как сконструированные им чипы помогли решить множество проблем.

Постепенно изобретатель начал думать о себе, как о божестве, и требовал все больше власти. Получив ее, он начал управлять миром.

Его методы правления были уникальными. Каждому человеку имплантировали под кожу компьютерный чип с полной информацией о нем. Если правительственному учреждению требовались какие-либо сведения, ему оставалось только сканировать этот чип при помощи специального устройства. Таким образом можно было узнать о человеке абсолютно все — начиная с того, где он живет и работает, и кончая данными из медицинской карты и даже болезнями, которые он мог приобрести в будущем.

Система имела и более зловещую сторону Жизнь человека могла быть прервана, если запрограммировать чип, чтобы он рассосался и выпустил в кровь лежащую в его основе вирусную субстанцию. Подобное ограничение жизни позволяло государству избегать расходов на престарелых и хронически больных.

Люди, не желающие имплантировать чипы, становились изгоями. Им могли отказать в приеме на работу и в государственном сервисе.

Последние видения

В конце концов началось тринадцатое видение. Не знаю, откуда оно появилось, — не видел, чтобы Существо Света принесло его в коробке или извлекло откуда-нибудь еще. Во многих отношениях это видение было самым важным из всех, потому что оно суммировало все, что я видел в двенадцати коробках. С помощью телепатии я услышал голос Существа:

— Если вы будете продолжать жить так, как жили последние тринадцать лет, все это падет на вас. Но если вы изменитесь, то сможете избежать грядущей войны.

Эти слова сопровождали сцены страшного мирового побоища. Пока видения сменяли друг друга на экране, Существо говорило, что годы с 1994 по 1996 станут решающими в том, произойдет эта война или нет.

— Если вы будете жить по-прежнему, к 2004 году мир станет совсем не таким, каким вы его знали, — сказало Существо. — Но вы можете избежать этого.

Передо мной мелькали сцены Третьей мировой войны. Я находился одновременно в сотне мест — от пустынь до лесов — и видел мир, наполненный гибелью и хаосом. Каким-то образом мне стало ясно, что причиной этой последней войны — Армагеддона, если хотите — был страх. В одном из самых загадочных видений передо мной предстала целая армия женщин в черных одеждах и чадрах, марширующих по европейскому городу.

— Страх, который испытывают эти люди, не имеет оснований, — сказало Существо Света. — Но он настолько велик, что человечество пожертвует всеми свободами ради безопасности.

Я также видел сцены не военных, а природных бедствий. В тех областях, которые изобиловали пшеницей и кукурузой, передо мной предстали выжженные пустыни и брошенные фермерами поля. В других местах обильные ливни уничтожили пахотные слои почвы, превратив их в реки темной, густой грязи.

Голодающие люди просили пищу на улицах, протягивая чашки, миски и даже руки в надежде, что кто-нибудь или что-нибудь бросит туда кусочек еды. В одной из этих сцен люди, потеряв последние силы, просто лежали на земле, ожидая, что смерть избавит их от мучений.

Я видел гражданские войны, разразившиеся в Центральной и Южной Америке, и приход к власти в этих странах социалистических правительств перед 2000 годом. Миллионы беженцев пересекали границу Соединенных Штатов в поисках новой жизни. Ничего не могло остановить поток иммигрантов. Их подгоняли страх смерти и утрата веры в Бога.

Миллионы людей устремлялись на север из Сальвадора и Никарагуа, миллионы других перебирались через Рио-Гранде в Техас. Их было так много, что пришлось разместить вдоль линии границы войска и отбрасывать беженцев назад.

Поток беженцев привел мексиканскую экономику к коллапсу.

После окончания видений я осознал, что эти Существа отчаянно пытаются нам помочь, не потому что мы такие хорошие ребята, а потому что без нашего духовного прогресса на Земле они не смогут преуспевать в своем мире.

— Вы, люди, настоящие герои, — сказало мне Существо, — так как вы делаете то, на что не способны другие духовные существа. Вы явились на Землю творить вместе с Богом.

Созерцая представившиеся мне видения, я задавал себе один и тот же вопрос: почему это случилось со мной? Что означают эти сцены в коробках и почему их показывают мне? Несмотря на кажущиеся неопределенными знания, которые я получил раньше, я не мог найти ответ. Я видел будущее и не мог понять, почему.

После финального видения тринадцатое Существо Света ответило на мои вопросы. Мне казалось, что это Существо могущественнее других. Его цвет был более ярким, а собратья вроде бы относились к нему с почтением.

— Течение событий может быть изменено, но сначала люди должны понять, что они собой представляют, — сказало Существо. Оно снова подтвердило, что, по их мнению, люди — великие, могучие и в высшей степени духовные создания. — Отсюда мы видим каждого, кто явился на Землю для великих свершений. У вас хватает мужества участвовать в величайшем из них, которое Бог сотворил под названием «мироздание».