Особенности культурологической мысли в России

 

Культурологическая мысль в России в качестве самостоятельной отрасли знаний развивалась с некоторым опозданием и имела на рубеже XIX - XX вв. ряд особенностей, обусловленных, прежде всего, пограничным положением России между Европой и Азией. Особую специфику культурологическим теориям того времени придавало ощущение неустойчивости, нестабильности и неопределенности в русской культуре конца XIX - начала XX вв.

XIX-XX века стали временем таких исторических событий, как Отечественная война 1812 г., восстание декабристов 1825 г., отмена крепостного права, три русские революции начала ХХ в. и эти события стали импульсами для зарождавшейся культурологической мысли России. Именно в контексте и под прямым воздействием этих событий в России начинается процесс социального, национального и культурно-исторического самосознания, одним из важнейших результатов которого и стала русская культурология XIX-XX вв.

К середине XIX в. В России завершился внутренний этап становления национальной культуры, когда в полную силу выявились ее характерные черты и особенности: гуманизм и сопричастность к общественной жизни. В этот период определилась тесная связь художественной культуры с идейными исканиями и общественно-политической мыслью.

Одной из особенностей русской национальной культуры была ее открытость, способность к усвоению элементов культуры других народов, но при этом сохранились национальная самобытность и цельность. Данному обстоятельству способствовало длительное, многовековое хозяйственное и культурное общение русского народа с другими народами, входившими в состав Российской империи.

Вместе с тем, к этому времени в общественно-культурной жизни России все более отчетливо проявилось несоответствие между уровнем духовной культуры и возможностями овладения культурными ценностями. В обществе были весьма ограничены средства широкого распространения просвещения, народного образования.

На рубеже XIX - XX вв., во время духовного ренессанса в России, русского «серебряного века», возник необыкновенный взлет духовности и культуры. В качестве основных особенностей общественного сознания, духовности и культуры на рубеже XIX - XX вв. можно отметить факт переживания «рубежности», «переходности» этого времени в России, которого распространилось на многие социальные слои, а также распространение марксизма, как альтернативы народничеству. Через увлечение идеями марксизма прошли многие общественные деятели и ученые (П.Б. Струве, М.И. Туган-Барановский, Н.А. Бердяев, С.Н. Булгаков и др.). Влияние марксизма сказалось и на «Очерках по истории русской культуры», написанных приват-доцентом Московского университета, лидером партии кадетов Ш.Н. Милюковым.

НачалоXXвека было отмечено развитием религиозной философии (религиозно-философский Ренессанс), отличавшейся глубоким своеобразием и богатством идей. Значительной части научной и художественной интеллигенции были присущи религиозно-философские искания. Это была блестящая страница русской культуры «серебряного века». Наиболее сильным оказалось увлечение образованных кругов российского общества идеей религиозного возрождения страны и народа. Основы его были заложены Владимиром Соловьевым («Русская идея», «Оправдание добра» и пр.), который задал тон целой плеяде самобытных русских религиозных философов (Н.А. Бердяев, С.Н. Булгаков, П.А. Флоренский, С.Л. Франк, Г.П. Федотов, И.А. Ильин, С.Н. Трубецкой и Е.Н. Трубецкой).

Среди особенностей русской культурологической мысли специалисты выделяют следующие:

o Культурологическая мысль России, так же как и на Западе, делала свои первые шаги в недрах философии и художественной литературы. Иными словами, основы новой науки закладывали первые русские философы и вся классическая русская литература (Н. Гоголь, Л.Н Толстой, Ф. М. Достоевский и многие другие).

o Понимание сущности культуры было в России теснейшим образом связано с религиозным видением мира и, в частности, с православием, как ключевым фактором русской культуры.

o Культурологическая мысль часто носила патриотический характер, была сосредоточена на раскрытии своеобразия историко-культурной судьбы России.

o На культурологическую мысль России оказывали огромное влияние происходившие в стране резкие социальные сдвиги и революционные движения, глубочайшим из которых стали события 1917 г., а также наличие длительных и устойчивых дихотомий, философских противопоставлений (таких как славянофильство и западничество).

Наиболее острой и значимой для развития отечественных культурологических теорий явилось противостояние двух идейных тенденций, по-разному осмыслявших место России в мировой культуре и о смысле ее существования во всемирной истории. Существовал идейный спор между славянофилами и западниками, весьма актуальный сегодня и потому и не утихающий в наши дни.

Спор западников и славянофилов в итоге сводился к проблеме путей дальнейшего существования культуры России. Противостояние этих тенденций в итоге сводилось к спору о значимости иррациональной или, напротив, рациональной сторон российской культурной жизни. Так или иначе, в эти дискуссии были вовлечены все лучшие российские умы, и в самоопределении по данному вопросу видели проявление активной гражданской позиции.

 

Стоит также заметить, что развивалась русская культурологическая мысль по большей мере в эмиграции, что связано с событиями начала XX века. Тем не менее, и в советское время появились труды ряда ученых, которые внесли заметный вклад в изучение вопросов культуры. Среди них можно назвать А. Ф. Лосева, круг интересов которого включал философию, эстетику, логику, мифологию, науку о языке, музыку, математику все они рассматривались в русле общей идеи человеческой культуры.

Видным русским ученым ХХ в., занимавшимся проблемами мировой и отечественной культуры, были Д.С.Лихачев - исследователь древнерусской литературы, истории искусства и поэтики, а также Л.Н. Гумилев, сын известных русских поэтов. В своих трудах Л. Н. Гумилев рассматривал культуру как результат органического взаимодействия природной среды, этноса и мутационных космических влияний, вызывающих так называемую «пассионарность», т. е. способность людей к творческому напряжению. Из крупных ученых более позднего времени следует отметить С.С. Аверинцева - автор работ по истории позднеантичной и средневековой литературы, западноевропейской философии культуры ХХ в. и христианской теологии, а также Ю.М. Лотмана - специалиста по русской культуре и литературе, семиотике и типологии культуры.

В 1836 году русский мыслитель Петр Чаадаев в журнале «Телескоп» опубликовал одну из своих работ, которая дала толчок появлению как указанного противостояния, так и к развитию российской культурологической мысли вообще. Чаадаев определял культуру прежде всего, как духовное образование общественно-исторической жизни.

Материальный характер цивилизации (как реально существующей культуры) являлся для него признаком либо еще не родившейся культуры, примером такой культуры являлась как раз России. Истинная культура носит чисто духовный характер, и эта духовной с максимальной силой проявилась лишь в католической Западной Европе эпохи средневековья.Вообще религия, по мнению Чаадаева явилась той духовной основой, которая сплотила народы Европы, нравственно обогатила человеческий ум и способствовала установлению более совершенного образа жизни. И христианством в его католической форме пронизана вся история Запада (христианство, как известное делится на три ветви – католичество, православие и протестантизм).

Что касается России, то Чаадаев, с одной стороны рассуждал о духовной отсталости русских, о неразвитости представлений о долге, справедливости, праве и порядке, об отсутствии какой-либо самобытной человеческой “идеи”. Однако подобная интерпретация русской культуры имела место постольку, поскольку Россия, с другой стороны, еще не доросла до духовной стадии в развитии ее цивилизации, не вышла из «юности» в «зрелый возраст», которая не развила традиций ни Востока ни Запада, которая обратилась за христианским учением «к угасающей Византии» и на этом пути создавшая лишь гигантскую государственность, поработившую каждую человеческую личность.

У Чаадаева сохранилась надежда на историческую молодость России, благодаря которой можно развиваться не повторяя ошибок Запада и Востока, древнего и нового мира.

В итоге культурно-историческая концепция Чаадаева представляет развитие культуры по двум основным руслам, потокам: Восток—Запад и это не могло не вызвать интереса к специфике российской культуры и ее места во всемирной истории. Общественное мнение ответило целым рядом новых размышлений по данной проблематике, разделяясь при этом на два лагеря: славянофилов и западников.

Идеи критиков чаадаевской концепции – славянофилов – поддерживал Алексей Хомяков, и егопостепенно увлекла проблема «Россия-Запад». Он, подобно Чаадаеву не отрицал многих негативных черт в русской культуре, как в новой, так и в древней. Его глубоко печалила далекая от идеалов христианства реальность культурно-исторической жизни — и в Западной Европе, и в России. Вместе с тем, Хомяков был поклонником православия и по этой причине он критиковал культурологическую концепцию Чаадаева, ориентированную на католический Запад.

 

Специфика культуры в Западной Европе определялась тем, что христианская церковь была здесь предельно-деятельной и сухо-практической. Обратившись к рационализму, она создала мир прекрасный, но обреченный на гибель. Восточная церковь сумела одержать победу и над разумом Запада, и над мистицизмом Востока, и успокоилась с православной верой. Восточное христианство из Византии успело перейти на север, к русским славянам. Их культура уже в исходном варианте выгодно отличалась от западноевропейской, ибо на русской истории не лежало печати завоеваний, вражды, а с другой стороны — их общественное устройство отличались патриархальностью и простотой.

При этом в России, согласно Хомякову, духовное начало народа издавна воплотилось в сельской общине, которая характеризуется общинным образом жизни, и подобное единство народа составляет так называемую соборность русского народа.

В своей работе Константин Кавелин решительно выступил против славянофилов. Он поставил задачу превращения истории в науку — на пути преодоления ненаучных методов философствования об истории. Преодолеть это в области исторического исследования общества и культуры значило для Кавелина, в частности, «представить русскую историю как развивающийся организм, живое целое, проникнутое одним духом, одними началами».

Русская культура в его социологически-исторической схеме предстает на трех основных этапах органического развития: родовой строй — (семья) — гражданское общество свободных и суверенных личностей (государство).

Третья стадия, выражая собою всестороннее развитие личностного начала в общественной жизни и культуре, начинается лишь в эпоху Петра I. Ее завершение возможно лишь после отмены крепостного права в отношении крестьян (рассматриваемые работы – первая половина 19 века, т.е. до 1861 года). Кавелин считал, что русский народ — народ европейский и что основы его общественного и культурного развития заданы общим для «новых» народов христианским идеалом безусловного нравственного достоинства и свободы человеческой личности.

Различие между Западной Европой и Россией заключается, однако, в том, что к реализации этого идеала они идут разными историческими путями: Западной Европе предстояло развить общечеловеческий нравственный принцип, а русскому народу, начавшему вою историю родовым бытом, необходимо было развить в культуре личностное начало.

Против того мнения, что русский народ во многом народ европейский выступал славянофил – Николай Яковлевич Данилевский, имя которого зарубежные исследователи ставят в один ряд с такими учеными, как О. Шпенглер и А. Тойнби. Всех их объединяет известная концепция культурно-исторической типологии, в основу которой положен принцип многообразия культур, циклического развития культуры.

 

Основной недостаток господствовавших исторических теорий Данилевский усматривал в общепринятом разделении всемирной истории на древнюю, среднюю и новую. По его мнению существует множество культурно-исторических типов, каждый из которых совершенствуется и изменяется по-своему и представляет собой специфический для данного народа независимый от других некий «план» религиозного, социального, бытового, промышленного, политического, научного, художественного исторического развития.

На этой идее базируется и естественная система истории, в которой различаются следующие исторические образования:

1) племена, составляющие «этнографический материал» для собственно исторических организмов;

2) народы, совершающие лишь «разрушительный подвиг» в истории (типа гуннов, монголов, турок);

3) народы, достигшие «до исторической индивидуальности» и являющиеся «положительными деятелями в истории человечества».

Народы последней группы составляют десять основных культурно-исторических типов.Выделяя три периода в исторической жизни народов (культур), а именно: этнографический, политический (государственный) и цивилизационный, Данилевский отмечал, что некоторые из них не достигли третьей, цивилизационной, стадии. Например, славянский (российский в своей основе) тип не достиг цивилизационной стадии в силу исторической молодости. При этом, период роста цивилизации очень долгий, а период плодоношения, цветения совсем непродолжительный, после которого цивилизация истощает свои жизненные сил и больше не возобновляется.

По схеме Данилевского Запад, создавший последнюю историческую цивилизацию, уже пережил апогей своего величия и на очереди – возвышение славянства, которому предстоит создать новую форму цивилизации. Во главе культурного движения славянства, по мнению Данилевского, должна стать Россия и в этом заключается ее историческая миссия.

Полемика славянофилов и западников, в итоге привела к появлению не только к интересным культурологическим концепциям, но и повлияла на формирования оригинальной российской философии (подробнее о их размышлениях – в философии). Вершину российской философии занимает имя Владимира Соловьева. Принцип положительного всеединства, предложенный Соловьевым, становится универсальным, и он последовательно проводит его через все сферы человеческой деятельности: научную, хозяйственно-экономическую, политическую, духовную. Практическая всеобщая реализация этого принципа утверждает тождество Истины, Добра и Красоты и, в конце концов, приводит к богочеловечеству.

 

Важное отличие самобытной российской философии от западной - ее глубокая религиозность, напрямую связанная с традиционной религиозностью всего российского народа. И если западная философия акцентировала внимание на анализе, то для российской мысли намного ближе были идеи соборности, единения во имя всеобщего спасения. Оригинальная русская философия получила свое развитие и в трудах представителей так называемого русского религиозно-философского Ренессанса (Павел Флоренский, отец Сергий Булгаков, Н.А Бердяев и т.д.).

Появились и многие другие культурологические концепции, однако их авторы представляли результаты своего творчества чаще всего за границей, поскольку в послереволюционный период наблюдалась массовая эмиграция высших интеллектуальных слоев России.

Одним из таких эмигрантов были и великий российский философ Николай Александрович Бердяев, наиболее известный на Западе представитель отечественной культурологической мысли. Творчество и мировоззрение этого русского мыслителя иногда связывается с христианско-либеральной окраской.

По мнению Бердяева, всечеловечество как единое целое не существует само по себе, оно раскрывается лишь в образах отдельных национальностей. При этом национальность, культура народа мыслится не как «механическая бесформенная масса», но как целостный духовный «организм».

 

Образ России он раскрывает через характеристику русского народа. Русский народ, писал Бердяев «в высшей степени поляризованный народ», в котором совмещены противоположности: государственничества и анархии, деспотизма и вольности, жестокости и доброты, искания Бога и воинствующего безбожия. Противоречивость и сложность «русской души» (и вырастающей из этого русской культуры) Бердяев объясняет тем, что в России сталкиваются и приходят во взаимодействие два потока мировой истории — Восток и Запад. Русский народ не есть чисто европейский, но он и не азиатский народ.

Русская культура соединяет два мира. Она есть «огромный Востоко-Запад». В силу борьбы западного и восточного начал русский культурно-исторический процесс обнаруживает момент прерывистости и даже катастрофичности. Русская культура уже оставила за собой пять самостоятельных периодов-образов (киевский, татарский, московский, петровский и советский) и, возможно, — полагал мыслитель, — «будет еще новая Россия».

В работах Георгия Петровича Федотова также обсуждается вопрос о судьбе свободы в России, поставленный в культурологическом контексте. В частности, как считал Федотов, петровские реформы знаменовали собой новый исторический рубеж и представляли собой торжество западной цивилизации на русской почве. Однако антагонизм (противостояние) между дворянством и народом, разрыв между ними в области культуры предопределили, считает Федотов, неудачу европеизации и освободительного движения.

 

Таким образом, среди русских мыслителей формируется проблема противостояния науки и религии, веры и разума, личности и общества, социального и культурного прогресса, Запада и Востока, государства и свободы.

В 1836 году русский мыслитель Петр Чаадаев в журнале «Телескоп» опубликовал одну из своих работ, которая дала толчок появлению как указанного противостояния, так и к развитию российской культурологической мысли вообще. Чаадаев определял культуру прежде всего, как духовное образование общественно-исторической жизни.

Материальный характер цивилизации (как реально существующей культуры) являлся для него признаком либо еще не родившейся культуры, примером такой культуры являлась как раз России. Истинная культура носит чисто духовный характер, и эта духовной с максимальной силой проявилась лишь в католической Западной Европе эпохи средневековья.Вообще религия, по мнению Чаадаева явилась той духовной основой, которая сплотила народы Европы, нравственно обогатила человеческий ум и способствовала установлению более совершенного образа жизни. И христианством в его католической форме пронизана вся история Запада (христианство, как известное делится на три ветви – католичество, православие и протестантизм).

Что касается России, то Чаадаев, с одной стороны рассуждал о духовной отсталости русских, о неразвитости представлений о долге, справедливости, праве и порядке, об отсутствии какой-либо самобытной человеческой “идеи”. Однако подобная интерпретация русской культуры имела место постольку, поскольку Россия, с другой стороны, еще не доросла до духовной стадии в развитии ее цивилизации, не вышла из «юности» в «зрелый возраст», которая не развила традиций ни Востока ни Запада, которая обратилась за христианским учением «к угасающей Византии» и на этом пути создавшая лишь гигантскую государственность, поработившую каждую человеческую личность.

У Чаадаева сохранилась надежда на историческую молодость России, благодаря которой можно развиваться не повторяя ошибок Запада и Востока, древнего и нового мира.

В итоге культурно-историческая концепция Чаадаева представляет развитие культуры по двум основным руслам, потокам: Восток—Запад и это не могло не вызвать интереса к специфике российской культуры и ее места во всемирной истории. Общественное мнение ответило целым рядом новых размышлений по данной проблематике, разделяясь при этом на два лагеря: славянофилов и западников.

Идеи критиков чаадаевской концепции – славянофилов – поддерживал Алексей Хомяков, и егопостепенно увлекла проблема «Россия-Запад». Он, подобно Чаадаеву не отрицал многих негативных черт в русской культуре, как в новой, так и в древней. Его глубоко печалила далекая от идеалов христианства реальность культурно-исторической жизни — и в Западной Европе, и в России. Вместе с тем, Хомяков был поклонником православия и по этой причине он критиковал культурологическую концепцию Чаадаева, ориентированную на католический Запад.

 

Специфика культуры в Западной Европе определялась тем, что христианская церковь была здесь предельно-деятельной и сухо-практической. Обратившись к рационализму, она создала мир прекрасный, но обреченный на гибель. Восточная церковь сумела одержать победу и над разумом Запада, и над мистицизмом Востока, и успокоилась с православной верой. Восточное христианство из Византии успело перейти на север, к русским славянам. Их культура уже в исходном варианте выгодно отличалась от западноевропейской, ибо на русской истории не лежало печати завоеваний, вражды, а с другой стороны — их общественное устройство отличались патриархальностью и простотой.

При этом в России, согласно Хомякову, духовное начало народа издавна воплотилось в сельской общине, которая характеризуется общинным образом жизни, и подобное единство народа составляет так называемую соборность русского народа.

В своей работе Константин Кавелин решительно выступил против славянофилов. Он поставил задачу превращения истории в науку — на пути преодоления ненаучных методов философствования об истории. Преодолеть это в области исторического исследования общества и культуры значило для Кавелина, в частности, «представить русскую историю как развивающийся организм, живое целое, проникнутое одним духом, одними началами».

Русская культура в его социологически-исторической схеме предстает на трех основных этапах органического развития: родовой строй — (семья) — гражданское общество свободных и суверенных личностей (государство).

Третья стадия, выражая собою всестороннее развитие личностного начала в общественной жизни и культуре, начинается лишь в эпоху Петра I. Ее завершение возможно лишь после отмены крепостного права в отношении крестьян (рассматриваемые работы – первая половина 19 века, т.е. до 1861 года). Кавелин считал, что русский народ — народ европейский и что основы его общественного и культурного развития заданы общим для «новых» народов христианским идеалом безусловного нравственного достоинства и свободы человеческой личности.

Различие между Западной Европой и Россией заключается, однако, в том, что к реализации этого идеала они идут разными историческими путями: Западной Европе предстояло развить общечеловеческий нравственный принцип, а русскому народу, начавшему вою историю родовым бытом, необходимо было развить в культуре личностное начало.

Против того мнения, что русский народ во многом народ европейский выступал славянофил – Николай Яковлевич Данилевский, имя которого зарубежные исследователи ставят в один ряд с такими учеными, как О. Шпенглер и А. Тойнби. Всех их объединяет известная концепция культурно-исторической типологии, в основу которой положен принцип многообразия культур, циклического развития культуры.

 

Основной недостаток господствовавших исторических теорий Данилевский усматривал в общепринятом разделении всемирной истории на древнюю, среднюю и новую. По его мнению существует множество культурно-исторических типов, каждый из которых совершенствуется и изменяется по-своему и представляет собой специфический для данного народа независимый от других некий «план» религиозного, социального, бытового, промышленного, политического, научного, художественного исторического развития.

На этой идее базируется и естественная система истории, в которой различаются следующие исторические образования:

1) племена, составляющие «этнографический материал» для собственно исторических организмов;

2) народы, совершающие лишь «разрушительный подвиг» в истории (типа гуннов, монголов, турок);

3) народы, достигшие «до исторической индивидуальности» и являющиеся «положительными деятелями в истории человечества».

Народы последней группы составляют десять основных культурно-исторических типов.Выделяя три периода в исторической жизни народов (культур), а именно: этнографический, политический (государственный) и цивилизационный, Данилевский отмечал, что некоторые из них не достигли третьей, цивилизационной, стадии. Например, славянский (российский в своей основе) тип не достиг цивилизационной стадии в силу исторической молодости. При этом, период роста цивилизации очень долгий, а период плодоношения, цветения совсем непродолжительный, после которого цивилизация истощает свои жизненные сил и больше не возобновляется.

По схеме Данилевского Запад, создавший последнюю историческую цивилизацию, уже пережил апогей своего величия и на очереди – возвышение славянства, которому предстоит создать новую форму цивилизации. Во главе культурного движения славянства, по мнению Данилевского, должна стать Россия и в этом заключается ее историческая миссия.

Полемика славянофилов и западников, в итоге привела к появлению не только к интересным культурологическим концепциям, но и повлияла на формирования оригинальной российской философии (подробнее о их размышлениях – в философии). Вершину российской философии занимает имя Владимира Соловьева. Принцип положительного всеединства, предложенный Соловьевым, становится универсальным, и он последовательно проводит его через все сферы человеческой деятельности: научную, хозяйственно-экономическую, политическую, духовную. Практическая всеобщая реализация этого принципа утверждает тождество Истины, Добра и Красоты и, в конце концов, приводит к богочеловечеству.

 

Важное отличие самобытной российской философии от западной - ее глубокая религиозность, напрямую связанная с традиционной религиозностью всего российского народа. И если западная философия акцентировала внимание на анализе, то для российской мысли намного ближе были идеи соборности, единения во имя всеобщего спасения. Оригинальная русская философия получила свое развитие и в трудах представителей так называемого русского религиозно-философского Ренессанса (Павел Флоренский, отец Сергий Булгаков, Н.А Бердяев и т.д.).

Появились и многие другие культурологические концепции, однако их авторы представляли результаты своего творчества чаще всего за границей, поскольку в послереволюционный период наблюдалась массовая эмиграция высших интеллектуальных слоев России.

Одним из таких эмигрантов были и великий российский философ Николай Александрович Бердяев, наиболее известный на Западе представитель отечественной культурологической мысли. Творчество и мировоззрение этого русского мыслителя иногда связывается с христианско-либеральной окраской.

По мнению Бердяева, всечеловечество как единое целое не существует само по себе, оно раскрывается лишь в образах отдельных национальностей. При этом национальность, культура народа мыслится не как «механическая бесформенная масса», но как целостный духовный «организм».

Образ России он раскрывает через характеристику русского народа. Русский народ, писал Бердяев «в высшей степени поляризованный народ», в котором совмещены противоположности: государственничества и анархии, деспотизма и вольности, жестокости и доброты, искания Бога и воинствующего безбожия. Противоречивость и сложность «русской души» (и вырастающей из этого русской культуры) Бердяев объясняет тем, что в России сталкиваются и приходят во взаимодействие два потока мировой истории — Восток и Запад. Русский народ не есть чисто европейский, но он и не азиатский народ.

Русская культура соединяет два мира. Она есть «огромный Востоко-Запад». В силу борьбы западного и восточного начал русский культурно-исторический процесс обнаруживает момент прерывистости и даже катастрофичности. Русская культура уже оставила за собой пять самостоятельных периодов-образов (киевский, татарский, московский, петровский и советский) и, возможно, — полагал мыслитель, — «будет еще новая Россия».

В работах Георгия Петровича Федотова также обсуждается вопрос о судьбе свободы в России, поставленный в культурологическом контексте. В частности, как считал Федотов, петровские реформы знаменовали собой новый исторический рубеж и представляли собой торжество западной цивилизации на русской почве. Однако антагонизм (противостояние) между дворянством и народом, разрыв между ними в области культуры предопределили, считает Федотов, неудачу европеизации и освободительного движения.

Таким образом, среди русских мыслителей формируется проблема противостояния науки и религии, веры и разума, личности и общества, социального и культурного прогресса, Запада и Востока, государства и свободы.