Дополнение: Девушки и Курт 3 страница

«Nirvana», прибыв в студию «Smart», дала Бучу только одну инструкцию: чтобы группа звучала «очень тяжело, как можно тяжелее». «Они были забавными и милыми, особенно Крист», – говорил Буч Джиллиан Дж. Гаар.

Благодаря Вигу – поп-маньяку и в то же время фанату андеграундного рока – звучание получилось бронебойным, особенно на ударных Чеда, и на удивление мелодичным.

– Курт был настоящей загадкой, – говорит Виг. – У него вдруг резко портилось настроение, он садился в угол и не разговаривал ни с кем на протяжении 45 минут. Их реальное звучание даже не пришлось слишком сильно подчищать. Курту не очень нравилось, как Чед играет на ударных. Он постоянно садился за установку, показывая, как нужно играть.

Хотя Чед, несомненно, был частью «Nirvana», его переставала устраивать отводимая ему роль в группе – он считал себя сонграйтером, он играл на гитаре, на бас-гитаре, скрипке. «Я превращался в драм-машину, – говорит он. – Курт обещал, что я смогу больше участвовать в творческом процессе, но было очевидно, что этого никогда не произойдет». Так оно и было. Курт говорил о музыке, которую играл Чед: «Идиотская музыка. Просто в дрожь бросает, до того это тупо и банально». Чед нравился ему как человек, но группе нужен был другой ударник.

«Nirvana» записала несколько песен – «In Bloom», еще одну версию «Polly» (на «реально дерьмовой» пятиструнной акустической гитаре, звучавшей как укулеле), «Dive», «Pay То Play» (отповедь политике маленьких клубов, требующих от групп денег вперед за право выступления; позднее переименована в «Stay Away»), «Lithium», «Immodium» и еще раз «Sарру» – плюс прямолинейная версия песни «Here She Comes Now», кавер на песню группы «Velvet Underground» с альбома «White Light / White Heat» (она вышла на двойном семидюймовом сингле с «Melvins»). Пять песен в итоге вошли на «Nevermind». «У Курта были проблемы с голосом, вспоминал Виг. – Каждую песню ему удавалось спеть один-два раза, потом он был уже не в состоянии петь – кроме "Polly", где мягкий вокал. Поэтому нам пришлось в середине сессии сделать выходной».

– Мне понравилось работать с Бучем, – говорит Чед. – Он мне показался очень здоровым парнем, вегетарианец и все такое. Очень вежливый. Мы хотели записать новый альбом. Мы не собирались делать демо-записи. До этого мы никогда не делали демок, и я не видел в них смысла. У нас же уже вышел альбом.

я: Многие музыканты из Сиэтла, с которыми я разговаривал, считают, что тебя недооценивают как одного из создателей «Nevermind».

– Это странно, потому что ударные партии песен, сделанных в Мэдисоне и вошедших в «Nevermind», прописаны мной, – отвечает Чед. – Есть небольшие различия, например, в «In Bloom»я хотел сделать ударные более четкими, упорядоченными. Но это все. Об этом тяжело думать, потому что когда играешь в группе, то в работу вкладываются все, и все должны получать по заслугам одинаково. Но я получил только за «Polly», потому что там я играл на четырех тарелках. Никто не писал для меня мои партии. Курт сочинял тексты и гитарные партии. Он не умел играть на барабанах, только импровизировал.

«Мне сразу же бросил ось в глаза, что Курт сочинял отличные песни, а Крист прописывал невероятно драйвовые бас-партии, говорил Виг в аннотации к бокс-сету "With The Lights Out". – Баспартии очень мелодичные, и весь драйв песни зависел именно от линии бас-гитары, по крайней мере в музыкальном плане. И это так хорошо сочетается с линией голоса Курта. Они дополняют друг друга, это замечательно».

Сессии проходили как раз в начале очередного американского турне – после Чикаго музыканты выступали в клубе «Underground», в Мэдисоне, вместе с «Tad» и местной группой «Victim's Family»; 9 апреля состоялся совместный концерт с «Tad» в клубе «7th Street Entry» в центре Миннеаполиса.

– С «Nirvana» я познакомился благодаря Стиву Тернеру,вспоминает Том Хэйзелмайер[178]. – Он посылал мне бесплатные диски, выходившие на «Sub Pop». Первый раз я услышал первый сингл «Nirvana» на вечеринке у Тома Прайса [вокалист «U-Меп»]. Мне они не очень понравились, чего нельзя сказать о «Tad».

Но после концерта я познакомился с Куртом, – продолжает Хэйз. – Такая мощнейшая … харизма, обаяние, я не знаю, как это называется, – исходила от чувака, который просто сидел за кулисами, даже не разговаривал. Ничего подобного я никогда больше не встречал. Даже спустя много лет, за которые я повидал хренову гору групп, я никогда не чувствовал подобной харизмы.

После Миннеаполиса были клуб «Blind Pig» в Энн-Арбор[179](где Крист сломал ударную установку Чеда); Цинциннати, два концерта в Канаде (16-17 апреля), на которых Крист забирался на колонки, а зрители кидались в музыкантов бутылками …

18 апреля в Кембридже (штат Массачусетс) Курт кинул в Чеда кувшин с водой, пролетевший в сантиметрах от уха барабанщика. – В «Nirvana» к Чеду относились очень плохо, – вздыхает Кэрри Монтгомери. – Курт крушил его барабаны на каждом концерте, и у него не было денег. Он постоянно заклеивал барабаны скотчем, это было забавно, но Чеду было не до шуток: он знал, что после концерта опять придется заклеивать установку.

Когда мы с Марком догнали в пути «Nirvana», они уже долгое время ездили по концертам, и у Чеда даже не осталось носков. Я – буквально – сняла с себя носки и отдала их малышу Чеду добавляет она. – И мне очень не нравилось, как Курт обращался с ним. Как будто Курт из-за чего-то обиделся на Чеда. Я все время думала: «Почему этот чувак донимает маленького барабанщика? у него уже даже скотча не осталось!»

26 апреля «Nirvana» должна была выступать в нью-йоркском «Pyramid Club». Клуб быстро приобретал славу места, где каждую ночь проходят дикие оргии[180]; на их выступление пришли посмотреть крестный отец панка Игги Поп, «Sonic Youth», «Helmet» и один из топ-менеджеров «Geffen» Гэри Герш.

– В Нью-Йорк приехали группы из «Sub Pop», и я должен был сделать их фотографии для лейбла, – говорит фотограф Майкл Лэвайн, бывший студент колледжа Эвергрин. – Брюс [Пэвитт] позвонил мне и сказал: «у меня есть группа. Они прославятся». Я ответил: «Хорошо. Ты про все свои группы так говоришь». Я фотографировал «Nirvana» в своей квартире на Бликер-стрит, прямо через дорогу от «CBGBs». Они приехали ко мне в своем белом фургончике, дали послушать отличную демо-кассету, записанную Бучем Вигом. Курт выглядел болезненно и расслабленно, но оказался приятным парнем. Фразой дня стал вопрос: «А где Курт? А, он спит в фургоне».

В тот же день я фотографировал Игги Попа и дал послушать ему музыку от «Sub Pop», – продолжает фотограф. – «Nirvana» понравилась ему больше всего- и я отвел его на их концерт и познакомил Игги и Курта. Знакомство оказалось очень теплым и забавным, они пожали друг другу руки.

После выступления «Nirvana» была расстроена – они считали, что просрали случай показать себя крутым музыкантам. Конечно, это было не так …

– в «Pyramid» они вышли на сцену и покорили Нью-Йорк,восторженно говорит Джанет Биллиг. – Они прекрасно выступили, но сами этого не поняли. Перед вторым концертом, в клубе «Maxwell's» (вместе с «The Jesus Lizard»[181]), Крист побрился налысо – как он объяснил мне, в наказание за то, что они просрали концерт, на котором был Игги Поп. На следующий день они снимали клип на песню «In Bloom» в центре Нью-Йорка и возле морского порта[182]. Лысая голова Криста стала проблемой – потому что уже были отсняты кадры, где он еще с шевелюрой. В «Maxwell's» Курт разломал свою гитару, у меня до сих пор остались от нее куски, я их куда-то засунула.

– Курт, кажется, делал гитары сам, – говорит Чед. – Он брал готовые грифы и выпиливал корпуса. У него были три разные гитары – самодельные и покрашенные в разные цвета, например, одна была зеленовато-голубого цвета. Поэтому, когда гитару ломали; мы брали из нее все сохранившиеся детали и ставили их на другую гитару.

Крист говорил, что концерт в «Pyramid» был одним из самых плохих выступлений за всю историю «Nirvana», и – по крайней мере, для самой группы – второй концерт в Нью-Йорке был не лучше. Но и это не все. В день между концертами Курт позвонил Трэйси из города Амхерст (штат Массачусетс) и сообщил, что больше не хочет жить с ней. Это было 27 апреля – в день рождения Трэйси. Курт хотел уйти от Трэйси безболезненно для нее, но не знал, как это сделать, – и предложил ей остаться друзьями. Очевидно, что из этого ничего не могло выйти.

– Настроение у Курта было не из лучших, ему было хреново, и он хотел, чтобы всем окружающим тоже стало плохо, – говорит Кэрри-Монтгомери о концерте в «Maxwell's». – Было очень больно смотреть на все это. Я не могла понять, откуда столько агрессии, депрессии, злобы; хотя, в принципе, они уже много времени провели в турне. Казалось, долго они не протянут. Курт был очень переменчивым. Когда я познакомилась с ним поближе, я поняла, что он совсем другой – нежный и чувствительный. – Кэрри смеется: – Он обожал детей и животных.

Дальше последовали концерты в клубе «9.30 Club» в Вашингтоне, округ Колумбия; клуб «JC Dobbs» в Филадельфии (Северная Каролина) и 4 мая – Тампа-Бэй (Флорида), где группа переночевала в роскошной квартире, принадлежавшей отцу их поклонника. Крист и Курт не преминули возможностью принять кислоты и как следует злоупотребить гостеприимством хозяина – особенно на следующее утро, когда, проснувшись, они обнаружили, что никого нет дома.

– Они достали всю еду, начали крушить кухню, – вспоминает Крэйг Монтгомери. – Они варили майонез в кастрюле, творили прочую хрень. Потом Крист начал ходить по дому абсолютно голый и орать изо всех сил. Я был в шоке, но не мог ничего сказать. Никому не нравятся люди, изображающие из себя папочку. Уходя, Крист оставил на столе 100-долларовую купюру.

В следующие 12 дней группа отыграла концерты в Джорджии, Огайо, Оклахоме, Техасе и Небраске – но это уже были последние дни Чеда в группе. 17 мая в родном городе группы «Tad», Бойс (Айдахо), Чед Ченнинг сыграл свой последний концерт в группе «Nirvana». Несколько недель спустя после возвращения группы из турне Курт и Крист без предупреждения заехали к Чеду на Бейнбридж-Айленд и сообщили, что он больше не играет в группе.

«Было такое чувство, как будто я кого-то убил», – признавался Курт.

Перед уходом Чеда из группы, однако, состоялась еще одна - последняя – фотосессия у Чарлза Питерсона.

– Фотосессия проходила в моей студии, где я работал вместе с типографом, Джеффом Россом, делавшим для «Sub Pop» плакаты и футболки, – говорит Питерсон. – Я понятия не имел, что делать. у меня был большой кусок бумаги и стробоскопы. Когда они пришли, Курт сказал: «Белая бумага, скукотища. Как ты думаешь, что-нибудь можно придумать?» Я посмотрел по сторонам и увидел баллончик с черной краской. Я сказал: «Давайте нарисуем что-нибудь на ней». Он ответил: «Да, клево». Он нарисовал большой плюс и большой минус, я сказал: «Покатит». Интересно, что во время всей фотосессии Курт и Крист стояли под этим плюсом, а Чед – под минусом.

– Чед был отличным парнем, – говорит Крэйг. – Я расстроился, когда узнал, что они выгнали его. Всегда доброжелательный, всегда веселый … Курт и Крист иногда впадали в депрессию, но он всегда старался их развеселить. Чед им нравился как человек. Но не как барабанщик. Я думаю, Чед сам знал, что он не самый крутой ударник в мире. Он терял ритм, делал ошибки; а когда ударник делает ошибки – это бросается в глаза всем.

я: Плохое отношение Курта к Чеду еще как-нибудь проявлялось, кроме того, что он всегда разбивал его ударную установку? – Ну, вообще-то, он его выгнал из группы, – смеется Кэрри.Нет, но он всегда давал понять Чеду, что тот не очень-то хороший ударник …

я: Он часто придирался к мелочам. Я помню, как в поздние времена он докапывался и до Криста …

– Если ты несчастен, то не будешь деликатничать с другими,говорит Кэрри. – Курт хотел, чтобы Чед играл громко и жестко, но Чед был джазовым барабанщиком. Я расстроилась, когда узнала, что Чеда выгнали. Когда у них начало что-то получаться, ОНИ выперли чувака, который проехал с ними в долбаном фургончике до самого Нью-Йорка …

я: Кажется, что именно в тот момент они решили подойти к делу более серьезно.

– Угу, – соглашается бывший-басист «Sоuпdgагdеn» Бен Шепард. – Именно в тот момент у них появились амбиции. Я говорил с Чедом об этом, и он сказал, что они расстались друзьями. у Чеда такая сила духа, какой я не встречал ни у кого за всю свою долбаную жизнь,

– Я всегда смотрел на это следующим образом, – говорит Чед сейчас. – Если бы я что-то смог изменить, то да, возможно, у меня прибавилось бы баксов в кармане, но я не уверен, что мне стало бы лучше. Клево играть песни, ездить в турне, но я никогда не считал себя просто барабанщиком. Я не зацикливался на одном инструменте. В первую очередь я пишу песни, сочиняю музыку. А «Nirvanа» оказалась единственной группой, в которой я только играл и не принимал никакого участия в творческом процессе.

Однажды я разговаривал с Кристом после смерти Курта, и он сказал: «Знаешь, ты не так уж много упустил. Все лучшее, что у нас было, случилось до того, как мы стали суперпопулярны, потому что тогда началась какая-то хрень, сплошное безумие». Раньше же мы были сами себе хозяевами. Как только заключаешь контракт с крупным лейблом, большая часть решений принимается не тобой, и ты либо справляешься с этим, либо нет. Большинство групп и людей не справляются.

На той же неделе, когда пути Чеда и «Nirvana» разошлись, Курт порвал с Трэйси.

Трэйси этого не знала, но Курт уже был влюблен в одну из ее лучших подруг, Тоби Вэйл.

 

Глава 11

«Мы не принимаем душ – мы принимаем ванну»

 

Тоби Вэйл познакомилась с Куртом Кобейном, когда он еще тусовался с «Melvins». Она была на нескольких ранних концертах «Nirvana» – в «Pen Cap Chew», «Skid Row», – но только весной 1988 года подружилась с Куртом и Трэйси: она ходила к ним, потому что Курт мог покупать пиво – у него был паспорт.

– Яне принимала наркотики, – объясняет Тоби. – Несколько раз в месяц на вечеринках пила пиво, и все. «Melvins» даже думали, что я девственница. Мне кажется, им нравилось, что я тусовалась с ними, – они чувствовали себя на моем фоне более развращенными. Дилан [Карлсон] смеялся, что я как будто из «семьи» Мэнсона. Еще меня сравнивали с Мишель Филипс[183]. У меня были очень длинные – свои – темные волосы, я не пользовалась косметикой, и т.д.

Официально Курт с Тоби стали встречаться в июле 1990 годаза неделю до 21-го дня рождения Тоби, когда Трэйси съехала из квартиры на Пир-стрит и вернулась в Такому. В первое время Тоби было проблематично встречаться с Куртом, и не только потому, что он жил вместе с ее подругой, – у Тоби была аллергия на кошек.

После ухода Трэйси квартира приобрела еще более жалкий вид … Горы посуды в раковине, грязные вещи, коробки из-под пиццы, пивные бутылки – типичная студенческая берлога.

я: То есть он продолжал снимать квартиру? Откуда он брал деньги?

– Он получал чеки, – отвечает Иэн Диксон. – Они приходили на наш [Иэна и Никки] адрес, поэтому какие-то из них я видел. Там были чеки на пару Comeн баксов – тогда они еще работали с «DGC»; какие-то деньги они получали за выступления в турне, продавали футболки и прочую атрибутику. Да и квартирная плата не была заоблачной – около 150 баксов в месяц.

Курт прожил в квартире на Пир-стрит еще год после разрыва с Трэйси, и кто-то должен был платить аренду.

– Может быть, «Sub Pop»? – предполагает Тоби. – После того как уехала Трэйси, вся квартира была исписана граффити, – добавляет она. – Я ходила в колледж, работала и играла в трех группах. Поэтому мы с Куртом редко виделись, так, встречались иногда. Он исчезал, а потом опять появлялся.

– Было тяжело, – говорит Иэн. – Курт жил за счет Трэйси. Она составляла для него списки дел, которые нужно было сделать …

я: Тоби тоже составляла такие списки. Я знаю об этом, потому

что Кортни мне их показывала.

– Ты уверен, что они были составлены не Трэйси? Это не очень-то похоже на Тоби. Я уверен, что Кортни … – Иэн обрывает фразу. – Наверняка это были списки Трэйси.

Курт и Тоби были влюблены друг в друга: Курт так нервничал, когда впервые провел с ней вечер, что его вырвало. Он восхищался Тоби, ее творчеством и феминистским напором. Кроме того, Тоби была настоящим меломаном, она проявляла такую одержимость музыкой, какую привычнее наблюдать у мужчин. Под влиянием Кэлвина Джонсона, а также музыкантов из Олимпии вроде Стеллы Марре и Лоис Маффео Тоби основала фэнзин «Джигсо»; это она изобрела название «Riot Grrrl», впервые появившееся на страницах этого журнала, – фраза была призвана описать мощь, которую Тоби видела в женщинах и которой ей не хватало в современной независимой музыке. В 1990 году панк-рок был очень белым, мужским движением, заряженным тестостероном – с клевыми идеалами, прикольной музыкой, но очень элитарным. Таким он, во многом, остается и до сих пор.

Тоби хотела побороть эту мужскую элитарность. Со своими друзьями-единомышленниками она основала вдохновенную панк-группу «Bikini Kill».

– Вкус Курта в отношении женщин всегда поражал меня,замечает Кэрри Монтгомери. – Я не видела ничего общего в его избранницах, кроме разве что ума и таланта. Трэйси Марандер была замечательной, легкой в общении. Он разговаривал со мной о своих переживаниях по поводу их разрыва, она была ему небезразлична даже после того, как он понял, что у них ничего не выйдет. Курт считал, что она заслуживает лучшего, и знал, что ждало бы их в будущем. Дело не в том, что она не поддерживала его музыкальные начинания и карьеру, но ему нужна была свобода действий … чтобы он мог уходить из дома, и все такое. Ему казалось, что он не готов жить с кем-то вместе.

Тоби отличалась от Трэйси: если Трэйси ухаживала за Куртом, Тоби считала себя равной, если не главнее. Для Курта, который до этого момента полностью разделял навязанное обществом мнение, что роль лидера отводится мужчине, а женщина должна за ним ухаживать, это стало настоящим откровением.

Нет ни тени сомнения, что Курт на сто процентов принял позицию Тоби – она и вызвала впоследствии чувство неполноценности (которое, по правде говоря, возникало у певца практически ко всем людям, кого он считал равными себе, – именно эта неуверенность в себе питала его творчество). На самом деле он вскоре почувствовал некие трудности с пониманием просвещенных взглядов Тоби на «отношения» – хотя в Олимпии такого понятия вовсе не существовало. Ты зависал с кем-нибудь, кто тебе нравился,и спал с этим человеком, если он казался тебе привлекательным.

Никто никому не принадлежит.

Но не все воспринимали это так прямолинейно.

– То, как Курт говорил о Тоби … – качает головой Кэрри.Казалось, он у нее окончательно под каблуком. Он считал ее очень клевой. Боготворил ее и думал, что она для него слишком хороша. Тоби заставляла его чувствовать себя ущербным. Мне это не нравилось. Я не понимала, что он в ней нашел. Мне она казалась плохо воспитанной. Но – опять же – я ее почти не знала...

– Во время существования «The Go Team» Кэлвин или Тоби втянули Курта в свою орбиту, – говорит Слим Мун. – У Курта была в проекте группа с Тоби под названием «The Bathtub Is Real»[184]. у меня где-то была кассета с одной-двумя песнями.

я: И как они?

– Это было не похоже на те минималистские, спокойные поп-номера, которыми славится Олимпия. Они оба пели, и песни были очень хорошими, – отвечает Слим. – Курт В течение шести месяцев или даже на протяжении года обещал Тоби сделать запись этого проекта, хотя все мы знали, что Кортни ни за что ему не позволит. Он напивался, звонил Тоби и говорил: «Нам нужно записать диск "The Bathtub Is Real»

– Деятельность нашей «группы» заключалась в том, что мы просто вместе играли свою музыку, – объясняет Тоби. – Курт играл песни, которые написал он, я играла свои песни, и мы записывали их на магнитофон моего отца. Иногда я пела и играла на ударных на песнях Курта. Некоторые риффы и текстовые идеи позднее стали песнями «Nirvana». Он никогда не пел на моих треках, но это нормально, это всего лишь мои одноразовые песни! Он играл на барабанах на нескольких моих гитарных номерах и помог понять, какие из них чего-то стоят. Он действительно считал, что я талантлива, и он действительно был целиком погружен в музыку.

у Курта было много отличных идей о том, как писать песни,продолжает Тоби. – Он объяснил мне, что сначала нужно выбрать манеру вокального исполнения. Для меня это было откровением. Я поняла, что голос можно использовать как инструмент и необязательно довольствоваться только тем звуком, который выходит естественным образом. До этого я слушала Йоко Оно[185], «Frightwig», ранних «В-52»[186], «The Slits», поэтому мой певческий – панковский - стиль формировался на этой основе. До этого я пела как Хизер из «Beat Happening», не попадающая в ноты. Я не понимала, что форму звука, производимого голосом, можно изменять, как будто голос – это та же гитара. Несколько раз меня звали в «Nirvana», я отказывалась. Мы говорили об этом с Куртом, но на барабанах я играла не очень агрессивно. У него были и не очень тяжелые песни, и мы с Куртом работали над ними. В конце концов он понял, как интегрировать поп-элемент в творчество «Nirvana»,вроде «The Velvet Underground», «The Vaselines», «Beat Happening» и все такое.

Мы многое получили, играя вместе, – добавляет Тоби[187]. – До этого я практически все время играла с людьми, которые толком не владели своими инструментами – в «The Go Теат» и «Doris» [молодежная панк-группа Тоби, где она играла вместе с Тэм Ормунд], – И это было клево. Но я училась управлять звуками, пыталась совместить эстетику панка с женской чувственностью. Курту это очень нравилось, и он говорил, что мне нужно играть в группе с девушками.

На кассете мы написали «The Bathtub Is Real» («Ванны – это круто»), И многие посчитали это названием группы, – вспоминает она. – Еще нас называли «Israeli Donkey» … Не знаю почему! Я думаю, что сначала мы придумали «Bathtub», но потом поняли, что уже есть группа «Steel Pole Bathtub». В то время у большинства людей, живших в даунтауне, в квартирах не было душа, и на одной из песен [«The Go Team»] была такая глупая строчка: «В Олимпии не ходят в душ, там принимают ванну». Я думаю, что это пошло оттуда.

Что меня больше всего бесит в панк-музыке 70-х и особенно в истории «The Sex Pistols»: те, кто пишет об этой музыке, зациклив-аются на одном временном отрезке и тормозят развитие своих героев – они постоянно возвращаются к одному-единственному моменту в прошлом, когда все для них было ясно. Критики пишут о том, какими уникальными были «The Sex Pistols», какими особенными по сравнению с теми, кто появился после них. «Они оказали просто невероятное влияние на всю последующую музыку, особенно если учесть, как мало времени им было отведено» – вот стандартная фраза. Нет. Что по-настоящему невероятно – это внимание, которое уделяется вещам, безусловно когда-то важным, но не имеющим сейчас и сотой доли того значения, которое придают им кретины из СМИ. То же самое касается «Nirvana» и «последней великой революции в рок-музыке».

Главное в жизни – это восприятие. Люди зачастую формируются в момент их первого соприкосновения с внешним миром - и дальше ни отношение к ним, ни они сами не изменяются. Дети 60-х и спустя двадцать лет говорили о парижском восстании и о том, как это было круто и неповторимо – хиппи и «Sgt Pepper». (Поворотным моментом стал 1985 год. Новое поколение хипстеров говорили друг другу: «"Sgt Pepper"? Хрен знает»). Теперь пришел черед Стюарта Макоуни, Джули Берчил и прочих британских журналистов, которым перевалило за 40, – теперь они упиваются своими юными годами и мешают жить нынешней молодежи.

Что же произошло, какие метаморфозы пришлось претерпеть словосочетанию «независимая музыка», чтобы оно стало обозначать дисгармоничную гитарную музыку, которую играют белые парни? В этом нужно винить запуганных менеджеров лейблов, которые распихивают друг друга локтями, чтобы подписать контракт с «прорывом прошлого года». В этом нужно винить журналистов и критиков, которые гордятся своей объективностью. Каждое объективное решение принимается на основе субъективного по своей сути суждения – как правило, не своего, – о том, что на гитаре можно играть «правильно» и «неправильно». Или рисовать картину, или читать книгу. Нет такого понятия, как хорошее искусство, есть только плохие или хорошие исполнители. Не стоит стыдиться того, что вам нравится «плохая» музыка вроде «The Strokes» или «The Doors». Если что-то вас трогает, то уже не важно, почему это вас трогает. Не важно, насколько это поверхностно, банально или насколько хорошо это сделано.

Известная строчка из классического сингла «Huggy Bear» «Her Jazz» 1993 года – «This is happening without your permission» («Это случается без вашего позволения») – я клянусь, именно она больше всего раздражала их противников. «Face it, you're old and out of touch» («Пойми же, ты стар и ты не в теме»), – кричала Ники с ожесточением. Никому не нравится, когда ему так говорят. Критиков это бесит до ужаса. До появления «Riot Grrrl» эти критики были вне подозрения. А после «Riot Grrrl» образовалось множество групп, которые отказывались услаждать пассивных потребителей, которые пытались разобраться в том, что такое «хорошо» И что такое «плохо». Они просто отрывались по полной и в то же время испровергали половые предрассудки, Если ты был не с ними, ты был против них, и – да, ты был стар и не в теме.

Как пела транссексуальная панк-певица Джейн Каунти: «If you don't want to fuck me baby, fuck off!» («Не хочешь со мной е…ться, детка, – отъ...сь!»),

у «Bikini Kill» была лишь одна идея: «Вдохновлять! Вдохновлять! Дать власть всем женщинам, по крайней мере тем, кто нам нравится!» – но в них было столько злобы, сарказма и ожесточения, что их идеи отходили на второй план. На их живых выступлениях было поровну разрушения и вдохновления. Танцорам-мужчинам не дозволялось выходить на середину сцены, из-за чего группу обвиняли в сексизме (в сексизме наоборот, по-видимому).

«Bikini Kill» хотели устранить неравноправие, с которым женщины встречались на концертах до этого; без сомнения, это была феминистская группа, Девушки, приходившие на их выступления, поднимались на сцену и рассказывали, как они становились объектами надругательств или использования со стороны мужчин, Основу бешеной музыки группы составляли тяжелые монотонные ударные Тоби и бас-гитара Кэти Уилкокс. Единственный – как символ – мужчина в группе, Билли (фамилию свою он часто менял), играл на лид-гитаре целеустремленно и жестко; но центром группы была вокалистка Кэтлин Ханна – ее голос напоминал о молодежном панке 70-х, о Поли Стирен из «X-Ray Spex» – вкрадчивый и раздражающий, дразнящий и умоляющий, властный и всегда требующий уважения,

Я никогда не рассматривал участниц «Riot Grrrl» в контексте их сексуальности. Не знаю почему, ведь это одно из самых очевидных их сильных качеств, В самых первых статьях о «Bikini Kill» все только и талдычили о том, что Кэтлин работала стриптизершей, что роднило ее в какой-то степени с Кортни Лав. Я знаю, что подобное бесполое восприятие вредило этим женщинам, но, возможно, таким образом я боролся со своим врожденным сексизмом … или, по крайней мере, так я тогда думал.

«Bikini Kill» играли хардкор, а не панк. То есть их музыка задавалась жесткими правилами и идеологией, в которых не допускалось никаких отклонений. Лишь позднее Кэтлин запустила собственный блестящий проект – импровизационный, малобюджетный даб-поп, группу «Julie Ruin». Это было предметом постоянных споров: Олимпия – это хардкор или панк? Хардкор до мозга костей. Именно к хардкору у Олимпии лежало сердце. «Beat Happening» можно счесть конфликтной – и поэтому панковской – группой, но все, кто были после них, играли для новообращенных. Олимпия задала всем программу, как нужно жить. Хардкор – это альтернативные общественные нормы, это контркультура. Панк более противоречив: это андеграунд и мейнстрим одновременно – «The Sex Pistols» у Билла Гранди, «Nirvana» на шоу «Saturday Night Live».

Но Джек Эндино не согласен с подобной точкой зрения.

– «Nevermind» можно назвать панк-музыкой так же, как первый альбом группы «Boston» [группа 70-х, игравшая стадионный рок] можно назвать панком, – говорит продюсер. – А если «Bleach» - панк, то тогда и альбом «Deep Purple» «Fireball» – тоже панк. Тексты песен «Nirvana» – до «In Utero» - были не более панковскими, чем «American Pie» Дона Маклина. Они были классической рок-группой. И панк никогда не играли. Мне кажется, было очень удобно причислять их к панку. Но если бы они действительно играли панк, то никогда не прекратили бы свое существование[188]. Единственный альбом, который можно назвать панковским, – это «In Utero» в том смысле, в каком песню Джона Леннона «Cold Turkey» можно считать панком[189]. Живые выступления «Nirvana» можно назвать панковскими – но тогда и концерты «The Who» это панк. И «The Who» были, по общему признанию, панк-группой. Но разве панк-музыка появилась в Америке в 1971 году – после выхода альбома «Who's Next»? Нет. Панк «появился», как это ни прискорбно, только с приходом групп вроде «The Offspring» и «Green Day».

Возможно, Курт и испытал влияние Тоби, но это не значило, что он стал разделять ее идеи. Разочаровавшись в «Sub Pop», а особенно – в постоянной игре на грани фола, которую вели Джонатан и Брюс, которые часто не платили денег группам, а чеки из студий просто выбрасывали, – Курт с Кристом начали подыскивать себе другой лейбл. Они не хотели больше связываться снезависимыми компаниями вроде «Touch And Go» или «SSТ». Они проста не видели в этом смысла. Напротив, воодушевившись примерами своих коллег из «Soundgarden» и «Sonic Youth» (подписавших недавно контракт с «Geffen»), они обратили свои взоры в стоPolly мейджоров.