Сновидения отцов‑основателей

Дружба между доктором Бенджамином Рашем из Филадельфии и Джоном Адамсом, вторым президентом Соединенных Штатов, является прекрасным и волнующим примером того, что значит идти по жизни рядом с верным товарищем, разделяющим твои взгляды и духовные устремления. Они были вместе в Континентальном Конгрессе; оба подписали Декларацию независимости; их воображение помогло им придумать новое политическое устройство; и оба они пережили немало политических столкновений и горьких поражений. Это также была замечательная эпистолярная дружба. Переписка Адамса и Раша свидетельствует об их удивительной дружеской близости и веселом нраве; жена доктора говорила, что они пишут друг другу, «как две молоденькие девушки о своих возлюбленных» [1]. У Адамса было «сердце друга», и он дарил доктору тепло своей души без всяких раздумий [2].

Будучи врачом и одним из первых психиатров, Раш записывал сны своих пациентов и использовал их для постановки диагноза. Начиная со своих первых поездок в Европу, еще до Американской революции, он очень интересовался вещими снами. Раш выработал у себя привычку вести дневник сновидений и сохранил ее в течение всей жизни.

Как‑то в гостях у Джона и Эбигэйл Адамс в Массачусетсе Раш узнал о том, что Джон тоже очень интересуется снами. Раш предложил ему рассказывать друг другу о своих снах, и Адамс согласился обмениваться информацией по принципу «сон за сон» [3]. Этот обмен происходил весьма интересным способом, который был – и остается – довольно необычным для белых американцев, обладающих властью и влиянием.

Сновидения Раша весьма напоминают предупреждения подсознания о чрезмерном его тщеславии. Он видит на церковной колокольне человека, который безуспешно пытается изменить погоду, и говорит: «Этот человек, должно быть, сумасшедший». Затем с неба спускается крылатая фигура, похожая на бога Меркурия с лозунгом, на котором написано De te fabula narrator («Эта история о тебе»), и тогда становится абсолютно ясно, что сон представляет собой зеркальное отражение привычек и поведения самого сновидца [4].

В свою очередь Адамс рассказывает сновидение, которое подчеркивает, насколько сложно происходило формирование цивилизованного демократического общества во Франции. В своем сне он оказывается напротив дворца в Версале, пытаясь объяснить принципы демократии огромной толпе диких зверей. Их крики заглушают его голос, и ему угрожает опасность быть разорванным в клочья.

Раш описывает сон, в котором он становится президентом и использует свою власть, чтобы ввести сухой закон. Это вызывает бурный протест, и в конце концов к нему приходит старый мудрый человек, который говорит, что «сила привычки» намного превышает «силу разума», и к этому следует относиться с должным уважением [5]. Этот сон иллюстрирует моральные убеждения доктора. Наблюдая негативные последствия алкоголизма и будучи воспитанным в строгой пресвитерианской вере, он был одним из ярых сторонников введения сухого закона, пока не увидел этот сон.

Адамс и Раш изучали сновидения друг друга на предмет анализа различных вопросов как политического, так и личного характера, включая проблему создания американского военно‑морского флота. Самое интересное письмо, адресованное Адамсу, было написано Бенджамином Рашем 16 октября 1809 года. В это время Джон Адамс и Томас Джефферсон[28], бывшие ранее близкими союзниками и друзьями, отдалились друг от друга из‑за политических разногласий. Раш описал сон, в котором его сын показал ему страницу из учебника по истории Соединенных Штатов: «Я прочитал ее с удовольствием и направляю вам копию пересказа содержания этой страницы».

На этой воображаемой странице из сновидения сообщалось о том, что дружба и общение между мистером Джоном Адамсом и мистером Джефферсоном, двумя экс‑президентами США, возобновилась и что это привело к «многолетней переписке, в которой они по‑новому пытались оценить все, что ими было достигнуто», передавая свой ценный опыт последующим поколениям. Учебник сообщал, что в письмах «содержится много ценных изречений, основанных на наблюдении, личном опыте и глубоких раздумьях». Кроме того, было написано, что «эти джентльмены сошли в могилу примерно в одно и то же время», надолго пережив своих врагов [6].

Мы можем предположить, что при написании этих слов доктор Раш пытался не просто рассказать содержание своего сна, но перенести его в реальную действительность, используя его, чтобы добиться примирения между двумя политиками. Через неделю Адамс направил ему забавный ответ: «Мне нужен еще один сон! Я хотел бы, чтобы вы видели сны и днем, и ночью, потому что даже один ваш сон приводит меня в отличное расположение духа на целый месяц» [7]. Затем он довольно грубо объявил о своей неготовности к примирению, утверждая, что «нет ни малейшего повода думать о разрыве дружеских отношений между мной и мистером Джефферсоном» (несмотря на одиннадцать лет взаимного непонимания). Он высокомерно добавил, что такой поступок не в его манере, заявив: «Джефферсон для меня лишь мальчик, которого я научил всему тому, что помогло ему добиться успеха в своей политической карьере» [8].

Сон Раша не смог сразу же помирить Адамса и Джефферсона. «Зачем мне переписываться с Джефферсоном?» – категорично отвечает Адамс Рашу, который вновь пытается сыграть роль миротворца на Рождество 1811 года. «Мне нечего ему сказать, разве что пожелать доброго пути на небеса» [9]. Но всего лишь неделю спустя, в канун нового, 1812 года, Джон Адамс написал Джефферсону письмо с предложением о примирении, и вскоре два экс‑президента с удовольствием возобновили дружбу. Последующая переписка между ними является прекрасным источником для понимания процесса зарождения демократии в Америке. Через четырнадцать лет они «сошли в могилу» в один и тот же день, надолго пережив своих врагов.

«Моя смерть произойдет четвертого июля», – объявил Томас Джефферсон на своем смертном одре в усадьбе Монтичелло вечером 3 июля 1826 года. Когда ему сказали, что 4 июля еще не наступило, он вновь впал в забытье. В момент его смерти в час дня 4 июля в долине Шарлотсвилл, штат Виргиния, был слышен колокольный звон.

Несколько часов спустя, лежа на своем смертном одре в городе Куинси, штат Массачусетс, Джон Адамс прошептал: «Томас Джефферсон жив». После этого его сердце остановилось. Независимо от того, была ли страница из учебника по истории во сне доктора Раша просто сном или игрой воображения, его пророчество полностью исполнилось [10].

Сновидение о нефти

Он жил со своей величественной и импозантной женой Виолеттой в бело‑голубом домике, с окнами на Персидский залив, с верандой на верхнем этаже, где можно было наслаждаться морским бризом. Несмотря на жаркое солнце пустыни, он ходил на охоту в гамашах и одежде из твида, воплощая собой образец типичного английского колониалиста, который так и не смог перенять образ жизни туземцев. Но полковник Гарольд Диксон был далек от стереотипов. Будучи рожден на территории современной Сирии, он стал – в глазах этого народа пустыни – одновременно и бедуином, и англичанином с тех пор, как был вскормлен молоком бедуинской кормилицы. Хотя Диксон имел высокий чин на колониальной государственной службе и служил британским политическим агентом в Кувейте с 1929 по 1936 год, он дружил с бедуинами – охотился, советовался с ними за бесчисленным количеством чашек кофе с корицей. И, как и они, видел сны.

По меньшей мере дважды до своего выхода в отставку он сообщал шейху Кувейта о своих пророческих снах. Один из них предупреждал о стихийном бедствии, которое уничтожит большую часть столицы, однако в итоге приведет к благополучию и изобилию. Этот сон сбылся, когда сильный шторм и наводнение разрушили тысячи глинобитных домиков, но затем вся пустыня превратилась в цветущий сад. Во втором сне Диксон увидел покушение на жизнь короля Саудовской Аравии. После того как это покушение произошло на самом деле, его репутация сновидца‑пророка подтвердилась. «Шейх Кувейта удивлялся больше всех и рассказал обо мне своим многочисленным друзьям. Эта история получила огласку, и моя слава в Кувейте многократно возросла. Моим снам до сих пор придают большое значение, однако я стараюсь не рассказывать их без необходимости», – писал Диксон [11].

Шейх убедил полковника остаться в Кувейте после того, как он ушел в отставку с государственной службы, и Диксон продолжал жить и видеть сны в своем бело‑голубом домике в качестве главного местного представителя Нефтяной компании Кувейта.

В сентябре 1937 года Нефтяная компания Кувейта бурила скважины в пустынной местности под названием Бахра, но дела шли неважно. Представители компании исследовали скважины на гораздо большей глубине, чем это изначально предполагалось, но не нашли ни следа нефти.

В этом месяце Диксону приснилось, что он и его жена живут в бунгало в геологоразведочном лагере в самом сердце пустыни. Там ничего не росло, кроме огромного старого дерева возле самого бунгало. Сильный ветер стал причиной возникновения ужасной песчаной бури. Она налетела на дом, и из‑за несметного количества песчинок в воздухе стало трудно дышать. Когда буря утихла, Диксон выбрался наружу и увидел, что под деревом образовалась огромная яма. Он заглянул вглубь, решив, что перед ним древнее захоронение. На каменной плите лежала распростертая фигура, завернутая в потрепанный желтый саван из хлопка. Когда Диксон и его жена сняли разорванные лохмотья с головы мумии, они поразились, увидев лицо прекрасной молодой женщины. Ее кожа была похожа на пергамент. Диксон позвал своих слуг, чтобы они вырыли новую могилу, но, к его изумлению, мумия ожила. Пергаментная кожа стала мягкой и гладкой, и прекрасная женщина сняла с себя саван. Она сказала чете Диксонов, что замерзла после тысячелетнего сна и ей нужна пища и одежда. Незнакомка дала супругам очень древнюю медную монету. Они отвели женщину за руку в дом, где их арабская горничная помогла ей умыться и одеться, пока готовилась еда.

Утолив голод, женщина из могилы села под своим деревом. Она предупредила о том, что «злые люди» попытаются вновь похоронить ее и что Диксону следует обратиться за помощью к шейху и правительству Великобритании. Во время ее рассказа появилась толпа рассерженных мужчин, размахивавших оружием. Во главе толпы был вооруженный длинным ножом мужчина с белой бородой, «похожий на перса» [12]. Полковник Диксон кинулся защищать незнакомку, убил одним ударом главаря и заставил отступить людей, которые уже начали рыть свежую могилу. Затем он увел женщину обратно в бунгало.

Проснувшись в неописуемом возбуждении, Диксон разбудил свою жену Виолетту, и она подробно записала мельчайшие детали его сновидения. Это вошло в привычку в семье Диксонов; он решил, что этот сон предвещал радостные события.

Но теперь было необходимо выяснить, о чем конкретно был этот сон. Для этого Диксон обратился за советом к женщине‑бедуинке по имени Умм Мубарак, которая пользовалась репутацией хорошей прорицательницы и толковательницы сновидений. Дух песка, раскрывший могилу мумии, мог быть джинном – духом пустыни. Возможно также, это был намек на буровую установку. Умм Мубарак тщательно проанализировала все элементы сна и сообщила Диксону свое мнение. Ожившая мумия, которая подарила ему сокрытое в земле сокровище, указывала путь к удивительному, еще не обнаруженному месторождению нефти. Старое дерево, одиноко растущее в пустыне, обозначало его местонахождение. Умм Мубарак раньше видела это дерево; оно единственное сумело уцелеть среди песков в холмах Буркан. Рассерженная толпа представляла собой местных жителей, которые будут оказывать сопротивление действиям западных нефтяников [13].

Диксон рассказал свой сон шейху Кувейта, который выслушал его с огромным вниманием. Затем Диксон велел управляющим Нефтяной компанией Кувейта перенести все операции по бурению скважин в Буркан. Они последовали этому совету, и в начале 1938 года пробурили здесь нефтяную скважину. Находка, ставшая известной под названием Буркан № 1, оказалась одним из крупнейших месторождений нефти за всю историю человечества. Это стало большой удачей для Великобритании в те непростые времена накануне начала Второй мировой войны. Кувейт превратился в сказочно богатую страну, что более чем через пятьдесят лет заставило Саддама Хуссейна совершить туда вторжение, ставшее началом первой войны в зоне Персидского залива.