Триадология. Тринитарная терминология святого Василия как главы новоникейцев.

После Первого Вселенского Собора, утвердившего истинное учение о Сыне Божием, арианские смуты не закончились и, в связи с вмешательством в церковные дела арианствующих императоров Кон­станция и Валента, еще долго волновали Церковь.

Богословский подвиг св. Василия состоял, прежде всего, в точном и стро­гом определении троических понятий. В Никейском богословии оставалась известная недосказанность: учение о единстве Божием было выражено с большей силой и закреплено словом “ единосущный ”, нежели учение о троичности.

При отождествлении понятий “сущности” и “ипостаси” не хватало слов, чтобы закрепить неопределенные “три” каким-нибудь доста­точно твердым и выразительным существительным, — понятие “лица” в это время не достигло еще такой твердости. Выйти из словесной неопределенности можно было через раз­личие и противопоставление понятий “сущности” и “ипостаси”, — но это раз­личие требовалось логически обосновать, чтобы оно стало различением именно понятий, а не только условных слов.

 

Св. Василий Великий с величайшим уважением относился к св. Афанасию Великому, но не вполне разделял его мнения. В числе защитников православия на 1—м Вселенском Соборе находился и Евстафий Антиохийский. Около 330 г. он был изгнан, а кафедра его перешла к евсевианам. Тогда часть паствы, оставшаяся верной изгнанному епископу, под предводительством пресвитера Павлина от­делилась от господствующего большинства, сохраняя в чистом виде никейскую веру. Она удержала всю никейскую терминологию: одна сущность, одна ипо­стась и три лица. Св. Афанасий и Западные видели в последователях Павлина истинных хранителей никейской веры.

Св. Василий Великий, напротив, высказывается, во-первых, против признания в Боге одной только ипостаси. Во-вторых, учение о трех лицах он признает недостаточным, так как она резко подчеркивает единство Лиц Святой Троицы и неясно выражает их раздельность.

 

То новое, что внес св. Василий в разрешение тринитарной проблемы, яснее всего раскрывается в его критическом разборе арианского и полуарианского учения. Этот разбор содержится в трактате “ Против Евномия ”.

 

Евномий свои выводы строит из того положения, что сущность предмета выражается его именем. Имя Бога Отца — Нерожденный, тогда как Сын именуется Рожденным. Отсюда — нерожденность составляет сущность Бога Отца, рожденность — сущность Сына. Из этого Евномий делал выводы: Сын не вечен, он творение Отца, выше остальных тварей.

 

Разбирая эти положения Евномия, св. Василий высказывает следующие мысли: Сущность Бога непостижима. Имя предмета выражает не его сущность, а его свойства. При единой сущ­ности может иметь место различие имен.

 

Далее, нерожденность не определяет сущность Бога Отца. Понятие нерожденности отрицательное, оно указывает только на то, чего нет в Боге, но не содержит указания на то, чем Он обладает.

 

Рожденность не определяет сущности Сына Божия, а говорит только о Его личном свойстве.

 

Следовательно, мы не имеем никаких оснований делать вывод о различии Отца и Сына по сущности.

 

Рождение связано с признаком отделения только у тварных существ, но в Божестве этот акт не может представляться под формами чувственных явле­ний. Рождение Сына неизменяемым Отцом не сопровождается отделением час­ти Его Существа.

 

Необходимо различать понятия вечности и безначальности. Вечность означает существование прежде всего времени, безначальность— обладание причиной бытия в себе самом. Вечное существо может и не быть безначаль­ным, если причину своего бытия имеет в другом. Отец вечен и безначален, — Сын, будучи вечен, однако, не безначален, имеет вечное начало в Отце.

 

Отношение св. Василия к полуарианам носило другой характер.

Полуариане признавали Отца и Сына ипостасями. Термином ипо­стась определялось самостоятельное и действительное существование Отца, Сына и Духа Святого. Такое понимание взаимоотношения Лиц Святой Троицы было принято полуарианами на Анкирском соборе 358 года. Александрийский собор 362 г. завершил сближение полуариан с староникейцами. Так формировалось новое богословское течение, получившее название новоникейского, в нем признавалось Единосущие Лиц Божества и их раздельность в трех ипостасях. Это понимание догмата о троичности усвоено было и св. Василием.

 

Представить его можно следующим образом.

Св. Василий поставил задачей устранить крайности савелианского слияния и арианского разделения Лиц Божества.

Под существом или под сущностью он понимал то, что является общим, а под ипостасью то, что представляет индивидуальные особенности трех Лиц Боже­ства.

Также и в Лицах Святой Троицы есть и нечто общее, и нечто особенное. Общим у Них является то, что Они не созданы, непостижимы, всемогущи, благи. Но, помимо того, каждое Лицо имеет Свои индивидуальные особенности. Отец безвиновный, не имеет в Ком-либо причины Своего бытия. Сын рожда­ется от Отца, Дух Святой исходит от Отца и освящает верных. Единосущие Сына с Отцом обозначает, что Ему принадлежат те свойства, которые мыслятся в понятии Бог и которыми обладают Отец и Дух Святой. Единосущие, по св. Василию Великому, обозначает равенство отдельных индивидуумов по сво­им существенным родовым признакам.

 

Св. Василия Великого при таком понимании Троичности обвиняли в трибожии, из которого выходило, что принадлежность к единому родовому поня­тию не исключало совершенного обособления входящих в его состав индиви­дуумов. Павел, Силуан и Тимофей — единосущны, но они являются тремя со­вершенно обособленными существами. Необходимо было доказать, что три Божественные Ипостаси едины по существу.

Это единство св. Василий обосновывает следующими положениями:

а) Лица Святой Троицы имеют единое начало во Отце. Сын Божий и Дух Святой происходят от Отца.

б) Это происхождение нужно мыслить не во временном акте, но в вечности. Сын и Дух Святой совечны Богу Отцу.

в) Если Божественные Ипостаси не разделены временем, то не разделены также и пространством. Они повсюду пребывают совместно.

г) Они совершенно подобны; и, наконец,

д) Бог стоит выше числовых определений; эти последние приложимы толь­ко к тварному бытию, сложному и делимому. Но Бога мы можем мыслить только как простое бытие, к Которому законы числа не приложимы, поэтому бессмысленно говорить о трех богах.

 

Лучшим образом триединства Божественного из тварных подобий св. Василий считает радугу. В ней “один и тот же свет и непрерывен в самом себе, и разделен” — многоцветен.

 

Определяя личные свойства Ипостасей Святой Троицы, св. Василий говорит об Отце, как виновнике бытия и жизни других Ипостасей; для Сына отли­чительным свойством является рождение, для Духа Святого — исхождение. Но в отношении к Третьей Ипостаси св. Василий указывает и другое свойство — святыню. Под святыней он мыслит реальный признак, определяющий самое Существо Духа Святого. Ангелам он также приписывает святыню, но эта свя­тыня принадлежит им не по природе, а по благодати Святого Духа, почему для ангелов возможно падение, которое не может иметь места в Божественном Существе.

Таким образом, сущность Божия принадлежит одинаково всем трем Ипостасям: Отец, Сын и Дух — проявление ее в Лицах, из Которых каждое облада­ет всей полнотой абсолютной сущности и находится в нераздельном единстве с ней. Различие Ипостасей состоит в Их внутреннем соотношении, поскольку Отец ни от Кого не рождается и ни от Кого не исходит, Сын рождается от Отца и Дух исходит от Него. Как обладающая всей полнотой божественной сущно­сти и всеми присущими Ей свойствами, каждая Ипостась есть Бог, и так как Она владеет этой сущностью не Сама по Себе в отдельности взятая, но в не­прерывной связи и в неизменном соотношении с другими двумя Ипостасями, то все три Ипостаси суть един Бог.

В этом точном определении взаимоотноше­ния сущности и Ипостасей в Боге — важная заслуга св. Василия вместе с про­чими каппадокийскими отцами.

Космология. Ангенология.

Св. Василий Великий начинает свое объяснение Моисеева Шестоднева с утверждения истины о сотворении мира. “Творение неба и земли не само собой произошло, как представляли себе некоторые, но имело причину в Боге ” Мир существует во времени и состоит из существ, подлежащих рождению и разруше­нию.

Особенностью учения св. Василия о творении мира является то, что он говорит о создании времени прежде произведения чувственного бытия. Раньше, до видимого и вещественного мира Бог творит ангелов, — следовательно, не только вне времени, но и без времени, так что ангельское бытие, по его мысли, не предполагает и не требует времени. Это связано с его представлением о неизменности ангелов. Ангелы были приведены в бытие словом Божиим и созданы не младенцами, чтобы, только впоследствии усовершившись чрез постепенное упражнение, удостоиться принять Духа. “Ибо ангелы не терпят изменения. И “в первоначальный состав и, так ска­зать, раствор их сущности была вложена святость. Потому-то, — заключает св. Василий, — они неудобопреклонны ко греху, будучи немедленно, как бы некоторым составом, покрыты освящением и по дару Святого Духа имея постоянство в добродетели”. Уже до начала мира живут они в святости и в радости духовной.

 

Бог творит мир Своим словом, и это творческое слово становится законом природы, который действует потом сам собой. Природа представляет собой лестницу ступеней, последовательно восходящих к совершенству. От рыб, через теплокровных животных формы жизни достигают человека, который один создан для духовной жизни и обладает бес­смертием. Человек состоит из тела и души, но высшее значение принадлежит только душе.

 

В человеческой душе св. Василий подобно Платону различает три части: разум, раздражительную способность и вожделетельную. Низшая часть — вожделетельная — порождает страсти и чувственные пожелания; но разум может и эту часть души направить на любовь к Богу и стремление к вечности. Также и раздражительная способность под руководством разума может послужить доб­родетели; душу, расслабленную сластолюбием, она может закалить и сделать мужественной, готовой к совершению подвигов. Разуму принадлежит главен­ство над всеми способностями души; подчиняя их своему руководству, он обеспечивает их гармоническую деятельность, направленную к достижению горнего мира.

Сотериология.

Нетрудно предугадать, в каком смысле понимал св. Василий Великий первобытное состояние прародителей и их грехопадение. “Адам был некогда го­ре, — говорит св. Василий Великий, — не местопребыванием, а произволением”. Всеми силами души он был погружен в созерцание Бога. Человек был создан нагим, чтобы ум его, придумывая себе одежды и защиту от наготы, не развлекался заботой о восполнении недостающего, и “чтобы вообще попе­чением о плоти не был он отвлекаем от внимательного устремления к Богу” (4:147). Грехопадение первых людей состояло в предпочтении чувственного духовному.

Тема 2. Святитель Григорий, архиепископ Назианзинский. Жизнеописание, характерные черты личности.

Св. Григорий родился около 330 г., в Арианзе, близ Назианза, “малейшего между городами” юго-западной Каппадокии. Отец его — Григорий стар­ший — в это время (с 329 г.) был Назианзским епископом, — в молодости он принадлежал к своеобразной секте “ипсистариев” (от “ипсистос” — высочайший — поклонялись Богу как “Высочайшему”), представлявшей собой смесь христианства, иудейства и религии персидской. Крещение он принял уже в зрелом возрасте под влиянием своей жены Нонны, которая представляла образец истинно христианской женщины. Вскоре после крещения он был посвящен во пресвитера, а затем и епископа Назианза.

Св. Григорий получил широкое образование. Первоначально обучение он проходил в доме родителей, где особенно усердно изучал Священное Писание, а затем посещал лучшие школы своего времени: в двух Кесариях (Каппадокийской и Палестинской), в Александрии и, наконец, в Афинах. В Кесарии Каппадокийской он впервые встретился со св. Василием Великим, вместе с ним он посещал и Афинскую школу. Здесь завязалась дружба между бу­дущими великими деятелями Церкви, которая связывала их на протяжении всей жизни.

В 358 (или 359) г. св. Григорий вернулся на родину, позже св. Василия. На родине он принимает крещение и, исполняя обет своей матери, отвечавший его собственному настроению, отдается подвигам созерцательной жизни. Тесные отношения под­держивал он и со св. Василием, к которому часто приезжал из Арианза в Понт. Друзья вместе предавались посту, молитве, труду физическому и умственному. Здесь они вместе составляли сборник Филокалиа из творений Оригена и Пра­вил монашеской жизни.

Около 360 г. св. Григорий впервые выступает в качестве активного деятеля в церковной жизни. Его отец, епископ Назианзкий, по простоте и миролюбию подписал арианский символ, что возмутило многих монахов, которые своим влиянием отторгли от него значительную часть его паствы. Св. Григорий — сын, возвратившись из Понта, разъяснил отцу значение подписанного им символа, его противоречие никейскому исповеданию и побудил отца открыто при­знать свою ошибку, чем мир в пастве был восстановлен.

В 361 г. в праздник Рождества Христова св. Григорий Богослов по настоянию своего отца и назианзкой паствы был посвящен во пресвитера.

В 370 г св. Григорий вместе со своим отцом принял участие в избрании св. Василия архиепископом Кесарийским и своим влиянием способствовал ус­пеху этого дела. Укрепляя свое положение в борьбе с арианами, св. Василий открыл много епископских кафедр, и в 372 г. посвятил своего друга св. Григория епископом в Сасим — незначительное и дикое местечко, лежав­шее невдалеке от Назианза.

В 374 г. он похоронил отца, дожившего до 100 лет, а вскоре умерла и мать. Его брат Кесарий и сестра Горгония умерли еще раньше. Когда порвались последние родственные узы, св. Григорий удалился в 375 г в Селевкию Исаврийскую, чтобы окончательно отдаться созерцательной жизни. Здесь он получил известие о смерти св. Василия и тяжело пережил потерю друга.

Св. Григорий, несомненно, полагал, что уже ничто более не ожидало его в этой жизни, кроме аскетического уединения, скорбных воспоминаний и безмолвных размышлений. Но Промысл Божий готовил для него и нечто дру­гое — должна была настать еще самая деятельная и важная пора его жизни, хо­тя ей и суждено было ограничиться лишь тремя достопамятными годами.

По смерти покровителя ариан Валента императорский престол занял Фео­досий, оказавший поддержку православным.

В 379 г. остаток православной па­ствы Константинополя обратился к св. Григорию с просьбой придти к ним на помощь и упорядочить церковные дела. Советы друзей, упрекавших св. Григория в предпочтении своих желаний общецерковному благу, побудили святителя покинуть пустынное уединение и прибыть в Константинополь.

Здесь он застал тяжелую картину в церковной жизни — не было единства даже между православными. Все храмы были захвачены арианами, и св. Григорий нашел пристанище в частном доме — впоследствии он был обра­щен в церковь под именем Анастасии, в знак “воскресения православия”... Здесь были сказаны знаменитые слова “О богословии ”.

Ариане ставили всяческие препятствия в деятельности св. Григория и даже покушались на его жизнь. В 380 г. прибыл в столицу император Феодосий и передал православным церкви, захваченные арианами; народ просил св. Григория возглавить константинопольскую паству. Он дал согласие остать­ся в этом городе, пока не соберется собор, который и должен решить вопрос о замещении Константинопольской кафедры.

В 381 г в Константинополе открылись заседания II Вселенского Собора, который и избрал св. Григория епископом Константинополя, а по кончине Мелетия Антиохийского — председателем Собора. Но прибывшие после открытия Собора египетские епископы выступили против св. Григория, стремясь пере­дать Константинопольскую кафедру своему ставленнику Максиму. Они возбу­дили вопрос о законности поставления св. Григория в епископы Константинополя, ссылаясь на правила Никейского Собора, запрещавшего перемещение епископов с одной кафедры на другую. Интриги подорвали здоровье святителя и он решил сложить с себя полномочия епископа Константинопольского и покинуть столицу.

Произнесши блестящее прощальное слово перед епископами и народом, в котором он изобразил правоту своих действий в Константинополе и изложил православное учение о Святой Троице, св. Григорий в 381 г. удалился в Назианз и некоторое время управлял этой кафедрой, пока не был в 383 г поставлен здесь по его указанию епископом Евлалий.

 

Получив освобождение, св. Григорий поселился в своем имении в Арианзе, посвятив остаток жизни аскетическим подвигам, литературной борьбе с ереся­ми и писанию стихотворений. В своем уединении св. Григорий прожил около семи лет и скон­чался в 389 г.

 

За ясное и точное изложение православного учения о Святой Троице и двух естествах во Христе, — особенно в пяти знаменитых словах, — св. Церковь почтила св. Григория высоким титулом Богослова (IV Всел. Собор) и признала одним из трех вселенских великих учителей.

Мощи св. Григория покоятся в соборе св. ап. Петра в Риме.

Творения:

Творения св. Григория Богослова распадаются на три группы: слова, стихотворения и письма. Слов св. Григория в настоящее время известно 45.

Догматические;

По своему содержанию большая часть слов догматического характера. Между ними первое место по значению занимают пять слов о богословии, представляющие собой законченный круг бесед в защиту церковного учения о Святой Троице против евномиан и македониан. Они произнесены, вероятно, в 380 г. в Константинополе и, преимущественно перед другими его произведе­ниями, доставили ему титул Богослова.

Первое из этих слов составляет введе­ние к остальным и разъясняет, кто может богословствовать, когда, перед кем, в какой мере и о чем. О Боге могут рассуждать только опытные, проведшие “жизнь в созерцании”, прежде всего, чистые душой и телом, или, “по крайней мере, очищающие” себя. Когда надобно рассуждать о Боге? — Тогда, как “бываем свободны от внешней тины и мятежа”, от внешних впечатлений веще­ства и от возмущения, когда вождь наш — ум не сродняется с нечистыми при­ходящими образами. С кем рассуждать? С “теми, которые занимаются сим тщательно”, принимаются за это дело с усердием и благоговением. О чем и сколько рассуждать? — О том, что может быть понятным, и столько, сколько могут принять по своим силам слушатели. Впрочем, — прибавляет Бого­слов, — “я не то говорю, будто бы не всегда должно памятовать о Боге... Па­мятовать о Боге необходимее, нежели дышать”. Он решительно восстает про­тив развившейся страсти к словопрениям о догматах веры, чаще всего неуме­стным, несвоевременным и унизительным для обсуждавшихся в них высоких истин христианства. Эти вопросы требуют рассмотрения с благоговением и усердием, а не праздным любопытством.

Во втором слове излагается учение о Боге, как Творце и Правителе мира, и о слабости и недостаточности человеческого разума для постижения природы и существа Бога.

В третьем слове автор говорит о единосущии Лиц Святой Троицы и о Божестве Сына Божия. О Боге три древнейших мнения: безначалие, многоначалие и единоначалие. Два первых являются игрой мысли сынов эллинских: мы можем принять только единоначалие. Но единица в Боге от начала существует (что невозможно в естестве сотворенном) в Троичности — Отец, Сын и Святой Дух — родитель и изводитель, рождающий и изводящий бесстрастно вне вре­мени; Сын — рожденное. Дух — изведенное. И рождение и исхождение нужно представлять актами вневременными.

В четвертом слове св. Григорий разбирает те места Священного Писания, которые приводились арианами в защиту своего учения о Сыне Божием, а в пя­том опровергает их возражения против Божества Святого Духа. В заключение св. Григорий говорит о различных аналогиях, которые приводятся для уясне­ния тайны Святой Троицы.

 

Близко по содержанию к словам о богословии подходят произнесенные также в Константинополе слова: “ О поставлении епископов и о догмате Святой Троицы ” и “ О соблюдении доброго порядка в собеседовании... о Боге ”. В первом из них св. Григорий говорит о единстве существа Божия и различии Лиц; в то же время в этом слове порицаются те, которые принимают­ся богословствовать, не изучивши Священного Писания и не позаботившись о своей нравственной чистоте. Во втором слове св. Григорий доказывает, что бо­гословствовать возможно не каждому, и не во всякое время, и особенно обли­чает страсть мирян, превращающих богословствование в пустые словопрения.

 

Богатством догматического содержания отличаются также и некоторые слова на праздники. Из них сохранились: на Рождество Христово и два на Крещение, два слова на Пасху, слово “на неделю новую (Фомину), на весну и память мученика Маманта”, на Пятидесятницу — доказывает Божество Святого Духа действиями Его во всей Вселенной.