I. Слово о пълку Игореве, Игоря сына Святъславля, внука Ольгова

Древнерусский оригинал «Слова» (по изданию 1800 г.) воспроизводится в исправленном виде; все необходимые поправки внесены в текст. Орфография максимально приближена к современной.

 

Не лепо ли ны бяшет, братие, начяти старыми словесы трудных повестий о полку Игореве, Игоря Святославлича! Начати же ся той песни по былинамь сего времени, а не по замышлению Бояню! Боян бо вещий, аще кому хотяше песнь творити, то растекашется мысию по древу, серым волком по земли, шизым орлом под облакы. Помняшеть бо речь первых времен усобице, - тогда пущашеть 10 соколовь на стадо лебедей; который дотечаше, та преди песнь пояше старому Ярославу, храброму Мстиславу, иже зареза Редедю пред полкы касожьскыми, красному Романови Святославличю. Боян же, братие, не 10 соколовь на стадо лебедей пущаше, но своя вещиа персты на живая струны воскладаше; они же сами князем славу рокотаху.

Почнем же, братие, повесть сию от стараго Владимера до ныняшнего Игоря, иже истягну умь крепостию своею и поостри сердца своего мужеством, наполнився ратнаго духа, наведе своя храбрыя полкы на землю Половецькую за землю Руськую.

О Бояне, соловию стараго времени! Абы ты сиа полкы ущекотал, скача, славию, по мыслену древу, летая умом под облакы, свивая славы оба полы сего времени, рища в тропу Трояню чрес поля на горы! Пети было песнь Игореви, того внуку: «Не буря соколы занесе чрез поля широкая, галици стады бежать к Дону великому». Чи ли воспети было, вещей Бояне, Велесовь внуче: «Комони ржуть за Сулою, звенить слава в Кыеве. Трубы трубять в Новеграде, стоять стязи в Путивле».

 

Материал с сайта: От Руси Древней до империи Российской

II. Прозаический перевод на современный русский язык

Не начать ли нам, братья, по-стародавнему скорбную повесть о походе Игоревом, Игоря Святославича! Или да начнется песнь ему по былям нашего времени - не по замышлению Боянову! Ведь Боян вещий когда песнь кому сложить хотел, то белкою скакал по дереву, серым волком по земле, сизым орлом кружил под облаками. Поминал он давних времен рати - тогда пускал десять соколов на стаю лебедей; какую догонял сокол, та первая песнь пела старому Ярославу, храброму Мстиславу, что зарезал Редедю пред полками касожскими, красному Роману Святославичу. Боян же, братья, не десять соколов на стаю лебедей пускал, но свои вещие персты на живые струны возлагал; они же сами князьям славу рокотали.

Начнем же, братья, повесть эту от старого Владимира до нынешнего Игоря что отвагою закалил себя, заострил сердца своего мужеством и, исполнившись ратного духа, навел свои храбрые полки на землю Половецкую за землю Русскую.

О Боян, соловей старого времени! Вот когда бы ты, соловей, эти полки щекотом своим воспел, мыслию скача по дереву, умом летая под облаками, свивая славу давнего и нынешнего времени, волком рыща по тропе Трояновой через поля на горы! Так бы тогда пелась слава Игорю, Олегову внуку: «Не буря соколов занесла через поля широкие, галок стаи летят к Дону великому». Или так зачалась бы она, вещий Боян, внук Велесов: «Кони ржут за Сулою, звенит слава в Киеве. Трубы трубят в Новегороде, стоят стяги в Путивле».

Материал с сайта: От Руси Древней до империи Российской

 

СЛОВО О ПОЛКУ ИГОРЕВЕ

Перевод В.А. Жуковского

Не прилично ли будет нам, братия,
Начать древним складом
Печальную повесть о битвах Игоря,
Игоря Святославича!
Начаться же сей песни
По былинам сего времени,
А не вымыслам Бояновым.
Вещий Боян,
Если песнь кому сотворить хотел,
Растекался мыслию по древу,
Серым волком по земли,
Сизым орлом под облаками.
Вам памятно, как пели о бранях первых времен:
Тогда пускались десять соколов на стадо лебедей;
Чей сокол долетал, тот первую песнь пел:
Старому ли Ярославу, храброму ли Мстиславу,
Сразившему Редедю перед полками касожскими,
Красному ли Роману Святославичу.

 

Материал с сайта: От Руси Древней до империи Российской

 

«Не следовало ли нам, братья, начать старинными словами печальную повесть о походе Игоревом, Игоря Святославича? Пусть же начнется та песнь по (действительным) событиям того времени, а не по замышлению Боянову. Ведь Боян вещий, если хотел кому сложить песнь, то растекался мыслию по древу, серым волком по земле, сизым орлом под облаками...

Начнем же, братья, эту повесть от старинного Владимира до нынешнего Игоря, который возбудил ум крепостью своею и построил (его) мужеством своего сердца: исполнившись воинского духа, навел свои храбрые полки на землю Половецкую за землю Русскую.

Тогда Игорь взглянул на светлое солнце и увидал, (что) все его воины покрыты тьмою. И оказал Игорь своей дружине: «Братья и дружина! Лучше ведь быть зарубленным, чем пленным; так сядем, братья, на своих борзых коней и поглядим на синий Дон». Склонился у князя ум к страстному желанию, и охота отведать великого Дона заслонила ему знамение. «Хочу я, сказал (он), сломать копье на границе степи Половецкой, с вами, сыны русские, хочу (или) сложить свою голову, или напиться шлемом из Дона».

Трубы грубят в Новгороде, стоят стяги в Пугивле, Игорь ждет милого брата, Всеволода. И сказал ему Буй-'Гур Всеволод: «Один (ты у меня) брат, один свет светлый. — ты, Игорь! Оба мы Святославячи. Седлай, брат, своих борзых коней, а мои ведь готовы, оседланы у Курска впереди, а мои ведь Куряне известные воины, под трубами пеленаны. под шлемами укачаны, концом копья вскормлены, дороги им известны, овраги им знакомы, луки у них натянуты, колчаны открыты, сабли наострены, сами скачут, как серые волки в поле, ища себе чести, а князю — славы»

Тогда ступил Игорь-князь в золотое стремя и поехал по чистому полю. Солнце ему тьмою путь заграждало: иочь. стоня ему грозою, пробудила птиц; свист звериный поднялся: Див кричит на вершине дерева, велит прислушаться к земле неведомой, Волге, и Поморию. и Посулию. и Сурожу, и Корсуню. и тебе. Тьмутороканскнй идол! А половцы непроторенными дорогами бежали к Дону великому; кричат телеги (их) в полночь — скажешь — лебеди распуганные. Игорь к Дону воинов ведет

Спозаранок в пятницу растоптали (они) поганые полки половецкие, и. рассыпались, как стрелы, по полю, помчали красавиц-девушек половецких, а с ними золото, ткани и дорогие атласы; ортмами. ялончицами и кожухами стали (мосты) мостить по болотам и тонким местам, и всякими нарядами половецкими. Красный стяг с бедой хоруговыо. красная чолка на серебряном древке — храброму Святославичу!

На другой день очень рано кровавые зори свет возвещают, черные тучи с моря идут, хотят прикрыть четыре солнца а в них трепещут синие молнии. быть грому великому идти дождю стрелами с Дона великою: тут копьям приломаться тут саблям побиться о шлемы половецкие, на реке Kaяле у Дона великою О Русская земля! Уже ты за холмом!

Вот ветры, Стрибожьи внуки веют стрелами на храбрые полки Игоревы; земля гудит, реки мутно текут, прах поля покрывают, стяги говорят, - половцы плуг от Дона, и от моря, и со всех сторон русские полки обступили Дети бесовы кликом поля перегородили, а храбрые сыны русские перегородили (поля) красными щитами.

Ярый Тур Всеволод! Стоишь ты в (самом) бою. сыплешь на воинов стрелами гремишь о шлемы мечами булатными. Куда (ты) Тyp, не поскачешь, своим золотым шлемом поблескивая, там лежат поганые толсты, половецкие; рассечены саблями закаленными шлемы аварские тобою. Ярый Тур Всеволод! Какая рана дорога, братья, (тому, кто) забыл почесть и жизнь и город Чернигов, золотой престол отцовский, и своей милой возлюбленной, красавицы Глебовны, привязанность и привычку?!

…а такой рати не слыхано: с раннего утра до вечера, с вечера до рассвета летят стрелы закаленные, гремят сабли о шлемы, трещат копья булатные в поле неведомом, посреди земли Половецкой. Черная земля под копытами костями была посеяна, а кровью полита: горем взошли они по Русской земле.

Что (это) мне шумит, что мне звенит издалека, рано перед зорями? Игорь полки оборачивает: жалко ему милого брата Всеволода. Бились день, бились другой; на третий день к полудню пали стяги Игоревы. Туг братья разлучились на берегу быстрой Каялы. Тут кровавого вина недостало, туг пир окончили храбрые сыны русские, сватов напоили и сами полегли за землю Русскую. Никнет трава от жалости, а дерево с горем к земле приклонилось.

Уже ведь, братья, невеселое время настало, уже пустыня силу прикрыла. Поднялась обида в силах Даждь-божъего внука, ступила девою на землю Траянову, восплескала лебедиными крыльями на синем море, у Дона, плескан, прогнала времена обилия. Борьба князей против поганых прекратилась, потому что сказал брат брату: «этотое, и то мое же» И стали князья про малое говорить: «и это великое», и сами на себя крамолу ковать; а поганые со всех сторон приходили с победами на Русскую землю.

Ведь те два храбрых Святославича Игорь и Всеволод, уже коварство пробудили раздорами, а его усыпил было отец их Святослав грозный, великий киевский грозою прибил своими сильными полками и булатными мечами, наступил на землю Половецкую, притоптал холмы и овраги, замутил реки и озера, иссушил потоки и болота: поганого Кобяка из залива морского из железных великих полков половецких исторг, как «вихрь, и упал Кобяк в городе Киеве в гриднице Свягославовой. Тут немцы и венициане, тут греки и мораване поют славу Святославову, корят князя Игоря который погрузил обилие на дно Каялы. реки половецкой, русского золота насыпали. Тут Игорь - князь высадился из седла золотого в седло рабское...».