Социальная и политическая обстановка в стране в период после 1917г

Становление и развитие мелиорации как науки в СССР практически во все периоды после 1917 г. характеризуется активным вмешательством государства во внутренние дела науки, попыткой навязать ей свои политические догмы. Все это сопровождалось отрицательными последствиями, как для самой науки, так и для ее создателей.

Формирование мелиорации в СССР, происходило в период с 1917 по 1950 гг., когда старый режим уже был разрушен «до основания», а новый еще только создавался. Становление нового режима происходило в условиях полного отрицания всего того, что было в России до 1917 года и всего прогрессивного, что было в мире на этот период. Это был сложный период, полный драматических событий - гонений и высылки видных ученых, которые не были согласны с проводимой политикой партии и государства в области образования, науки, социальных реформ экономики и сельского хозяйства.

В мае 1921 г. партия и правительство начали реформировать экономику страны, разрушенную годами первой мировой и гражданской войнами. К этому времени промышленное производство в стране снизилось в 6 раз, а сельскохозяйственное - на 30 %. Было совершенно очевидно, что тактика военного коммунизма в области ведения хозяйства себя полностью исчерпала.

Переход от военного коммунизма к новой экономической политике (НЭП) был провозглашен X съездом РКП(б).

Основная цель НЭП была очевидна - быстрее оживить, восстановить и развить производительные силы страны. При этом можно было рассчитывать только на свои материальные и трудовые ресурсы. В результате длительного обсуждения и дискуссий было решено начать с реформирования сельского хозяйства. Был выдвинут тезис - самое слабое место - кризис крестьянского хозяйства, то есть продовольственная программа, без решения которой невозможно было ни восстановить промышленность, ни денежное обращение.

Новая экономическая политика привела к быстрому подъему экономики и сельского хозяйства страны: сельскохозяйственное производство (производство зерна) резко возросло. У крестьян появилась заинтересованность в производстве сельскохозяйст­венной продукции, что позволило быстро насытить рынок продовольствием и преодолеть последствия голодных лет военного коммунизма. Производство зерна в этот период достигло 60-70 млн. т в год.

Введение новой экономической политики сопровождалось определенным отходом от марксистских стереотипов о несовместимости рынка и планового хозяйствования. Все это привело к тому, что, начиная с середины 1920-х годов стали нарастать противоречия между рыночным хозяйствованием и бюрократическим партийно-государственным механизмом. Изменение политической обстановки на селе приводило к нежелательному для партии расслоению крестьянства. Так, в 1927 г. 3% крупных крестьянских хозяйств имели 14-20% всех средств производства и треть сельскохозяйственных машин на селе. На этих 3% хозяйств производилась и значительная часть сельскохозяйственной продукции.

Таким образом, принципиальное несоответствие НЭП и мнения оппозиции с идеями марксизма неизбежно вело к отторжению НЭП и репрессиям неугодных ученых. К 1929 г. новая экономическая политика перестала служить делу социализма, и партия ее ликвидировала.

С середины 1920-х годов в практику управления экономикой страны стали внедряться годовые «контрольные цифры народнохозяйственных планов». В конце 1926 г. был разработан первый 5-летний план, который официально действовал в период с 1928 по 1932 гг. Ключевые позиции в плане занимали вопросы развития промышленности, логическое продолжение и развитие плана ГОЭЛРО и коллективизация крестьянских хозяйств.

В 1929 г. для проведения коллективизации, перспективного и оперативного руководства сельским и лесным хозяйством, Постановлением ЦИК СССР был образован Наркомат земледелия.

Процесс коллективизации принял катастрофический характер и в 1932-1933 гг. сопровождался спадом сельскохозяйственного производства. Этот кризис завершился страшным голодом в 1932-1933 гг. и гибелью большого числа людей. В целом, уже к середине 1930-х годов стало очевидным, что выполнение народнохозяйственных планов 1 и 2 пятилеток в области сельского хозяйства не будет обеспечено. Ожидаемого роста производства сельскохозяйственной продукции не произошло. Согласно осредненным данным четырех пятилеток валовой сбор зерна в период 1 и 2 пятилеток практически не увеличился.

Приведенные на рисунке 1.1 данные показывают, что валовый сбор зерна за 1 и 2 пятилетки практически не изменился и составил в среднем за 5 лет 70,6 и 74,1 млн. т. в год (+3,5%), что было даже меньше, чем в предыдущий период новой экономической политики.

Рисунок 1.1 – Валовой сбор зерна в СССР, млн. т.

В целом, эффект коллективизации в этот период был обеспечен в основном за счет увеличения площадей под зерновые культуры на 7 млн. га по сравнению с предыдущим периодом, то есть за счет экстенсивных факторов.

Причины столь низкой эффективности сельскохозяйственного производства партия и правительство усматривали в жестокой классовой борьбе и вредительстве. В связи с этим, уже в 1929 г. в стране начались репрессии ученых и специалистов якобы виновных в сложившейся ситуации. Только в Москве было подвергнуто репрессиям 2350 человек, в том числе 116 руководителей различных институтов и 2234 профессоров и преподавателей. Была разгромлена Сельскохозяйственная академия, репрессиям подвергся весь цвет ее профессуры во главе с А.В Чаяновым, которых обвинили в противодействии всеобщей коллективизации. В 1933 г. репрессиям подверглись сотрудники Наркомата земледелия. Начиная с 1934 г., началась травля руководства Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук им. В.И. Ленина (ВАСХНИЛ).

Как уже отмечалось выше, развитие сельскохозяйственного производства в стране в период 1-3 пятилеток происходило за счетэкстенсивных факторов, то есть за счет существенного расширения пахотных земель (на 7 млн. га). Принципиально улучшить систему земледелия в этот период за счет применения удобрений (органических и минеральных), широкого внедрения травопольных севооборотов и механизации не представлялось возможным. Положение усугублялось еще и разрухой, вызванной первой мировой войной. В довершении всего к середине 1940-х годов обнаружились опасные тенденции ухудшения состояния пахотных земель, снижение урожайности и стабильности сельскохозяйственного производства. Причиной этих опасных явлений было развитие деградационных процессов, таких как нарушение балансов органического вещества и химических элементов в пахотных почвах, сработка запасов гумуса, подкисление, водная эрозия и дефляция. Обобщение многочисленных данных по изменению балансов органических и химических веществ в почвах при распашке приведено в табл. 1.2.

Таблица 1.2- Содержание органического вещества и химических элементов в почве при распашке и сельскохозяйственном использовании различных угодий (в долях от природного)

Экономический район	Пашни без орошения и осушения	Пашни с орошением и осушением
Содержание органических веществ в почвах
Северо-Кавказский	0,40	0,30
В среднем по России	0,39	0,42
Содержание химических элементов
Северо-Кавказский	0,26	0,20
В среднем по России	0,28	0,30

Приведенные данные показывают, что изменения балансов органического вещества и химических элементов в пахотных почвах очень велики. Количество органического вещества, остающегося в почвах после уборки урожая сельскохозяйственных культур, располагается в следующий ряд по убыванию: многолетние бобовые и злаковые культуры, зерновые и зернобобовые сплошного сева, пропашные культуры.

В период 1 - 3 пятилеток преобладали посевы зерновых и пропашных культур, а неудовлетворительное соотношение пашни и лугов (1:0,4) не способствовало развитию животноводства, и, следовательно, получению органических удобрений (навоза). Обобщение и анализ данных по интенсивности сработки гумуса в пахотных почвах показали, что в этот период она составила в черноземах 1,3-2,8 т/га в год.

В мировой практике земледелия процессы снижения запасов гумуса и ухудшения свойств почвы были известны еще в XVII-XVIII веках. Результаты многочисленных исследований (более чем за 200 лет) использования почв без удобрений и травополь­ных севооборотов показывают, что интенсивность сработки гумуса в пахотных почвах в Европе, США, Канаде составляла 1-2 т/га в год.

Эти данные позволили Мальтусу сформулировать закон убывания естественного (природного) плодородия почв. Этот закон позволял четко определить основные принципы аграрной политики, которая обеспечивала бы не только интенсивное использование почв в сельскохозяйственном производстве, но и охрану их от деградации. Последнее было возможно при условии создания «нулевого» или положительного баланса гумуса и питательных веществ в почве.

Однако закон убывающего естественного плодородия почв был неприемлем для партии и правительства СССР, во-первых потому, что считалось, что этот закон присущ только капиталистической форме хозяйствования и, во-вторых, потому, что он предопределял необходимость коренного изменения существующего сельского хозяйства, включая оптимизацию структуры агроландшафтов (по Докучаеву), выведение высокопродуктивных видов растений, применение интенсивной системы удобрений (органических и минеральных) и механизации. Все это требовало времени и средств. Но, ни того, ни другого в этот период в стране не было, а решать продовольственную проблему надо было безотлагательно.

Поэтому появились новые идеи, суть которых заключалась в возможности и необходимости покорения природы. Утверждалось, что ни в природе растений, ни в почвах не заложены ограничения для получения все возрастающих урожаев сельскохозяйственных культур, утверждалось также, что человек может регулировать не только темпы, но и направление природных процессов, изменяя их в свою пользу.

В связи с этой новой идеей все достижения западной науки, в том числе: закон убывающего естественного плодородия почв, закон минимума Либиха, закон сукцессионного земледелия, закон совокупного (совместного) действия природных факторов (закон Митчерлиха), а также учения Вейсмана, Менделя, Моргана о природе наследственности и формировании наследственных свойств объявлялись антинаучными и реакционными по своей природе.

При этом не обошлось без подмены понятий. Формулировку закона убывающего естественного плодородия почв «подправили», убрав из нее одно единственное слово - «естественного». По этому поводу следует отметить, что в соответствии с «исправленным» законом речь шла уже не о естественном, а об экономическом плодородии почв, а это совершенно разные понятия. Если естественное плодородие, определяющее экологические функции почв в биосфере, зависит в основном от гумусового состояния, то экономическое плодородие определяет социально-экономические функции почв и зависит, главным образом, от хозяйственных факторов. Основным критерием экономического плодородия, как известно, является урожай.

Таким образом, подмена понятий была необходима, чтобы опорочить совершенно правильный и объективный закон и, главным образом, обосновать возможность неограниченного роста урожаев в кратчайшее время и без крупных затрат. Очень попу­лярным в это время было изречение Мичурина «...Мы не можем ждать милостей от природы, взять их - наша задача».

Основным проводником политических решений Партии и Правительства был выбран Т.Д. Лысенко. В литературе обычно пишут о порочном учении Лысенко, нанесшим большой вред отечественной науке. Не было никакого учения Лысенко, были мифы, отражающие основные положения принятых политических решений, в том числе: миф о возникновении живого вещества из неживого, миф о возможности коренного преобразования климата и природы, миф о сверхскоростном выведении вы­сокопродуктивных сельскохозяйственных растений, миф о возможности выращивания хлопчатника на Украине и др.

Все эти мифы последовательно претворялись в жизнь, а вина за провалы возлагалась на плохих исполнителей и ученых, которые подвергались преследованиям. Иными словами, налицо были подтасовки результатов исследований для научного обоснования политических решений партии.

Вмешательство государства в дела науки лишало последнюю ее творческой свободы и сводило ее на положение простой исполнительницы политических решений. Сессия ВАСХНИЛ 1948 г. не только «разгромила» отечественную генетику, но и дала повод для жесткой критики мелиорации, которая была далека от генетики. Гонения на мелиорацию происходили под флагом критики так называемого реакционного направления. Развиваемое Костяковым А.Н., Полыновым Б.Б., Ковдой В.А., Розовым Л.П. и др., оно предусматривало не покорение природы, а земельные улучшения, в том числе оптимизацию структуры агроландшафтов, совершенствование систем земледелия, строительство технически совершенных оросительных систем с высоким КПД и дренажем.

Сторонники «передового учения», основанного на идее покорения природы, не учитывали, что природная среда представляет собой сложную систему взаимосвязанных и взаимообусловленных компонент (приземный слой атмосферы, растительность, почва_, поверхностные и подземные воды) и что изменение одной из компонент в результате цепных реакций ведет к изменению всех остальных и системы в целом.

Трансформация естественных биоценозов в агроценозы неизбежно сопровождается отчуждением значительной части органического вещества и сработкой запасов гумуса, а орошение, рассчитанное на получение максимального урожая, кардинальным нарушением водного, теплового и пищевого режимов и балансов орошаемых почв и грунтовых вод. При существующей технике и технологии орошения (техники полива, КПД системы каналов) дополнительное питание грунтовых вод резко (в несколько раз) возрастало по сравнению с природными условиями, что в большинстве случаев приводило к поднятию уровня грунтовых вод с интенсивностью 1-4 м в год.

При наличии в грунтах зоны аэрации и грунтовых водах водно-растворимых солей трансформация автоморфного режима в гидроморфный сопровождалась развитием процессов вторичного засоления орошаемых земель.

Таким образом, хотя критика и гонения и были не по существу, они тем не менее, нанесли огромный ущерб мелиорации.

Выполненный анализ нужен для того, чтобы показать в какой сложной обстановке всеобщего недоверия, давления со стороны государства формировалась мелиорация как наука и отрасль.

В период до 1950 г. и позже (после 1966) под давлением власти было принято много необоснованных и даже вредных для страны решений и проектов, существенно дискредитирующих мелиорацию как отрасль. Да и развитие самой мелиоративной науки шло не гладко. Отголоски вмешательства политики в науку ощущаются до сих пор.

Однако прежде, чем говорить о развитии мелиорации, необходимо понять суть ее как науки и роль ее в развитии экономики страны.

К сожалению, мелиорация, как и сельскохозяйственная наука в период с 1917 по 1950 гг. и даже позже была излишне политизирована, ее понятие неоднократно менялось в соответствии с принимаемыми в различные периоды историческими решениями партии.