Саммерхилл – воспитание свободой 15 страница

Рассказывать ребенку о том, что секс священен, означает просто использовать новый вариант старой истории о том, что грешники отправятся в ад. Если вы согласны называть еду, питье и смех священными, тогда я с вами, когда вы называете священным секс. Мы можем называть священным всё, но, если мы выбираем для этого только секс, тогда мы обманываем себя и дезориентируем детей. Это ребенок священен, священен в том смысле, что он существо, которое не должно быть испорчено невежественным обучением.

Поскольку религиозная ненависть к сексу постепенно умирает, появляются другие его противники. У нас уже есть энтузиасты сексуального обучения, которые показывают детям диаграммы и рассказывают о пчелах и опылении, тем самым как бы утверждая, что секс — просто наука. Ничего такого уж восхитительного, правда? Нас всех так вышколили по поводу секса, что нам почти невозможно найти срединный, естественный путь. Мы все выступаем слишком резко либо за секс, либо против. Быть за секс хорошо, но быть за секс в знак протеста против собственного антисексуального воспитания в детстве — это скорее всего невроз. Отсюда и необходимость найти здоровое отношение к сексу, отношение, которое возможно только на пути невмешательства в естественную сексуальность ребенка и принятия его отношения к сексу.

Если это звучит туманно или кажется невозможным, я бы предложил молодым родителям: избегайте всякого проявления стыда, отвращения или высоконравственных чувств, воздержитесь от обучения, но и не останавливайте близких, когда они говорят о сексуальных вопросах. Тогда и только тогда сексуальные отношения ребенка будут формироваться без подавления или ненависти к плоти. Для такого ребенка секс никогда не станет предметом обучения, профилактики или чего-нибудь еще в этом роде, в этом просто не будет необходимости.

Если бы мы смогли сделать так, чтобы ребенок не видел в сексе зло, он вырос бы подлинно нравственным человеком, а не моралистом, поучающим других. Всякий Дон Жуан, по-видимому, сводит секс к удовольствию, отбрасывая его любовную сторону. Но и донжуанство, и мастурбация, и гомосексуализм непродуктивны, поскольку они асоциальны. Человек новой морали поймет, что должен осуществить обе функции секса: он обнаружит, что если не любит, то не находит в сексуальном акте величайшего удовольствия.

Мастурбация

Большинство детей мастурбируют. И все же молодым говорят, что мастурбация — зло. Она сдерживает рост, ведет к болезням и бог знает к чему еще. Если бы матерям хватало мудрости, чтобы не обращать внимания на самые первые движения ребенка по изучению нижней половины своего тела, мастурбация не становилась бы непреодолимой. Именно запрет фиксирует интерес ребенка.

Для маленького ребенка рот в гораздо большей степени является эрогенной зоной, чем гениталии. Если бы матери относились к движениям рта с тем же добродетельным вниманием, какое они проявляют к действиям с гениталиями, предметом нечистой совести стало бы сосание пальцев и поцелуи.

Мастурбация удовлетворяет желание счастья, поскольку в ней разрешается напряжение. Но как только акт завершен, нравственно вышколенное сознание берет верх и кричит: «Ты грешник». Мой опыт показывает, что, когда чувство вины уничтожено, интерес ребенка к мастурбации ослабевает.

Порой кажется, что некоторые родители предпочли бы лучше видеть своих детей преступниками, чем мастурбаторами. А я вижу, что подавленная мастурбация очень часто лежит в основе противоправного поведения.

Трудный одиннадцатилетний мальчик, поступивший в Саммерхилл, кроме всего прочего имел еще и страсть к поджогам. Его били — и отец, и учителя. Что еще хуже, его учили этой усеченной версии религии — религии адского пламени и сердитого бога. Вскоре после прибытия в Саммерхилл он взял бутылку бензина и вылил его в бочку с краской и скипидаром. Затем он поджег эту смесь. Дом был спасен только благодаря энергичным действиям двух горничных. Я привел его к себе.

Что такое огонь? — спросил я.

Он жжется, — ответил он.

О каком огне, ты, собственно, сейчас думаешь?

Об адском.

А бутылка?

Это длинная штука с дыркой на конце. (Долгая пауза.)

Расскажи мне побольше об этой длинной штуке с дыркой на конце, — попросил я.

У моего «Пети» есть дырочка на конце.

Расскажи мне о твоем «Пете», — сказал я мягко. — Ты его когда- нибудь трогаешь?

Теперь нет. Раньше трогал, а теперь нет.

Почему нет?

Потому что мистер X (директор его последней школы) сказал мне, что это величайший грех на свете.

Я решил, что поджог для него был актом, замещающим мастурбацию, и сказал ему, что мистер X был совершенно не прав, что его «Петя» ничем не лучше и не хуже, чем его нос или ухо. С этого дня его интерес к огню пропал.

Если период ранней мастурбации проходит беспроблемно, ребенок в должное время естественным образом переходит к гетеросексуальным отношениям. Многие браки несчастливы, потому что муж и жена страдают от бессознательной ненависти к сексу, выросшей из похороненной на дне души ненависти к себе из-за запрета на мастурбацию, навязанного им, когда они были детьми.

Для образования проблема мастурбации имеет первостепенное значение. Школьные предметы, дисциплина, игры — все это впустую и бесполезно, если проблема мастурбации остается нерешенной. Свобода мастурбации означает радостных, счастливых, живых детей, на самом деле не слишком и заинтересованных в ней. Запрет на мастурбацию означает несчастных и несчастливых детей, подверженных простудам и эпидемиям, ненавидящих себя, а следовательно, и остальных. Я убежден, что одна из коренных причин счастья саммер- хиллских детей — уничожение страха и ненависти к себе, вызываемых сексуальными запретами.

Фрейд познакомил нас с идеей существования секса с самого начала жизни: ребенок получает сексуальное удовольствие от сосания и постепенно рот в качестве эрогенной зоны уступает место гениталиям. Таким образом, мастурбация — непроизвольное открытие ребенка, причем не особенно важное, поскольку гениталии не являются для младенца таким источником удовольствия, как рот или даже кожа, и только родительский запрет превращает мастурбацию в такой великий комплекс. Чем строже запрет, тем глубже чувство вины и непреодолимее желание.

Правильно воспитанный ребенок должен прийти в школу без всякого чувства вины по поводу мастурбации. В Саммерхилле едва ли есть дети дошкольного возраста, испытывающие какой-либо особый интерес к мастурбации. Секс для них не имеет привлекательности чего-то таинственного. С самого начала своего пребывания у нас (если им уже не было рассказано об этом дома) они знают правду о деторождении — не только откуда берутся дети, но и как их делают. В таком раннем возрасте подобная информация принимается без эмоций, отчасти и потому, что и сообщается без эмоций. Так и получается, что в 15 или 17 лет мальчики и девочки в Саммерхилле могут обсуждать вопросы секса открыто, без ощущения, что делают что-то неподобающее, и без порнографического отношения к этому.

Родители говорят с маленьким ребенком голосом Всемогущего Бога. То, что мать сообщает о сексе, — это как Священное писание. Ребенок целиком принимает ее внушение. Одна мать сказала своему сыну, что мастурбация сделает его глупым дураком. Он принял это внушение и стал не способен чему-нибудь научиться. Когда удалось убедить его мать признаться, что она сказала ему чушь, он автоматически стал более способным мальчиком.

Другая мать пригрозила сыну, что, если он будет мастурбировать, все будут его ненавидеть. И мальчик стал тем, что предписывало материнское внушение, — самым неприятным парнем в школе. Он крал, плевался в людей и ломал вещи в своем достойном жалости стремлении жить в соответствии с материнским внушением. В этом случае не удалось убедить мать признать свою прежнюю ошибку, и мальчик остался ненавистником общества — в большей или меньшей степени.

У нас были мальчики, которым внушили, что они сойдут с ума, если будут мастурбировать, и они предпринимали отчаянные попытки стать сумасшедшими.

Не думаю, что какое-либо более позднее влияние способно полностью компенсировать раннее внушение родителей. Я всегда стараюсь сделать так, чтобы родитель сам исправил ошибку, потому что знаю, что я значу для ребенка очень мало или вовсе ничего. Я обычно прихожу в его жизнь слишком поздно, и, следовательно, когда мальчик слышит от меня, что мастурбация не делает людей сумасшедшими, ему нелегко мне поверить. Отцовский голос, услышанный мальчиком, когда ему было 5 лет, был голосом высшей власти.

Когда ребенок включает в игру свои гениталии, родители оказываются перед великим испытанием. Генитальная игра должна быть принята как хорошая, нормальная и здоровая, всякая попытка пресечь ее опасна. Я имею в виду в том числе и нечестные попытки привлечь внимание ребенка к чему-нибудь другому с помощью подручных средств.

Вспоминаю случай саморегулирующейся маленькой девочки, которую отправили в симпатичный детский сад. Она выглядела несчастной. Девочка называла свою генитальную игру «прижималки». Когда мать спросила, почему ей не нравится детский сад, девочка ответила: «Когда я начинаю играть в прижималки, они не запрещают мне делать это, но говорят: «Посмотри сюда» или «Подойди и сделай это», так что я там никогда не могу поиграть в прижималки».

Детская генитальная игра становится проблемой, потому что почти все родители были с колыбели настроены против секса и не могут преодолеть чувств стыда, греховности и отвращения. Бывает, что умом родители ясно понимают, что генитальная игра и хороша, и здорова, но в то же самое время интонацией или выражением глаз они дают ребенку понять, что эмоционально не признают его права на гениталь- ное удовлетворение.

Бывает и так, что родители, обычно вполне одобрительно относящиеся к тому, что ребенок трогает свои гениталии, все же испытывают большое беспокойство, когда приходит чопорная тетя Мэри, — ведь ребенок может сделать это и на глазах у гостьи, ненавидящей нормальные проявления жизни. Можно было бы, конечно, сказать такому родителю: «Тетя Мэри — воплощение твоей подавленной антисексуальности», но такое высказывание само по себе никак не помогает ни родителю, ни ребенку.

Существует и другой родительский страх: будто бы детская генитальная игра может привести к преждевременному половому созреванию, страх глубокий и широко распространенный. Это, конечно, рационализация, генитальная игра не ведет к преждевременному половому созреванию. А если бы и вела, то что? Наилучший способ наверняка обеспечить ребенку аномальный интерес к сексу, когда он достигнет отрочества, — с колыбели запрещать ему генитальную игру.

Иногда, наверное, необходимо сказать ребенку, достигшему того возраста, когда он уже способен это понять, что ему не следует играть со своими гениталиями на людях. Совет этот может показаться трусливым и несправедливым по отношению к ребенку, но альтернатива ему опасна по-своему, потому что суровое неодобрение, злобно выраженное шокированными и враждебными взрослыми, может нанести ребенку гораздо больший вред, чем совет любимых родителей.

Когда малышу предоставлена свобода жить полной жизнью без наказаний, поучений и запретов, он обнаруживает, что жизнь слишком полна всякими интересными делами, чтобы ограничивать свою активность манипуляциями с половыми органами.

Я не знаю, как могли бы вести себя по отношению друг к другу в ге- нитальной игре саморегулирующиеся дети. Мальчики, которым было внушено, что секс — это зло, обычно связывают генитальную игру с садизмом. Девочки, получившие аналогичное антисексуальное обучение, похоже, тоже принимают садистическую генитальную игру как норму. Вследствие отсутствия у саморегулирующегося ребенка агрессивной ненависти генитальная игра между двумя свободными детьми должна бы быть, вероятно, нежной и любящей.

Наше неприятие себя идет в основном из младенчества. В значительной мере оно порождено виной по поводу мастурбации. Я знаю, что несчастливый ребенок — часто тот, чья совесть нечиста из-за мастурбации. Уничтожение этой вины — величайший шаг, который мы можем сделать по пути превращения трудного ребенка в счастливого.

Нагота

Многие супруги, особенно из простонародья, никогда не видят друг друга обнаженными, пока одному из них не придется обряжать тело другого в последний путь. Одна знакомая крестьянка выступала свидетельницей в суде по делу об эксгибиционизме. Она была глубоко шокирована.

Ну что ты, Джин, — упрекал я ее, — ну что ты, ты же родила семерых детей.

Мистер Нилл, — заявила она торжественно, — я никогда не видела Джонов... Я никогда не видела моего мужа голым за всю мою замужнюю жизнь.

Наготу ни в коем случае не следует осуждать. Ребенок с самого начала должен видеть своих родителей обнаженными. Однако следует сказать ему, когда он будет готов это понять, что некоторые люди не любят видеть детей голыми и в присутствии таких людей следует носить одежду.

Я знал одну женщину, которая негодовала по поводу того, что наша дочь купалась в море голышом. В то время Зое был год. В этой истории с купанием проявилось все жизнеотрицание, разлитое в обществе. Всякому знакомо раздражение, которое испытываешь, когда пытаешься раздеться на пляже, не показав окружающим так называемые интимные части тела. Родители саморегулирующихся свободных детей хорошо знают, как трудно объяснить трех- или четырехлетнему ребенку, почему в общественном месте он должен носить купальный костюм.

Сам факт, что закон запрещает обнажать половые органы, неизбежно формирует у ребенка искаженное отношение к человеческому телу. Я ходил голым сам или побуждал кого-нибудь из женщин сделать это, чтобы удовлетворить любопытство малыша, у которого было чувство греховности в отношении наготы. Однако всякая попытка навязывать детям нудизм неправильна. Они живут в одетой цивилизации, и нудизм остается чем-то таким, чего не позволяет закон.

Много лет назад, когда мы только приехали в Лейстон, у нас был бассейн для ныряния. По утрам я любил окунуться. Ко мне присоединялись некоторые педагоги и кое-кто из мальчиков и девочек постарше. Потом к нам поступила группа мальчиков из частных школ. Когда девочки вдруг стали носить купальные костюмы, я спросил одну из них, симпатичную шведку, почему.

«Всё это новые мальчишки, — объяснила она. — Наши старые ребята относились к наготе как к обычной вещи, а эти новички все время хихикают и пялятся, в общем, мне это не нравится». С тех пор совместные нагие купания происходили только во время вечерних прогулок к морю.

Можно было бы предположить, что воспитанные свободными, сам- мерхиллские дети будут летом постоянно бегать голышом. Но это не так. Девочки лет до 9 иногда ходят голышом в жаркие дни, а маленькие мальчики почти никогда этого не делают. Это удивительно, если принять во внимание утверждение Фрейда о том, что мальчики гордятся наличием пениса, а девочки стыдятся его отсутствия.

Младшие мальчики в Саммерхилле не проявляют никакого желания выставлять себя напоказ, а старшие — и мальчики, и девочки — почти никогда не обнажаются. Летом мальчики и мужчины ходят в одних шортах, без рубашек. Девочки носят купальные костюмы. Никто, принимая ванну, не стремится обеспечить себе при этом надежное уединение, и только новые ученики запирают двери ванных комнат. Некоторые девочки принимают солнечные ванны в поле, но никому из мальчишек не приходит в голову подглядывать за ними.

Однажды я видел, как наш учитель английского языка копал канаву на хоккейном поле вместе с группой помощников обоего пола от 9 до 15 лет. Был жаркий день, и он разделся догола. В другой раз один из мужчин-сотрудников играл голышом в теннис. На школьном собрании ему сказали, чтобы он в следующий раз надел шорты, на случай, если рядом случатся какие-нибудь прохожие или посетители. Это показывает, что в Саммерхилле к наготе относятся вполне здраво.

Порнография

Все дети склонны к порнографии, иногда открыто, иногда тайно. Причем наименее склонны к ней те, кто не испытал моральных запретов в связи с сексом в младенчестве и раннем детстве. Я уверен, что ученики Саммерхилла впоследствии менее интересуются ею, чем дети, воспитанные на бесконечных «фу!». Как сказал мне один из наших мальчиков, когда приехал к нам в гости во время университетских каникул, Саммерхилл в некотором отношении портит человека: ровесники оказываются для него слишком скучными. Они говорят о вещах, из которых ты вырос много лет назад.

Сексуальные анекдоты? — спросил я.

Ну да, более или менее. Я сам люблю хороший сексуальный анекдот, но те, что они рассказывают, вульгарны и бессмысленны. Но тут не только секс, так же обстоят дела и с другими вещами — психология, политика. Смешно, но мне оказалось интереснее разговаривать с парнями, которые лет на десять старше меня.

Один из новых учеников Саммерхилла, не изживший еще своего увлечения непристойностями, вынесенного из приготовительной школы, попытался увести общий разговор в эту сторону. Его быстро заткнули, и не потому, что он говорил непристойности, а просто потому, что он мешал интересному обсуждению.

Несколько лет назад у нас были три девочки, уже прошедшие обычную стадию болтовни о запретных темах. Чуть позже в Саммерхилл поступила новая девочка, которую поместили в комнату вместе с этими тремя. Однажды она пожаловалась мне, что три другие — ужасно скучные в компании. «Когда я вечером в спальне завожу разговор о сексуальных вещах, они говорят, чтобы я заткнулась, потому что им это совсем не интересно».

Это правда. Естественно, у них существовал интерес к сексу, но не к его тайным аспектам. У этих детей было разрушено представление о сексе как о грязном предмете. Новой ученице, еще не остывшей от сексуальных разговоров женской школы, они показались «высоконравственными». Они и в самом деле были высоконравственны, потому что их нравственность основывалась на знании, а не на ложных стандартах добра и зла.

Дети, воспитание которых не связано с сексуальным подавлением, объективно относятся к тому, что принято считать вульгарным. Недавно я слушал одного куплетиста в лондонском «Палладиуме», он балансировал на грани непристойности в лучших традициях елизаветинского времени. Но поразительно то, что ему удавалось рассмешить аудиторию шутками, которые никогда не имели бы успеха в Саммерхилле. Женщины пронзительно визжали, когда он упоминал женское белье, но саммерхиллским детям такие реплики вовсе не показались бы забавными.

Однажды я написал пьесу для дошкольной группы. Это была довольно вульгарная пьеса о сыне дровосека, который нашел стофунтовую банкноту и в экстазе показывал ее всем членам своей семьи, включая корову. Тупая скотина схватила банкноту и стала ее жевать, причем все усилия семейства заставить корову ее выплюнуть оказались безрезультатными. Тогда мальчика посетила блестящая идея: они откроют павильон на ярмарке и будут брать по шиллингу за каждые две минуты, которые посетитель проведет в нем. При ком корова «обронит» банкноту, тот и возьмет ее себе.

В мюзик-холле Вест-энда эта пьеса имела бы оглушительный успех. Наши дети, однако, отнеслись к ней иначе. Исполнители (в возрасте от 6 до 9 лет) не нашли в ней вообще ничего смешного. Одна из них, восьмилетняя девочка, сказала, что с моей стороны было глупо не использовать в пьесе подходящее слово. Она, конечно, имела в виду то слово, которое другие люди как раз сочли бы неподходящим.

Непохоже, чтобы свободные дети в Саммерхилле страдали от вуайе- ризма^[47]. Наши ученики не ежатся и не испытывают неловкости, когда в фильме показывают туалет или упоминают о рождении детей. Время от времени у нас случаются эпидемии расписывания стен туалета. Для ребенка туалет — самое интересное помещение в любом здании. Туалет, похоже, вдохновлял многих писателей и художников, что естественно, если принять во внимание, что это место и предназначено для созидания.

Считать, что у женщин помыслы чище, чем у мужчин, — заблуждение. И'все же порнография скорее встречается в мужских клубах и барах, чем в женских. Популярность скабрезных анекдотов целиком обязана непозволительности прямого упоминания того, о чем идет речь. В обществе, свободном от сексуального подавления, исчезла бы сама неупоминаемость. В Саммерхилле ничто не является неупомина- емым и никого нельзя шокировать. Если вас что-то шокирует, значит, у вас есть непристойный интерес к этому.

Тот, кто в ужасе кричит: «Какое преступление — отбирать у маленьких детей их невинность!», — страус, прячущий голову в песок. Дети никогда не бывают невинными, хотя часто бывают невежественными. Так что эти страусы впадают в истерику по поводу лишения детей невежества.

Даже самый подавленный ребенок в действительности во многих вопросах не так уж невежествен. Его общение с другими детьми дает ему то отвратительное «знание», которым несчастные маленькие дети делятся друг с другом в темных углах. Для тех, кто живет в Саммерхилле с раннего возраста, темных углов не существует. Они интересуются вопросами пола, но это здоровый интерес. И отношение к жизни у этих детей по-настоящему чистое.

Гомосексуализм

В Саммерхилле нет гомосексуализма. Однако, как и во всякой группе детей, среди тех, кто поступает в Саммерхилл, на определенной стадии развития существует неосознанная гомосексуальность.

Наши девяти- и десятилетние мальчики вообще не видят в девочках никакого прока. Они их презирают. Они сбиваются в шайки, в которых нет места противоположному полу. Им гораздо интереснее орать: «Руки вверх!» Девочкам этого возраста точно так же интересны только подружки, и они образуют собственные группки. И даже в начале пубертатного периода они не бегают за мальчишками. Неосознанная гомосексуальность у девочек продолжается дольше, чем у мальчиков. И хотя они могут вполне дружелюбно задирать и поддразнивать мальчишек, все же они придерживаются своей компании. Но девочки в этом возрасте ревностно стоят на страже своих прав. Превосходство мальчиков в силе и их грубость раздражают их. Это возраст их протеста против маскулинности^[48].

Вообще говоря, мальчики и девочки не особенно интересуются друг другом, пока им не исполнится лет 15 или 16. До этого времени они не склонны разделяться на пары и их интерес к противоположному полу проявляется почти исключительно в агрессивной форме.

Благодаря тому что в Саммерхилле дети не страдают от комплекса вины по поводу мастурбации, у них нет и нездоровых реакций на фазу скрытой гомосексуальности. Несколько лет назад один новичок, еще не остывший от строгой частной школы, попытался вовлечь ребят в содомский грех^[49]. Успеха он не достиг. Он был изумлен и встревожен, когда случайно обнаружил, что о его попытках знала вся школа.

Гомосексуальность некоторым образом связана с мастурбацией. Ты мастурбируешь с другим парнем, и он как бы разделяет с тобой вину, тем самым облегчая ее бремя. Но если мастурбация не считается грехом, не возникает и необходимости делить вину.

Я не знаю, какие именно запреты ведут к гомосексуальности, но совершенно ясно, что они возникают в очень раннем детстве. Сейчас Саммерхилл не принимает детей младше 5 лет, и поэтому мы часто имеем дело с теми, кто с младенчества подвергался неправильному воспитанию. Тем не менее за более чем 40 лет школа не выпустила ни единого гомосексуалиста. Причина в том, что свобода взращивает здоровых детей.

Неразборчивость в связях, внебрачные дети, аборты

Неразборчивость в сексуальных связях по своей природе невротич- на. Это постоянная смена партнеров в надежде найти в конце концов подходящего, но подходящий партнер не находится никогда, и виновато в этом бессильное невротическое отношение к сексу самого Дона Жуана или его женской ипостаси. Если термин свободная любовь и имеет негативный смысл, то лишь потому, что он описывает невротический секс. Беспорядочный секс — прямой результат подавления, он всегда — несчастливый и стыдный. У свободного народа наша «свободная» любовь не могла бы существовать.

Подавленная сексуальность может направиться на любой предмет: перчатку, носовой платок — все что угодно, связанное с телом. Потому свободная любовь и неразборчива, что она есть похоть без нежности, теплоты и подлинной привязанности.

Одна молодая женщина сказала мне, когда вышла из периода беспорядочных связей: «С Биллом я впервые испытываю оргазм». Я спросил, почему впервые. «Потому что его я люблю, а других не любила».

У детей, поступающих в Саммерхилл поздно (в 13 лет и старше), есть тенденция к беспорядочным связям, если не на практике, то в желании. Корни неразборчивости в связях уходят далеко назад, в глубь детской жизни. Главное, что мы об этом знаем, состоит в том, что это нездоровые корни. Такое поведение приносит, конечно, разнообразие, но редко — удовлетворение и почти никогда — счастье.

Подлинная свобода в любви не ведет к беспорядочным связям. Любовь не может длиться вечно, однако у здоровых людей, пока любовь есть, она настоящая, верная и счастливая.

Внебрачного ребенка часто ждет трудная жизнь. Говорить ему, как это делают некоторые матери, что отец был убит на войне или умер от болезни, совершенно неправильно. Это вызывает у него чувство несправедливости, ведь он постоянно видит других мальчиков, у которых есть отцы. В то же время он не может не почувствовать — раньше или позже, — что общество неодобрительно относится к внебрачным детям. У нас в Саммерхилле было несколько детей незамужних матерей, но никому не было никакого дела до их происхождения. В условиях свободы такие дети растут так же счастливо, как и дети, рожденные в законном браке.

В обычной жизни внебрачный ребенок порой считает свою мать виноватой и ведет себя по отношению к ней скверно. Но он может и обожать свою мать и бояться, что однажды она выйдет замуж за человека, который не является его отцом.

Что за странный мир! Аборты противозаконны, но внебрачный ребенок тоже нередко подвергается остракизму. Обнадеживает то, что сегодня уже многие женщины готовы пренебречь неодобрительным отношением общества к внебрачным детям. Они открыто носят детей своей любви, гордятся ими, трудятся ради них, воспитывают их хорошо и счастливо. Насколько мне приходилось видеть, их дети — уравновешенные и искренние человеческие существа.

Ни одна учительница в государственной школе не могла бы родить внебрачного ребенка и сохранить работу. И не раз приходилось мне слышать о женах священников, выгонявших за дверь своих забеременевших служанок.

Один из наиболее явных симптомов нездоровья человечества — проблема абортов, к которым общество относится с поразительным лицемерием. Едва ли найдется судья, священник, врач, учитель или кто-нибудь еще среди так называемых столпов общества, кто ради чести своей семьи не предпочел бы, чтобы его дочь сделала аборт, но только не родила бы внебрачного ребенка.

Все это заставляет вспомнить о непристойных надписях на стенах общественного туалета. Таковы характерные черты нашей цивилизации, достойной той цены, которую ей приходится платить за свою злобную мораль: болезни, которым подвержена плоть, несчастье, безнадежность.

 

Часть 4. РЕЛИГИЯ И МОРАЛЬ

Религия

Недавно одна посетительница спросила меня: «Почему вы не преподаете своим ученикам жизнь Иисуса, чтобы им захотелось следовать ему?» Я ответил ей, что человек учится жить, не слушая о жизни других, но живя', ибо слова бесконечно менее важны, чем поступки. Многие называют Саммерхилл религиозным местом, потому что здесь исповедуют любовь к детям.

Может быть, в этом и есть какая-то правда, только все равно это определение мне не нравится, потому что понятие «религия» означает то, чем она сегодня, в общем, и является — антипод естественной жизни. Религия, как я ее помню, — мужчины и женщины в темной одежде распевают печальные гимны под третьесортную музыку и просят прощения за свои грехи — совсем не то, с чем я хотел бы иметь что-то общее.

Я лично ничего не имею против человека, который верит в бога, — неважно в какого. Но я не желаю мириться с человеком, который утверждает, что его бог уполномочил его налагать ограничения на человеческое развитие и счастье. Сражение идет не между верующими и не верующими в закон божий, борются между собой верующие в человеческую свободу и в ее подавление.

Когда-нибудь у нас будет новая религия. Вы можете изумиться и воскликнуть: «Что? Новая религия?» Христианин вскочит, протестуя: «Разве христианство не вечно?» Запротестует и иудей: «Разве иудаизм не вечен?»

Нет, религии не более вечны, чем народности. Религия — любая религия — рождается, расцветает, ветшает и умирает. Сотни религий пришли и ушли. После того как миллионы египтян чуть ли не четыре тысячи лет верили в Амона-Ра, сегодня вы не найдете ни единого приверженца этой религии. Идея бога меняется с изменением культуры. В мирное время бог бывает добрый пастырь, в воинственное — олицетворение битвы. Когда процветала торговля, он был богом справедливости, распределяющим блага. Сегодня, когда человек так утилитарно изобретателен, бог — это уэлссовский Великий Отсутствующий, поскольку созидающий бог-творец не нужен веку, который сам способен создавать атомные бомбы.

Когда-нибудь новое поколение откажется от нашей устаревшей религии и обветшалых мифов. Новая религия отринет представление о том, что человек рожден в грехе. Новая религия будет служить богу, стараясь сделать людей счастливыми.

Новая религия откажется от противопоставления тела и духа. Она признает, что плоть не греховна. Новая религия будет считать, что поплавать в воскресное утро благочестивее, чем проводить его за пением гимнов, — как будто богу нужны гимны, чтобы быть довольным нами. Новая религия найдет бога в лугах, а не в небесах. Вообразите, что можно создать, если бы лишь 10% времени, потраченного на молитвы и хождение в церковь, было посвящено добрым делам, благотворительности и реальной помощи ближним.