Вопрос 41. Место профессиональной морали в общей системе этики.

Профессиональная этика на сегодняшний день является, пожалуй, самым активно обсуждаемым и популярным разделом этики. Это связано, прежде всего, с бурным развитием и институализацией целого ряда профессий, где вопросы этического плана составляют самую сущность профессиональной деятельности, определяют ее характер и соответствующие перспективы на будущее самих профессионалов, работающих в той или иной сфере. Особую актуальность эти вопросы приобретают в сфере сравнительно новых профессий, связанных с производством и функционированием информации в обществе западного образца, где с одной стороны, устанавливаются ценность демократии, а с другой, идеал капиталистического преуспевания. Специфика этих профессий такова, что в них существует самая высокая степень конфликтности на почве этических коллизий. Эти моменты трудно обойти вниманием, однако этого внимания со стороны людей, профессионально занимающихся этикой, иногда оказывается недостаточно, особенно когда дело касается проблем разработки профессиональных кодексов и решения конкретных этических дилемм в профессиональной области. Решение этих проблем остается на усмотрение самих профессионалов, часто далеких от понимания того, что такое этика. Это создает целый ряд трудностей, которые можно было бы охарактеризовать как трудности перевода профессиональных проблем на этической почве в собственно этическую плоскость. В числе таких трудностей остается и вопрос о связи профессиональной этики с общетеоретической этикой, а также все тот же вопрос о степени участия специалистов-этиков в разработке профессиональной этики.

Несколько отстраненное отношение к проблемам профессиональной этики со стороны специалистов-теоретиков в области этики понятно – разработка проблем довольно многочисленных профессиональных этик не представляется по большей части ни сложной, ни интересной с точки зрения фундаментальных этических вопросов. Поэтому чаще принято говорить о прикладной этике, охватывающей наиболее острые общие вопросы профессионально-практической деятельности. К примеру, в энциклопедическом словаре «Этика» под редакцией Р.Г. Апресяна и А.А. Гусейнова понятие «профессиональная этика» как отдельный предмет исследования отсутствует и вводится опосредовано, через понятия «биоэтика», «врачебная этика», инженерная этика», «прикладная этика», «сестринская этика». Кроме того, следует учесть, что в силу определенных обстоятельств в России (и не только) словосочетания «этика рекламы», «этика банкира», «этика риэлтора» и ряд других, у многих людей вызывает неоднозначную (от улыбки до гнева), но практически всегда негативную реакцию.

Как представляется, в системе этики как науки профессиональная этика занимает не просто особое, а несколько обособленное положение. На наш взгляд, это объясняется тем, что главная задача профессиональной этики специалистами-теоретиками определяется как выработка, систематизация и кодификация четких и обоснованных правил и требований в той или иной профессиональной сфере. Соответственно, профессиональная этика занимается сугубо профессиональным поведением и рассматривает сугубо профессиональные нормы. Вследствие такой конкретизации профессиональная этика стоит несколько обособленно в теоретической этике как науки о морали, принадлежа, главным образом, специальным областям знания или конкретным профессиям. Думается, что это обособление общей теории от профессионального поведения и профессиональных норм сослужило этике, как науке, да и человеческому сообществу в целом, не самую хорошую службу.

Профессиональная этика формировалась стихийно, на основе представлений об этике самих профессионалов, весьма далеких от философской теории морали, а также на основе собственного, более или менее обобщенного опыта специалиста в той или иной профессии. В лучшем случае профессиональная этика формулировалась специалистом, имеющим некоторую этическую теоретическую базу (как, например, известным хирургом Н.Н. Петровым, определившим хирургическую деонтологию как «учение о принципах поведения медицинского персонала… для максимального повышения суммы полезности хирургического лечения и максимального устранения вредных последствий неполноценной медицинской работы»).

Самобытность, отсутствие или недостаточность этической теоретической базы привели к невозможности бесконфликтной «стыковки» (когда возникает такая необходимость, а она возникает неизбежно, по мере роста социальной значимости профессии) множества профессиональных этик не только с «этикой как наукой», но и с общественными этическими нормами. Это повлекло конфликты не только профессиональные, но и внутри самого общества, между отдельными социальными группами.

Возможно, «состыковать» профессиональную этику и «этику как науку» удалось бы прикладной этике. Она переживает сейчас достаточно бурное развитие и, видимо, поэтому, достойна стать «новой стадией развития этики, характеризующейся тем, что теория морали прямо смыкается с нравственной практикой общества». Однако и прикладная этика, позиционируемая исследователями в качестве «закономерного, органического результата процесса развития этики всего ХХ века» и ее «высшего достижения» (поскольку «дает новое понимание этики») дистанцируется от профессиональной этики. При этом ссылаются на то, что «прикладная этика – часть философии, и профессия людей, ее разрабатывающих, – философия. Они не находятся внутри той профессии, проблемы которой обсуждают: они не врачи, не политики, не банкиры, не государственные служащие, не работники рекламных бюро, не медицинские сестры или архитекторы. Они – философы». Таким образом, профессиональная этика – удел самих профессионалов, а прикладная этика – удел им сочувствующих. Соответственно и интерес у прикладной этики к этическим проблемам медицины, политики, экологии или бизнеса возникает лишь тогда, когда эти проблемы начинают выходить за некие профессиональные рамки и приобретают общий интерес, т.е. касаются всех и каждого. Однако где заканчиваются эти рамки, и начинается общий исследовательский интерес извне, остается не ясно.

Появление профессиональной этики по времени предшествовало созданию научных этических теорий. Повседневная практика, необходимость в регулировании взаимоотношений людей той или иной профессии внутри сообщества и в обществе приводили к формулированию и оформлению определенных этических требований. Эти требования, содержавшиеся как в писанных, так и в неписанных кодексах поведения, возникли как проявление повседневного морального сознания. Со временем, путем обобщения практики поведения представителей конкретных профессиональных групп, эти же требования приобрели форму теоретических выводов и осуществили переход от обыденного к теоретическому сознанию в сфере профессиональной этики. Более того, можно предположить, что это случилось еще до того, как первые философы стали задумываться над тем, «что такое хорошо, а что такое плохо».

История документально подтверждаемого развития профессиональных союзов дает нам примеры того, как профессиональная деятельность всегда в силу внутренних потребностей стремилась к нормативному упорядочению. Первые оформленные профессионально-этические кодексы относятся к ХII – XШ вв. - периоду становления средневековых ремесленных цехов. Своего расцвета они достигли в XIV – XV вв. Так, например, до периода Реформации только в Дании документально подтверждается существование 62 цехов мастеров. Из них лишь два относятся к XIII в. и один к XIV в. Большинство упоминаний принадлежит к XV в. и первой четверти XVI в. В распоряжении историков находится 51 устав 43 цехов, в основном XV в. Средневековые своды цеховых правил дошли до нашего времени частично в виде оригиналов, имеющих форму пергаментных кодексов разного формата или свитков, частично в виде списков XV– XVII вв., большинство из которых было включено в так называемые городские книги.

Эти уставы отражали многообразные функции ремесленной ассоциации: отношения ремесленников между собой, с покупателями и властями, в области производства и сбыта, найма, обучения и использования работников, низшей юрисдикции, религиозных отправлений, благотворительности и т. д. Поэтому цеховой устав выглядит не только как должностная инструкция, но и как моральный кодекс городских ремесленников. Так, например, одним из исходных условий статуса мастера в цеховых уставах средневековой Швеции являлась его хорошая репутация, включавшая законность рождения, добропорядочность, личную честность, христианские добродетели, в частности несклонность к склокам. Наличие этих характеристик у претендента удостоверялись документами и устными свидетельствам. Таким образом, уставы средневековых гильдий уже можно было бы рассматривать как протоформы профессиональной этики, где к представителю профессии предъявлялись не только профессиональные, но и общие нормативно-нравственные требования.

Профессиональная этика того времени формировалась в условиях явного недостатка юридических норм, которые могли бы быть применены для всестороннего и эффективного регулирования профессиональных взаимоотношений, с одной стороны, а с другой – в условиях достаточно сильной ригидности древних и средневековых сообществ по отношению ко всему новому.

Сегодня, как уже отмечалось, профессиональная этика, по мнению большинства специалистов, представляет собой конкретизацию общей морали применительно к специфике профессии и занимается главным образом нормами, правилами поведения специалиста-профессионала. Как и в средние века, в наше время «конкретизация» решает те же две основные задачи: с одной стороны она служит институализации профессии, систематизирует и нормирует ее взаимоотношения с социумом и другими профессиями, а с другой – обособляет профессию, обосновывает ее исключительность, легитимизирует профессиональные нормы, которые не соответствуют (не совсем соответствуют) общепринятым.

Следует отметить, что такие «исключения (отступления) от общих моральных принципов» далеко не всегда могут быть безопасны для общества. Так, например, в 60-е годы ХХ в. одной из норм, легализуемых профессиональной моралью, стала норма социальной безответственности инженера. Как писал Р. Мертон в «Социальной теории и социальной структуре», «во многих кругах считалось абсурдом, будто инженера следует считать ответственным за социальные и психологические последствия технологии, ибо совершенно ясно, что это не входит в область его компетенции. В конце концов, «работа» инженера … состоит в том, чтобы совершенствовать производственные процессы, и «не его дело» рассматривать их разветвленные социальные последствия. Профессиональный кодекс фокусирует внимание инженеров на первых звеньях в цепи последствий технологического нововведения и отвлекает их внимание как специалистов и как граждан от последующих звеньев этой цепи». Однако, подобный функциональный подход вообще исключает профессиональную сферу из сферы этики, что находит свое прямое продолжение в скепсисе относительно самой возможности этического регулирования той или иной профессии. Это оборачивается, с одной стороны, тем, что сами этики устанавливают границы между традиционной этикой и профессиональной сферой, говоря, что та или иная сфера вообще стоят вне морали, как например, политика, реклама и даже журналистика. С другой стороны, какие-либо попытки ввести этические нормы в профессиональную практику часто оборачиваются легитимизацией того, что в традиционной этике однозначно подлежит негативной моральной оценке. С этой целью и создаются этики разных профессий, чтобы «адаптировать» систему традиционных нравственных норм к типичным ситуациям той или иной профессии, а точнее – приспособить, а еще точнее – снизить и ограничить.

Ограничение предмета профессиональной этики только рамками профессии (профессионального поведения) представляется полностью несоответствующим современной реальности. Процессы глобализации, постоянно меняющие все стороны жизни мирового общества, не дают возможности для «раздельного» существования множества этик. Схема «не справляется моя младшая сестра – помогу я, а не справлюсь я – пособит старшая» уже неэффективна по элементарной причине – нет времени. Тем более нет времени на выяснение отношений по типу «а кто, собственно, старшая?». Как совершенно справедливо заметил Дж. Кэллахан: «Хотя практическая этика черпает свое понимание из теорий моральной аксиологии, морального долженствования и метаэтики, ее задача заключается не в том, чтобы просто выработать приложения существующих этических теорий. Скорее, ее задача – найти приемлемые решения современных и практически неотложных моральных проблем, что предполагает гораздо большее, чем простое осуществление некоторой философской процедуры, когда теория высокого уровня применяется к практике».

Этические проблемы, возникающие в процессе развития современного общества, трансграничны не только по этической вертикали, но и по профессиональной горизонтали, чрезвычайно быстры по скорости распространения и часто необратимы по своим последствиям. В связи с этим, они должны не решаться, а упреждаться в рамках совместной работы всех заинтересованных лиц, и профессионалов, и специалистов в области этической теории, а также участия всего общества.