Русские после первой… не женятся

Библиопсихотерапия алкоголизма

 

С.Н. Зайцев

 

 

Мой алкоголизм

 

Самоучитель отказа от алкоголя

 

 

Нижний Новгород

 

Зайцев С.Н.

Мой алкоголизм: Самоучитель отказа от алкоголя. – Н. Новгород, 2004. – 108 с. – (Сер. «Зеркало»).

 

Брошюра «Мой алкоголизм» представляет собой вариант библио­психотерапии (лечение печатным словом). Предназначена для лечения начальных форм болезни и профилактики алкоголизма, для формирования критичного отношения к своему состоянию и болезни. Может использоваться врачами психиатрами-наркологами как пособие, как примерная схема по преодолению алкогольной анозогнозии (неузнавание у себя болезни) и формированию установки на трезвость приемами рациональной (рассудочной) психотерапии. В серию «Зеркало» вошли также брошюры «Созависимость — умение любить» и «Зеркало для курильщика».

 

 

Ó Зайцев С.Н., 2004

СЕРИЯ « ЗЕРКАЛО »

 

 

Серия «Зеркало» представлена тремя книгами: «Зеркало для курильщика», «Мой алкоголизм» и «Созависимость — умение любить».

Первая их них — «Зеркало для курильщика» — предназначена для желающих отказаться от курения и может использоваться в качестве основного метода лечения легких форм никотиновой зависимости или в составе комплексного лечения тяжелых (злокачественных) форм этой болезни. А также для профилактики табакокурения.

Брошюра «Мой алкоголизм» предназначена для использования в качестве основного метода лечения начальных форм хронического алкоголизма (синдрома алкогольной зависимости) или для использования в составе комплексного лечения запущенных форм болезни.

Последняя из этих книжек — «Созависимость — умение любить» — предназначена для коррекции созависимости у родителей наркомана или алкоголика. Учитывая то, что при лечении наркомании до 50% успеха зависит от решения именно этой задачи, можно сделать вывод о том, как она необходима. Кроме того, это издание можно использовать для исключения семейного фактора в формировании болезни и профилактики наркомании или алкоголизма.

 

Предисловие автора

 

Эта книга написана для людей, у которых сложились проблемные отношения с алкоголем, для их взрослых детей, их родных и близких. Для тех, кто хотел бы помочь своим спивающимся детям, друзьям, родственникам. Для самых умных, самых здоровых, самых хитрых, самых сплоченных, самых недоверчивых, самых выносливых и т.д., в общем, для всех нас, выживших в России.

Библиопсихотерапия — лечение печатным словом — на сегодняшний день является самым дешевым методом лечения. Дешевле может быть только телевизионная психотерапия. В 1998 году в одной из нижегородских газет была опубликована статья — «Верните экран Кашпировскому», где я предлагал реабилитировать телевизионную психотерапию и организовать на областном Нижегородском телевидении программы по профилактике алкоголизма, курения и наркомании. Однако этот проект не нашел поддержки у некоторых руководителей телекомпаний. Мне ответили, что на такую передачу «нет социального заказа», что «тема не актуальная», что «про алкоголизм и наркоманию и так все знают». Наверное, я сам не смог им доказать, что санпросветработа и психотерапия, психопрофилактика — это совершенно разные вещи, что потребность в недорогом лечении и профилактике — огромна. Многие люди, нуждающиеся в помощи психотерапевта сегодня, не имеют возможности оплатить лечение у специалиста. В моей практике был только один случай, когда государственное учреждение — отдел по социальной защите населения Навашинского района Нижегородской области — оплатил мне, частнопрактикующему врачу, лечение супружеской пары, чтобы не лишать их родительских прав и чтобы дети в многодетной семье (6 детей) остались под присмотром родителей. Но это случай исключительный. У государства также нет денег.

Так родилась идея написать 3 книги: об алкоголизме, чтобы, прочитав ее, человек «бросил пить», о курении, чтобы забыть о сигаретах, и о созависимости, чтобы, прочитав ее, родители алкоголика, наркомана перестали плакать и начали действовать. Эти книги вышли в серии «Зеркало» под названием: «Мой алкоголизм», «Созависимость — умение любить» и «Зеркало для курильщика».

Если вы хотели бы отказаться от употребления спиртного на один год, то читать это пособие следует не как попало, а особым способом. А именно, после 3-х дней трезвости и на одном дыхании, от начала и до конца. Однако рекомендации последней 18-й главы («Алгоритм достижения трезвости») следует выполнять после двух недель воздержания от употребления спиртного.

Библиопсихотерапия в предлагаемом виде, конечно же, не является панацеей и может быть использована как основной метод только при начальных формах алкогольной болезни и на этапе перехода из привычки в болезнь. В прочих, осложненных и далеко зашедших случаях ее можно использовать как первый этап лечебного процесса, как первую ступеньку на пути к трезвости.

ГЛАВА 1

 

 

«Над деревней кружат инопланетяне

и старуха в черном кимоно»*

 

Газета «Комсомольская правда» рассказала о судьбе супругов Бориса и Татьяны, которые из-за водки потеряли работу, квартиру, уважение окружающих, здоровье, а самое главное — почти потеряли надежду и веру в лучшее.

 

В газете «Комсомольская правда» от 11 октября 1994 года прочитал статью Н. Моржиной, которая не могла оставить меня равнодушным.

Приведу некоторые выдержки из этой статьи.

«— Помоги, — повторял Борис, и такая тоска, безнадега была в его голосе, что у меня сжало горло. Я молча кивнула.

Легко сказать — помоги… Пообещать нетрудно. А потом уехать, чтоб не возвращаться.

Борису и Татьяне ехать некуда. Приплыли. Дошли. До ручки.

…Радуга упала и разбилась.

Тут в изобилии водятся потрясающие радуги. И поверьте, такое есть: если сможешь пройти сквозь радугу там, где она сближается с землей, омыться радужным светом — станешь счастливым. Красиво и несбыточно. Радуга — она же всегда вдалеке, в вышине, в тайне, как ее руками ухватишь?

И вот однажды — упала, понимаешь, и разбилась… Он видел это собственными глазами. Разноцветные осколки медленно впитала земля и скрылась под толстыми лопухами.

А еще летающая тарелка в конце деревни прошлым августом стояла, факт. Аккурат между посадами. Деревенские рано ложатся, поэтому корабль, мерцавший в ночи бортовыми огнями, и силуэты троих пришельцев видели только супруги Борис и Татьяна. Оба одновременно. Поэтому и уверены, что это не глюки, а натуральная действительность. Но рассказывать никому не стали: засмеют, не поверят.

Им вообще не верят и денег в долг не дают. Потому что Борис и Татьяна — люди запойные.

У Бориса хорошие глаза, теплые. И лицо — открытое, приветливое. Даже когда пьян, не противным становится, как большинство мужиков, а только очень озабоченным. И печальным. Трудность жизни на лице проступает. А проспится — и опять улыбчив, опять готов помочь кому угодно в любой работе.

Деревенские ему грех прощают и жалеют: «Борька добрый».

А Татьяну — нет, не жалеют. Не прощают. Мол, что бы в жизни ни произошло, нельзя женщине распускаться, нет ее пьянству ни поблажки, ни оправдания.

Борису тридцать пять, Тане — двадцать шесть лет. Девчонка. Маленькая, худенькая, коротко стриженная. А на лице, еще не утратившем детскости черт, — уже след этой пагубы.

А с тех пор, как тарелку увидела, и вовсе «крыша поехала». Даже трезвая инопланетян встречает: «Вы не видите, а я вижу!» Боится их смертельно, до одури, до обморока. Они ей сообщили, что хотят ее с собой забрать. И укол в ногу сделали. Прячется, убегает, а от них не спрячешься: один, трехметровый, в окно заглянул, а потом стал маленьким-маленьким и пролез через телевизионный кабель прямо в горницу. Вот и Боря рядом сидит, а они, бесстыжие, прямо под одежду забираются…

От неотступного страха пьет еще больше. Бедная, бедная Танька…

Общих детей у них нет. У Тани сын от первого брака, шестилетний Максимка, живет с бабушкой где-то на Волге за Зубцовом. Соседки говорят: не может мать Татьяне ребенка доверить, пьющей-то! А Борис рассказал, что глаза у мальчика больные, Таня с ним в московской больнице лежала. Ему врачебный надзор нужен, а здесь, в деревне, никогда простого здравпункта не было. Да и в соседней тоже...

А что касается деревни, то здесь не только медицины, тут вообще ничего, кроме двадцати домов, нет. А когда-то около сотни изб в три посада стояло. Круглый год лишь три старушки тут живут, Борис с Татьяной, да еще одна пьющая пара (но те старше и, кажется, законченные алкоголики). Остальные — дачники-огородники.

Ближайший магазинчик — в соседней деревне Шоше в двух с половиной километрах. В благословенный «период застоя» сюда два-три раза в месяц приезжала шаховская автолавка с продуктами и промтоваром. Как грянула перестройка, о деревне забыли. Сюда даже почту не приносят, оставляют в шошинском магазине: вдруг из Стрелки кто заглянет, тогда и передаст. Пенсию, правда, раз в месяц бабкам приносят. А больше — никого и ничего.

Думаете, живут мои герои в очередном таежном тупике? Если бы! Им бы тогда вся страна привет передавала. Это заурядная, каких миллион, деревенька на границе Московской и Тверской областей. Шаг влево, шаг вправо — две социально-бытовые разницы. Московским что-то положено, а через двести метров тверским этого уже не дают.

Борис здесь родился. Родители тоже были местные, всю жизнь крестьянствовали. До четвертого класса учился в Шошинской школе, а потом ходили они с ребятами в школу за семь верст в Княжьи Горы. Некоторое время назад возили школьников от Шоши на совхозной машине, сейчас дети по старинке пешком ходят. Ни совхоза, ни машины. Сама Шошинская четырехлетка лет пять назад сгорела: стояла пустая, учителей не было.

Потом он выучился на шофера-автокрановщика шестого разряда, работал и в Зубцове, и в Кньяжьегорском леспромхозе, и в Шаховской. Жил в зубцовской общаге гостиничного типа, там и с Таней познакомился. Она была учительницей начальных классов. Поженились, стали жить втроем — с Максимкой — в мире и согласии.

А два года назад умерла мать. Внезапно. Оказалось — рак. Борис запил, несколько дней на работу не выходил. На этот раз обошлось, простили. А еще через три месяца скончался отец. Вино сгубило. Парализовало его, и в три дня отошел. После этого они с Татьяной неделю пили. На этот раз Борису прогулов не простили, уволили. Права отобрали, восстанавливать не стал, на все рукой махнул. Вместе с Таней приехал в родительский дом — а куда еще деваться, зубцовской квартиры лишился, служебная ведь. Таня вела хозяйство, а Борис пошел сторожем на Шошинскую ферму. И после этих двух запоев стали они попивать, и чем дальше, тем больше. Денег уже и на самое необходимое не хватало...»

А дальше журналистка пишет, что скоро ферму вообще закрыли, не стало ни колхоза, ни совхоза, ни работы. И жители нескольких деревень стали безработными.

«В Шошу приходишь, мужики спрашивают: нет ли какой работы? Может, баню поставить, забор или еще чего? Деньги зарабатывать надо, а негде. Хотя вокруг — работы непочатый край, да хозяина нет, который бы эту работу организовал и работникам заплатил. Скучно жить. Пьют мужики.

— Здесь надеяться не на что. И уходить некуда, — тихо и спокойно проговорил Борис. Почерневшее небо над нами бесшумно вздрагивало от далеких зарниц — не то тверских, не то московских.

— Как не на что? Ты мужик работящий, фермерствуй!

— Для этого начальный капитал нужен, а мы что заработаем — пропьем. Пытался лечиться. Сам поехал в Зубцов к наркологу. Ну давали мне тетурам — гадость страшная, весь красными пятнами пошел, голова болит, давление подскочило, сердцебиение бешеное и мужского достоинства, я извиняюсь, никакого. Думал, помру. Тогда какая разница, от чего помирать? От лечения и вовсе обидно. А недавно испугался: так скрутило, что весь окаменел и сердце остановилось. Хотел жену позвать: «Та…» И лежу как бревно, глаза выпучил. Только почувствовал, что правая нога свободная, дернул ею, и сердце запустилось. Чувствую, в другой раз не дернусь. За Таньку боюсь — как она без меня? Пропадет совсем.

— А ты инопланетян видишь?

— Не. Я смерть видел. В черном плаще с капюшоном. Носится по воздуху вокруг моего дома со страшной скоростью, влететь пытается, но не может.

— Что же тебе нужно, чтобы на ноги встать?

— Бросить пить. Дальше справимся, работы не боимся. Мне б найти такое лечение, которое действительно лечит. Помоги, а?

Ну чем же я могу помочь? Разве что рассказать о них. Может, откликнется какая-то наркологическая фирма и позволит себе роскошь вылечить эту семью бесплатно? Денег у них нет, и давать им деньги в руки бессмысленно. Не на то истратят, не удержатся.

Господа, это же будет эффективная и, что существенно, бесплатная реклама деятельности вашей фирмы! Мы обещаем рассказать о дальнейшей судьбе Бориса и Татьяны, и название вашей человеколюбивой фирмы войдет в сердца миллионов читателей».

Прочитав статью в «Комсомольской правде», я позвонил в редакцию и договорился о том, что проведу противоалкогольное лечение Борису и Татьяне в отделе наркологии НИИ психиатрии Министерства здравоохранения.

 

ГЛАВА 2

 

История с продолжением

 

После двухчасовой беседы с врачом Борис и Татьяна стали убежденными трезвенниками. А узнать, о чем был разговор, вы можете, прочитав следующие главы этой брошюры.

 

 

Как прекрасен этот мир

В Москву в НИИ психиатрии на лечение приехал только Борис. Он объяснил это тем, что не на кого было оставить корову. Но я думаю, что причина была в другом. Просто Татьяна не выдержала условие двух дней трезвости перед сеансом, и они решили вначале посмотреть, как лечение подействует на Бориса. Я занимался с ним в присутствии руководителя и нескольких сотрудников отдела наркологии, а также автора статьи, корреспондента «Комсомольской правды», Н. Моржиной. С тех пор Борис живет трезво, на водку смотреть не хочет. Татьяна продолжала пьянствовать. Дошло до того, что Борис сам покупал ей водку, чтобы она пила дома, а не «шаталась» по деревне и не позорила его. Полтора года он уговаривал ее пройти лечение. Уговорил. Летом 1996 года они приехали ко мне в Нижний Новгород.

Теперь они оба живут трезво, но совместная жизнь у них не сложилась. Татьяна уехала к родителям и своему сыну. Борис женился на молодой женщине из многодетной семьи, и она родила ему ребенка. У них крепкое крестьянское хозяйство и дружная полная семья. На той же улице, где они живут, дача корреспондента Наталии Моржиной. Через нее мы с Борисом передаем друг другу приветы. Однажды он подошел к ней и сказал: «Знаешь, Наташ, раньше, когда я водку пил, я вокруг себя красивых вещей не замечал. А сейчас живу трезво, и по настоящему увидел, как мир прекрасен…»

 

Волшебное слово

Надо отметить, что это был клинически непростой случай. Такие симптомы, как многодневные запои, употребление суррогатов алкоголя — одеколона и перенесенные алкогольные психозы свидетельствовали о серьезном поражении головного мозга алкоголем.

Что такое надо было сказать Борису и Татьяне, чтобы они круто изменили свою жизнь и отказались от алкоголя? Самое интересное, что ничего нового я не мог им сказать. Все, о чем я говорил, они уже тысячу раз слышали и без меня. Я повторял те же слова, те же избитые истины… только другим способом — вот и весь секрет. Психотерапевт — это специалист по методам общения. На одну и ту же тему, например о вреде алкоголя, можно общаться очень по-разному. Когда родные или жена химически зависимого пытаются это сделать сами, то после разговора на кухне они расходятся с расшатанными нервами, повышенным давлением и головной болью, а близкий человек после этого начинает пить еще больше. Почему-то они не пытаются оперировать аппендицит на кухне, подручным инструментом. А лечить алкоголизм — это каждый может! Только каков результат самолечения?

Профессиональное общение резко отличается от бытового, и прежде всего тем, что предполагает конкретный результат в намеченные сроки. Врач психотерапевт прекрасно знает, как больной организм откликнется на те или иные воздействия в тех или иных условиях и какой объем помощи необходим, чтобы получить результат в каждом конкретном случае.

А что касается газеты «Комсомольская правда», то она меня обманула. Громко свистнув на всю страну, пообещав бесплатную рекламу за лечение этой семьи, редакция обещания не сдержала и к этой теме больше не возвращались.

 

Русские после первой… не женятся

Одни и те же слова можно нагрузить совершенно разным и даже противоположным по смыслу содержанием. Рассмотрим пример. Формулу: «Книжки — наши друзья, наркотики — наши враги», можно произнести так, что человек раз и навсегда откажется от наркотиков. А можно иначе. После нескольких утверждений, содержащих скрытый смысл, которые следует понимать в переносном смысле: «В женский монастырь со своим усталым не ходят…», «Главное, ребята, перцем не стареть», «Петя идет на митинг, а Митя идет на петтинг», «Сниму… Порчу», «Русские после первой… не женятся», «Жарить пчелку — мало толку», «с Моникой Левински надо кончать» и т.д. Формулу, озвученную в ряду шуток на радио: «Книжки — наши друзья, наркотики — наши враги» — слушатель по инерции будет воспринимать в переносном смысле, со всеми вытекающими отсюда последствиями.