Запад против России. Операция Лиотэ

 

 

 

Кто правит Восточной Европой, господствует над Хартлендом; кто правит Хартлендом, господствует над Мировым островом; кто правит Мировым островом, господствует над миром». А господство в Хартленде, согласно геополитическим выкладкам англосаксонского Запада, немыслимо без господства в Восточной Европе. Как никто из его преемников, Сталин превосходно понимал, на добычу какого приза нацелился Запад.

 

Еще в 1947 г. в беседе с известным тогда югославским коммунистом М. Джиласом Сталин, проведя рукой по карте мира, на которой СССР был обозначен красным цветом, воскликнул в адрес англичан и американцев: «Никогда они не смирятся с тем, чтобы такое пространство было красным — никогда, никогда». Д е л о, конечно, не в красном цвете, а в том, что Запад принципиально не смирился со своим проигрышем.

 

По каналам главного «инструментария» Комитета 300 — Королевского института международных отношений — были поданы соответствующие импульсы. И в 1947 г. главе внешней контрразведки МИ-6 Ва-лентайну Вивьену «пришла в голову мысль» о необходимости разработки плана долгосрочной операции.

 

Ее целью должно было стать достижение Западом победы в геополитическом противоборстве с СССР в результате постоянного целенаправленного инспирирования по нарастающей его «внутренней слабости» и «потрясений, которые бы проникли до самого сердца страны».

 

Запад взял на вооружение хорошо известный вывод К. Клаузевица о том, что «Россия не такая страна, которую можно действительно завоевать, т. е. оккупировать... Такая страна может быть побеждена

лишь внутренней слабостью и действием раздоров. Достигнуть же этих слабых мест политического бытия можно лишь путем потрясения, которое проникло бы до самого сердца страны».

 

Так зарождался формально засекреченный до 2017 г. план «Операция Лиотэ». И хотя прототип плана появился еще в 1947 г. и тогда же были утверждены его отдельные стратегические компоненты, например стратегический план «Пропаганда третьей силы», официально план «Операция Лиотэ» был принят лишь 29 июля 1953 года.

 

Конечно, советская разведка своевременно узнала о начале его разработки, однако вследствие начавшейся цепной реакции провалов ее выдающихся агентов — членов «кембриджской пятерки», в том числе и отстранения К. Филби с поста руководителя советского отдела МИ-6, полный текст плана «Операция Лиотэ» попал в СССР чуть позже. Он был добыт одним из ценнейших агентов советской нелегальной разведки в Англии «Вано», которым руководили выдающиеся советские разведчики-нелегалы послевоенного периода супруги Галина Ивановна и Михаил Владимирович Федоровы.

 

И вот что тогда писал опытнейший, не раз державший руку на пульсе планеты ас нелегальной разведки: «"Операция Лиотэ" — это непрерывно действующая операция, главной задачей которой является выявление и использование трудностей и уязвимых мест... внутри стран советского блока. В ходе операции должны использоваться все возможности, которыми располагает английское правительство, для сбора разведывательных данных и организации мероприятий.

 

Планирование и организация операции поручены специальной группе, возглавляемой представителем министерства иностранных дел, которая создана на основе решения Комитета кабинета министров по вопросам коммунистической деятельности за границей, принятого 29 июля 1953 года.

 

Организация работы по сбору и анализу разведывательных данных и их дальнейшему использованию в свете поставленных задач возлагается на "Интеллидженс Сервис".

 

Эта непрерывно действующая операция состояла из трех постоянно повторяющихся циклов: "всасывание", т.е. получение данных, "дистилляция" — обработка и искажение добытых материалов до высшей степени ядовитости и "излияния" — доведение до нужных адресатов. Прежде всего ценилась информация, которая могла бы служить подрыву престижа правящих партий и парализации деятельности правоохранительных органов, армии и органов безопасности....

 

Даже самая незначительная информация, не представляющая при отдельном рассмотрении какого-либо интереса, может, как камешек мозаики, внести значительный вклад в воссоздание общей картины».

 

Далее говорится, что в ход идут слухи и сплетни, искажения исторической правды, сосредоточение в н и м а н и я только на негативных этапах истории государств восточного блока. Все это позволит избавить жителей Восточной Европы от патриотических настроений, возбудить недовольство одной группы населения против другой, если возможно натравливать большинство против меньшинства, поддержать тех, кто находится в оппозиции к законным органам власти, помочь оппозиционерам стать у государственного руля, пока полностью не расстроится способность управлять страной.

 

Поздним к этому плану было присовокуплено секретное приложение к секретному же документу английской разведки № 2279/НВ от 17 февраля 1959 г., в котором были конкретизированы основные оперативные цели в отношении государств советского блока.

 

Одна из главных — создать в этом блоке внутреннюю оппозицию против СССР по той же схеме: «всасывание» — «дистилляция» — «излияние», поддержка инакомыслия, затем постинакомыслия и так, видимо, до исчезновения способности мыслить вообще» (конец цитаты из мемуаров советского разведчика-нелегала).

 

Генеральная же идея плана «Операция Лиотэ», его основной лейтмотив были четко указаны в преамбуле и даже в самом названии, что, из-за вложенного в них особого смысла, заслуживает внимания. Операция была названа по имени французского колониального разбойника — маршала Лиотэ. Чем же маршал заслужил такое расположение у страдающей врожденной франкофобией британской разведки?!

 

В истории колониального разбоя Франции до сих пор гуляет история о том, что когда-то, на заре XX века, командующий французскими колониальными войсками в Алжире и Марокко маршал Лио-тэ направлялся со своей свитой во дворец.

 

Стоял полдень, нещадно палило африканское солнце. Изнывавший от жары маршал распорядился по обе стороны дороги посадить деревья, которые давали бы тень. «Деревья вырастут ведь только через 50 лет», — заметил один из приближенных. «Именно поэтому, —прервал командующий, —работу начните сегодня же».

 

Столь образно высказанная мысль о стратегической работе на дальнюю перспективу до того понравилась англичанам, что даже министерство финансов — по определению скупое ведомство — и то без каких-либо претензий утвердило колоссальные расходы на эту операцию, настолько заманчивы были конечные перспективы в борьбе с веками ненавистной Великобритании Россией, хотя бы и Советской.

 

Организационная работа по плану «Операция Лиотэ» началась еще в 1947 году. Уже тогда была проведена коренная реорганизация Отдела дезинформации МИ-6. Того самого, что накануне войны по прямому указанию У. Черчилля от 20 июля 1940 г. проводил мощнейшую стратегическую дезинформационную операцию по ускорению стравливания Германии и СССР в смертельной схватке, без чего Великобритания не выжила бы.

 

И с 1947 г. реорганизованный отдел в тесной координации с Управлением коммунистической информации Министерства иностранных дел Великобритании приступил к непосредственной работе.

 

В конце 50-х гг. в соответствии с вышеупоминавшимся документом № 2279/НВ от 17 февраля 1959 г. в структуре МИ-6 было создано новое подразделение под названием Специальные политические акции (СПА), внутри которого была создана секция Проп, то есть пропаганда.

 

Главной задачей отдела стала борьба с коммунистическим влиянием по всему свету. А поскольку на МИ-6 были возложены функции головного подразделения разведывательного сообщества Североатлантического союза по координации усилий всех западных спецслужб государств — членов НАТО на этом направлении, то, естественно, операции стратегического влияния, в том числе и пропагандистского характера, проводились ею не только в интересах верхушки элиты британской олигархии, но и всего Запада в целом.

 

Основное направление деятельности состояло в оказании непрерывного разлагающего влияния на общественное мнение стран советского блока.

 

Много натворили бывшие «союзнички» по антигитлеровской коалиции при выполнении плана «Операция Лиотэ». Это и операция «Юно» — инспирирование восстания в Восточной Германии летом 1953 г. Это и инспирирование печально известных венгерских событий 1956 г., которые, вплоть до фактов прямого обучения венгерских террористов британской разведкой, разоблачил британский специалист по разведке Майкл Смит в книге «Новый план, старый кинжал». Это и провоцирование чехословацких событий 1968 г. Это и безумие польской «Солидарности» во главе с дурным на голову Лехом Валенсой — правда, с этой конторой

 

МИ-6 занималась совместно с ЦРУ, и т.д. и т.п. А уж о количестве всевозможных печатных фальшивок и говорить не приходится — несть им числа.

 

Из всего того, что за полвека МИ-6 натворила во исполнение плана «Операция Лиотэ», для нас интересно следующее. Прежде всего обратите внимание на дату окончательного утверждения правительством Великобритании наиболее полного текста плана — 29 июля 1953 г.

 

Со дня смерти Сталина минуло всего три с небольшим месяца, а борьба за умы в постсталинском СССР вышла на высший правительственный уровень Запада. Конечно, и при Сталине Запад вел против Советского Союза психологическую войну, но тогда все-таки он побаивался переходить грань - Сталин был Сталиным и запросто мог так ответить, что мало не показалось бы. К тому же, он обладал колоссальными рычагами влияния на тот же Запад и при необходимости в ответ мог предпринять очень крутые меры.

 

К тому же это произошло через три дня после убийства Берии, что означало не только разгром сильнейших на тот момент органов госбезопасности в мире, но и то, что в Кремле окончательно воцарился недобитый вовремя троцкист Хрущев. А уж что он собой представлял, в МИ-6 знали не понаслышке: «старая лиса» заблаговременно располагала весьма пухлым досье на «дорогого Никиту Сергеевича»1. Короче говоря, в МИ-6, как, впрочем, и на всем Западе, прекрасно поняли, что противостоять их плану «Операция Лиотэ» некому.

1 Автор книги «Загадка гибели СССР» (М., 2003) А.П. Шевякин на стр. 29 своего труда привел весьма любопытный пример: «В конце ноября 1964 г. в парламенте Англии на праздновании 90-летия У. Черчилля был предложен за него тост как за самого ярого врага России. Он в ответ сказал: "К сожалению, сейчас имеется человек, который нанес вреда стране Советов в 1000 раз больше, чем я. Это Никита Хрущев, так похлопаем ему!"» Бедолага Черчилль не ведал, что уже подрастает Горбачев, который принесет в тысячу раз больше вреда, чем Хрущев, а ему на смену подрастает другой «рекордсмен» политического клонирования—Ельцин, последствия «деяний» которого даже на Западе сравнивают с преступлениями нацистов!

 

Во исполнение плана «Операция Лиотэ» еще в 1947 г. МИ-6 приступила к выполнению программы публикаций различных мемуаров, в том числе и советских перебежчиков, воспоминаний нацистов и т.п., пропагандистское острие которых было направлено против СССР. Все они сыграли свою роль и немалую, особенно в создании «черной истории» Советского Союза. Были среди них и так называемые «гвозди программы».

 

Одним из таких «гвоздей» в середине 1950-х гг. стали «мемуары Шелленберга». На них тогда сделало ставку демоническое бешенство Великобритании и Запада в целом в попытках отомстить СССР за то, что во имя безопасности руководимого им государства и его народов Сталин жестко поменял расписание Второй мировой войны, а, следовательно, и послевоенную конфигурацию мироустройства, особенно европейского!

 

За то, что сделал невозможным для англосаксов войти в Восточную Европу как в начале войны, ибо поставил их в ситуацию острой необходимости оборонять Западную Европу, так и после победы для ее изъятия из орбиты СССР. Ибо Восточная Европа — ключ к мировому господству. Еще раз подчеркиваю, что «кто правит Восточной Европой, господствует над Хартлендом; кто правит Хартлендом, господствует над Мировым островом; кто правит Мировым островом, господствует над миром»! Проще говоря, с помощью этого «гвоздя программы» британская разведка рассчитывала поквитаться за крупнейший провал британской стратегии за весь XX век.

 

За тот самый крупнейший провал британской стратегии за весь XX век, от которого на протяжении всех предвоенных лет Сталин всеми силами пытался удержать Великобританию. За советско-германский Договор о ненападении от 23 августа 1939 года! И за то, что Великобритания по собственной дурости первой вляпалась во Вторую мировую войну!

 

Тщательно «всосанные, отдистиллированные и излитые» в соответствии с требованиями плана «Операция Лиотэ» всевозможные отрывки из протоколов допросов Шелленберга и каких-то иных его отрывочных записей были превращены в

 

«мемуары Шелленберга». Их «крестным отцом» стал ныне хорошо известный сотрудник Отдела дезинформации МИ-6, а теперь «историк в штатском» — Роберт Конквест.

 

Проработав в этом отделе с 1947 по 1956 г., на волне невероятного успеха «мемуаров Шелленберга» он покинул разведывательно-пропагандистскую «альма-матер», чтобы стать профессионально специализирующимся на русофобии и антисоветизме историком от МИ-6, дабы впоследствии «осчастливить наших демократов» тупой книгой «Большой террор».

 

Успех первого издания «мемуаров Шелленберга» был оглушительный. Книга была переведена на многие языки мира и издана громадными тиражами. О ней шумела вся западная пресса. Ущерб же, прежде всего моральный, который нанесла эта книга СССР как главному победителю гитлеровской Германии, и вовсе был фантастический. Самым искуснейшим образом МИ-6 создало ситуацию якобы автоматического подтверждения «версии Шелленберга» лично... Хрущевым!

 

Прекрасно зная о предстоящем в феврале—марте 1956 г. XX съезде КПСС и о происходящем в стране спонтанном процессе реабилитации, в связи с чем Хрущев уже не мог избежать этой темы на съезде, верная своим традициям бить на упреждение МИ-6 пошла ва-банк. Упреждающими публикациями отдельных частей из «мемуаров Шелленберга» МИ-6 фактически спровоцировала Хрущева на выступление на съезде с тем самым сумбурным докладом, полувековой «юбилей» которого с помпой недавно отмечала «вся прогрессивная» сволочь!

 

В итоге был обеспечен фантастически гениальный результат. К августу 1956 г., когда «мемуары» уже вышли в виде отдельной книги, по всему миру, в том числе и Европе, обрастая различными нелепицами, вовсю гуляли всевозможные версии якобы разоблачавшего Сталина доклада Хрущева на XX съезде КПСС!? То есть получилось, что спонтанный доклад Хрущева и «мемуары» как бы взаимно подтверждали «правдивость, объективность и достоверность» друг друга.

 

Вы только вдумайтесь, что же сделала британская разведка, сварганив «версию Шел-ленберга» и выпустив ее накануне идиотского XX съезда КПСС. Используя всего лишь разработанные подконтрольным Комитету 300 Тавистокским институтом человеческих отношений особые «технологии» ведения психологической войны, СИС в апогее «холодной войны» сумела ненавязчиво

 

вынудить жаждавшего помериться силами с «мертвым львом» Хрущева добровольно подтвердить достоверность состряпанной ею фальшивки под названием «версия Шелленберга»!

 

Более того, как бы в опережение публикации «версии» в полном объеме не только подтвердить, но и фактически гарантировать на редкость глупой фальшивке долгую русофобскую жизнь в статусе едва ли не истины в последней инстанции!

 

И не просто достичь такого, без преувеличения, гениального результата, но и вынудить Хрущева собственными руками создать одну из самых мощнейших дубин для разрушения не столько даже СССР, сколько именно России!

 

Атака против Сталина была основополагающим элементом этого плана. Потому что для того, чтобы отомстить СССР за то, что во имя безопасности руководимого им государства и его народов подписанием Договора о ненападении Сталин жестко поменял расписание Второй мировой войны, а, следовательно, и послевоенную конфигурацию мироустройства, особенно европейского, за то, что сделал невозможным для англосаксов войти в Восточную Европу как в начале войны, ибо поставил их в ситуацию острой необходимости оборонять Западную Европу, так и после победы для ее изъятия из орбиты СССР, прежде всего необходимо было вдребезги скомпрометировать самого Сталина!

 

Только в этом случае было возможно перейти ко второму этапу операции — глобальному пересмотру геополитических итогов Второй мировой войны.

 

Мысль проста до примитивности, как и пресловутый английский завтрак из овсянки: мол, если бы Сталин не клюнул на фальшивку гестапо, то расстрелянные в 1937 г. высокопоставленные военачальники генералы были бы живы и соответственно не было бы той трагедии, которая, начиная с 22 июня 1941 г., разыгралась на просторах России.

 

В стране, где в войне погиб практически каждый седьмой ее гражданин, а в некоторых ее регионах, например в Белоруссии, так и вовсе каждый четвертый, столь прицельно бить по такой болезненной ране народной памяти — это не просто зверство.

 

Это бешеное цивилизационно-геополитическое противоборство ради безусловного уничтожения России как таковой, как бы она при этом ни называлась. И расчет здесь сколь гениален, но столь же подл в изначальной предопределенности сознательно запланированных на отдаленное будущее результатов:

 

отупев в конце концов от этой боли, общество, в момент смены поколений, самостоятельно разрушит ненавистное Западу государство, а заодно и страну. Что и произошло в 1991 г.!

 

Ведь вся пропаганда «либеральных» подонков от «демократии» только и строилась на том, что-де Сталин перестрелял таких умных, как Тухачевский и Ко, потому и столь невиданная трагедия!?

 

Не говоря уже о диких, просто немыслимых цифрах репрессированных, и особенно о наиподлейшем тезисе, что-де войну выиграли, лишь забросав противника трупами. Только-только до общества наконец-то стало доходить, что так нельзя. И не потому, что-де нельзя, а потому, что так убивают настоящее и будущее самого этого общества.

 

Воистину, пока жареный петух не клюнет не то, чтобы в глаз, но и аккурат пониже спины, ничего не понимают.

Вначале 1960-х гг. «гвоздем программы» стали писания А.И. Солженицына. Посол США в СССР на рубеже 1960—1970-х гг. Дж. Бим, хорошо знавший весь механизм работы ЦРУ с этим искусственно выращенным «гуру» части российской (тогда советской) интеллигенции, без обиняков написал в своих мемуарах: «Солженицын создавал трудности для всех, имевших с ним дело... Первые варианты его рукописей б ы л и объемистой, многоречивой сырой массой, которую нужно было организовывать в понятное целое... они изобиловали вульгаризмами и непонятными местами. Их нужно было редактировать» (J. Beam. Multiple Exposure. N.Y. 1978, pp. 232—233).

Вот ЦРУ и «отредактировало», приведя всю эту «объемистую, многоречивую, сырую массу в понятное целое». За что этому писателю дали Нобелевскую премию — не понятно. Ее должны были получить безвестные «мастера» ЦРУ — ведь это их заслуга, а не его. Но ЦРУ прекрасно знало, что оно делает, а самое главное, зачем. В структуре антисоветской пропаганды писания Солженицына занимали серьезное место.

 

Однако к середине 1970-х гг. всего этого было уже недостаточно. Западу окончательно стало ясно, что военной силой победы над Россией (СССР) ни при каких обстоятельствах не достичь — ракетно-ядерный паритет между СССР и США буквально вынуждал даже самых твердолобых на Западе уяснить эту истину.

 

Тем более стало понятно, что никаким идеологическом натиском в духе кавалерийских атак победы тоже не достичь. Сколь это ни парадоксально, но непробиваемая железобетонность Агитпропа ЦК КПСС играла и положительную роль.

 

В то же время на Западе хорошо понимали, что до истечения XX столетия оставалась всего лишь четверть века, а уничтожить Россию-СССР никак не удавалось. А не за горами было и 100-летие принятия Плана Перманентной мировой войны. Грядущий вековой (точнее, многовековой!) юбилей особой подлости Запада следовало отметить грандиозным успехом, которого он не смог достичь ни в ходе Первой мировой войны, ни в процессе «русской революции», Гражданской войны и многочисленных интервенций, ни с помощью Гитлера, ни даже с помощью писаний всевозможных графоманов.

 

И в высшем эшелоне руководства Запада, прежде всего в его закулисном эшелоне, вызрел план решающего геополитического сражения со столь ненавистной ему Россией, хотя бы и в лице СССР. Как главному

 

координатору психологической войны против СССР в рамках НАТО, британской разведке было поручено разработать план решающего удара по Советскому Союзу. МИ-6 выполнило задание.

 

Представленная разработка МИ-6 была планом многоцелевой, многоходовой, долговременной стратегической операции влияния планетарно-цивилизационного уровня, замысел которой сводился к следующему.

 

Тотальным, всепроникающим и всеобъемлющим влиянием на мировое общественное сознание, особенно в Европе, прежде всего в Восточной, в том числе и СССР, основанным на сфальсифицированно-мистифицированном «переосмыслении» природы происхождения Второй мировой войны, осуществить глобальный пересмотр ее главных геополитических итогов решающим образом в пользу Запада. То есть решений прежде всего Ялтинской и Потсдамской конференций 1945 года.

 

Наиглавнейшая цель и одновременно средство — тотальное перекладывание всей исторической ответственности за Вторую мировую войну на Сталина и СССР (а на самом-то деле на Россию). Конечная геополитическая цель — полное разрушение и уничтожение сначала противовеса НАТО в лице Организации Варшавского договора, глобальный вывод восточноевропейских стран социализма из-под влияния Советского Союза, после чего тотальное уничтожение самого СССР!

 

Главный метод — прямо по Клаузевицу: такая страна, как Россия, может быть побеждена лишь собственной слабостью и действием внутренних раздоров, а достигнуть этих самых слабых мест политического бытия можно лишь путем потрясения, которое проникло бы до самого сердца страны.

 

Однако на Западе хорошо понимали, что фронтальные кавалерийские атаки на идеологическом фронте в данном случае бессмысленны, ибо немедленно наткнутся на непробиваемую железобетонную стену советского Агитпропа. Все уперлось в то, как сделать так, чтобы, никоим образом не выдавая своей прямой причастности, якобы объективно создать якобы очевидную видимость якобы собственной (в том числе и России) якобы слабости.

 

А после того как в результате будут порождены якобы объективно проявившиеся внутренние раздоры, перевести неминуемо неизбежные в таком случае решительные действия и потрясения в русло якобы самостоятельного демонтажа советского государства.

 

И поскольку конечная цель — сугубо глобально геополитическая, то средством ее достижения должна была стать именно же глобально стрессовая встряска и полная перетряска глубин народной памяти о той страшной войне. Ведь память о той войне в иерархии нравственных ценностей СССР (России) была практически тождественна памяти всего христианского мира о Христе!

 

И это, между прочим, наряду с уже намеченной Западом проклятой перестройкой, метко переименованной в народе в «катастройку». В рамках этой операции глобально должны были быть соединены, как говаривал еще выдающийся австрийский писатель Стефан Цвейг, ненавистью идеологического экстаза национальное и социальное, ибо только в этом случае возникают подземные толчки столь чудовищной силы, которые не только потрясают мир, но и прежде всего разрушают его. То есть были откровенно спровоцированы межнациональные конфликты на социальной почве, и социальные конфликты на почве заново инспирированных межнациональных конфликтов.

 

Кстати говоря, основные положения будущей «катастрой-ки» главному пропагандисту ЦК КПСС А.Н. Яковлеву вдолбили еще в его бытность послом СССР в Канаде. Этим с успехом занимался важный персонаж не только спецслужб Израиля, но и прежде всего спецслужб англосаксонских стран — Давид Голдштюкер. Именно он разработал атлантическую, прозападную стратегию будущей «катастройки», приведшей к краху великой державы.

 

В соответствии именно с этой атлантической, прозападной стратегией А.Н.Яковлев, в руках которого и была сосредоточена вся пропагандистская машина КПСС и Советского Союза, с санкции Горбачева цинично расстрелял весь народ из информационного оружия всех калибров, подорвав как экономику, так и основы межнационального и социального мира. Хуже того.

 

Одновременно были подавлены любые попытки защитить народ и всякие защитные реакции в самом народе. Страна не обладала никакими средствами защиты от ударов из своего властно-идеологического центра. Соединившись воедино, национальное, точнее, националистическое и социальное превратились в невероятной мощи гремучую смесь, которая вдребезги и разнесла могучую державу.

 

Образно говоря, Запад действовал как чрезвычайно опытный подрывник, который всего лишь несколькими, но очень мощными зарядами, установленными в самых уязвимых точках опор, в данном случае государства, уничтожил его за счет якобы собственно внутреннего взрыва.

 

Помимо того, что история войн вообще очень «благодатная» тема для всевозможных инсинуаций и фальсификаций, эта тема имела еще и совершенно ясно осознававшийся Западом конкретный геополитический смысл. Дело вот в чем. Решениями Ялтинской (особенно) и Потсдамской конференций 1945 г. Сталин сумел чрезвычайно жестко, и к тому же чисто международно-правовыми методами и средствами, закрепить за СССР как довоенные, так и послевоенные территориальные приобретения, которые в действительности были нечем иным, как законным возвратом территорий законному же владельцу1.

(1 Для сведения. Практически вся Прибалтика перешла в вечное и неотчуждаемое владение России еще по Ништадтскому договору 1721 г., гарантированному, кстати говоря, Великобританией и Францией. «Эвакуирована» из состава Российского государства усилиями британского агента — адмирала Колчака. С 30 декабря 1917 г. Колчак о ф и ц и а л ь н о находился на службе у английского короля, к о т о р ы й л и ч н о удовлетворил его прошение о приеме на британскую службу.)

 

 

По совокупности всего этого, тем более в ореоле заслуженной славы главного победителя в той войне, упомянутыми международно-правовыми средствами Сталин закрепил и факт воссоздания для СССР законного, исторически объективно сложившегося статуса единственной в мире подлинно трансконтинентальной, единой евразийской великой державы.

 

На том, собственно говоря, и держался весь мир с 1945 по 1991 г., да еще и удерживается до сих пор. Но открыто посягнуть на незыблемость решений тех конференций Запад не мог рискнуть. Даже гипотетическая попытка была бы обречена на сокрушительный провал. У СССР было предостаточно сил, чтобы на корню задушить даже тень намека на какую-либо попытку в подобном духе. Нужен был абсолютно не тривиальный ход.

 

Возник замысел вспомогательной операции, персонаж которой уже в наше время стал очень хорошо известен — «Виктор Суворов», он же, к сожалению, до сих пор еще живой Владимир Богданович Резун.

 

Перебегая к англичанам, этот ныне незаслуженно широко известный под указанным псевдонимом предатель, судя по всему, до сих пор не слишком-то и осознает, сколь же мерзко судьба обошлась с ним. Факт предательства и побега к англичанам — это «всасывание», то есть первая фаза вспомогательной операции в рамках «Операции Лиотэ».

 

Затем предателя «отдистиллировали», то есть напрочь отшибли способность самостоятельно, без заботливо подсовываемых ему из МИ-6 тезисов мыслить и анализировать, доведя его тем самым до степени хорошей дрессированности.

 

Ну, а затем, как и предписывается планом «Операция Ли-отэ», наступила финальная стадия — «излияние». Всему миру был явлен «излитый» из Управления психологической войны МИ-6 некто «Виктор Суворов» и его чумовая книжонка «Ледокол».

 

Кстати, поскольку и на Западе есть вполне порядочные и честные люди, а среди них немало и тех, кто всегда с симпатией относился и относится к СССР и России, то было принято решение на корню заглушить распространение этой «продукции» на самом Западе.

 

Потому что симпатизирующие СССР и России люди подняли бы шум и протест против осквернения выдающегося подвига Советского Союза, его великих народов и доблестной армии в борьбе против фашизма. В итоге «ледокольный» бред хотя и был издан, но только в Англии и тиражом всего в... пять тысяч экземпляров, который, естественно, никто и не заметил. Зато в СССР, а затем и в России тираж этой омерзительной лжи превысил пятнадцать миллионов экземпляров!

 

Пускай и с серьезным опозданием, но мы обязаны честно признать, что в главном операция «Виктор Суворов»/«Ледокол», осуществлявшаяся МИ-6 в рамках глобального плана «Операция Лиотэ», англичанам удалась. Цель операции «Ледокол» заключалась в следующем. Внешне отрешенно от методов спецслужб при осуществлении психологической войны, но умышленно наукообразной историко-документальной публицистикой инициировать в массовом общественном сознании Европы, особенно Восточной, на первый взгляд невинное стремление к переосмыслению «в свете новых фактов» природы происхождения Второй мировой войны и соответственно Великой Отечественной войны.

 

В этой операции основная ставка была сделана строго по канонам психологической войны. Все дело в том, что, как считают специалисты по психологическим войнам, для общества временной лаг, отделяющий историческое прошлое от современного ему настоящего, составляет примерно сорок лет. Укладывающиеся в рамки этого периода события более или менее, но доступны непосредственному восприятию обществом в целом. А все, что за его пределами, — исчезает за горизонтом. К тому же к концу этого срока общество в целом утрачивает способность, а главное, навыки точного анализа и обобщения своего же исторического прошлого, особенно если насильственно прервана преемственность поколений — например, войной, разрушением государства или тотальным оболваниванием населения в этот период.

 

Операция была обусловлена одним крайне жестким параметром, предыстория которого такова. В 1975 г. тогда еще дружественная СССР разведка Чехословакии установила очень интересный факт. Оказалось, что сразу после подписания Хельсинкского акта по безопасности в Европе, в том числе и его «третьей корзины», положения которой затрагивали свободу обмена информацией, по всем ведущим психологическую войну против СССР инстанциям Запада был отдан согласованный в рамках разведсообщества НАТО приказ о следующем.

 

Всем категорически запрещалось использовать собственную информацию из стран социалистического содружества для ведения пропаганды против них, особенно против СССР, до тех пор, пока она не будет использована другими, внешне не имеющими отношения к спецслужбам средствами массовой информации или авторами.

 

То есть, попросту говоря, до тех пор, пока кто-то третий, хотя бы внешне никак не связанный ни с разведками, ни с идеологическими центрами, не опубликует или не предаст огласке ту же информацию.

 

Вот именно для всего этого-то и понадобился бывший сотрудник советской военной разведки. На него, точнее, на придуманный для него псевдоним и планировалось списать «авторство» мифа о «Ледоколе». В операции «Ледокол» ставка была сделана на целенаправленное выдергивание по заранее заданной схеме цитат из различных мемуаров советских военных и государственных деятелей, открытых публикаций в советских газетах и журналах, которые после нехитрой перековки в «аргументы» превращали миф «Ледокола» в непотопляемый.

 

Тем более что был использован жанр якобы историко-докумен-тальной публицистики, который чрезвычайно легок в пропаганде — его можно забивать в сознание как гвоздь в доску. Он совершенно не поддается критическому анализу с позиций академической исторической науки, поскольку попросту пребывает вне ее системы координат.

 

Таким образом, любые попытки, даже хорошо аргументированные с позиций академической науки выпады против авторов этого жанра, изначально обречены на провал. Тем более что отношение к истории как к науке, ко всем чванливым академикам в СССР было крайне презрительным в широких народных массах. Именно на это-то и был расчет в операции «Ледокол».

 

Изголодавшиеся по гонорарам, а главное, по возможности всенародно продемонстрировать свое «полное отсутствие всякого присутствия» там, чем от природы положено думать, историки финального советского этапа начали ломать копья в борьбе с мифом «Ледокола», далеко не сразу осознав, что миф попросту не чувствителен к любым их рациональным аргументам. Многие не осознают и до сих пор. Но не это главное.

 

Главное то, что постоянные выступления «за» и «против» версии «Ледокола» создавали и создают невероятный ажиотаж, приведя и приводя в итоге действительно к глобальной встряске и глубокой перетряске народного сознания. В итоге на длительное время прекрасный лик Великой Победы поблек. Положенное тем самым начало глубинно стрессовому инакомыслию по важнейшему вопросу истории, который представляет собой предмет особой национальной гордости (СССР) России, спровоцировало резкое, едва ли не до состояния полной дебиль-ности ослабление исторической памяти общества.

 

Конечный результат не заставил себя ждать. Объединенные ненавистью идеологического экстаза и глубинным презрение к своему историческому прошлому националистическое и социальное возымели утроенную чудовищную силу взрыва, в результате которого СССР не стало. Россия же без малого пятнадцать лет пробултыхалась в дерьме беспамятства.

 

Формальный повод для переосмысления был. Война началась 1 сентября 1939 г., а 23 августа был подписан Договор о ненападении между СССР и Германией. МИ-6 особенно стремилась обыграть именно это обстоятельство по следующим двум причинам. Решения Ялтинской и Потсдамской конференций 1945 г. закрепляли незыблемость границ СССР, особенно западных, по состоянию на 4.00 утра 22 июня 1941 г., а они-то появились у СССР только в сентябре 1939 г., чего Запад до Ялты никак не хотел признавать юридически.

 

Принятые же в Ялте и Потсдаме решения напрямую затрагивали и без того чрезмерно иррациональную, болезненно чувствительную память некоторых народов Восточной Европы, особенно Польши с ее патологическим русофобством, а также прибалтов. У этих персонажей нижних подмостков Европы вечно Россия виновата. Дай им малейший повод — и они будут вопить столь истошным воплем, что и на Марсе станет тошно. Им и дали этот повод.

 

По случаю 100-летнего юбилея формирования замысла Перманентной мировой войны, «прораб перестройки» А.Н. Яковлев — спровоцировал в 1989 г. глобальный пересмотр советско-германского Договора о ненападении от 23 августа 1939 г., дезавуировав тем самым законность общепризнанных в международно-правовом порядке границ Союза Советских Социалистических Республик и даже непосредственно России. Что и завершилось глобальной катастрофой Величайшей Державы Мира. Но это еще было полдела для Запада.

 

Главное заключалось в том, чтобы никоим образом не допустить ни возрождения России, ни тем более даже подобия Советского Союза. А для этого необходимо было начисто, вдребезги разнести на мелкие атомы даже осколки исторического сознания и памяти населения, не допустить прорастания из этих осколков подлинного национального самосознания, особенно у молодого поколения. Именно этой цели и служит антисталинская мифология.

 

Главной ее особенностью является следующее. Для того чтобы целые общества из поколения в поколение держать в абсолютном неведении по заранее определенному кругу вопросов, необходимо весь круг этих вопросов держать на виду у всех, предварительно распылив все основные элементы правдивой информации о них как во времени, так и в пространстве, а затем, также у всех на виду, устраивать вакханалии мистификаций и фальсификаций вокруг отдельно взятого вопроса, потом — вакханалии мистифицированных разоблачений этих фальсификаций и т.д.

 

Достаточно двух-трех раз, чтобы с толку было сбито все общество — от млада до стара. Но не нужно семи пядей во лбу, чтобы уяснить простую истину. Если информация была целенаправленно распылена во времени и в пространстве, многократно подвергалась мистификациям и фальсификациям, а затем еще и мистифицированным разоблачениям этих фальсификаций, да к тому же в условиях чехардой менявшихся политических режимов, то за недоступный для восприятия горизонт она угодит куда ранее, чем по истечении тех же сорока лет.

 

Отрывок из Книги А.Б. Мартиросяна "200 Мифов О Сталине"