Прежде чем вступить в борьбу

Нет отдельных грехов и нет отдельных добродете­лей. Всякое доброе дело влечет за собой другие до­брые дела, стоит только начать. За что бы ни взялся, когда начнешь движение, не сразу остановишься.

Молитва побуждает к примирению с обидчиками и к милостыне. Пост поможет ощутить силу Писания и тайный яд, скрытый в пустых удовольствиях. Чув­ства, закрытые для праздных звуков и зрелищ, помогут помыслам собраться воедино, как лучам — в линзе, со­греют сердце и родят сердечную молитву. Любое свя­тое дело, как цепь, потянет за собой другое, и этой цепью корабль души поднимет якорь и медленно тро­нется в путь, постепенно набирая скорость.

Нет отдельных грехов и нет отдельных добродете­лей. Всякое доброе дело влечет за собой другие добрые дела, стоит только начать.

Так же и с грехами. Бесы не ходят в одиночку, но влекут за собой «семь злейших себя». И влекут до тех пор, пока не будет имя им «легион». Поэтому никто на Суде не будет осужден лишь за один грех. Нет такого грешника, который совершил бы только одно прегре­шение. Если было одно заметное согрешение, значит, были десятки тайных грехов, незримых, накапливаю­щихся, подводящих мало-помалу к явным отступлени­ям. Были и потом бесчисленные последствия, как круги на воде, расходящиеся в разные стороны от согрешив­шего человека.

Внимательное отношение к греху и ответственно­сти заставило Ф. М. Достоевского сказать, что «всяк перед всеми виноват». Это подлинные, истинные, Евангелием рожденные слова, а кто ощутил их, тот на­чал вырываться из невидимого плена, в котором нахо­дится нераскаянное человечество. «Если бы я был луч­ше, лучше было бы не только мне, но и всем, кто рядом, и даже всем вообще, — так может думать всякий чело­век. — И человечество не исцелится от внутренних страданий, пока я не начну возделывать тот небольшой кусочек Вселенной, который отдан под мою опеку».

Никто на Суде не будет осужден лишь за один грех. Нет такого грешника, который совершил бы только одно прегрешение. Если было одно заметное согреше­ние, значит, были десятки тайных грехов, незримых, накапливающихся, подводящих мало-помалу к явным отступлениям.

Этот «кусочек Вселенной» есть душа человеческая и ее внутренний мир, который дороже и больше всего остального мира. Несмотря на то что Земля — пес­чинка в немыслимо огромных пространствах космо­са, несмотря на то что человек — песчинка на поверх­ности Земли, внутренний мир человека шире и глубже, а главное — дороже в глазах Божиих, чем весь огром­ный мир. Никакой галактике и никакому огромному скоплению звезд не сказал Господь: «Я буду жить у те­бя, и ты вместишь Меня». А людям Бог сказал: «Кто любит Меня, тот соблюдет слово Мое; и Отец Мой возлюбит его, и Мы придем к нему и обитель у него со­творим» (Ин. 14, 23).

И может показаться, что мы проповедуем эгоизм и индивидуальность, раз подчеркиваем такое достоин­ство отдельной души. Но это лишь «может показаться», как «показалось» и привиделось во время оно христиа­нам на Западе противоречие между верой и знанием, между оправданием от дел и оправданием от веры.

Все, что происходит в Церкви, и все, ради чего она су­ществует, направлено на отдельную душу таким обра­зом, что благое воздействие неизбежно выйдет за рамки одной души, коснется многих и продолжит действие в ускользающих от взора далях даже до Страшного Суда.

Вот в некоторой семье родилось дитя, и родители со­брались его крестить. Выбрали крестных и получили их согласие стать для младенца восприемниками. Вот свя­щенник, к которому обратились будущие крестные, не отнесся формально к своим обязанностям и удержал бу­дущих крестных для беседы. Он рассказал им о смысле таинства и особенно подробно об искупительном Стра­дании Богочеловека и о Его Воскресении. Он, по сути, своими словами пересказал то, что будет читаться в апостольском чтении Крещения, но что неизбежно ускользнет от сознания, если подробно не растолко­вать человеку смысл прочитанного.

Неужели не знаете, что все мы, крестившиеся во Христа Иисуса, в смерть Его крестились? Итак, мы погреблись с Ним крещением в смерть, дабы, как Христос воскрес из мертвых славою Отца, так и нам ходить в обновленной жизни (Рим. 6, 3-4).

Священник объяснил эти слова и умилил сердца со­беседников. Они думали, что услышат, сколько нужно взять денег, какой купить крестик, когда прийти, а ус­лышали простые слова, западающие в самую глубину сердца и рождающие слезы.

Ребенок не сделал еще ничего доброго или злого. Он только-только родился, а мы лишь приготовились его крестить. Но будущее крещение младенца уже родило проповедь о Христе, уже умягчились сердца взрослых, уже в ком-то окрепла, а в ком-то и родилась вера! Фак­том рождения и будущего крещения ребенок приводит к вере взрослых людей, собирающихся его крестить! Не чудо ли это?!