Глава 7: Обещания волшебного мира

 

Эдгар не сводил глаз с Вирма и всё крепче сжимал руке опущенный, но готовый к действиям меч мерроу.

Он наблюдал за движениями дракона, подгадывая тот момент, когда Вирм повернётся к нему мордой и откроет пасть.

Если фреи там не окажется, тогда песенке конец: он благополучно отправится в нутро Вирма.

Он спрашивал себя, должен ли он так рисковать. Но Лидия сама сказала, что, даже если она собственной рукой сломает терновник Вирма, неизвестно, что случится с ней.

Что ему делать, если он не сможет защитить даже эту девушку.

Он, может, первоначально и сблизился с ней, желая ей воспользоваться, но сейчас ему не хотелось терять ни её способностей, ни её упрямства и сердобольности, ни сильной воли и серьёзности, ни обострённого чувства справедливости, едва уловимого сладкого карамельного запаха, который чувствовался, когда он держал её в руках, как и распущенности её рук, когда она злилась из-за его настойчивых попыток завладеть её сердцем.

Именно поэтому он должен был сделать это.

Вирм возвышался перед ним.

Его голова дёрнулась, и пасть широко раскрылась, готовясь полыхнуть снопом трещащего пламени.

Эдгар решил, что должен выстоять, и побежал.

Сталагмиты, разрушаемые Вирмом, падали чуть ли ему не на голову, и только чудом ему удавалось избегать встречи с остроугольными камнями.

Его взгляд, покинув ненадолго дракона, зацепился за Лидию, которая пыталась вскарабкаться по стене.

«Что за?

Или она нашла терновник?»

Она должна была спокойно ждать. Но, несмотря ни на что, Лидия ещё ни разу не действовала так, как планировал граф.

Он почувствовал нависшую над ним тень и резко перевёл на неё взгляд.

Когти Вирма стремительно неслись к нему

Перекатившись по земле, он сумел от них уклониться.

Он постарался встать как можно быстрее, но пасть Вирма уже нацелилась на него.

И на кончике его длинного языка он увидел алый флюорит, который сиял так ярко, как будто состоя из чистого пламени.

«Вот он», – но Эдгар слишком поздно занёс меч.

Острые клыки сомкнулись.

Но в тот же миг движения Вирма внезапно стали вялыми.

В короткую долю секунды граф успел восстановить равновесие и, пригнувшись, избежал атаки дракона.

В тот же момент Эдгар взмахнул мечом, целясь в кончик драконьего языка.

Он почувствовал сопротивление разрезаемой плоти: флюорит пошёл трещинами и разрушился.

Казалось, что время остановилось.

Исчезли движения Вирма и звуки воды, которые ранее должны были разносится по всей известковой пещере: они находились в безмолвном мире, где не слышалось ни звука.

Когда мир наконец снова обрёл звука, граф заметил, как поднятая голова Вирма валится вниз и бросился в сторону.

С оглушительным грохотом она рухнула на землю, и упавшее прямо перед ним драконье тело больше не двигалось.

 

Лидия скатилась вниз по каменной стене и больно ударилась спиной, но, борясь с болью, поднялась.

Сейчас её больше всего интересовало, почему, после грохота землетрясений, наступила звенящая тишина, и она выглянула. Тем не менее, девушка не могла разглядеть ничего вокруг себя: всё пространство заполняла белая пыль.

«Где Эдгар? Что же случилось?»

– Лидия! – услышала она голос, выкрикивающий её имя, и увидела бежавшего в её сторону Эдгара.

– Эдгар… с тобой всё в порядке?

Он опустился на одно колено и посмотрел на Лидию, но вдруг нахмурился и поднял руку.

В руке девушке был зажат поникший терновник.

Эдгар не должен был видеть его. Единственное, что было доступно его взгляду, – исцарапанная ладонь и пальцы, из которых сочилась кровь. В глазах, застывших на оставленных шипами царапинах, плескалась боль.

– Ты сломала терновник. Поэтому движения Вирма замедлились. Ты спасла меня.

Затем он с беспокойством обхватил голову Лидии руками, поскольку не знал, что должно было произойти с ней после того, как она сломала терновник.

– Давай поскорее уйдём отсюда.

Лидии тоже было страшно. Ведь она и сама не знала, что должно с ней случиться.

– У меня всё ещё человеческое тело?

– Ты не подменыш.

– Это только начало.

Они встали.

Неподвижное тело Вирма, чья голова находилась в лесу каменных столбов, начало обращаться в камень. Вместе с тем, среди «деревьев» стало появляться блёклое свечение.

Один за другим, как светлячки, между камней появлялись огоньки.

– Что принадлежит человеческому миру, должно вернуться в человеческий мир. И души, привязанные к этому месту магией, тоже.

Эдгар потянул девушку за руку, что заставило её отвести глаза от множества улетающих в небо огоньков.

– Я слышу нечто странное.

Звук был похож на шум волн или свист сильного ветра.

– Цепи магии, содержащейся в гнезде Вирма, были сломаны, и она покидает его. Она направится ко мне, ведь именно я сломала терновник. Если останешься со мной, затянет и тебя. Ты не сможешь вернуться…

– О чём ты? Мы будем вместе. Сегодня и навсегда.

Он снова говорил то же самое.

Этой линии он придерживался по своей причуде. Но они были в волшебном царстве, переполненном магией, и, поскольку девушка не могла позволить себе считать, что его слова искренни, она решила, что Эдгар обладает на редкость сильной волей.

Если ваша воля сильнее магии, ваше желание исполнится. Таково было правило мира фейри.

Если она будет с ним, она сможет вернуться назад?

Лидия бросилась бежать, чувствуя, как Эдгар увлекает её за собой.

Однако ветер был быстрее. Тёплый шквал настиг их и взорвался за ними.

Пространство вокруг них сияло слабым светом, как и вокруг малыша Марты, почти обратившегося в камень.

Окружающий их ландшафт изменился в мгновение ока.

Они хотели повернуть назад, но почему-то стояли на узенькой дорожке, с обеих сторон срывающейся в пропасть.

– Что такое?

– Похоже, мы попали в магическую иллюзию. Так как предназначение магии фейри – запутать воспоминания и чувства человеческие.

– В любом случае, пойдём.

Эдгар взял себя в руки и сделал шаг. А затем заговорил:

– Недавно я читал одну книгу. В ней человек вошёл в мир фейри, чтобы вернуть забранного любимую, и его друг-фейри дал ему один совет. Чтобы вернуться в человеческий мир, он должен был продолжать идти вперёд, что бы он ни увидел. И, пока не выберется наружу, ни за что не должен был отпускать её руку. Но магия фейри насылала на них пугающие видения и пыталась разделить их.

– Я знаю эту историю. Но разве этот человек не отпустил свою любимую, когда увидел её ужасным монстром? А потом они навсегда потеряли друг друга.

– …Так и было?

Значит, он не дочитал её.

– Что можно сказать, детские сказки жестоки. Но я не отпущу тебя, что бы ни случилось. Чтобы преодолеть иллюзии фейри, мы должны верить друг в друга и двигаться дальше, не отпуская рук, разве не так? В общем, другими словами, это я и хотел сказать.

Да, заговаривать зубы он умеет.

В принципе, всё именно так, как он говорит. Однако, лёгким это назвать сложно. В деле преодоления иллюзорной магии очень важно то, насколько сильные чувства двое испытывают друг к другу.

Сомнения и страх смущают сердца.

С Бетти и Пино наверняка всё в порядке. Однако между Лидией и Эдгаром никогда не было эмоциональных связей.

Держа его за руку, испуганная Лидия шла по узкой дороге.

Девушка спрашивала себя, что и когда заставит его отпустить её руку. Она боялась этого момента и потому испытывала страстное желание сделать это первой.

«Что же будет, если я превращусь в фейри?»

Для человеческого глаза она могла показать уродливым монстром.

– В чём дело?

Эдгар обернулся, с беспокойством смотря на Лидию, которая внезапно начала останавливаться.

– Я-я совсем не уверена, что смогу преодолеть магию фейри. Потому что у меня нет привязанностей в человеческом мире. С самого начала я не знала, к какому миру я принадлежу.

– Поэтому я с тобой. Я стану твоим якорем и тем канатом, который вытащит тебя наружу.

Её ладонь ослабела, и она почти отпустила его руку, но хватка Эдгара стала крепче.

– Лидия, не сомневайся.

«Это может быть невозможным.

Потому что не я самый важный для тебя человек.

Видишь, я уже колеблюсь».

Долгое время Лидия была неспособна воспринимать слова Эдгара всерьёз. Но так было не из-за того, что он привык врать.

Она понимала это, и всё-таки считала, что не может этого сделать.

– Эдгар, если ты собираешься рано или поздно отпустить меня, пожалуйста, сделай это сейчас. Тогда, думаю, всё будет хорошо.

– Хорошо? Это просто ужасно. Если я потеряю тебя, со мной уж точно всё хорошо не будет.

Чем больше он говорил ей таких нежных, добрых слов, тем сильнее разгоралось желание Лидии ему поверить.

Даже сейчас ей хотелось верить в него.

«Я хочу вернуться с ним домой. Если это случится, я смогу вести себя честнее».

Но она не могла не задаваться вопросом, действительно ли он хочет этого.

Если сомнения захватят её хотя бы на секунду, магия иллюзий проникнет через эту брешь в её сердце.

– Лидия, не верь словам этого мальца. Потом тебе будет больно.

На скала над ними стоял Келпи в своей лошадиной форме.

– Идём со мной. С тебя хватит, в волшебном мире нету ничего, что сделает тебе больно.

«Да, это правда».

Её ноги двигались с трудом, их охватила неописуемая тяжесть Она едва могла тянуться за Эдгаром.

– Для меня есть только ты. Мне-то нет дела ни до других людей, ни до фейри.

«Он точно Келпи?»

Но упорно движущийся вперёд Эдгар, кажется, не видел и не слышал ничего.

«Тогда это магия иллюзий?»

Их окружение изменилось. Лидия больше не могла идти и упала на землю.

Однако Эдгар попытался поднять её.

И тогда она увидела внизу человеческую фигуру.

Прищурившись, она рассмотрела тело, неподвижно лежащее у подножия скалы. Оно принадлежало Армин.

– Эдгар, это Армин!

Из-за крика граф посмотрел вниз и, видимо, тоже увидел свою слугу. Девушка почувствовала, как напряглась его рука.

– Нужно помочь ей.

– Нет… это невозможно. Сейчас мы уже ничем не поможем.

Значит, поэтому он продолжал сжимать её руку.

– Со мной всё будет в порядке, – проговорила Лидия, отчаянно стараясь не дать голосу задрожать. – Ненадолго можно разнять руки, ничего не случится. Я подожду здесь. Я подожду, так что мы не потеряемся, пока ты помогаешь Армин и возвращаешься назад.

Эдгар молча смотрел на Лидию, кажется, он был не уверен.

– …Правда?

Если он вот так потеряет Армин, на сердце Эдгара прибавится ещё одна глубокая рана. И она будет глубже, чем если исчезнет Лидия.

– Да.

Кивая, Лидия мысленно прошептала ему: «Прощай».

Тяжесть его руки пропала.

Девушка опустила голову и глубоко вздохнула. Когда их руки разомкнулись, она почувствовала давление магии, свалившееся на неё.

Её глаза закрылись.

Больше она не ощущала присутствия Эдгара.

 

– Ты что творишь, граф?! Не отпускай её!

От крика Нико Эдгар пришёл в чувство.

Сильный порыв ветра, пришедший из ниоткуда, жестоко закрутил его в центре вихря, лишив его возможности видеть, впрочем, как и способности открыть глаза, но, несмотря на это, он отчаянно пытался нащупать и схватить только что отпущенную им руку Лидии.

Он почувствовал, как схватил запястье, и притянул её к себе.

Он подхватил тело девушки, которое неожиданно беспомощно упало в его руки, что показалось Эдгару странным, и он заглянул в её лицо.

– Лидия, что случилось? Проснись.

Но ни тело, ни остававшиеся закрытыми глаза даже не дрогнули.

– Я опоздал, – проговорил подбежавший к ним запыхавшийся Нико.

Пропасть, зиявшая ранее у ног, исчезла, и на её место вернулись внутренности известковой пещеры с плескавшимися внутри водами моря.

Он не понял, когда это случилось, но, видимо, уже наступила ночь, и пещера освящалась отражающимся от известняка лунным светом, чего было вполне достаточно, чтобы ясно видеть окружение.

Армин нигде не было.

Граф, наконец, сообразил, что она была всего лишь иллюзией. Обманутый магией фейри, он чуть не отпустил руку Лидии.

Нет, хоть и только на секунду, но он отпустил её.

Потому что фейри-доктор сказала ему, что ничего страшного не случится, если они разомкнут руки ненадолго. Нет, Лидия, должно быть, знала, что так произойдёт, ещё до того, как проговорила те слова.

Чтобы он не колебался и шёл спасать Армин.

Хотя он и сам должен был помнить, что ни в коем случае не должен был отпускать ни её руку, ни её саму из головы, даже на секунду.

И вот теперь Эдгар держал в руках её будто бы безжизненную тело. Ему ничего не оставалось, кроме как аккуратно опустить его на землю.

– Слишком поздно? Но Лидия здесь. Она дышит, и её сердце бьётся.

– Да потому что это лишь то, что от неё осталось. Душу Лидии забрали в мир фейри.

– Нико, ты должен помочь ей. Ты ведь можешь что-нибудь сделать?

– Я же фейри. Не могу я вернуть душу в человеческий мир.

Он упёр ладони в бедра и выдохнул воздух.

– Прости уж, граф. Тебе лучше поскорее вернуться. Залезай вон в ту лодочку. Как только выйдешь в открытое море, окажешься в человеческом мире.

Значит, эта отмель совсем близко от границы между мирами. Они находились всего в нескольких шагах от внешнего мира.

Раздосадованный, он прижал её тело к себе, но она не ответила ему.

– Ты должен оставить тело. Ты не сможешь взять его с собой наружу, и оно просто исчезнет, когда ты выберешься отсюда.

– Тогда я остаюсь здесь. С места не сойду.

– …Ясно, ну, как хочешь, – спокойно сказал кот без намёка на жалость.

Эдгар намерен был оставаться здесь.

Лидия сказала ему, чтобы он спасал Армин и что она будет ждать его здесь, но она выглядела очень одинокой и печальной. Возможно, она очень глубоко в душе она желала, чтобы он раскусил её обман.

Однако, даже если Лидия не хотела этого, Эдгар тем более должен был понять, что она врёт. Когда казалось, что она на грани.

Если он связал себя с ней с помощью помолвки, решил, что защитит её любой ценой, и упорно пытался добиться взаимной любви, он должен был понять.

Он не был способен использовать меч и поэтому не мог защитить свою любимую в полной мере, колебался, не мог выбрать между ними двумя. Именно поэтому всё закончилось так.

Он хотел продолжать быть тем, что привязывает Лидию к человеческому миру, и поддерживать её, потому что она не имела привязанностей, была до того добра, что могла остаться на той стороне, хотя была способна вернуться, ради других, и усердно работала ради людей и ради фейри.

Он множество раз твердил ей о своём желании, но теперь его смущало, не стали ли его слова ложью.

Нико сказал, что от неё осталось лишь тело, но он не хотел оставлять её одну, а навсегда оставаться рядом с ней, так что он взялся перебирать её сладкие карамельные волосы.

Ведь он обещал остаться с ней.

Эдгар поднёс сжимаемую им девичью руку к своим губам, и тут ему на глаза попалось обручальное кольцо с лунным камнем.

Нежный молочно-белый свет мягко просачивался через поверхность самоцвета.

Он понял кое-что. Не могло ли это кольцо удержать душу Лидии?

Оно принадлежало фейри-стражнице. Его силой было скреплено обещание Лидии стать невестой графа.

И эта сила должна была противостоять той, которая пыталась их разделить.

– Лидия.

Позвав её, он прикрыл глаза.

И тогда он почувствовал её присутствие рядом с собой.

Он тускло видел её сквозь закрытые веки. Она стояла совершенно растерянная и пыталась увидеть хоть что-нибудь вокруг себя.

Лидия всё ещё была здесь.

Она услышала голос Эдгара, но, не способная увидеть, где он, в недоумении склонила голову набок. Он даже мог видеть выражение её лица.

«Эдгар? Ты где?» – почувствовал он её еле слышимый голос.

– Прямо здесь. Рядом с тобой.

«…Тогда, ты очень далеко».

Возможно, для Лидии это действительно было большим расстоянием.

– Лидия, мне по-настоящему больно. Ты пустилась на обман, чтобы я отпустил руку.

«Но это спасло Армин», – тихо-тихо пробормотала она.

– Ты не права, мы видели лишь образ Армин. Скорее всего, так проверяли мои чувства к тебе. Но не думаешь, что это было нечестно? Ты сказала, что ничего страшного не случится.

«Да, это было нечестно с моей стороны».

– Знай я, что потеряю тебе – не отпустил бы, даже если бы меня убили.

«Я не хотела, чтобы тебе было больно».

– Тогда, может, мне рассказать, какая боль терзает меня сейчас? Если я не могу вернуться вместе с тобой, я не хочу возвращаться. Я останусь здесь и умру.

«…Ты не должен умирать из-за меня».

– Тогда просто смотри. Пока не поймёшь, что я не вру.

Из-за его слов Лидия потеряла хладнокровие.

Он не знал, какие именно чувства он сейчас испытывает. Но сейчас он мог взять верх над мягкосердечной её частью.

С самого первого момента их знакомства она не могла отказаться от Эдгара, который был окружён тучей проблем. Да, он опять собирался воспользоваться этим её качеством, но желание вернуть её было слишком сильным.

– Лидия, ты всё ещё здесь, со мной. Чтобы покинуть мир фейри, мы должны соединить наши сердца, и тогда мы сможем вернуться домой. Давай выберемся отсюда вместе. Прошу, скажи, что ты хочешь вернуться ради меня.

«…Мне очень хотелось бы вернуться».

Её лицо исказилось печалью.

«Если, если я действительно могу поверить тебя, тогда я должна очень хотеть вернуться домой вместе».

– Да.

Продолжая с закрытыми глазами ощущать сердце Лидии, Эдгар крепче сжал её безжизненную руку.

«Это невозможно, мы же на самом деле не влюблённые», – она думала так, но если они смогут преодолеть магию иллюзий и вернуться в мир людей…

«Тогда я… я искренне приму то, что ты говоришь».

– Тогда наши сердца едины.

Лидия беспокоилась, как ответить, но Эдгар, не обращая внимания, продолжил говорить.

– Я никогда не оставлю тебя.

В следующее мгновение лунный камень ярко засиял.

Свет его был так ярок, что, даже с закрытыми глазами казалось, будто вокруг всё белым-бело.

Эдгар почувствовал, как её рука мягко обхватила его ладонь, и открыл глаза.

Сейчас он искренне считал, что Лидия с её изумрудно-зелёными глазами, сейчас смотрящими прямо на него, была истинным сокровищем.

 

*

– Да, о чём я, чёрт знает, как это сотворилось, но в следующую секунду я уже стояла перед домом лендлорда.

В одной из комнат Лота отдыхала в ванне, поставленной у огня, и рассказывала, выдыхая облачка табачного дыма.

– Это потому что магия подмены рассеялась. Помнишь, Лота, ты поменялась с Бетти и стала подменышем. Поэтому естественно, что ты вернулась в то место, где тебе предполагалось быть, – говорила ей Лидия, суша волосы, которые были мокрыми после купания.

– Тебе-то легко было. Пока мы с Пино выбирались оттуда, нас преследовали кошмарные чудища, – вылила Бетти ведро горячей воды на голову капитанше.

– Хм-м, так вот куда вы вляпались. Но наш малец защитил же тебя.

– Да. Я наконец поняла, что его чувства самые настоящие. Хотя доходило долго.

Со смущённым лицом Бетти улыбнулась.

– Много времени это заняло.

На лицах Лоты и даже Лидии тоже светились улыбки.

Все они, вернувшись из гнезда Вирма, смыли с себя грязь и пыль и, наконец-то, могли расслабиться.

И Нико проскользнул в комнату с щёткой в лапах.

– Эй, Лидия, почисть мне спинку.

Когда сознание Лидии вернулось в тело в известковой пещере, Нико, стоящий рядом с Эдгара, был настолько грязен, что походил на уличного котяру.

Их глаза встретились, и девушка произнесла: «Ты ужасно выглядишь», – из-за чего Нико не пришёл в ярость, но почувствовал огромное потрясение.

Скорее всего, он был потрясён тем, что Лидия так легко вернулась, когда Эдгар лишь единожды позвал её по имени.

Он сказал только, что хочет как можно быстрее помыться, и убежал домой.

Лидия вычёсывала его серый мех, к которому возвращался его блеск, перед большим зеркалом, с любопытством поглядывая на себя, поскольку её человеческое тело пока ещё никуда не делось.

Она спрашивала себя, возможно ли, что она не была подменышем? Или это лунный камень стражницы-фейри защитил её так, что наведённая на неё магия подмены не была развеяна?

Как если бы неизмеримая сила, сокрытая в камне, сделала так, чтобы Лидия осталась такой, какой граф Блу Найт желал видеть свою невесту.

– Мисс, добавить ещё горяченькой?

Миссис Тайлер вошла в комнату. Они слышали, что её ребёнок, ставший подменышем, благополучно вернулся к ней.

– Марта, ты не должна так надрываться сейчас. Пожалуйста, побудь со своим маленьким.

Она посмотрела на Лидию добрыми глазами, в которых отражалась сильная воля.

– Моя малютка сейчас спит, так что всё в порядке. И, кроме того, я хочу выразить благодарность графу и всем вам. Даже жители, после того, как узнали, что не должны были слушаться мэра и фальшивого лорда, говорят, что остаются здесь, потому что хотят чем-нибудь помочь.

Лидия от всей души подумала: «Слава богу».

Чуть ранее добби тоже появилась, с счастливым видом держа на руках своего малыша, и поблагодарила Лидию.

Клан добби оставил огромную рыбину на лестнице дома лорда в качестве благодарности графу Блу Найт за победу над Вирмом.

Но это совсем не означало, что все проблемы были решены.

Рэйвен вернулся после них, подавленный тем, что ему не удалось спасти Армин.

Эдгар сказал, что они могут лишь ждать.

Лидия обратилась к добби за помощью и попросила их обыскать каждый уголок внутри известковой пещеры. Если Армин не найдут, это будет значить, что она может двигаться и рано или поздно вернётся сама.

Однако они не могли спокойно отдыхать, пока она сама не покажется им на глаза, и, хоть Эдгар и выглядел спокойным, когда Лидия представила, как он волнуется, у неё защемило сердце.

Армин, что они видели лежащей на дне, была всего лишь порождённой магическим заклятьем иллюзией, которая вошла в сердца Эдгара и Лидии.

Но, поскольку эта иллюзия выглядела настолько реалистично, зловещее предчувствие не покидало её.

– Когда оденетесь, пожалуйста, приходите в салон. Я приготовлю вам чай и что-нибудь перекусить, – проговорила Марта, направляясь к выходу.

От Лоты и Бетти за версту несло радостью.

Когда она закончила вычищать Нико до самого кончика его хвоста, он осмотрел отражение в зеркале и прищурился от довольства.

– Ну, пойду-ка я на пир к добби.

– Не пей слишком много.

Проследив за уходом Нико и обернувшись, она увидела, что Лота вылезла из ванной и готова одеваться.

Бетти собрала её кофейные волосы и завязала хвост на макушке.

Сделала она это очень быстро. Лидия могла легко представить, как эти двое делают друг другу причёски с самого детства.

– Лидия, я соберу волосы и тебе. Будет плохо, если оставить их мокрыми.

Бетти схватила Лидию за плечи, не давая ей времени на возражение, и усадила в кресло.

– Миленькое платьишко. В его вкусе? – подразнила её Лота.

Её одежда превратилась в сплошной комок грязи, а смены у неё не было, и поэтому сейчас Лидия была одета в платье богатой дочери, в котором была, когда впервые приехала сюда.

Но, почему-то, казалось, что она привлекательно оделась ради Эдгара.

Когда её волосы были собраны, Лидия почувствовала себя ещё более убеждённой.

За несколько минут Бетти уложила волосы Лидии и красиво повязала их лентой.

– Вот теперь здорово. Но, Лидия, на самом деле этот тебя не достоин.

– Ага, – согласилась Лота.

– Ну, ладно, можно ведь сказать, что он стал более достойным? Я подумала об этом, когда вы вернулись вместе.

После того, как они вышли из известковой пещеры, после того, как оказались на земле, и даже после того, как вернулись к особняку лорда, они продолжали крепко держаться за руки, и тем, кто по-прежнему не отпускал чужой руки, беспокоясь о последствиях, была не только Лидия; так или иначе, они шли настолько близко друг к другу, что воспоминание об этом заставило Лидию покраснеть.

– М-мы не в этом смысле…

Но, хоть она так и сказала, то, что они вернулись весте из мира фейри, заставило эту ночь казаться несколько другой в сравнении с обычными ночами, и из-за этого ей было неспокойно.

– Сказать по правде, даже когда у него была девушка, за которой он ухлёстывал, вместе с тем он дурачился ещё с кучей других, и я не помню, чтобы он чувствовал вину за это. Но, как я слышала, когда он сделал тебе предложение, он начал чувствовать вину за свои дурачества. Тебе не кажется, что это шаг вперёд?

– Лота, откуда ты такое знаешь?

Бетти недоумённо склонила голову.

– Да недавно в Лондоне видела, как он входил в дом напротив книжной лавки. Лидия, ты же тогда тоже смотрела?

– А, почему ты...

Начав фразу, Лидия вдруг вспомнила. Тогда какая-то девушка посмотрела на неё, когда она повысила голос.

– Это была ты, Лота?

– Но, Лидия, он почти сразу же от неё вышел. Я тогда подумала, что муженёк раньше вернулся. Но сейчас я чувствую, что он принят такое решение сам.

– П-правда?

– А потом он пошёл в какой-то клуб. Всё, конец.

Потрясённая, она безмолвно вопрошала себя, неужели, когда он сказал, что был в клубе Слэйда до самого утра, было правдой?

Но Лидия не знала, было ли это потому, что он чувствовал вину по отношению к ней.

Она не знала, но, тем не менее, чувствовала облегчение.

– А теперь, пошлите напьёмся… чаю.

Лота, закончив натягивать сапоги, подскочила с места.

В этот момент Лидии пришло в голову выглянуть в окно. Великолепная карета остановилась у особняка.

Так как Лидии был знаком человек, вышедший из неё, она удивленно вскрикнула.

Естественно, Бетти и Лота тоже бросились к окну.

– Этот старый джентльмен, он Великий Князь Кремонский.

– Чего?! – раскрыли рты девушки, уставившись друг на друга.

 

Втроём они подошли к двери и прислушались, пытаясь уловить, что происходит внутри.

Кажется, Великий Князь был в комнате, но четко расслышать они не могли. Когда Лота приоткрыла дверь, из щели потянуло сладким ароматом конфет, что возбудило аппетит Лидии.

В конце концов, им до сих пор не выдалось возможности насладиться этими вкусностями.

Хоть она и считала, что неправильно так делать, она заглянула в комнату вместе с остальными и увидела, как джентльмен обменивается рукопожатием с Эдгаром.

А затем Эдгар вдруг повернулся к двери.

– Лидия, входи.

От звука своего имени Лидия запаниковала, но она не могла убежать, когда её уже заметили, и поэтому тихо вошла в комнату.

Но, так как Великий Князь смотрел на неё нежными глазами без намёка на осуждение, она расслабилась и поклонилась.

– Ваше превосходительство, спасибо за то, что вы спасли меня в тот день.

– Ну что вы, что вы. Ваши раны зажили? Я слышал, что вы спасли мою внучку, и я хотел бы поблагодарить вас от всего сердца.

Кажется, Эдгар позвал Великого Князя. Должно быть, он рассказал ему о самозванце, выдававшем себя за графа.

Однако флюоритовое кольцо теперь было утеряно, так что её интересовало, примет ли Великий Князь её как свою внучку.

– Лидия, не могла бы ты привести княжну?

И тут она вспомнила, что Эдгар должен был до сих пор считать, что княжной была Бетти.

– Эм, Эдгара, по этому поводу я должна тебе кое-что сказать.

Лота говорила, что хочет встретиться с дедом. Однако девушкой, выращенной пиратами, должен был владеть непреодолимый страх быть отвергнутой.

Кроме того, если Великий Князь растеряется, не зная, кто именно из девушек был настоящей княжной, о слёзном воссоединении можно было забыть.

– Что-то важное?

– Э-э. как бы сказать, эти двое поменялись местами…

– О, я знаю.

– Э?

– Хотя я тоже долгое время считал так.

И тогда дверь тихонько открылась.

В комнату вошли Лота и Бетти.

Обе они были очень тихими.

Похоже, так как кольца с гербом больше не было, Лота собралась просто молча ждать, пока Великий Князь сам не скажет, кто его внучка.

Великий Князь сперва растерялся при виде двух вошедших девушек, но его взгляд быстро сосредоточился на одной из них.

– Справа – Лота, слева – Бетти. Вы можете сказать, кто из них ваша внучка?

Когда Эдгар произнёс это, князь без всяких колебаний подошёл к одной из них и взял её руки в свои.

– Это и вправду ты.

Лота, к которой обращался князь, широко раскрыла глаза от удивление. Однако она быстро опустила глаза, не зная, что делать.

– Я потеряла перстень. Но вы всё равно считаете меня своей внучкой?

– Ты – отражение своей матери. Ошибки быть не может. И имя Лота… все в нашей семье называли тебя так.

– Неудивительно, что трёхлетняя девочка назвала своё имя, когда её спасли, – проговорил Эдгар и улыбнулся Лидии, на лице которой застыла растерянность.

– Э-э, но Великий Князь не говорил, что его внучку зовут Лота.

– Он сказал, что её имя Шарлотта. В Кремоне говорят на итальянском, то есть Карлотта. Откуда появляется прозвище Лота. А когда она была маленькой, лучше всего она знала это сокращённое имя, которое они обычно использовали.

Так значит, с самой встречи с Великим Князем Эдгар понял, что Бетти и Лота поменялись местами.

– Лота, хоть нашей страны больше нет, не могла бы остаться со мной? Я думал, что больше нет никого, кого я мог бы назвать своей семьёй, но тебе всё-таки удалось выжить.

– Но меня вырастил пиратский капитан. У меня нет права становится дедушкиной внучкой.

– Этот человек присматривал за тобой до сих пор, нет так ли? Я не питаю к нему иных чувств, кроме благодарности.

С облегчением на лице Бетти попятилась назад и пошла к двери, у которой её ждал Пино. Человек-медведь чуть не плакал. Когда Бетти успокоила его, они тихо ушли.

И Лидия, побуждаемая Эдгаром, тоже покинула салон.

 

Перейдя в другую комнату, Лидия, наконец, смогла расслабиться за чашкой чая со сладостями.

Сидя рядом с ней, Эдгар не отрывал от девушки глаз.

Его взгляд был настолько горячим, что Лидия, подносившая чашку к губам, вдруг смутилась и опустила её.

– Интересно, что теперь будет делать Лота? Можно ли так легко отказаться от должности капитана пиратов?

– Если Пино женится на Бетти, не будет никаких проблем, если он заберёт корабль, так ведь? Поскольку это судно предыдущего капитана, оно должно принадлежать Бетти, которая является его дочерью.

«О, вот как. Так Бетти дочь пирата.

Если вспомнить, она казалась довольно смелой. Похоже, она старалась не попадаться на глаза Вирму и отлынивала от своих обязанностей».

У неё было странное чувство, словно теперь она поняла, и когда она подняла глаза, она снова встретилась взглядом с Эдгаром.

– …Ты не будешь есть?

-Я вкушаю сладкое счастье вновь быть рядом с тобой.

Когда они оставались наедине, попытки соблазнения с его стороны были обычным делом. Тем не менее, на этот раз Лидия нервничала больше, чем когда-либо.

Поскольку в этот раз она была в очень невыгодном положении.

Она хотела воспринимать Эдгара всерьёз и именно поэтому сказала, что хочет вернуться домой.

Лидия сломала терновник, и уже отсюда вытекал тот факт, что она уже полностью доверяла Эдгару.

Он точно чуял это, и если он…

– Лидия, для меня правильно не отказываться от тебя, так ведь?

Сейчас она уже не могла без сомнений отвергнуть его, как раньше.

Эдгар взял чашку из рук молчавшей девушки и отставил её на стол.

Она не знала, куда деть опустевшие руки и в оцепенении смотрела на него.

Всё это время Лидия считала, что Эдгар всего лишь мошенник, гоняющийся за каждой юбкой. Он не был человеком, который мог любить только одну женщину.

Однако, её мнение оказалось ошибочным.

Возможно, так же, как когда-то на Бетти, он поставил на Лидию, пытаясь понять, может ли он всерьёз полюбить её.

Скорее всего, не было никакой необходимости, чтобы этой женщиной становилась именно Лидия, но, так как он чувствовал к ней нечто, смутно напоминающее любовь, он мог попытаться превратить эти чувства в серьёзные намерения.

И когда они коснулись Лидии, единственной причиной, по которой она могла отвергать их, была его нерешительность. Иначе у неё не было приличного повода отказать ему, и это её беспокоило.

Если бы он стал человеком, который заботится о другом так сильно, что может запечатать свои чувства к той, кого он любит, тогда она могла бы влюбится в него.

Они поддерживали друг друга в битве против Вирма, поклялись вернуться вместе, а ещё она хотела верить ему, и поэтому Лидии в голову приходили подобные мысли.

И даже сейчас она думала об этом, пока смотрела на подавшегося к ней Эдгара.

Она пыталась понять, что будет, если она влюбится в него.

В его глазах, окаймлённых светлыми ресницами, отражалась Лидия, а на скульптурных губах цвела нежная улыбка.

– Не делай такое испуганное лицо.

– Э…

Кажется, она была слишком смущена. Но Лидия оставалась напряжённой и не отрывала глаз от Эдгара.

– Ну же, закрой глаза. Тогда будет не страшно.

«Эй, ты что делать собрался?

…Или это глупый вопрос?»

Однако вдруг раздался стук в дверь, и плечи напряжённой, словно струна, Лидии дёрнулись.

– Лорд Эдгар, моя сестра вернулась.

Как только Рэйвен сказал это, Эдгар встал.

Когда они увидели Армин, просунувшую голову в дверь, он бросился к ней и заключил в объятья дорого члена своей семьи.

– Слава богу. Я так волновался. Если бы ты была человеком, не существовало бы ни малейшей возможности того, что ты выжила.

– Мне очень жаль. Я заблудилась.

– Всё в порядке. Ты же цела.

Лидия тоже почувствовала облегчение и встала.

– Армин, пожалуйста, прости меня. Ты подверглась такой опасности из-за меня.

– Нет, это был мой долг. Важнее всего, чтобы мисс Карлтон оставалась в безопасности.

Похоже, она сняла пиджак, оставшись только в жилете поверх рубашки. Должно быть, она упала в море, так как от её одежды, которая ещё не совсем высохла, исходил запах соли.

Лидия ненароком заметила красное пятно на одной из манжет.

«Армин, ты ранена?» – чуть не спросила она, но вспомнила, что кровь селки мгновенно превращается во что-то вроде прозрачного песка.

А значит, кровь эта принадлежала не ей, а другому человеку.

– …Я нашла труп мэра, – проговорила она, поворачиваясь к Эдгару.

– Двое мужчин вытащили его из воды и обыскивали, кажется, они пытались у него что-то забрать. Когда я окрикнула их, они напали на меня, так что мне пришлось защищаться.

– Должно быть, они искали фрею, – проговорил Эдгар с суровым лицом.

Очевидно, Принц приказал Улиссу пробудить Вирма, чтобы заполучить его.

Огненный флюорит, или фрея, оказался слабостью Вирма и, возможно, был очень близок к той магии, которой обладали фейри.

– Тогда что насчёт этих двоих?

– Им удалось сбежать.

– Вместе с фреей?

– …Скорее всего.

Эдгар вздохнул. Но он по-прежнему улыбался, как будто ценил боль, которую ей пришлось перенести.

– Ты прошла через столько неприятностей.

Она тихо покачала головой. В глазах Лидии она выглядела так, словно может упасть в любой момент.

– Армин, ты не выглядишь хорошо.

Её взгляд дрогнул на мгновение, как будто она потеряла самообладание.

– Всё будет в порядке, если ты уйдёшь в свою комнату. Для тебя лучше всего дать своему телу отдохнуть.

Она поклонилась и вышла. Рэйвен последовал за ней, закрыв за собой дверь.

– Интересно, с ней всё хорошо?

– Да, мне тоже.

При виде его обеспокоенного лица сердце Лидии забилось болезненно быстро.

«Может быть, любить его всё же не очень хорошо».

Эдгар протянул руку к Лидии, как если бы собирался продолжить с того места, на котором они остановились. Но в его взгляде читалась неуверенность, что заставило Лидию отвернуться.

– Ты тоже устала?

– Э? Э-э, да, думаю, так. Столько всего было…

– Ясно. Тогда тебе лучше хорошенько отдохнуть сегодня ночью.

Из-за того, что он так легко отступил и ушёл, Лидия осталась стоять там, где была, удивлённая тем, что только что произошло.

«Это всё?»

Раньше он, как правило, продолжал соблазнять её, даже если это она открыто выказывала неприязнь. И всё же почему-то этой ночью он позволил себя уйти так легко.

«И ты говорил, что никогда не отпустишь мою руку».

Лидия села на стул и, допивая остывший чай, почувствовала странное удушье, как будто что-то застряло в её сердце.

«Интересно, его обеспокоило то, какой казалась Армин?

Да, должно быть так.

Значит, вот она какая, реальность», – подумала она, впадая в уныние.

Всё было точно так же, как когда они видели иллюзию.

Ради Армин Эдгар отпустил руку Лидии.

И всё же н отчаянно пытался вернуть Лидию и, так как она понимала, что те его чувства не были ложью, она была сейчас здесь.

И именно поэтому сегодняшней ночью Лидия хотела быть честной в своих чувствах.

И не собиралась безрассудно отвергать его.

Если бы н действительно желал поцеловать её, на этот раз она не стала бы бить его или убегать.

– О-о-о, дьявол! Дура, дура! Я полная идиотка!

– Ты чего орёшь?

Келпи вошёл в комнату через окно. Поспешно она постаралась взять себя в руки, но, поскольку это всё-таки был Келпи, не было необходимости так беспокоиться о манерах.

– …Да ничего.

Он подошёл к ней, беспардонно положил руку ей на голову и заглянул в её лицо.

– В итоге ты всё же человек. Фигово, но что сделаешь.

– Кстати, спасибо, что помог нам. Огонь Вирма не повредил тебе?

– По мне что, похоже, будто есть какие-то проблемы?

– Ничуть.

– Ну. Так, гоняешь чаи одна? Как необычно.

Лота была с Великим Князем, Бетти – с Пино, и они все мирно проводили своё время, обсуждая произошедшее.

«Эдгар… может быть с Армин».

Лидия тоже много что пережила, но сейчас она была одна.

«Но ведь так было всегда».

– Все заняты.

– Тогда я посижу с тобой.

Келпи брякнулся на стол, схватил с него булочку и забросил её в рот.

И, хоть она и подумала, что он напрочь лишён манер, девушка тихо рассмеялась.

Всякий раз рядом с ней оказывались фейри, а не люди.

Вот почему, возможно, всё же то, что Эдгар оставил её сегодня, было лучше.

Она не собиралась влюбляться в Эдгара, хоть он и сделал ей предложение, но сейчас она чувствовала себя почти так, как если бы они были влюблёнными.

Но когда она всерьёз начинала задумываться о том, чтобы полюбить его, чувства Лидии всегда оказывались односторонними.

Даже если они поженятся и он прекратит свои игры, она никогда не станет для него самой важной.

«Я должна быть спокойной.

Не хочу думать, что было бы лучше не возвращаться в человеческий мир».

Эдгар не был виноват в том, что ей завладела печаль.

По крайней мере, в тот момент в глубине сердца Лидия хотела вернуться с ним домой, и он должен был желать того же.

В отличие от неизменных фейри, люди и их сердца, как и их мир, легко подвергались изменениям.

Даже если она знала это, Лидия могла не иметь достаточно силы, чтобы думать, что он нравился ей.

 

*

В прошлом граф Блу Найт, вняв мольбам жителей, запечатал дракона Вирма.

Так же он должен был спрятать флюорит, бывший его слабостью, где-то в деревне.

Позже появились два брата, несущие его кровь. Они знали, где хранилась фрея, как и то, что, если её использовать, пробудится дракон.

Старший брат лишь использовал данные ему от природы способности для изготовления скульптур, чтобы увеличивать стоимость флюоритов.

Однако младший брат был другим.

Кажется, алые флюориты, фреи, которые порождал дракон, имели и иное, особое свойство.

Мэр заявил, что это камень бессмертия, а обработать его могут ли те, в чьих венах течёт кровь графа Блу Найт, но Эдгар не знал, какой метод использовался при обработке, и потому не мог понять, правда это или нет.

Как бы то ни было, младший брат задумал разбудить дракона и сделать так, чтобы фреи снова появились в шахтах.

Старший брат, почувствовав опасность, доверил единственный флюорит, который мог разбудить дракона, далёкому Кремонскому герцогству.

Превратив его в кольцо, на котором был высечен герб герцога.

До того, как был убит младшим братишкой.

Тот Улисс, которого знал Эдгар, мог ли он быть сыном младшего брата?

Создавалось впечатление, что он прошёл через специальное обучение в виде промывания мозгов, но он всё равно должен был нести в себе ту кровь.

В любом случае, Улисс, являющийся частью рода графа Блу Найт, стал пешкой Принца и до сих пор был жив лишь потому, что поклялся в верности Принцу.

А после он отыскал флюорит, в тайне отправленный в Кремону, и возродил дракона.

В итоге, фрею забрал кто-то из местных. Те двое, о которых говорила Армин, до сих пор не были найдены.

«Если камень в конце концов попадёт в руки Принца, интересно, он станет бессмертным?

Хотелось бы, чтобы этого не случилось», – думал Эдгар.

Даже если отложить это в сторону, загадок становилось всё больше.

Хоть дракон и был побеждён, в основном это вышло благодаря Лидии, а у него по-прежнему не было гарантий, что он сможет продолжать борьбу, поскольку силу меча мерроу высвободить ему не удавалось.

И по-прежнему было непонятно, что ему делать с Лидией.

Эдгар, стоя на балконе, смотрел на море, освещаемое слабыми бликами рассветного солнца; от холода его пробрала дрожь, и он вернулся в комнату.

Как раз в этот момент Рэйвен пришёл доложить, что завтрак готов.

– Лорд Эдгар, я отправляюсь в почтовое отделение. У вас будут ещё приказы?

– Почтовое отделение? Зачем?

– Чтобы отправить письмо. Мисс Карлтон попросила.

– Кому оно адресовано?

Он подумал, что это посягательство на её личную жизнь, но не смог унять любопытство и всё же задал этот вопрос.

– Её отцу, профессору Карлтону. Кажется, она уведомляет его, что отсюда отправится в Шотландию и проведёт каникулы с ним.

Это извести прозвучало, как гром среди ясного неба. «Каникулы?» – эхом пронеслось в голове у Эдгара.

– Она сказала, что уже получила одобрение касательно Рождественских каникул. Разве вы не одобряли?

«Даже не слышал».

С пальто в руках он поспешил выйти из комнаты.

– Эм, мисс Карлтон уже давно ушла.

– Ты позволил ей уйти?

Здесь не было вины Рэйвена. Однако Эдгар совсем запутался. «Почему, почему, почему…» – непрестанно билось в его голове не оставляя места для других мыслей.

– Я не давал своего одобрения по поводу каникул. Почему ты ни слова мне об этом не сказал?

– Так темень ещё была. Ему сказали, что он не должен будить своего хозяина, и твой верный слова поверил словам невестушки Лидочки.

Без стука Лота вломилась в личные апартаменты мужчины. А затем ткнула ему в лицо лит бумаги.

– Заявление от Лидии. Мне сказали тебе его передать.

– …Но сейчас ноябрь.

– Похоже, ты заставил девочку нехило потрудиться. Хочешь сказать, она не имеет права на полуторамесячный отдых до Рождества?

Силы покинули его тело, и Эдгар упал на диван.

– К тому же, почему она доверила передачу документа тебе?

– Потому что я подбросила Лидочке идейку. Ну, эту, выбить себе перерывчик и отдохнуть подальше от тебя, мошенника. Я сказала, что лучше ей провести некоторое время вдали от тебя, прежде чем говорить начистоту.

– Что-о?

Его открывшийсярот не желал закрываться.

– Да я просто проговорилась Лидуше, что ты вроде как стал более достойным. Но разве сам ты не чувствуешь, что не особо сильно поменялся с тех пор, как волочился за Бетти? Я чувствовала себя виноватой за то, что она стала подавленной.

«Лидия стала подавленной?»

Она не выказывала признаков подобного, так что он понятия не имел, о чём говорила Лота.

– Я думал, что не делал грубых промахов в отношении женщин, но был неправ.

Это раздражало его, он посмотрел на Лоту, подняв бровь.

– Или ты что, не можешь спокойно думать, когда речь идёт о Лидочке?

– Ты без зазрения совести вмешиваешься в любовные дела других людей. Что ты хочешь сказать?

– В её комнате до поздней ночи веселилась куча фейри. Я, правда, видела только черноволосого и котика, но, судя по оживлению и шуму, там и мелочи было предовольно. Так вот, я всё думала, почему тебя с ней не было?

– Я сказал Лидии, что ей лучше отдохнуть. Разве она не устала?

– Ага, ей пришлось спасать меня, Бетти, и малыша Марты, всех и сразу, и она ни к кому не обратилась за помощью, потому что дело касалось фейри.

Она была права. Лидия пыталась сделать всё сама и была готова к тому, что не сможет вернуться.

И поэтому Эдгар определённо не хотел оставлять её одну. Даже если он не имел сил, чтобы сражаться против фейри, он верил, что по крайней мере может оставаться рядом с Лидией.

И тогда он понял.

Прошлой ночью она была совсем одна.

– Я думала, ты останешься с ней. Вы прорвались через все опасности вместе, и ты единственный знаешь, через что именно ей пришлось пройти. Я думала, ты начнёшь с ней заигрывать, и у Лидочки вылетят из головы все страшные воспоминания, и она расслабится и сможет отдохнуть.

Эдгар мог только молчать. Однако вся эта ситуация не была похожа на то, что он бездумно оставил её одну.

Сейчас он размышлял над тем, что, сокращая расстояние между ними, продолжал колебаться, так как чувствовал, что по-прежнему не имеет права это делать.

Он не мог восстановить фрею и до сих пор не знал, какой таинственной силой она обладала.

Он не знал, каким образом он собирается защищать Лидию от Улисса, наследника крови настоящего графа Блу Найт.

Он не хотел отпускать её, но и приблизиться к ней вплотную не мог.

Лидия желала, чтобы их сердца были открыты друг другу, но Эдгар каждый раз убегал.

– У Лидочки на лице была улыбка. Она сказала, что фейри единственные всегда с ней.

Она вернулась назад, потому что решила поверить в людей, в Эдгара, но рядом с ней по-прежнему оставались лишь фейри.

Это… несомненно, это причиняло ей боль.

– Я слышала, что девочку часто высмеивали из-за того, что она видит фейри. Но она, должно быть, как и тогда, всегда улыбалась. Я желаю, чтобы Лидия обрела своё счастье с человеком, дороже которого для неё на свете нет. Вот почему я не могу доверить её тебе такому, какой ты сейчас.

– Ты считаешь себя её опекуншей?

– Подругой. Лидия не похожа на Бетти. Ты соблазняешь её из-за своих смехотворных чувств, но с её точки зрения есть лишь два варианта: отказаться от тебя или всерьёз полюбить.

Её слова были пропитаны горечью. Кажется, Лота не на шутку разозлилась из-за его поведения.

«Смехотворные чувства… не их я ощущаю».

Хоть он и думал так, но нанести ответный удар не мог, и, таким образом, Лота ушла, больше ничего не сказав.

– Мне отправится за мисс Карлтон? – спросил Рэйвен, остававшийся на том же месте.

– …Нет. Сейчас я не чувствую, что смогу соблазнить её.

Рэйвен поклонился и вышел из комнаты.

Он определённо стал на шаг ближе к Лидии. И Эдгар думал, что он может изменить свою судьбу, и это заставило его нервничать.

Его сердце полнилось сомнениями.

Когда они оказались в ловушке, запертые магией фейри, из-за того, что он не был способен сделать выбор, Лидия решила уйти ради его благополучия и сделала так, чтобы Эдгар смог отпустить её руку.

Он поклялся своему сердцу, потому что хотел спасти её, и ради Лидии он ни за что не проиграл бы иллюзорной магии фейри, но именно Эдгар заставил её пуститься на такую ложь.

Он хотел защитить её, но сам же ранил. И в таком случае в человеческом мире её ждёт лишь отчуждение, и в один прекрасный день она оставит его.

В итоге мысли о том, как загладить свой проступок, полностью захватили его.

И ещё он думал о том, что, поскольку это всего лишь отпуск, она вернётся к нему, не так ли?