Раздел 3. История и методология юридической науки

1. Ростки юридической науки в культуре Древневосточных цивилизаций.

Научная рациональность не возникает внезапно, на «пустом месте». История рационализма берет начало в культуре Древних Восточных цивилизаций – Древнего Китая, Древней Индии, Древнего Египта, на почве которых прорастают первые ростки разумно-рассудочной познавательной стратегии. Зачатки научного знания формируются в лоне традиционной - мифологической культуры. Мифология как исторически наиболее ранняя форма мировоззрения складывается в результате актуализации образно-эмоциональной стратегии обработки информации о мире и являет собой систему эмоционально окрашенных образов.

Мифологическая картина мира находила выражение в образе «мирового древа», с помощью которого моделировалась структура мира, предстающая как иерархически упорядоченный космос, в котором природа и общество являются частями космического целого. Доминантой мировоззрения мифологического человека выступал космоцентризм – человек ощущал себя элементом космического целого, человеческая жизнь, осмысляемая как продолжение жизни космической, растворялась в природе. На основе «подражания природе» формировались образцы поведения и деятельности. Сама идея опоры на авторитет Природы рождалась вследствие неразвитости рефлексии, аналитического, рационального, причинно следственного мышления. Основным способом выработки стратегий поведения было наблюдение, накопление информации об окружающей природе, интервалах пульсирования биокосмических ритмов, запоминание наиболее успешных способов деятельности. Сферой обобщения и закрепления накопленного опыта стал, регулирующий все многообразие деятельности человека, ритуал.

Важнейшей характеристикой традиционного мифологического мышления является синкретизм – нерасчлененность различного рода представлений, в том числе и нерасчлененность представлений о человеке и мире, исключающая саму возможность субъектно-объектного отношения человека к миру. Традиционалистская стратегия бытия – это стратегия адаптации к существующим природным и социально-историческим условиям. Неотъемлемой частью традиционной мифологической культуры является сакральное отношение к мифу, исключающее любые попытки критического переосмысления сложившихся сакральных мифологем. Традиционная культура ненаучна, главным ее принципом является принцип подчинения авторитету традиции, следовательно, она исключает инновации, в ней нет заказа на новые технологии. Тем не менее, именно в рамках традиционной культуры формируются первые ростки рациональности и протонаука. Очевидно, что научный рационализм принципиально отличается от мифологических форм познания, поэтому он рождается не столько вследствие усложнения или количественного роста мифологических представлений, сколько в результате качественного скачка, актуализации принципиально новой стратегии обработки когнитивной информации. Такого рода качественный скачок, прорыв к новой форме мышления был обусловлен жизненной необходимостью – контрпродуктивностью сложившихся форм жизнедеятельности и необходимостью создания новых, более эффективных. Очевидно, что значительную роль в процессах развития рационализма играло обыденное познание, в рамках которого развиваются и усложняются рассудочные когнитивные стратегии. Именно в пространстве обыденного познания активизируется особый – утилитарный (с позиций пользы, выгоды) тип отношения к миру как средству. Утилитарное, но не сакральное отношение к миру становится важнейшим условием преодоления ограниченности традиционного мифологического мышления. Утилитаризм – способ разгерметизации синкретического мышления, оперирующего нерасчлененными представлениями. В рамках утилитарного, объектно-вещного восприятия реальности происходит расчленение, присущей мифологической культуре бессубъективности, формируется субъект объектное отношение человека к окружающему миру. Начинается процесс «расколдования» мира, естественно вытекающий из объектно-вещного к нему отношения. Превращаясь в средство, вещь для человека, мир престает быть «вещью в себе». Рождается тенденция объяснения мира из него самого, а не при помощи ссылок на Богов, потусторонние силы. Из этого логично вытекает типично утилитаристский способ практического, а не магического воздействия на мир. Таким образом, утилитарная интерпретация действительности превращает мир в предмет аналитических размышлений человека, в ходе которых осуществляется вычленение и оценка отдельных его элементов.

Утилитаризм является предтечей рационализма: его важнейшая миссия – дискредитация мифологического, образно-эмоционального мышления и подготовка почвы для критического, рационального мышления. Как представляется, утилитаристский здравый смысл есть исторически наиболее ранняя форма рассудочного осмысления мира, этап рационализации мышления.

Что касается рационализма как такового, то датой его рождения принято считать период «осевого времени». Понятие «осевое время» вводит Карл Ясперс. Под осью мировой истории он понимает духовный процесс, который шел между 800 и 200 гг. до н.э. В это время в Китае жили Конфуций и Лао-Цзы, возникли все направления китайской философии, в Индии жил Будда и возникли Упанишады, в Иране проповедовал Заратустра, в Палестине выступали древнеиудейские пророки, в Греции творили Гомер, Парменид, Гераклит, Платон. «Осевое время», по Ясперсу, это время появления человека такого типа, какой сохранился по сей день, а именно, человека рефлексирующего. Рефлексия, по Ясперсу, есть особая способность - способность мышления делать своим объектом мышление, способность сознания осознавать сознание. «Осевое время», согласно Ясперсу, знаменует конец господства мифологического мышления: «Мифологической эпохе с ее спокойной устойчивостью пришел конец... Началась борьба рациональности и рационально проверенного опыта против мифа (логоса против мифа)...»(1).

Разумеется, актуализация разумно-рассудочного мышления не означала рождения науки, для выделения науки как особой формы культуры, сферы общественного сознания и способа познания мира необходимы были: накопление значительного массива знаний, приобретение специфических навыков, институциализация научной деятельности и т.п. Применительно к цивилизациям Древнего Востока о науке как таковой говорить преждевременно - здесь существовала протонаука, которая была вплетена в мифологические формы знания. Это в полной мере относится и к юридическому знанию. Зачатки юридического научного знания формируются в результате развития рефлексии относительно существующих политико-правовых отношений, однако объяснительные конструкции, выстраиваемые в результате такого рода рефлексии, содержат значительную долю мифологических смыслов. В частности ведущим объяснительным принципом выступает присущий в целом мифологическому мировоззрению принцип космоцентризма. В рамках космоцентрического мировоззрения земной порядок – микрокосм - рассматривался как отражение общемирового космического порядка – макрокосма. Право и государство в таком смысловом контексте представали как внешние по отношению к человеку, заданные свыше силы. Мифологическое истолкование права и государства присуще политико-правовой культуре Древних Восточных цивилизаций, они, в той или иной мере, отражены в Законах Хаммурапи, Законах Ману, Зороастризме, Даосизме, Конфуцианстве, Буддизме.

Например, в Законах Ману – древнеиндийском политико-правовом памятнике - вечный космический закон и закон человеческий объединяются посредством понятия «дхарма». Дхарма понимается одновременно как закон природы, моральный закон, обычное право и право позитивное.

Еще более выпуклой представляется эта связь небесных и земных порядков в древнекитайской религиозно-философской доктрине даосизма, где Дао понимается какестественный ход вещей, естественная закономерность, определяющая законы неба, природы и общества, олицетворяющая высшую добродетель и естественную справедливость.

Необходимо отметить тот факт, что в традиционной культуре право предстает не столько как юридический, сколько как нравственный феномен. Такое понимание права базируется на противопоставлении подлинного, заданного космосом закона и закона, созданного человеком, который квалифицируется как искажение законов космических. Позитивное право, в таком контексте предстает в худшем случае как суррогат, а в лучшем случае как явление вторичное и преходящее. Позитивному праву противопоставляется естественное право, понимаемое особым образом - как заданные Космосом моральные предписания.

Наглядной иллюстрацией такого понимания права является Конфуцианство, которое противопоставляет обычное право, ритуал (ли) как отражение небесного закона, позитивным законам (фа), как подлинное ложному. Конфуций утверждал: «Если руководить народом посредством законов и поддерживать порядок при помощи наказаний, - народ будет стремиться уклоняться (от наказаний) и не будет испытывать стыда. Если же руководить народом посредством добродетели и поддерживать порядок при помощи ритуала, народ будет знать стыд и он исправится».

Развитие юридической мысли в культуре Древнего Востока можно представить как процесс постепенного сжатия мифологических представлений и расширения рациональных и, соответственно, изменения отношения к законам позитивным. Конечно, речь идет лишь о тенденции, но не радикальной трансформации.

Частичная рационализация представлений о праве осуществляется в буддизме. В частности мифологическому толкованию ключевого понятия древнеиндийской политико-правовой мысли «дхарма» (дхамма) как универсального космического закона буддизм противопоставляет его трактовку как естественной закономерности, для понимания и применения которой необходимы умственные усилия. В Дхаммападе указывается: «Дхаммы обусловлены разумом, их лучшая часть – разум, из разума они сотворены...»

Еще более заметенным это движение от мифологического понимания права к рациональному предстает в трактате «Артхашастра» (IV–III вв. до н.э.), автором которого считаетсядревнеиндийский мыслительКаутилья (Чанакья). Наряду с дхармой - космическим законом он выделяется артху – практическую пользу, выгоду людей. При этом полезность выступает в качестве ведущего принципа политических действий и социального взаимодействия. Один из сторонников идей Каутильи комментатор «Законов Ману» Медхатитхи утверждал, что правителю в случае выбора между следованием дхарме и большими потерями для артхи необходимо следовать второй.

Наиболее рельефным переход от мифологического понимания права к рациональному предстает в древнекитайском политико-правовом учении Моизма. Основатель моизма Мо-Цзы (479–400 гг. до н.э.) дает новую трактовку небесного закона - «воли неба», утверждая, что «небо придерживается всеобщей любви и приносит всем пользу». Такое понимание воли неба позволяет Мо-Цзы приблизиться к новому пониманию государства как продукта общественного договора. Конечно, контрактивизм Мо-Цзы едва ли можно назвать последовательным, поскольку он соединяется с идеей воли неба. В частности, Мо-Цзы полагал, что в древности не было управления и наказания, и, поскольку у каждого было свое понимание справедливости, между людьми царила вражда. Беспорядок в Поднебесной был такой же, как среди диких зверей. Поняв, что причиной хаоса является отсутствие управления и старшинства, люди выбрали самого добродетельного и мудрого человека Поднебесной и сделали его сыном неба. Только сын неба может создавать единый образец справедливости в Поднебесной, поэтому в Поднебесной воцарился порядок. Мо-Цзы выдвигает важную идею принадлежности народу верховной власти, а также, ссылаясь на присущую небу, которое играет в моизме роль образца и модели для человеческих взаимоотношений, всеобщность, настаивает на признании равенства всех людей. Именно трактовка воли неба как позволяет Мо-Цзы выдвинуть требование учета интересов простого народа в процессе управления государством.

Кульминационной точкой в процессе рационализации представлений о праве можно назвать учение древнекитайского легизма. Один из теоретиков легизма и основателей школы «законников» (фацзя) Шан Ян (390– 338 гг. до н.э.), выступил с критикой конфуцианских идеалов управления посредством обычного права – ритуала, он полагал, что люди, придерживающиеся подобных взглядов, могут лишь блюсти законы, однако они не способны обсуждать вопросы, выходящие за рамки старых законов. В видении Шан Яна управление должно опираться на позитивные законы (фа) - «Мудрый творит законы, а глупый ограничен ими». Конечно, концепцию легизма едва ли можно назвать гуманистичной, поскольку идеалу «законнического» государства чужды представления о каких-либо правах подданных по закону, об обязательности закона для всех, включая и тех, кто их издает. Закон в рамках легизма выступает как приказная форма, которую можно заполнить любым произвольным содержанием и снабдить любой санкцией. Тем не менее, фактически в легизме закон предстает не столько как воля неба, сколько как воля правителя.

Подводя итог, можно констатировать, что, не смотря на зримую положительную динамику научного рационализма в культуре Древнего Востока, он не обретает самостоятельности и существует в виде отдельных фрагментов на фоне в целом мифологического мышления.

2. Юридическая мысль Древней Греции.

Культура Античной Греции – культура, в недрах которой осуществляется эмансипация рационализма как специфической формы познания. В Древней Греции складывается ряд факторов, обусловливающих развитие рационализма, обретение им статуса особого типа познания.

Во-первых, это специфические природные условия, не благоприятствующие формированию цивилизации аграрного типа. В Греции развиваются коммерция и ремесленное производство. Сословия торговцев и ремесленников представляют серьезную экономическую и политическую силу.

Во-вторых, это наличие демократических начал социальной организации, которые реализуются в институте полиса и создают условия творческой свободы и индивидуальной инициативы. Индивидуализм колебал общественные устои и делал необходимым постоянное восстановление социальных связей при помощи собственного рассудка. Полисная культура – это культура не авторитета, но автора (Кнабе), это культура диалога, творческой конкуренции, соревнования, любознательности. Дискуссия выступает как способ решения политических, социальных, экономических проблем. Агонистика – состязательность - способствует продвижению свободомыслия, секуляризации, рационализации культуры.

В-третьих, развитие древнегреческого рационализма в той или иной мере было инициировано причинами религиозного характера. Религиозная культура древних греков отличалась, условно говоря, своим «либерализмом»: древнегреческие боги, по сути, были идеализированными людьми; греки не имели священных книг – плодов божественного откровения; не имели строго фиксированной догматики; жрецы не играли существенной роли в жизни полиса. Отсутствие жестких религиозных догм делало интеллектуальную мысль Древней Греции свободной, в отличие от Древнего Востока, где догмы образовывали устойчивую противодействующую силу.

В-четвертых, древнегреческая мифология несла на себе отпечаток демократической ментальности, она являла собой образец высокохудожественного авторского творчества, специфической ее особенностью были попытки причинно-следственного объяснения событий, а также наличие обобщающих сентенций, художественных метафор, которые можно рассматривать как прообразы философско-научных понятий.

Итак, сама жизнь древнегреческого полиса, основывающаяся не на диктате традиции, а на диалоге и воспроизводстве социального консенсуса способствовала развитию рационалистического мышления. Рационалистическая установка складывается под нажимом утилитарных требований - развитие торговли, мореплавания, ремесленного производства рождало чувство неудовлетворенности мифологическими и магическими способами объяснения мира и методами воздействия на него. Рационалистический подход заключался в стремление искать в самой природе причины того, что происходит, отказавшись, таким образом, от апелляции к потусторонним силам. Вместе с тем, рационалистическая установка отличалась от обыденной, поскольку предполагала не констатацию фактов в их повседневной очевидности, но поиск причин и оснований при помощи разума. Такого рода гносеологический переворот произошел с одной стороны потому, что человек перестал довольствоваться авторитетом мифа в понимании мира и поставил задачей сам понять его, с другой стороны, такой поворот стал возможен вследствие выработки навыков размышления не только о предметах, но и о мыслях, т.е. навыков рефлексии.

Ключевой лексемой, которой оперируют первые древнегреческие философы, становится лексема «фюзис», понимаемая как природа, внутреннее устройство всех вещей. Другой важнейшей категорией, вокруг которой организуется античный философский дискурс является категория «архэ» - первоначало. Поиск первоначала, выступающего как причина и основа природных и социальных явлений и процессов, свидетельствует о развитии абстрактного мышления. Собственно говоря, способность увидеть за многообразными явлениями жизни некоторую единую сущность рождается в результате способности к идеализации мира – абстрагирования от конкретных физических и психических его характеристик. Таким образом, осуществлялся выход к обобщающим, опирающимся на доказательство построениям и отступление от мифологических представлений. В интеллектуальной культуре Античной Греции формируются представления о различных формах знания. Среди них: докса – знание обыденное; техне – практическое знание; матема – знание, полученное в процессе обучения и направленное на формирование этических добродетелей; эпистема - знание теоретическое, прототип знания научного; софия – теоретическое умозрение. Продвижению культуры рационализма способствовало образование. Идеалом греческого образования было свободное добровольное занятие наукой. Воспитание, формовка здорового духа в здоровом теле обозначалась термином пайдейя. В античной культуре бытовали представления, согласно которым решающую роль в формировании духовной природы человека играют словесность, поэзия, риторика, история и философия. Помимо этого в Древней Греции возникают элементы юридического образования - некоторые сведения о праве включались в систему общего образования, а в школах стоиков обучали судебному красноречию.

Культура Древней Греции – важнейший этап становления юридической науки. Этот этап связан с переходом от мифологических представлений к философским, от образно-эмоцонального мышления к логико-понятийному анализу и зачаточным формам эмпирико-научного познания.

Собственно говоря, изначально политико-правовая мысль Древней Греции подобно древневосточной политико-правовой мысли была мифологичной. Первые ростки политико-правовой мысли рождаются в поэмах Гомера и Гесиода. Так, например, в поэмах Гесиода (VII в. до н.э.) «Теогония» и «Труды и дни» проблемы правового устройства решаются посредством апелляции к следующему мифологическому сюжету: от брака Зевса (олицетворения всего совершенного) и Фемиды (олицетворения вечного естественного порядка) рождаются две дочери-богини: Дике (справедливость) и Эвномия (благозаконие). Дике охраняет естественно-божественную справедливость и карает неправду. Эвномия же обозначает божественный характер начал законности в общественном устройстве, глубинную внутреннюю связь законности и полисного устройства.

Для поэм Гомера характерно превращение мифологических образов в обобщающие понятия, в частности Дике означает у него уже не столько имя божества, сколько принцип вечной справедливости.

Характерные для поэм Гомера попытки рационализации представлений о праве получают дальнейшее развитие в творчестве первых философов, например, Пифагора (580–500 гг. до н.э.) и его последователей - Архита, Лизиса, Филолая. В качестве основы и источника права они определяли число. Представление о справедливости, таким образом, утрачивало мифологический характер и обретало новое рационалистическое звучание – как воздаяние равным за равное.

Еще один шаг по пути рационализации политико-правовой мысли – учение Гераклита (VI –V вв. до н.э.), который определяет право как порождение всеобщего логоса – всеуправляющего разума. Гераклит настаивает на том, что закон полиса имеет разумную природу, он возникает в результате интеллектуального постижения логоса.

Принципиально общим для подходов Пифагора и Гераклита, оказавших заметное влияние на последующих мыслителей (Сократа, Платона и др.), является выбор ими интеллектуального (логико-философского, научно-математического) критерия для определения того, что есть право.

Переломный момент в развитии рационалистического понимания права – творчество софистов, выступивших в V в. до н.э. в период расцвета афинской демократии. Софистами – мудрецами называли в Древней Греции учителей политического красноречия, которые радикальным образом изменили представления о праве и государстве.

Во-первых, софисты выступают с критикой идеи божественного происхождения права. Например, софист Критий называл Богов чучелами, изобретенными политиками, чтобы заставлять людей почитать законы, которые сами по себе не имели бы силы.

Во-вторых, софисты выдвигают идею утилитаризма - обусловленности нравственных, правовых норм жизни общества человеческой пользой. Например, софист Фрасимах рассматривал справедливость, как то, что полезно властям; всякая власть, в его видении, устанавливает законы в свою пользу: демократия – демократические, тирания – тиранические.

В-третьих, идея утилитаризма у софистов неразрывно связана с идеей релятивизма - относительности существующих нравственных и правовых норм, их изменчивости, текучести.

Наконец, в-четвертых, в толковании правовых норм софисты приближаются к антропоцентрическому пониманию права и государства, согласно которому основным источником права и государства является человек. Софист Протагор (481–411 гг. до н.э.), например, утверждал, что законы – изобретение древних законодателей.

Рационализация политико-правовых представлений в творчестве софистов связана, в первую очередь, с передачей права установления норм социальной жизни человеку. Определение человека как меры всех вещей (Протагор) открывала возможность рационального – аналитического, а не сакрального – апологетического отношения к существующему праву. Необходимо отметить, что ряд софистов вводят разграничение закона полиса (номоса) и закона природы (фюзиса). Софист Гипий (460–400 гг. до н.э.) противопоставляет истинное, происходящее от самой природе вещей, естественное право ошибочному, искусственному, полисному закону. Посредством апелляции к естественному праву софист Антифонт (около 400 г. до н.э.) утверждает равенство людей. Как представляется, обращение к природе как объяснительному принципу создает прецедент сциентизации политико-правовой мысли, а также контуры «натуроцентризма» как принципа понимания права. Необходимо отметить, что рационалистическая по своей сути идея натуроцентризма радикальным образом отличается от мифологической идеи космоцентризма: в рамках натуроцентризма природа понимается как фюзис - внутренне устройство и архэ - сущность вещей. Натуроцентризм в понимании права есть утверждение некоего порядка аутентичного природе и сущности человека. Таким образом, софисты может быть не всегда последовательно, отходят от космоцентрической идеи обожествления природы, понимания права как заданного Космосом высшего порядка. В целом вклад софистов в дело формирования юридической науки трудно преувеличить: они предложили деление права на естественное и позитивное; опираясь на естественно-правовую теорию заложили основания современной теории прав человека; с позиций естественного права обосновали аксиому правового равенства людей; обосновали факт разнообразия законов. Однако учение софистов едва ли можно квалифицировать как юридическую научно-исследовательскую программу. Знание, выработанное софистами, носило фрагментарный и во многом умозрительный характер. Применительно к учению софистов едва ли можно говорить о целостной и законченной концептуальной научной системе, а тем более о сколько-нибудь репрезентативной эмпирической его базе.

Нечто подобное можно сказать и об учении Сократа (469– 399 гг. до н.э.), который стоит у истоков традиции рационального понимания права. Подобно софистам, Сократ различал естественное право и законы полиса, но в отличие от них он считал, что и естественное право и полисный закон имеют разумное основание. Сократ формулирует важную идею тождества разумного, справедливого и законного. Утверждая, что править должны знающие, Сократ, по сути, формулирует принцип компетентного правления. Конечно, теоретическая позиция Сократа была далека от существовавших в его времена политических порядков.

Создателем целостной концептуальной системы знаний относительно государства и права является Платон (427–347 гг. до н.э.). Вместе с тем, концепция Платона носит ярко выраженный философский характер. Описываемое Платоном в диалоге «Государство» идеальное государство принадлежит миру эйдосов - идей. Оно может быть реализовано в мире вещей – земной политико-правовой жизни, однако идеальная форма государства первична и независима от людей. Таким образом, по Платону, идеальный образ государства не извлекается из эмпирической реальности, но конструируется умозрительно в результате также умозрительно усмотренного структурного тождества между Вселенной в целом, человеческой душой и государством. В идеальном государстве Платона правители - философы управляют «по добродетели и науке».

В диалоге «Законы» Платон предпринимает попытку изучения государства как такового, т.е. реального государства, состоящего из реальных, но не идеальных людей. В реальности, как полагает Платон, трудно найти тех, кто управлял бы «по добродетели и науке», поэтому реальное государство отличается от идеального, в первую очередь тем, что носителем высшей власти должен быть закон, следовательно, необходима конституция. И, тем не менее, реальное государство для Платона лишь искажение идеального, которое выступает как главная цель и ценность.

В «Законах» Платон выдвигает целый ряд важных политико-правовых идей – создает классификацию форм правления государства в зависимости от количества правящих и их отношения к законам, вводит понятия «смешанной конституции» (под конституцией подразумевается форма государства) и «пропорционального равенства». И, тем не менее, учение Платона нельзя назвать конкретно-научным, оно является философским, т.е. основанным не столько на опытном, сколько на сверхопытном знании. Политико-правовая проблематика освещается Платоном с позиций идеального понимания государства и права.

Вершина рационализации древнегреческой политико-правовой мысли – учение Аристотеля (384–322 гг. до н.э.). Аристотеля часто называют основателем политической науки. Так или иначе, но первую попытку всесторонней разработки науки о политике предпринял именно Аристотель. Он изменил форму изложения политико-правовых идей, в отличие от Платона, который излагал свои взгляды в типично философской форме диалога, Аристотель обращается к форме трактата. Главной работой, в которой Аристотель излагает свои взгляды, является трактат «Политика». Помимо этого в своих исследованиях права и государства Аристотель опирается на солидную эмпирическую базу – в основу его исследования был положен сравнительный анализ действующих конституций, им и его учениками было описано 158 конституций греческих и варварских государств. Политико-правовое учение Аристотеля отличается от аналогичного учения Платона большей конкретностью и меньшей умозрительностью. Во многом это связано с представлением Аристотеля о том, что идеи не существуют вне вещей, но только лишь в них самих как формы вещей. Каждая вещь есть единство материи и формы. Таким образом, Аристотель преодолевает присущий Платону идеализм и дуализм в понимании государства и права. Государство, в представлении Аристотеля, есть высшая форма общения, обнимающая собою первичные формы общения – семью, общину; оно создается во имя благоденствия всех.

Государство в учении Аристотеля предстает как продукт естественного развития. Вместе с тем, государство отвечает самой природе человека, который есть существо социальное и политическое. Таким образом, в понимании государства Аристотель стоит на позициях «социоцентризма», позиционирующего в качестве источника государства - общество. Стагирит снимает присущий платоновскому пониманию государства налет сакральности и спиритизма. Такого рода десакрализацию Аристотель осуществляет и в отношении других политико-правовых понятий. Закон он понимает как уравновешивающий разум общественной жизни. Справедливость как принцип создающий и сохраняющий благо (счастье) общества. Право как политическую справедливость, служащую нормой политических отношений между людьми. Правопонимание Аристотеля базируется на принципе совпадении справедливого и законного. Таким образом, Аристотель вплотную подходит к созданию науки о праве. Он создает ряд важный политико-правовых понятий, например, понятия уравнивающей и распределяющей справедливости; осуществляет классификацию форм правления исходя из критерия количества правящих и служения интересам общего блага; разрабатывает проект идеальной формы правления – политии. И, тем не менее, учение Аристотеля по своей сути являет собой знание, где синкретически (неразрывно) слиты философский и конкретно-научный рационализм. В частности, этика (этика – раздел философии) определяется Аристотелем как начало политики и введение к ней. В качестве объекта политической науки у Аристотеля выступают прекрасное и справедливое, т.е. те же объекты, которые изучаются этикой в качестве добродетелей. Аристотель дает этическое понимание государства как сообщества равных людей для достижения возможно лучшей жизни.

В эллинистический период развития античной культуры наступает упадок политико-правовой мысли, связанный с кризисом древнегреческой государственности. Идеал аполитичности, неучастия в общественной жизни выдвигают школы эпикуреизма, кинизма. Стоицизм возрождает космоцентрическую по своей сути идею универсального космического закона, управляющего всем сущим. Стоики именуют его судьбой.

Итак, необходимо определить специфические особенности древнегреческого рационализма. Важнейшая из них - ориентация на построение теории, дедуктивных конструкций. Только занятие теоретическим познанием рассматривалось древними греками как достойное свободного гражданина полиса. Теоретическое знание противопоставлялось опыту и практическим ремеслам (техне) как высокое низкому. Другой особенностью древнегреческого рационализма был его синкретизм – нерасчлененность философского и собственно научного рационализма. Ростки частных наук, например, юридической науки, прорастали и вплетались в философское знание, в этом смысле можно говорить, что у древних греков, в сущности, не было отдельных «наук», была лишь одна общая «наука», которая была спаяна с философскими умозрениями, развилась под эгидой философии. Именно вследствие недифференцированности философского и научного знания, древнегреческая «наука» не была наукой в полном смысле этого слова, она являла собой протонаучный тип знания.

3. Основные этапы научного познания.

Процесс научного познания осуществляется по определенной апробированной схеме, включает такие основные этапы как: постановка проблемы, выдвижение гипотезы, конструирование теории, выявление законов и формирование парадигмы.

Постановка проблемы – этапнаучного познания, содержанием которого является еще не познанная, но нуждающаяся в познании человеком противоречивая ситуация, теоретического или практического характера. Научная проблема (греч. проблема – преграда, трудность, задача) - это вопрос или комплекс вопросов, возникающих в процессе научного познания, решение которых представляет теоретическую или практическую значимость. Проблема - это знание о незнании, рождающееся в результате осмысления некоторого несоответствия, пробела в научном знании, либо дефицита научной информации о том или ином явлении, процессе действительности. Разногласие между мыслями и фактами или разногласие между мыслями – источник возникновения проблемы. Научное исследование начинается с постановки проблемы, т.е. главного вопроса, на решение которого направляются исследовательские усилия. Каждому историческому типу научного рационализма присущи свои характерные формы проблемных ситуаций. Типологию научных проблем формирует Т. Кун, который различает три класса проблем, составляющих проблемное поле нормальной науки: установление значительных фактов, сопоставление фактов и теории, разработка теории; и экстраординарные научные проблемы, связанные с научными революциями и затрагивающие глубинные основания тех или иных исторически сложившихся форм научного знания(3). Развития науки можно представить как процесс решения одних проблем и осмысления новых.

Выдвижение гипотезы – этапнаучного познания, связанный с формулированием научного допущения или предположения, истинное значение которого неопределенно и нуждается в доказательстве. В современной методологии термин гипотеза - (греч. гипотеза – предположение),употребляется в двух основных значениях: как элемент научной теории и как метод развития научного знания. В сущности, гипотеза есть предварительное допущение, сделанное на пробу с целью более легкого понимания фактов, но не поддающаяся пока доказательству имеющимися фактами. Научные гипотезы выдвигаются в контексте развития науки с целью объяснения экспериментальных данных или устранения противоречий теории. Значительную роль в процессе формирования гипотезы играют направляющие научное познание научная картина мира, ценностные установки, идеалы и нормы исследования.

Гипотетическое знание – знание вероятностное по своей природе, оно требует проверки и обоснования. В ходе проверки одни гипотезы обретают статус теории, другие уточняются и модифицируются, третьи отбрасываются. Основные требованияотносительно построения гипотез можно свести к следующим: гипотеза должна допускать возможность ее подтверждения или опровержения; гипотеза должна соответствовать установленным в науке законам; гипотеза должна быть согласована с имеющимся фактологическим материалом; гипотеза должна быть приложимой не только к тем объектам, для изучения которых она выдвинута, но и к более широкому классу родственных объектов; гипотеза должна быть простой и внутренне непротиворечивой; гипотеза должна проверяться практически и логически. Существуют разные виды гипотез – общие, частные, рабочие, гипотезы ad hoc - для каждого конкретного случая.

Конструирование теории – этап научного познания, в рамках которого осуществляется целостное отображение существенных характеристик и закономерных связей определенной сферы реальности. Научная теория (греч. теория – рассматриваю, исследую) – это система принципов, идей, выражающих сущность, глубинные связи изучаемого объекта во всей его целостности и конкретности как единство многообразного. Теория – не просто готовое знание, но инструмент для получения нового знания. Что касается возникновения самих теорий, то существует два основных способа объяснения генезиса теоретического знания: эмпирический, согласно которому теории – продукт обобщения опытного знания; и рационалистический, в рамках которого новая теория представляется логически выведенной, сконструированной из прежних теорий.

Существует множество разновидностей теорий, среди них: объясняющие и описывающие, индуктивные и дедуктивные, фундаментальные и прикладные. Помимо этого принято различать общие и частные, специальные и отраслевые теории. Особый тип теории, формируемый неклассической наукой - стохастические теории, имеющие вероятностный характер.

Научная теория – сложное образование, в современной литературе по истории и философии науки ее структура позиционируется как система, состоящая из следующих элементов: исходные положения - понятия, принципы; идеализированный объект – абстрактная модель определенного фрагмента реальности; логика теории - совокупность образцов, схем решения некоторых конкретных задач; мировоззренческие, аксиологические, социокультурные установки; совокупность законов и утверждений, выведенных в качестве следствий из основоположений данной теории в соответствии с конкретными принципами; символические обобщения – терминологический тезаурус(4).

Функции теории можно свести к следующим: генерализующая - теория призвана систематизировать разрозненные знания в упорядоченное целое; методологическая – теория есть базис метода, любая методологическая конструкция имеет в своей основе определенную теорию; объяснительная и предсказательная – теория ориентирована на осмысление свойств, законов, причинных связей исследуемого явления и предсказание его будущих состояний; прагматическая – теория является не только знанием, но и программой деятельности.

Основные требования к теории: точность, непротиворечивость, простота, широта приложения, плодотворность. Тем не менее, выбор той или иной теории в качестве исследовательского базиса, как показывает история науки, обусловлен не только ее операциональностью, функциональностью или конкурентоспособностью, но и личными предпочтениями исследователя.

Важнейшим элементом теории является закон. Научный закон – форма теоретического знания, содержащая представления о существенных, необходимых и повторяющихся связях между явлениями реального мира. В научном законе отражаются только те связи между явлениями, процессами, которые являются объективными, существенными, конкретно-всеобщими, необходимыми, внутренними, повторяющимися. Законы науки отображают инвариантные связи между явлениями, они формулируются при помощи общих – номологических (греч. номос – закон), но не единичных высказываний.

Закон есть знание одновременно стабильное и изменяющееся. Открытие нового закона не отменяет прежних законов, скорее показывает ограниченность их действия определенными рамками. Принято выделять общие и специфические, основные и не основные, фундаментальные и производные, физические, химические, биологические, социальные и др. законы. Отличие социальных законов, например, заключается в их эластичности - законы понимаются как тенденции или тренды. Сведение законов одной сферы бытия к законам другой - редукционизм (лат. редукционизм – отодвигание назад, возвращение к прежнему состоянию) – рассматривается современной наукой как контрпродуктивный прием.

Необходимо отметить и такую особенность научного знания как специфичность законов, конструируемых научным разумом на том или ном этапе его развития. Законы классической науки – это законы динамического типа, дающие предсказания точно определенного, однозначного характера. Неклассическая наука выдвигает понятие статистических законов, т.е. законов, базирующихся на статистической схеме детерминации, позволяющей учитывать роль стохастичности – случайности – в процессах развития.

С понятием «научный закон» тесно связано такое понятие как «детерминизм». Детерминизм (лат. determinare – определять, обусловливать) – признание всеобщей объективной закономерности и причинной обусловленности всех явлений природы и общества, отражаемой в законах науки. Оппозиционной по отношению к концепции детерминизма является концепция индетерминизма, отвергающая всеобщую закономерность и причинную зависимость явлений в природе и обществе. Научное познание в целом базируется на принципах детерминизма, однако на разных исторических этапах развития науки существовали различные их толкования. Классическая наука выдвигает принцип механистического детерминизма – представления об однозначной, жесткой причинно следственной связи явлений мира. Неклассическая наука утверждает идеал статистического детерминизма – понимания причинности как статистической закономерности и вероятностной зависимости. Постнеклассическая наука синтезирует представления о детерминизме и индетерминизме, определяя саморазвитие как движение от хаоса к порядку.

Формирование научной парадигмы - этап научного познания, в рамках которого осуществляется кристаллизация системы мировоззренческих, теоретических, методологических, ценностных представлений принимаемых научным сообществом в качестве модели постановки и решения научных проблем. Понятие «научная парадигма» было введено в философию науки Т. Куном для объяснения функционирования науки. В современной философии науки научная парадигма рассматривается как: «…совокупность устойчивых и общезначимых норм, теорий, методов, норм и схем научной деятельности, предполагающая единство в толковании теории, в организации эмпирических исследований и интерпретации научных исследований»(5).

4. Юридический натурализм.

Натурализм – методология познания права, в основе которой лежит идея объяснения и обоснования права посредством апелляции к законам природы. Природа выступает в таком контексте как сущностное основание права и как критерий справедливости существующих норм права. Натурализм в юридической науке – явление неоднородное. Существует различные виды натурализма, выделим важнейшие.

Юснатуралим. Наиболее распространенной формой натурализма в познании права является юснатурализм или школа естественного права, сформировавшаяся в юридической науке XVII - XVIII веках. Представители классического юснатурализма Г. Гроций, Б. Спиноза, Т. Гоббс, Дж. Локк, С. Пуфендорф, Ж.Ж, Руссо, Ш.Л. Монтескье и др. под естественным правом понимали совокупность прав, правил, ценностей, продиктованных естественной природой человека и независимых от конкретных социальных условий и государства. Природа в теоретических построениях сторонников юснатурализма выступает как главный авторитет в защите идеи равноправия людей и критике существующих форм права. Обращение к природе как сущностному основанию права, в представлении юснатуралистов, открывало возможности превращения правоведения из знания умозрительного в знание научное.

Необходимо отметить, что натурализм школы естественного права не однороден. Представители этой школы прибегают к различным видам редукционизма, в их рассуждениях присутствуют элементы биологизма (Спиноза), механицизма и биорганицизма (Т. Гоббс), географического детерминизма (Ш.Л. Монтескье) и др.

Помимо этого натурализм школы естественного права был не всегда последовательным. Как представляется, идея обращения к природе возникла в результате стремления узаконить такие, порожденные развитием капитализма, явления как индивидуализм, предпринимательство, частнособственнические интересы. Идеологи «естественного права» (Гоббс, Локк, Руссо) выступали против религиозно-феодального отношения к телесным потребностям человека как постыдным. В их представлении человек - это тело природы, «принужденное» законами природы удовлетворять свои естественные потребности, следовательно, удовлетворение таких потребностей «верховное естественное право» человека. Апелляция к «естественному», «телесному», «доисторическому» человеку, его подлинной природе и базовым потребностям служила средством развенчания консервативных форм социальной организации - божественного, традиционного «сверхъестественного» права; и обоснования новых, отвечающих запросам поднимающейся буржуазии норм социальной организации, таких как право на жизнь и частную собственность, право добиваться и достигать благополучия и безопасности, право на свободу конкуренции. Эти права объявлялись естественными, происходящими от природы вещей, изначально присущими человеку, тогда как противными естественному порядку объявлялись сословные ограничения, посягательства на частную собственность, достоинство и свободу индивида. Конечно, эти права вовсе не вытекали из естественных потребностей доисторического человека, скорее они были отражением потребностей европейца Нового времени. Тем не менее, такого рода натуралистические аргументации имели огромное значение, например, провозглашение эгоизма атрибутивным качеством человеческой природы лежало в основании требований эмансипации индивида в качестве члена гражданского или правового строя. Концепция естественного права имела вполне практическое назначение, ее задачей было построение общества всеобщего благоденствия, она зиждилась на принципе просветительского утилитаризма, который гласил: salus populi - suprema lex (благо народа - высший закон). И это были не просто слова - в русле этой концепции происходило отпочкование юриспруденции от традиционной моральной философии, формировался граждански правовой идеал, ставший фундаментом теории прав человека и гражданина, выраженный, например, в «Декларации независимости» (1776г.) и Декларации прав человека и гражданина» (1789г.).

Географический подход - позиционирует географические, климатические, геологические факторы как определяющие в историческом развитии права. Французский правовед Жан Анри Боден (1530-1596 гг.) был одним из первых, кто изучал влияние земной природы на историю человечества. В сочинении «Метод легкого изучения истории» он отмечал огромное разнообразие людей, их сообществ, нравов и считал, что физические условия, климат, высота над уровнем моря, сила ветра, близость к морю играют значительную роль в формировании этого разнообразия. Боден разбил земной шар на несколько полос и получил три категории народов – южные, северные и средние народы. Северные народы, в видении Бодена, превосходят всех физической силой, южные – силой и тонкостью ума, средние – отличаются от южан телесной силой, но уступают им в хитрости, северян превосходят умом, но уступают в силе. Поэтому люди срединных полос, полагает Боден, более способны управлять государством и более способны к справедливости. Эти люди предпочитают действовать с помощью рассудка. Законы и судопроизводство впервые возникли у народов средних полос. Среди народов юга возникли и распространились по миру почти все религии. Народы юга более склонны подчиняться управлению религией, чем насилием и разумом.

Сходные идеи высказывал французский правовед Шарль Луи Монтескье (1689-1755 гг.). В работе «О духе законов» он утверждал, что дух народа (его нравственный облик, психологические свойства) определяет среда – почва, климат, рельеф местности, величина территории. Жаркий климат расслабляет людей, обусловливая неподвижность религиозных верований и активность семейной жизни, порождающую многоженство. Жаркий климат стимулирует ленность, вследствие которой появляется жестокая форма приобщения людей к труду – рабство. В прохладном климате, как полагает Монтескье, напротив, рождаются жизненная энергия, храбрость, любовь к свободе и, соответственно. Необходимо уточнить, что натурализм Монтескье был умеренным - он не считал воздействие географических факторов фатальным, полагая, что человек при помощи государственных установлений и других мер в состоянии ослабить отрицательные воздействия природных факторов и усилить их позитивные влияния. Вместе с тем, по мнению Монтескье, форма законов зависят от климата, плодородия почвы и др. естественно-природных факторов. Он утверждал, что республикам следует «естественно» ограничиваться небольшой территорией, монархиям – умеренно большой территорией, большая империя предполагает деспотическую власть, позволяющую быстро принимать решения, при этом страх удерживает отдаленных наместников от бунта. Таким образом, по мысли Монтескье, дух государства меняется в зависимости от уменьшения или увеличения их территории. Религия любого народа соответствуют образу его жизни. Рассуждение Монтескье были попыткой ответить на вопросы, которые не получили адекватного ответа у его современников.

Биоорганический подход заключается в квалификации государства и права как организмов подобных биологическому организму. Таких воззрений придерживался, например, швейцарский юрист И. Блюнчли. Элементы органицизма присутствуют в учениях Ф.К. Савиньи и других представителей исторической школы права.

Психобиологический подход обосновывает возникновение и существование права теми или иными свойствами человеческой психики. В видении основателя этого подхода австрийского психолога и философа Зигмунда Фрейда (1856-1939 гг.) государство и право создаются для подавления агрессивных влечений людей, вызванных сексуальными инстинктами.

Элементы натурализма биопсихологического типа можно обнаружить в психологической теории права русско-польского правоведа и политического деятеля Льва Иосифовича Петражицкого (1867 – 1931 гг.), выдвинувшего идею эмоциональной основы права. «Эмоции» - ключевое понятие теории Петражицкого. Он разделяет эмоции на два вида – жизнеобеспечивающие эмоции (жажда, голод, сон) и этические эмоции – нравственность и право. Право, в его видении, есть совокупность психических переживаний долга и обязанностей, которые имеют императивно-атрибутивный характер. Рассматривая правые эмоции и физиологические эмоции как явление однопорядковые, Петражицкий с неизбежностью встает на почву натурализма.

Бихевиоризм – поведенческий подход к праву находит воплощение в творчестве представителей школы правового реализма Карла Ллевеллина (1893 -1962 гг.) и Джерома Фрэнка (1889-1957 гг.). Объектом их исследования стало конкретное поведение судей, должностных лиц административного аппарата, которое в духе бихевиоризма рассматривалось как совокупность реакций организма на раздражители внешней среды. Таким образом, Ллевеллин и Фрэнк сводили право к рефлексивной деятельности судей и других участников судебного процесса. В их представлении, судьи решают дела опираясь не столько на рациональное мышление, сколько на иррациональные психологические импульсы.

В целом, натурализм как методологическая позиция познания права в современной российской правовой науке мало популярен, что связано с пониманием ущербности редукционизма как исследовательского приема сводящего законы существования одной сферы бытия к другой. Современная юриспруденция, преодолевая плоский редукционизм, выходит к утверждению принципа синтеза различных систем знания, различных юридических школ.

5. Юридическая аксиология.

Аксиология – методология познания права, сложившаяся в XIX веке и составившая теоретическую платформу неокантианскому, нормативистскому направлениям юриспруденции, представителями которых были Р. Штаммлер, Г. Радбрух, В. Науке, Г. Кельзен, П.И. Новгородцев, И.А. Ильин и др. Аксиологический подход к праву сформировался в результате экстраполяции (распространения) идей неокантианства в сферу юридической науки. Одновременно, правовая аксиология является одним из направлений аксиологии как таковой, т.е. теории ценностей, которые определяются как идеалы, общезначимые принципы, определяющие мотивацию деятельности человека.

Правовая аксиология базируется на идее выделения в пространстве права двух уровней – должного и сущего. По мнению сторонников аксиологического понимания права, должное есть ничто иное, как идеальное право – правовые идеалы, ценности, принципы, которые подобно путеводной звезде освещают правотворческую и правоприменительную деятельность человека. Правовые идеалы и ценности являются духом права, именно поэтому их нельзя свести к какому-нибудь законченному списку. Тем не менее, в самом общем смысле дух права складывается из таких правовых идеалов и принципов как свобода, справедливость, согласие. Сфера должного в праве, по убеждению представителей аксиологического подхода, трансцендентальна (изначально присуща разуму), априорна (независима от опыта), первична по отношению к сфере сущего.

Сфера сущего в праве – существующие в реальности правовые нормы, т.е. позитивное право, которое, в отличие от ценностей, не идеально, но реально, соответственно, имманентно (присуще действительности) и апостериорно (возникает из опыта). Позитивное право, в видении сторонников аксиологии, формируется в результате реализации – наполнения конкретным социокультурным содержанием - правовых идеалов и ценностей. Разумеется, такого рода реализация осуществляется субъектом нормотворчества и зависит от исторических условий, в рамках которых она осуществляется. Таким образом, вечные и универсальные идеалы всегда отливаются в исторически изменяющиеся, партикулярные нормы. Степень реализации правовых идеалов в тех или иных правовых нормах зависит от этапа развития общества, характера политического режима, стадии гуманизации правовой культуры. Прогресс правовой культуры в таком контексте мыслится как процесс углубления реализации правовых идеалов, все более полное их раскрытие в правовых нормах. Такого рода углубление выражается, помимо прочего, в росте авторитета права и правовых способов урегулирования социальных отношений. В этой связи необходимо отметить два важных положения аксиологической методологии. С одной стороны, именно правовые идеалы выступают в качестве критерия прогресса правовой культуры. С другой стороны, правовые идеалы и нормы позитивного права, будучи выражением должного и сущего, никогда не достигнут тождества, поскольку идеал не воплотим в социальном бытии. Правовые идеалы и позитивные правовые нормы, таким образом, едины и противоположны одновременно.

Юридическая аксиология позиционирует принцип разделения наук на два вида:

1) науки о сущем – науки, изучающие природные и социальные явления, при помощи методологии объяснения, т.е. исходя из законов причинности;

2) науки о должном - науки, изучающие нормативный порядок человеческих отношений, при помощи методологии «отнесения к ценности».

Юриспруденция квалифицируется представителями аксиологической парадигмы как наука о должном. Соответственно, центральной процедурой аксиологического метода является соотнесение существующего позитивного права с правовыми идеалами. Такого рода соотнесение выступает как действенный способ не только анализа существующего позитивного права, но и правотворчества, в процессе которого правовые идеалы выступают как цель правотворческой деятельности. Например, одной из фундаментальных правовых ценностей можно считать права человека. Критическое рассмотрение существующего права сквозь призму этих прав, является мощным стимулом и важнейшим ориентиром развития права.

Аксиологический подход к феномену права наиболее полно и последовательно выражен в юридическом неокантианстве. Одним из видных представителей неокантианства в праве является немецкий юрист Рудольф Штаммлер (1856—1938 гг.), автор работ «Учение о правильном праве», «Сущность и задачи права и правоведения», «Теория правоведения», «Хозяйство и право с точки зрения материалистического понимания истории». Традиционно учение Штаммлера представляется как развитие идей марбургской – логической школы неокантианства, тем не менее, представляется очевидным, что оно несет на себе явный отпечаток идей аксиологии.

Штаммлер полагал, что понятие права невозможно вывести из разрозненных явлений правовой действительности. С точки зрения Штаммлера, понятие права есть логическая данность. Отношение права и социальной реальности, по Штаммлеру, есть отношения должного и сущего, формального и фактического. Иными словами, в видении Штаммлера, основой реального, действующего позитивного права, является право идеальное, которое являет собой априорную форму права.

Он критикует методологию К. Маркса, основой которой является материалистическое понимания социального развития и, соответственно, причинно-следственный метод объяснения социальных явлений, в том числе и права. Подобно другим неокантианцам Штаммлер полагал, что право – продукт человеческого духа, поэтому оно не подчинено законам причинности, а, следовательно, каузальный (причинный) подход к праву, также как методологическая процедура объяснения в познания права не корректны.

Штаммлер выдвигает идею телеологического (телеология – учение о цели) понимания права. Он направляет свои усилия на формирование «высшего понятия права», которое есть социальный идеал и цель социального развития. Таким идеалом, целью и высшей ценностью по Штаммлеру является «общество свободно хотящих людей». «Общество свободно хотящих людей» - это общество, состоящее из моральных личностей, в котором каждый человек рассматривается как цель и ценность, но не как средство. Это такое общество, где преодолено извечное противоречие между волей и желаниями, между разумом и чувствами, между должным и сущим. Штаммлер утверждал, что социальный прогресс определяется движением к «обществу свободно хотящих людей». Штаммлер призывал выдвигать проекты, приближающие общество к идеалу, распространять соответствующие идеи путем обучения и примера, морально совершенствоваться. Согласно Штаммлеру, «общество свободно хотящих людей» является «регулятивной идеей», путеводной звездой, за которой следуют не для того, чтобы достичь ее, но для того, чтобы найти правильный путь. Штаммлер утверждал, что «общество свободно хотящих людей» есть идеал, который никогда не может быть достигнут, так как его достижение означало бы конец истории человечества.

Помимо этого Штаммлер выдвинул понятие «правильное право», которое вошло в научный аппарат теоретико-правовых исследований. Это понятие он использовал в критике позитивистского правопонимания.

Штаммлер разделяет право на справедливое и несправедливое. Критерием такого разграничения выступает соответствие того или иного реально существующего права основной идее права – «социальному идеалу». Истинное право, по Штаммлеру, это такое право, которое в каждом отдельном положении вообще согласуется с основной идеей права. Соответственно, справедливость понимается Штаммлером как качество права, принадлежащее правовой норме в том случае, если ее содержание соответствует общей идее человеческого общения – социальному идеалу.

Штаммлер вводит понятие «естественное право с меняющимся содержанием». Концепция «естественного права» у Штаммлера радикально отличается от концепций школы естественного права XVII—XVIII вв. Штаммлер полагал, что «естественное право» есть ничто иное, как исторически изменяющиеся идеи общественного правосознания, как прогрессирующее уразумение возможной справедливости. Штаммлер полагает, что лишь наука может обнаружить в исторически изменчивом праве «истинное право», которое сориентировано на социальный идеал как свою конечную цель. «Естественное право с меняющимся содержанием» – идеально и априорно, поскольку оно формируется телеологически – в результате стремления к идеалу – «обществу свободно хотящих людей». Идея меняющего содержания естественного права связана с представлением, о развитии права процессе приближения к его идеалу. Важно отметить, что посредством концепции «естественного права с меняющимся содержанием» утверждалась идея, согласно которой именно меняющееся право определяет развитие общества. Реформы права, по мнению Штаммлера, обусловлены движением к социальному идеалу и конечной цели – «обществу свободно хотящих людей». «Естественное право с меняющимся содержанием», в видении Штаммлера, есть компас в руках законодателя для усовершенствования позитивного права.

Необходимо отметить, что концепция «естественного права с меняющимся содержанием» способствовала возрождению и обновлению идеи естественного права, она инициировала естественноправовые исследования в XX в. Правоведение XX в. восприняло идею «естественного права с меняющимся содержанием», давшую возможность конкретизировать общечеловеческий идеал в связи с историческими условиями его реализации. Эта идея нашла широкое развитие и обоснование в трудах известного русского правоведа Павла Ивановича Новгородцева (1866 – 1924 гг.), автора работ «Нравственный идеализм в философии права», «О задачах современной философии и права», «Кризис современного правосознания». Классическому пониманию естественного права как «абстрактного права природы», имеющего абсолютный и неизменный характер Новгородцев противопоставляет естественное право с «переменной частью своего содержания». Такого рода естественное право возникает, по убеждению Новгородцева, как продукт индивидуального сознания, как отражение моральной ценности отдельных людей, выражением которой являются соответствующие права и свободы. Естественное право, будучи, в видении Новгородцева, совокупностью моральных представлений о праве, выступает как своего рода нравственный критерий оценки существующего в обществе порядка.

Представителем юридической аксиологии является российский правовед и методолог Богдан Александрович Кистяковский (1868 – 1920 гг.), автор работ: «В защиту научно-философского идеализма», «В защиту права», «Социальные науки и право». По мнению Кистяковского, обновление науки о праве необходимо начинать с ее методологии. Необходимость методологического обновления мыслитель аргументирует следующим образом: «Итак, для того чтобы наука о праве была методологически правильно построена, она должна быть ориентирована не на той или иной гуманитарно-научной дисциплине и не на всей совокупности их, а, прежде всего, на философии культуры и только при посредстве ее – на всей сумме гуманитарных наук, объединенных при помощи философии в цельную систему научного знания». Кистяковский полагает, что наука о праве как одна из наук о культуре, отличается от наук о природе тем, что она стремиться выработать синтетическую теорию права, соединяющую представление о праве как явлении государственно-организационном, социальном, психологическом и нормативном. Таким образом Кистяковский выходит к плюралистическому пониманию права.

Представителем юридического неокантианства является немецкий юрист Густав Радбрух (1878-1949 гг.). Его критика юридического позитивизма и стремление к восстановлению в юриспруденции «идеи права» и концепциии «надзаконного права» также способствовали возрождению естественного права в Западной Европе в XX веке. Книги Радбруха «Законное неправо и надзаконное право», «Обновление права» вызвали дискуссию в европейском правоведении, консолидировали противников юридического позитивизма.

Радбрух обвиняет юридический позитивизм в искажении права при национал-социализме. Он полагает, что тезис позитивистов «закон есть закон» лишил немецких юристов возможности противостоять преступным законам национал-социализма. Юридическая наука, таким образом, оказалась бессильной перед лицом тоталитарной власти.

Обновление права и юридической науки, его изучающей, возможно, по представлениям Радбруха, лишь посредством возвращения к идее надзаконного, надзаконодательного права. Юридическая наука, по убеждению Радбруха, должна вновь вспомнить о тысячелетней мудрости античности, христианского средневековья и эпохи Просвещения, о том, что есть более высокое право, чем закон, — естественное право, божественное право, разумное право, короче говоря, надзаконное право, согласно которому неправо остается неправом, даже если его отлить в форму закона.

Однако надзаконное право Радбрух понимает не в русле юснатурализма, но в русле неокантианства. Надзаконное право для него есть мыслительная юридическая форма – идея права. Радбрух разграничивает право и закон посредством понятия «идея права». В таком контексте надзаконное право есть право идеальное. Основным содержательным элементом «идеи права», его сущностью является ценность справедливости. При этом у Радбруха справедливость понимается как формальный принцип, смысл которого раскрывается посредсвом идеи равенства. Справедливость, утверждает Радбрух, указывает нам, что: «равное равно, неравное неравно», но ничего не говорит нам о точке зрения, по которой ее следует охарактеризовать как равное или неравное, она определяет лишь отношение, но не способ обхождения. Принцип справедливости становится у Радбруха критерием различения права от «законного неправа». Радбрух, например, полагает, что установление, которому не присуща воля к тому, чтобы обходиться так: «равное равно, неравное неравно», может быть позитивным, может быть целесообразным, даже необходимым и поэтому также и абсолютно законно признанным, но ему должно быть отказано в имени право, так как право есть лишь то, что, по меньшей мере, имеет своей целью служить справедливости.

По мнению Радбруха, позитивное право, расходящееся со справедливостью, не является действительным правом, поэтому ему надо отказать в послушании. «Если законы, — писал Радбрух — сознательно отрицают волю к справедливости, например, произвольно отказываются от гарантий прав человека, то такие законы не имеют действия, народ не обязан к послушанию им, и юри